Королева с опытом работы

– Я знаю Сабину, не переживай, – я погладила Жерома по руке. – Тебе не стоит ждать вызова на дуэль от барона, он тоже отлично знает характер своей невесты.

– И прощает подобное поведение? Вы очень хорошие знакомые с бароном, – ревниво покосился Жером.

– Ерунда, спасли друг друга пару раз, – беспечно улыбнулась я, поглаживая кудряшки Марка. – Не смотри так на меня. Надо отвезти мальчика домой, он с хутора Грудисов, барон сыграл с ними очень злую шутку, увозя малыша.

– Да как он посмел? – возмутился Жером. – Это же ребенок!

– Там сумасшедшая ведьма ему наплела, что это его сын, барон и растерялся. Странно, – задумалась я. – Он ведь сам менталист, и очень сильный, а тут не смог назвать причин своего дикого поступка. Сам удивлялся, зачем схватил мальчика.

– Вы в это верите? Хорош отец! Такой славный малыш! – Жером снял с себя камзол и заботливо укрыл Марека. – Как можно было украсть чужого ребенка? Если бы не ты, крестьяне бы его больше не увидели?

Я благодарно улыбнулась. Теперь могла спокойно шутить и разговаривать на эту тему, ведь мой мальчик был рядом, доверчиво обнимая во сне мои колени.

– А ты, Жером, хочешь сына? – спросила я, глядя на светлую улыбку Жерома.

– Нет, – решительно ответил Жером, и я удивленно подняла брови. Нет? А казался таким… таким хорошим! Я не успела полностью разочароваться, как Жером продолжил:

– Я хочу детей. Мальчиков не меньше трех, и обязательно двух девочек!

– Да, твоей жене придется нелегко, – пошутила я. – Выбирай девушку покрепче!

– Вероника, прости меня. Я просто дурак вспыльчивый, не то подумал. Выходи за меня замуж! – Жером коснулся моего колена. – Сделай меня счастливым. Мишель-то женат уже.

А о моем счастье кто подумает? Скептически я подняла брови:

– Причем тут Мишель?

– Ну, вдруг он нравился тебе больше, чем я, – прошептал Жером, краснея.

– И что бы тогда было? – не на шутку заинтересовалась я.

– После нашей свадьбы я бы пригласил его в столицу, – уверенно сказал Жером. – И он бы приходил в гости каждый день. Нет, он бы просто жил с нами! Уверен, он согласится!

– Осталось уговорить меня, – пробурчала я. Какое трогательное стремление сделать меня счастливой, не смотря ни на что, даже на мои желания.

***

Не знаю, о чем говорили отец и сын за закрытыми дверями. Я безумно устала и уснула, кажется, еще в процессе надевания ночной сорочки. Ночью мне приснился Марис. Он нежно обнимал меня, гладил по голове, что-то ласково говорил, но я не слышала ни слова, все заглушал стук собственного сердца. Если сон – отражение работы сознания, то мое сознание кажется, оглохло. А тело явно изголодалось по плотским утехам.

Утром новый придворный маг Жером Штернблум с абсолютно бесстрастным лицом произнес присягу, поцеловал мне руку, и встал в пяти шагах от трона. А вечером у нас торжественный прием и бал, о чем мне с радостным видом сообщил граф Штернблум. Женихи приехали! Ну, то есть посольства с брачными предложениями. Я едва не застонала от осознания размеров задницы, в которой очутилась. Ладно, я дама опытная, чай, не в первый раз! Разберусь!

Изредка поглядывая на Жерома, я гадала, чем же его приложил отец, что Жером, вчера такой живой, стремительный и пылкий, сегодня стал подобен промороженной мраморной статуе в парке в декабре месяце? Неужели пообещал наследства лишить? Это несерьезно, у Жерома свои земли к титулу прилагаются, особняк есть, а может, даже целый замок. Лишить обещанной короны? Граф отчаянно хотел сына женить на мне, мятеж затеял, короля убил, какие женихи вообще могут быть? Что стряслось? Граф не склонен менять свои решения. Интересно, как он объяснил сыну Фрастескор? Исключительно политической необходимостью?

Однако совершенно ясно другое. Если Жером поделился с отцом подробностями нашей внезапной поездки, то Марка надо немедленно увозить в другое место. Прямой кровный наследник, пусть и бастард – это вам не шуточки! Его право на престол побольше, чем у герцога Варрона, и тем более, Деровера.

А если взять мальчика во дворец, показать двору, признать официально? Я мечтательно вздохнула. Самой воспитывать, следить за его образованием? Видеть сына каждый день? Нет, невозможно. Это будет скандал. Взвоют не только блюстители чужой морали, но и церковники. Точно заговорят об отречении. Герцога Варрона на трон посадят. А уж как граф Шернблум обрадуется! За жизнь моего сына никто и ломаного гроша не даст, граф убьет его на пару с Варроном. А Жером… что Жером? Видно же, что отец имеет на него огромное влияние. Переубедил же! Сегодня отец и сын общаются вполне мирно, а от меня Жером прячет глаза.

В составе шарданского посольства прибыл Ромео делла Хара. Вернее, вернулся. Как всегда, ослепительно красивый, одетый с иголочки, молодой человек передал мне личное послание короля Эрберта и подарки. Склонившись к ручке, Ромео отпустил пару дежурных комплиментов и отошел, не создавая затора в очереди жаждущих поздравить меня. Мне показалось, что глаза у него были грустные. Но, разумеется, на приеме поговорить не удалось.

Я оттанцевала три протокольных танца с отцом, сыном и главой Совета. «Опять Совет собрали, гады», – думала я, ведомая крепкой жесткой рукой нового главы. – «Как королева в бегах, так единолично правим, и Совет распускаем, как я вернулась, так сразу куча советников и масса ограничений». Ничего, я тут весь двор перекрою, нечего праздным бездельникам торчать в залах, пусть работают или выметаются!

– Ваше величество изволит завтра рассмотреть список кандидатов в супруги? – осведомился глава Совета, деликатно придерживая мою талию кончиками пальцев.

– Изволит, – кивнула я. – Много набралось желающих?

– Простите? – сделал вид, что не понял. А может, он просто зануда? Не самое плохое качество для чиновника столь высокого ранга. Зануды обычно внимательны к деталям, остророжны, и у них хорошая память.

– Когда я была принцессой, на последние смотрины прибыло всего шесть женихов, – с сожалением вспомнила я.

– Ваше величество, сейчас ваш статус намного выше.

– А достойных женихов, значит, еще меньше, – вздохнула я, делая поворот.

– Если бы не настоятельнейшая необходимость в наследнике…

– Вы неправильно выбираете! Нужно выбирать не самого родовитого, могущественного или богатого, а самого сильного и красивого! Глядишь, и наследник скорей появится! – прошипела я, приседая в реверансе. Танец окончился.

– Я принесу список персон завтра утром, – невозмутимо поклонился глава Совета.

Как назло, сон после утомительного приема не шел, я вертелась с боку на бок. Наверное, зря я не ответила на полный страсти взгляд иллирийского дипломата. Малый был недурен собой, и уж точно стал бы стараться не за страх, а за совесть, не пришлось бы думать, чем себя занять. Но, с другой стороны, дипломата скорей интересовали бы не мои прелести, а секреты, которые можно выудить из разомлевшей женщины. Вот уж не думала, что на вершине социальной лестницы так трудно будет с мужиками! У меня было больше внимания, когда я трудилась служанкой, причем внимания искреннего.

Если уж Жером переметнулся на сторону своего отца, то ждать и от него посещения моей опочивальни не следует. Или как раз, наоборот, следует с неизбежностью? При привычке Штернблума держать все под контролем – скорей второе. И почему я тут до сих пор одна верчусь? Я хихикнула. Надеюсь, Жером обогатил свой сексуальный опыт в Иллирии.

Граф сколько угодно может мечтать, но корону его сын не получит. Совет костьми ляжет. Это хорошо, пусть дерутся. Виконт Штерблум всего лишь сын графа. Даже если удастся затащить меня под венец, то он станет максимум принцем, мужем королевы. Адемар был герцогом, сыном принца, младшего брата короля, это был равнородный брак, правильный со всех сторон. Виконты для нас слишком мелки. Как и всякие бароны.

Список меня не удивил. На первом месте красовался король Эрберт. Как же он мне надоел с его хобби жениться! Жаль, не все невесты знают, что жен у него полон гарем. И матушка та еще змеища.

– Подождите, он ведь то ли женился, то ли обручился с принцессой Изольдой?

– Принцесса заболела и не факт, что доживет до свадьбы, – поклонился советник.

Я хмыкнула. Кажется, принцесса тоже не горит желанием оказаться в гареме любвеобильного короля. Я бы на ее месте тоже заболела.

– Тобиас Деровер? Вы серьезно? Я знаю, что он внучатый племянник моего дедушки, но он же бастард! У него титула нет! Герб с перевязью, какой позор!

– Признанный бастард, Ваше величество, – мягко уточнил советник. – К тому же он прекрасно управляет землями герцога Варрона, отлично воспитан, образован, он не пустит казну по ветру.

– Вы на что намекаете? – нахмурилась я. – Что я начну совершать немыслимые траты на тряпки и украшения? Поясните, мы нанимаем грамотного управляющего или роль супруга будет чуть шире?

– Он одобрен еще вашим батюшкой. Был в списке женихов, когда вы были принцессой. Совет счел его достойным вашей руки.

– Полагаете, жених со стажем лучше всякого другого? Опытный, да? И до сих пор холостой? Тогда, может, он и подходил, а сейчас… К тому же я уже была за ним замужем и повторять не планирую, – задумчиво сказала я, покусывая перо. – Дети страшненькие получатся!

– Простите? – советник сделал вид, что совершенно не в курсе событий пятилетней давности. Ну что ж, просвещать его – не моя задача. Не в курсе – значит, не в курсе. Кто у нас там дальше?

– Принц Илберт Эмерик Иллирийский? Вы в своем уме? Ему нет и шестнадцати! Он всего лишь третий сын! К тому же он с двух лет обручен с шандарской принцессой, если мне не изменяет память. Дочерью короля Эрберта от любимой наложницы, кажется.

– Ваше величество, осмелюсь напомнить, вам всего лишь двадцать два года! Разница не столь уж велика. Что ж делать, если два старших принца уже женаты.

Я смерила советника ироничным взглядом. Пятнадцать и двадцать два? Да я в глазах мальчика старуха, древняя старуха! Практически мумия.

– Я уже вдова и не подхожу для юноши, впервые вступающего в брак. – «И вообще, имею чересчур бурное прошлое», – едва не добавила я, но вовремя прикусила язык. – Все? Принцы, герцоги и маркизы кончились? Эти, высокомерные князья Озерного края тоже разобраны все? Что ж за дефицит такой у нас? Может быть, признать равнородными графов? У нас имеются неженатые графья приемлемого возраста? Или в Иллирии? Султан или шах никакой в Шардане не завалялся? А на островах? Так же всегда принцев было, как собак нерезаных.

– Есть, ваше величество. Не женат Граф Ромео делла Хара, – почтительно доложил секретарь. Советник чуть слышно хрюкнул, но тут же сделал невозмутимое лицо.

– Его и выберем, – кивнула я.

Дверь кабинета открылась. Вошел граф Штернблум. Коротко поклонился и прошел к столу, где был разложен гербовник. Секретарь поспешно отошел назад, а глава Совета встретил графа прямым и неприязненным взглядом. «О, так значит, Совет-то у нас не совсем в кулаке у графа», – порадовалась я.

– Мне сообщили, что идет обсуждение кандидатур в супруги Вашего величества, – снова поклонился граф.

– Совет предложил варианты, – подчеркнул советник. – Ее величество выбрала.

– Не вижу в списке моего сына!

– Мы не обсуждали вариант морганатического брака7. Стране необходим наследник, права которого на престол не могут быть оспорены!

Советник и граф смерили друг друга пылающими взглядами.

– Лэрды, это уже не имеет никакого смысла. Я выбрала, – величаво встав и подхватив юбку, я вышла из кабинета. Надо найти Ромео и осчастливить его.

Глава 22

Прогуливаясь по парку, я обдумывала, что скажу министру финансов, решившему сэкономить на приютах и богадельнях. За два года финансирование сократилось в три раза! Пожалуй, я отправлю его престарелую матушку в богадельню на пару месяцев, а детей – в приют. А супругу – ухаживать за больными в госпиталь Святого Дунстана на ставку сиделки! Посмотрим, что скажет надменный лэрд, сокративший жалованье персоналу!

Ромео сидел на скамейке и при виде моей особы в сопровождении фрейлин, тут же поднялся и поклонился. Я снова залюбовалась его совершенной красотой. Красив, как бог. Как фантик от конфеты – яркий, с золотинкой, одним видом вызывающий слюноотделение. Впрочем, Жером разве лучше? Если хорош только фантик, будем собирать фантики. В детстве мы ими, помнится, с удовольствием играли. Не надо считать их деньгами или предвкушать вкусную начинку, и все будет в порядке.

Я села на скамейку, жестом показав фрейлинам, чтоб они отошли подальше. Нечего им подслушивать, как я разговариваю с Ромео – фамильярно и почти по-дружески.

– Могу тебя порадовать. Ты повезешь мой отказ королю Эрберту и скоро к нему вернешься.

– Как прикажете, моя королева. Однако делла Тарн не будет рад меня видеть, – Ромео отпустил голову. – Меня в Шардан не приглашали.

– Эрберт тебя выставил? Увлекся новой игрушкой? – прямо спросила я. – Сказал, что ваше встреча была ошибкой и теперь его сердце принадлежит другому человеку?

Ромео опустил глаза. «Эрберт зажрался», – подумала я возмущенно.

– Вот видишь, ради любви ты предал меня, и остался теперь и без любви, и без друга, – нехорошо злорадствовать над чужой бедой, но удержаться было невозможно. Чувство такта мне не свойственно.

– Я никогда не предавал Ваше величество! – пылко воскликнул Ромео.

– Величество – нет, а высочество – очень даже, – мстительная стерва во мне требовала крови. – Ты сообщил во дворец о моем возвращении!

– Да, сообщил. Я действовал вам во благо, – возразил Ромео. – Вы – принцесса и не могли вести бродячую жизнь! Это попросту безрассудно и опасно! Я умер от страха за вашу жизнь сто раз! Сообщил придворному магу, что вы бежали. Хотел лишь, чтоб вас встретили у границы и проводили до столицы.

–А! Ну, это же меняет дело! – фальшиво-радостно воскликнула я. – Тогда ты прощен! Меня действительно встретили и проводили.

Ромео вздохнул с видимым облегчением, а я фыркнула. Наивный дурачок! Знал бы ты, как меня встретили и куда проводили! Но это уже мои счеты с графом Штернблумом. А с Цитаделью и ее магами граф и без меня разобрался.

– Ваше величество, вы не могли бы отменить опеку короны над моими владениями? – робко спросил Ромео. – Вы лишили моего отца права распоряжаться имуществом, но поскольку я вернулся, то могу сам теперь заниматься делами.

– У вас плохой управляющий? – нахмурилась я. – Ворует?

– Нет, лэрд Калематис показался мне очень компетентным человеком.

Я снова фыркнула. Как будто комптетентный человек не может воровать! Еще как может! Со знанием дела! И поймать его намного труднее в этом случае. Надо послать инспектора. Вот, министра финансов и пошлю, пусть уважит моего будущего супруга, занявшись его поместьями лично! Найдет нестыковки – значит, хороший министр, знающий. Не найдет – в ссылку его за профнепригодность! Как он может руководить министерством финансов, если не в состоянии поймать одного вора? Но вслух сказала другое:

– Не вижу причин мешать коронному управляющему заниматься своим делом. К тому же у тебя будут другие заботы. Я выхожу за тебя замуж, Ромео. Через три месяца.

Ромео открыл рот. Закрыл. Поморгал.

– Вы шутите, Ваше величество? – неуверенно спросил он.

– Нет! Понимаешь, за Деровера я уже выходила, Эрберта терпеть не могу, а герцог Варрон и маркиз Кара-Баррас женаты. Не за мальчишку же Илмера мне идти! Из приличных молодых людей ты один до сих пор холост.

Хоть фавориток не придется разгонять, а с фаворитами… как-нибудь разберусь.

Ромео опустился на одно колено и, взяв краешек моего платья, поцеловал его. Не спускающие с нас любопытных глаз фрейлины слаженно вздохнули.

– Благодарю за неслыханную честь, Ваше величество, – глухо сказал он, не поднимая взгляда. – Я оправдаю возложенное доверие. Счастлив служить королевскому дому, – Ромео поднялся и низко поклонился.

Я направилась из парка, фрейлины потянулись за мной, восторженно щебеча. У них много работы – они сейчас на весь дворец разнесут весть о предстоящей свадьбе.

Мне нужно было провернуть совещание с благотворительным комитетом, прочитать проекты новых законов и внести свои замечания. Ну, и раздать указания по поводу свадебного оформления. Я едва не застонала, представив объем предстоящих расходов. Гости же понаедут! А я жадная. Ну, то есть хозяйственная и экономная. Хорошо, что я вдова, можно скромно отметить. Только близкие, так сказать. Придется пригласить первую сотню дворян из гербовника.

Одна из дам благотворительного комитета, баронесса Иветта деи Брассель, давно вызывала у меня искреннюю симпатию. Добрая, тактичная, с мягким покладистым нравом и стремлением улучшить жизнь окружающих, не осуждая их, и не читая нотаций. И насколько я знала, детей у нее не было. Поэтому мне предстояло предложить ей новую, ответственную и хорошо оплачиваемую работу. Я не могла больше подставлять Гертруду.

– Что скажет ваш супруг, лира Иветта? – спросила я, изложив суть просьбы.

– Мой супруг будет рад воспитывать дарованного Провидением сына. Вы сказали, мальчик-сирота, из приюта?

– Не совсем, но для всех будет именно так. И для вашего супруга тоже. Вы же понимаете, светские приличия не всегда позволяют даже королю признать свое дитя. Я взяла малыша под личное покровительство и желаю, чтоб у него было счастливое детство, хорошее воспитание и образование благородного человека. Чтобы впоследствии он смог занимать государственные должности, а не просиживать штаны на охотах и пирах. Предпочтительно финансы, торговля, законоведение. Ну, если по военной или дипломатической части пойдет, тоже неплохо. Это уж какие склонности у ребенка проявятся, а пока судить рановато.

– Но он точно дворянин? – за насколько минут лира Иветта перебрала всех возможных кандидаток на роль предполагаемой матери и засомневалась. Скрыть беременность во дворце весьма сложно.

– У него благородное происхождение и уже начал проявляться дар, – успокоила ее. – Это здоровый, красивый и способный мальчик. Я с радостью бы оставила его при себе, но сами понимаете, это не то место, чтоб обеспечить малышу счастливое детство. Сообщите мужу, что я приглашаю его на утренное чаепитие, вы сможете познакомиться с ребенком.

Ринальдо привез Марка во дворец уже два дня назад, и мальчика следовало увезти из дворца как можно скорее, пока он не привлек излишнего любопытства. Королеве не первый раз приходилось пристраивать сирот в семьи, во флигеле было несколько детских спален и игровых комнат для опекаемых короной сирот.

Лира Иветта с бароном деи Брассель в этот момент подглядывали через щелочку двери за своим будущим вопитанником, а я… кусала губы и впивала ногти в ладони. Если я хочу, чтоб он был жив и счастлив – это наилучшее решение. Плевать, что мое сердце обливается кровью.

– Он такой красивый! – Лира Иветта восторженно прижала кулачки к груди. Ее глаза сияли. Барон вытягивал шею, стараясь увидеть больше. Насколько я знала, барон был добросовестным служакой, для которого честь была не пустым словом. Поэтому дослужился барон лишь до помощника обер-квартирмейстера, несмотря на долгие годы, занятые военной и придворной службой. Лира Иветта была на двадцать лет моложе своего супруга, но жили они дружно. Отсутствие детей барон списывал на последствия своего ранения, а Иветта винила себя.

– Он похож на тебя, Гийом, – снова подала голос лира Иветта.

Разумеется, похож! Я фыркнула про себя. Не одну ночь я провела, изучая списки служащих. Разумеется, мне не нужно было искать исключительного сходства, но темно-рыжие волосы и небольшой дар барона будут прекрасным ответом на любые возможные вопросы.

– Он станет хорошим воином, – одобрительно сказал барон, глядя, как Марк машет деревянным мечом. – Мы согласны, Ваше величество. Но позвольте нам не брать ребенка на воспитание, а усыновить, с правом наследовать титул и имущество? Мы с женой давно потеряли надежду.

Усыновить полностью? Я прикусила губу. Это разорвет последнюю ниточку между мной и сыном. Ему дадут другое имя, примут в другой род. Он меня совсем забудет!

– Барон, ваша супруга еще так молода, боги могут над вами смилостивиться. Наличие мальчика бросит тень на вашу верность супруге! Слухи пойдут нехорошие, – попыталась возразить я. Предполагала, что отдам ребенка в семью, но полностью отказаться от сына, чтоб он стал называть мамой лиру Иветту? – Вы женаты очень давно и…

– Пусть, пусть его считают сыном барона от любовницы! – Лира Иветта снова сжала кулачки, ее глаза подозрительно заблестели, наполняясь слезами. – Я согласна! Ах, Гийом! Ведь в этом нет ничего страшного! Скажем, что его мать умерла!

Я судорожно сглотнула. Моя скоропостижная кончина как-то не входила в мои планы.

– Иветта, я никогда тебе не изменял! – барон покраснел.

– Но иначе мы не сможем его усыновить! Гийом, прошу тебя! Сейчас все имеют любовниц, надо мной сначала посмеются, а потом будут завидовать и восхищаться! И про тебя скажут, что ты поступил благородно, взяв ребенка в свой дом! Ах, я уже готова его полюбить всем сердцем!

– Да услышит небо ваши слова, лира Иветта, – я всхлипнула и вытерла слезы. – Хорошо, барон, пусть мальчик будет деи Брассель. Идите же, поговорите с ним.

Я позорно сбежала. Умом я понимала, что поступила правильно. Но сердце, глупое сердце рвалось на части. Я не смогу быть рядом с сыном. Даже если я откажусь от трона. Даже если уеду в самую глухую провинцию – меня найдут и тогда убьют обоих.

У меня было достаточно плохое настроение, чтоб спуститься в казематы. Давно назрел разговор с лэром Венделином. Во всей этой темно-магической истории было много неясного. Что делили маги, к чему развязали войнушку, как тут замешан король Эрберт, в чем заключалась моя роль? Что за мировую катастрофу предрекали маги, запугивая меня? Зачем нужны накопители и как их использовать?

К сожалению, допросить мага не удалось. Он показался мне не вполне здоровым. Не среагировал на мое появление. Не отвечал на вопросы. Нес околесицу, ловил несуществующих крыс и пауков. Венделин снова был в антимагических браслетах, но достаточно ли этого, чтоб сойти с ума? Так сказывается запертый дар? Или он снова играет в непонятную мне игру?

– Ему что-нибудь нужно, просьбы были? – спросила я конвоира, понаблюдав с полчаса бывшего придворного мага.

– Просил… гхм… бабу в первое время, – замялся стражник – Простите, Ваше величество, что беспокою из-за такой глупости.

– Это не глупости! – возмутилась я. – Сходите в ближайший публичный дом. Ежедневно – слышите! Ежедневно приводите ему женщину! Магам это необходимо, – тише добавила я, глядя, как выпучиваются от изумления глаза стражника.

– Слушаюсь! Разрешите исполнять? – стражник козырнул и, повернувшись, побежал к выходу, бухая сапогами. Ну да, как в бордель, так бегом. Вот бы все приказания так рьяно исполнялись. Я не спеша пошла к выходу, машинально вытирая руки платком. Так же машинально отметила, что вытянувшийся молодой стражник у решетки – широкоплечий, сероглазый и темноволосый, мне знаком. Потрясла головой, вернулась, посмотрела стражнику в лицо.

– Рауль?!

Стражник моргнул. Быстро заглянул за угол, посмотрел по сторонам. И подхватил меня на руки, закружив.

– Анни! Крошка Анни! Вот уж не ожидал!

Миллион вопросов готовы были сорваться с кончика языка, но Рауль приложил палец к губам.

– Прости, малютка, служба. Говорят, тут сама королева допрашивает пленника.

– Она уже ушла, – улыбнулась я.

– Точно? Ну, и отлично! Идем! – за руку Рауль втащил меня в караулку, крохотную комнату с топчаном, лавками и грубым столом. – Как ты попала во дворец? Ты хорошо тогда доехала?

Да, не узнать отца собственного сына, зато сразу вспомнить маленькое приключение по дороге в столицу – наше все. Впрочем, Рауль оставил приятное впечатление. Как раз тогда я сбежала от первого мужа и нуждалась в утешении. Как и сейчас.

– О, я вовсе этого не хотела! – я погладила парня по плечам. Так приятно было чувствовать его крепкие объятия! – Как ты попал во дворец?

Славный парень Рауль, так утешивший меня после тягостного посещения монастыря святой Бригитты, стал еще более привлекательным. От него так и разило крепким мужским запахом, и мой изголодавшийся организм явственно твердил мне, что трон – это одно, а требования тела – совсем другое.

Рауль сел на лавку и сгреб меня в охапку, усадив на колени. Я не возражала, с удовольствием приникнув к его широкой груди. У меня мурашки поползли по телу от одного его звучного баритона, пока он рассказывал свою историю. Рауль, как оказалось, помог дочке своего барона выйти замуж. То есть, замуж она за старика-соседа, тоже барона, не хотела и не собиралась, и скрасить боль расставания со свободой ей помог Рауль. Доказал ей, что в супружеской жизни есть немало приятных моментов. Вскоре с толстым кошельком он смог уехать из замка, где служил при кухне, и отправился в столицу искать счастья.