Королева с опытом работы

Вихрь повел авангард, лэрд Венделин руководил арьегардом. В середине, в удобной карете, под надежной охраной, ехала я. Личную охрану моей персоны теперь осуществляла красивая магичка Сабина. Сначала она мне понравилась, но при более близком знакомстве желание общаться напрочь исчезло. Внешне Сабина напоминала статуэтку – высокая, стройная, гибкая, она оказалась выше меня на целую голову, и это было крайне неприятно! Светлокожая, темноволосая, Сабина поражала окружающих нереально синими глазами и яркими красными губами, не нуждающимися в помаде. К тому же Сабина одевалась в облегающие кожаные брюки, красную кожаную куртку, волосы повязывала желтым шелковым шарфом – то есть, была яркой настолько, насколько это вообще возможно. Чем-то она напоминала мне Идалию Роквальд. Рядом с ней моя внешность казалось вульгарной и примитивной, а фигура – тощей и угловатой. Мелкая пигалица с тусклыми волосами и напрочь испорченными руками, да ещеи загорелая, как простолюдинка.

Мне сшили в Хортоне несколько нарядов, но я сделала упор на практичность, а не вычурность кроя и роскошь отделки. Немаркие цвета, удобные фасоны. При первой встрече магичка смерила меня презрительным взглядом и спросила:

– Служанку вижу, а где ваша хваленая королева?

Сопровождающий гвардеец закашлялся. Магичке объяснили ее ошибку, и она извинилась таким высокомерным тоном, что я сразу поняла, что дружбы у нас не выйдет. К тому же она, кажется, неровно дышала к Вихрю, потому что стоило ему приблизиться к карете, как она тут же начинала активно флиртовать, и это почему-то меня неприятно задевало. Точно знаю, что Сабина несколько раз ночевала в палатке Венделина, и смотрела после этого на меня с таким превосходством, что я ощущала себя ничтожной серой мышью. К тому же Сабина презирала неодаренных, искренне считала, что ей позволено больше, чем обычным людям, потому что у нее есть Сила. Любого мужчину она считала своим просто по умолчанию. Всегда завидовала настолько непрошибаемо уверенным в себе людям. Ни сомнений, ни колебаний, ни тревог.

Мы поспорили. Я считала, что ей нечем особо гордиться: дар – дело случая, никто не знает, будет при рождении дар у ребенка или нет, ее личной заслуги в этом нет. С такими взглядами ей место в рядах сторонников графа Штернблума, а Сабина только засмеялась и сказала, что я ей жутко завидую, но она, так и быть, потерпит присутствие пустышки, по ошибке ставшей королевой, ведь корону всегда носит сильнейший род магов. Так что она явно больше подходит на роль королевы, чем я, позор Варронов.

Я просила о возможности ехать одной в карете, одиночество меня совсем не тяготило, но Венделин сказал, что Сабина – лучшая выпускница Адэра, героиня осады, лучший огненный маг столицы, я должна радоваться, что меня охраняет такая компетентная особа. А то, что у нас девочковые терки, так мне пора взрослеть, в наши отношения лэрд не собирается вмешиваться.

На каждом привале Сабина крутилась возле Венделина и Вихря, а стоило мне подойти, переводила разговор на магические темы, в которых я ничего не смыслила, и вынуждена была помалкивать.

– Думаю, Венди на днях сделает мне предложение, – утром самодовольно сообщила Сабина, садясь в карету после очередной бурной ночи с фантастически любвеобильным главнокомандующим. Честно, я поражалась его выносливости. Это же надо, каждую ночь рубить и пилить до утра! Я так не смогла бы даже в приближении – мне необходимы мои девять часов сна, а лучше десять.

– Поздравляю, – безразлично ответила я, глядя в окно.

– И это будет настоящее предложение, в отличие от твоего!

– Мне никто ничего не предлагал, – удивилась я.

– Венди, чтоб стать королем, нужно будет жениться на тебе, – снисходительно объяснила Сабина, доставая зеркальце. – Мы потерпим. Расставаться, разумеется, не станем. Через годик мы тебя отправим в монастырь, и поженимся! Из меня выйдет отличная королева!

– Что-то мне это напоминает, – пробормотала я. – Сесиль Оденкур так же планировала счастливую жизнь с Адемаром Денвером. Только Адемар свернул шею, а Сесиль сидит на цепи во Фратескоре и ублажает всеми способами любого желающего.

– Пфе, – скривилась Сабина. – Королева, которая не смогла через год родить наследника, никчемная кукла, пустое место. А ты еще и без магии, пустышка вдвойне. Не понимаю, почему Венди так дорожит тобой.

– Маги выгорают, – пожала я плечами. – Стоит только перенапрячься или переоценить свои силы. Красота увядает, молодость проходит и остается человек с гнусным характером, отвратительными привычками и пустыми амбициями.

– Ну да, а тебе и терять нечего, к-королева, – бросила зло Сабина.

На третий день на наш авангард напали. Мне было плохо видно, потому что при первых вспышках Сабина бесцеремонно выволокла меня из кареты, затащила в густую траву и не давала поднять голову.

– Теснят нас к болоту, – определила Сабина. – Их слишком много!

– Ты же у нас сильная огневичка, жахни и сожги всех, какого демона ты тут торчишь? – разозлилась я. – Меня охранять может кто-то попроще! Или ты трусишь?

– И то правда! – с этими словами Сабина подскочила и унеслась в гущу битвы, а я поползла назад, подальше от шума и вспышек. Часа два я пряталась за холмом, пока, наконец, все стихло. Я осторожно встала сначала на четвереньки, потом в полный рост. Мда, вместо высокой зеленой травы – сплошные черные проплешины, вместо кареты – догорающий костер. Медленно едущие по полю всадники, видимо, искали убитых и раненых, потому что в некоторых местах возникали светящиеся шарики, висящие над травой, и туда спешили люди с носилками.

Меня довольно бесцеремонно подхватил на седло незнакомый всадник и отвез в рощицу, где спешно устанавливались шатры. Неприятно чувствовать себя бесполезной вещью. Поставили – стой, положили – лежи, велели сидеть – сиди. Но в данной ситуации бессмысленно жаловаться, и пользы от меня ровно никакой. Хотя, почему никакой? Я могу воды принести, похлебку сварить, раны обмывать, лекарю помогать, тут магии не надо, но помощь точно не лишняя будет! Я набрала котелок воды в ручье и пошла в народ. Боялась, что меня остановят, но на меня никто не обратил внимания, даже когда я тихо прошла за спинами кучки командиров, собравшихся возле Венделина.

– Нападающие ушли порталом, – сообщил офицер, раскладывая карту. – Направление на север, точнее мы не сумели определить. Тут два города, Серенокс, и Вимкин, есть несколько крупных сел. Преследование считаю нецелесообразным, у нас много раненых.

– Где Сабина? – заорал Венделин.

– Я здесь! – отозвалась красавица, тщетно пытаясь расправить лацканы кожаной куртки, свернувшиеся от жара в трубочки. – Со мной все в порядке!

– Где Ее величество? – тихим и страшным голосом спросил Венделин.

– Там где-то, – махнула рукой Сабина. – Я велела ей не высовываться.

– Сабина, а что я тебе говорил в отношении Ее величества? – очень ласково спросил Венделин.

Сабина широко улыбнулась: – Не оставлять без присмотра!

– А почему же ты нарушила мой приказ?

– Я боевой маг, а не нянька никчемным девкам! – вспыхнула Сабина.

– Будешь наказана!

Дальше разговора я не слышала, потому что уже увлеченно помогала лекарю – подавала ему влажное полотенце, инструменты и бинты. Всегда уважала эту профессию! Раненых магией относили направо, раненых физически – налево. Тех и других хватало, те и другие просили пить и нуждались в утешении. Мы устали и вспотели, пока оказали всем пострадавшим помощь.

– Ты молодец, девочка, – похвалил лекарь, вытирая руки. – Устала? Теперь можно и передохнуть. Выпить и закусить quantum satis.

– Угу, – отозвалась я, вытирая лоб. У меня давно бурчало в животе, я была совсем не против закусить. Мы успели съесть по плошке наваристой похлебки, когда меня нашел Ринальдо.

– Ваше величество! Вы здесь? Какое счастье! – закричал он.

– Величество? – лекарь по все глаза уставился на меня. Я скромно пожала плечами и покраснела. Ну, величество, ну и что? Подумаешь, платье грязное и местами порванное. Так ведь не на балу танцевала. Ринальдо не дал лекарю ничего сказать, а потащил меня к самой высокой палатке.

– Там Венделин Сабину казнит за тебя, а ты прохлаждаешься!

Мы влетели в небольшую толпу, и я невольно открыла рот, потрясенная открывшейся картиной. Сабина, голая по пояс, обритая налысо, стояла на коленях перед главнокомандующим. Ее руки были связаны за спиной, на которой ярко багровели четкие вспухшие полоски. Венделин держал магичку за голову и насаживал на себя, подаваясь пахом вперед. Влажное хлюпанье и сдавленное мычание сопровождало этот процесс, за которым с интересом следили генералы и советники. Я поспешила отвернуться и выскочить из шатра. «Сабина меня теперь со свету сживет», – подумала, выбираясь из толпы. Было ли мне ее жалко? Ни капельки! Противно – да. От обоих.

Ринальдо проводил меня до палатки и сидел у входа, пока не появился Венделин. Тот оглядел меня внимательно и снова исчез в темноте. А мне почему-то стало страшно. Вдруг Сабина ночью полезет меня убивать или Венделин вдруг потребует ласки? Мое отвращение к нему усилилось в разы. Так ужасно наказать свою любовницу, унизить ее перед всеми, мог только очень жестокий человек. Впрочем, наверное, мягкие и добродушные не становятся придворными магами?

Поэтому я приказала Ринальдо спать в моей палатке. Он без возражений улегся на подстилку, повернувшись ко мне спиной. Я уткнулась носом ему между лопаток, привычно обняв его за пояс.

Утром, как только я вышла из палатки, меня встретил убийственный взгляд Вихря. Что опять случилось?

– Ваше величество, ввиду ценности вашей персоны, ночью вас охранять должен сильный, опытный маг, – сообщил мне Вихрь сухо, смотря куда-то поверх меня. – Лира Сабина ночами будет занята, поэтому извольте выбрать себе личного телохранителя.

Я поперхнулась. За Вихрем стояла шеренга магов, человек десять – молодых и не очень. Некоторые мне подмигивали, все улыбались и выглядели невероятно довольными.

– Меня целиком устраивает гвардеец Ринальдо дель Грава, – сообщила я, ежась от липких похотливых взглядов. Хоть маги, хоть не-маги, суть одна – кобелиная!

– Ваша верность чувствам меня невероятно умиляет, – процедил Вихрь с непонятной злостью. – Но вас должен охранять сильный маг!

– Пусть сильный маг охраняет палатку снаружи, а внутри пусть будет Ринальдо. Ему я доверяю, а вашим магам – нет.

Улыбки на лицах магов увяли, некоторые взглянули на меня возмущенно.

– Кто у нас самый сильный маг? – спросила я. – Пусть вечером приходит! Разрешаю!

Раздались дружные смешки. Вихрь посмотрел на меня, красный от злости. Что?

– Ваше величество приказывает мне заняться охраной своей особы?

Ой, как нехорошо получилось, Вихрь у нас, оказывается, самый сильный маг и принял все на свой счет. Только он терпеть меня не может, я же чувствую его неприязнь. Чем я ему так насолила? Что на свидание в парк не пошла? Разве за это ненавидят? Хотя… кто их разберет, этих мужиков, они другие, нам не понять.

– Если вы заняты, остается дель Грава, – попыталась я увильнуть.

– Нет, – отрезал Вихрь. – Вы выбрали меня.

Больше споров не было, прозвучал резкий сигнал сворачивать лагерь и все разбежались седлать лошадей. После дневного марша верхом на лошади (карета-то сгорела), у меня тряслись руки и разъезжались ноги, а попа была отбита, по ощущениям, до печенки. Вихрь завалился в мою палатку со своим вещевым мешком, по-хозяйски уселся на подстилку и, сопя, стал расстегивать мундир.

У входа кто-то деликатно закашлял, и я поспешила наружу. За мной тут же устремился Вихрь и задышал мне в шею. У полога мялся лекарь.

– Тут такое дело, Ваше величество, – начал он, сминая в руках шапочку. – Не могли бы вы навестить раненых? Знаете, я весьма удивлен. Ведь многие были очень тяжелыми, а после вашей помощи решительно все пошли на поправку. Я всех уже перевязал, и лекарства дал, целительские плетения наложил, вам бы только рядом побыть, а? Потрогать, подержать руку у больного места?

– Думаете, поможет? – я готова была согласиться на что угодно, лишь бы не оставаться с Вихрем наедине. Но он уже стоял за моим плечом.

– В ваших руках поразительная сила, хотя вы, очевидно, не обладаете целительскими способностями, в вас нет даже искры дара, – продолжал удивляться лекарь, пока мы шли по лагерю. Я была удивлена не меньше. Одно дело – своему ребенку подуть на разбитую коленку и полечить поцелуем, а посторонние раненые – совсем другое дело.

– Еще бы, уж я-то знаю, – сказал вдруг тихо Вихрь.

Я недоуменно на него покосилась, но вскоре отвлеклась на раненых. А когда я всех обошла, чувствовала себя такой измученной, что рухнула на подстилку и не проснулась бы, даже если бы рядом захрапел носорог. Может быть, Вихрь и не ночевал со мной, утром его, во всяком случае, в палатке не обнаружилось. Я с ужасом подумала о целом дне верхом, когда в палатку змеей влезла Сабина. Ее обритая голова была обвязана ярким шелковым платком, но на лице играла прежняя самодовольная улыбка.

– Что, не смогла удержать Вихря? – ехидно спросила она.

А я разве пыталась? Я удивленно посмотрела на магичку.

– Чуть свет вылетел из твоей палатки, как ошпаренный! – торжествовала она. – Значит, ты и в постели полный ноль! Не умеешь угодить мужчине! А разговоров-то сколько было! Ему даже завидовали! А оказалось, ты ни на что не способна.

– Еще храплю и громко пускаю ветры, – согласилась я. – Куда мне до твоих талантов!

Весь день Сабина зорко следила за мной, а ночью на привале снова появился мрачный Вихрь. Лег, отвернулся, но я отчего-то была уверена, что он не спит. Долго так будет продолжаться, когда мы уже достигнем столицы? Вроде бы и соратники, а так напрягают морально, что их общество становится откровенно неприятным.

Глава 16

По иронии судьбы наш отряд разместился в Верхних Лужках, частично – в Нижних Лужках. Крестьяне – основательные люди и хода полевых работ из-за мятежа не нарушали, а ребятишки крутились – им хотелось увидеть королеву. Сабина красовалась в ярком шарфе, в новой куртке, она привлекала всеобщее внимание. Восторженные шепотки: «Королева, это королева» она не собиралась опровергать, ей эта роль очень нравилась. Мое неловкое сползание с коня никто не заметил, равно как и меня, в скромном помятом платье болотного цвета. Больше всего на свете мне хотелось бежать на хутор лэра Грудиса, чтоб обнять сына. Ну, само собой, и баньку бы мне организовала проворная Марта, и сало копченое достали из погреба. Пришлось делать над собой невероятное усилие, чтоб оставаться в доме старосты, где нас разместили. Нам с Сабиной выделили общую спальню, к моему огорчению.

– Ну, и куда ты смотришь? – язвительно спросила Сабина, видя, как я прислонилась к окну. Я смотрела за реку, где за деревьями виднелась высокая крыша дома лэра Грудиса. – Высматриваешь Венделина? Ты ему не нужна, поверь.

– Мне нет дела до лэрда Венделина. Как ты можешь после того, что он с тобой сделал? Ты перед ним ужом вилась всю дорогу, а он даже не оценил твоих услуг.

– А еще говорили, что королева знает толк в удовольствиях! – Сабина рассмеялась. – Венди обожает меня прилюдно наказывать, это давно уже стало традицией. Порка невероятно обостряет чувственность. Если ты думаешь, что я унижена или оскорблена – ничуть! На меня все смотрят в такие моменты, и меня все без исключения хотят. Их глаза горят похотью, а руки лезут к ширинке. Иногда Венди позволяет участвовать и другим, тогда меня берут двое, трое мужчин одновременно. После него, конечно. О, сколько страсти тогда я получаю! Могу вертеть ими, как хочу! А волосы – ерунда, вырастут за пару дней от магического эликсира. Сегодня, надеюсь, ты не будешь возражать, если мы с Вихрем ночью займемся чем-нибудь более приятным, чем сон? Он же придет тебя охранять? – Сабина снова нарочито облизала губы, а меня передернуло от отвращения.

– С какой стати здесь? Идите на сеновал, там и развлекайтесь!

– Тут широкая кровать. Мне, в общем, не жалко, если и ты присоединишься. Думаю, Вихрь возражать не станет, – Сабина еще раз вульгарно облизнула губы. – Только особого внимания не жди. Он будет занят мной.

– Тогда я попрошу выделить мне отдельную комнату или хотя бы кровать, – поморщилась я. И как мужчины ведутся на такие дешевые примитивные приемы? Все эти взгляды, придыхания, облизывания губ, высовывание языка? Неужели не видят этой фальши, дрянного актерства? Но ведь ведутся!

– Пора прекращать изображать из себя недотрогу! – разозлилась вдруг Сабина. – Венди мне рассказал, что ты тоже девочка не промах! У тебя даже был собственный постельный раб! И как часто ты его секла? А чем насиловала? Как часто? Каждый день? Пригласим несколько красавчиков, хочешь, пойдем, выберем на твой вкус прямо сейчас? Может, обменяемся опытом?

– Занимайся, чем хочешь, но без меня! – я резко отвернулась, уже смотреть не могла на эту похотливую магичку, нагло лезущую грязными руками в мои светлые воспоминания.

– Твой офицерик – совсем неинтересный мужчина! – выпалила Сабина, недовольная моей реакцией. – Я попробовала его. Неплох, но бывают и получше!

Сабина посмотрела на меня с нескрываемым торжеством. Я пожала плечами. Глупо винить голодного мужчину за то, что он отведал щедро предложенного угощения. Но для меня он был почти уже женихом Гертруды и я не сдержалась:

– Теперь я понимаю твою роль в походе! Ты с огоньком работаешь за целый армейский бордель, никому не отказывая и никого не пропуская. Потрясена твоим трудолюбием!

Сабина злобно что-то прошипела и выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью. Из окна я увидела, как она подошла к группе воинов, и они тут же устремились на сеновал, откуда раздались через некоторое время громкие стоны и вскрики удовольствия.

Вихрь не пришел ночевать, и было как-то неприятно сознавать, что он тоже участвовал в ночной оргии, устроенной Сабиной. Впрочем, какое мне до них дело?

Оказалось, что ночью отряд, размещенный в Нижних Лужках, перешел реку и захватил Фратескор. Бравые защитники замка занимались тем же, чем Сабина со своими жеребцами, они даже не заметили, что замок перешел в другие руки. Все поголовно были пьяны и без штанов – их так и рассовали по темницам. Утром вестовой сообщил, что нас ждут в замке, там не с кем сражаться.

Хорошо, что меня окружали со всех сторон всадники. Я бы не выдержала и помчалась к Грудисам, сердце обливалось кровью, ведь дом был совсем рядом! Мне даже показалось, что я увидела мальчика в белой рубашке во дворе, так я пристально всматривалась сквозь деревья.

– Чем вызван ваш интерес к этому владению? – не в меру внимательный Вихрь выглядел свежим, как будто не кувыркался всю ночь с знойной магичкой.

– Это дом лэра Грудиса, он был поставщиком замка Фратескор, – как можно равнодушнее ответила я, отводя взгляд. – Его колбасы были выше всяких похвал. А такого сала с перцем и чесноком и во дворце не едали. Последние два года я провела в Иллирии, и теперь не знаю, как тут обстоят дела.

– Желаете заехать? Возобновить поставки?

– Нет! – воскликнула, пожалуй, слишком эмоционально. И бросила безразличное: – Разве это дело королевы? Отправлю эконома или повара из замка, они отвечают за снабжение замка провизией.

Боюсь, я все-таки привлекла ненужное внимание к хутору. Вихрь как-то особенно хищно осмотрел дом, постройки, выпасы и поля, привстав в стременах. Я себя мысленно обругала. Надо лучше держать себя в руках.

Мы миновали речушку Вентику, проехали под темными лапами могучих елей и приблизились к Фратескору.

– А ничего домишко, – заявила Сабина, оглядывая замок. – Запущен только немножко.

Венделин, Вихрь и Сабина спешились и вошли в замок. Я отстала от них, поднялась на террасу, отказавшись заходить внутрь, мне хватило и прошлого раза. У меня просто нет сил, еще раз видеть разорение когда-то с любовью обустроенного дома. Тут я мечтала проводить каждое лето, сюда хотела привезти сына. Тут, во дворе, он бы начал учиться фехтовать. Отсюда выезжал на верховые прогулки. Может быть, сюда через двадцать лет привел бы жену. Я вздохнула и облокотилась на перила, окружающие террасу. Отсюда уступами спускался сад, когда-то прекрасный, а теперь заросший купырем, осотом и лебедой.

– О, какой стол! – раздался возглас.

Я обернулась и поморщилась. Самоуверенная Сабина меня невероятно раздражала. Почему, я так и не могла разобраться. Я ведь не ревную никого из мужчин, мне плевать на ее бурную половую жизнь. Вернее, хотелось бы плевать, но я злюсь и обижаюсь. Неужели завидую?

На террасу, где я стояла, выходили высокие окна парадной столовой, от пола до потолка, все они были распахнуты по летнему времени. Посредине стоял длинный стол, вызвавший восторг Сабины. Да, он мне тоже очень нравился, он был сделан из благородного мореного дуба, и за ним могли обедать сорок гостей, не толкаясь локтями. Наверняка его прожгли и залили незваные посетители замка, они же прихватили столовое серебро, и тонкий фарфор, от которого раньше ломились буфеты и поставцы у стен. А мои прекрасные льняные скатерти с вышивкой и мережками! Я отвернулась, смахивая слезу.

– О, Венди! Не пора ли нам отметить наш успешный поход? – томно проворковала Сабина. Магичка уселась на стол и широко развела ноги.

– Пожалуй! – отозвался маг. Громко щелкнула пряжка ремня. Через минуту раздался сладострастный стон и шлепки плоти о плоть.

Я заглянула в окно. Да что ж такое-то!? Им ночи мало? Магичка, выгнувшись, лежала на моем обеденном столе, а Венделин яростно вколачивался между ее разведенных ног. Я отвернулась и выдохнула. Пожалуй, доля правды в словах магички есть – я ей завидую. Слишком давно не ощущала себя просто желанной женщиной. А быть символом власти очень скучно.

– Наслаждаетесь видами? – раздался вкрадчивый голос. К недостаткам Вихря я относила и привычку подкрадываться совершенно бесшумно.

– Чем тут наслаждаться, – буркнула я. – Пройдут месяцы, прежде чем удастся привести все в порядок. И не уверена, что вообще захочу сюда возвращаться.

Вихрь не стал язвительно комментировать мои слова. Он задумчиво смотрел в сад, не обращая ни малейшего внимания на сладострастные стоны, раздающиеся из столовой.

– У меня небольшое, но очень красивое поместье, – неожиданно сказал он. – К дому ведет каштановая аллея, по которой очень приятно гулять. Старый дом в два этажа весь зарос плющом. Отец очень много внимания уделял парку, там есть платаны, которым по пятьсот лет. Есть пруд с разноцветными карпами, а над прудом стоит ротонда из белого камня, где можно сидеть в жару и читать. Или сочинять стихи.

Страшный маг сочиняет стихи? Как мило. Я невольно улыбнулась.

– Я мечтал привезти в поместье свою любимую женщину, – сказал маг с какой-то затаенной тоской. – Хотел, чтоб по парку бегали мои дети, играя с собаками.

– Привезли?

– Нет, – Вихрь мотнул головой. – Она предпочла другого. Я немного помог определиться ее избраннику, они очень быстро поженились.

– Мне жаль, – сказала я вежливо.

Что тут еще скажешь? Надо же, сильный маг, менталист, а страдает от неразделенной любви, как обычный мужчина. Он ведь мог внушить своей девушке все, что угодно, от легкой влюбленности до животной страсти. А он проявил благородство, значит. Ведь красивый мужчина: поджарая фигура, длинные стройные ноги, вьющиеся каштановые кудри. Он стриг волосы коротко, чуть ниже ушей, не отпускал хвост, как другие маги. В Цитадели мне объяснили, что длинные волосы действуют, как накопитель силы для неопытных магов, их носят адепты или начинающие маги. Видно, что этот – опытный. Я искоса посмотрела на задумчивое лицо мужчины. Он перехватил мой взгляд и понимающе усмехнулся.

– Хотите спросить, почему я ее не принудил? Знаете, у искусственно наведенных страстей такой неприятный, затхлый запах! Мне не хотелось его ощущать. А вот вы пахнете так сладко, так завораживающе, – Вихрь наклонился и вдохнул запах моих волос.

Снова он меня нюхает! Я хотела отстраниться, но маг не позволил, положив мне руки на плечи. Он водил носом у моего лица, закрыв глаза от… удовольствия?

– Так пахнет искренняя, чистая любовь, – сказал он, открыв глаза. – Вы любите, не отрицайте. Любите очень сильно и беспокоитесь о любимом. Знаете, я ведь раньше совершенно не чувствовал запах чувств, ментальные способности развернулись у меня неожиданно и спонтанно, несколько лет назад.

– И что же послужило причиной такого прогресса? – сказала я, осторожно освобождаясь от непрошенных объятий.

– Секс, – резко ответил Вихрь и перевел взгляд в окно. Невольно я тоже повернула голову.

Тонкая светлая фигура Сабины изгибалась на темном дереве столешницы, ее обе ноги держал на весу уже другой мужчина, не лэрд Венделин, а несколько других ждали своей очереди, обступив стол, лаская грудь, живот и плечи распутной магички.

– Невыносимо, – прошептала я и закрыла глаза.

– Желаете присоединиться? Стол большой, и кавалеров достаточно, – довольно язвительно предложил Вихрь и сделал приглашающий жест в сторону столовой.