Запасный вход

– Сейчас 2011 год, итого, 90 лет назад, это нормально. И еще один вопрос, я – какого года рождения?

– Ээээ, – только и могла произнести Оленька.

– Запросто произвести подсчеты. В 2007 году, когда я открыла глаза после продолжительной болезни, как ты меня уверила, я тебя узнала сразу, хотя ты и выглядела намного хуже восьмидесятилетней Евгении Александровны. На тот момент мне было шесть лет…Мама, это только в сказках столетняя женщина может родить ребенка. Какой год рождения у меня?

– 1926 у тебя год рождения…– Как же хочется выйти на улицу, тошнота усиливалась, но она напрасно надеялась, что допрос окончен.

– И это нормально. Я даже не буду у тебя спрашивать, где я болталась все это время. У меня последний, и самый главный вопрос:

– За что ты так ненавидела моего папу, и где он сейчас?.

– Я?!? Я, ненавидела?!?

Она давно подготовилась с ответами на предполагаемые вопросы: «Кто мой папа», «Почему вы расстались» «Как вы встретились». Но «Где он сейчас», это был самый страшный вопрос, который даже себе самой она боялась задавать.

Если Чан Ми она ощущала живой, и блукая по параллельным мирам она ее все-таки отыскала, и забросила, хоть и с опозданием на сто лет, к себе, одряхлевшей, и потерявшей всякую надежду, то Лиён…

Ни одной ниточки их связующей она не нашла ни в этом мире, ни в других мирах. И ей страшно было даже предположить, что из-за своего эгоизма, она чуть было не погубила дочь, и возможно навсегда развеяла в пространстве, единственного человека, предназначенного ей судьбой, единственного человека, которого любила она – неистово, до безумия, до беспамятства. Все остальные мужчины в ее жизни любили ее, и она любила, но это была вялая любовь, искренняя, да, но спокойная. Она никогда не ревновала их, и, расставаясь, словно избавлялась от балласта.

Но Лиён, это другое, перед ней встала картина того трагического вечера, когда нарушилась целостность мира и она в одночасье потеряла и Чан Ми и любимого. Она, удерживая ускользающую ладошку, молила: Лиён, оставь, умоляю, Лиён…

– Мама, тебе плохо?

В глазах потемнело, по животу будто полоснуло ножом, Оленька только услышала испуганный крик Чан Ми: «Омма!», и потеряла сознание.

Глава 12.

«Новое задание». Избушка в лесу. 1925 год.

– Едуть! Едуть! Выходитяяя!!!!– Кричал Гриня, оторвав ухо от сырой земли.

Девушки дружно высыпали из избушки.

– Где? Где они? Взволнованно вопрошала Лада, оглядываясь по сторонам.

– Скоренько скачут, чуток погодь, сей момент будуть, – он опять припал к земле.

– Все ли в порядке? Заламывала руки Дана, – никто не ранен?

– Сметанка резво скачет, все в порядке, значит.

– Поднимайся, Гриня, опять ухо застудишь, лечи тебя потом, – приговаривала Красава, поднимая старичка за шиворот.

Между деревьев мелькнула Сметанка с двумя всадниками на спине.

– Ураааа! – закричал Гриня, – мы здеся! Сюда, сюда!

Лиён слишком сильно натянул поводья, Сметанка встала на дыбы, и Сева кубарем покатился по земле. Вся встречающая компания ахнула и бросилась поднимать Всевладия.

– Пииить, пииить… – слышались стоны от земли

– Севушка, ты ранен? Где? – Кричала Лада, ощупывая мужа с ног до головы, – фуууу, да ты пьян, аки зюзя!!!

– Ладушка моя, как же я по тебе скучал… Да хватит по мне елозить, люди смотрят, – бурчал довольный муж, – спаситель мой ранен, ему помощь требуется, – и он погрозил кулаком лихому наезднику.

Но не все смотрели на Всевладия. Две пары глаз тревожно разглядывали всадника.

А он все еще гарцевал на лошади, видно, было, что ему это нравится. Прямая спина, подбородок задран кверху. Поглядывая снисходительно сверху вниз, он ждал одобрения и похвалы.

Дана вцепилась ему в ногу: «Лиёнушка, ты ранен? Как же так случилось, слезай, скорей надо осмотреть рану».

– Все в порядке, царапина. Он спрыгнул с лошади и бросил поводья Дане, но та, мгновенно сунула их Грине, и, прикоснувшись к ране, принялась исследовать доспехи, следуя примеру Лады.

– Вот жешь, шельма, пробурчал Гриня, – Олька, а ты чего смотришь? Чего героя не привечаешь???

– И, правда, Дана, чего пристала, как банный лист, невооруженным взглядом видно, что ранка одна, и не опасная. Освобождай уже его от своего комбинезона.

– А, ты, «докторша» Ольга Семеновна, сама пораскинь мозгами, там могут быть скрытые переломы.

– Переломы ощупывать не надо, он тебе сам скажет, если таковые имеются.

– Всё, Дана, прекращай, быстро все – в дом! Мальчики, а вы в сарай, мыться и за стол, – строго скомандовала Ариадна.

Дана горестно вздохнула, провела ладонью по животу Лиёна, доспехи пали, и он переступил через них, вдыхая полной грудью,– все же в вязаном костюме Ариадны сподручней двигаться.

Возбужденно переговариваясь, семейство отправилось каждый к означенной цели.

И, ведь никто и не заметил, что некая обеспокоенная зверушка, мелькала меж деревьев, вставала на задние лапки, принюхивалась.

***

Восседая каждый в своей бочке с теплой водой, мужчины беседовали.

– А, что Траян, и вправду ваш брат?

– Непохожи? Да, и такое в семье случается, ну, это дело житейское, разберемся, я вот не поблагодарил тебя еще…

– Пустое, вы так же поступили бы на моем месте, да?

– Ну, это еще бабушка надвое скзала…

Лиён сначала опешил, но догадавшись, что это шутка, захохотал. Ведь этой фразой Всевладий специально вывел из себя братца, заставляя его сердиться и делать ошибки. Морщась от головной боли, ему вторил Всевладий. И только бедной крысе было не весело, она в испуге заметалась, ища укрытия в незнакомом месте. Лиен, наконец, заметил свою знакомую.

– Эй, аджумма! И ты здесь? Помню, помню, накормить обещал, раз обещал, сделаю, погоди еще немного.

Чистые до скрипу, и накормленные до отвала, мужчины клевали носом. Уже все было рассказано, и то, как Дана, выпросила у деда чешуйку, и как Лада проинструктировала ворона, и как вовремя, чешуйка превратилась в озеро, аккурат под ногами рассвирепевших бандитов. И, про Шишака не забыли, благодарили его заочно. И про опасный «пьяный лес».

– Что-то я забыл, сквозь дрему пытался вспомнить Лиён…

Наконец, все начали укладываться на полу. Дана опять подсуетилась и нырнула под одеяло рядом с Лиёном.

– Вспомнил! – он вскочил на ноги. Я же крысу не накормил! Оленька, собери, что ни будь, она же ждет!

– Какую крысу? У тебя температура? Дай, попробую, – и она протянула к нему руку.

–Неееет, крыса, она мне тоже помогала, я ее накормить обещал, она в сарае ждет.

– Час от часу не легче, а до утра это подождать не может?

– Давай я с тобой пойду, я в темноте прекрасно вижу, – обрадовалась Дана.

– Нет, тетушка, вы к дедушке под бок и баиньки, понятно? – повысила голос Оленька.

– А почему это к дедушке?

– Да, потому, что на него твои чары не действуют, сбавь обороты, я пока советую, а то отведаешь моих ноготков.

– Фи, не больно то и хотелось, она нарочито зевнула, и отвернулась.

***

Они возвратились, когда уже все спали. Пристроившись с краешку, продолжали шептаться.

– Так вот, мне интересно, что она такого увидела в зеркале? Она так кричала, словно с кем-то разговаривала, ты случайно не знаешь, что с ней такое? Почему зверек ведет себя, как человек.

– Ты, правда, хочешь знать историю этой девушки?

– Девушки???

– Конечно, ты же сам ее аджумма зовешь, не аджосси же, – и Оленька захихикала в подушку. Аджумма это же замужняя дама, да? А крыска наша, еще свободна от брачных уз. Ладно, слушай, расскажу.

– Жили-были две подружки – Валюта – дева чудной красоты лицом, и совершенна телом. Черные брови вразлёт, глаза за ними тянутся. Возможно Чингис Хан, топтался где-то рядом, когда она решила появиться на свет.

Анюта – бледное подобие подруги – руки-ноги-голова, вся схожесть на этом закончилась.

Еще в раннем детстве, когда они кувыркались и боролись как котята, Анюта никак не могла понять, почему, Валюта всегда оказывалась сверху, а она, исчерпав все свои силы, лежала на лопатках. Валюта не ехидничала, не обзывалась, она лишь иронично смотрела. Анюта, раздосадованная, передохнув, опять начинала схватку, и снова оказывалась на лопатках. Однако, несхожесть характеров притягивали их друг к другу. Одна вечно что-то выдумывала, куда-то бежала, вторая принимала правила игры, но, как бы со стороны, словно изучая диковинку. Надо сказать и семьи по укладу у них были разные.

В первом случае царил матриархат. Мама ответственный работник, диетолог. В доме идеальный порядок. Для папы в ящиках выращиваются кустики алоэ, и он послушно хрустел листиком за полчаса до еды, для детей только натуральное питание.

Во втором случае, вообще никто не «царил», попросту говоря, родители Анюты – артисты, вечно на гастролях. По началу, бабушка приглядывала, а в подростковом возрасте девочка сама вела хозяйство, как умела.

Однажды Валюта похвалилась, что в школе дали задание написать сказку, и она, за свое творение, получила отлично.

Анюта призадумалась, им такое не задавали, и решила сама написать: «Посеред комнаты стоял огромный чан». Так начиналась сказка, но на этом она и закончилась, больше ничего в голову не лезло, тем более, что за окошком уже посвистывал «Черепок», это кличка такая у соседского мальчишки. «Рентгенкабинет», состоящий из определенного типа старушек, что вечно заседали на лавочке, во дворе строений типа «бараки», уже «записали» его в женихи.

– Анюткаааааа!!! Чистое озеро уже льдом покрылось, айда, кататься!

– Айда! Валюткаааааа! Томаквакааааа! Людюкааа!!!! Сергеныш!!!!! Сашок!!!!!

Двор взбудоражился, изо всех дверей выскакивали мальчишки и девчонки с коньками и без оных.

Анюта плотно зажимала свои коньки под мышкой, они у нее были нестандартные. У покупных, из магазина носы круглые, а ей купили отдельно нижнюю часть, это дешевле, и папа прикрутил к ним старые ботиночки с узкими носами. Позорище. Но она никогда не предъявляла претензий родителям, ей такое и в голову не приходило, да и вариантов не было больше, это все, что нашлось в старом обувном ящике. Засунув узкие носки поглубже в снег, чтоб не видно было, она с завистью смотрела на Валюту, у подружки, как всегда было все в порядке, и коньки и наряд.

– Пошли, – сказала Валюта, подхватив под руку Анюту, – в движении никто не увидит.

И, вот уже их парочку «разбили» мальчишки и, она счастливая, несется навстречу ветру, за руку с «женихом», благодарно поглядывая на подружку, которая величаво разрезала лед, снисходительно поглядывая на своего неожиданного кавалера.

Пришло время уже по-настоящему встречаться с парнями. Анюта влюблялась, расставалась, рыдала на плече у подруги, та утешала, как могла, сама ни с кем не встречалась, на вопрос – «Почему?» отвечала:

– Нюточка, мне такие голодранцы, с которыми ты водишься, неинтересны.

Однажды, Анюта огорошила подругу известием: « Сашка, Сашка мне сделал предложение, я замуж выхожу!»

– У него же ни гроша за душой, – вздохнула Валюта, – да и не подходит он тебе…

Она была права, на фоне высокого брюнета, рыжая худышка Нюточка, да еще и «метр с кепкой в прыжке», терялась окончательно.

Даже спрашивая совета, мы все равно, выслушав, поступаем по-своему. Анюта же не советовалась, она просто делилась радостной новостью.

И вот день свадьбы. Жених с букетом цветов входит в комнату, где стоят подруги, одна в подвенечном платье, другая рядом, она подружка невесты.

Зачем он так поступил? Анюта так и не добилась от мужа внятного ответа, даже после того, как отгуляли свадьбу.

Оленька замолчала.

– Ты не сказала, что такого натворил жених.

– Да? Ааааа… Он отдал букет цветов, предназначенный для невесты, ее подружке. Валюте. Вернее не отдал, а только протянул ей, ну, тут все гости ахнули, зашептались, жених понял, что допустил оплошность, ошибка была исправлена, но, этот эпизод был отмечен, как плохое предзнаменование.

И еще одна странность была на свадьбе – приглашенная тамада Зоя.

– Тамада? – переспросил Лиён.

– Да, тамада, это распорядитель на свадьбе, чтобы скучно гостям не было, она устраивает всякие конкурсы, игры. Так вот, гости заметили две вещи.

Первая – схожесть во внешнем облике жениха и подружки невесты. Оба высокие, смуглые, красивые.

И вторая – тамада Зоя была копией Анюты, только лет на двадцать старше. Такая же мелкая, рыжая, востроглазая, огонь тетка, на месте не сидела и минуты, и вся ее программа была построена на восхвалении невесты.

– Ну, прямо мать родная, – посмеивались гости.

Прошел год, Валюта как-то отдалилась, встречались редко, а если и случалось, говорили в основном, о Сашке, какой он добрый, ласковый, внимательный. Зато появилась новая подруга Зоя. По темпераменту они были одинаковые, обе непоседы веселушки-хохотушки. «Волшебные ручки». Так звалась новая учительница и подруга Зоечка, благодаря которой в доме теперь всегда был завтрак обед и ужин, а также появилась дрель и шуруповёрт. Как оказалось, вкрученный в дюбель шуруп намного прочнее гвоздя, и смотрится аккуратней. Сашка, муж, конечно хороший парень, но его пока допросишься… и у него всегда один ответ – «Надо подумать». И чего тут думать? Главное, чтобы были инструменты и хороший учитель.

– Ты, что? Смеешься? – спросила Оленька Лиёна.

– Нет, нет, все нормально, просто вы такие чудные…

– Подожди, чудеса еще впереди. Весна-лето время свадеб и Зоя все реже заглядывала к подруге, зато частенько стала приходить Валюта. Пили чай, болтали о том, о сём, Анюта поделилась новостью, у нее скоро будет ребенок. Ожидаемой реакции не последовало, – «ну, что ж, хорошо», – и черные вразлет глаза смотрели так же спокойно и изучающее. А хозяйке дома, с каждым разом, после посещений подруги становилось все хуже и хуже.

Однажды заглянула Зоя, и ахнула – «Да она травит тебя, стерва»!

– Ну и придумала же ты, какой в этом смысл?

– Был бы предмет, а смысл всегда найдется.

– Какой предмет?

– Никакой. Значица, делаем так, чаёк, так понимаю, она свой приносит?

– Да, травяной, натуральный, аромат просто изумительный.

– Вот и отлично. В следующий раз, незаметно поменяй чашечки, пусть она выпьет тот, что для тебя предназначен.

– Ну и выдумщица, ты Зоечка, как хорошо, что ты пришла, мне стало намного лучше, словно родниковой воды напилась. Сейчас, я встану, и будем чаи гонять.

– Нет, добрый мой ребенок, сейчас ты будешь спать. Она положила ей руку на голову, и, действительно, Анюта закрыла глазки и заснула. Зоя положила вторую руку на живот. Вокруг нее появилось золотистое свечение, которое плавно перетекало на Анюту.

– Ну, ты уже понял, кем была Зоя? Или ты тоже заснул?

– Да, что ты, Оленька, ты так интересно рассказываешь. Так Зоя была волшебницей?

– Можно и так сказать, а точнее ангел-хранитель. Он есть у каждого человека, и в трудную минуту, он может появиться, если, конечно человек этого достоин. Анюта была славным ребенком, и выросла в прекрасную женщину. Она вовремя могла смолчать, никогда не отвечала грубостью на грубость. Если ей больно, она терпела, но если плохо ближнему, мчалась на помощь.

Другое дело – Валюта. В какой момент ее ангел-хранитель отвлекся? Почему не подсказал вовремя – «Не твое – не тронь». Как допустил, что она стала заглядываться на чужого мужа, пусть и голодранца. И она добилась своего, пару раз затащив его в свою постель. Но на этом все. Сашка стал избегать ее, ведь он на самом деле любил Анюту, с самого детства. И, тут, у Валюты взыграли самые худшие гены, которые таились до поры до времени в тайниках ее души.

– Как же так, глядя на свое отражение в зеркале, возмущалась она. Сашка мой, и внешне, и по характеру мы идеально подходим друг-другу. А Анютка? – задохлик, никчема, неприспособленная, никудышная, и ей так повезло?

Натуральные травки, что с детства она изучала с мамой, бывают разные, и вот в голове у нее созрел план.

– Ты сегодня хорошо выглядишь, Нюточка – разливая чай по чашечкам, ворковала подруга, а можно малинового варенья? Батон свежайший, прямо с машины купила, давай намажем, подсластим, так сказать жизнь нашу…

Анюта повернулась к шкафчику, достала баночку, но открывая, крышка почему-то неудачно чпокнула, и красная капелька варенья появилась на белоснежной блузке подруги.

– Ах, какая я неловкая сегодня, сними, я застираю.

– Ничего, ничего, я сама, – глаза на мгновение сверкнули ненавистью, но лишь на мгновение, она уже направлялась в ванную. И тут Анюта вспомнила, что ей говорила Зоя.

– Бред, какой-то, и немного смущаясь, она все-таки, поменяла чашки.

– Я там повесила, пусть просохнет, зашла Валюта в наброшенном на плечи банном халате Сашки. – Да, не смущайся ты, все отстиралось, у тебя на удивление, хорошее, дорогое мыло, – и она сделала глоток из своей чашечки.

Ее узкие щелочки-глазки, выпучились и полезли из орбит, она с отвращением бросила напиток на стол, и метнулась к трюмо, что стояло в прихожей. Анюта, испугавшись, бросилась следом, но там было пусто, и только осиротевший Сашкин халат лежал кучкой на полу.

Вот так у нас в «пьяном лесу», появилась еще одна зверушка. Лет десять назад это все происходило, так что, всего-то ничего, осталось 990, ей крыской маяться.

– Так это Зоя Валюту в крысу превратила?

– Может и Зоя, а может и еще кто-то. Зло должно быть наказано, а чьими руками, это уже не важно.

– Так что же на самом деле увидела крыса в вашем волшебном зеркале?

– Себя она увидела, деву с лицом прекрасным и совершенным, здоровую телом. Теперь это зеркало для нее, как наркотик, хоть одним глазком глянуть, вспомнить о былом. И будет она таскаться за тем, у кого это зеркало находится, но, не переживай, у Грини, в доме всяких зверушек полно, и аджумма твоя, там к месту придется.

– А Траян, Оленька, что такого Траян увидел, что даже жилище его в прах рассыпалось?

– Ну, это надо подумать…Историю Анюты и Валюты у нас все знают. А вот дядя Траян… Это нижний мир, мы с ними редко пересекаемся. Рассыпался, говоришь…Не знаю что конкретно он увидел, но, скорее всего это крушение надежд. Думаю, в зеркале рухнул его мир, о котором он мечтал, и полное, абсолютное одиночество, и забвение. Это самое страшное, что может случиться с человеком, и не важно, в верхнем или нижнем мире ты живешь, в Корё или Тартарии, верно?

Лиён не успел ответить.

– Хватит шептаться уже, спать не даете, – протянул кто-то жалобно…

***

Розовощекая утренняя зорька заглянула в маленькое оконце, и увидела троицу, что склоняясь головами друг к другу, перешептывалась в дальнем углу комнаты.

– Клеймение уже произошло. Рана именно на левой груди, это знак, что тебе еще надо?

– Не надо мня уговаривать, Ладушка, – упрямился Гриня, кому как не мне знать, что ты в молодых семьях огонь поддерживаешь, только начнет затухать, ты веточку и подбросишь, дабы разгорелся вновь. Так, то – семья. А у нас что? Еще ничего неизвестно. Надо наперед у жениха силы попытать.

– Я, пожалуй, поддержу Ладу в этом споре, – вступила в разговор Ариадна. Кровь пролилась, думаю этого вполне достаточно. Достаточно и того, что Сева с Красавой подрались из-за этого. В нижнем мире творится беззаконие, будем спорить да перепираться, эдак и у нас все пойдет наперекосяк.

– Согласен, но та ли эта кровь, надобно еще проверить…

– С каких это пор ты стал во мне сомневаться, Гриня? Я – отыскала его, и я видела достаточно, – вскинула собольи брови Ариадна.

– А чой-то ты осерчала? Можь сама сумливаешься, так скажи прямо, неча, на меня ноздри топорщить.

– Тихо, ребята. Народ разбудите.

– А че, она… Сама же знает, что враг силен, какой угодно морок наслать может…Может и видела, что на самом деле было, а может и иллюзию подсунули.

– Хорошо, давайте решать, предлагайте варианты, – подытожила Лада.

– У меня игла сломалась штопательная, – обрадовался Гриня.

– Что??? Его только что Каргач сожрать собирался, а ты его к Костику посылаешь??? – возмутилась Ариадна.

– Да, я что, я ничего, это как вариант, предлагай тады, сама.

– Может Лабиринт? Пусть поблукает, с мыслями соберется…

– Нет, – сказала Лада, – все равно в конце в бой вступить придется, а у него рана. Надо прогулку организовать, и по возможности без эксцессов.

– Далёко? – заволновался Гриня, – опять ревизию мне устроите? Ничего больше не дам, чешуйку единственную использовали, возвертайте в зад, обратно…

– Не ной, Гриня, самолетик-то небесь, моль побила? Тащи на солнышко, я подлатаю, если что. И куда ты его, горемычного отправить собираешься, – спросила Ариадна Ладу.

– На Кавказ, в Каспийском море пусть ополоснется, отдохнет, позагорает, но одному ему, пожалуй, будет скучно, как думаете, кого с ним отправить?

– Только не Данку! – вскричал Гриня.

– Да не о ней речь идет, Дана твоя, и никто ее у тебя отбирать не собирается.

– Да, ты!?! Да, как ты!?! Ну, Аринушка, я от тебя такого не ожидал, и как язык-то поворачивается, над старым человеком куражиться…

– Шучу, я шучу, может Красава?

– Нет, Оленька с ним поедет.

– А не рановато ли?– забеспокоилась мама Арина.

– В самый раз, слышали, как шептались они ночью? Как раз переходной период от скандалов до заинтересованности. Вот там, вдали от всех, они чувства свои и проверят.

– А если это, все-таки не он, если Аринка ошиблась? – опять запричитал Гриня.

– Тогда все сначала начинать придется, а на это уйдет уйма времени. В любом случае, пусть дети отдохнут, Оленьке тоже не сладко приходилось последнее время, – Лада поднялась, посмотрела в окно, потянулась, – утро на дворе. Пора просыпаться.

– На том и порешили. Гриня, буди народ, а мы с Ладушкой к печке…

Арина чистила картошку для супа, Лада скребла морковь, каждая думала о своем.

– Близится година, когда и моя доченька станет мамой.– Вздыхала про себя Ариадна. – Моя маленькая подружка, красавица, умница, сколько же еще переживаний выпадет на твою долю, сколько тягот упадет на твои хрупкие плечики.

Так уж вышло, что в нашей семье мужчины появляются с определенной целью, и, выполнив свою миссию, возвращаются обратно в свою эпоху, откуда его выдернули на короткий промежуток времени. В чем уникальность этого человека, на поиски которого тратится столько времени и сил? Почему нельзя оставить продолжателя рода навсегда в нашем времени? Оленька еще не задавала этого вопроса, но задаст, обязательно задаст. Так в свое время спрашивала Ариадна и свою маму. На вопрос, «Почему так несправедливо»? Она все расскажет своей дочери, когда она вернется, время пришло.

Глава 13.

«Гюль Бике». Орта Стал, село в Дагестане 1925 год

– Стой, не шевелись, опасно! – Лиён прижал к себе Оленьку. Чутье и на этот раз его не подвело. Они проявились на самом краю утеса. Потревоженный камень сорвался и полетел вниз. Проследив за ним, у Лиёна, что называется, дух занялся. Вокруг, куда ни глянь, сияло лазурное небо, на расстоянии вытянутой руки проплывали белоснежные облака, высочень была такая, что река, внизу, на фоне зеленой долины казалась голубенькой ниткой.

Оленька попыталась освободиться из объятий, и тут же, из-под ног посыпались камни, и она изо всех сил вцепилась в Лиёна.

– Где мы? Ты что ни будь, видишь? У меня перед глазами только небо и облака.

– Да, вижу долину и реку, похоже мы на очень высокой горе, и она осыпается, поэтому и говорю, замри, надо искать выход.

– Чего его искать, надо продержаться полчаса, будь он неладен…

– Кто? Гриня?

– Да и дедуля тоже вместе со своим «ковром-самолетом». Клялся и божился, что агрегат в порядке, как новенький, координаты выверены. Ты как себя чувствуешь после телепортации?

– После чего?!?

– После перемещения. Пять минут назад мы были дома, а сейчас, как сиамские близнецы, неизвестно где.

– Какие близнецы?

– Сиамские, а, ладно, забудь. Мне придется немного расслабиться, а ты держи меня, сможешь? Мне еще «кротовую нору» искать.

Лиён поддерживал обмякшее тело Оленьки, ее голова уютно устроилась у него на плече. Легкий ветерок выбил прядку из ее волос и щекотал ему ноздри.

– Не хватало еще чихнуть, – и он осторожно отвернул голову, – какие же лапы должны быть у этого крота, что живет в горе и роет норы. И как она собирается его искать, если даже пошевелиться страшно? Ветер переменился, и он отчетливо почувствовал ее запах. Какая она сейчас милая, мягкая и – молчаливая. Ему захотелось вздохнуть, но даже такая малость, оказалась под запретом, чтобы не разрушить то блаженство, которое он испытывал сейчас. Он всегда завидовал вольным птицам в небесах. И вот, сейчас, глядя на проплывающие облака, ему казалось, что сны его детства сбылись, он парит над землей, вдыхая полной грудью радостное ощущение свободы, размах его крыльев огромен и он не один, в руках у него теплый, родной человечек, упрямая озорница, но такая близкая и такая… желанная.