Тайны лабиринтов времени

– Ты преувеличиваешь ее возможности, Вед. Гонец же сказал, что она обычная девушка, находящаяся в поисках своего единственного мужчины, и вся эта история про демоницу – выдумки. Если даже что-то в этих рассказах и правда, то ты же знаешь, что я великий царь Ярун, удостоившейся чести построить храм Вседержителя, и без труда смогу устоять перед ее чарами.

– Я ничуть в вас не сомневаюсь, мой господин, но все мы – люди со своими сильными и слабыми сторонами. Разве не помните наставление своего мудрого Еноха: «Не приводи меня к разврату и испытаниям». Следуя этому наставлению, человек не должен идти на испытания лишний раз, тем более на такие, которые способны его сокрушить.

Ярун устал убеждать жреца, но без его поддержки он не решался на уход с Эльбруса. Ему не хотелось грубить Веду, как другим подданным, и он предпринял очередную попытку заручиться поддержкой старого наставника.

– Жрец, я услышал и принял твои опасения, но и ты должен меня понять. Я не буду великим властителем славян, если не смогу завоевать ее сердце, а другие цари станут говорить обо мне, как о нерешительном и слабом правителе.

Я прислушался к твоему совету, поскольку мне не хочется идти наперекор тебе, но теперь, уверяю тебя, я смогу устоять перед ней. И, увидев наше процветающее царство, богатство, она сама пожелает познакомиться с нашей культурой и религией.

– Если бы все было так просто, то я бы давно дал свое согласие на встречу с ней. Все женщины и девы славян не имеют даже десятой части той силы, что есть у нее. Она необыкновенно сильная, хитрая и коварная, она не воспримет вас, как своего господина. Уверяю, что она предстанет перед Вами не одна, а со своей армией волхвов, которые, пренебрегая нашей святой верой в единого бога, продолжат поклоняться нечистым силам.

Жрец продолжил:

– Мой повелитель, пусть вас не интересует мое мнение, но что скажет народ, видя все это? Мы только победили многобожие, разрушили статуи и жертвенники чужеземных идолов!

Царь Ярун, прошу вас, одумайтесь, пока не поздно. Я понимаю, что происходит в вашей молодой душе, и как сильно желание увидеться с ней, но ваш разум должен взять верх над чувствами.

– Я не понимаю такой неприязни к ней. Ты сам ее никогда не видел, а полагаешься лишь на слухи простых торговцев с рынка. Уверяю тебя, большая часть рассказанного о ней – это домыслы. Это злые языки отвергнутых женихов, а гонец только подтвердил это. А ты и другие жрецы до сих пор считаете ее воплощением дьяволицы.

Вед встрепенулся:

– Повелитель, никогда не произносите это вслух. Мы столько раз наставляли вас называть ее первой Хавой. Услышав это имя, сама демоница или та, в кого она на этот раз воплотилась, может прийти в наше царство на зов.

– Это все устаревшие верования. Уверяю тебя, никакая она не дьяволица, и когда я встречусь с ней, то смогу тебе это доказать.

– Даже если это не так, зачем вам лишний раз подвергать свою молодую душу испытаниям, зачем гневить бога? Вы же видите, что все, кто рассказывает о ней, говорят одно и то же: что не видели никого, прекраснее нее. Это волхвы девы, при помощи темных сил, внушают всем одинаковые мысли. Они и вас заставляют думать о ней так часто, пробуждая непреодолимое желание встретиться с ней.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что сейчас, по их мнению, настал ваш черед, пришло ваше время для испытаний. Поэтому дева не дает вам покоя, и все вокруг говорят о ней. Вы будете думать, что сами решили увидеться с ней, но, по сути, она давно все уже за вас решила. Такие, как она, не оставляют попыток овладеть вашим разумом, и, чтобы поскорее избавиться от этих чар, вам нужно будет завтра утром семь раз окунуться в талые воды, а затем прийти в храм. Это поможет вам очиститься, смоет чары волхвов и освободит вашу душу от искушения. Все происходящее – это всего-навсего наваждение колдунов антов, которые при помощи черной магии решили загнать вас в ловушку. Ярун внимательно слушал.

– Повелитель, вы же понимаете, что ваше увлечение этой девицей не случайно, как и все в этом мире, это – некая проверка на зрелость. Всем нам в этой жизни выпадают испытания, только одни могут устоять, а других оно сломит. И герой именно тот, кто сможет обуздать свои страсти.

– Жрец, в твоих словах есть зерно истины. Мысли о ней и вправду не дают мне покоя. Я не могу выбросить деву из головы, по ночам представляю ее и нашу встречу. Конечно, я был бы в сильной опасности, оказавшись на ее земле без своих жрецов, но я убежден, что мне ничего не угрожает, когда ты рядом.

Она и ее волхвы будут под круглосуточным наблюдением моих воинов, вдобавок ко всему, ты и твои жрецы всегда рядом, так что под таким пристальным присмотром, даже при большом желании, они не смогут причинить мне вред.

– Мой царь, религия и жрецы могут помочь тогда, когда человек сам хочет противостоять греху. А когда он идет на огонь, который, может, поначалу и согреет его, но по мере приближения обожжет, то сложно чем-то помочь. Я не вправе перечить вашему желанию, но могу обещать, что все жрецы славянского царства с самого утра будут молиться, чтобы вы поскорее избавились от чар этой колдуньи.

– Не нужно ни о чем молиться, и это – никакое не наваждение. Я сам хочу, во что бы то ни стало встретиться с ней и покорить ее сердце, вы лучше об этом помолитесь. Мысли о том, что кто-то завоюет ее любовь прежде меня, не дают мне покоя.

Вед, будучи мудрым жрецом, понимал, что переубедить человека в таком состоянии практически невозможно. Каждая фраза будет восприниматься враждебно, и единственное, что все расставит по местам, это время. Он много раз за свою долгую жизнь сталкивался с подобными случаями, но здесь шла речь не о рядовом жителе славянского царства, а о самом великом царе, и жрец не собирался уступать:

– Это не мысли, а ваше самолюбие не дает вам покоя. Вы уверили себя, что, покорив ее, возвыситесь не только над простыми людьми, но и над всеми властителями. Я еще с детства видел в вашей душе ростки тщеславия и гордости. Тогда это не казалось чем-то страшным, поскольку каждый человек приходит в этот мир с целью изменить определенные негативные качества в себе. Мне вначале показалось это правильным, поскольку должно было вас побудить учиться, а знания облагораживают душу. Я надеялся, что с годами вы сможете в себе искоренить тщеславие и усмирить гордыню, но, увы, не следуя нашим рекомендациям о скромности в еде, в роскоши, в интимных отношениях, вы только больше развивали в себе эти качества.

Мой повелитель, пока не поздно, одумайтесь – обуздайте вашу гордыню и возьмите, наконец, девушку из соседнего нам царства, чтобы она родила вам наследника. Народ шепчется, что вам уже двадцать пять лет, а у вас до сих пор нет детей.

– Я пока не встретил ту единственную, с коей смогу прожить всю жизнь. Ту, увидев которую, я скажу, что мне никто не нужен.

– Царь Ярун, вы же знаете, есть люди, способные насытиться и одной женщиной на протяжении жизни, а есть и такие, кому не хватит и тысячи, – и их душа будет постоянно опустошена. Они пребывают в поиске других в надежде на очередную порцию наслаждения. Если не верите мне, то вспомните цитату из наставлений Еноха: «Бог – пастырь мой, и ни в чем я не буду нуждаться, думая о нем».

Властитель кивнул.

– Вы же знаете, что здесь речь идет не о земных богатствах и роскоши, тут просьба к богу о скромности, чтобы искоренить зависть в душе. Эта фраза говорит о том, чтобы рядом с человеком находилась такая женщина, с которой он сможет провести всю жизнь и не будет нуждаться в других. Примите это наставление. Вы должны научиться напиваться из своего колодца, как учит книга Вседержителя, а не бегать от оазиса к оазису, пока не отравили свою божественную душу.

– Вед, ты прав, но я и не собирался бегать, как ты выражаешься, от оазиса к оазису – это глупость, и она не имеет ко мне никакого отношения.

Жрецу было обидно слышать подобное неуважение к его мнению.

– Истина всегда останется истиной, и время над ней не властно. Ваш отец следовал наставлениям жрецов, поэтому успех сопутствовал ему. Он проводил многие часы в молитве и постах, чтобы побороть в себе дурные наклонности и сделаться достойным служения единому богу.

– Во время правления моего отца страна не была столь большой, процветающей и могущественной, и он мог позволить себе всецело подчиниться религии. Наши люди занимались только скотоводством, земледелием и ремеслами, а сейчас мы стали центром торговли и караванных путей, у нас самая сильная армия на земле. Совсем недавно были куплены у египтян колесницы для армии, что во время правления моего отца не представлялось возможным. И если дела и дальше будут идти так хорошо, то мы усилим флот большими кораблями, чтобы открыть и морскую торговлю через океаны. Финикийцы готовы построить нам такие корабли.

За время моего правления мы из простой земледельческой страны, погрязшей в войнах, превратились в процветающее царство. И все это – моя заслуга, я сумел подписать мирные и торговые соглашения с нашими бывшими врагами, сделав их союзниками.

Вед молча слушал царя.

– И ты позабыл, но именно мне, а не моему отцу было послание небес привести славян к Эльбрусу, завоевать степи у Черного моря, победить идолопоклонство и построить храм единому богу Солнца. И это говорит, что я выше людей и сильнее идолопоклонников и их прислужников.

Если же следовать твоим наставлениям, то я должен целый день молиться и ничего больше не делать: не посещать соседних царств, никого не видеть и ни с кем не разговаривать, кроме жрецов. Ну, тогда ответь мне, кто за меня все это будет делать?

Кто будет содержать многочисленных жрецов, состоящих у тебя на службе, и кормить их семьи; кто будет заботиться о безопасности границ? Все это процветание в нашем царстве – благодаря мне и моим хорошим отношениям с правителями и купцами. Всего этого не было при правлении отца.

Вед не возражал.

– Я вас содержу, строю множество молельных залов, храмов и церквей по всему царству. И если вы не можете уберечь меня от волхвов какой-то колдуньи, если вы их так испугались, то зачем вы тогда мне нужны? Ответь мне, Вед, если вы не в состоянии уберечь меня, то зачем содержать столько жрецов? Пускай они, как и все подданные, обрабатывают землю, торгуют или воюют, а в свободное время молятся.

– Великий царь, мы не боимся их колдунов, и наши сердца полны веры в единого бога. Но мы хотим предостеречь вас от ошибки. Вы же знакомы с военным искусством, и прекрасно понимаете, что легче бороться с врагом, когда он за стенами крепости, но когда он уже внутри и, расположившись, ест и пьет за вашим столом, то он может легко опоить ваше тело, ваше сердце, чтобы проникнуть в ваши покои и овладеть вашей короной.

– Вед, я выслушал твои рекомендации и думаю, что ты сильно преувеличиваешь силу колдовства девы и ее волхвов. Я уже не юноша, которого может прельстить красота и сладкие речи, за годы правления мне пришлось многое повидать. Тебе должно быть известно, что мне покорилось множество женских сердец, и уверяю тебя, что мне, царю славян Яруну, не составит труда очаровать деву антов. Наш союз и признание ею единобожия станут очередными победами славянского царства. Это возвеличит меня среди всех властителей земных. – Повернувшись в сторону жреца, царь продолжил: – А если, как ты утверждаешь, ее колдуны представляют опасность, то вы, как мои духовные стражники, на то и нужны, чтобы оберегать меня от воздействий других жрецов и благословлять на успех. Я все чаще вспоминаю слова Буса Белояра, коего вы так недолюбливаете, что жрецы стали меньше заниматься своими прямыми обязанностями и стремятся принимать за меня все решения. Если ты жрец, то продолжай заниматься религией, думаю, что с делами царства справлюсь и без вас.

– За последние годы вы изменились. Ваше отношение к религии и жрецам стало меняться и, стоит заметить, не в лучшую сторону. Вы стали резко отзываться о жрецах и их службе. Вспомните наставление вашего отца о наиважнейшей роли религии в царстве. Он, даже отправляясь на войну, часть воинов оставлял молиться нашему богу, поэтому был непобедим.

– Военачальник не молитвами, а армией должен защищать наши земли.

– Славянское царство оберегают не военачальник и его войска, а наши ежедневные молитвы богу.

– Тебе так не нравится мой воинственный пыл, поскольку он не подвластен твоим жрецам, и это мое второе «я» равнодушно к религии и ко всем этим обрядам, и, что больше всего вас раздражает, так это мой призыв отделить религию от влияния на царя. – Сделав пару шагов Ярун продолжил: – И знаешь, я день ото дня прихожу к мнению, что прав, ведь жрецы пытаются заменить собой власть. Мне уже двадцать пять лет, а я самостоятельно даже царицу себе выбрать не могу. Вы, как маленького ребенка, продолжаете меня оберегать и наставлять, думая, что я буду и дальше покорно выполнять ваши пожелания. Моему терпению пришел конец, и с сегодняшнего дня я единолично буду решать, что мне делать, в кого влюбляться и с кем общаться.

Вед, до этого дня заменявший Яруну отца, был раздосадован таким сильным желанием молодого правителя добиться самостоятельности. Он, как и другие верные подданные, верой и правдой служил ему и желал самого лучшего. Надеясь остудить пыл царя и вразумить его, он, подняв голову, сказал:

– Мой господин, в вас с каждым днем все больше растет гордыня, а, как вы знаете, это грех.

– О каком грехе ты говоришь, грехи – это для простых людей, а я – великий владыка славян, помазанник божий.

Жреца это разозлило. Он видел, что правитель, воспитанный им в лоне единобожья, готов из-за этой девы перечеркнуть все начинания. Он понимал, что лучше сейчас соблюсти спокойствие.

– Да, господин, в величии царства есть ваша заслуга, но мы считаем, что это все благодаря богу, и именно наши каждодневные молитвы помогают стране процветать.

– Пускай благодаря богу. Но этот самый бог посадил меня на трон, и ты вместе с пророком Енохом помазал меня. Разве не так?

– Так, повелитель.

– И именно мне поручено богом, привести мир людей к единобожию и воздвигнуть храм Вседержителю, а также стать правителем всех славянских земель. Подданные должны мне подчиняться.

– Да, мой господин.

Жрец опечалился, все его аргументы не имели для Яруна никакого значения. Жрецу стало ясно, что царь решил, во что бы то ни стало покорить сердце девы и подчинить себе могущественных антов, так что все увещевания бесполезны.

Властитель продолжал:

– Жрец, я принял решение единолично, и оно окончательное. Я отправлюсь к Черному морю – и встречусь с вождем антов и его дочерью.

– Как пожелаете, мой повелитель, – кротко произнес жрец.

Видя покорность Веда, уже спокойным тоном Ярун продолжил:

– Ты никак не желаешь понять, что я уже не тот юнец, который только вошел на престол и которого нужно оберегать. Мне надоело постоянно прислушиваться к твоему мнению и делать то, что ты мне рекомендуешь. Впредь я буду действовать по зову сердца.

Если тебя не устраивает принятое мною решение, и ты продолжишь настаивать на своем, то можешь покинуть это кресло и посвятить время своим прямым обязанностям – службе в храме. Это место займет другой жрец или же я поступлю еще мудрее и позабочусь о том, чтобы это кресло совсем убрали.

Видя решительный настрой царя, Вед решил уступить. Будучи мудрым жрецом, он понял, что битва проиграна, и лишние доводы внесут еще больший раскол между ними, после которого он полностью потеряет влияние на властителя. Ему было обидно от признания того, что дева одержала первую победу. Но жрец понимал, что главное сражение за сердце и душу владыки – еще впереди. Вед набрался сил и произнес:

– Простите, повелитель, если разгневал вас. Вы уже взрослый и мудрый правитель, который волен самостоятельно принимать важные решения. Моя обеспокоенность вызвана только одним, заботой о вас и нашем царстве. Я верой и правдой служил вашему отцу, так же, если позволите, буду служить и вам.

– И ты меня прости, Вед, если был слишком резок. Позаботься о том, чтобы празднование Песаха прошло на высоком уровне, так как я приглашу сюда много властителей и богатых купцов. Перед самим праздником мы устроим пир в честь воздвижения храма. Я хочу, чтобы пир запомнился всем надолго. Сколько нужно будет выделить денег из казны, столько ты получишь.

– Хорошо, мой повелитель. Я все выполню.

Вед, чтобы дать повелителю успокоиться, с разрешения царя отправился на вечернюю молитву. Как только жрец покинул зал, царь приказал позвать Еноха.

Старец вызывал у молодого царя недоумение: он не вмешивался, как Вед, в дела государства; не давал советы царю; не попрекал и не мудрствовал; не лукавил, а лишь помогал делом и словом, если Ярун просил об этом. Вот и сейчас царь не мог самостоятельно покинуть Эльбрус и перебраться на побережье Черного моря, ему нужна помощь не только жреца, но и Еноха. Старец обладал такими знаниями, что мог один одолеть вражескую армию. Ярун еще в детстве приставал к старцу с просьбами о колдовстве, но тот уверял, что колдовать не умеет, а только вера в единого Бога, Верховного Правителя пяти сфер и знание законов устройства мира дают ему силу, которой не владеет ни один человек на земле.

Отцу не нужно было заставлять Яруна учиться у Еноха, мальчик все свободное время торчал рядом с престарелым учителем. Ярун знал, что Енох обладает силой, способной без потерь преодолеть расстояние от Эльбруса к Черному морю, и царь не хотел покидать Эльбрус без Еноха, тем более, что Веда Ярун не хотел брать с собой, а великий мастер, как его называл царь, Енох, был незаменим в тяжелом походе, который задумал царь. На побережье придется воевать, а кровопролития Ярун не хотел.

Войска под предводительством царя Яруна осаждали крепость города Асгар, в котором укрылся Бус Белояр со своими министрами и частью войск, поднявших бунт против истинного царя славян. Это была хорошо укрепленная военная крепость, построенная на землях, некогда покорившихся отцу Яруна, мечтавшего очистить землю славян от воинственных враждебных племен. Их отряды, то большим, то малым числом периодически совершали набеги на земли славян, грабя и сжигая деревни и города, нападая на караваны, перевозившие через море товары. Теперь же Асгар стал вместилищем разбойников славян, предателей и грабителей собственного народа, а может, Бус Белояр льстивыми речами смог подчинить разум солдат, обманом заставил служить его жадной утробе.

Жрецы и некоторые из военачальников рекомендовали Яруну разгромить стены крепости, раз и навсегда стереть с лица земли сам город из-за упрямого желания Буса Белояра создать свое царство. Но Ярун не придавал этим советам большого внимания, будучи уверенным, что ни убивать братьев славян, ни разрушать прекрасный город царь не хотел. Ярун имел в своем подчинении одиннадцать воинских подразделений. Хорошо обученные войска царя и добрая воля, знания человека, его потребностей и ум царя – очистив от противника, почти всю территорию Черноморья, приближались к Асгару.

В армии царили порядок и жесткая дисциплина, несмотря на то, что каждый солдат мог выразить свое мнение или пожелание вышестоящему. Главный военачальник был внимателен к просьбам бойцов и относился к ним с уважением. Все воинство славянского царства делилось на военачальников, которых было одиннадцать. Поскольку царство Яруна занимало обширную территорию, то в армии также служили и наемники с разных земель. Каждый новобранец проходил специальную подготовку, и только после этого отправлялся в войска.

Чтобы избежать лишних потерь на поле боя, для солдат была изготовлена специальная и единая форма, состоящая из рубахи, штанов и пары башмаков. Она способствовала быстрому перемещению в боевых условиях, и отличительной ее чертой было то, что на кольчугу солдат наносили рисунок креста. Наемникам, каждый из которых сражался в своей одежде, также рисовали крест, чтобы солдаты, воевавшие под знаменами славянской армии, смогли с легкостью отличить друг друга на поле боя. Офицерам к рубахе, штанам и башмакам полагалась также короткая накидка с крестом на всю спину, чтобы солдаты могли в бою следовать за ними. Форма одиннадцати военачальников, каждый из которых был представителем знати славянского царства, отличалась не только цветом накидки, которая была синей, но и тем, что офицеры, кроме кольчуги, были одеты в латы.

Военачальник царя в определенный день года должен был принимать просьбы солдат и офицеров о повышении вознаграждения, и порой это приводило к спорам. На одиннадцати военачальниках, получавших высокое жалование, лежала огромная ответственность. Они руководили пехотинцами, лучниками, кавалерией и совсем недавно поступившими на вооружения колесницами. Специально для этого сформировали три боевых отряда по триста колесниц в каждой. Во главе этих отрядов военачальники поставили трех офицеров. Отряды колесниц первыми вступали в бой при сражениях. Два первых атаковали противника с флангов, а третий наносил удар по центру. Именно эти три отряда первыми принимали на себя всю мощь противника, прокладывая путь пехотинцам и кавалерии. Высокая выучка и слаженность в действиях делали армию Яруна непобедимой. Царь гордился этим, хотя для Яруна, исповедовавшего принципы гуманизма, война сама по себе была ненавистна. Он ставил человеческую жизнь превыше всего, поэтому каждое сражение, где гибли солдаты, как с одной, так и с другой стороны, вызывало печаль в сердце царя.

Ярун жил с мечтой о мире без войн и верой в то, что цель каждого человека – помогать ближнему, делая его жизнь лучше и справедливее, а не отнимать ее. Поэтому он и на сей раз вел долгую осаду, чтобы избежать большого кровопролития. Он не собирался следовать совету жрецов о быстром взятии крепости, поскольку всегда принимал решение в соответствии с обстановкой. Такая независимость раздражала армию жрецов, видевших в царе своего соперника за влияние на разум народа. Лишь Енох пользовался безграничным доверием царя и был единственным, кто мог прямо высказывать Яруну свое мнение.

– Гонец в сопровождении двух военных прибыл к вождю антов с приглашением в город Асгар для проведения переговоров и знакомства, – объявил Гоенег, один из воинов караула. – Вождь антов, Бетотур и его дочь Анахита приглашение приняли!

Бетотур сидел за столом в горнице у дочери – и в который раз читал приглашение царя славян.

– Говорят, что у царя есть перстень, на нем высечена фраза «Все изменится», и в моменты сильного гнева Ярун всегда смотрит на эту надпись, это помогает ему обрести спокойствие. Но однажды он так рассердился, что не смог совладать с собой, даже глядя на эту надпись. В гневе он сорвал кольцо с пальца, и уже собрался бросить его, как в последний момент заметил светящиеся буквы на внутренней стороне. Он приблизил кольцо к глазам – надпись гласила «И это также пройдет». Царь улыбнулся – и снова надел кольцо. Ярун не расстается с ним с того самого момента, как взошел на престол.

Анахита расхаживала по горнице, внимательно слушая отца.

– А что удалось выяснить о той странной истории с его восхождением на престол? – спросила она.

– Рассказывают, что Ярун взошел на престол, являясь четвертым сыном царя.

– Как это ему удалось?

– Он не любит обсуждать эту тему, поэтому она окутана множеством слухов и сплетен. Говорят, что два старших брата пали в войнах, что вел его отец, а третий брат, кому должен был перейти трон, после неудавшегося восстания загадочно исчез. Ему не понравилось желание отца привести славян к единому богу и он, заручившись поддержкой некоторых жрецов и военачальников, считавших это предательством по отношению к богам славян, поднял бунт. Но удача была на стороне отца Яруна, и ему удалось изменить ситуацию. И после того, как юного наследника помазал на царство святой Енох, Яруну присягнула на верность вся страна. Рассказывают, что Ярун, став царем, в знак доброй воли простил своего брата и других заговорщиков, отпустив их на все четыре стороны. Так он стал единоличным правителем славян.

– Жрец Вед пользуется доверием царя Яруна, так сказал посланец царя, но я не понял, есть ли он в свите царя или нет?

– Пользовался, – с усмешкой сказала Анахита. – Я же тебе рассказывала, как повелитель едва не лишил его места около себя, а заодно и своего расположения. Царь зол на своих жрецов, и мы смогли бы посеять ненависть между ними, но мне кажется, что славяне нам не враги.

– Скитальцы, дочка, всегда опасны, ведь и не знаешь, что от них можно ожидать. Я думаю, что желательно было бы их ослабить, а там посмотрим.

– У этих скифов сплоченная и дисциплинированная армия, но нам бы удалось внести разлад в их ряды, если бы не Енох.

– Сказывают, что старец – чуть ли не потомок самого бога, которому молится вся страна Яруна?

– Он и вправду мудр, и я бы сказала, гениален, только ему Ярун обязан столь стремительным появлением его войска на побережье нашего моря. Бус Белояр вечером, ложась спать, не мог даже предвидеть, что его крепость уже утром окажется в осаде огромного скифского войска под командованием его любимого царя, а ведь князь осторожен и умен.