Я обрёл бога в Африке: письма русского буш-хирурга

Голубоглазые русские и британские воины крошили бошки друг другу под тропиком Козлорога 100 лет назад.

Кого из них можно отыскать в генах вот этого юного прынца королевства Сикукуне?

Бирюзовые глаза на чёрном лице & анекдоты английского профессора

Да, эти бирюзовые глаза у негритёнка (см. предыдущий пост) – чудесная «завлекалочка».

Должен огорчить «френдов» – здесь нет ничего сексуального.

Просто болезнь такая есть – Waardenburg syndrome (синдром Варденбурга[25]).

Я похожие картинки в одном из интернетовских источников нашёл.

Но гораздо приятнее становится от того, что ты больного с такой редкой болезнью сам видел. Когда пишешь о ком-то, нередко слышишь: «Хорошо тебе говорить про других, а вот если бы ты сам-то?»

Справедливый упрёк.

61. Снова: «Вот пуля пролетела, и ага…»

Старики страсть как любят поговорить о своих болезнях. Чаще они ноют, но встречаются и оптимисты. По поводу такого старческого оптимистического отношения к своим болячкам 73-летний английский профессор нейрохирургии Ян Брус Копли рассказал нам «анекдот года».

Анекдот года 2001 (профессор Ян Копли).

Старики на английской завалинке жалуются друг другу на свои болячки – у кого запор, у кого задержка мочи…

Английский дед Щукарь восьмидесяти с гаком лет: «Не знаю, что с вами такое происходит…

Вот у меня организм работает, как часы: в 2:00 пополуночи – мочеиспускание, в 4:00 – дефекация, в 6:00 утра – пробуждение».

* * *

Я вышел из пьяной избы в морозную темноту двора. Пообвыкнув глазами, заметил Александрыча, застывшего поодаль с запрокинутым к небу лицом.

– Звездочёт, однако… – подумал я, разрисовывая упругой струёй свои инициалы на синеватом снегу.

Мне показалось, что Алексадрыч как-то странно манипулировал со своим «шуриком».

– Дрочишь, дед? – подавился я смешком.

– Иде там! Трясу! Да только не зря говорят: сколько не тряси – последнюю каплю всё одно в портки унесёшь.

* * *

Мужики могут говорить о заболевании своих лёгких, желудка… даже о проблемах прямой кишки, но не о заболевании предстательной железы.

Странно, ведь этим недугом мучается к старости абсолютное большинство мужчин.

Вспоминается смешной эпизод из жизни нашего провинциального госпиталя на Лимпоповщине.

Прибыл к нам для интервью профессор урологии из Уаганды. После интервью его попросили прочитать пробную лекцию на любую тему. Угандиец выбрал для представления тему: «Гипертрофия предстательной железы».

Среди собравшихся послушать пробную лекцию угандийца был 75-летний профессор хирургии Абас Лукман, американец индийских корней.

– Простата есть у всех мужчин… – начал свою лекцию угандиец. – Гипертрофия предстательной железы может быть у каждого из нас – у президента Буша, у экс-президента Нельсона Манделы и даже у присутствующего здесь профессора Лукмана…

Вах-х-х…, что же потом было – полный абзац! Старик Абас готов был просто убить бестактного угандийца…

* * *

Анекдот года 2002 (профессор Ян Копли).

Ярким зимним утром король подошёл к окну спальни полюбоваться на синеву снежных сугробов и…

– О, Боже! – воскликнул он.

– Что с Вами, Ваше величество? – спрашивает перепуганная насмерть королева.

– Ах, посмотрите сами! – тычет пальцем за окно величество.

Королева подходит и видит золотистые буквы на снегу под окном принцессы: «Я тебя люблю».

– Ну и что? Соседнего королевства принц излил своё признание… – старается успокоить она мужа.

– Да?! А почерк?! Это же рука нашей дочери!

* * *

Ну, вот наступил и мой срок приобщения к обществу «звездочётов».

Глупо вспомнилось, что пятерка по астрономии была единственной приличной отметкой в моём аттестате зрелости. Но я до сих пор не умею найти Южный крест на ночном небе приютившего меня полушария.

Естественная для каждого «до-того-вполне-здорового» мужика реакция – не мчаться к урологу при первых проявлениях любви к миросозерцанию, а: «А-а-а… это просто старость»…

Однако ночные требования мочевого пузыря к пробуждению меня достали, и я остановил как-то в коридоре госпиталя доктора Ольвахена – американской выучки уролога:

– Ян, вы понимаете, что в маленьком городишке для ещё оперирующего хирурга важно не афишировать посещение вашего кабинета. Порекомендуйте мне уролога в Претории.

Ольвахен сделал вид, что не понял моей мольбы, и назначил мне «аппоинтмент» на следующий день в 11:00 утра.

– Ладно, – думаю – одно посещение уролога, может, и не создаст мне славу совсем гнилого доктора…

Прихожу и выкладываю на стол секретарши Ольвахена своё новенькое удостоверение личности «гражданин ЮАР, рождённый в России» и карточку медицинской страховки.

Секретарша вежливо отодвигает документы:

– Доктор Ольвахен мне сказал, чтобы я не заводила на вас никаких платёжных бумаг.

– Вы уверены?

– Абсолютно, я с доктором работаю 28 лет.

Кабинет Ольвахена – типичный просторный кабинет доктора на Западе: широкий стол, полные книг шкафы, дипломы и картины на стенах.

В примыкающей комнатушке стоит прибор, измеряющий силу мочеиспускания с выдачей результата на бумаге – по нарисованной прибором замысловатой кривой я убеждаюсь в слабости своей струи.

Мысленно переношусь в засугробленную российскую деревеньку: «При пересчёте на снежный тест – хватит только на одну букву…»

Неотъемлемая ныне часть кабинета каждого частного врача – прибор ультразвуковой диагностики. Ольвахен растолковывает мне изображения на экране монитора: пузырь не опорожняется полностью, стенки его утолщены – долгое время пузырь с трудом изгонял мочу наружу, предстательная железа увеличена…

В заключение Ольвахен пощупал мою простату через прямую кишку: да, правая доля железы имеет плотноватый участок – это не очень хорошо.

Следующий этап – анализ крови на специфический раковый антиген.

Я немедленно направился в частную лабораторию, где переписал требование для сдачи крови и попросил ответ выдать мне лично. Это была пятница.

Три дня ожидания… Не могу сказать, что я перенёс их спокойно. Спокойно – это когда ты безразличен. А вся эта процедура всё-таки поломала мой нормальный психологический настрой – я с некоторой эйфорией стал подумывать о реальном приближении своего конца и стал говорить с женой на темы приведения в норму наших финансовых и бумажных дел на случай «а если я…»

Жена сообщила сыну и дочери – те просто в шоке от новости.

– Ребята, успокойтесь! Мне – 67 лет. Рано или поздно придётся умирать – к этому всё и идёт. Никто не знает, от чего ему придёт конец. С другой стороны, даже если у меня рак, то это ещё не значит, что меня нужно будет закапывать прямо завтра. Вона, архиепископ Туту сколько лет живёт при раке своей простаты. Да и потом – это ведь может оказаться простой гипертрофией предстательной железы.

В понедельник получаю ответ лаборатории: содержание ракового антигена чуть повышено. В прилагаемом комментарии указано, что при таком результате возможность рака составляет 24 %.

Прошусь опять на приём к Ольвахену.

– Тут есть два варианта. Первый – подождать несколько недель и потом повторить тест. Второй – делать биопсию предстательной железы. Академически предпочтительнее второе.

– Будем академичны. Сделайте для меня доброе дело – выберите мне какого-нибудь не слишком ретивого резателя в Претории.

Ольвахен договорился со своим коллегой о консультации для меня в четверг на следующей неделе:

– Доктор Селье вас посмотрит в «УНИТАС[26]» госпитале (Сенчурион) утром, а после обеда в Урологическом госпитале (Претория) он вам сделает биопсию под наркозом. Желаю вам удачи.

– Простите, доктор Ольвахен, ещё пару вопросов. Если это рак, то какова тут схема лечения? И что вы делаете при доброкачественной гипертрофии простаты?

– Всё зависит от стадии. При ранних формах рака – внутритканевая или дистанционная лучевая терапия, потом операция. При доброкачественном процессе – гормональное лечение, которое приводит к сморщиванию железы.

– При операции – какова частота недержания мочи?

– Очень редко, если операцию выполняет хороший специалист. После операции и на фоне гормональной терапии снижение либидо имеет место, но для вас, полагаю, это не столь актуально.

«Это уж точно… – подумал я. – Для меня гораздо важнее, чтобы моча из меня на ходу не капала – это даст мне возможность ещё какое-то время поработать».

Наверное, любому врачу не очень приятно знать о болезни своего коллеги – волей-неволей он думает о себе: «Вот пуля пролетела, и ага… Хорошо, что сегодня не я, а завтра?»

В тот же день после обеда мы столкнулись нос к носу с доктором Ольвахеном в операционном блоке – каждый из нас имел своего больного для операции. Мне показалось, что Ольвахен смущён.

Я вообще терпеть не могу манеру белых секретарш местных белых докторов разговаривать с пациентами – идиотизм их интонаций трудно даже передать.

Чёрные секретарши, возможно, туповатые, но душевности в них больше.

Секретарь доктора Селье повесила на меня получение разрешения от моей медицинской страховой компании на госпитализацию в урологический госпиталь и добавила:

– Не забудьте принести с собой удостоверение личности, страховую карточку и 280 рандов наличными для уплаты за консультацию.

Во, ба-ааа-алин, никакого доверия ни к медицинским страховкам, ни даже к больным коллегам – капиталисты проклятые!

Моя страховая компания меня ошарашила:

– Ваш вариант страховки не даёт вам права на госпитализацию ни в УНИТАС госпиталь, ни в урологический госпиталь Претории. Если вы настаиваете на лечении именно в этих госпиталях, то вы должны взять на себя оплату 25 % счета за лечение.

– Что-о-о??? – рычу я.

– Мадам, я 10 лет являюсь вашим клиентом и впервые слышу об этом! Переведите меня срочно в тот вариант, который даст мне право быть зарезанным в любом госпитале!

– Ах, вам повезло – завтра последний день для такого рода перевода. Ваш ежемесячный взнос за страховку за двоих увеличится на 800 рандов (100 долларов). Я даю вам разрешение на госпитализацию в урологический госпиталь в Претории – теперь вы ничего не должны будете доплачивать за лечение.

Доктор Селье – сама любезность. Он первым делом спросил меня, каким врачом я являюсь. Потом его заинтересовала книга в моих руках – Leo Gordon «Cut to the chase: 100 Matrix pearls for doctors»:

– О-о-о, интересно! Наверное, каждый из нас сможет написать нечто такое…

Потом он прошёлся вопросом о занятиях моих детей.

Поверьте, на всю эту любезность у доктора Селье ушло не более 5 минут, но каков эффект!

Справившись о проявлениях моего недуга и об их длительности, доктор Селье раздел меня донага, уложил на кушетку и, казалось бы, обращаясь ко мне, наворковал в свой микро-диктофон состояние моих органов и систем от волос на голове и до состояния ногтей на пальцах стоп… Послушал этот уролог мои лёгкие и сердце, померил мне артериальное давление.

Учитесь у таких урологов, те господа хирурги, которые у больного с жалобами на боли в животе кроме пупка ни на что внимание не обращают!

Потом опять УЗИ всех органов брюшной полости и ректальное исследование.

– Мне кажется, что у вас доброкачественная гипертрофия простаты, – то ли соврал, то ли успокоил меня Селье, – но биопсию делать нужно.

– ОК.

– Доброкачественную гипертрофию простаты можно лечить гормонами – эффект наступает через месяц. Есть гомеопатические средства.

– Если у меня доброкачественный процесс, то воздержимся от гомеопатии.

Урологический госпиталь примерно в полустах километрах от УНИТАС госпиталя – доктор Селье крутит эти километры каждый день.

До настоящего момента у меня было два наркоза и оба – в ЮАР по поводу лечения зубов – самое приятное воспоминание…

Третий наркоз прошёл на том же высоком уровне. Я помню только момент укладывания на стол рентгеновского кабинета. Мне планировалась внутривенная урография, цистоскопия, биопсия простаты. Потом я как-то очень быстро проснулся со словами: «И это всё?».

Явно не нашей сексуальной ориентации медбрат сообщил мне, что за ответом я должен буду приехать к доктору Селье через неделю.

Мне посоветовали поспать в госпитале до утра, но уже через час после полного пробуждения от наркоза я рулил на своём «лендровере» в сторону Лимпопо: «Надо исполнить свою мечту – поменять цифровой номерной знак машины на персональную надпись «Aibolit – L»…»

* * *

Как я ни пыжился, но избежать переживаний на тему «Рак? Не рак?» не смог – мы нормальные люди.

В нужный день прибываю вновь на беседу к доктору Селье.

Знаменитый уролог занят под завязку. Наша беседа продолжалась не более 10 минут.

– У меня для вас хорошая новость и плохая новость, – глупо, на мой взгляд, сострил Селье.

– Хорошая новость – рака у вас нет. Плохая новость – у вас большая предстательная железа, которую нужно лечить. Я предлагаю начать с медикаментозного лечения, а через год посмотрим – при необходимости прооперируем. Побочный эффект лекарственного лечения – у некоторых больных снижается либидо.

– Ах, доктор Селье, в моём возрасте либидо – удовольствие довольно дорогое, да и не совсем безопасное.

* * *

В кабинете уролога здоровый доктор и худенький нагой старикашка, прикрывающий руками свой срам.

УРОЛОГ: Гипертрофию вашей простаты будем лечить консервативно. Но у моих лекарств бывает побочный эффект – снижение либидо, понимаете?

ПАЦИЕНТ: Что такое либидо?

УРОЛОГ: Эрекции не будет!

ПАЦИЕНТ: А что такое эрекция?

УРОЛОГ: Стоять не будет!

ПАЦИЕНТ: А висеть красиво будет?

УРОЛОГ: Это я вам гарантирую!

62. Дети Африки

Хорошо было в моём не очень сытном детстве – начитаешься всяких жуль-вернов с луи-буссенарами и грезишь дальними странами дни и ночи… А если летом доведётся забраться в небольшое лесное болото под Куранской горой в поисках щурят, то видишь себя первопроходцем влажных тропических лесов Африки, и тогда длинные рыльца щурят на поверхности мутной воды представляются тебе крокодиловыми мордами.

В том далёком детском далёке мы «глотали» книжки, писанные для нас на протяжении двух столетий. Читает ли кто из нынешних детей эти старые книжки? Сомневаюсь…

А чем сейчас завораживают детские души детские писатели?

Новые книжки для детей сегодня писать, подозреваю, очень трудно. Всеми новейшими средствами передвижения и телекоммуникации вся людская мерзость и возведённые законом в «права человека» поведенческие человеческие мутации настигают детишек во всех уголках мира – в такой ситуации крокодилов можно причислить к друзьям детишек.

* * * Тринадцать негритятПошли купаться в море… Je n’ai pas mangé il y a trois jours…

Я люблю чёрных ребятишек. Наверное, моему северному глазу приятна необычность их анатомии – складные подвижные тельца, шоколадная кожа, в венчике курчавых волос правильного овала лица с белками глаз под длиннющими ресницами и блестящей белизны зубами между пухлых губ…

Когда я готовился к моей первой поездке в Африку, накупил множество советских значков – «Буду раздавать тамошним детишкам». Глупость моей затеи ясно выявилась уже в Сенегале, где при выходе из отеля «Шератон» я впервые столкнулся с мальчишками Дакара.

«Бонжур, месье!.. Бон арриве! Дон муа кадо!» («Привет, месье! С прибытием! Гони подарочек!»)

– Бонжур, бонжур! – обрадовался я и полез в карман за значками.

Мальчишки значки взяли, но радости не проявили:

– Месье, дон муа сан франк… – Je n’ai pas mangé il y a trois jours… («Месье, ты бы мне бы лучше сто франков дал… Я уже три дня ничего не жрал…»)

* * *

Чёрные потомки товарища Пеструхиной.

– Профессор, купите несколько журналов в фонд помощи детям Германии!

– Не возьму.

– А почему?

– Не хочу.

– Вы что – не сочувствуете детям Германии?

– Нет, я сочувствую.

– Тогда почему вы не берёте журнал?

– Не хочу.

– Ну, знаете ли, профессор, не будь вы мировым научным светилом, вас следовало бы арестовать!

– За что?

– А вы не любите пролетариат.

– Да, я не люблю пролетариат… – грустно сказал Филипп Филиппыч и пошёл обедать…

(Михаил Булгаков «Собачье сердце»)

Не у всякого есть талант стать писателем-сочинителем, у меня такого дара нет. Но присмотреться к окружающей нас жизни может всякий. Я вот прищуриваю глаза и вижу то, что мне нужно – во флибустьерских морях бригантины и пираты, поднимающие их паруса…

Тут главное не перестараться с прищуром глаз, иначе вместо бригантин вы увидите «чёрный» воздушных флот разыскиваемого Интерполом русского бизнесмена мистера Бута, а вместо пиратов – многочисленных детей Шариковых-Швондеров.

Ну, а дальше – дело техники и словаря Лингво-11.

Вчера только-только поступил заказ написать что-то для детей – сговорились, что я напишу про детей. И вот уже сегодня, будто специально, на входах-выходах торговых центров нашего городишки появились пары здоровых тёток и дядек, предлагающих сделать пожертвование в помощь бездомным детям. Эти пары простояли целый рабочий день, а люди проходили мимо, не проявляя заметного энтузиазма остановиться и пожертвовать.

У меня просто кипело в душе от гнева: одна из богатейших стран мира с изощрённой налоговой системой посылает своих инициативных граждан цыганить на улицах копейки на решение одной из важнейших проблем любого государства.

Когда в том же торговом центре к тебе пристаёт мужчина со словами:

– У меня семеро детей – помогите! – неумно отчитывать его:

– А зачем ты их настрогал столько?

Просто дайте ему ранд-два-четыре-пять или скажите «У меня нет наличных», – и отвалите.

Однако у меня чесалось вступить в дискуссию с «инициативными» гражданами, побирающимися на нужды бездомных детей: «Слушайте, а ведь ваше Христарадничанье оскорбительно. Разве этими крохами можно залатать прорехи в ежедневных нуждах уличных детей?»

«Инициативным» гражданам повезло – я столкнулся с профессором Пупышевым:

– Миша, мне хочется посоветовать каждому из них взять по лопате – они за часы, потраченные стоянием с протянутой рукой, заработали бы больше денег на свою благотворительность!

– Ну, ты у нас прямо булгаковский профессор Преображенский!

Лирическое отступление

У меня даже есть не совсем оформленное соображение о роли тяги к общению в сотворении Человека из Животного.

Старики, не жмитесь на расходы и миритесь с сутолокой приёма гостей в вашем доме по любому маломальскому поводу.

Вчера, 18 марта 2007, была 10-летняя годовщина моего постоянного пребывания в Южной Африке… в Лимпоповии… в Полокване…

Я собрал у себя первого набора пятёрку сертифицированных айболитов и нашего экс-босса Маховского «попить пивка» и пообщаться по поводу 10-летней годовщины моего пребывания в ЮАР.

Гости прибывали с 5-минутным интервалом – все шесть машин аккуратно припарковались во дворе без побития боков моего «лендровера» и татьяниного «мерса».

С удовольствием отмечаю изменение выражений лиц айболитов за три года их существования на свободной Лимпоповии: стандартное российское клеймо исчезло – место разгладившихся складок угрюмости-подозрительности-настороженности заняла трезвая улыбка «чувства глубокого удовлетворения» (откуда было знать про возможность такой метаморфозы незабвенному Леониду Ильичу?).

Айболиты мало пьют. Нахваливают Татьянину закуску.

Профессор Маховский отмечает великолепный пятничный доклад-отчёт Мацевича по минимальным инвазивным хирургическим методам, которые они с Опариным наладили за последний год в провинциальном госпитале:

– в пищеводе – стентирование стенозов и наложение резиновых колец на варикозные вены;

– в желудке – наложение клипс на кровоточащие сосуды;

– на жёлчных путях – стентирование общего жёлчного протока;

– в брюшной полости – холецистэктомии, фундопликации, аппендэктомии;

– в плевральной полости – декортикация лёгкого и что-то там ещё…

Все айболиты сдали юаровские экзамены первой ступени – на право работать здесь зауряд-врачом; для полнокровной регистрации специалистами им ещё сдавать и сдавать…

Один из айболят сдал все положенные экзамены и получил приглашение на продолжение учёбы в США.

Он подтвердил правдивость описания в статье The Journey of a Foreign-Trained Physician to a United States Residency.

Этот айболёнок уже сидит на чемоданах.

Дай, Господь, ему такого же успеха в другом забугорье-заокиянье…

Десять лет в Южной Африке (Lord of the Dance)

У меня с детства трепетное отношение к служителям церкви.

С годами пришло понимание огромной роли и тяжести их труда.

На юге Африки я встретился, как минимум, с четырьмя очень толковыми священнослужителями. В Анголе это был падре Мануэл Гарсия – основатель католической миссии и госпиталя в местечке Вога. В Свазиленде я дружил с главой католической школы-интерната отцом МакДональдсом и был буквально окружён любовью в семье 218 протестантского пастора по имени Поп. Католического епископа всея Лимпоповии я знал гораздо глубже – просто оперировал его по поводу рака слепой кишки.

Эту «глубину» нашего знакомства сам бишоп Вельон всегда старается показать окружающим, когда мы стоим рядом у маленькой церквушки в поселке Ханейсберг, где заканчивал свою полувековую миссию в Африке 83-летний фламандец.

Сегодня бишоп отслужил последнюю мессу на африканской земле.

«Пока меня не парализовало, я поеду на Родину – в одном из монастырей Бельгии есть для меня место».

Я не мог пропустить такого события – прибыл выразить этому потрясающей жизнерадостности человеку благодарность за то, что он пережил мою хирургию.

Последняя проповедь бишопа на африканской земле.

Последнее причастие

Последняя служба бишопа была недолгой.

В заключение – я просто обомлел от восторга! – бишоп заказал мой любимый гимн.

Lord of the Dance1. I danced in the morningЯ танцевал в то утро,when then world was begun,когда рождался мир,and I danced in the moon при лунном свете танцевал,and the stars and the sun,при звездах и под солнцем.and I came down from heaven andИ спущен был с небесI danced on the earth —для танца на землеat Bethlehem I had my birth.рожденьем в Вифлееме. Припев.Dance, then, wherever you may be,Давай танцуй, куда б ты ни попал!I am the Lord of Dance, said he.Я – Бог Танца! – Он сказал.And I'll lead you all, wherever you may be,Я поведу любого, куда б он ни попал.And I'll lead you all in the dance, said he.Я поведу вас в танце! – Он сказал. 2. I danced for the scribeЯ станцевал семинаристуand for phariseeи его учителю-буквоеду,but they would not danceно они – не для танцаand they wouldn't follow me.и не пошли за мной.I danced for the fishermen,Я протанцевал рыбакам —for James and John —Джеймсу и Джону.they came with meОни пришли ко мне —and the dance went on.и танец пошёл. 3. I danced on the SabbathЯ танцевал на Шабад —and I cured the lame.лечил немощных.The holly peopleСвятоши обвинилиsaid it was a shame.меня в святотатстве.They whipped and they strippedМеня высекли, и нагогоand they hung me high,вздыбили на высоком распятье,and they left me thereи оставили тамon the cross to die.умирать – на этом кресте. 4. I danced on a FridayИ я танцевал в ту пятницу,when the sky turned black —под почерневшим небом —it's hard to danceтяжело танцеватьwith the devil on your back;со злом за спиной.they buried my bodyМоё тело похоронили —and they thought I'd gone —думали, что со мной покончено.but I am the danceНо я – Танец!and I still go on.И я продолжаюсь! 5. They cut me downОни подсекли меня,and I leapt up high —а я взвился ввысь:I am the lifeИбо я – Жизнь,that'll never, never die.что никогда, никогда не умрёт!I'll live in youИ я буду жить в вас,if you'll live in me.коль вы будете живы во мне.I am the LordЯ – Бог Танца! —of the Dance, said he.Так сказал Он. Припев.Давай танцуй, куда б ты ни попал!Я – Бог Танца! – Он сказал.Я поведу любого, куда б он ни попал.Я поведу вас в танце! – Он сказал.

Пение закончилось…