Семь подвигов Геракла Сергеевича

–Чувачелло, блин, тебе схуднуть бы не мешало, блин, а то так не захотят мутить с тобой малышки, блин.

–Хорошего человека, камрад маргинал, много не бывает! А у самого-то «малышки» есть? – ответил Геракл.

–Да уж не жалуюсь, блин, фанатки есть, блин, – гордо сказал Чугун.

–ПОЧЕМУ ДАЖЕ У ТЕБЯ ОНИ ЕСТЬ, А МНЕ СУЖДЕНО ПОМЕРЕТЬ ДЕВСТВЕННИКОМ?! – во весь голос заорал Геракл и убежал в комнату.

–Какой-то странный чувачок, блин, надо следить за ним, блин, а то на шаверму всех нас порежет, блин, – недоуменно сказал оставшийся в прихожей в одиночестве Чугун.

Тем временем пришли остальные одногруппники(разумеется, кроме Димы и Маши) и туса началась. Во всю комнату заиграл новый альбом «Фараона». Геракл предпочел бы Леонида Утесова, но не хотел идти против воли большинства.

–Вольдемарчик, я носик попудрить, – сказала мажору Света.

–Намек понят! – ответил Вольдемар и вышел из комнаты.

–Ребят, только в порыве страсти мои пластинки не поломайте… – пробормотал им вслед Яков, которому положил руку на плечо Чугун:

–Пчела, блин, может пора представить нашу новую хитяру «Мухомор», блин?

– А что, давай…

Чугун уселся за барабаны, а Яшка взял в руки гитару и запел:

Рано утром вдруг проснулся

Старый дедушка Егор.

«Почему коза смеется?

Это, верно, мухомор»!

Мухомор, мухомор,

Разум затуманил он,

Мухомор, мухомор,

Подарил лишь дурной сон!

«Почему летают белки?

Почему на небе стрелки?

Почему овца кудахчет,

Отчего же солнце плачет»?!

«Почему поют здесь орки?

Почему летают норки?

Надоела мыслей боль,

Мне пора в Наркоконтроль»!

После окончания песни все присутствовавшие засмеялись и зааплодировали. Все, кроме Геракла, который гневно поднялся с места и выхватил из рук Яшки гитару со словами:

–И эту, прошу прощения, чушь собачью, вы называете высоким словом «искусство»? Да знаете, что бы с вами сделал за это товарищ Сталин?!

–Да товарищу Сталину уже, как бы, все равно – пробормотал Яшка.

–Но мы, товарищи, обязаны сохранить его наследие! А подобное, извините за слово, “творчество” – оно же только способствует дальнейшей деградации населения!

–Ты чего, блин, как мой дедуська говоришь, блин? – недоуменно спросил Чугун.

–А ваш дедушка, товарищ, абсолютно прав! Старый человек – мудрый человек…

–Да он же, блин, уже три года в дурке валяется, блин.

–Ага! Карательная психиатрия! Вот на что идет наша власть, чтобы устранить говорящих правду!

–Да ты задрал уже! – недовольно воскликнула одногруппница Геракла Ирина.

–Брателло, блин, отдай хотя бы гитару, блин, – сказал Чугун.

–Если вы будете играть такую ересь, то она вам ни к чему, малолетние олухи! – закричал Геракл и, ко всеобщему ужасу, разбил гитару о стену.

–Ты чего, изверг, блин, с гитарой Пчелы сделал, блин?! – спросил заплакавший Чугун.

–Извиняй, Геркулес, но ляжь-ка пока! – раздался голос Сявы, который вырубил Геракла одним точным хуком.

***

Геракл Сергеевич Водохлебов проснулся на улице возле подъезда. После того, как его вырубил Сява, он решительно ничего не помнил, и поэтому не имел понятия, как здесь оказался. В раздумьях почесав голову, Геракл решил сесть на лавку у подъезда. Но не успела его массивная пятая точка как следует опуститься на лавочку, как наш полубог тут же вскочил – лавка была окрашенной!

“Покрасили, пока мы жизнь прожигали? Категорически замечательно”, – сказал Геракл и пошел назад, к ребятам. Подойдя к двери квартиры, он услышал из-за нее песню Пугачевой “Арлекино”.

“Молодцы какие, решили классику советскую послушать! Теперь и я не прочь к ним присоединиться”, – подумал Геракл и постучал в дверь:

–Товарищи! Открывайте! Извините уж за разбитую гитару, не по-советски я поступил! А что вы сейчас слушаете – прямо мое почтение…

Дверь открыл какой-то лысеющий и небритый мужчина в нестиранных трениках. Он изумленно спросил:

–А вы кто, гражданин?

–Вы, должно быть, биологический отец Яши Пчелина? Категорически приветствую! Я Геракл!

–Египетская сила, а я – Сократ! – смеясь, произнес мужчина.

–Сократ… как по батюшке?

–Ты из «Кащенко» сбежал, чудила?

–Как смеете вы оскорблять незнакомого человека?! Ведете себя, как глупый ребенок! Позовите товарища Якова!

–Не живет здесь никакой Яков, гражданин! И не хулиганьте.

–Ага! Вы воспользовались беззащитным состоянием моих заблудших друзей и зверски убили их, чтобы здесь поселиться, товарищ маньяк?!

–Что?!!! Галя, неси отцовскую двустволку с солью!

–Не надо соли! Так и быть, я ретируюсь, но обязательно сообщу о вас доблестной милиции! – сказал Геракл и пошел назад, на улицу.

Над горизонтом уже вовсю сияло субботнее солнце. Для октября было необычно тепло – скорее, даже жарко. Геракл решил оставить тщетные попытки вернуться в ту квартиру и пойти домой, к отцу.

Геракл Сергеевич поторопился, переходя улицу, и поэтому его чуть не сбил голубой “Запорожец”. Геракл, негодуя, подбежал к нерадивому водителю в соломенной шляпе:

–Прекрасно, что вы поддерживаете советский автопром, товарищ, но нельзя ли быть капельку внимательнее?

–Извиняйте, парубок, – приподняв шляпу, сказал водитель.

–Ага! Хохол! А чего же вы забыли в столице нашей родины, если у нас с вами разлад?

–Що? Разлад? Та не может такого быть! Швидше марсиане на Союз нападут! – смеясь, сказал украинец и уехал.

–Союз?! – недоуменно спросил сам у себя Геракл. Впрочем, он решил, что тот товарищ просто-напросто отказывается воспринимать распад СССР, как факт – как и сам Геракл.

Вскоре, идя по тротуару, Геракл наткнулся на группу комсомолок в форме, что его окончательно смутило.

“Наверное, в КПРФ постарались…” – подумал было Геракл, пока не услышал от девушек:

–Великому Октябрю – слава! Играм летней Олимпиады – слава!

С расширенными глазами он подбежал к гулявшей неподалеку с таксой бабушке и спросил:

–Гражданка! Какой сейчас день и год?

–Из сумасшедшего дома выпустили, окаянный? Ох и зря, наверное – вид совершенно нездоровый. Ладно, скажу – сейчас 26 июля 1980 года…

–ААААА!!! – с яростным воплем побежал прочь Геракл.

Так Геракл Сергеевич лично оказался в столь любимом собою государстве. Впрочем, теперь он решительно не знал, чем заняться. Недолго думая, он решил сходить в кино. Деньги у Геракла были – он всегда таскал с собой пять советских рублей “на память”.

По пути Геракл решил заскочить в ближайший универсам для того, чтобы наполнить свое необъятное чрево. Простояв больше получаса в нескончаемой очереди, тезка полубога подошел к продавщице и спросил:

–Товарищ продавец, а у вас есть чипсы с сыром?

Недоуменно поглядев на Геракла, продавщица ответила:

–Взгляните лучше на это, товарищ! В честь Олимпиады к нам наконец-то шпрот в масле вдоволь завезли. А то все килька в томате пылилась…

–И все же насчет чипсов…

–Нет в наличии у меня ваших чипсов-дрипсов! Берите лучше шпроты, пока не кончились.

–Ладно, так уж и быть…

Геракл купил банку и вышел из магазина.

–Народ от счастья ликует, а этот буржуй еще и привередничает… Проходите, товарищи, не задерживайте очередь! – сказала продавщица.

В это время Геракл, одолжив у сидевшего на лавке пенсионера нож, открыл банку и приступил к дегустации.

«Вкус, конечно – мое почтение. Где сейчас, при капитализме, такие найдешь?» – поглощая жирные шпроты, размышлял Геракл.

Быстро расправившись со шпротами и вернув потерявшему дар речи от прожорливости Геракла деду его нож, наш герой пошел дальше.

“Наверное, сейчас идет “Империя наносит ответный удар”. Я, конечно, сто раз видел этот фильм, но в кинотеатре, еще и в то время – нельзя упускать такой шанс, однако!” – думал полный марксист.

Со всех ног он добежал до ближайшего кинотеатра – еще не обшарпанного. На удивление, народу у него было не очень много.

Простояв всего лишь пять минут в очереди, Геракл спросил у полной билетерши:

–Дайте мне, пожалуйста, билет на кинокартину “Империя наносит ответный удар”!

–Нет такой, товарищ, и никогда даже не слышала о ней. Идет художественный фильм “Детство дедушки Ленина”.

–Так это же, гражданочка, еще лучше! Держите денежки и давайте билет! – воскликнул Геракл. Взяв заветный билет в свои цепкие лапы, толстяк, обливаясь потом, вломился в кинозал.

–Странный мужчина… Про какие-то империи спрашивает и так радостно на безвкусную пропаганду идет, будто на “Ивана Васильевича”, – прошептала кассирша.

Через полчаса Геракл вылетел пулей из кинотеатра с криками:

–Все, решительно все, переврали! Аж смотреть противно! Ладно, пойду в кинотеатр в центре, может быть, там “Империю” показывают?

–И зачем билет купил?.. – бросила ему вслед кассирша.

По сравнению с временами самого Геракла, в Москве 1980 года жизнь текла довольно неторопливо, даже учитывая шедшую в данный момент Олимпиаду. По улицам разъезжали в основном «Жигули» и «Запорожцы», значительно реже – «Москвичи» и «Волги». Взглянув на это великолепие отечественного автопрома, Геракл протянул:

–Лепота, товарищи, лепота!

–О, вы тоже смотрели данный фильм, молодчик? Мое почтение!

Обернувшись, Геракл увидел… молодого Родиона Артуровича в брючном костюме! Судя по всему, старинному другу Геракла Сергеевича было не больше двадцати пяти. Обрадовавшись, Геракл ответил:

–И я вас категорически приветствую, Родион Артурович!

–Голубчик, а откуда вам известны мои имя и фамилия? Мы ранее не пересекались?

–В газете про вас читал, камрад, – ляпнул первое, что пришло на ум, Геракл.

–А, наверное, вы читали мою научную статью «Будущее атеизма в СССР»? Ну и как вам?

–Просто замечательно, Родион Артурович, просто замечательно! Особенно понравились двадцать восемь отсылок к трудам Ленина, – сказал прекрасно знакомый с этой статьей благодаря пьяным рассказам «настоящего» Родиона Артуровича Геракл.

–А еще говорят, что непопулярны социалистические идеи у молодежи! Блестящий вы пример, юноша, для новых поколений! Кстати, вы кем-то приходитесь Сереже Водохлебову из соседнего подъезда, он месяц назад из вооруженных сил изволил возвратиться? Уж больно похожи.

–Он мой… двоюродный брат! – ляпнул первое, что пришло на ум, Геракл.

–Так и думал, голубчик, так и думал! А вас как звать, а то даже не представились?

–Я – Геракл, камрад.

–Замечательное имя, просто замечательное, прямо отдает готовностью на подвиги! Куда путь держите, Гераклушка? Я вас, наверное, сильно отвлёк?

–Ничего, Родион Артурович. Я в кинотеатр направляюсь.

–Надеюсь, не на «Детство дедушки Ленина», голубчик? Я без ума от большей части литературы и кино о вожде пролетариата, но данный фильм – просто, извините за слово, дерьмо какое-то!

–Это какой у вас фильм «дерьмо»? – строго спросил проходивший мимо милиционер.

–«Челюсти»! – ляпнул первое, что пришло на ум, Родион Артурович.

–И правильно, гражданин! Нечего хвалить эту капиталистическую чушь, – сказал милиционер и пошел дальше.

–А что за фильм «Челюсти»? Впервые слышу, – с нарочито заинтересованным видом произнес Геракл, хотевший узнать больше о настроениях в прошлом.

–Я лично не смотрел, но нам на собрании комсомольской ячейки о нем рассказывали. Фу! Это же надо, Гераклушка, снять то, что акула детей малых отведывает. Аморальщина! – произнес Родион Артурович.

–А о «Звездных войнах» слышали?

–Сказочки для детей – так у нас и то подобное лучше снимают! Ладно, Гераклушка, поспешим в “Родину” – самый близкий отсюда большой кинотеатр.

К негодованию Геракла, и в этом кинотеатре шел только фильм о Ленине, причем народа у кассы почти не было – видимо, разошлась уже дурная слава по столице.

–Тогда – в «Победу», товарищ Геракл, – сказал Родион Артурович.

В кинотеатре «Победа» шел фильм «Пираты XX века». Геракл устало вздохнул:

–А его я уже сто раз видел!

–Вы, наверное, немного преувеличиваете, голубчик, но и я его уже неоднократно лицезрел. Слушайте, Гераклушка! Спросите-ка у билетера, в каком из кинотеатров какой фильм идет, чтоб нам зря не странствовать? Он вроде мужчина интеллигентный на вид, – сказал Родион Артурович.

–И то верно, Родион Артурович, вы категорически правы, – ответил Геракл и пошел к кассе.

–Странное дело, знакомы только час, а будто век друг друга знаем. Прямо родственные души, – шепнул вслед Гераклу Родион Артурович.

Тезка полубога тем временем расталкивал толпу студентов и школьников своим объемным пузом со словами: «Мне только спросить, товарищи!»

Наконец, добравшись до кассы, Геракл спросил, поправляя съехавшие набок очки:

–Товарищ билетер! Уделите секундочку! Не подскажете ли вы, в каком кинотеатре какой фильм идет?

–В кинотеатрах этого района, товарищ, идут только «Пираты XX века» и «Детство дедушки Ленина».

–А «Империя наносит ответный удар»?

–Извините, никогда не слышал о таком, – озадаченно ответил билетер.

–Отойдемте в сторону, гражданин, – сказал Гераклу стоявший в очереди мужчина в форме КГБ.

–Давайте, товарищ, – покорно произнес Геракл.

Когда они отошли подальше от очереди, майор(судя по погонам) спокойным тоном произнес:

–Откуда вам стало известно об этой антисоветской пропаганде, товарищ?

–Почему это «антисоветской»? – сконфуженно спросил Геракл.

–Там же явное двойное дно в названии, товарищ! Империя – это наш Советский Союз, начавший неугодную империалистам кампанию в Афганистане.

–Даже не задумывался о такой трактовке, гражданин…

–А откуда вы, собственно говоря, узнали об этом фильме, товарищ?

–От иностранцев, их сейчас множество в Москве, – ответил Геракл.

–Ну и зачем же вы хотели посмотреть эту антисоветчину, товарищ?

–Чтобы знать, что вредно для пути истинного коммуниста, товарищ майор! – отчитался Геракл.

–Похвально, товарищ. Но впредь больше не спрашивайте у приличных людей о подобных образчиках западного «искусства». Пока наш Союз стоит, не будет подобной чепухи на экранах, а он веками стоять будет!

«Как жаль, товарищ майор, что это не так…» – подумал Геракл, но вслух, естественно, этого не произнес.

–Ладно, гражданин, вы, как я погляжу, истинный ленинец. Извините, что отвлек напрасно, – сказал майор и вернулся в очередь.

–Служу Советскому Союзу! – крикнул ему вслед Геракл.

–Голубчик, все, как говорится, обошлось? – спросил подошедший Родион Артурович.

–Вроде бы обошлось, камрад. Только «Империю наносит ответный удар» в Союзе не показывают, выходит. Почему же?..

–А зачем вам это коммерческое искусство, Гераклушка? У нас в стране и без того множество прекрасных фильмов…

–В принципе верно, Родион Артурович, – сомневаясь, произнес Геракл.

–Может, Гераклушка, на стадион попробуем сходить? Там сегодня множество прекрасных состязаний.

–Да я, в принципе, и не против, – сказал Геракл.

–Поехали тогда, что ли, на метро? Пешочком до «Лужников» далековато.

–Давайте, Родион Артурович.

К счастью, станция метро была совсем неподалеку. Геракл и Родион Артурович спустились по эскалатору и сели в сияющий от чистоты вагон. К удовольствию Геракла, к Олимпиаде все в Москве прошлого было готово на сто процентов.

Расслабившись, Геракл присел на скамью в вагоне и было вздремнул, как вдруг услышал разговор парня и девушки, который живо его заинтересовал:

–Сережа, ты меня на самом деле любишь? Тогда почему до сих пор не позвал замуж?

–Ира, я только вернулся из армии и поступаю в университет на историка! Ты даже не представляешь, сколько мне еще нужно сделать, чтобы быть готовым к браку.

–Все же поторопись, а то так в старых девах и останусь, – сказала худенькая девушка лет восемнадцати.

–Не волнуйся, Ирина, всему свое время…

–А вот и ваш братик, Сережа Водохлебов. Может, хотя бы сходите поприветствовать? – спросил Геракла Родион Артурович.

«Святой Иосиф, да это же мои батя с мамой! Ну и что мне делать? Решительно не в силах представить, какие парадоксы это вызовет, если я чудом вернусь в настоящее…» – подумал Геракл, но не подал виду и ответил будущему бомжу:

–А отчего же не поприветствовать, Родион Артурович? Это категорически не помешает!

Геракл, содрогаясь, подошел к своим юным родителям. К сожалению, эмоции подвели московского сталиниста, и он во весь голос завопил:

–Батя! Матушка! Так вот вы какие были! Это я, ваш сын, Геракл Сергеевич!

–Вы кто, мужчина? И почему вы несете какую-то чушь? – недоуменно ответил юный отец.

–Таких, как вы, должны в сумасшедших домах содержать! Что вы забыли на воле, тюфяк? – спросила у Геракла мама.

–Да вы не видите разве? Я так на вас похож!

–Не припомню, чтобы у меня был ген борова, – недовольно произнес Сергей Витальевич.

–Извиняйте, Сергей Виталич, мой товарищ просто, судя по всему, перегрелся на солнышке,– сказал, раскланиваясь, подошедший Родион Артурович.

–И у него явно потекли мозги! – злобно добавил Сергей Витальевич.

–И почему вы не приветствуете его, он вроде как ваш брат двоюродный?

–Я этого неадекватного мужчину вообще впервые вижу!

Тут у Геракла Сергеевича сдали нервы и он выдал следующую тираду:

–Не мой двоюродный брат вы, товарищ, а отец родной! Я необъяснимым образом попал в былую Москву и решительно понятия не имею, как из нее выбраться. Разве не видишь, батя? У меня твой нос! А от тебя, мама, мне достались глаза. И еще – СССР уже в 1991 году, к сожалению, распался.

–Неслыханная чушь! Как давно вы из психушки сбежали, мужчина? – спросил Сергей Витальевич.

Вдруг раздался бодрый голос, незнакомый Гераклу и всем остальным:

–Без паники, товарищи! Я лично этого гражданина не знаю, он у нас на учете не состоял, но случай прямо, надо сказать, уникальный! Утверждает, что абсолютно незнакомые люди его родители, да еще и то, что СССР распадется, хотя к тому вообще нет предпосылок – это похоже на параноидальный бред! Извините, не представился – я Станислав Альбертович, психиатр, работаю в больнице имени Кащенко! Как удачно я, однако, решил на метро проехаться! – воскликнул сидевший неподалеку старичок в белом халате.

–Товарищ мозгоправ, мне абсолютно не требуется ваша помощь! Я психически здоров, как Ленин! – ответил Геракл.

–И все же провериться, батенька, не помешает, – сказал Станислав Альбертович и вколол Гераклу какой-то препарат, от которого тот почти мгновенно вырубился.

***

Геракл очнулся на больничной кровати, в окружении своих одногруппников. Немало изумившись, он медленно произнес:

–Товарищи однокурсники, а вы чего это в дурке в восьмидесятом году забыли?

Раздался дружный смех, а вырубивший на тусовке Геракла гопник Сява произнес:

–Извиняй, Геродот, совсем удар не рассчитал.

–Но как же СССР? Это был сон, товарищи?

–Явно сон! Который мог присниться только такому фанатику, как ты! – рассмеявшись, сказала Света и вышла из палаты.

–Но как же… Олимпиада? Я так и не добрался до стадиона…

–Сява, может тоже мне вмажешь? Меня так, как его, даже с герыча не перло, – пробормотал Яков и, вместе с Сявой, тоже вышел из палаты.

–Геркулес, вот тебе не повезло! К нам потом такие телочки подъехали… – радостным тоном произнес Вольдемар.

–Прошу, не надо упоминать женщин, товарищ! А то так и буду себя корить за то, что невинности в тот день не лишился.

–Ладно, ты давай, поправляйся – ответил Вольдемар и, пританцовывая, покинул палату.

Наконец, в палате остались только Дмитрий и Мария. Только сейчас Геракл заметил, что его полный друг и интеллигентка держатся за руки.

“А камрад Дмитрий, в отличие от меня, не опозорился”, – подумал Геракл.

–Геракл Сергеевич? С вами все в порядке, больше не болит? – вежливо спросила Мария.

–Все в порядке, гражданка, ничего неординарного.

–Ладно, Дим, я тебя на улице подожду, – сказала Мария и вышла из палаты.

Дмитрий Бесогонов сиял от счастья. Геракл без обиняков спросил его:

–Ну что, было у вас с Марией соитие, товарищ Дмитрий?

–Было, сударь, да какое! Извините, что я по этой причине не присутствовал на собрании группы нашей.

–Вот уже и вы стали взрослым. Когда же, наконец, моя очередь?! – недовольно спросил Геракл.

–Не волнуйтесь, это мирское. Даже не сомневаюсь, что и у вас появится родственная душа. Лучше расскажите мне про Москву старую!

Геракл вкратце пересказал свой сон другу.

–Да, прелюбопытнейше! Ну хоть благодаря сну убедились, что не был большевистский Союз Эдемом? – спросил Дмитрий.

–Не вполне, товарищ, все равно это время было проще… Честнее… Чище…

–Ладно, не смею вас переубеждать. И как же, интересно, вам мог присниться такой замечательный сон?

–Да вот так… как-то.

Подвиг четвертый. Укрощение строптивого подполковника

27 декабря 2018 года.

После множества приключений на посвящении для Геракла и остальных студентов-юристов наступили суровые трудовые будни. В отличие от нескольких прошлых вузов, в этот раз товарищ Водохлебов старался не прогуливать – впрочем, ему все равно не всегда это удавалось. Особенно не любил он посещать пары физкультуры, на которых его непременно поднимали на смех, поскольку он не был в ладах со спортинвентарем – то шведскую стенку повалит, то в баскетбольном кольце застрянет. Впрочем, физрук Олег Фомич все равно поставил ему «автомат», поскольку боялся, что на пересдачах Геракл сломает что-нибудь еще.

Дмитрий и Геракл по-прежнему оставались лучшими друзьями, но первый большинство вечеров теперь проводил не с другом, а со своей девушкой Марией, что одновременно вызывало у Геракла раздражение и зависть. Стоит отметить, что факт обретения второй половинки значительно приподнял авторитет Димы Бесогонова в молодежном коллективе, и теперь все внимание группы переключилось на Геракла, уставшего от насмешек.

Постепенно практически все зачеты были группой сданы – по правде говоря, по ним всем просто поставили «автоматы». Даже преподаватель философии Марина Петровна, с которой Геракл был в контрах, не стала делать для него исключение и все же поставила заранее «четыре» за экзамен. Группе оставалось сдать только такой интересный предмет, как безопасность жизнедеятельности, или сокращенно – БЖД.

Его вел пятидесятипятилетний подполковник в отставке Евгений Валерьевич. Этот героический человек, ветеран Афганистана, Первой и Второй чеченских кампаний и еще пары операций рангом пониже, теперь состоял на военной пенсии и был, казалось бы, обычным преподавателем в университете.

Евгений Валерьевич был человеком старой советской закалки и относился к своему предмету с истинным благоговением. Еще на первой паре он запомнился группе гениальной фразой следующего содержания:

–Мой предмет – это БЖД, а не ОБЖ. Запомните, щеглы – Б-Ж-Д, а не О-Б-Ж, потому что мы, мать вашу, проходим не какие-то там основы, как сопливые школяры, а самую суть! Если хоть кто-то, хоть один ублюдок, назовет меня «преподаватель ОБЖ», то придется применить к нему самые суровые, мать вашу, меры воспитательного характера.

Это сразу же настроило группу на серьезное отношение к предмету.

Евгений Валерьевич не признавал прогулов, и за каждого прогулявшего студента добавлял группе по вопросу на зачет. Таким образом, к последней паре у группы Геракла было уже тридцать четыре зачетных вопроса.

Ни о каких «автоматах», разумеется, и речи не шло – судя по всему, единственный автомат, который грозил еще не служившим студентам-парням – это армейское боевое оружие.

Евгений Валерьевич, по непонятной причине, просто отвратительно относился к студенткам – ситуация осложнялась тем, что к своим солидным годам подполковник женат еще не был, поскольку искренне ненавидел «баб». Не сильно лучше он относился к еще не побывавшим в армии парням – считая, что «солдат должен плац мести, а не на учебе жопу протирать». Даже к уже бывшим в армии, вроде Геракла, он не был полностью предрасположен – поскольку те «не остались по контракту Родину охранять». Попросту говоря, любимчиков у него не было.

Итак, наступил судный день – последняя пара БЖД. Распахнув входную дверь аудитории своим армейским сапогом, Евгений Валерьевич вошел с криком:

–Равняйсь! Смирно!

Торжествующе оглядев напуганный коллектив, подполковник гаркнул:

–Вольно! Садись!

Глянув в «табель о рангах»(так бывалый военный называл список группы), Евгений Валерьевич грозно сказал:

–Товарищ староста! Доложите об отсутствующих на занятии!

–Евгений Валерьевич… Бесогонова и Аввакумовой нет… Я не знаю, куда они пропали… на физкультуре еще присутствовали, – дрожа от страха, робко сказала развязная обычно Света.