Семь подвигов Геракла Сергеевича

–Для начала, рядовые, не опаздывать на пятнадцать секунд…

–Виноваты, товарищ подполковник! – хором ответила троица, а Геракл затем добавил:

–Разрешите обратиться, Евгений Валерьевич?

–Разрешаю, рядовой Водохлебов, – ответил преподаватель.

–Кто первый будет защищать свои знания перед вами? Нужен ведь и в этом деле порядок.

–Какие, мать вашу, знания? Вам моя девушка, Светлана, ничего разве не передавала? Не собираюсь я в этом году ни у кого ничего принимать, скажите за это спасибо вашей старосте – золотая баба! А у меня дела в данный момент поважнее, чем ваш зачет! – воскликнул Евгений Валерьевич, и погрузился в чтение книги «Роль ЦРУ в распаде СССР», не обращая внимания на ребят.

Троица застыла в изумлении, пока Дмитрий не прошептал:

–Ну и, извините за бестактность, шельма наша Светлана!

–Повтори, что ты, мать твою, сказал?! – рявкнул чуткий Евгений Валерьевич.

–Похвалил я нашу Светлану-красу, короткую косу, сударь, – любезно ответил Дмитрий.

–Правильно говоришь, рядовой! Всю жизнь не мог нормальную бабу встретить, а тут она – молодая, красивая… Ух! – воскликнул покрасневший военный.

–Извините, что перебиваю, камрады, но как же, Евгений Валерьевич, наш зачет? Вам категорически необходимо расписаться в зачетных книжках, – сказал Геракл и отдал честь преподавателю.

–Становитесь по ранжиру и отдавайте документы, бойцы! – воскликнул Евгений Валерьевич.

Через пару минут все было кончено, и ребята с удовлетворением любовались на лаконичную роспись Евгения Валерьевича в своих зачетках.

–Вольно! Разойдись! – воскликнул Евгений Валерьевич и вновь погрузился в чтение исторического блокбастера.

Когда троица вышла из кабинета, Дмитрий воскликнул:

–Чтобы я хоть один раз этой чертовке бесстыжей поверил. А еще староста называется!

–Хотите повторить подвиг Ленина, камрад? – смеясь, спросил Геракл.

–А что? Между прочим, Дима очень галантный и умный молодой человек. Вполне мог бы стать старостой, – произнесла погладившая Дмитрия по животу Маша.

–Потерпите уж до моих хором, барыня, – сказал покрасневший Дмитрий.

Помолчав, он обратился к Гераклу:

–А вы чем будете на Новый год заниматься, мсье Геракл.

–Не знаю еще, товарищ.

–Ну ладно… И как, мсье Геракл, нам вообще удается переживать все эти перипетии?

–Как-то так и удается, камрад, – не придумал никакой лучшей фразы Геракл.

Подвиг пятый. Седой Новый год

31 декабря 2018 года.

Первая сессия была успешно сдана еще до праздников – Геракл Сергеевич наконец-то мог позволить себе расслабиться. Как и вся остальная группа, великовозрастный студент собирался посетить масштабный концерт раскрутившейся рок-группы «Слезы олигарха», лидером которой был уже бывший одногруппник Геракла Яков Пчелин. Популярность его коллектива резко пошла в гору после того, как клип на песню «Мухомор» стал главным хитом ноября на Youtube, собрав десятки миллионов просмотров. Геракл на самом деле терпеть не мог главный хит “Слез олигарха”, но Яков специально для Геракла пообещал исполнить “новую хитяру про СССР”, а это наш ленинец не мог позволить себе пропустить.

Проснувшись рано утром тридцать первого декабря, Геракл Сергеевич удовлетворенно потянулся. Еще бы, теперь ему не надо было бежать на надоевшую с семи лет учебу. Умывшись и почистив зубы, Геракл отправился на кухню, где вкусно пахло яичницей с салом, которую приготовил отец. Родитель Геракла пребывал в наилучшем расположении духа, и с энтузиазмом спросил у сына:

–Ну, как спалось, сынулька?

–Категорически хорошо, отец. Извините за бестактность, но отчего у вас такой цветущий вид? Вы обычно не особо жалуете Новый год.

–У меня отличные новости, сынок! Дедушка приедет праздновать Новый год к нам, впервые за пять лет. Наконец-то посидим вместе, былое вспомним, выпьем его «сталинки» на курином помете.

–Товарищ отец, какая еще «сталинка»? Я, конечно, уважаю дедушку, но наш коллектив сегодня направляется на концерт в «Олимпийский», и мне никак нельзя это пропускать. Отрыв от компании противен ленинским заветам.

–Ну как же так, сын? Разве я тебя не учил, что за стариками нужен уход? Дедушке уже восемьдесят пять, может, и не соберемся так больше…

–Наш дед – товарищ сталинской закалки, железный человек! Ему уход пока точно не нужен. Он, более чем вероятно, и нас может пережить.

–Ты разве не знаешь, балбес, как дедушке тяжело после развода с бабушкой? Нам надо его поддержать. Старикам нужна хорошая кампания.

–Ничего удивительного в разводе наших стариков нет – после того-то, как бабка деда с малолетней курвой застала. Недаром пролетарии говорят, что седина в бороду, а бес в ребро.

–Все мужики, сынок, ходят налево. Такова природа.

–А вы, батя? – недоумевая, спросил Геракл.

–Я, слава Богу – исключение из правил, – произнес Сергей Витальевич, невольно вспомнив о длинноногой аспирантке Кристине, ждавшей его завтра.

–Рад, что это так.

–Но большинство – ходит!

–После таких слов прекрасно понимаешь, насколько далеко мы стоим от идеального общества строителей коммунизма.

Помолчав и подумав над словами сына, Сергей Витальевич сказал:

–В общем, на концерт ты не идешь. Лучше посидишь дома с нами, выпьем, как нормальные мужики, байки потравим…

–И все же я протестую. Мне недопустимо отрываться от коллектива… хоть он и не до конца оценил мой гений.

–Геракл, но ведь мы с дедом тоже в своем роде коллектив, причем тебе не чужой! В общем, точка – бухаем!

–Так и быть, товарищ отец, бухаем! – с натужной улыбкой воскликнул Геракл, чувствовавший себя не в своей тарелке.

Геракл не был особенно рад новости о приезде своего деда Виталия Семеныча. На самом деле, наш герой обожал своего дедушку, в свое время привившего внуку любовь к коммунизму и преклонение перед Сталиным, но в этот раз приезд Виталия Семеныча был решительно невовремя – ведь Геракл очень хотел поддержать Якова на его первом крупном концерте и услышать его “советский шлягер”.

Виталий Семеныч был членом КПСС с 1957 года, сначала работал на заводе, но затем вступил в ряды КГБ, где проработал вплоть до “категорически неприемлемой перестройки”. Не сумев обрести себя в новых реалиях, Виталий Семеныч вышел на пенсию и посвятил себя воспитанию внука. Родители Геракла были молоды и увлечены своими научными исследованиями, поэтому большую часть времени герой проводил именно с дедом. Виталий Семеныч поставил перед собой цель “воспитать настоящего мужика, а не такого неженку, как его отец”. В итоге план бывалого чекиста практически полностью провалился – из Геракла вырос, пожалуй, самый ленивый юноша всей Москвы. Однако одного дед все-таки добился – внук стал ярым коммунистом, хоть это и вызывало всегда насмешки со стороны сверстников.

После того, как внуку исполнилось восемнадцать, Виталий Семеныч уехал жить на юга, потому что “взрослого кабана уже не перевоспитаешь в трудолюбивого муравья”. Тем не менее, дед иногда приезжал навестить родню в Москве – хоть это и случалось все реже.

Размышления Геракла Сергеевича прервал гром “Интернационала” – это звонил Дмитрий. Не мешкая ни секунды, герой ответил другу:

–Категорически приветствую, Дмитрий Аркадьевич!

–И вам не хворать, Геракл Сергеевич! Ну что, готовы навстречу приключениям, то есть – на запевы Якова отправиться? Мы с Марией Владимировной уже с утреца марафетимся помаленьку.

–Никак нет, камрад, увы. Сегодня мой дед приезжает. Мне нужно дома присутствовать.

–Жаль-жаль, сударь, хотя старика, вестимо, надобно уважить!

–Да люблю я деда, товарищ, но как же концерт? Быть может, не будет у нашего товарища такого бенефиса больше.

–Не волнуйтесь, Геракл Сергеевич, я вам, в случае чего, перескажу потом все. Прощайте! – крикнул Дмитрий, но забыл отключить телефон.

Вскоре Геракл услышал брачный зов вепря – в гости Дмитрию явно пришла Мария. Не в силах молчать, Геракл что есть мочи крикнул в трубку:

–ТОВАРИЩ ДМИТРИЙ! ПРОСЬБА ОТКЛЮЧИТЬ ТЕЛЕФОН! МНЕ, КАК И ЛЮБОМУ ИНТЕЛЛИГЕНТНОМУ ЧЕЛОВЕКУ, НЕ ИНТЕРЕСНЫ ВАШИ ИГРИЩА!

–Ой, батюшки, срам-то какой! – раздался голос Дмитрия, который сразу же повесил трубку.

Позади Геракла раздался голос отца:

–А что, сынулька, Дима опять забыл повесить трубку?

–Так точно!

–Молодость – она такая, – задумчиво сказал Сергей Витальевич.

Вот, наконец, около часа дня раздался стук в дверь – два слабых удара и три сильных. Разумеется, это был дед Геракла, использовавший такую систему для предосторожности.

Сергей Витальевич сразу же открыл дверь, однако Виталий Семеныч был не вполне доволен:

–Разве я так тебя воспитывал, сынок? А если бы за дверью был натовский шпион – ему бы ты тоже открыл?

–Батя, ну я же все равно знал, что ты явишься…

–А если бы американцы захотели воспользоваться этим фактом и попытались проникнуть в ваш дом? Святой Иосиф, кого я воспитал… Ты хотя бы помнишь смысл моего шифра?

–Два слабых стука – Горбачев и Ельцин, три сильных – Ленин, Сталин и Брежнев.

–Хоть это не забыл, балбес! Почти шестьдесят, а ума нет. Ладно, где мой внук непутевый?

–Тут, товарищ дед! – воскликнул Геракл и поднял вверх руку, приветствуя старика по-комсомольски.

–Святой Иосиф, ну и кабан вымахал! Когда мои правнуки появятся? А то, быть может, и не доживу, с твоей-то прытью.

–Стараюсь, товарищ дед, да категорически отсутствуют женщины нормальные в окружении!

–Понимаю, Москва. Тут уже все Западом зомбированы. Вот что! Давай ко мне, в деревню! Там такие бабенки, что самому не продохнуть!

–Извините, дедушка, но нет. Как я без интернета и водопровода? Не позапрошлый век сейчас все же. Коммунист должен иметь доступ к передовым достижениям технического прогресса!

–Ну и разбаловали же ваше поколение, прости нас Ленин. Я до двадцати лет в бараке жил, и всем доволен был, потому что страной руководил величайший человек в истории – Сталин! Золотая молодость…

–Категорически жаль, что не родился в те благодатные времена, – задумчиво произнес Геракл.

–Ты бы без этого самого Фай-Вая и суток не протянул. Испоганили русскую нацию американцы, скоро не умнее их станем…

–Даже и не поспоришь. Товарищ дед! Хотите посмотреть, какой портрет вождя народов я пару лет назад написал?

–Всегда готов! – бодро воскликнул дед и прошел с Гераклом в его комнату.

–Теперь их двое… – жалобно протянул Сергей Витальевич, когда его отец и сын отошли.

Виталий Семеныч минут пятнадцать с удовлетворением смотрел на улыбающегося Сталина в белом мундире, пока не произнес:

–Как живой Иосиф Виссарионович, как живой! Усы только чуть тонковаты, а в целом неплохо.

–Усы и исправить можно, дед. Не хотите ли лучше взглянуть на мою новую наработку? Там, правда, еще дописать надо, но в целом готово.

–Показывай!

Геракл снял покрывало со стоявшего в углу полотна, и перед глазами деда открылся вид на бой Сталина и Гитлера на световых мечах. Вождь народов занес свой синий клинок над головой державшего красный клинок Гитлера, который был одет в черную броню ситхов.

–Вот, так сказать, наработка к очередной годовщине Победы, дед, на современный лад, – голосом бывалого искусствоведа произнес Геракл Сергеевич.

К удивлению Геракла, дед выхватил из кармана свой боевой нож, и с остервенением начал резать картину внука, приговаривая:

–Подумать только… Мой внук… самого Сталина в таком непотребном виде изобразил.

–Вы чего творите, товарищ пенсионер?! – с удивлением воскликнул Геракл.

–Не смей позорить вождя народов, щегол! Подумать только – с предметом американской прогнившей культуры нашего Иосифа Виссарионовича изобразить…

–Я почти полгода над ней работал – и, теперь выходит, зря… А вы сами-то разве не смотрите американские фильмы, товарищ дед? Там и хорошие есть.

–А ты бы стал летом сорок первого фашистские фильмы смотреть? Вот то-то и оно! Вся их культура – это третьесортная пропаганда, направленная против России. Ну и внук у меня вырос, враг народа…

–Извините, товарищ дед, виноват. А вы сами что смотрите-то в таком случае?

–Сотни замечательных советских фильмов есть – еще и твоим детям хватит.

–Даже «Детство дедушки Ленина» видели? – с содроганием спросил Геракл.

–А как же? Хороший фильм, его надо в начальной школе всей ребятне показывать. Одно жаль – не про Сталина, так бы был еще лучше.

Разговор деда и внука прервал голос зашедшего в комнату Сергея Витальевича в кухонном фартуке, который произнес:

–Извините, что отвлекаю, товарищи сталинисты, но я уже две сковороды картошки на сале пожарил. Теперь и засесть до курантов можно.

–Ай да молодец, Серега! Идемте, я вас своей «сталинкой» как следует напою, – произнес Виталий Семеныч.

«Надо срочно придумать, как уйти. Пара рюмок этой «сталинки» – и я даже из-за стола встать не смогу, не то, что на концерт отправиться», – думал Геракл.

***

–Ну, за Интернационал! – произнес дед и, не закусывая, мгновенно хряпнул рюмку своей так называемой «сталинки» – самогона на курином помете.

–За Иосифа Виссарионовича! – крикнул Геракл и, не мешкая, отправил рюмку со «сталинкой» к себе в рот. Через считанные секунды ленинец мчался к крану с криками:

–Воды!

–Что за молодежь пошла, совсем пить разучились, – протянул дед.

Сергей Витальевич тоже попробовал было отпить, но, ощутив неприятный привкус, подбежал к раковине и все вылил.

Виталий Семеныч был в ярости:

–Куда мы докатились – сын родного отца не уважает! Помнишь ли ты, дубина, что этот напиток моя мать в годы войны готовила?! Садись обратно и пей, мать твою, или нет у меня сына!

–Не горячись, батя, с салом, в принципе, пойдет, – еле дыша, ответил Сергей Витальевич.

Через час отец и дед Геракла Сергеевича, абсолютно пьяные, сидели рядом в обнимку и пели песни Леонида Утесова. Сам Геракл понемногу прихлебывал для вида – он не хотел сильно напиваться и пропускать концерт. Вдруг Виталий Семеныч громко спросил:

–Серега, а Родиоша живой еще?

–Родион Артурович? Да он и ядерную войну переживет, что с ним станется?

–Позови его к нам, пусть отметит по-человечески. Прекрасный мужик.

–Дед, но Родион Артурович – бомж. Я его, бесспорно, уважаю, но после него же придется решительно всю квартиру убирать, – попробовал возразить Геракл.

–Никаких возражений! Ну и что, что он какой-то там «бомж» – зато человек мировой. Думаю, сам Сталин бы его с радостью на даче принял. Серега, зови Родиона!

–Сейчас, батя! – сказал Сергей Витальевич и, накинув пальто, отправился было искать Родиона Артуровича – но обнаружил, что самый умный бомж столицы уже греется на лестничной площадке.

–С наступающим, Сергей Виталич, – улыбаясь ртом с редкими зубами и сняв обветшалую шляпу, произнес бомж.

–С праздником, Родион Артурович, а я уж искать тебя собирался.

–Да я погреться решил у вас, а то метет на улочке. Сами знаете, людям моего положения зимой несладко приходится.

–Проходи, Родион, не задерживайся, – произнес Сергей Витальевич и во всю ширь распахнул входную дверь.

Через полчаса пьяных, горланящих песни, было уже трое. Виталий Семеныч крепко приобнял Родиона Артуровича, не обращая внимания на его грязную куртку.

–Ну чего вы, Виталий Семеныч, я же даже в порядок себя не приводил, – заплетающимся языком пробормотал Родион Артурович.

–Ну и что, Родион, зато человек ты прекрасный. А теперь выпьем пивка для рывка! – рявкнул дед.

–Отец, нет у нас пива, – произнес Сергей Витальевич.

–Да как так-то? Новый год – и без пива?! Ты точно в СССР вырос, а, сынок?

–Не подумал, что нам пригодится. И так всего хватает.

–Не подумал, не подумал… вот из-за таких не подумавших и просрали страну. Геракл, сгоняй в ларек за «Жигулевским»!

–Отец, я неплохо зарабатываю, мы можем и хорошего, немецкого пива купить, – пробормотал Сергей Витальевич.

После этих слов дед вскочил с места и схватил своего сына за грудки со словами:

–Эти сволочи нашу страну в крови потопили, а ты их пиво хочешь пить?! Святой Иосиф, прости мою душу грешную за то, что врага народа вырастил.

–Виноват, батя. «Жигуль» так «Жигуль», – тихо произнес смутившийся, словно двоечник, Сергей Витальевич.

–То-то же! Герашка, бегом до ларька!

–Да, поторопитесь, Геракл Сергеич, а то не каждый день людям моего положения пива испить удается, – скрипучим голосом произнес Родион Артурович.

–Сию секунду, товарищи! – произнес Геракл и со спринтерской скоростью выбежал из квартиры, думая:

«Вот, наконец-то настал шанс! Пойду, присоединюсь к Дмитрию и Марии на концерте».

Продрогнув до костей на метели и с трудом прорвавшись через народ при помощи объемного пуза, Геракл Сергеевич Водохлебов ворвался в «Олимпийский». Не обращая ни малейшего внимания на толпу пьяных металлистов, наш герой устремился в первые ряды, где уже давно собралась вся группа юристов. Дмитрий был в своем парадном фраке и цилиндре – потому что, согласно ему, «негоже как холоп на торжество наряжаться». Мария, которую московский барин хищно обхватил за филейную часть, была одета в бальное платье, потому что Дмитрий запретил одеваться своей девушке «как последней швали».

–Здорово, Геркулес, как житуха? – спросил Геракла одетый в свой лучший спортивный костюм гопник Сява.

–Не жалуюсь, пролетарий.

–О, пожаловал наконец-то. Сейчас Яшка будет исполнять свой новый сингл, – сказала Света, которую обнимал уже принявший на грудь Вольдемар.

–Про СССР? Уж это с радостью послушаю. Нужно, нужно молодежи хотя бы посредством творчества напоминать о великой стране.

–Здравствуйте, мсье Геракл. Мы с Марией Владимировной уж вас заждались, – произнес Дмитрий, пожавший другу руку.

–И вас приветствую, камрад. А насчет задержки – у меня просто возникли… непредвиденные обстоятельства.

–Мсье Яков уж усполнил свою песенку «Мухомор». Стиль, конечно, не русский, но немудрено понять, отчего молодежь от нее балдеет.

–Уже исполнил? Слава Ленину! – произнес сильно не любивший песню «Мухомор» Геракл.

–Чу! Сейчас что-то начнется.

Освещение сменилось на красное, и закончивший очередную песню Яков произнес:

–А сейчас я, типа, хочу исполнить свой новый хит «Нежный Сталин». Меня, типа, на его написание вдохновил мой друган Геракл, который просто открыл мне глаза на сущность этого легендарного грузина.

Зал взорвался овациями. Геракл покраснел от гордости и смущения.

–Погнали, блин! – крикнул Чугун и со всей мощи ударил по барабанам. Яков запел:

Дедушка Сталин к победе ведет,

Дедушка Сталин всех нас спасет,

И даже сейчас, спустя много лет,

Ко всем нам несется Сталина свет.

Нам дедушка Ленин урок преподал,

А дедушка Сталин его продолжал.

Ни Троцкий, ни Гитлер вождя не сломят,

Он их остановит, как шавка щенят!

Как жаль, что прошло уже много лет,

Ведь лучше, чем Сталин, правителя нет.

Он НАТО бы смел, как вихрь снежный,

Наш дедушка Сталин – всегда самый нежный.

Зал взорвался. Однако в это же самое время чуть не взорвался изнутри наш Геракл, которого с трудом удержал Дмитрий. Московский коммунист кипел от злости и громко говорил, срываясь на крик:

–Расстрелять… мерзавца. Как он посмел сравнить товарища Сталина с шавкой? Как он посмел сказать, что тот бы смел НАТО? Товарищ Сталин всегда был за мир! Все, что произошло, Дмитрий, категорически неприемлемо! Еще и мое имя с грязью смешал Яков… камрад называется.

–Абсолютно не пойму, каким это образом он навредил вашей репутации, сударь? Мне, к слову, песня вполне понравилась, хоть и несколько малохольная она, – сказал Дмитрий.

-Вот для чего была нужна советская цензура, – продолжал бормотать Геракл, не глядя на друга.

–Дим, успокой его, а то надоел своим нытьем! – крикнула Мария.

–Вот видите, Геракл Сергеевич, не по нраву моей сударыне ваши причитания. Уж угомонитесь пока, – произнес Дмитрий.

–До президента дойду, – шипящим голосом произнес Геракл.

С этими словами на сцену поднялся президент Российской Федерации.

Присутствовавшие в зале раскрыли рты. Геракл в растерянности протер глаза.

“Нет, он все-таки решительно настоящий, а не галлюцинация! Поразительно!” – думал тезка полубога.

–Батюшки святы! – крикнул Дмитрий.

Глава государства тем временем пожал Якову и Чугуну руки и произнес:

–Здравствуйте, уважаемые музыканты!

–И вам не хворать, товарищ президент! – волнующимся голосом произнес Яшка.

–До меня дошли вести о популярности вашей группы. Вы большие молодцы. Ваше авангардное творчество – гордость России. А сейчас прошу извинить, меня ждут неотложные дела. С Новым годом! – крикнул в зал лидер нации и затем сразу покинул «Олимпийский» в сопровождении охраны.

–Народ, это, блин, реально было, или я от травы не отошел?! – крикнул в зал Чугун.

–РЕАЛЬНО! – в едином порыве ответил зал.

–Ну типа, блин, круто, – произнес ошарашенный Чугун.

–На бис! – дружно крикнуло большинство зрителей.

Рокерам ничего не оставалось, как начать исполнять «Нежного Сталина» на бис, а потом – еще дважды. Геракл Сергеевич с трудом держал себя в руках и готов был уже убежать, лишь бы не слышать не понравившеюся песню.

Однако когда Яков в очередной раз пел последний куплет, раздался ружейный выстрел. Пуля, к счастью, ни в кого не попала.

–Опасненько, – произнес невозмутимый Яков.

Геракл обернулся, и с ужасом заметил, что у входа с ружьем в руках стоял его дед, лицо которого исказилось от ярости:

–Вы чего, ироды, про Иосифа Виссарионовича поете? Да в тридцатые годы вас за это просто расстреляли бы! Ух не та пошла молодежь, ух не та…

–Ты чего, блин, дедуган, блин? Сталину уже как бы все равно, блин, к тому же песня-то хвалебная, блин! – возмущался Чугун.

После этих слов раздался еще один выстрел. Пуля прошла в считанных сантиметрах от мужского достоинства Чугуна.

–У тебя чего, блин, совсем крышу сорвало, блин, хрыч старый?! – плачущим голосом пробормотал Чугун.

–Будешь еще исполнять такие песни – охолощу, как дед Максим хряка, – невозмутимо произнес дед, которого окружила охрана.

–Необычненький выходит концерт, – пробормотал Яков, усевшийся на сцену покурить.

Геракл тем временем прорвался к деду. Тот невозмутимо стоял, хищным взглядом смотря на охрану.

–Михалыч, вызывай ментов! – произнес охранник.

–Не надо никого вызывать, московская полиция всегда при исполнении, – произнес с трудом добежавший до деда полный полицейский.

–Чего так медленно, товарищ капитан?

–Праздник, – начал оправдываться покрасневший от выпитого пива капитан.

–Товарищ полицейский, категорически приветствую, и смею заметить, что дед никого не хотел убивать. Это часть представления! – воскликнул Геракл.

–Да? А чем вы это докажете, молодой человек? Вы кем-то приходитесь уважаемым музыкантам? В любом случае, применение боевого оружия на публике недопустимо. Опустите ружье, гражданин.

–Врешь, не возьмешь, – сквозь зубы пробормотал дед, но ружье опустил.

Капитан надел на старого чекиста наручники. Никогда Виталий Семеныч не был так близок к провалу. Почуяв, что дело дрянь, Геракл подбежал к сходившему со сцены Якову и быстро заговорил:

–Камрад Яков, скажите пожалуйста доблестной полиции, что выстрел деда был частью шоу.

–Нифига себе “шоу”, этот дедуська, типа, чуть Чугуна в Чугунку не превратил.

–И все же… Да, мой предок человек, мягко говоря, тяжелый, но категорически не хотелось бы, чтобы он умирал где-нибудь на лесоповале. На таких людях, как он, Советский Союз держался!

–И Сталин, типа, тоже таких любил?

–Иосиф Виссарионович был лучшим другом людей, готовых отдать жизнь за Родину! – с одухотворенным лицом произнес Геракл.

–Раз уж даже товарищ Сталин, типа, любил таких, то надо, типа, подсобить как-то, – дрожащим голосом произнес Яков и решительно пошел к Виталию Семенычу.

–Премного благодарен, камрад! – крикнул вслед рокеру Геракл.

Тем временем, капитан готовился уводить поникшего Виталия Семеныча, потерявшего свой боевой запал.

–Товарищ капитан! Вы чего, типа, с нашим Штирлицем делаете? Это внештатный член коллектива, он, типа, должен был эффектный экшн устроить – и ведь, блин, устроил же! Все купились! – смеясь, сказал вовремя подбежавший Яков.

–Штирлиц, говорите? Хорошо. Только больше никакой стрельбы на концертах, а то для нас, полицейских, лишняя морока от этого, – ответил капитан.

–Да уж теперь, типа, потише будем стараться делать.

–Тогда не смею мешать. С Новым годом, волосатые! – сказал полицейский и, отдав честь, ретировался.

Вскоре разошлась и охрана. Виталий Семеныч, тяжело дыша, сказал Яшке: