Анамнесис

Если после знакомства Лили со Скарлетт Макензи дела журнала пошли в гору, то после известия о том, что этот журнал принадлежит девушке известного писателя, популярность издания резко возросла. Контакты со знаменитостями стали устанавливаться намного проще, что было на руку журналу, особенно этому радовалась Натали. За то время, что отсутствовала Лили, Натали ни разу её не подвела, чем заслужила доверие девушки.

Спустя три месяца после возвращения Лили и Алана в Лондон, девушка была уже благосклонно принята теми, с кем обычно общался писатель, и обрела популярность у простых людей, которые следили за жизнью знаменитостей. Случалось, что люди подходили к Лили на улице и просили сфотографироваться с ней, а мужчины, с которыми девушке приходилось иметь дело по работе, недвусмысленно предлагали встретиться. Однако Лили не смущали подобные глупости, она попросту не обращала на них внимания, потому что была сосредоточена только на одном мужчине.

В воскресение Алан устраивал вечеринку в своём загородном доме (о существовании которого Лили впервые узнала только в пятницу), куда были приглашены его друзья, а также некоторые журналисты, работающие в редакции журнала Лили. Атмосфера вечеринки была, на удивление, тёплой и домашней, чем разительно отличалась от тех вечеринок, на которые Алан обычно звал с собой Лили. Почти все гости знали друг друга и дружелюбно общались между собой.

Алан не переставал шептать Лили на ухо, что она выглядит лучше всех. На девушке было вечернее коктейльное платье бюстье с серебристым верхом, который был усыпан кристаллами Сваровски, и голубым кружевным низом. Серебристые туфли-лодочки подчёркивали ровный загар длинных ног. Наряд, который по неизвестной причине вызвалась выбрать для Лили Рейчел, подчёркивал чувственность и элегантность девушки и притягивал внимание окружающих. В то время как Лили развлекала гостей, Алан где-то пропадал, изредка появляясь и снова исчезая.

Вечеринка была в самом разгаре, когда неожиданно стихла музыка, и взгляды присутствующих устремились на Алана Росса, спускающегося по лестнице со второго этажа особняка. Алан подошёл к Лили и взял её за руки. Писатель посмотрел в распахнутые от удивления глаза девушки и произнёс:

– Я полюбил тебя с самой первой секунды нашего знакомства, хотя мне иногда кажется, что я всегда носил в себе эту любовь. Ты открыла мне меня. Я как будто заново родился. Стал другим человеком. Когда ты впервые посмотрела на меня, я словно ощутил на себе красоту всего мира… Надо же, в книгах такие сцены мне легче давались, – Алан перевёл дух и усмехнулся. – Теперь люди знают, как надо жить, но не знают, зачем так жить. А я знаю, ради чего мне жить: ради тебя. Лили, ты дашь мне возможность сделать это, прожить жизнь ради тебя? Ты согласна выйти за меня замуж?

– Нет… – Лили посмотрела ему в глаза, и воцарилось молчание. – …Нет слов, чтобы выразить мою безграничную любовь к тебе, поэтому я просто отвечу: да, я согласна!

Они провели всю ночь, обсуждая свои планы на будущее. Все самые сокровенные мечты и желания были высказаны в эти минуты. Лили догадывалась, что внутри Алана дремлет романтик, но не знала, как этот романтик нежен и уязвим. Засыпая, девушка улыбнулась: она сделала правильный выбор.

Утром Лили проснулась от звонка в дверь. Еще не успев окончательно проснуться, она открыла дверь, рассеянно посмотрела на стоящего перед ней человека и тут же, опомнившись, воскликнула:

– Чарльз! Как ты сюда попал? – она поспешно обняла Чарльза и удивлённо на него уставилась.

– У меня свои методы, – его светлые волосы были взъерошены, но он улыбался. – Детка, как ты без меня? Хотя к чему этот вопрос, если и так всё понятно. Ты же выходишь замуж.

– Да! Откуда ты узнал?

– Об этом уже все знают.

– Кстати, когда ты вернулся? – спросила девушка. – Когда мы с Аланом приехали в Лондон, я пыталась тебя найти: думала, что ты уже вернулся, но мои поиски не увенчались успехом.

– Мы все уже давно находимся в постоянном розыске, потому что безвозвратно потерялись в себе самих и хотим оставаться в неизвестности, но в то же время тайно надеемся, что кто-то захочет нас найти и когда-нибудь всё-таки отыщет, – задумчиво произнёс он трагичным театральным голосом.

– Лилс, что за шум? – появился полусонный Алан и насмешливо оглядел гостя. – Кажется, мы где-то виделись.

– Меня зовут Чарльз Эванс. Я художник…

– Это мой друг, – поспешно пояснила Лили.

– Ах, да, припоминаю вас.

– Если вы не против, я бы хотел вручить вам подарок на помолвку, – Чарльз протянул Лили блестящий свёрток. Девушка развернула его и взяла в руки песочные часы, сделанные из золота.

– Спасибо, Чарли. Это очень мило с твоей стороны, – поблагодарила девушка.

– Цените время, проведённое вместе, – улыбнувшись, произнёс Чарльз.

– Хорошо. А как же ты? Ты должен быть в Испании со своей девушкой, разве нет?

– Это она должна там быть, а моё место здесь, в Англии, – безразлично произнёс Чарльз.

– Мне жаль, Чарли, что у вас ничего не вышло.

– Не стоит, Лили. К этому всё и шло, но спасибо, что подсказала мне испытать судьбу. По крайней мере, я понял, что это не мой человек.

– Дай я тебя обниму, – жалостливо прошептала она и протянула руки к Чарльзу.

– Не буду вам мешать, – осторожно промолвил Алан и удалился.

– Ты добилась своего, не так ли? – спросил у девушки Чарльз, когда они остались одни.

– О чём ты? – устало спросила Лили.

– Ты принята в высшем обществе, выходишь замуж за известного писателя, карьера пошла в гору, теперь можно и семью заводить, детей воспитывать, – с издёвкой произнёс Чарльз.

– Кстати, о детях, тебе уже пора уходить, если ты, конечно, не против. Мы с Аланом хотим побыть наедине, ведь находиться каждый день на глазах у общественности – задача не из лёгких.

– О, понимаю, до скорой встречи, Лили Фейбер, – в его голосе послышалось раздражение.

Когда Чарльз ушёл, Лили вернулась к Алану. Всё утро они горячо спорили о том, где будет проходить свадьба, но к единому мнению так и не пришли. Лили отправилась на работу, а Алан собрался ехать в издательство, чтобы обсудить с редактором рукопись, которая была ещё не завершена. Мужчина начал заводить свою машину, но у него ничего не вышло. Тогда он позвонил знакомому автомеханику и договорился встретиться с ним на следующий день. Алан пошел в сторону станции метро, когда полил сильный дождь. Плюнув на всё, писатель вернулся домой, позвонил редактору и сообщил ему, что в издательство он приедет завтра.

Дома Алан сел за компьютер и стал по привычке проверять почту, он делал это каждый день. Обычно там было много писем от незнакомых людей, поэтому писатель не насторожился, увидев письмо от неизвестного отправителя, полученное час назад. И, от скуки открыв его, Алан принялся читать письмо, которое полностью перевернуло его представление об идеальной любви:

«Думаю, тебя всегда мучил вопрос: откуда взялась твоя любимая Лили? И я, как твой тайный друг, готов поделиться разгадкой неожиданного появления этой очаровательной девушки в твоей размеренной жизни.

Для начала давай разберёмся, почему она выбрала себе именно такое имя? Думаю, каждому человеку нравится идти по краю пропасти, боясь упасть, но всё равно продолжая рисковать. Так и она: не могла не рискнуть, ей безумно хотелось добавить остроты в свою авантюру. У неё это в крови. Что ж, ты вряд ли понял намёк, поэтому объясню.

Начнём с того, что существует имя Лилия, которое имеет множество вариантов и несколько версий происхождения. По самой распространённой версии, имя произошло от названия цветка «лилия».

Если говорить об имени твоей возлюбленной, то Lili – это французское имя, но в Англии Lily – это вариант имени Лиллиан. Однако эта версия нам не даёт абсолютно никаких сведений для понимания сущности твоей подруги, поэтому копнём глубже и рассмотрим другие интересующие нас версии происхождения имени, которое выбрала для себя (а точнее, для тебя: ведь это ты её придумал, по крайней мере, ты так думаешь) твоя девушка, Алан.

Итак, Лила с санскрита переводится как «игра», «иллюзия». Не зря у тебя было ощущение, что эта девушка – всего лишь твоя галлюцинация.

Бытует также мнение, что имя Лилит происходит от шумерского «лиль», означающего «дух», «призрак»…

Сейчас ты возразишь, скажешь, что сам придумал такое имя для своей героини, что, даже если эта девушка неслучайно появилась в твоей жизни, у неё не было выбора относительно своего имени. Однако я так не думаю: выбор есть всегда. Эта девушка, кем бы она ни была, могла представиться как угодно, но она взяла имя героини твоей книги, зная, в отличие от тебя (кстати, большой промах с твоей стороны), смысл этого имени.

Как ты уже понял, мой недалёкий друг, твоя будущая жена – не та, за кого себя выдаёт. На твоём пути она встретилась отнюдь не случайно. Притворившись Лили Фейбер, она получила то, о чём всю жизнь мечтала: известность, карьеру, деньги, привлекательного, к тому же талантливого, мужчину… Список можно продолжать. Как она это провернула? Оказалась в нужное время в нужном месте. Не нужно было, мистер Росс, так громко заявлять о своих навязчивых идеях и желаниях в романе (и тут ты мне возразишь! «Роман ещё не вышел в печать, его никто не видел!» – будешь бойко доказывать ты самому себе. Опять, ошибка, Росс. Для человека, одержимого одной идеей, нет ничего невозможного… Ты же сам хотел встретить девушку своей мечты. Так получай же! Правда, идеал, который ты придумал, в реальности оказался сильно подпорченным. Если заинтересуешься деталями этой забавной истории, то спроси их у мисс Фейбер сам.

Тебе, наверное, кажется, что я лгу, обвиняю невинного человека в том, чего он не совершал, ведь это ты, Алан, преследовал Лили, добивался её фальшивой любви, однако на деле всё было с точностью наоборот. Вспомни хотя бы тот случай, когда Лилс, почувствовав, что перестаёт влиять на твои решения, увязалась следом за тобой в Истборн, чтобы установить тотальный контроль над сердцем и разумом Алана Росса; или когда она «случайно» забыла свой дневник, наполненный личными мыслями и чувствами, с помощью которых ты влиял на такую уязвимую и ранимую Лили. Тебе, идиоту, казалось, что ты имеешь над этой девушкой особую власть, но на самом деле это Лили тебя имела тебя и умело вертела тобой по своему усмотрению.

Я заканчиваю писать, но есть один вопрос, который тебе нужно обдумать на досуге. Этот вопрос ты вряд ли когда-нибудь себе задавал: действительно ли смерть Норы Одли, бывшей владелицы журнала, который сейчас находится в руках мисс Фейбер, была самоубийством? Есть ли вероятность того, что её убили? Вдруг это сделал какой-нибудь амбициозный журналист, или честолюбивая журналистка, мечтающая занять её место? А, может, во всём виноват призрак?… Да ну, мистика какая-то! Предлагаю вернуться к реальным людям: подозревал ли ты, Алан, свою обожаемую Лилс в смерти Норы? Если нет, то стоило бы начать.

Кажется, письмо получилось длиннее, чем я планировал. Думаю, это того стоило. Кто будет меня в этом обвинять? Ты что ли? За что? Я ведь открыл тебе глаза. Теперь ты знаешь, что призраки существуют на самом деле.

Алан в отчаянии схватил компьютер и швырнул его в стену. Визжащий треск раздался над головой, но мужчина никак на это не отреагировал. У него и так голова шла кругом. Мир перевернулся с ног на голову. Писателя охватил бессильный гнев. Ему захотелось задушить лгунью собственными руками, тем самым закончив последний акт второсортной пьесы.

Но очень скоро Алан понял, какая месть будет для него самой лучшей: равнодушие. Пусть интриганка захлебнётся в сомнениях и мучительной неопределённости, пусть поймёт, как далеко она зашла в своих попытках обрести что-то похожее на счастье. Как можно было убить невинного человека, чтобы занять его место? У Алана не укладывалось в голове, но это было правдой. Как же она тогда сказала? «Игнорировать сущность героя, на которую он сам тебе указал, было бы большой ошибкой». И Алан совершил большую ошибку. А все эти её душещипательные истории были пропитаны ложью, взять хотя бы «призрака времени».

Алан часто задумывался над тем, как могло получиться, что он встретил девушку, как две капли воды похожую на героиню его книги, и подсознательно он никогда не верил, что это судьба преподнесла ему такой подарок. То, что их встреча была заранее спланирована и подстроена, уже приходило ему в голову. Худшие подозрения оправдались. Кто бы ни был этот анонимный отправитель, он очень хорошо знал ту, которая называла себя Лили Фейбер, и по неизвестной причине решил раскрыть её.

Чего Алан не мог предугадать, так это того, что их с Лили история оборвётся раньше, чем это произошло в книге. Писатель не знал, правда ли Лили убила Нору или нет, но в остальном он не сомневался. Разбираться в её хитроумном и жестоком обмане у Алана не было желания. Всё, что имело отношение к этой предательнице, его теперь не касалось.

Собрав в сумку свои вещи, Алан вырвал из ежедневника лист и написал на нём саркастическое послание на прощание:

Дорогая Лили, (если тебя, конечно, кто-то, кроме меня, так называет)

Мне было очень весело проводить с тобой время. Спасибо, что не поленилась и материализовалась из моего романа и пришла ко мне, хоть и ненадолго. Ты была моей самой любимой героиней, но настало время тебе уйти, а мне создавать новых героинь, более изощрённых обольстительниц, потому что, к сожалению, интерес к тебе у меня уже пропал.

Я всё о тебе знаю. Знаю, что ты не просто так встретилась на моём пути и попыталась спланировать то, что в принципе нельзя спланировать – любовь. Тебе повезло, что я оказался более наивным, чем ты думала. Ирония в том, что я сам уверял тебя, что нас окружает вымысел и мы тоже придуманы. Как же я был близок к истине!

Пора мне закрыть надоевшую книгу и забыть её сюжет вместе с героями, что я и собираюсь сделать. Я прошу тебя, Лилс, не сопротивляйся моему решению оставить тебя и отказаться от необдуманного обещания жениться. Пожалуйста, сделай так, чтобы в скором времени тебя не было в моей квартире, и не пытайся связаться со мной: я не хочу снова слышать ложь. И последнее: в твоём образе всегда была какая-то незавершённость. Я осознал, что в этом моя вина и исправил ошибку. Теперь для меня твой образ навсегда завершён (а для героя это означает то, что с этого момента он для автора мёртв).

Твой автор, А.Р.

Девушка поздно вернулась домой. Когда она вошла в пустую квартиру, её охватило тяжёлое предчувствие. Она присела на диван и увидела на столе записку. Взяв её в руки, она принялась читать. На лбу пролегли глубокие морщины, когда она два раза перечитала прощальное письмо. «Вот и всё», – промелькнуло у неё в голове. Она медленно поднялась с дивана и тихо вышла из квартиры, плотно закрыв за собой дверь.

Глава 22

Жизнь – это не шахматы. Наша игра намного сложнее. Никто не знает, на какой стороне он находится и за кого играет. В любой момент может оказаться, что все мы играем за чёрных и эта игра больше не имеет никакого смысла.

Алан Росс «Призрак времени»

Алан, уставившись в пустоту, сидел на полу в своем загородном особняке. Внезапно все мысли, которые его преследовали уже несколько дней, куда-то исчезли. Тяжесть на душе сменилась лёгкостью, и на писателя снизошло тихое умиротворение.

Зазвонил телефон.

– Я подъезжаю. Открой для меня ворота, – раздался в телефоне женский голос.

Мужчина нехотя вышел из дома и направился к воротам. Не успел он их открыть, как появилась девушка.

– Привет. Ты просил меня приехать…

– Малышка, только ты у меня осталась, – Алан протянул руки к Рейчел и увидел, как та поморщилась.

– Алан, да ты пьян! – воскликнула Рейчел.

– Представь себе, бывает и такое. Ты же не отвернёшься от меня? – Почему ты пьёшь здесь в одиночестве?

– Я, конечно, мог бы пойти в любое другое место, и вытворять то, что пожелаю, но я понимаю, что потом мне придётся за это расплачиваться. Лучше уж я тут посижу, где меня никто не видит.

– Что вообще происходит? Где ты пропадал? Я не могу дозвониться до Лили…

– Лили не существует, – резко оборвал её Алан. – Её нет и никогда не было.

– Что ты такое говоришь?

– Она обманула меня. Лгала мне с самого начала, притворялась скромной и наивной. С момента нашей первой встречи я словно попал в лабиринт, не имеющий выхода. И сейчас мне пришлось найти вход, чтобы наконец выбраться из лабиринта, который эта лгунья построила, играя на моих чувствах.

– Что всё это значит?

– Мне неизвестно, кто эта девушка, но она знала, что представляет собой героиня моей новой книги, и просто… – Алан истерично засмеялся. – И просто стала ею.

– Но зачем?

– Чтобы ввести меня в заблуждение и получить всё, о чём она мечтала. Моя романтичная натура сыграла со мной злую шутку, и я поверил, что вымысел может стать реальностью.

– Надо же, – Рейчел была сбита с толку. – Она даже меня обвела вокруг пальца, хотя я хорошо разбираюсь в людях.

– Ты бы слышала наши с ней задушевные разговоры о жизни и её стихи. Интересно, кто их написал… Она знала, она всегда знала, какое влияние на меня оказывает. Её лицо, эти изумрудные глаза чего стоят, потрясающее тело, обволакивающий голос, лучистая улыбка… – словно в трансе повторял Алан.

– Где она теперь? – спросила девушка.

– Понятия не имею. Я ушёл от неё и больше о ней не думаю, – Алан натужно рассмеялся. – Кого я обманываю? Я только о ней и думаю. Не могу выбросить её из головы. Она застряла там, понимаешь, Рейч?

– Какой бы привлекательной она ни была, ты должен забыть её. Тебе не нужна лживая и непорядочная женщина.

– Противоречие между видимостью и сущностью всегда меня преследовало, – разочарованно произнёс он.

– От этого ни один человек не застрахован.

– Красота – это же выражение какой-то идеи? – неожиданно спросил он.

– Да, – рассеянно подтвердила Рейчел.

– Получается, что одна идея порождает другую. Красота рождает уродство, любовь – ненависть, а страсть порождает равнодушие.

– Алан, забудь о её красоте, – умоляюще прошептала Рейчел, но Алан её не услышал. Он, словно в бреду, продолжал шептать:

– Красота – самая распространенная форма душевного уродства, – с горечью произнёс он, отчеканивая каждое слово, пытаясь убедить в этом больше себя, чем Рейчел. – Внешняя красота и исключительность чаще всего являются признаками духовного уродства и посредственности личности.

– Алан, посмотри на меня, – приказала ему Рейчел. – Двигайся дальше, не цепляйся за то, что было.

– Не могу, Рейч. Я прожил всего неделю без неё, и если так будет продолжаться и дальше, я этого не вынесу. Я хочу вернуть Лили.

– Что ты такое говоришь?! Очнись! Никакая она не Лили. Ты даже не знаешь её настоящего имени.

– Мне всё равно, как её зовут. Помоги мне вернуть эту девушку.

– Лучше я помогу тебе вернуть себя, – Рейчел наклонилась к Алану и, плотно прижавшись к внезапно напрягшемуся телу, с силой впилась поцелуем в губы мужчины…

С тех пор, как Алан вернулся в свою квартиру, прошёл месяц. Это как будто был вовсе не месяц, а долгий год тоски по Лили. После разрыва с ней круг общения писателя сузился, главным образом потому, что Алан вычеркнул из своей жизни Рейчел. Оказалось, что она давно испытывала к писателю романтические чувства и надеялась, что он ответит ей тем же. Рейчел сказала, что была счастлива просто находиться рядом с Аланом все эти годы. “Стать частицей этой пленительной красоты, разве не этого мы хотим, общаясь с людьми, обладающими талантом и природным обаянием?” – спросила она.

Алан не смог ответить ей взаимностью. Прикосновение чужого женского тела и незнакомых губ было Алану неприятно. Почему-то ему казалось, что этим он предаст Лили, ту самую Лили, которая предавала его с самого первого момента их встречи.

Писатель продолжал работать над книгой, несмотря на то, что считал это бесполезным занятием. Вычёркивая особенно романтические моменты романа, он заменял их сценами тоски и одиночества персонажей, получая от этого удовольствие. Он знал, что в издательстве все уже устали от его выходок, но, памятуя об успехе его предыдущих книг, а, может, из сочувствия к расторгнутой помолвке, они продолжали закрывать глаза на несоблюдение Россом сроков сдачи романа. Однако Алану было всё равно. Он сообщил им, что внесёт значительные поправки в свою книгу, и, когда она будет готова, пришлёт окончательный вариант.

В один из тоскливых осенних вечеров Алан сидел за компьютером и делал правки в романе, когда послышался звук открывающейся двери. Писатель замер. “Неужели она вернулась?” Алан спиной почувствовал лёгкий женский шаг и повернулся посмотреть на пришедшую девушку. Было темно, поэтому он с трудом отличал очертания знакомых предметов и контуры женского тела. Минуту женская тень играла с освещением комнаты, свободно по ней перемещаясь и ступая только на те участки помещения, на которые не падал лунный свет. Внезапно девушке надоела её собственная игра, и она вышла из тени. Её искаженное злобной гримасой лицо осветил лунный свет. Писатель в испуге отпрянул, на мгновение потеряв дар речи: перед ним стояла живая Нора Одли.

– Это невозможно… – он не верил своим глазам. – Нора? Ты жива?

– Физически я живее всех живых, но вот внутри уже давно мертва, – в её голосе звучала наигранно-издевательская интонация. Она поднесла руку к сердцу и произнесла:

– С тех пор, как в моей утробе поселилась смерть, здесь пустота.

Алан не понимал, о чем идёт речь и что вообще происходит, и изумлённо взирал на ночную гостью.

– Как ты сюда попала?

– Прямиком из мира мёртвых, – она громко рассмеялась. – А что, есть другой путь?

– Есть, – до Алана начало доходить. – Есть множество способов оказаться здесь, если ты никогда не попадала в мир мёртвых.

– Разве?

– Не было никакого самоубийства или убийства. Ты была жива всё это время и морочила всем голову, но зачем ты так с нами поступила? К чему эта игра в смерть?

– Ты действительно хочешь знать?

– Ты тайком пробралась в мою квартиру, ведёшь себя очень странно… конечно, я хочу знать, что происходит и почему ты сымитировала своё самоубийство. Представь, сколько страданий ты причинила окружающим тебя людям своей “смертью”.

– Ладно, ты захотел узнать правду, а ведь мог отказаться, и жил бы тогда спокойно всю оставшуюся жизнь. У тебя был выбор, Алан, и ты выбрал путь правды. Постарайся не жалеть потом о выбранном пути. Он очень тернист, ведь правда об одном человеке вытаскивает на поверхность правду об остальных людях. Надеюсь, ты готов услышать несколько историй о том, как необдуманное действие одного человека ломает жизнь другим.

Алан кивнул, и Нора продолжила:

– Первая история, которую я расскажу, напрямую связана со мной. Вряд ли таких, как ты, когда-нибудь волновала жизнь кого-то вроде меня, но ты всё равно послушай. До того, как я создала журнал “Сияние”, я владела другим журналом. Он назывался “Жизнь за гранью”. Тогда мне, действительно, нравилось узнавать подробности из жизни талантливых и известных людей, и я часто брала у них интервью. В то время, о котором я сейчас говорю, многих интересовал разрыв между двумя популярными личностями – актрисой Джиной Картер и писателем Аланом Россом. Мне казалось, что я близко подобралась к причине их разрыва и раскопала правду, которую мне, кстати, спокойно и легко предоставил сам мистер Росс. Я и не подозревала, что Алан Росс сможет оболгать женщину ради того, чтобы спасти свою репутацию. Надо заметить, что, если бы этот случай и очернил его репутацию, женщины всё равно вешались бы на него стаями безвольных птиц, которые могут лететь куда угодно, но летят только к нему, а его романы раскупались бы всё так же огромными тиражами. Однако, здесь, надо полагать, было задето самолюбие своенравного мужчины. Хотя, может, ему вообще было наплевать на общественное мнение, и лгал он из скуки, – Алан начал припоминать, как выглядела Джина Картер, но, кроме того, как она смотрелась на экране, он о ней, об их романе, и уж тем более разрыве, ничего не помнил. Возможно, Нора была права, и ему тогда было наплевать на ту женщину и на общественное мнение. – Так вот, Росс солгал, а Джина Картер предъявила моему журналу невероятно большой иск. И что ты думаешь? Выиграла дело, а мой журнал был уничтожен.

– Почему я об этом не знал?

– Потому что тебя не интересовала жизнь ничтожных людей. Но на этом первая история не обрывается. Есть и захватывающее продолжение. Я была беременна, а мой любимый мужчина не знал об этом, потому что мне хотелось сделать ему сюрприз. Вскоре после того, как я потеряла работу, он бросил меня, униженную и опозоренную. Кому же захочется жить с неудачницей? А мой сюрприз, кстати говоря, вышел очень удачным: из-за нервного срыва матери ребёнок умер, не родившись. Его отец так никогда и не узнал, что у него мог бы быть ребёнок от меня.