Есть только дорога…

– Вишнёвый, – отозвался Леший.

– А можно угоститься?

– Держи, – Леший протянул трубку.

– Да не, ты мне просто табака насыпь на бумажку, – парень достал папиросную бумагу.

Он достал какую-то хитрую машинку и начал закручивать бумагу с табаком вместе с фильтром.

– Вот теперь распробую, – сказал парень.

– Не запариваешься ходить с самокруткой везде?

– Привыкаешь, – сказал тот, – ты же с трубкой не запариваешься?

– Я её редко курю, – отозвался Леший, – всё же более ритуальное действие, чем бытовое.

Леший выпустил в сырой воздух струю дыма и побрёл в сторону костра…

Ночью Лешему снился сплав. Они с Волком, Манулом, Полиной, Лосиком, Светой, Ваней и Ди шли по какой-то быстрой реке, похожей на Сергу, уворачиваясь от скал. Леший сидел "на руле", и командовал ребятами: "Греби, бля!", "Табань лево!", "Ща в скалу уебёмся!", "Расчёска, голову береги!", "Ходу-ходу-ходу-ходу-ходу!"

Спустя какое-то время река замедлила ход, и Волк обернулся к Лешему.

– У тебя неплохо получается рулить катамараном. Возможно, скоро ты этим будешь заниматься часто, каждое лето.

– Хорошая перспектива, – сказал Леший, – особенно если учесть, что здесь не зевнуть, не пошевелиться и никак не оторваться.

– Управление, – сказал Волк, – это всегда такое дело. Надо видеть, что делает каждый из гребцов, да послеживать, чтоб не занесло в препятствия. И при этом никогда не отпускать рулевое весло. И речь не только о катамаранах…

Леший проснулся от ощущения, что кто-то ползёт по уху. Пошевелившись и достав фонарик, он обнаружил на ухе ползущего клеща, открыл палатку и вышвырнул его, усадив на какую-то палку. В сумерках догорали угольки костра. Возле них ещё сидел кто-то неугомонный из туристов и обсуждал пьяным голосом подробности своей личной жизни с другим туристом.

Леший прошагал мимо них в ближайшие кусты, поссал, развернулся к реке и умылся водой. Подняв голову от воды, он сидел напротив себя сидящего на берегу бобра.

"Эх, жалко фотика нет, – подумал Леший, – щас бы его щёлкнуть"

Огромная мокрая скотина сидела на глинистой горке, грызя ветку. Но, завидев шевеление Лешего, занырнула в воду, плюхнув хвостом, оставив только круги.

Леший встал и отправился обратно в палатку, чтоб додремать до подъёма.

На второй день ребята согрели вечернее жаркое. Некоторым туристам оно очень хорошо заходило после вчерашней пьянки.

"Эх, вчера вечером ребята ещё следили, чтоб никто никуда не уебался и ни с кем не подрался, – думал Леший, глядя как Андрей с Димой нагнетают насосом-"лягухой" воздух в костёр, – Сверхлюди, её-богу" Леший по мере возможности помогал им колоть дрова и разливать чай.

– Река поднялась, – провозгласил Андрей, – я вчера вечером клал камешки, а сегодня они под водой уже. Значит, шибче пойдём.

– Это радует.

Спустили катамараны на воду, усадили туристов, разложили все грузы, да и поплыли. Теперь Леший сидел на "руле", а Алёна гребла.

"Интересная какая эта Алёна, – думал Леший, – где в этом хрупком существе помещаются такие силищи и навыки. Вот что значит матёрый турист"

Вслух же рассказывал истории этих мест. Про "дикий запад" и таинственных "Щелпов"312, про которых слышал от бывшего директора "Оленьих " Доброва.

Про птиц и деревья. Про свои автостопные странствия.

На обед делали остановку у Аракаевской Пещеры на большой поляне. За водой пришлось плавать втроём, на пустом катамаране выгребая против течения. Здесь из-под скалы бил мощный карстовый источник, вода которого даже отличается по цвету. В мутно-жёлтую весеннюю воду Серги здесь вливается бело-лунная вода из источника.

– На сленге спелеологов такие источники называют "Грифоны". Это называется "Аракаевский грифон". Тут вода жестковата, постоянно пить бы её не стал, но раз-другой можно, – рассказывал Дима.

На обед варили борщ с тушёнкой. Тут Леший подсмотрел одну из хитростей Алёны. В "сумке-холодильнике" лежал пакет с замороженными тёртыми овощами, капустой-свёклой-морковкой.

"Прикольно, – думал Леший, – надо взять на заметку"

После сытного обеда катамараны причалили уже на другом берегу, где Леший повёл всех вверх по склону ко входу в Аракаевскую пещеру. Здесь туристы, и без того озябшие, пробыли недолго, глядя на ледяные шестигранники и просыпающихся летучих мышей, лениво перелетающих над головами.

На подходах к Аракаево опять дул встречный ветер313, но теперь на него было плевать: течение очень хорошо несло катамараны, приходилось лишь подруливать.

Снизу железнодорожный мост был расписан всякими надписями, сулящими проклятия в адрес туристов.

"Да уж, – думалось Лешему, – за столько лет любви между местными и туристами явно не получилось. Да и получится ли, когда Парк отжал у местных часть их покосов, а к твоим огородам круглые сутки норовят причалить катамараны с какими-нибудь пьяными чертями?"

Здесь часть народа, тепло попрощавшись, направилась на вечерний поезд, а Леший остался с ребятами разбирать катамаран на глазах у аракаевской общественности, катающейся мимо на тракторе.

Вскоре подъехала "Газель" и погрузила в своё чрево оставшихся туристов.

Леший остался с ребятами, в ожидании их собственной машины. Алёна отсчитала четыре тысячи и протянула Лешему.

– Ну что, понравилось работать с нами?

– В целом да. Вы такие молодцы.

– А что не понравилось?

– Погода козёл, – сознался Леший, – больше придраться не к чему.

– Будешь работать дальше?

– Возможно, – у меня скоро поездка будет, а потом – поступление в универ. Но вы звоните. Если я не занят, обязательно присоединюсь.

– Идёт.

Примчался из города серый "Баргузин", в него запихали все катамараны-спасы-вёсла и запихались сами. Леший вырубился на куче снаряжения в тёплом салоне…

Глава 14. На запад

А через день приехала Ди.

Леший стоял на "стриту" в переходе у "Кино-Урала", когда она ему позвонила.

– Лёша, мы в Екатеринбурге. Нас высадили в каких-то ебенях.

– Конкретней, что видите вокруг?

– Промзоны. Грязища. О, табличка "Улица Турбинная".

– Это недалеко от меня. Спросите у людей, как до Вокзала добраться, встречу вас "под Варежкой".

– Людей бы ещё найти. А "под Варежкой" – это где?

– Спросите на Вокзале, или увидите сами, – сказал Леший с улыбкой, – всё, не проговаривайте деньги. Вы рядышком.

Леший нажал красную кнопку на телефоне и стал зачехлять гитару.

На улице, печаля Лешего, шёл мокрый снег.

"Погода не благоволит стопу, – думал он, – а значит придётся ждать. Ещё бы как-нибудь отшить этого Крота, и куда-то вписать Ди. Вписать её я могу только одну, безо всяких кротов… Карма? Колесо фортуны сделало оборот за год, и теперь я превратился в "мальчика из Ростова", которому год назад я привёз Настю, и вынужден был искать вписки сам? Да уж…"

Под "варежкой" на привокзальной площади бегали цыганистые дети и клянчили деньги. Леший отмахнулся от одного из них и стоял, прислонившись к железному заборчику с плеером в ушах, оглядывая прохожих.

Внимание его привлекли двое людей с рюкзаками, направляющиеся неуверенным шагом в сторону "варежки". Один – худощавый тип с пирсингом в нижней губе, чуть выше Лешего, в бандане и тёмных очках, с болтающейся сбоку рюкзака "пенкой" на верёвке, в чёрном "бомбере", чёрных брюках и берцах. А рядом с ним – в оранжевой куртке, джинсах и берцах – шагала Ди. Леший её и не узнал сначала, а, узнав, обрадовался. Несмотря ни на что.

– Лёша-а-а! – Ди кинулась Лешему в обьятия, после чего он почти силой стянул с Ди рюкзак, перевесив на себя.

– Саша-Крот – протянул руку Лешему худощавый тип.

– Лёха-Леший, – отрекомендовался Леший, – пойдём куда-нибудь в тепло.

В "ТЮЗовской кулинарии" Леший заказал для приехавших стопщиков по тарелке пельменей, салату и хачапури с чаем, и сам сидел, слушая описание их поездки.

– Мы в дороге чуть не поссорились, – говорила Ди, пока Крот отправился в туалет, – под Новосибирском, где Крот говорил, что надо гнать быстрее и ночевать в палатке, а не на тёплой вписке у Юки с Малышом. Я его уболтала, зная кротовью чудесную привычку кидать дайс в непонятной ситуации. Мне повезло, ему выпала "единица", а мне – "шестёрка", и первую ночь мы ночевали у Юки. Вторую ночь мы гнали с ночным дальнобоем до Тюмени. Крот вырубился, а я общалась с водителем. А от Тюмени до Еката я малодушно дрыхла в машинах, пока Крот залечивал водителям про всякую чушь.

– Почему он Крот? Потому что в тёмных очках даже в пасмурный день?

– У него какая-то беда с глазами, и он постоянно тёмные очки носит. Плюс он иногда "дует", – Ди практически жаловалась, – не знаю есть ли у него с собой. Но если и нет – ехать с ним дальше я не хочу.

– Заебал?

– Он "запавший" на меня ещё с панковской тусы. А потом, как узнал, что я ищу попутчика в стоп, так сразу воспрял, стал названивать, пробивая мою "раковину". Я тогда подумала, да будь что будет, – Ди сделала паузу, – и теперь он едет со мной.

– Леший, а у тебя на руке фенька, – показал Крот на кожаную феньку, подарок Лосика. – Что она значит?

– Там что-то про дорогу написано, – не стал вдаваться в подробности Леший, – а что?

– У неё такой мощный заряд, что мне рядом с ней находиться тяжело.

– Странно, я ничего не чувствую, – вставила слово Ди.

– Может, на тебя оно не действует, я же тебе говорил, что тебе ещё настраиваться надо, – Крот, видимо, плотно сидел на "энергуйстве".

Леший и Крот вышли покурить под падающие редкие снежинки.

– Будь другом, сними это.

– Я не буду это снимать. Это подарок, – Леший почти обиделся.

– А чей? Похоже на оберег, поставленный ревнивой девушкой.

– Ну, допустим, это подарила девушка. Что с того?

– Или познакомь меня с ней, если можешь, – Крот почти настаивал.

– А какой с этого прок? Познакомлю, и дальше что?

– Хочу заиметь в свою коллекцию такую мощную ведьму.

– Как ты думаешь, она согласится попасть в твою коллекцию? – Леший усмехнулся, – как бы тебе самому в её коллекцию не попасть.

– Зря смеёшься, – сказал Крот загадочно, а сам подкинул в руке шестигранный кубик, и ловко его поймал, – Тройка. Значит этой девушке самой решать…

Леший, пользуясь свободным временем, решил выгулять гостей города по неформальским достопримечательностям Екатеринбурга.

Сначала, после "ТЮЗовской кулинарии", направились через переход у ТЮЗа, где стоял с гитарой Сталкер, игравший что-то из ДДТ. Леший поздоровался с ним между песнями, перекинулся парой фраз и двинул дальше, по пути живописуя рассказами обо всём, что вокруг. Упомянул и "царские дни" у "Храма на Крови", когда особо верующие бабушки пытались прогнать из перехода неформалов со словами "Грешно! Бог покарает!". Рассказал про фанатов, от которых прошлой осенью его увели Манул с Полиной. В "Трубе", где на свежей побелке красовалась надпись "Всегда оставайся БЕЛЫМ!", стоял Серьга, певший что-то из "Машины времени", в окружении вечнопьяных Ильнура и Апельсина, перекрикивавших певца. Леший кивнул головой, а Крот зацепился языком с Апельсином. В это время у Лешего зазвонил телефон. Он вышел из "Трубы", чтоб услышать, что Лосик предлагает им встречу.

– А где словимся?

– Давай в "Дендрике" у Цирка?

– Идёт, – Леший завершил вызов и направился к Ди.

– Пошли, познакомлю тебя с одной своей знакомой. Не переживай, она хорошая. Возможно, вы даже виделись, – Леший не стал упоминать сны.

– А как с Кротом быть, – сказала Ди, глядя в сторону Крота.

Крот уже стоял с пластиковой бутылкой пива в руке, и о чём-то разговаривал с Апельсином на повышенных тонах.

– Хуй его знает, – равнодушно сказал Леший.

– Пошли, – махнула на Крота рукой Ди, – Надо будет – догонит.

Действительно, через полсотни шагов, уже у "Камня" их догнал Крот.

– А вы куда так ломанули? Могли бы так и сказать, что не рады мне, – сказал грустно Крот, увидев как Ди взяла Лешего за руку.

– Ты там слишком увлечённо беседовал, – сказала Ди, – и мы решили тебя не отвлекать.

Лосик ждала ребят возле фонтана в Дендропарке. Фонтан ещё не включали из-за холодов, но по парку уже разгуливали прилетевшие с зимовки уточки. Хотя как сказать, некоторые утки уже и не улетают на зимовку из Екатеринбурга: больно хорошо их прикармливают здесь.

Когда подходили к фонтану, Леший заметил странное выражение на лице у Ди, но спрашивать ничего не стал.

Лосик торопливо обняла Лешего, а затем повернулась к Ди.

– Ты выглядишь, как во сне. Даже лучше, чем во сне, – сказала Лосик, – рада наконец с тобой познакомиться.

– Я тоже – удивлённо сказала Ди.

– Саня-Крот, город Красноярск, – сказал Крот, попытавшись обнять Лосика.

– Женя Лосик, Урай, – ловко увернулась от объятий та, – у нас не принято обнимать девушек при знакомстве.

– Ишь ты, Лосик разбушевался, – ответил Крот, – ну окей.

– Кстати, эта фенька – её подарок, – сказал Леший Кроту, – так что ты повежливей.

Слово за слово, а Лосик уже заинтересованно беседовала с Кротом, выспрашивая с серьёзным видом и удивляясь. Ди с Лешим тихонько отошли подальше, к берегу Исети.

– Залезем на иву? – предложил Леший

– А давай, – улыбнулась Ди.

Леший залез первый и, угнездившись, подал руку Ди. Та с ловкостью забралась и уселась рядом.

По быстрой воде Исети рядом с ними сновали утки, радуясь весне. Снегопад, благо, закончился, и выглянуло солнце. Мимо ходили редкие люди, парочки и мамы с колясками.

Лосик с Кротом, отставшие вначале, теперь подошли и оживлённо беседовали. Крот говорил много, а Лосик лишь поддакивала ему. Леший и Ди улавливали странные выражения: "подзаряжаюсь энергией", "первичная материя", "энергетические каналы"…

– Он всегда такой?

– По-моему, Лосик ему понравилась, – сказала Ди, – по крайней мере, он точно нашёл новые свободные уши.

– Ладно, – Леший решил переходить к делу, – выезжаем, как потеплее будет? Сегодня ты ночуешь со мной у "философов", я тебе про них рассказывал.

– А Крот?

– Придумаем что-нибудь. В конце концов, он там с неформалами заобщался, можно его туда и сбагрить. В дорогу с нами поедет ещё две пары. Одна пара – из Питера в Харьков. Другая – с нами в параллели. Со второй парой нам надо будет пересечься в Уфе и под Воронежем. И затем уже в Харькове.

– Лосик мне снилась, – Ди перешла на шёпот, – Она рассказывала о вашей дороге. И даже – зачем нужно ехать туда. Она ведьма, настоящая.

В это время Лосик увлекла куда-то восторженного Крота, и Леший решил рассказать всё-всё. Про Волка, Шаманов и свои отношения с Лосиком. Не утаивал почти ничего.

– Я, наверное, трусиха, – сказала Ди, – даже ненавистного мне человека с хвоста сбросить толком не могу.

– Расскажи о себе вот что, – предложил Леший, – когда ты мне снилась, часто приходилось слышать про драконов. И даже видеть тени, промелькивающие где-то в вышине.

– Это у меня старое и давнее. Ещё с детства люблю драконов рисовать, везде и по-разному. А что ещё про меня поведали тебе сны?

– Про возлюбленного твоего мельком. Который, по словам повествователя сна, – Леший запнулся, но не придумал, как иначе назвать книгу, открытую им в новосибирской библиотеке из снов, – его звали Дэн, он хочет деградировать, а ты хочешь его вытащить.

Леший заметил, как лицо Ди стало серьёзней. Как каменная маска.

– Дэн умер две недели назад, – проговорила она и замолчала.

"Ёб твою мать, вот оно что, – думал Леший, – кто же тебя за язык тянул, сновидец хренов? Надо было заранее разузнать, а то ляпнул. А теперь расстроил Ди".

– Мы с ним поссорились в прошлом году ещё. Тогда я от всех начала замыкаться. Он плотно сел на стакан и игровые автоматы. Начал много проигрывать, у всех занимал в долг. А в апреле повесился. Я… – Ди осеклась, – Я не могу сдержать чувств. Вроде и поссорилась с ним, и всё делала, чтоб забыть. И тебя вот встретила. А всё равно – как ножом по сердцу.

– Блин. Извини, я зря наверное это всё сказал.

– Нет, не зря. А этот долбоёб, – махнула Ди в сторону, куда Лосик увела Крота, – ко мне прилип как только мы с Дэном расстались. Он меня своей магуйнёй уже достал.

– Сейчас Лосик его пообщает. Она, кстати, обещала его помочь "сбросить с хвоста". Лосик классная. Я, честно говоря, в неё был безответно влюблён, пока тебя не встретил, – решил быть откровенным Леший.

– Мне казалось, и во снах, и здесь, что ты ей тоже нравишься, – сказала Ди, – что же странное между вами?

– Судьба. Лосик точно знает, кто будет её мужем и отцом её детей. А до этого не хочет никаких отношений больше, чем "друзья" или "любовники". Её фраза "Быть ведьмой – это как быть смертельно больным" мне запала в душу тогда, прошлой осенью.

– Дела-дела…

Они смотрели на воду, на уточек, на апрельское солнышко, быстро растопившее весь выпавший снег, и каждый думал о своём. Ди, скорее всего, радовалась тому, что она не "ведьма", как Лосик. Леший же просто тревожно поглядывал в сторону, куда направились Лосик и Крот.

Через некоторое время показалась Лосик, влекущая за собой под руку странно улыбающегося Крота.

– Вы где пропали, – спросил Леший.

– Мы где пропали-и-хи-хи-хи-хы… – прорвало смехом Крота. Леший всё понял, почуяв доносящийся от обоих запах. Только в отличие от Крота, Лосик была серьёзна.

– Короче, Катя, он вёз с собой траву, – сказала Лосик, – Теперь не везёт.

– Блядь, мне-то точно не везёт, – скороговоркой сказал сквозь "смешинку" Крот, – мне так подробно ещё никто за меня не говорил, так что я съёбываю в вашу "Трубу" – ояебу, ахахаха! Короче, там надымлю пацанов…

Сказав это, Крот подхватил с земли свой рюкзак, и, не оглядываясь, ушёл в сторону Плотинки.

– Что ты ему наговорила? – забеспокоилась Ди.

– Я всего лишь внимательно его выслушала, тем более он сам язык хорошо распустил. А после задала пару вопросов, на которые он не смог ответить мне. Зато себе ответил честно. И предложил, типа для улучшения взаимопонимания, накурить меня. Хотя я-то знаю, что он "фаберже" подкатить314 планировал таким образом. А на меня трава не действует почти никак, так что он так старался, выдувая мне "паровозы" в тех кустах сирени, что накурился сам. И всё, что я могу про него сказать – он "мультик" типа Космонавта, на даче которого мы с тобой познакомились, Леший.

Между тем, наступал вечер. Леший позвонил Жанне Андреевне, предупредив её, что придёт не один, а с симпатичной девушкой из Красноярска. А после забил трубку и раскурил. Лосик и Ди отправились куда-то в "Гринвич"315 за едой, оставив Лешего одного сидеть на дереве, поглядывая в ту сторону, куда ушагал укуренный в дымину Крот.

"Одной проблемой меньше, аве Лосик, – думал он, пуская кольца дыма, – Теперь обсудить дорогу. Пока успокоиться. И не накинуться у "философов" на Ди. Хотя, после трассы и всех разговоров, её лучше вообще не кантовать".

Лосик с Ди шагали за руку, неся в руке пакет из "Купца" с кучей продуктов.

– Так что, Катя, всё в тебе самой есть, ты видишь в других только то, что твоё. Как хорошее, так и плохое… Леший, мы тут вам нямки накупили. Чтоб не стыдно было на вписку идти. Всё без мяса, как Жанна любит.

– Да вы мои хорошие, – сказал Леший и показал на пакет с курой-гриль, – а курица тут зачем?

– Я её сама сточу. Укуренный женский организм требует ЖРАТЬ. Начнём с проксимальной части мускулюс гастрокнемиус, – сумничала Лосик, отрывая куриную голень – у меня всегда так – ешь курицу и повторяешь опорно-двигательный.

– Этому тоже учат на биофаке?

– Нет, это мой собственный заскок, – сквозь жевание курицы, сказала Лосик.

После того, как Лосика посадили на троллейбус, Леший повёл Ди на вписку к Жанне.

Жанна, сама уставшая после нескольких пар, поселила Лешего с Ди в комнате уехавшей в гости Марго, а сама удалилась спать. Леший дождался прихода Ди из душа, разложил свой и её спальник, тихонько напоил чаем на кухне. Прихлёбывая чай с печенюхами, Леший пообещал Ди разузнать подробности поездки. Он молчал про то, что испытывает человек, оказавшийся рядом с симпатичной ему женщиной, причём оказавшийся в заведомо выигрышном положении.

"Мне полагалось бы мерзко оскалиться и съесть Ди, пока она тёплая, – думал он, – Но я не буду торопиться. Лёшенька, не спугни пожалуйста…"

Леший пожелал Ди спокойной ночи и лёг на спину, скрестя руки за затылком. Ди положила очки на тумбочку, выключила фонарик на сотовом телефоне и легла рядом. Через какое-то время она уткнулась носом в плечо Лешему, и он обнял Ди, тихонько чмокнув её в макушку, слушая её дыхание и вдыхая её запах.

Вокруг был чердак Манула, со светящимися в ультрафиолете рисунками. Рядом сидел сам Евгений Иваныч и Волк.

– Я умываю руки до самого Харькова, – сказал Волк, – Как мог, я помог.

– Хорошо. Мы завтра ещё встретимся с ребятами. Думаю, что Лосик может проводить меня хотя бы до Полюхи.

– Да, это будет хорошей идеей. О, Леший пришёл.

– Значит, завтра мы встречаемся. Хочу знать время и место.

– Здесь у меня, – сказал Манул, – вы можете приезжать хоть утром, сходим на Соколиный Камень, покажешь Ди наши уютные холмики. Вечером подъедет ещё и Лосик.

– Вспомнить бы, где ты живёшь.

– Я встречу вас на станции, не переживай.

– Леший, отправляйся в сон к своей попутчице, ты ей нужен сейчас, – Волк сделал "жест разрыва связи".

Леший, к удивлению своему, не проснулся, а оказался ещё в каком-то чудном месте.

Он сидел рядом с Ди на сухом бревнышке на гребне скалы. На крутых склонах рёбрами торчали высоченные известняковые утёсы, а далеко внизу текла река. Замыкало картину зелёное волнистое море холмов.

– Ди, почему во сне я всё время оказываюсь в таких красивых местах рядом с тобой?

– Это Торгашинские горы, недалеко от Красноярска. Я очень люблю это место. Некоторые считают, что здесь самое живописное местечко в окрестностях Краса, лучше, чем на "Столбах". Добраться сюда чуть проще. Народа тут немного. В моих воспоминаниях тут лето, не удивляйся.

Действительно, дул тёплый ветер, несущий запах соснового леса и горячего чернозёма – похожие запахи были вокруг Лешего в его детстве, в "Оленьих Ручьях". Правда, высоты и виды здесь были явно не как на Серге.

– Мы завтра едем на Северку. К одному моему другу, который проедет с нами часть пути. Возможно к нему в гости ты попадала во снах.

– Главное, утром мне об этом напомни, я не уверена, что вспомню…

Леший откинулся на спину, на сухую траву. Он смотрел на три сосны, между которыми лежало бревно, и на небо. Небо перетекало фракталами, цепляя зелёный свет верхушек сосен на голубом фоне. Лешему казалось, что сейчас он стал этим местом, этой сухой травой, этими осыпями, известняковыми скалами, рекой, мрачными горами на горизонте, горным летним лугом и небом. Это ощущение, так похожее на испытанное после грибов, скорее напугало Лешего, отчего он фокусировался на облике Ди.

Во сне у Ди почти всегда был белый балахон, клешёные хипповские джинсы и хайратник на волосах. Вот и сейчас она нависла над Лешим, бликуя стёклами очков, как двумя солнышками и вплетая свои волосы золотистыми линиями во фракталы неба, которое видел Леший.

– Ложись рядом, голова к голове. Зачем думать что-то ещё, если тут такое красивое небо. Завтра будет завтра…

Ди послушно упала рядом, уткнувшись затылком в ухо Лешего. Теперь он чувствовал ещё и тепло от головы Ди и знал, что зрение у них сейчас одно на двоих, общее. И фракталы, и бытие…

Леший проснулся от хлопка железной двери. Ди не было рядом. Он, было, испугался, но спустя минуту дверь комнаты отворилась, и вошла Ди.

– Жанна Андреевна ушла на работу, я за ней закрыла. Она просила ей ключи на работу занести, сказала ты знаешь где и куда.

– И тебе доброе утро, Катя, – Леший улыбнулся, – ты помнишь сегодняшний сон?

– Про Базайскую Видовку316 и твоё восприятие?

– Про встречу сегодня днём.

– Ох, да. Просто ты так красочно видел мой собственный сон, что я была в восторге. Это поистине запоминалось больше, – Ди нырнула к Лешему под спальник и поцеловала в ухо. Леший ответил взаимностью…

…Спустя час, попив чай и собрав вещи, Леший с Ди покидали философскую обитель. Благо до сегодняшней работы Жанны Андреевны двигаться надо было в том же направлении, что и к вокзалу, и Леший с Ди сели в троллейбус.

Электричка до Северки отправлялась в одиннадцать с минутами.

Леший шагал по сырому свежему городу, ведя за руку Ди. Ночной холодный дождь умыл Екатеринбург, слизав весь вчерашний снег. Ди восхищённо оглядывалась по сторонам, фотографируя на "цифромыльницу" понравившиеся уголки города.