Альтерверс

В бараке их встретил мужчина среднего возраста с глубоким шрамом на лице – от правой части лба до челюсти, через левый глаз, закрытый чёрной повязкой.

– Моё почтение, джентльмены, – поприветствовал оперативников мужчина, не выпуская сигарету изо рта. – Сегодня для вас специальное предложение в нашей лавочке.

– Привет, Даниил Петрович, – поздоровался Марченко. – Это Матвей. Напарник мой. Что же ты нам приготовил?

Мужчина обошёл стол и лёгким движением руки стянул брезентовую клеёнку, открыв оперативникам оружейный набор шестидесятых годов.

– Ну что же… Давайте смотреть. Автоматы Калашникова, две штуки. Потёртые, потрёпанные, работают как часы. Два рожка к ним, так что расходуйте с умом. Тульский Токарева, две штуки. В кожаной кобуре. Три магазина могу выдать. Дефицит, сами понимаете. Это военные образцы. Настолько хорошо копированы, что могут заклинить. Ну, разберётесь. Ножи. Нержавейка в специальном чехле. Выглядят как ржавые, но острые настолько, что волосок поперёк разрежут. Что ещё?.. – Даниил Петрович немного замешкался. – А! Да. Вот.

Он показал две рации – Матвей такие видел только на картинках.

– Заряда у них на несколько суток. Потом надо батарею менять. Или у местных подзарядить. Так… Вроде всё. Расписывайтесь в получении и экипируйтесь.

– Спасибо, Петрович, – поблагодарил оружейника Марченко, – вернём всё в лучшем виде.

– Сами возвращайтесь, – улыбнулся он в ответ. – Чтобы всё по сценарию прошло.

Напарники вышли из барака, подошли к огромному внедорожнику, где их ожидал Кудасов. Под его седыми усами растеклась улыбка.

– Ну что, бойцы, вот ваша карета. В багажнике два «ковровца». Копия – высший класс! И рюкзаки с пайком. Часа через два-три будете на месте отправки. Там уже всё готовят. Успехов, ребятки.

– Спасибо, – сказал Матвей и забрался во внедорожник.

Кудасов взял за локоть Марченко и на ухо шепнул:

– Ты его береги, Егор.

– Да знаю я, – рявкнул Марченко и забрался на переднее сиденье.

Кудасов провожал взглядом внедорожник, пока тот не скрылся на лесной дороге. После он достал мобильник, набрал номер, выученный наизусть.

– Здравствуй, Коль, – послышался голос Фёдорова-старшего на том конце. – Как дела, дорогой?

– Да хорошо, спасибо, Жень, – Кудасов сделал небольшую паузу. – Уехали.

– Спасибо, что сообщил. Теперь всё только от них будет зависеть.

– Не волнуйся. Парень у тебя толковый. Всё отлично будет.

– Да я не волнуюсь. Он же мой сын, в конце концов!

– А то ж, – рассмеялся Кудасов. – Яблоко от яблоньки.

Фёдоров-старший рассмеялся в ответ.

– Приезжай как-нибудь. Мяска с тобой на углях пожарим, граммульку выпьем, наших повспоминаем.

– Обязательно, Жень. Приеду. На связи будем.

– Бывай, Николай Геннадьевич. Привет всем.

Кудасов закончил звонок и посмотрел на свинцовые тучи над бараками. Они медленно надвигались, окутывая всё вокруг темнотой.

– Дождик в дорогу – хорошая примета, – пробормотал себе под нос Кудасов и отправился в свой кабинет.

***

Около трёх с половиной часов понадобилось внедорожнику, чтобы добраться до небольшой полянки, затерявшейся в лесу километрах в семи от Тарусы. Сквозь уходящие высоко в небо сосны пробивалось приятно пригревающее солнце. Шум леса перебивали работающие генераторы переносного штаба.

Шестеро сотрудников СКАР в чёрных куртках с оранжевой полоской на спине и надписью «Техническая служба» собирали прямоугольные ворота, которые при подаче мощного заряда электроэнергии образовывали квантовый туннельный переход. Ещё трое крутились возле ноутбуков на складных столах, просчитывали что-то, записывали данные в планшеты. Командовал процессом Артём Харитонов – один из старших экспедиторов по седьмой классификации. Заприметив внедорожник, Харитонов поправил серую куртку и скомандовал двоим подчинённым готовиться к разгрузке.

– Всё готово? – выйдя из автомобиля, спросил Марченко.

– Так точно, – ответил Харитонов. – Отправление в 13:00.

В течение пяти минут сотрудники СКАР выгрузили из багажника два грязных «ковровца», рюкзаки и сумку с оружием. Колени Матвея предательски подрагивали, ноги становились ватными. Он как мог старался взять себя в руки, но осознание факта, что буквально через пятнадцать минут он отправится в мир, о котором только читал, вызывало у молодого человека смесь волнения и эйфории. Они готовились к заданию, изучали особенности седьмой классификации, но сейчас он понял, насколько отличны теоретические познания от практического опыта.

Матвей внимательно осмотрел своего стального коня. К-58, последний стодвадцатипятикубовый ковровский мотоцикл. Они отправлялись в то место, где после 1962-го производство встало, как и остановился технический прогресс. Использование допотопного мотоцикла спустя больше чем полвека вряд ли выглядело бы диковинно.

Харитонову доложили, что туннельный переход можно активизировать. Он проверил ворота, провода, ведущие к генераторам и ноутбукам, повернулся к Марченко и рапортовал:

– У нас всё готово. Есть ещё пара минут у вас.

– Отлично, – обрадовался Марченко, – успею покурить.

Он достал из небольшой кожаной сумочки, прикреплённой к поясу, тряпичный свёрток, аккуратно открыл и взял самокрутку без фильтра.

Матвей поразился, что даже в таких деталях Марченко соответствовал месту, куда они направляются.

– Хочешь? – спросил Егор напарника.

– Я как-то не курю, – замялся Матвей.

– Ну смотри. Помогает от неприятного ощущения под ложечкой.

– Ладно, давай.

Матвей взял самокрутку, достал спички из рюкзака, зажёг и сделал затяжку. Как только дым пробрался в лёгкие, его сразил кашель. Реакция организма молодого оперативника вызвала смех у бывалых техников.

– Что это? – спросил сквозь кашель Матвей.

– Табак, – ответил Егор. – Ну как? Не могу же я в седьмую везти табак, купленный у нас на рынке. Этот выращиваю специально.

– Проще курить бросить, – сказал Матвей и сделал ещё одну затяжку.

– Не проще. Поверь.

Харитонов подошёл к оперативникам, крутя в руке брелок с символикой военного десанта.

– Хорош прохлаждаться, – пробурчал он, – пора.

Молодой человек лет тридцати вводил в свой ноутбук какие-то значения.

– Оперативники Марченко и Фёдоров, прошу вас занять исходную позицию! – громко сказал он.

Напарники надели рюкзаки, автоматы и оседлали «ковровцы».

– Всем отойти на расстояние двух метров от ворот! – продолжил молодой человек.

Те, кто находились рядом, отбежали за раскладные столы. Харитонов подошёл к оперативникам.

– Ввожу координаты. – Молодой человек застучал по клавиатуре ноутбука. – Открываю квантовый туннельный переход.

Генераторы заработали в полную мощь. Слышалось, как электрический ток по проводам направляется в сторону прямоугольных ворот. Матвей выдохнул и неожиданно для себя тихо произнёс:

– С богом.

На металлической конструкции замигали синие огоньки, сигнализируя, что сейчас откроется туннель. Пустота внутри ворот начала заполняться полупрозрачной пеленой голубоватого оттенка. Матвей пытался разглядеть, что же там, по ту сторону прямоугольной конструкции.

– Приготовиться! – скомандовал Харитонов. – Чтоб всё по сценарию, ребята. Вперёд!

Марченко завёл двигатель мотоцикла, выкрутил ручку газа и направился к воротам. Матвей повторил действия напарника, устремляясь к голубоватой пелене, за которой виднелась полянка и лес объекта К7—217 седьмой классификации.

Глава 2

В лесу слышался сильный запах озона, словно после сильной грозы. Правда, лес на объекте К7—217 не видел гроз уже несколько десятилетий, а те редкие дожди, которые выпадали, из-за повышенного уровня кислотности и радиации оставляли после себя непоправимые следы.

Могучие сосны и ели выцветшими наконечниками протыкали желтоватого оттенка небо. Укрытые зелёно-коричневым мхом пни и коряги вместе с высокой травой создавали ощущение нетронутой природы, будто нога человека не ступала в этих местах десятки лет.

На небольшой полянке, затерянной где-то в лесу, в воздухе появились четыре голубые точки. От каждой растекалась навстречу друг к другу голубого цвета пелена, образовывая прямоугольник, сквозь который из другого объекта один за другим промчались два старых мотоцикла.

Они остановились, в целях экономии заглушили двигатели.

Матвей, переведя дыхание, посмотрел на квантовый туннельный переход. Его первый переход. Вот как перемещение выглядит в реальности. Он слышал множество баек в академии о том, что переход может закрыться раньше времени и человека разрезать пополам, про то, что настройки вводят некорректно, и оперативник оказывается совершенно в другом объекте или на высоте в несколько метров. Но это всего лишь байки. Оперативник просто проехал сквозь голубую пелену, которая на долю секунды затмила всё перед глазами. Матвей обернулся, посмотрел в исчезающий прямоугольник, за которым виднелся расплывчатый силуэт Харитонова. Тот помахал оперативникам рукой и пропал из вида. Переход закрылся.

Марченко достал из рюкзака небольшой чёрный прибор, чем-то схожий с мобильным телефоном начала двухтысячных, только с тремя кнопками. Матвей узнал счётчик Гейгера-Мюллера. Прибор с лёгким потрескиванием вывел на экран цифру шестьдесят пять микрорентген в час. Марченко закрепил прибор на руле своего «ковровца», после чего достал из другого кармашка рюкзака компас.

– Нам в ту сторону, – сказал он уверенно, – поедем не быстро, минут за двадцать точно доберёмся. Повтори пока про себя легенду.

– Хорошо, – ответил Матвей, – я только…

Марченко поднял указательный палец вверх, требуя внимания и тишины. Он немного прищурил глаза, вслушиваясь в нетронутый лес. Ветер усилился, верхушки деревьев бились друг об друга под шелест высокой травы. Где-то слева, среди непроходимых зарослей, послышалось шуршание и треск сухих палок. Оперативники переглянулись, Марченко снял со спины свой АК, Матвей незамедлительно последовал примеру старшего товарища.

– Что там? – тихо спросил Фёдоров-младший.

Егор пожал плечами.

Треск становился громче, кто-то явно пробирался через заросли к полянке. Вначале еле слышный, а теперь нарастающий, переходящий в крик, рык приближался.

– Оружие готовь! – крикнул Марченко, спрыгнул с мотоцикла, прицеливаясь в сторону звука.

Матвей сел на одно колено рядом с Егором и тоже прицелился.

Звук становился ближе и громче, крик уже напоминал рёв. Матвею показалось, что схожий звук он уже слышал. Когда-то очень давно, только вот где? В средних классах школы, на летних каникулах, на даче. Он с друзьями играл в казаки-разбойники и забрался глубоко в лес, но услышав этот рёв, вся компания метнулась прочь, что есть сил. Кто-то из его друзей узнал этот звук.

– Это кабан! – крикнул Матвей, и в эту же секунду из леса на полянку вышло существо, которое когда-то было кабаном.

Больше стандартного в полтора раза, эта тварь тяжело дышала огромным пятаком, из которого сочилась гниль. Раздробленные копыта с каждым шагом приминали высокую траву, сквозь которую виднелись жёлтые глаза. Едва заметные зрачки монстра искали себе пропитание, а может, просто забаву. Кабан встал ровно, уставившись на оперативников.

– Стреляй! – крикнул Марченко и сам нажал на курок.

Две короткие очереди направились в существо. Кабан, проигнорировав открытый по нему огонь, разогнался в сторону напарников.

Они отскочили. Один из мотоциклов оказался на пути у огромной твари, и от удара в момент превратился в металлолом. Марченко сделал кувырок, резко развернулся, пустил ещё одну очередь. Кабан издал истошный визг и резко затормозил. Мутант сдвинулся немного влево, выбрав своей целью старшего оперативника.

Матвей прицелился меж глаз огромной зверюги, решил, что, пока Марченко отвлекает эту тварь, у него есть шанс завалить их неожиданного противника. Он немного сдвинул прицел в сторону левого глаза кабана, нужен меткий выстрел. Сердце колотилось очень быстро, Матвей задержал дыхание, стон зверюги и команды Марченко ушли на второй план. Подловив момент между ударами сердца, Матвей направил быструю очередь в огромного мутанта. Зверь заревел, пошатнулся и упал замертво, словно у него выбило почву из-под копыт. Матвей опустил АК и нецензурно выругался.

– Охереть… – промычал Марченко. – Такого я точно никогда не видел…

– Я тоже… – сказал Матвей.

– Ты-то понятно, – дыхание Егора было сбито, – а вот я наивно думал, что меня уже ничем не удивить в седьмой.

– Да уж… – Матвей поднялся, отряхнулся и подошёл к напарнику. – Вот сука, а? – прикрикнул Марченко, пнул ногой дохлого мутанта и плюнул на него. – Такой мотик угробил!

– Стоять! – послышался сзади громкий, поставленный голос. – Руки вверх! Не двигаться!

Напарники хотели повернуться, чтобы посмотреть, кто им угрожает, но после предупредительного выстрела в воздух решили не рисковать.

– Заберите у них сумки и оружие, – скомандовал голос.

Двое мужчин, один чуть за двадцать, второй явно старше, выполнили приказ.

– На колени, – приказал голос.

– Разрешите обратиться? – спросил Марченко.

– Так-так, – голос стал заинтересованным, – ну, обратись.

– Разрешите повернуться? Не привык стоять спиной к собеседнику.

– Вы на мушке. Так что имейте в виду: лишнее движение – вас пристрелят так же, как вы эту тварь.

Напарники медленно повернулись. Матвей насчитал шесть человек, из которых четверо держали самодельные автоматы. Явно не военные, но оружие держать умеют. Ещё двое – видимо, старшие. Один худой, одет в камуфляж на пару размеров больше, второй – в кожаной куртке, рваных брюках и кирзовых сапогах. Голос его. Видимо, командир – он.

– Разрешите представиться? – спросил Марченко, не опуская рук, – Я Егор Кантемиров, это – мой брат Матвей. Мы выходцы из Борта. Небольшое бункерное поселение на юге. Ищем Тёмный Город. Говорят, на северо-западе есть поселение для кочевников, куда принимают всех и не задают вопросов. Мы в пути уже несколько суток. Здесь остановились на привал.

– Не хило вы так заблудились, – подметил командир.

– Похоже на то. Компас у меня ещё дедовский. Мы по дороге ориентировались и, видимо, свернули не туда.

– Ну, допустим, продолжайте.

– Мы были на привале, уже собирались, а тут – вот это.

Марченко кивнул в сторону убитого мутанта.

– Кантемиров, говоришь? – командир почесал бородатый подбородок. – Что-то не верится мне. Привал устроили аккурат возле нас. Сдаётся мне, что караванщики вы. Вон какие у вас рюкзаки и кофры набитые. В наших местах это редкость.

Он повернулся к одному из своих людей и скомандовал:

– В машину их. Отвезём к Старшему. Посмотрим, что он скажет.

– Простите, – начал Матвей, – мы правда не хотели никого беспокоить. Попали в передрягу с этой зверюгой, мотоцикл он нам угробил. Мы мирные…

Договорить он не успел. Один из людей командира вырубил Матвея прикладом, и тот упал без сознания.

***

Матвей ещё не открыл глаза, а острая боль в челюсти и затылке раскатистым громом отдала во всё тело. Во рту пересохло так сильно, что язык прилипал к нёбу. Он открыл один глаз, затем второй и попытался сфокусировать зрение. Вокруг только металл. Стальные стены, нагретые от солнца, превращали камеру, где он очутился, в парилку. На противоположной стороне маленького помещения неуклюже расположилось что-то, похожее на дверь с небольшим прямоугольным вырезом – единственным источником света. В углу напротив сидела расплывчатая фигура, которая постепенно превратилась в Марченко. Его переносицу украшала новая ссадина, под глазом красовался фиолетовый кровоподтёк.

– А ты молодец, – сказал Марченко и сразу откашлялся, – чётко отработал. Я думал, они тебя грохнут.

– Я смотрю, тебе тоже досталось, – тихо произнёс Матвей. – Попить есть что-нибудь?

Марченко ногой подвинул к Матвею старую жестяную кружку с тёплой водой. Фёдоров-младший приподнялся и сделал два жадных глотка.

– Сколько я был в отключке? – выдыхая, спросил он.

– Не очень долго. Часов пять.

– Что-то удалось узнать?

– Ничего такого, – Марченко посмотрел на прямоугольник в двери, заменяющий окошко, – тебя вырубили, мне накинули вонючий мешок на голову. Велели помалкивать. Посадили в какой-то грузовик, уазик, похоже. Ехали недолго. Поворачивали. Потом меня привели сюда. Триста десять шагов от грузовика до камеры. По морде дали. Тебя закинули следом. Вот, сижу. Жду.

– Вещи у них. Наверняка будут обыскивать.

– Я на это и рассчитываю, – Егор улыбнулся и сразу же пожалел об этом. Губа треснула, и из неё хлынула алая кровь.

Послышались шаги тяжёлых берцовых сапог. Единственный луч света закрыл силуэт головы. Чьи-то серые глаза внимательно осмотрели напарников, а затем голос, который пытался звучать угрожающе, произнёс:

– Очухались. Сидеть тихо. Не рыпаться. И это… Вот.

Человек отошёл, в щель бросили два куска сильно обжаренной тыквы.

– Спасибо! – крикнул Марченко. – Мы хотим увидеть главного!

– Увидите, – спокойно сказал голос, – а пока сидите тихо.

Матвей откусил кусок тыквы, неприятный горький вкус заполнил высохший рот. Воды не осталось, тыквенную гадость очень хотелось запить. Марченко поднял свой кусок, аккуратно отряхнул его от земли и начал с аппетитом есть.

– Жесть какая, – Матвей скривил лицо.

– Ешь, – спокойно ответил Егор, – тут тебе не санаторий. Такие поселения с трудом выживают, выращивая некое подобие тыкв, огурцов и картофеля. Так что скажи спасибо, что тебе дали это, а не ещё раз по морде.

Матвей не ответил, посмотрел на чёрно-коричневый вялый кусок тыквы и отправил его в рот.

***

Марченко нацарапал ногтем тоненькую полосочку на ржавой стене. Четвёртая по счёту, значит, в заключении они уже пятый день. Металлические стены днём прогревались настолько, что воздуха в камере практически не оставалось. Напарники разделись, но это не особо помогало спастись от духоты. По очереди они подходили к щели в двери, чтобы глотнуть свежего воздуха, который свежим можно назвать с большой натяжкой. Вид из «окошка» не особо информативен: несколько деревьев, сухая земля и четыре бревна с верёвочной лестницей. Блокпост или смотровая башня. Небо не разглядеть, под каким бы ракурсом они ни смотрели.

Один раз в день обладатель серых глаз бросал в щель либо обжаренную тыкву, либо несколько картофелин, а также флягу с грязной водой.

Им хотелось есть.

Им хотелось пить.

Их постоянно клонило в сон от слабости и обезвоживания. Спать днём в жаркой, душной камере невозможно, а ночью она остывала, и вместо ожидаемой прохлады металл давал собачий холод. Небольшими урывками Марченко и Фёдоров посменно дремали. А может, теряли сознание. К запаху из старого ржавого ведра, которое использовалось как отхожее место, они уже принюхались.

– Сколько у нас ещё дней? – еле слышно спросил Матвей.

– При хорошем раскладе – два. При плохом – три недели.

– Твою мать…

– Ничего-ничего, боец, – улыбнулся сухими губами Егор, – справимся.

Когда на стене появилась девятая чёрточка, дверь камеры отворилась. Солнечный свет озарил вымотанных, осунувшихся, бледных оперативников СКАР. В камеру вошёл спортивный мужчина лет двадцати восьми, в тельняшке, кожаных штанах и берцовых сапогах, звук которых напарники уже ни с чем никогда не перепутают. Как и серые глаза, которые совершенно не подходили квадратному лицу и сгорбленному носу. Сделав шаг, мужчина вдохнул застоялый запах пота и отходов и сразу же сделал два шага назад.

– Встать, – скомандовал он. – Одеться и на выход.

Оперативники подчинились.

Матвей не был готов увидеть солнечный свет, пусть и отдающий сепией. Он прикрыл глаза рукой, сквозь яркие вспышки смог разглядеть несколько деревянных домов, аккуратно отделанных железными пластинами. Множество грядок, водонапорную колонку. Где-то вдали шумел генератор.

Ещё двое мужчин подошли сзади и заломили им руки. Матвей не понимал, зачем, ведь сил сопротивляться у них совершенно не осталось.

На них смотрели люди. Они выглядели немногим лучше самих узников, разве что от них не разило за несколько метров. Смотрели с любопытством. Словно в город приехали иностранцы, внешность которых слишком нестандартна для здешних мест. Дети на импровизированной детской площадке побросали игрушки в песочницу и с открытыми ртами наблюдали за чужаками. Несколько девушек отвернулись, когда их вели мимо неработающего фонтана, который представлял собой полуразрушенное круглое сооружение с обшарпанным дном, залитое мутной водой, чтобы люди хоть как-то могли спасаться от жары.

Пленников подвели к небольшому двухэтажному зданию из красного кирпича. Когда-то давно купеческий дом с множеством комнат, теперь же – главное здание Просветления, о чём сообщала вывеска из бумаги, аккуратно обёрнутая в некое подобие пищевой плёнки.

У входа их встретили двое охранников высокого роста с самодельными автоматами наперевес. Матвей узнал одного из них, он встретил напарников на полянке в чаще леса после схватки с мутантом, назвал их караванщиками. Молодой человек с серыми глазами остановился перед входом в здание, повернулся к оперативникам.

– Говорить будете тогда, когда вас спросят. Вопросов не задавать. К Старшему обращаться только «Старче». Всё понятно?

Узники кивнули.

Минув недлинный коридор и поднявшись по полуразрушенной лестнице на второй этаж, они оказались в большом зале, окна которого заколочены фанерой или разбиты. Редкий свет пробивался через щели в фанере и нетронутые грязные стёкла. Под самым потолком висели три лампочки, освещавшие множество шкафов, в которых вместо книг аккуратно сложены старые газеты. Посередине зала стояло кожаное кресло, всё в заплатках и потёртостях.

На нём, как на троне, восседал пожилой мужчина с плохо стриженными белыми волосами до плеч и длинной бородой. Он читал газету «Правда» за 1956 год, выпускал клубы дыма от самокрутки. Своим видом Старший напоминал волшебника, который много лет изучал искусство магии в высокой башне, а потрёпанная ряса коричневого цвета ассоциировалась с образом пророка.

– Старче, – обратился тихо сероглазый, – прости, что беспокою тебя. Мы привели их.

Из-за газеты выглянули тёмно-синие глаза, тонувшие в складках морщин. Он аккуратно сложил газету и передал её появившейся из ниоткуда молоденькой девушке. Она положила газету на место и так же незаметно исчезла где-то в соседних комнатах.

Старший изучал оперативников. Смотрел на их обезвоженные тела, в уставшие глаза. Прищуривался, бросая взгляд то на Матвея, то на Егора, иногда поправлял седые усы.

– Зачем вы здесь? – спросил он хриплым, поношенным от времени, но хорошо поставленным голосом.

Марченко посмотрел на сероглазого. Тот кивнул.

– Мы – путники, Старче. Меня зовут Егор Кантемиров, это – мой младший брат Матвей. Мы держали путь из Борта в Тёмный Город. Устали. Сделали привал. А поутру на нас напал местный житель – здоровенный мутант.

Старший внимательно слушал.

– Мы с трудом завалили этого… кабана или что это было… Сволочь, один из наших мотоциклов разбил. А тут подоспели ваши. Ну а остальное вам доложили, я так полагаю.

– А где находится этот ваш… Борт? – певуче спросил Старший.

– Западней отсюда. Бункерное поселение.

– А Тёмный Город?

– Этого никто не знает, Старче. Мы слышали, что он недалеко от места, где когда-то располагался Калинин. Но точно неизвестно. Это город кочевников.

– А вы, значит, с братом – кочевники? – старик посмотрел на Матвея.

– Хотим ими стать, – ответил Егор. – В бортовском бункере заканчиваются припасы. Фильтры воды совсем на исходе. Да и мы там явно лишние.

– Почему же? – с интересом спросил Старший и перевёл взгляд на Егора.

– Не вписываемся, наверное, – пожал плечами Марченко.

– А что скажешь ты? – Старший обратился к Матвею.

– Старче, мы не хотели мешать вашему укладу. Честно говоря, мы и не знали, что здесь есть поселение. Думали, леса да плохие дороги. То, что от них осталось. Вы напали на нас, посадили в камеру, заставили мучиться, хотя мы вам ничего не сделали. Отпустите нас. Мы никому не скажем, что вы здесь обитаете.

Старший на мгновение задумался.

– То, что вы узнали о нас, – не трагедия. Вы не видели, но нас оберегают стены, за которыми непроходимые леса, а там, где они проходимы, уровень радиации смертелен для человека. Так что, молодые люди, вам, можно сказать, повезло. Мы спасли вас! Пройди вы чуть вперёд на северо-запад – и смерть схватила бы вас через несколько дней. Ваша кожа покрылась бы кровавыми волдырями, а глаза вытекли бы из глазниц. Вы умирали бы долго и мучительно, сгорая изнутри, прося о помощи, даже моля бога. Но спасеньем вашим стали бы мутировавшие волки и лисы размером с лошадь, которые отведали бы человечины с превеликим удовольствием.