Русская философия. Анализ истории. Том 2

1.0.2.-44. Если бы мы зрели нечто иное альтернативное ожидаемому, то уходит полнота из поля зрения в том ракурсе, в каком востребована ожидаемая полнота (автоматически уходит радость в экстазе). То есть если нет зеркального отражения нашего образа в данной реалии, то и утрачивается дар видения, нет возможности распознавать Его явь в себе – это, как реальность, для нас не существует (хотя оное скорее всего существует для Творца) или мы увиденное используем иначе не по назначению, что равносильно слепоте. В то же время, если мир поражённый грехом первого Адама не отражает реальность нашей высшей природы, то без этой составляющей опосредовано чувств падшего нашего естества мы даже видеть, слышать и чувствовать не сможем162. Сам факт, что мы видим и слышим окружающий мир, говорит о том, что в нем все это присутствует. Таким образом, ум, как дар Божий, посредством тела видит свое подобие в пределах возможности чувственного распознавания – природой осмысления видит промысел Божий, в то время как чувственная природа видит только свое подобие во грехе – поражение грехом. Если мы востребованное не увидели, не распознав свое подобие, то повели бы иначе, так как видели бы уже иное. К примеру, если мы видим человека, а он уже не дышит, то не будем с ним вести беседу, ибо для этой сферы бытия и нашего мировосприятия его уже нет, хотя, казалось бы, что изменилось-то, тело чувствуем рукой и видим его опосредованно глаз. Но мы не хотим общаться и даже стоять рядом. Иными словами, мы адекватно воспринимаем только личность через характерные ей черты, через ее выражение в цельно-едином, которое имеет только всеобъемлющую полноту и законченность в самой себе. А ещё точнее мы созерцаем основу всякой полноты – присутствие Личности посредством нетварной энергии, обуславливающей бытие, чувственно распознаваемую как завершенную в себе протяженность с началом и концом. Но в нашем случае, в критериях естественного первородному греху прямолинейного течения времени, цельно-единое, несущее в себе и начало, и конец, имеет самые многообразные выражения единства и цельности протяжённости между этими началом и концом. Все, что вне этого образа цельно-единой законченной цикличной полноты протяжённости – все для нас как реальность чувственно не существует. К примеру, цельно-единое адаптируется в живом в некоторой законченной в себе полноте триединства: семя, растение, цветок.

1.0.2.-45. Поэтому, эти цветы на лугах и все растения, все живые существа, все атомы и их множественные соединения, волны, частицы всех внутриатомных миров – это все есть прообраз зеркального отражения нашего духовного мира, специфический образ Единого или полноты, законченности в себе, как-то своеобразно и уникально свидетельствующие о Творце. Благодаря тому, что все это видимое свидетельствует о Творце всеми перечисленными нами ранее критериями. Благодаря этому все наделено жизнью. Мы воспринимаем не материю, а именно эти маленькие многочисленные свидетельства о Боге, образки Божественного присутствия нам несомые посредством всего, хотя и само слово «материя» – это есть только лишь ещё одно общее имя сонмищу специфических образков Бога. Что-то иное, что-то не Бог в Своих образах, для нас не существует – вне чувственного познания. (982 п.Р.Х.) Отсюда надо сделать определение образу мышления богослова. Мысль богослова по природе всегда блуждает, ибо оная есть альтернатива беседе личностей Бога и человека. А так как сама природа ее такая, то и блуждание неизбежно. Поэтому движение ее тоже должно богословствовать и иметь прообраз Божий – хождение по кругу. В этом круге постепенно мыслитель включает все большее и большее пространство Вселенной, в пределах единства оказываются все большие просторы и миры. В этом вечном хождении по кругу вкупе с молитвенным деланием есть жизнь человека, которая в древней славянской культуре обозначена именем Колеса Велеса (тор). Мыслитель становится «парадоксов другом», а вне этого мыслитель никто. (мышление)

Единое и полнота синонимы – они тождественны, ибо единое, представленное фигурально в математике точкой, имеет тоже самое качество законченности в себе самом, то есть точка – есть нераздельно-единые и начало, и конец в одном (но только без протяжённости или протяженность равна нолю), а значит и нет нарушения целостности его цельно-полноты, ибо невозможно нарушение цельности того, что не имеет протяжённости в себе, то есть не имеет величины во свойственной нам природе греха, чем является точка, ведь, хотя оная уже есть общее с бытием во грехе, но всё равно – это ещё не есть развитие777-01-2.2, а зажатая в абсолютно узких рамках сковывающая грех естественность счастья. Точка – это первопринцип, задающий все разновидности проявления мироздания в самых бесконечных степенях первообразных потенции777-01-11. Также как растение от семени до увядания есть цельная полнота, как всё живое от рождения до смерти живет только без нарушения единства и целого в самой протяжённости. Два в одном. Вот это два в одном, в котором колоссальные бесконечные энергии своим бытием не нарушают устойчивость постоянства777-01-1, то есть не смотря на свою абсолютную бесконечность остаются в пределах точки, ее постоянства или абсолютной пустотой. Так вот это два в одном остается тем самым шаблоном-ориентиром, в прообразе которого разворачивается весь сюжет мироздания. В точке противоположности становятся составными частями одного единого целого. Это тоже нам понадобится для обсуждений вопросов физики внутреннего мира материи.

Но если (07.01.00) единство начала и конца в точке всегда вне досягаемости для падших сил разрушения, а значит наделено свойством вечного, то все остальное альтернативное сему, то есть имеющее хоть какой-то разрыв или нарушение образа Божьего в себе – цельно-единства между началом и концом – как раз наоборот. Например, растение держит свой бутон на тоненьком стебле, но так как образ Божий в данном специфическом выражении цельности не нарушен, то этого достаточно для бытия в любых условиях. Не смотря на то, что стебель такой тоненький, растение живет и даже успешно противостоит стихиям. Нет нарушения образа Бога – жизнь будет иметь место даже в вот таком виде в условиях полного ада и пройдет все самые страшные испытания естественного отбора. Также и беззащитность человека. Какая-либо альтернатива сему противоестественна даже там, где нет никакого борения за выживание в естественном отборе. То есть чтобы жить, растению нужно блюсти только этот для него естественный порядок вещей. Таким образом, так как есть образ Божий, то этот плен в абсолютно узких границах, на самом деле, сладок или не заметен(точнее его нет вовсе), а нам открывается Бог в пределах природной возможности «внешнего» в материи свидетельствовать о Нём.

Живое имеет свойство возрастания777-01-2.0, вне коего живое также невозможно. Что это значит? Это значит, что в земных реалиях, если между началом и концом произошел разрыв, то прежний образ погиб, ибо единство-полнота разрушена процессом возрастания. Но появились два отрезка, которые несут в себе тот же образ родителя – начало и конец, между коими имеется живительная непрерывность в образе живого Бога. Так как в этих отрезах соблюдены все аспекты условия пребывания Божественного, то они живы и начинают проявлять свойство живого – они растут в пределах подобия Божественного и до подобия Божественному, то есть выражают единство-цельность-полноту в новом образе и в подобии родителя. Пустота – законодатель всего того, что из нее вышло и на основе чего все существует. Вне подобия пустоты, всякая инородность ей в этом бытии невозможна. (07.01.00) Пространство несет в себе вездесущую пустоту, а именно постоянство в абсолютно чистом виде. И то, что инородно этому постоянству, то есть несет в себе элемент непостоянства отторгается самим бытием, как инородное ему. Это и есть законодатель всех принципов становления и эволюционного развития в бытии. Именно по этой же причине жизнь человека, как несущая в себе элементы инородства из-за поражения грехом является временной 111-222-333. Но до бесконечности они расти не могут, ибо во всяком развитии наступает такой предел бытийной единицы, когда уже не позволяют природные свойства земной среды, в которых начинается возрастание. Более того, также слишком много разрушительных воздействий на данную непрерывность, а потому до бесконечности данная неразрывность может возрастать только во Царствии Небесном, где нет разрушающих противоречий. Но и тогда возрастание не прекращается – просто перспектива возрастания обретает иной вид реальности – множественность777-01-2.1, которая сплачивается в сообщество по образу и подобию – так появилась флора и фауна. Множественность решает некоторые вопросы большей полноты, которые не могут быть разрешимыми в одной особи выражения. Потом этот образ размножения, как иная грань Божественного множественно в вариациях выразилась в различных эволюционных становлениях. Так появился человек на земле также во множественных своих образах, обозначая то же самое развитие, но в удобоприемлемом данной реалии бытия виде, начиная от примитивных микроорганизмов и самим им.

1.0.2.-46. Теперь перед нами вновь важно в противоречии отделить одно от другого, Божественное полное и вечное от временного и ограниченного греха, чтобы внести ясность в исследуемом предмете. Вселенная, поражённая грехом, свидетельствует о Божьей Сущности точкой со значением пустоты (то есть ноля), которая становится Центром всего. Ибо Божественное чувственно воспринимаемым грехом не обладает, то есть в Его свойствах нет поражения грехом, а следовательно нет всего того, что может быть соизмеримо греху – речь теперь уже идет о временно явленной протяжённости во времени, как прообраза границы в чистом виде. Вот эта границ-то в чистом виде и становится сопутствующим всему живому в окружающем нас мире. В то же время, присутствие Бога есть, а значит есть влияние, но нет греховной протяжённости, как величины греха и самого греха в Его присутствии163, но явление Его в этой протяженности – идея вещи не тленна и вечна. Как только поражение грехом появилось в реальности, как ныне привычно зримое, то какое-то время остается не зримо (так как начало – это ещё не движение, по слову учителей Церкви). Иными словами, ещё пока не может проявиться как некая чувственно воспринимаемая реальность, соизмеримая с естеством нашим, а потому учёными о ней свидетельствуется, как самая элементарная жизнь на молекулярном уровне. Ученые созерцают простейший внутренний мир материи, посредством усложнений макромира, а ведь многие свойства в данном микромире раскрыться могут только в пределах уже бесконечно огромных – в границах макромира. Иными словами, в пределах микромира они почти не работают и не явлены. Поражение грехом – это не способность принять мир в таком образе, каков он есть во всей полноте и сразу, а потому мы зрим его только в некоторой непрерывной последовательности в образе цельно-единства425, то есть эту полноту воспринимаем уже не всю сразу, удобоприемлемо-постепенно. Как ни странно, но с позиции природы, несущей в себе поражение грехом (и, как следствие, наделённой всеми известными науке понятиями об эволюции и законах сохранения), начало всего в привычно зримом мире имеет как раз этот самый прообраз ограниченности и узости миропонимания426 и если мы соединим все воедино, то получим то, что естественно нами воспринимается, как прообраз. (07.01.00) И эта точка-начало есть то самое «место», через которое первый Адам был изгнан из Рая426. Он так и сохранился и выразился на природе физиологии человека в том образе, который имеют женские детородные органы426. То есть точка из которой выходит мир во всей полноте, но только в прообразе этой точки – в непрерывной последовательности, в коей непрерывность – важное условие земной жизни, а именно прообраз непрерывности именно этой точки. Причем первый человек, с позиции научного анализа, только в таком вот виде пребывать мог. Точнее это только то, что попадает в наше поле зрения, имеющее столь сильное поражение грехом, с помощью естественных ему инструментов диалектического материализма426.

Все дело в том, что хоть и всякое начало, еще не развитие777-01-2.2, но нам интересно ещё и иное в самом этом начале – оное уже не есть состояние стабильного покоя, при котором или относительно которого всякое разрушение всегда абсолютно мгновенно, а восстановление растянуто до бесконечности. Человек, отпавший от Бога возвращается к Нему всю свою жизнь мировой истории и одновременно с этим пребывает в постоянном богообщении, как уже вернувшийся в Его Лоно. Это два в одном не могло не отразиться на самом эволюционном становлении, в процессе которого жизненно важным остается только одно – как можно раньше распознать грядущее, опасность приходящую из будущего. Всякое явление всегда имеет предтечу, распознать которую спасительно для биологической земной жизни. То есть вопрос в том, как люди к этой предтече относятся427. Для жизни во Царствии Небесном – нет этой значимости, а для живого в земных условиях – есть. А потому, исходя из всего изложенного ранее следует определить направление эволюции жизни в будущем427. В процессе эволюции, жизнь как бы постоянно поднимается на вершину, сообразную Голгофе, с высоты которой видно все в природе вещей, а это важно для вечности бытия земной жизни в условиях постоянных катастроф и опасностей. Получается, как бы, что для того, чтобы победить смерть, необходимо сочетать в себе одновременно два в одном – быть на Вершине427 в Образе Божьем и нести в себе живое в прообразе змея-искусителя426. То есть мы в прообразе змия-искусителя выходим из точки входим также в точку, а именно можем взойти на Вершину в прообразе Христовой Голгофы – умереть для греха. Мы видим все то, что оказалось в области нашей досягаемости и чем выше мы поднимаемся над миром, тем больше нам открывается, тем безопаснее бытие427. Иными словами, для созерцания Вселенной, востребована некая призма мировосприятия, через которую видно самое важное – путь в вечность через все то страшное, свойственное земной жизни. Представьте себе водную гладь озера в утренние часы. Вода как зеркало не шелохнётся. На поверхности заметны колебания даже от мотыля, упавшего в воду. А если есть волны, то колебания воды от живого мотыля уже не распознать. Итак, призма созерцания мира должна иметь именно прообраз тихой воды, с отсутствием величны колебания – прообразом точки, чтобы видеть сигналы предтечи грядущего. К примеру, в лесу пожар. Человек его видит с огромного расстояния и предпринимает меры ко спасению, а бабочка летит и начинает распознавать только уже тепло от огня и бывает уже поздно. То есть видеть грядущее дано всем живым, но в разной степени имеют власть над судьбой. Так вот, чем сильнее покой, чем сильнее величина отклонения от нормы равна нолю, тем лучше видимость всякой альтернативы покою, этой точке, этому нолю. Покой – это свойство постоянства, свойство «берега» в нашей двоичной природе «берег-река», это отсутствие величины колебательных возмущений. А, если говорить более конкретно, то речь идет о точке, в которой происходит процесс распада, при котором начало, ещё не есть развитие и распад777-1-2.2. Вглядимся внимательнее в это начало начал. Точка имеет общее с одной стороны с Миром Небесным, как отсутствие величины отклонения от Божественной нормы, а с другой стороны – с миром земным(см.777-01-1), а именно в пределах постоянства уживаются все абсолютные крайности с их бесконечными порядками степеней. При этом начало развития – еще не развитие. Два в одном. Как земное – это уже развитие, предел первообраза коего есть абсолютная общность с Миром Небесным428. Так вот значимым для земной жизни может быть только общее с Миром Небесным. Это такая верхняя грань точки, а именно её абсолютного постоянства, природно приблизившись к коей по максимуму, человек обретает ту желанную призму, посредством коей лучше распознаются абсолютно все симптомы грядущего427. Ведь точка имеет несколько этапов разложения, сначала – это абсолютная первозданная цельность-единство, потом в ней начинается развитие – нарушение цельности при её ещё пока видимом цельном состоянии и далее уже развитие взрыва, при коем начало развития – еще не развитие. Человек, как бы стремится взять за основу для созерцания естество первого этапа – первозданное, цельное, чистое, покойное состояние в процессе развития(см.777-01-2.2). И этот эволюционный процесс подбирания к вершине в природе самой точки растягивается в бесконечность, ибо время перехода из одного состояния в иное в пределах природы самой точки относительно и стремится к вечности777-01-2.3. Всё это, а именно эволюционное становление до такого представления о совершенстве, произойти может только в самом человеке, в его природе в процессе эволюционного становления. То есть, если есть в природе процесс эволюции, то направление его суть таковое. Вот почему история исчисляется только последними 8-10 тысячелетиями, как попавшая в поле зрения человеком современным.

Именно по этой же причине, наука, если занимает свое установленное Богом место вне суждений о Нем, с позиции православного богословия, то становится ересью и именно по этому, по слову Григория Паламы, мы должны заниматься мирской мудростью.

1.0.2.-47. Все дело в том, что во Царствии Небесном нет греховного языка. Там все вне греховного контраста и потому бессловесно во грехе. Ведь там все едино, постоянно, стабильно в покое, замкнуто в себе. Это все потом, уже по грехопадению, неизбежно находит свое отражение в образах земных в самых различных формах жизнедеятельности, боевых действий, языках, языковых вывертах, научных доктринах, в искусстве. Как только возникает выражение этого реалии в более всеобъемлющей Божественной полноте, так сразу это становится Божьим Словом или Победой, новой жизнью или откровением в научной разработке. Чтобы видеть Творца, первым делом, мы вычленяем из этого бытия определенную сферу, изолируем ее от всего остального. Если метеорит летит по прямой линии, то это нам свидетельствует о Боге в пределах данной сферы бытия Вселенной – о том, что движение стабильно и непрерывно, и постоянно. Если он оказался захваченным гравитационным полем звезды или планеты, то мы замечаем иной признак присутствия единства-постоянства в более сложном выражении – становится цикличностью, как в еще одном специфическом образе Единого – единства. Хотя само по себе движение остается стабильным в той же линейной скорости, то есть метеорит, попав под более всеобъемлющее влияние Бога, остается причастным к Нему в той же сфере, в которой метеорит свидетельствует о Боге как стабильное и непрерывное движение по прямой. Добавляется к этому свидетельству еще одно и тоже с еще одним элементом Его постоянства. Таким образом, обе реалии не пропадают, а совмещаются. Одно порождает только свое же подобие в ином – уникально-специфически сложенное Божественное слово из речи природы во всех иных сферах бытия Вселенной.

В каждой вычлененной из бытия сфере-области бытия имеет место быть свойственное этой сфере свидетельство о Творце. Так как данная точка является общей для сфер-областей бытия с разным для каждой набором свойств, то в данной точке включаются все свидетельства о Творце, свойственные всем сферам единовременно. Чтобы понять порядок вещей, мы вынуждены вычленять каждую сферу-область бытия из всех, чтобы видеть ее через свойственное для нее поведение точки777.

Та самая цикличность, которая присутствует в самом звуке, далее периодичность на более высоком уровне – в созвучии нот, которое ласкает ум через слух, образуя музыку, собирающую во едино целые концертные залы для любованием Божественным. То есть мы видим не просто «перемещение вод относительно берега» по прямой, но теперь эти воды также перемещаются в образе подобия Богу в иных сферах-реалиях бытия, как Его творение, то есть уже несколько усложнено – вокруг постоянного центра, а потому мы способны видеть свое подобие – периодичность взаимосвязности, когда в пределах того же самого подобия постоянству пустоты из одного выходит другое безразрывно245, что мы называем ещё и другим словом – цикличность. Безразрывность, взаимосвязность, по верному слову Николая Кузанского – это ещё и такая форма единого целого.

Чем отличается бытие от инобытия в приведённых примерах? Бытие Бога, чувственно воспринимаемое нами отсутствие величины греха – это есть точка, которая в самотождественном различии в инобытии, становится (в тех же пределах отсутствия величины греха) уже тем, что нам привычно созерцать163. Как это понимать? Одному старцу было видение, что толпа бесов при максимуме затрат делали минимум пользы, волокли опавший листочек дерева в общую кучу листьев. В то время как нормальный Божий порядок вещей предполагает иное – при минимальных затратах, явленных в образе абсолютно малой точки, творится максимально огромную пользу – привычно созерцаемое нами мироздание. Вот почему ядро атома всегда должно быть сопряжённым с электронным облаком, на базе чего в дальнейшей эволюции разыгрывается весь сюжет истории Вселенной до наших дней.

Далее, мы можем ещё более усложнять движение, попавшего в инобытие и, в прообразе постоянства-пустоты всех высших порядков усложнения, то есть не нарушая законы единства целого – это и есть Закон Сохранения Энергии, при котором энергия постоянно переходит из одного состояния в другое, имя коему «усложнение»777. Постоянное движение по прямой относительно берега, которое неизбежно присутствует в движении по окружности или кривой, так и останутся самыми начальными и будут неизбежно присутствовать во всех сферах бытия и как составляющие, и самые элементарные, и вычлененные из бытия как общий план. Примерно также как движение по прямой содержится в движении по окружности или кривой в виде мгновенной составляющей в бесконечно малых промежутках времени (либо по окружности с бесконечно великим радиусом). А потому эти законы нам не чужды, мы также живем и по ним, как составляющие полноты живительной777. Сие только в дозволенных самой жизнью пределах нам не инородно, ибо за оными начинается уже необратимый процесс нарушения цельного и распад164. Этому закону подвержено все, что мы чувственно воспринимаем: музыку, гармонию, материю и свет. И тут важно сказать, что свет распространяется в эфире, в той же консистенции, в какой частное взаимодействует с общим или подчиняется закону общего. То есть движущаяся частица под влиянием Божественного присутствия опосредовано составляющей её грани наибольшего подобия Ему в данных условиях, взаимодействием образует цикличность, которую мы способны видеть.

(07.01.00) Святой Григорий Палама говорит ещё и о том, что природа проявляется в наиболее совершенном виде только в общении с Богом. Хотелось бы добавить, что природа проявляется в наиболее совершенном виде только в общении с Богом благодаря чему эволюционно во Вселенной возник человек, как образ этого совершенства, как посредник между миром и Богом. Его мысль переведена на иной понятийный язык отцом Андроником Лосевым в его «Хаосе и структуре». Это также хорошо видно на яви, ибо материя возникает как внешний образ внутреннего события. Именно с этим уже наиболее доступным внешним мы работаем как явлением – с физическим материальным телом, оказавшимся в поле нашего обозрения. Образ возникает также, как образ реки возникает из процесса потока движущихся вод в одном направлении. Нет потока – исчезает образ (модус). Исчезает образ – мы не можем работать с тем, что когда-то уже было и прошло777. То есть повторюсь ещё раз, что когда есть влияние Бога, тогда есть движение, с одной стороны как образ полноты в одном инобытии и в то же время формирующее будущий образ полноты в инобытии уже в другом. А полнотой, в любом случае, может быть только прообраз окружности с одним коэффициентом постоянства-пустоты во всех своих вариациях всеобъемлющего. (07.01.00) Коэффициент постоянства может иметь постоянное приращение, а так как приращение постоянно, то данная реалия не инородна пустоте, остается в ее пределах – пустотой, чувственно не воспринимаемой. Это приращение коэффициента тоже может иметь приращение и оное также может быть постоянным. Так как приращение приращения даже не смотря на его абсолютную бесконечность значений постоянное, то это не инородно пустоте, а значит стабильно и подобна пустоте. И так далее, все усложнения в этом случае вписываются в порядок вещей стабильности прообраза окружности, а потому все реалии всех порядков и бесконечных степеней усложнения в этом направлении тождественны в пустоте и опосредовано этой единой составляющей входят во взаимодействие, образуя структуры и подчиняются законам. Оные – и прообраз, и подобие точки в ином бытии, наделённым иными свойствами, благодаря коим полнота предстает перед нами в таком вот виде выражения всех своих вариаций всеобъемлющего – образ человека. Уходит влияние – начинается свидетельство о Божественном в иных реалиях, воспринимаемое нами как распад по прямой в самом первом мгновении. Почему по прямой? Подобное порождает подобное себе. Прямая несет в себе самый первый присутствующий везде образ того, что породило движение по прямой, как подобие рождающее свое себе подобие – постоянство единого в образе едино-непрерывного-однонаправленного777. Произошёл самотождественный переход в инобытие ставшее различием165. Так вот если начать разбираться в распознаваемой сфере потока, то перед нами откроются некоторые границы. Эти границы потока суть естество самой нашей природы, в пределах возможностей коей открывается поток, хотя на самом деле поток имеет иные более широкие реалии, ибо поток это уже некоторая бесконечно далекая производная самой высшей Реалии бытия. Поэтому поток влияния всегда относительно различный, хотя он сам по себе остается одним и тем же. Также как река воспринимается нам рекой с определённого расстояния, как-то иначе созерцать если водный этот поток, то для нас как река скроется, выпадет из прежнего образа и мы будем иметь о ней иное представление и дадим иное имя. То же самое здесь, когда мы говорим о том, что уходит влияние, то свидетельствуем об ином принципе видения, об иной точке обозрения на водный поток. Остается ответить каким может быть образ потока?