Дочь от предателя

– Ой, Наська! – перебивает меня подруга, хватаясь за сердце. Открыв пошире штору, вглядывается, щурясь, в темный двор. – Это что же?! Герда вернулась!

– Не может быть! – из моих рук чуть ли не падает полупустая чашка на ковер.

Ставлю ее поспешно на столик, чтобы не дай Бог дочку горячим не облить. Поднимаюсь на обмявших ногах. Неужели не шутит?

– Я тебе говорю! Поди сюда, сама глянь.

Только я уже в коридор бегу. На ходу пальто накидываю и дверь открываю. Сапоги! Сапоги чуть не забыла. Обувшись, на крыльцо, вылетаю:

– Герда!

Герда вернулась!

Глава 17

Настя

Глядя на то, как я спокойно кормлю дочку овсяной кашей, которую Ксюшенька успевает размазывать по рукам, стульчику и игрушкам, Машка спрашивает меня на полном серьёзе:

– Насть, ты принимаешь какие-то антидепрессанты?

Смеюсь вполголоса, потому что со стороны, может быть, так оно и выглядит. Целую Ксюшеньку в мягкие кудряшки, пока дочка увлечённо мнёт пальчиками мякиш от хлеба. До сих пор не могу понять, как так быстро из беспомощного кричащего комочка, моя малышка превратилась в самостоятельного человека со своим характером?

– Нет, ну, что ты? Мне, может, тоже это надо, а ты не делишься важной информацией, – канючит подруга, потягивая кофе, после чего тяжело вздыхает. – Ой не выспалась я, Наська! Жалко, что нельзя пойти на работу в одеялке.

Машка выглядит такой разбитой и сонной, что непроизвольно становится жалко подругу. Похоже, наши ночные посиделки Соколовой не пошли на пользу. И это несмотря на то, что Маша намного раньше меня уснула. Это я до самой ночи возилась с внезапно вернувшейся после столь долгого отсутствия Гердой.

Инстинктивно ищу взглядом свою негодницу. Виляя хвостом, лежит красавица возле входной двери, как всегда, на своём любимом месте. Узкая морда, уши остроконечные. Окраска меха – серая, с черноватым оттенком, брюхо и лапы несколько светлее, чем корпус. Волосяной покров густой и пушистый. Герда чем-то похожа на хаски, но только это внешнее сходство, не более. Кто знает ее поближе, того уже давно не обманывает облик животного.

Кроме меня, Герда не воспринимает абсолютного никого. Зная это, Машка даже не суётся. Опасается. Никаких трепаний за ушком, никаких поглаживаний… Слишком уж непредсказуемый характер у моей любимицы.

Герда опускает морду на лапы, прикрывает свои необычные глаза. Утомилась. Гадаю про себя, где она, интересно, всё это время бегала? Что интересного видела?

Поставив с шумом чашку на стол, Машка поднимается из-за стола, отвлекая меня от мыслей. Бодро убирает с плеч плед.

– Похандрили и хватит, – сняв с руки синюю резинку для волос, Машка парой ловких движений собирает тёмные волосы в низкий хвост. Подмигнув, деловито добавляет. – На работу нужно собираться и идти так быстро, чтобы не успеть передумать.

Звучит смешно, конечно, но я полностью согласна с подругой. На сборы уходит минут двадцать, не больше. Перед выходом из дома в обязательном порядке проверяю приготовленный для Ксюшеньки с вечера пакет в садик. Сменка, пара колготок и запасная футболка. Зажимаю пальцами переносицу. Вроде бы ничего не забыла.

– Насть, ну, чего зависла? – поторапливает, нетерпеливо пританцовывая на месте подруга. – Долго ещё ждать?

Подхватив уже одетую в комбинезон Ксюшеньку на руки, оборачиваюсь к стоящей на пороге Маше.

– Иду-иду!

– Ма! – крутится дочка, сжимая и разжимая перед моим лицом крохотную спрятанную в варежку ручку. – Да-аа.

– Ой! – спохватившись, беру вместе с ключами с тумбочки жёлтую лопатку дочки. – Чуть не забыла.

Дочка довольно лопочет, получив в своё полное распоряжение пластиковую игрушку.

Прежде чем закрыть дверь, выпускаю во двор Герду. Почти с мольбой смотрю в умные глаза животного. Не сбежишь? Конечно, я могла бы запереть её дома, только совесть не позволяет закрыть любимицу под замок. Разве можно запереть свободный дух в четырех стенах? Запереть в клетке, из которой нет выхода. НЕТ! Это все равно, что заставить ветер не дуть!

Нельзя с ней так. Герда другая. Смотрит на меня своими умными глазами, и я неожиданно успокаиваюсь. Она все чувствует и понимает.

Топая к остановке, внимательно слушаю Машкину болтовню.

– Знаешь, Наська, я, наверное, брошу Завертяева, – неожиданно выдаёт подруга после десятиминутного бубнежа про протекающие трубы дома и летящей со стен штукатурки.

–Что? – удивлённо вскидываю взгляд на подругу, даже сбиваюсь с шага. – Почему?!

– Надоел мне Николашка, – неожиданно жалуется Машка. – И знак зодиака у него дурацкий – весы. Ни туда ни сюда! Будто топчемся на месте. Отношения во, – показывает фигу и хлюпает носом. – Вообще не развиваются. Был бы он скорпион или лев… всё по-другому сложилось бы.

Ох, кажется, совсем и не трубы прорвало!

– Так вы только начали встречаться, – искренне удивляюсь. – Подожди хотя бы полгодика. Вдруг сделает предложение?

– Ха! Сделает… – саркастически откликается подруга. – Фразу «Выйдешь за меня?» я слышу только на работе от своей сменщицы. От Николашки не дождёшься!

– Маш, ну, ты чего?

– Ай, – машет рукой с досадой подруга, – не хочу одна Новый год встречать. Всё с семьями, а я… Как вспомню прошлый год, так выть, как Герда, хочется. Никому я не нужна, Настька.

Приоткрываю растерянно рот. Вот те раз! Я так привыкла, что Маша такая сильная, непробиваемая, что на мгновение даже теряюсь. В голове звенит тревожный звоночек. Что же я за подруга такая? Машка вон как переживает, а я и не заметила ничего, вся в своих заботах повязла. Не сегодня же ей эти дурные мысли в голову полезли? На такое время требуется.

Не обращая внимания на то, как Ксюша колотит ножками по подставке коляски, успокаиваю подругу:

– Маш, Завертяеев тебя любит. Он хочет быть с тобой и всё. Это главное.

Подруга, надувшись, какое-то время смотрит на меня, а потом неожиданно широко улыбнувшись, бормочет:

– Ну, тебя! Умеешь же… Даже не пострадаешь! – возмущенно закатывает подкрашенные коричневым карандашом глаза. Перескакивает с темы на тему. – Ладно, ты мне это… лучше расскажи, ты восстановилась в университете?

Вот, поди, пойми ее? Удивляюсь резкой смене настроения Соколовой. Отрицательно качаю головой.

– Мне сейчас не до учёбы, Мань, – прячу за ресницами неприятные переживания. – Вот поднакоплю денег, тогда и…

– Да плюнь и разотри! – успокаивает в своей неподражаемой манере Машка. – Кому оно вообще нужно – это высшее? Это твоё высшее образование – бумажка, которая гарантирует начальнику, что человек может пять лет подряд совершенно бесплатно заниматься монотонной и скучной фигней! Вот.

Искренне смеюсь очередному перлу подруги.

– Маш, я уже говорила, как тебя обожаю?

– И зачем все рвутся это высшее образование получать? – упрямо гнет свою линию подруга. – Вот у нас в отеле из всего персонала только у человек двух высшее образование – у технички и сантехника, – ерничает Машка.

– Маргариту забыла упомянуть и Завертяева, – слегка потупившись, добавляю, еле слышно. – Станислава Валерьевича…

Машка усмехается, демонстрируя обаятельные ямочки на щеках, приобретённые благодаря приятной полноте.

– Вон ты сама всё знаешь. В книгах зарываешься так, что носа не видно! – поднимает брови подруга. – Разве не так?

Ксюша роняет пластиковую лопатку, и мы останавливаемся. Подняв игрушку с припорошённого снегом асфальта, улыбаюсь подруге.

– Если бы так всё было просто, Маш, – отдаю в нетерпеливые крохотные ручки лопатку. – Высшее образование даёт возможность заработать на хлеб, а самообразование – на икру и масло. Ты же знаешь, без вышки мне не светит продвижение.

– Ну, тут не поспоришь, – соглашается, Машка. Голос Соколовой становится серьёзным, когда подруга добавляет: – Восстановишься, подружка. Все пучком будет. Вот увидишь.

Уже через всего пару минут, не прощаясь, разбегаемся в разные стороны. А зачем прощаться? Всё равно встретимся в «Найс Хотел».

Отдав Ксюшеньку в садик, несусь со всех ног обратно на остановку. Через пару минут, спохватившись, пытаюсь отдышаться. Унимаю внутреннюю панику, которая долгое время разъедала внутри каждый раз, когда добиралась до работы. Лёгкая, почти счастливая, улыбка касается уголков губ. Теперь у меня есть время. Целых двадцать минут, чтобы спокойно добраться до работы! И как бы это не бесило Маргариту Андреевну, теперь это официально!

Глава 18

Настя

Спешу. Каблучки стучат по блестящему, как глянец, полу холла. В нём, словно в зеркале, отражаются огромные канделябры. Не просто большие и массивные люстры, а спадающие чуть ли не до пола необычные эксцентричные созданные на заказ светильники. Почти такие же украшают холлы многих гостиниц за рубежом.

Поздоровавшись, прохожу мимо нескольких гостей, делающих фото на память возле «зелёной стены». Всё-таки сочетание живой воды, природного камня и живых растений – это одно из самых удачных решений бывшего босса для вестибюля «Найс Хотел». Свернув к ресепшен, скрещиваемся взглядами, как шпагами, с Маргаритой Андреевной.

– Настя, – поджав недовольно губы, Рита с намёком показывает на обвивающим запястье аккуратные часики с тонким кожаным ремешком. – Поторопитесь, пожалуйста. Я понимаю, что у некоторых привилегии, но работы валом.

Тщательно стараюсь контролировать мимику, пока внутри разгорается пожар.

Она издевается, что ли?! Стерва!

– Здравствуйте, Маргарита Андреевна, – отвечаю подчёркнуто вежливым тоном. У меня совершенно нет желания вступать в полемику с самого утра. – Да, сейчас займусь.

– Разберитесь с канцелярскими принадлежностями, – монотонным тоном даёт указания администратор. – Выбросьте все использованные ручки, ненужные стикеры, – смотрит на меня с упрёком. – И, Настя, наведите уже наконец-то, пожалуйста, порядок в папках. Каждое её «пожалуйста» звучит, как плевок, как издёвка, – рассортируйте документы по индексам, сделайте маркеры в одном стиле.

Моя бровь удивлённо ползёт вверх.

Заметив это, Рита жёстко добавляет:

– Не просто отсортируйте по папкам, как вы это сделали, а с понятной категоризацией.

– Но… – приоткрываю рот, чтобы напомнить, что Рита САМА просила маркеты сделать в разном стиле. А что до категоризации, она ведь проще некуда! Резко передумав вступать в спор, сажусь на своё место. – Хорошо, Маргарита Андреевна.

Нет. Не буду кормить этого энергетического вампира. Набрав рабочий пароль, открываю таблицы «Эксель». Ладно. Хорошо! Мне не сложно. Хочет маркеры? Будут ей маркеры.

Только вот опять выходит, что она белая и пушистая, а я крайняя. Сжав челюсти, берусь за никому ненужную, бесполезную работу. Причём, нареканий у Стаса по моей работе вообще нет. Он ясно дал понять, что я справляюсь отлично. Всё в срок, всё верно, ошибок тоже нет. Но вот Маргарита… Какую-нибудь мелочь, но найдёт.

Стреляю в спину удаляющегося администратора взглядом полным раздражения. Сколько это будет продолжаться? И не лень же ей! Донимает мелкими и необоснованными придирками к качеству работы, спорит по малейшему поводу. С каждым разом её придирки всё более и более безосновательны.

Доходит до того, что Маргарита спорит с моими высказываниями о погоде, обращёнными к другому коллеге. Долго и нудно доказывает, что чёрное – это белое в ответ на любое моё слово.

Прикасаюсь задумчиво простым карандашом к губам. Честно говоря, я в растерянности. Напряжение в воздухе явно присутствует. Я бы даже назвала это террором, но при этом открытого конфликта вроде как нет. Что, если подойти с этим вопросом к Лебедеву? Но ведь мне, по большому счёту нечего предъявить, ведь её слова можно толковать двояко. И в любом случае получится, что источник конфликта – я. В то же время терпеть такое положение дел совершенно не хочется. С невесёлой улыбкой делаю себе зарубку – мне просто необходимо научиться психологическому айкидо.

Около часа уходит на никому ненужную переработку архивов и таблиц, пока меня не отвлекает заглянувшая в зону ресепшн Даша.

– Насть, привет!

Затем горничная кивает Маргарите, которая уже снова пришла контролировать меня. Та холодно откликается на приветствие:

– Здравствуй, Дарья.

Даша выглядит взволнованной и слегка запыхавшейся.

– Я натолкнулась на Станислава Валерьевича. У него сейчас видео-конференция начнётся. Просит, чтобы ты занесла ему в кабинет документы. Забыла. Как это? – неловко переминается ноги на ногу. – Что-то с резидентами связанное.

Маргарита буквально не дышит, прислушиваясь к нашей беседе. Лицо и подавно зеленеет от ярости. Беспрепятственно читаю её мысли: экая наглость! Босс позвал её, а не меня!

– Резидентами? – переспрашиваю, уже щёлкая мышкой по нужной папке. – Я тебя поняла, сейчас отнесу. Быстро отправив список задач на принтер, распечатываю документы.

Так, готово. Файлик… Игнорирую злобный взгляд Риты, когда, поднявшись из-за стола, направляюсь в сторону кабинета босса. Пару минут уходит на то, чтобы дойти до нужной двери.

Мимо проходят пара горочных. Посмеиваясь и шушукаясь, они идут в сторону другого крыла здания. Они провожают меня такими пытливыми взглядами, что безошибочно понимаю: сегодня появилась новая животрепещущая тема для сплетен. Как только они скрываются из вида, прикрываю глаза. Руки дрожат, и я со злостью сжимаю кулак. Соберись, тряпка! Соберись, Настя…

Прежде чем войти, стучусь негромко в дверь. В голове вспышкой появляется видение того, с каким жаром и напором Стас целовал меня на прошлой неделе, прижав к столу в своём кабинете.

Боже, только не сейчас! Зачем эти мысли появились в моей голове?! Стону беззвучно. И зачем судьба вновь столкнула нас друг с другом?

Тяну руку к двери, когда она резко отворяется. Я испуганно замираю под взглядом карих глаз Стаса. Непроизвольно приоткрыв губы, поднимаю взгляд на мужественное лицо Лебедева.

Стас скользит взглядом по моему разрумянившемуся лицу, пока не останавливается на слегка приоткрытых от растерянности губах. Тёмный зрачок расширяется, полностью поглощая радужку.

Нет, не смотри так на меня! Не надо… Но вместо этого произношу:

– Станислав Валерьевич, вы меня звали?

Кивнув, Стас отступает в кабинет. Придерживая дверь, приглашает тем самым последовать за ним.

– Проходи, – поторапливает меня, с лёгкой улыбкой на губах. – Что ты скребёшься, как кошка?

– Станислав Валерьевич, я принесла… – обрываю речь, когда замечаю на стене большой экран с прямой трансляцией в самом разгаре. Я отчётливо вижу несколько сотрудников в деловых костюмах за своими столами. Звука нет. Полная тишина.

– У меня конференция, – озвучивает и без того понятный факт.

Краснею, думая о том, что Стас должно быть принимает меня совсем за глупенькую. – Подожди пару минут здесь, – заметив моё замешательство, Лебедев указывает жестом в сторону небольшого диванчика. – Сейчас пару вопросов раскидаю и… займусь тобой.

Глава 19

Настя

Поясницу опаляет прикосновение широкой горячей ладони с сильными пальцами. Одновременно с этим замечаю, как по телу Лебедева проходит еле заметная дрожь. Мои мысли, словно маленькие птички колибри, мгновенно разлетаются в разные стороны.

Застигнутая врасплох, слегка дёргаюсь от непривычных, но таких приятных ощущений. Тону в янтарных глазах, которые ласкают своим медовым теплом.

Мягкое касание сильных пальцев к спине заставляет затаить дыхание. Через позвоночник будто раз за разом проходит разряд тока. Для меня не остается незамеченным, как длинные ресницы Стаса, на секунду вздрогнув, прикрывают янтарно-карие, как у дикого камышового кота, глаза.

Почувствовав мою дрожь, Стас усмехается. Показывая глубокие привлекательные ямочки на щеках, ведет пальцами вверх по спине. С ямочками он выглядит по-другому. Черты лица неуловимо смягчаются и брутальность отступает, делая Стаса мальчишески дерзким и каким-то беспечным. На чувственных, красиво очерченных губах играет обаятельная полуулыбка.

– А, может, я зайду позже? – спрашиваю, робко вглядываясь в мужественное лицо.

Стас качает головой, отказывая без слов в моей маленькой просьбе.

Неужели я и правда вижу довольную ухмылку?! Ему ещё и забавно смущать меня до потери пульса! Тиран. Деспот!

Непроизвольно вновь поднимаю взгляд на уже ставшее абсолютно непроницаемым волевое лицо.

Усадив меня на мягкий диван, Стас отворачивается, направляясь к своему столу. Я, почти как нимфоманка, смотрю на тонкую ткань рубашки, через которую видно, как перекатываются крупные «узлы» мышц.

Лебедев нажимает что-то на клавиатуре и только тогда до меня доходит, что он не просто остановил видеоконференцию, а вместе с тем ещё и отключил звук. Стас размеренно закатывает рукава белоснежной рубашки и я, словно зачарованная, не отрываясь, смотрю на его жилистые, такие мускулистые руки. Ниже – там, где почти до локтей подвёрнуты рукава рубашки, открывается взгляду смуглая от загара кожа. Крупные голубые вены проступают под кожей, притягивая, как магнитом, взгляд.

Потупившись, на секунду опускаю глаза на свои колени, заливаясь жарким румянцем.

Нажав на кнопку со звуком, Стас выпрямляется, непроизвольно играя мускулами. Крылья моего носа невольно начинают трепетать, когда чувствительных рецепторов обоняния касается возбуждающий своей мужественностью и брутальностью аромат горького миндаля. Хитро переплетаясь с чувственными нотами груши, он пьянит до головокружения.

– Продолжим, – удобно устраивается в кресле. Взгляд Стаса становится холодным, сосредоточенным. – Как я уже говорил, необходимо уложиться в недельные сроки.

– Станислав Валерьевич, но это почти нереально. Мы… – голос с экрана, прерываясь, дрожит.

Тот, кто находится по ту сторону, явно трусит перед Лебедевым. И неудивительно! Этот взгляд – Лебедев, будто забивает гвозди в сваи. Чувственные губы недовольно поджимаются, полностью и бескомпромиссно выдавая отношение к словам того, кто посмел перечить.

Аура в кабинете меняется. Становится тяжёлой, будто резко закончился кислород. Я почти осязаю недовольство Лебедева.

– Почти? – с сарказмом выгибает бровь Стас.

Бархатный тембр его голоса очень обманчив. В отголосках безошибочно распознаётся калёная сталь.

– Для чего ещё нужны специалисты в отделе, как не для того, чтобы своевременно устранить все помехи для достижения цели?

В чем-в чем, а вот в крепкой деловой хватке Лебедеву Станиславу Валерьевичу не отказать. Уверена, собеседник сделает ВСЁ, что скажет Лебедев и даже больше. Он не только выглядит, но и чувствует себя, как настоящий воин, который живет в соответствии со своей природой. Бизнес – его стихия, его поле брани. Здесь нет ему равных.

Неловко меняю позу, когда неожиданно замечаю взгляд на своих ногах. Он скользит по тонким щиколоткам вверх, всё выше и выше, а затем резко перемещается на мое лицо. Меня словно опаляет янтарным пламенем, что бушует в его карих глазах.

Ослабив галстук, Лебедев вновь переводит взгляд на экран.

Теперь уже я заворожённо и жадно смотрю на это суровое лицо. Ну, почему он такой красивый? За что мне это испытание? Длинные ресницы, высокие скулы, тяжелый волевой подбородок…

– Хорошо, Станислав Валерьевич.

– Отлично, – откликается безэмоционально мой босс. – Через неделю жду отчет в электронном варианте, – на секунду в уголках губ Стаса появляется самодовольная улыбка.

Глупое сердце замирает, а затем бросается вскачь. Он не привык проигрывать. Всё будет так, как хочет Лебедев – без вариантов.

Закончив конференцию, Стас заводит руки за голову. Смотрит на меня не мигая, смущая внимательными дерзкими глазами.

Прикусываю губу, почему-то робея под этим гипнотизирующий взглядом.

– Вот и хорошо, – задумчиво тянет.

Я буквально вижу, как в его глазах, взметнувшись, поднимаются искры. Опустив руки, Стас манит меня пальцем.

– Подойди ко мне… я тебя шлёпну.

Это звучит настолько неожиданно и нагло, что я шокировано «зависаю». Что?! В моей голове несколько раз эхом откликаются его слова: «я тебя шлёпну… Я тебя шлёпну…я тебя…» Смотрю, на него не шелохнувшись, словно кролик на удава. Он ведь не мог так сказать?! Тяжело сглатываю. Или мог?!

Неловкая пауза буквально давит сверху, прижимая бетонной плитой к самому полу. Стас смотрит на меня, а я на него. Чувствую себя полной дурой, когда Лебедев, встав из-за стола, направляется в мою сторону. Вскакиваю на ноги, чтобы… убежать?

Одно мгновение и – он уже рядом. Так близко, что меня вновь окутывает невесомая, но такая чувственная дымка миндаля и терпкой груши. Этот аромат на горячей коже Стаса в прошлом заставлял меня терять голову. Похоже, с тех пор совершенно ничего не изменилось.

Он стоит так близко, что приходится запрокинуть голову. Лебедев аккуратно вытягивает из моих подрагивающих от волнения пальцев документы. Сохраняя серьёзное выражение лица, Стас поднимает густую темную бровь и меня будто с ног до головы опаляет жаром. Словно зачарованная, смотрю на то, как приоткрываются красиво очерченные губы, и Лебедев произносит волнующим хриплым до мурашек голосом:

– Я про печать говорю. А ты о чем подумала, Настенька?

Глава 20

Настя

Пробежавшись глазами по пронумерованным листам, Стас размеренно ставит размашистую роспись на каждом экземпляре договора.

Почти не отдавая себе отчет, принимаюсь разглядывать чеканный мужественный профиль.

Будто почувствовав мое внимание, Стас резко вскидывает взгляд. Ухмыльнувшись, неожиданно подмигивает.

Смущенно опускаю глаза, пряча взгляд за ресницами, но почти тут же вновь поднимаю. Лучше буду смотреть ему на подбородок. Наивно предполагаю, что туда смотреть безопаснее всего. Только взгляд инстинктивно ползет ниже.

Несколько верхних пуговиц на рубашке Лебедева небрежно расстегнуты.

Они открывают вид на сильную жилистую шею, и мой взгляд то и дело тянет, как магнитом, к загорелой коже. С трудом сглатываю. Откуда-то изнутри поднимается ужасное искушение притронуться к этой гладкой коже. Едва касаясь, провести подушечками пальцев по быстро бьющейся крупной синей жиле.

Именно по бешеному пульсу я понимаю, что Стас не так спокоен, как хочет это показать. С силой прикусываю изнутри кожу щеки, чтобы хоть как-то унять воздействие животного магнетизма Лебедева. Даже не помогает наполнивший рот солоноватый привкус железа. Меня тянет к нему, как бабочку к открытому огню! Опасно…

Ну, почему я такая дура?! Ведь я уже знаю, как это ласковое пламя может совершенно безжалостно и жестоко спалить крылья до самого основания.

Пока Стас неспешно заверяет документы, пытаюсь отвлечься на все, что угодно. Да хоть…Останавливаюсь взглядом на очень красивой печати в мужественной руке. Лишь бы не вспоминать о том, как Стас в недалеком прошлом прижимал меня к этому самому столу. С преувеличенным интересом разглядываю выполненную вручную оснастку гравюры с использованием различных методов художественной обработки металла. Солидная печать полностью передает характер своего владельца.

– Почти готово.

Поднимаю от стола кроткий, как у овечки, взгляд, почувствовав на себе прожигающее до костей внимание Лебедева. С трудом уняв волнение, тянусь к кипенно-белым листам. Но как только рука касается пергамента, поверх нее по-хозяйски опускается тяжелая мужская ладонь. Судорожно сжимаю пальцы в кулак. Под широкой ладонью Стаса моих пальцев совсем не видно.

– Я сказал "почти", – хриплый баритон посылает сладкие мурашки от локтей к чувствительной коже груди.

Я почти на физическом уровне ощущаю, как по венам резким толчком распространяется сильнодействующий яд под названием Лебедев Станислав Валерьевич. Будто острая восточная приправа, проникает в русло крови, в каждую полупрозрачную голубую венку. Заменяет собой кровь. Напрочь лишает здравого смысла, заставляя испить до дна сумасшедший коктейль из эмоций.

Инстинктивно приоткрываю губы под пристальным взглядом Лебедева. Похоже, в этом адском составе есть что-то даже покруче перца халапеньо*! Иначе, как еще объяснить этот проклятый жар, что, изощренно лаская бедра, бежит по венам огненной лавой? Тряхнув волосами, с досадой прикусываю губу. Такое сильное притяжение невозможно игнорировать.

Казалось бы, забудь! Столько времени прошло… Забудь! Живи своей жизнью, но нет… Стоило увидеть Лебедева всего один раз после расставания, как моя ненависть разлетелась вдребезги.

Стыдно, но теперь в ее неровных осколках отражается совсем другое чувство. Совершенно удивительным образом она превратилась в жадную и всепоглощающую…

– Настенька, – нагло проникает в мои мысли Лебедев.

Повернув голову, встречаюсь с внимательным взглядом янтарных глаз, опушенных черными длинными ресницами.

– Что ж ты так дрожишь, маленькая?