Серый градиент. Сумеречье

Спокойно, Рей, сегодня лучше обойтись без убийств, посмотри, какая погода чудесная, какой пейзаж красивый.

– О твоей силе не могу ничего сказать, потому что сам не в курсе, – продолжил Джебберт, сделав вид, что не заметил убийственных молний в глазах Рей. – Но одно ясно точно – это не способность, и это что-то мощное. Возможно, в Академии ты действительно сможешь узнать больше… Мы, кстати, на месте.

Под закатной подливкой стелилась поляна с широким деревом в центре. Вокруг обступали густые кустовые заросли.

Кажется, я очнулась аккурат здесь.

– Поищи там, пожалуйста, – попросила Рей, без зазрения совести махнув подальше от дерева. – А я здесь посмотрю. Вещь выглядит как маленький стеклянный шарик.

Доверчивый Джебберт с энтузиазмом приступил к поискам. Рей мысленно заверила его, что это ложь во благо, и потопала к предполагаемому месту своей «пропажи». Однако походив туда-сюда, она так ничего и наглядела.

С нарастающей паникой Рей облазила кусты вдоль и поперек, но тщетно. Она уже подумывала о худших вариантов (подобрали, съели), как вдруг заметила металлический блеск сквозь самые дальние ветки. Видимо, она не рассчитала силу, и клайзир вылетел далеко за кусты.

– Нашла!

Когда Джебберт подбежал к Рей, та уже держала в руке флофер. Клайзир был заправлен ею за пояс.

– Что это такое?

– Да так, прибор, записывающий звуки и картинки с информсетей, – осекшись, Рей махнула рукой. – Неважно. Я и сама не уверена, как он работает и даже как включается. Только как уничтожить его знаю.

– Как?

– Назвать мое полное имя. Иронично придумано, да?

Только произнеся это вслух, Рей поняла, что в точности повторила последние (услышанные ею) слова матери и усмехнулась. Джебберт, понаблюдав за ней, призвал возвращаться.

И весьма вовремя – обратный путь начинал темнеть, небо, недавно полное красок, теперь завесилось сумрачным покрывалом.

– Кстати, – вспомнила Рей, выйдя на тропинку. – Ты куда ходил-то?

Несколько секунд Джебберт недоуменно моргал. Потом с несчастным возгласом хлопнул себя по лбу и вытащил из сумки сверток. Внутри лежали аппетитно пахнущие лепешки. Правда, они уже остыли.

– Эх, это все Рен виноват.

Не то чтобы Рей разделяла его праведные чувства, но идея сделать козлом отпущения новоприобретенного врага ей понравилась.

– Да уж, этому ненормальному явно нужно лечиться… Вы с ним не друзья?

Из Джебберта вырвалась неоднозначная усмешка.

– Нет, у нас сложные отношения. Кстати, Рен и есть тот мой знакомый, помнишь фразу про деньги?

Как знала, что мы не поладим.

– Между прочим, – пробурчал Джебберт, жуя. – Ты меня удивила – выстоять против Рена с мечом, впечатляет!

– Я просто уклонялась. Меня бы надолго не хватило, ведь…, – не договорив, Рей, пораженная осознанием невероятного факта, резко затормозила. – Странно… почему так?

Столь внезапная и разительная перемена на ее лице напрягла Джебберта (хотя и заинтриговала тоже).

– Что случилось?

– Нечто… необъяснимое. Я должна принимать таблетки, без них задыхаюсь и в обмороки падаю, но не в этом дело. Соль в том, что я оставила таблетки в своем мире и до сих пор симптомы не проявились! Более того, я чувствую себя прекрасно! Разве не странно?!

То, насколько отчаянно Рей изложила вроде бы радостную новость, ввергло Джебберта в недоумение, но он лишь пожал плечами.

– Может быть, здешний воздух тебя вылечил?

В ответ Рей лишь мрачно покачала головой – причина не может быть такой очевидной. Любые хорошие явления (тем более мистического характера), происходящие в жизни Рей Сайлорс, означают либо сдвиг во вселенном равновесии, либо предвестие чего-то катастрофически нехорошего. Вероятность первого вызывает сомнения, а вот второе кажется очень правдоподобным.

Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, Рей перевела тему:

– Слушай, а твой имидж сильно пострадал?

– Что ты имеешь в виду? – не понял Джебберт.

– Канцлер или кто-то другой жаловался на разные слухи о тебе, что ты общаешься со шпионкой проклятой и все правительственные тайны ей разбалтываешь или вроде того.

О том, что выражение «водить шашни» подразумевало немного иной смысл, Джебберт не стал уточнять и беспечно махнул рукой.

– Ерунда, о членах имперской семьи постоянно ходят разные сплетни, я не обращаю внимания на такие глупости, – в его ультрамариновых глазах мелькнул хитрый проблеск. – А что, переживаешь за меня?

– Не хочу, чтобы ты потом мне претензии предъявлял, – не колеблясь отрезала Рей.

Это чистая правда, мой долг и так уже космических размеров.

– Зачем же мне их предъявлять? – искренне удивился Джебберт. – Было довольно весело. То, как мы встретились, твои рассказы о мире из прошлого. А лица командующих, когда Профессор Гронбелл заявила, что ты не лжешь – я на всю жизнь это запомню!

Единственный вывод, который сделала Рей, выслушав сей престранный отзыв – люди с позитивным мышлением пугают.

– Отрицательные моменты тоже имеются, разве нет? Ты в одиночку выступил против командующих и стал белой вороной.

На губах Джебберта выступила загадочная полуулыбка.

– Но одному противостоять всем ведь интереснее.

– …

Если бы Рей услышала эти слова из уст другого человека, приняла бы их за шутку или сарказм, ведь только чудак может сказать нечто подобное на полном серьезе. Однако Джебберт – именно такой чудак.

– Ну, раз тебе так понравилось, тогда ты мне должен. Мои развлечения не бесплатные, еще и с процентами.

– Конечно, проси, что угодно, – мгновенно одобрил Джебберт.

Кажется, я потеряла нить разговора, по какому поводу мне обязаны?

– Оставим это на потом. Когда я влипну в крупные неприятности.

От такого неоптимистичного переноса даты Джебберт слегка обалдел.

– Почему ты так уверена, что обязательно влипнешь в неприятности, еще и крупные?

«Даже не знаю, действительно, почему же? Может быть, потому что иного сценария в моем адском круговороте бытия не бывает? Да если б можно было бы делать ставки на жизненный прогноз „повезет/не повезет“, я бы уже давно разбогатела, хотя даже это мне в Новерре пользы бы не принесло!!» – Рей милостиво решила не разбивать кое-чье радужное восприятие таким депрессивным ответом и упростила:

– Готова поспорить, три месяца максимум – и на меня точно свалится какая-нибудь проблемная хренотень.

По-видимому, способности к телепатии за Джеббертом все же не водится – его глаза воспылали азартом.

– Ладно, давай тогда поспорим! Только не через три месяца, а четыре. Так лучше, потом узнаешь, почему. Я поставлю на то, что с тобой ничего не случится!

Отметив про себя, что число способов халявно нажиться возрастает, Рей перешла к практичной стороне дела:

– На что спорить будем?

Алчный оттенок в ее голосе не ускользнул от Джебберта, и он поджал губы, чтобы не разрушить смехом торжественность момента.

– Проигравший исполняет желание победителя.

Ты сам себе могилу вырыл.

– Договорились.

Пронзившее душу чувство дежавю напомнило Рей о другом пари, и она усмехнулась – кажется, это начинает входить у нее в привычку.

Когда тропа раздвоилась, Джебберт повернул к центральному входу в Ратуш и, поймав вопросительный взгляд Рей, пояснил:

– Не хочу столкнуться с Реном, этот парень вполне может нас поджидать, он упертый до мозга костей. На еще одну перепалку с ним мне не хватит сил.

– А он разве не в Ратуше живет?

– Нет, в Ратуше живут Император, я, Джереон, гвардейцы и вся имперская прислуга и охрана. Рен и все остальные члены других имперских семейств проживают в Имперуме.

Ко времени их возвращения в Ратуш вокруг окончательно стемнело. Однако сам замок освещался бесчисленными факелами в форме полумесяца. Заодно с ними ночной владычице противостояли величественные колонны, которые, застыв перед дворцом полукругом, подсвечивались будто изнутри.

Гвардейские стражники, заприметив поднимающиеся по ступенькам силуэтные тени, мигом встрепенулись и натянули серьезные мины.

– Приветствуем Ваше высочество!

На их бурное приветствие Джебберт ответил прохладным кивком.

– Вы Нарону не видели случайно?

– Леди Фарбиасс зашла в Ратуш пять минут назад, Ваше высочество, – отчитался один из стражников.

С не более теплой интонацией Джебберт бросил слова благодарности и растворил врата. Рей, мысленно пожав плечами, прошмыгнула следом. Дожидаться Нарону они решили на креслах за двухвинтовой лестницей.

– Можешь рассказать мне о живых снах? У вас тут такое в порядке вещей, да?

Вытянув ноги, Джебберт посмотрел на Рей с полным недоумением.

– Живых снах? Ты это о чем?

– Ну, когда я спала, то на какой-то момент перенеслась в другое место. И это определенно был не обычный сон, я ощущала себя как в реальности. Что это такое?

Долго думать Джебберт не стал, судя по всему, не придав истории значения.

– Если бы тебя кто-то перенес эсенцией, ты бы его увидела. Да и некому здесь такое делать. Уверен, это просто сон.

Просто со мной не бывает.

– Проехали. Лучше скажи, разве Нарона не твоя подчиненная? Почему ее приставили ко мне?

Взгляд Джебберта наполнился странным выражением.

– Нарона Фарбиасс – одна из лучших в кругу фехтовальщиков Реллума и служит лично Императору. Она за мной вроде как приглядывала, но теперь ее объект присмотра – ты. Спасибо тебе за это, кстати, – Принц изобразил поклон. – Очень помогла.

Сколько бы Рей ни всматривалась и ни вслушивалась, понять отношение Джебберта к мечнице так и не смогла. По крайней мере, можно считать, что ее долг уменьшился.

– Леди Сайлорс, господин Джебберт, – позвал кто-то из тени.

Фигура, облаченная в черное одеяние, шагнула к одному из кресел и опустилась на колено.

– Леди Сайлорс, отныне я буду служить вам щитом. Клянусь оберегать вашу жизнь, не жалея собственной.

У Рей чуть челюсть на колени не упала – в ее представлениях жуткая мечница приветствовала более жутким способом и уж точно не соблюдала безупречные манеры и не раздавала торжественные клятвы, что произошло мгновением ранее.

– Эмм… ладно. Надеюсь, сработаемся.

Не меняя учтивого выражения на лице, Нарона кивнула и отошла поодаль. Через секунду пространство рядом с ней будто смялось, а после превратилось в закрученную темную субстанцию с вихревым потоком сиреневых нитей по краям.

– Прошу, леди Сайлорс. Это мой пространственный узел. Он перенесет вас в нужный пункт назначения.

Бесхитростные логические расчеты приводили к выводу – процесс перемещения непосредственно связан с вращающейся массой. Рей поднялась с места в весьма неспешном темпе и продвинулась вперед в темпе еще более неспешном, внутренне восклицая: «Вы хотите сказать, что я должна пройти через вот ЭТО?»

Всеми забытый Джебберт, наблюдающий за сценой с веселыми искрами в глазах, прокричал вслед:

– Да не трусь ты, тебе даже может понравиться, – и, не испугавшись уничтожающего зырка Рей, беззаботно продолжил. – Передавай Эрнетту привет! Не скучай по мне сильно, через месяц увидимся!

В ответ прозвучало безразличное «ага».

Что за Эрнетт? Почему именно через месяц? И зачем нам вообще видеться?

Дабы не выставлять себя в малодушном свете, Рей решительно шагнула в импровизированный проем и тут же почувствовала, как что-то сжало, растянуло, перевернуло и раскрутило ее тело. И все это за один миг. А следующий миг принес ей волну… нет, точнее будет сказать, цунами отвратных ощущений – ее словно штормило и мутило одновременно, в голове звенело.

– Простите, леди Сайлорс, – смутно донеслось до ушей Рей. – Первые перемещения через пространственный узел вызывают у попутчиков головокружение, дезориентацию и легкую тошноту. Передохните немного.

О таком нужно заранее предупреждать!

Минутами позже звон в голове Рей поутих. Приоткрыв глаз, она с радостью обнаружила, что фокус не сбит и ничего не расплывается, и посмотрела перед собой. Вернувшийся к ней дар речи сиемоментно был утерян.

Впереди возвышалось огромное здание из серого с черным камня. Хотя скорее это напоминало несколько зданий, сцепленных друг с другом в п-образной форме – две части как бы выступали вперед, соединяясь в третьей части, уходящей далеко ввысь.

Грандиозная архитектура веяла готическим стилем. В стенах мерцали крупные створчатые окна из сине-красного стекла. Приковывало взор витражное окно на самой высокой башне, напоминающее распустившийся цветок. Подобные цветочные образы мелькали во многих элементах фасада, что смотрелось очень сказочно.

Но больше всего поражали гигантские масштабы каменного изваяния, как в высоту, так и в ширину. По периметру стояли высоченные кованые ворота со спиралевидной решеткой, кончики которой имитировали изогнутые листья.

Заметив, что Рей осматривает местность, Нарона с заботой поинтересовалась:

– Вам полегчало?

– Угу. Что это за место?

– Академия Сифеста, леди Сайлорс, – услужливо сообщила Нарона и добавила после паузы. – Теперь вы проживаете здесь.

– Ааа, понятно… Стоп, что?!

Обескураженная Рей перевела взгляд на громадную постройку, потом на мечницу и снова туда-обратно.

– Почему меня поселили в Академию? Неужели не нашлось обычного дома? У меня небольшие запросы, личный пентхаус не требую, хотя и не отказалась бы.

На незнакомый термин Нарона никак не отреагировала, будто пропустив мимо ушей, и невозмутимо разъяснила:

– Было решено, что это место наиболее безопасно для вас. Кроме того, здесь проживает человек, назначенный за вами присматривать.

Безопасно? В смысле? Неужели псих Рен меня преследует? Или он такой не один?!

– Леди Сайлорс, возьмите это и ступайте за мной, – учтиво попросила Нарона.

Следуя за ней по каменной дорожке в сине-красную клетку, Рей с любопытством раскрыла ладонь. На ней лежала аккуратная запонка в виде киноварного цветка.

– Что это?

– Пропускной значок. Он выдается сотрудникам и студентам Академии. Прикрепите к рукаву, чтобы не потерять.

В центре двора Сифесты журчал фонтан опять же в форме цветка (кто-то здесь явно помешан на цветочной тематике). За массивной кованой дверью открывался просторный белоснежный зал. Внимание прежде всего привлекала статуя человека в длинной мантии, стоящая по центру в стенном углублении. Справа и слева от нее взмывали парные лестницы, сверху простирались этажные площадки. Вокруг зияло множество арочных проходов, через которые выглядывали другие помещения или коридоры.

После преодоления коридорных переплетений Рей и Нарона очутились перед ржавой дверью с железным засовом. Она вела к узкой лестнице, окруженной стенами. Сжатый неприветливо мрачный спуск не спасал свет от настенных факелов. Ступеньки заросли мхом, пахло сыростью. Это место сильно выбивалось из прежней роскоши. Однако то, что находилось внизу, удивляло еще сильнее.

Комната за занавеской представляла собой яркий образец скудности и архаичности в обветшалом смысле слова. Прогнивший пол, трухлявые стены, немногочисленная обшарпанная мебель – все здесь наводило тоску и, казалось, рухнет от малейшего прикосновения.

Только не говорите мне, что я буду жить здесь.

За столом в углу сидел грубоватый на вид мужчина с небольшой бородой, в одной руке держащий стакан, а в другой – пустую бутылку Его русые спутанные волосы, длиной до подбородка, выглядели неопрятно, будто их неделями не расчесывали и не мыли.

Завидев входивших девушек, он залпом поглотил остатки питья, громко рыгнул и бросил опустевший сосуд на пол, где уже валялось с десяток таких же.

– Попрошу вас соблюдать нормы приличия, мистер Валлертон, – вместо приветствия изрекла Нарона.

– Только зашла, а уже на мозги капаешь, – ответили ей наглым тоном.

Приоткрыв рот, Рей с ужасом взглянула на неопрятного глупца, крича в мыслях: «Пожалуйста, прекрати, иначе наши с тобой жизни оборвутся прямо здесь и сейчас. Нет, на тебя мне, конечно, плевать, но я еще пожить хочу!».

К счастью, Нарона осталась равнодушной и со спокойным видом повернулась к Рей.

– Это Эрнетт Валлертон, ключник Академии. Он будет приглядывать за вами на протяжении следующего месяца.

Появление еще одного надзирателя не повысило Рей настроения, но ей оставалось лишь смириться и налаживать контакт.

– Рей Сайлорс.

– В курсе, – пробурчал Эрнетт и цокнул языком. – Вот же геморрой.

Весь его вид так и лучился недовольством. Из-за этого Рей мигом перехотела «налаживать контакт».

– Сочувствую. Подорожник попробуйте приложить, слышала помогает.

Совет, сквозивший саркастичной заботой, обескуражил ключника, что он попытался скрыть за фырком. Рей же, потеряв интерес, задумалась о более важном.

– А что будет через месяц? – поинтересовалась она у мечницы.

– Начнется обучение в Сифесте. Тогда вы переедете в общежитие.

Все это замечательно, но когда мне уже соизволят сказать, наконец, где я могу перекантоваться на данном этапе?

– А до этого… я же не здесь буду жить? Тут, конечно, уютно, но тесновато.

От Эрнетта не укрылась ее натянутая вежливость.

– Что, брезгуешь, принцесса?

– Да как можно, – наигранно поразилась Рей. – Это же гостиница высшего класса, от императорских покоев и не отличишь. Просто мне кажется, вы в этот интерьер больше вписываетесь, а я всю атмосферу нарушу.

– Какая жалость, – подыграл ей Эрнетт.

Обмен любезностями оборвала Нарона, проговорившая с каменным ликом:

– Леди Сайлорс, пока что вы будете проживать в выделенной вам комнате. Я вас проведу. А вы, мистер Валлертон, воздержитесь от злоупотребления спиртным. Не позорьте честь Сифесты.

Вместо ответа Эрнетт презрительно фыркнул и, дождавшись, когда гостьи скроются за занавеской, потянулся за новым бутылем.

На подъеме по лестнице Рей, успев мысленно набросать план дальнейших действий, деловито спросила:

– Здесь есть библиотека?

– Библиотека Сифесты является крупнейшей в Реллуме, – доложила Нарона. – В ней собраны самые редкие издания со всего мира, – после короткого молчания она добавила. – Собираетесь завтра ее посетить, леди Сайлорс?

– Собираюсь посещать весь последующий месяц.

Разумнее способа влиться в обновленную среду Рей не видела. Как говорится, знания – это сила, а Рей Сайлорс из устаревшего мира в данный момент была слаба как никогда. Освоение будущего начинается!

…

Но почему это не параллельный мир без людей, а?

ЧАСТЬ 3

Глава 3.1. Славно повеселились

Жизнь Рей в Сифесте протекала незамысловато. Так как большинство кабинетов и лекционных было закрыто, она практически все время проводила за книгами, с каждой страницей все глубже погружаясь в реалии нового мира.

Естественно, ни о Новерре, ни о Великой Революции и сентрейских странах не говорилось ни в одном источнике (веселенькое начало). На тему появления современного мира любые исторические учебники ссылались на различные легенды.

Итак, согласно официальной Первейшей легенде, миром управляет бог, или, как его здесь принято называть, Сотворитель. Однако мир он сотворил не собственноручно, а через третьих лиц – божеств. Существует всего пять божеств – божество созидания, божество разрушения, божество времени, божество пространства и божество эсенции. Почему Сотворитель не сделал все сам, а пошел обходным путем, не совсем ясно, но, кажется, ему просто было лень впрягаться.

Несмотря на это, вся слава досталась именно Сотворителю, а божества упоминались вскользь (что за черная неблагодарность?). Исключительные заслуги самого Сотворителя – «изготовление» божеств и трех менсур, или по-другому, измерений бытия: измерение реальности Инстрийс, измерение стражей Арастрас и измерение пустоты Нихилиус. Впоследствии появилась четвертая менсура – измерение демонов Инфернис.

Первое измерение, как несложно догадаться, создано для жизни простых (или не очень) смертных. В Арастрасе обитают так называемые стражи – следующие по званию после божеств бессмертные существа, охраняющие души почивших людей и следящие за порядком во всех измерениях. Нихилиус – место рождения душ, а также что-то вроде переходного пункта, где души умерших решают (да-да, сами решают!), куда им дальше отправляться – в Арастрас или Инфернис.

Когда-то давно души по умолчанию перенаправляли в измерение стражей, однако с рождением демонического измерения им предоставили выбор. Инфернис возник в результате забастовки некоторых стражей, вылившейся в крупную революцию. Восставшие стражи превратились в новый вид – демонов – и обосновали собственное измерение.

Откуда взялась эта история? Она, как и все знания нового мира, включая главный в употреблении здешнего народа неольский (он же новеррийский) язык, была поведана самим Сотворителем, который, обратившись в старца, колесил по свету и распространял «истины». И если в этом еще можно (и нужно) сомневаться, как и в рассказах о божествах и стражах, то существование демонов – неоспоримый факт.

Такое явление, как контракт с демоном, в мире будущего не считается чем-то невероятным. Демоны отбирают подходящих кандидатур и посещают их во снах, где устраивают рекламное шоу – предлагают продукт, то есть контракт, заманивая выгодными обещаниями, акциями и другими демонскими фишками. Короче, призывают на темную сторону. Контрактники в обмен продают свои души в рабство и обязуются после смерти батрачить без выходных и отпусков на демона, с которым заключили контракт.

И это не все – помимо демонов людской покой нарушают иные жильцы Инферниса – демониты или демонические существа. Монстры, любящие полакомиться человеческой эсенцией, а заодно плотью или кровью, или и тем, и другим. В общем, не самые приятные создания, которых в принципе в человеческом мире быть не должно. Однако люди сами нажили себе таких проблемных сожителей – однажды они так разошлись в своих эсенцных поединках, что сотрясли измерения в буквальном смысле слова. Колоссальный взрыв образовал между измерением реальности и Инфернисом разломы, и теперь через эти разломы демониты наведываются в Инстрийс как к себе домой.

На этом последствия «Катаклизма» (так окрестили взрыв) не заканчиваются – мутация, порожденная катастрофой, затронула людей, обитавших поблизости, превратив их в новую расу (да, есть и другие расы, но об этом позже), растений, животных и зону аварии в целом. На одной из частей пораженной местности через некоторое время сформировалась тория Дарсар.

Помимо Реллума существует еще четыре тории (альтернативное название страны) – Ливестия, Фидем, Дарсар и Альтиор.

Реллум, как и утверждал Джебберт, издавна являлся военной торией – его национальная политика направлена на завоевание ключей (об этом тоже позже) других торий.

Ливестия – тория, чье население не использует эсенцию и при этом проводит жизнь в постоянных развлечениях – расслабляющие наркотики, гладиаторские бои рабов, выпивка и яства. Эсенция жителей сдается ученым, которые организуют все эти увеселительные мероприятия, проводят исследования и заправляют всей торией.

Фидем составляют два религиозных ордена – Черный и Белый. Черный орден поклоняется демонам (секта сатанистов какая-то), а Белый орден служит Сотворителю (святоши в общем). Между ними издавна идет непримиримая борьба, что вполне логично с такой-то разницей во взглядах.

Дарсар – самая загадочная тория, о которой практически нет никаких сведений. Из-за специфичных личностей, ее населяющих, большинство которых – беглые преступники, и благодаря своеобразным местным особенностям данную торию кличут «торией безумства», где главное и единственное правило – отсутствие правил.

И последняя тория – Альтиор – «тория рас». В эту торию, которую заселяют различные существа, вход людям воспрещен. Ее местонахождение не известно. А причина этому – опять же косяк со стороны представителей рода homo sapiens – нещадно эксплуатируя иные народы, они навлекли на себя их гнев. Началась кровопролитная война, и в итоге расы объединились в единую торию, скрытую от людских глаз.

Теперь подробнее об этих самых существах. Все самые крупные по численности расы – человекоподобные. Всего их три – арконы, кхумы и зверолюды.

Арконы, рогоносцы, или раса света – древнейшая из рас. Особенности внешности – небольшие рога на голове, невероятно красивая наружность, глаза и волосы разных цветов. Продолжительность жизни – от восьмисот до тысячи лет (всего лишь). Считают себя высшей расой, во всем превосходящей людей, кроме эсенции, которой они, как и все остальные нечеловеческие расы, не обладают (их больное место). Вместо этого владеют особым восприятием – могут чувствовать эмоции людей, подвергать их сознание гипнозу, а в редких случаях – читать мысли.

Следующая раса – кхумы, землежиты, или малая раса. Живут по несколько сотен лет. Низкого роста. Примечательны их огромные уши, благодаря которым у них развит уникальный слух. Обитают под землей, строят целые сети подземных ходов. Мастера на все руки и даже более того – по природе талантливы, способны в кратчайший срок освоить любой навык. Из-за таких вот умений стали объектом интенсивной эксплуатации людским обществом. Характер кхумов трусливый и осторожный, но ради своих они готовы на все.