Раскол Панкеи

– Держи, это тебе, – протянул Везувий запасённые сладости.

– Чёрт, дружище! Как же хорошо ты меня знаешь! – обрадовался Фтор, разворачивая одну «Пчёлку» и закидывая её в рот. – Ну, как я украсил свою берлогу? Нравится? – чавкая, спросил он.

– Самое оно! – хрустнул суставами Везувий.

Следующими дверь изрыгнула Уробороса и Фрикадельку, которые приволокли явно залежавшуюся и засохшую пиццу.

– Хэппи бёздей ту ю! – протяжно завыли они, но Фтор не собирался становиться аскетом и потому любезно попросил их замолкнуть.

– Как знаешь, – небрежно хмыкнул Фрикаделька, топая в кухню.

Последними постучались два мистера «П» с выпивкой в качестве пропуска на бал.

– Проходите, мальчики, – довольно улыбнулся Фтор, откупоривая их презент.

– И сколько тебе стукнуло? – спросил Пустыня, когда вся компания уместилась за скромным прямоугольником стола.

– Девятнадцать, – важно закурил Фтор. Сигареты играли роль свечек на медовом торте. Ну или на карамельно-песочном. Или на «Наполеоне».

– Что ж, пора сказать тост, – поднялся Помпея, – во-первых, я желаю… Мы желаем, – бодро поправился он, – тебе целую помойку вдохновения! Такую же огромную, как та, что благополучно процветает под окном. Во-вторых, мы желаем тебе неиссякаемой энергии и творческого роста! Пусть к тебе бегают обнажённые идеи, как воскресные шлюхи, а удача преследует, словно летние комары, – торжественно объявлял солист.

Фтор, широко расставив ноги и заведя руки за шею, слушал поздравления с детской улыбкой и согласно кивал, а-ля это как раз то, что ему нужно.

– Я польщён и тронут твоими словами, сирин наш отвратительный, – от души выразился Фтор, и все гости чокнулись почти опустошёнными банками.

Закусывали пиво твёрдой, как утренний член, пиццей и рифлёными чипсами. Только бедный Фрикаделька постоянно лез пальцами в рот, дабы затянуть бусины пирсинга или выколупать из брекетов забившиеся крошки.

– Чехо фы устафились? – угрюмо ворчал он.

– Забей, чувак! – утешал собрата малиновый панк, запуская деревянную корку в улей.

Когда мужское застолье плавно сошло на нет, пацаны заставили петь Дэвида Боуи. Хамелеон в сотый раз рассказывал им историю про звёздного человека, который говорил им – исключительно им, им шестерым – не продуть, вдохновиться и сойти с ума. Молодые и только ступившие на ковровую дорожку славы, они даже не догадывались, как доблестно исполнят все задания звёздного мэна.

Поклонники

Помпея, блаженно закатывая глаза и наслаждаясь визгом молодёжи, облизывал свой микрофон.

– Друг, драг, враг, оу… – стонал он, пока гитаристы ерошили струны.

На сцену летели любовные открытки и ленты презервативов. В дальних рядах девушки возвышались на горбушках своих ухажёров, прямоугольные огоньки дисплеев дрожали и вспыхивали. Интернет уже кишел снимками с их выступлений, и порой попадались даже качественные фотографии. После окончания концерта к ним ломились фанаты, желая лично обмолвиться парой фраз, получить роспись на салфетке или запястье, или удостоиться чести сделать совместную фотку. Обычно Помпея не пускал пьяных и обдолбанных крикунов в нечто вроде гримёрки, но в этот раз снизошёл до рыжеволосой дурочки, чьё лицо испещряли веснушки.

– Чем могу быть полезен? – солидно облокотился на дверной косяк он.

– Я восхищена вами, – загипнотизировано прошептала она, – мне очень нравятся ваши песни, и я знаю каждую наизусть, и я слежу за вами… то есть за вашей карьерой, то есть концертами… – терялась девчонка. Помпея уже сожалел, что решил выслушать эту трещалку. От обилия клише и типичных комплиментов его начинало тошнить. Парень хотел уже захлопнуть дверь, но рыжая радостно протянула ему руку для знакомства: – Я ваша фанатка, поэтому называйте меня Фанси, – лепетала она, вновь обретая веру в волшебство.

Ни один ребёнок не обрадовался бы встрече с Дедом Морозом настолько сильно, как она радовалась встрече со своим кумиром. Но Помпею не интересовала эта слепая глупышка без собственного мнения и некой грубости. Жёсткости. Прямолинейности. Она – лишь одна овечка из безмозглого стада. Ляля, на миг забытая опекающей ее мамочкой.

– Малышка, тебе хоть сколько лет? – усмехнулся Помпея.

– Семнадцать, но через…

– Понятно, – закатил глаза вокалист.

Как же его раздражали эти малолетние поклонники! Бессмысленные клоны. Бездарные копирайтеры. Пустышки, слизывающие его выходки. Повторялки, покупающие латексные лосины и шипастые аксессуары. Мудрецы, сыплющие его цитатами. Воры и взломщики. Лжецы и лицемеры. Никто и Ничто.

Фанси

Молодая девчушка в ляпистом сарафане смотрела телевизор, свив себе уютное гнёздышко из медвежьего пледа. На экране шла реклама прокладок. Сконфуженная скользкая русалка испытывала дискомфорт, пока к ней не являлась всемогущая Урсула с коробочкой «Kotex» в сиреневых мясистых руках.

– Не будь скованной. Выбирай настроение свежести! – подмигивала она, и в следующем кадре прекрасная дева в лёгких полупрозрачных одеяниях бежала по вольному полю и романтично раскачивалась на качелях.

– Миленько! – заливалась румянцем девчонка, опрокидывая в рот горстку попкорна и запивая его сладкой газировкой.

Соблазнительно облизнув липкие губы алым языком, она постаралась вновь сосредоточиться на мелькавших картинках, но не смогла. Реклама натолкнула её на привычные переживания о своей взрослости и привлекательности. Что если она недостаточно подтянута? Недостаточно крепка и налита? Аккуратные вздёрнутые груди обхватывал ажурный бюстгальтер размера75А. Ежедневная гимнастика, разработчики которой обещали попу, как орех, почему-то не делала её таковой. Животик… Ну, что животик? Обычный животик с россыпью мелких родинок. Спину девушка всегда держала прямо и следила за грацией, так как относила себя к изящной породе.

Нередко она вышагивала перед зеркалом той безукоризненной походкой, какой модели ходят по подиуму в красных кимоно и платьях с широкими поясами. Мать, занимавшая должность психотерапевта, хрипло произносила:

– Бусинка, ты рискуешь загреметь в психиатрическую больницу, если будешь и дальше так себя вести. А что? Там тебе быстро впишут сверхценные бредовые расстройства и синдром дисморфофобии. Но ты не переживай, восемьдесят процентов случаев происходят в период пубертатского криза.

В переводе её слова означали, что в подростковом возрасте почти каждая девочка недовольна своей внешностью, и это самое естественное, что может быть.

Но её волнения не имели бы почву, если бы под рёбрами не колыхались бабочки. Белянки рапсовые. Белянки альпийские. Лимонницы крушинные. Маленькие крапчатые ангелы. Дивные эльфийки. Невесомые феи.

Очарованная солистом группы «Панкея», девица заполонила телефон его фотографиями. Назубок выучила его песни и тайно следовала за ним после выступлений. Колючий бунтарь снаружи. Мягкий душка внутри. Она давно отдала ему сердце, став самой внимательной и преданной болельщицей. Самоотверженной, замаранной в любви по локоть Фанси. Любовь окрыляла её и толкала на глупости. Алый язык, облизывающий липкие губы, заплетался и забывал, как прижиматься к нёбу. Сворачиваться в трубочку. Дрожать под струёй воздуха. Фанси знала только шесть букв:

П

О

М

П

Е

Я

Его имя сочетало величие и утончённость. Монументальность и покой. Силу и созидание. Какие податливые тёплые звуки… Какой глубокий, пробирающий до мурашек голос… Он окутывал её туже медвежьего пледа. Он захватывал её, словно сетчатый питон заглатывал жертву. Робкую антилопу. Кроткую лань с невинным испуганным взглядом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.