Не к ночи рассказанное…

В день переезда Веры с детьми и бабушки Риммы мы с Кириллом пришли их проводить.

– Ты не представляешь, – обняла меня Вера, – на днях ко мне приезжала свекровь и переписала свою квартиру на внуков.

Девушка была так счастлива, что не могла поверить в происходящее.

– Только куда мне теперь столько квартир? – недоумевала она.

– Глупенькая, – подхватила бабушка Римма, – у тебя двое детей! Вот помрёт твоя свекровь, будешь одну из них сдавать. Деньги они не лишние!

Бабушка Римма тоже обняла меня, крепко и душевно.

– Какое чудо, что ты поселилась к нам, – прошептала она со слезами, – вот и нас пересилили в добротное жильё! А ещё мне снился мой сын, он попрощался со мной, и больше я не видела его пленником страшного приведения по ночам в окне.

– Это не чудо, а просто совпадение, – широко улыбалась я. – Ну что? Удачи вам и счастливой жизни!

– А вы помирились? – шепнула Вера, намекая в сторону Кирилла.

– Вот и правильно дочка, – одобрила бабушка Римма громко, – вы так хорошо смотритесь вместе!

Посмотрев на Кирилла, который поблагодарил бабушку за добрые слова, я закатила глаза.

А стояла у кладбища в соседнем городе, который мы с Ниной покинули второпях после нашего обнаружения.

Внутри меня всё сжималось от боли, а лицо искажалось в гримасе страдания. Могила моего любимого была всего в десяти метрах от меня, но я не могла заставить себя подойти ближе. Издалека я видела знакомое надгробие без фотографии, и это зрелище переворачивало всё внутри меня…

Никогда в жизни мне не хотелось так сильно навредить себе, как сейчас, когда я чувствую свою вину в смерти любимого человека. В это время я так страдаю, что даже мысль о том, чтобы избавиться от этой вины, кажется мне предательством.

А вместе с этим легкая вибрация в области живота начала отвлекать. Это невидимая родственная золотистая нить, которой я связана с Ниной, трепетала. Такими нитями на нашей планете еще связывались супруги, а потом и с детьми, и их дети меж собой.

Меня потеряли. Меня звали, пытаясь найти. Я не могла оставить это без внимания. Иначе Нина сейчас перевернет весь мир. Хотя мне и так уже попадёт.

Я достала из кармана куртки свой мобильный телефон. На нем было сто пропущенных вызовов от Нины. Ничего неожиданного, поскольку я привыкла к тому, что мне редко удаётся побыть наедине с собой.

С другой стороны, я рада, что не оказалась в одиночестве в другом мире, который требует адаптации к новым правилам и порядкам. В противном случае моё положение было бы похоже на то, в котором оказались Вера с детьми и бабушкой Риммой в доме у кладбища…

Глава 6. Любка

В тёплом, уютном стволе знакомого дерева, на маленькой кухоньке, мы с Лешим пили чай. Я задыхалась от приступов кашля, а возлюбленная хозяина леса ходила по дому и собирала в холщовый мешочек разные высушенные травки, которые висели на стенах в пучках.

– Элла, ты совсем не бережёшь себя, – сочувствовал мне Леший. – Вот и твоя физическая оболочка не выдержала.

– Но я ничего с этим не могу по-де-ла-ть…ть…ть, – на последнем слове закашляла я, покраснев от нехватки воздуха и сжигающей боли в груди. И, переведя дух, смахнула с глаз слезы. – Вопреки всему, смертные нуждаются в моей помощи.

– Вот эти травы помогут тебе в твоей болезни, – сказала жена Лешего, кладя на стол наполненный мешочек. – Они точно не помешают.

– Тебе нужно спешить? – спросил Леший с тоской, наблюдая за тем, как мой телефон разрывается от вибрации.

– Нет, совсем нет, – заверила я, с трудом сдерживая приступ кашля и игнорируя девятый звонок от Нины. – У нас ещё есть время! Лучше расскажите, как вы объяснили родителям Варвары её исцеление? А появление вашего чудесного малыша и ваше долгое отсутствие?

В эти минуты я словно находилась в противоречии с самой собой. Я осознавала важность помощи смертным, но в то же время не спешила с этим, потому что избегала сотрудничества с Кириллом. И не только потому, что он представлялся мне пророчеством из предсказания Нины. Мне начинало казаться, что он вот-вот перевернёт мой мир с ног на голову, заставив меня сменить чувство вины на чувство предательства по отношению к тому, кого я люблю!

Увидев, как Леший и Варвара стали серьёзными, заметив на моём лице то же самое, я с трудом выдавила улыбку и, покашливая, подперла голову рукой.

– Родители Вари, конечно, догадались о нашем мире волшебства, но они были так рады её появлению и исцелению, что не задавали лишних вопросов.

***

Павел оказался в городской больнице со сложным переломом левой ноги, и каждый вечер после наркоза его мучили сильные головные боли.

Но то, что он увидел с наступлением сумерек, было страшнее любой головной боли. Многие пациенты покидали свои койки к утру, и было непонятно, почему это происходило. Причем неважно, была ли у них пустяковая болезнь или сложная операция – они покидали больницу в течение своих двух недель в стационаре.

Темнело. Соседи по палате засыпали. Лишь светлая полоса больничного коридора едва прорезала мрак обречённой палаты, где в ужасе ждал Павел. Когда издалека послышалось то самое цоканье каблуков и рокотанье каталки…

Затаив дыхание, Павел прислушался, покрывшись холодным потом. Но наводящее ужас цоканье только усиливалось. Он накрылся простынёй, которая прилипла к его влажному телу.

Павел услышал, как с тихим скрипом открылась дверь в палату, и как кто-то на каблуках прошёл внутрь, вкатывая за собой тяжёлую каталку. Он закрыл глаза и притворился спящим, когда каталка остановилась между его кроватью и кроватью соседа.

Морозное дыхание обдуло всё онемевшее тело, проникнув под простыню, отчего Павел непроизвольно дернулся.

– Не спишь? – произнес неожиданно приятный голос. Он окутал Павла легкой жутью и трепетом, а затем нахлынуло умиротворение и спокойствие.

Павел, больше не ощущая тяжести своего тела и не испытывая прежнего страха, был готов поддаться и откинуть простыню. Но в этот момент в дверях раздался голос:

– Можно вас на минутку?

Существо стремительно направилось в коридор, а Павел, успев покрыться новой волной пота, застыл в неподвижности.

В длинном коридоре с дверями по обеим сторонам, где мягкий свет настольной лампы постовой медсестры слегка озарял стены и потолок, царила усталая тишина. Медсестра, одетая в розовый медицинский брючный костюм, застыла в одном положении.

Чуть поодаль, напротив меня, стояла ухоженная девушка с бледной кожей. Её волосы были собраны в длинное каре чуть ниже плеч, а сама она была одета в белую майку и короткую юбку того же цвета. Однако, несмотря на элегантность, у девушки были козлиные ноги, покрытые серой шерстью, что не мешало ей уверенно ходить на шпильках.

Я же была одета в длинную хлопковую сорочку в мелкий цветастый меандр, поверх которой накинут распахнутый халат. Одной рукой я опиралась о стену, пытаясь отдышаться от кашля. В целом, мой внешний вид оставлял желать лучшего, но я не теряла боевой дух.

– О, Элла, – произнесла девушка на козлиных ногах, ничуть не удивившись и не испугавшись. – Чего ты хочешь?

– Мне бы хотелось отшлепать тебя, но это было бы насилием над животными! – возмутилась я, пытаясь говорить сердито и громко. Однако меня тут же сразил приступ кашля.

– И в таком состоянии ты хотела бросить мне палку, чтобы я принесла её и встала перед тобой на задних лапках? – спросила она.

– Да меня хоть за уши подвешивай, я… – начала я, но снова закашлялась.

– Знаю-знаю! Наслышаны, – остановила она меня и вздохнула. – И ты не имеешь возможности меня убить или заточить в свой жалкий пузырёк, который сжимаешь в руке за спиной. Я – цепь загробного мира. Я не нечисть. Понимаешь, есть порядок доставлять грешные души напрямую сразу в Ад, без участия Смерти. Вот я как раз и занимаюсь этим.

– Как проницательно! В таком случае мне придётся найти способ, как тебя уничтожить, если ты не объяснишь, почему ты забираешь так много душ из этой больницы?

– Они сами или их предки заключили договор с Сатаной. Их травмы или болезни – это просто стечение обстоятельств, за которые они обязаны расплатиться своей душой, – высокомерно объяснила девушка.

– Но не слишком ли много вы забираете? – возмутилась я. – Только за последние сутки – двенадцать человек!

– Не я заключала эти договоры. Кстати, у меня есть все контракты на руках. Слушай, Элла, иди лечись и не мешай мне!

– Звучит как «вали отсюда, свободна!»

– Я не хотела быть грубой.

– А душами самоубийц ты тоже занимаешься?

– Заодно, если самоубийца в одном месте с контрактником.

– Мне нужна душа девушки, которая вчера спрыгнула с окна этой больницы!

– С чего ты взяла, что я нарушу правила и приведу тебе эту душу? Кто ты такая? Явилась с другой планеты, очищаешь мир от нечисти, а теперь хочешь изменить порядок, который существовал здесь с самого начала человечества?

– Я не собираюсь ничего менять. Мне нужна только одна душа. Я хочу попросить по-хорошему.

– Ох, суровая Элла, – усмехнулась моя собеседница, не собираясь уступать. – Не знаю, смогу ли я тебе помочь. Твоя подруга – в зале ожидания или уже в Аду?

– Но она же не подписывала никаких контрактов!

– Ну да, не успела, когда стремительно летела вниз, – покачала головой моя собеседница и исчезла.

– Ушла так по-английски! – разъярилась я.

***

Едва выглянув из-под простыни, Павел обнаружил, что в палате царит спокойная обстановка. Через щель в двери проникал мягкий теплый свет из коридора, а его соседи по палате продолжали мирно похрапывать на своих кроватях.

Напротив Павла, на кровати, где спал его сосед, сидела я.

– Кто вы? – спросил он, вздрогнув от неожиданности.

– Не пугайся, я не та, о ком вы подумали, – ответила я, стараясь кашлять как можно тише, при этом ощутив легкое головокружение. – Расскажите мне о своем роде?

Парень присел на кровати, уставившись на меня, не понимая, почему я так заинтересовалась его семьей.

Быстро выйдя из палаты, я столкнулась с медсестрой.

– Это мужское отделение, – сказала она.

– Да вы что? Я, кажется, заблудилась, – произнесла я с наигранным удивлением, прикрывая кашель рукой.

Медсестра с готовностью предложила проводить меня в пульмонологию, указав рукой в нужном направлении.

В коридоре, где соединялись оба крыла больницы, я остановилась у ординаторской:

– Мне сюда. Спасибо за помощь.

Но медсестра засомневалась в моих словах и даже попыталась силой проводить дальше. Однако из ординаторской выглянул Кирилл и сказал:

– Машенька, она действительно пришла ко мне.

Он взял меня за руку и, не дав возможности даже моргнуть, завёл в кабинет, плотно закрыв за нами дверь.

– Кирилл… – начала я, но он не дал мне договорить.

– Я знаю, почему ты так долго не выздоравливаешь! – воскликнул он, прервав меня. На нём был белый халат, накинутый поверх повседневной одежды, и он подошёл к столу, чтобы начать разбирать бумаги. – Не могу понять, куда в больнице девается финансирование и почему не закупают необходимые лекарства. Врачам приходится экономить, и вместо бронхолитика тебе иногда дают натрия хлорид.

– Да? – Я присела за его стол напротив. – Хотя тебе лучше знать, ты же врач, а не типа стоматолог. Как ты всё успеваешь?

– У стоматологов неполный рабочий день из-за большой нагрузки на позвоночник, – объяснил Кирилл. – Я до обеда редко задерживаюсь, а после сразу сюда. Но всё это ненадолго. Как только тебя выпишут и мы разберемся со смертями, вернётся прежний главврач. Правда, я тут подделал кое-какие бумаги, и будем надеяться, что новый заведующий всё будет делать во благо больных. А о нас даже не вспомнят.

Я глубоко вдохнула. В глазах потемнело, но после того, как я проморгалась, всё прошло. Мне казалось, что на горле стянулась удавка, и я не могу сделать вдох.

– Да тут и разбираться не в чем, здесь хозяйничает посредник, – рассказала я. – Ты же знаешь, что против них мы ничего не можем предпринять? Она забирает контрактников. Но и здесь есть нечестная сторона: вот, допустим, Павел из хирургии – его бабка заключила контракт с Дьяволом, тот её забрал, а теперь хочет забрать и самого парня.

Оторвавшись от своих бумаг, Кирилл пристально посмотрел на меня:

– Ты чего такая бледная?

– Мне трудно дышать, – я встала и почувствовала, как кабинет начинает меня сдавливать.

Но, всё ещё находясь в этом состоянии, я видела, как Кирилл бросился ко мне, подхватил на руки и, уложив на кушетку, разорвал на груди сорочку. Я пыталась сопротивляться или мне казалось, что я сопротивляюсь, не чувствуя ни рук ни ног.

– Ч-ч-ч… – безмятежно и в то же время настойчиво произнес он, испепеляя меня взглядом, и расстегнул впереди застежку на бюстгальтере.

Кирилл, согнув в колене ближнюю ко мне ногу, определил ее у меня меж бедер. И, оказавшись надо мной, чуть нагнулся, положив ладонь на грудь.

Приятный жар на грудной клетке от его огромной ладони, большой палец которой разместился у меня в ложбинке меж грудей, заставил успокоиться, сделать глубокий вдох перед тем, как тьма окутала меня.

Я снова только что вошла в больницу, распаковала свои вещи, когда после спустилась с третьего этажа, чтобы прощупать обстановку с большими смертями, когда и познакомилась с Любкой.

Большие добрые глаза, круглое лицо и недлинные лоснящиеся волосы собраны в пучок. Она с удовольствием поделилась со мной завтраком в столовой, который был мне не положен, так как я прибыла в больницу позже.

Девушка с невероятной душой, готовая окутать тебя заботой и помочь чем сможет, отдав последнюю рубашку, завоевала мое сердце человеческой оболочки. Было ощущение, что я знаю ее всегда! Но кто бы мог подумать, что под маской такой добродушной пробивной девушки скрывалась разбитая личность, которую лишили материнства из-за ее пагубной привычки. Но здесь она лечилась не от зеленого змея. Она испытала жуткий нервный срыв, когда ее дочку удочерили другие люди, у которых малютка погибла.

– Элла, просыпайся… – донесся откуда-то сверху голос.

И в этот момент меня охватила тоска от осознания того, что я ухожу, а Любка остаётся здесь…

Когда я открыла глаза, яркий свет залил всё вокруг. За окном уже было светло, а я лежала в палате.

Надо мной склонился Кирилл, и я невольно вспомнила, как он вчера меня раздел. Я покраснела и попыталась вскочить, но его тёплые ладони удержали меня на месте.

– Не нужно резких движений, – сказал он. – Как вы себя чувствуете, Алексеева? Давайте я вас послушаю.

Я закатила глаза и отвела их в сторону. И тут же осознала, что болезнь прошла. У меня больше не першит в горле, не жжёт грудь, а дышать стало легко. Неужели Кирилл имеет дар лечить? Вот почему он работает врачом.

На следующий день, в день моей выписки, я сидела в ординаторской с Кириллом.

В больнице больше не умирали люди. Кирилл готовил не только мою выписку, но и выписку Павла. Посредницу я больше никогда не встречала…

– Кирилл, нам необходимо по справедливости забрать у Люцифера души родственников, которые пострадали из-за того, что их предки заключили с ним контракт, – произнесла я, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Не переживай, Элла, я уже всё сделал, – ответил он.

– Как ты успел?

– Пока ты лежала без сознания, прошло пару дней.

– Теперь я буду внимательно следить за тобой, чтобы ты больше не простудилась! В этот раз ты была на грани потери физической оболочки, и я вовремя пришёл тебе на помощь.

Что ж, если он не будет пользоваться моим слабым положением и не станет разрывать на мне одежду, обнажая мои прелести, то я готова позволить ему заботиться обо мне.

– Кирилл, спасибо!

– Да обращайся, если что! Эль, хочешь, по щелчку пальца доставлю тебя домой? – предложил Кирилл.

– Нет… Не знаю, я сама!

– Эль, нам пора сворачивать лавочку, новый главврач уже поднимается по лестнице, – с сожалением произнес Кирилл и, сложив бумаги в стопку, встал из-за стола.

– Спасибо…

– За что опять? Эль, давай домой? – протянул Кирилл руку. – Видимо, подруга твоя уже в преисподней. И Поставщица ничего не смогла сделать.

Я с удивлением впервые за всё время в кабинете посмотрела на Кирилла. От него исходила такая необходимая мне поддержка в моих желаниях?

– Кирилл, возвращай всё как было, – в отчаянии попросила я. Но тут же взяла себя в руки. – Я сама доберусь до дома.

– Эль, ну всё уже…

– Я сама! – воскликнула я, встала и решительно направилась к выходу из кабинета. Но, не успев выйти, столкнулась в дверях с медсестрой.

– Кирилл Михайлович? – позвала Маша.

Я обернулась и посмотрела через плечо медсестры. Но в кабинете уже стоял новый заведующий – ниже ростом Кирилла, худее и значительно старше.

– Ой, – воскликнула медсестра, встряхнув головой, и, кажется, окончательно забыла о нашем разговоре. – Петр Сергеевич, вы теперь будете работать с нами? – спросила она, скрывшись в кабинете.

А я безнадежно зашагала вперед по коридору к лестнице. Меня терзало будущее Любки, отчего я с мертвыми глазами, без улыбки, отстраненная шла вперед и со стороны походила на пластиковую куклу. Я недавно потеряла любимого. Впереди еще ждет потеря Нины. Мне даже не удалось спасти невинную душу, к которой я, сама того не ожидая, прикипела душой.

Прерывисто вздохнув, я не сразу обратила внимание на то, как над моей головой замигал источник света. За моей спиной все лампочки стали последовательно гаснуть и загораться снова.

– Элла-а-а-а-а… – раздался вокруг меня нечеловеческий, чарующий и легкий голос.

Я обернулась и увидела в коридоре пациентов и врачей, которые застыли в неподвижности. Прямо передо мной стояла прекрасная девушка в белом, с блестящим каре на голове.

– Элька! – воскликнула Любка, выскочив из-за ее спины и бросившись ко мне в объятия.

Я не смогла сдержать эмоций и громко закричала от радости, крепко обняв Любку.

– Я навела о тебе справки, – начала Посредница. – И они оказались совсем не такими, как я думала раньше. Ты дружишь со Смертью, с ведьмами и многими другими. Я тоже хочу иметь такого друга, как ты!

– С удовольствием, – ответила я, и мы пожали друг другу руки. – Подожди-ка!

Я взглянула на её козлиные ноги, которые внезапно стали человеческими.

– Так удобнее?

Посредница обрадовалась, разглядывая свои новые стройные ножки, которые так хорошо подходили к её юбочке.

– Если Люцифер начнёт возмущаться, скажи, что это я. Кстати, могу и фирменные кеды подогнать! Я просто не знаю, как тебя отблагодарить.

– Кеды не нужны, спасибо за ноги, – остановила меня довольная Посредница. – У каждого человека перед смертью должны быть свои предвестники. В моём случае это цоканье каблуков и скрип каталки.

Вместе с Любкой мы прибыли к месту ее захоронения на кладбище, когда я за ручку привела к ней маленькую прозрачную девочку в футболке и юбочке до колен.

Люба, не теряя больше ни секунды, кинулась обнимать маленького призрака, обливаясь слезами.

– Сегодня у смертных родительский день, – сказала я. – По таким дням вы можете встречаться с дочуркой. А еще в день ее рождения.

– Элла, как мне тебя благодарить? – спросила Любка, не в силах оторваться от своей дочурки, которая маленькими пальчиками обнимала свою маму за шею, прижимаясь к ней всем прозрачным тельцем.

Я стояла у окна в детской комнате и, наблюдая за тем, как солнце медленно уходит за многоэтажку напротив, кормила Антошку, держа его на руках.

– Элла! – ворвалась в детскую Нина. – Как ты могла так безрассудно смотаться в другой город на могилу....?

О, только не это! Я развернулась к ней.

– Ты в своем уме? А если бы тебя раскрыли? Мы вдвоем новому Злу противостоять не можем, а ты одна столь бестолковые путешествия совершаешь!

– Как ты узнала?

– По приложению! Элла, перестань так со мной поступать!

– И я все же найду это Зло раньше, чем тебе придется пожертвовать собой.

– Не вздумай этого делать!!! Никогда!!! Ты меня слышишь? Успокойся немедленно.

– Я пока спокойна, если верить вашему утверждению о том, что мы ещё не нашли нашего земляка.

Нина опустила глаза и поспешила покинуть комнату.

Глава 7. Кольцо Таната

В глубокой ночи, в тёмной комнате, в самом отдалённом её углу, вспыхнул яркий алый свет. От этого света на улице возник силуэт в плаще с капюшоном, из-под которого виднелись 2 агрессивных красных огонька.

А Кирилл почувствовал, как у него кольнуло в области сердца…

***

Вдыхая запах дентина, который распространился по всему этажу и вызывал сильное волнение, я сидела на скамейке у знакомого мне кабинета и покачивала ногой.

– Кто пошледний к штоматологу? – отвлек меня от размышлений обеспокоенный мужчина с опухшей щекой.

Я подняла голову и с сожалением глянула на него:

– Если я не очкану, то будете за мной.

В кабинете раздались голоса, но слов было не разобрать. Дверь открылась, и оттуда, улыбаясь во весь рот, вышел довольный пациент. За ним показалась голова моего напарника:

– О, Элла, заходи! – радостно воскликнул Кирилл.

– Ты отлично справляешься со своей работой, – с искренней похвалой произнесла я, осознавая, что и сама недавно смогла по достоинству оценить его талант. – Может быть, поговорим позже? В коридоре человек мучается от боли. У него даже бахилы запотели.

Я с опаской взглянула на медицинский инструментарий, который всегда вызывал у меня беспокойство.

– Скоро ему станет легче. Присядешь?

– Разве что на этаж ниже, – пожала я плечами. – Нина попросила срочно забежать к тебе. Только не говори, что нам нужно составить план!

– Почему тебя так пугают планы? – с лёгкой иронией спросил Кирилл, взмахнув руками. – Ладно, слушай. Давным-давно, в прошлом веке, когда ещё Танат был моим лучшим другом, он потерял кольцо смерти, и я обещал его вернуть. Чтобы мне было легче его найти, Танат перед тем, как погрузиться в вековую спячку, настроил меня на кольцо, пожав руку. И вот, буквально этой ночью, кольцо дало о себе знать на нашей территории.

– Что это за кольцо Таната?

– Это зловещая вещица, смертельно опасная для человека. Подожди меня, пожалуйста? Как только я закончу с последним пациентом, мы отправимся спасать человечество без раздражающего плана, если ты не возражаешь.

– Кирилл, я жду тебя в коридоре, – сказала я и, выходя из кабинета, добавила: – Спасибо, доктор, вы вели себя как настоящий гопник! Выбили мне зуб и отобрали деньги.

Покачав головой мне вслед, Кирилл улыбнулся клиенту с опухшей щекой и поманил его к себе рукой.

***

К концу рабочего дня Инга чувствовала себя опустошённой, как будто из неё вынули все силы. Хотя она работала в колл-центре, она искренне ненавидела людей. Постоянные звонки недовольных клиентов выводили её из себя, и она была готова проклинать весь мир.

Иногда, когда она ехала домой в полупустом автобусе, её посещали мысли о том, как она расправится с каждым из этих людей. Она даже начинала представлять, какие пытки применит к ним. А иногда, погружаясь в свои мысли, она просто ехала и смотрела на унылые пейзажи за окном, которые навевали на неё тоску.

И только когда она выходила на своей остановке, то вытаскивала последнюю шпильку из тугого пучка волос, чтобы голова немного отдохнула и освежилась. Она с трудом переставляла ноги по влажной асфальтированной дорожке, проходя мимо едва распустившихся листочков на деревьях, с трудом удерживая в пальцах длинные ручки сумки.

В последнее время её радовало одно важное событие – Инга наконец-то купила дом своей мечты, в котором сейчас вовсю шёл ремонт и перепланировка. Сегодня рабочие слегка задержались, но уже собирались по домам.

– Хозяйка, подойдите сюда! – позвал девушку прораб. – Посмотрите, что мы обнаружили!

Инга, не подозревая о сюрпризе, последовала за мужчиной в комбинезоне в одну из комнат на первом этаже, заполненную клубами строительной пыли.

– Что там? – спросила она.

– Вот, взгляните. Не буду я дальше стену ломать, пока вы не посмотрите.

Пройдя через комнату, Инга оказалась практически вплотную к стене, где зияла дыра от потолка до пола, за которой обнаружился маленький коридорчик. Её усталость как рукой сняло.

– Надо же… – удивилась хозяйка дома. – В проекте этого помещения нет. И прежние хозяева не предупреждали о нём. Не зря мне казалось, что в доме что-то не так! Хотя, с другой стороны, это лишняя головная боль – нужно переделывать выкопировку и регистрировать.

– Если желаете, мы можем всё заделать обратно, – предложил прораб.

– Не заделывайте, – попросила Инга. – Давайте сделаем здесь большую спальню!

Она просунула голову в проем и попыталась рассмотреть, что находится внутри, но было слишком темно. К тому же в воздухе витал кислый запах старины, который раздражал её обоняние. Вероятно, это была свалка ненужных вещей, подумала девушка.