Не к ночи рассказанное…

Ана Гри

Не к ночи рассказанное…

Глава 1. Южный лес

Ночью гладкая вода в озере напоминала зеркало неровного круга с песчаным берегом в обрамлении непроницаемого Южного леса, скрывавшего в себе оглушительную тишину. Почва в лесу выглядела так, будто некто пытался выкорчевать громадные деревья – их корни, обросшие вековыми шапками зеленого мха, торчали наружу и причудливо переплетались. Рельеф лесного массива скрывал под собой многочисленные пещеры и расщелины. Они тянулись под землей на несколько десятков метров, покрытые внутри толщами льда, не тронутого зноем даже в самый жаркий летний день.

Туман, белый как молоко, клубился и медленно покрывал озеро, дотянувшись и до леса. А под ним по озерной глади забрезжила зыбь, и вода тут же забурлила, будто вскипяченная в чайнике.

В глубине страшного, неприветливого старолесья не раздавалось ни шороха, ни звука. И не было здесь никого из живых, кроме меня, время от времени подкидывающей сухие палочки в слабый костерок, который освещал мое лицо посреди этой бескрайней, перекореженной мертвой бездны…

Я вдохнула и подняла голову вверх. Туда, к вершинам деревьев, чьи сухие ветки тянулись настолько высоко, что, казалось, ни одна птица не способна будет достигнуть этого пика, даже заведись она тут. Только лес мертв и истребляет живность внутри себя безжалостно.

Перья нахмуренных облаков спешно неслись по черному куполу неба. То затмевали собой, то вновь оголяли луну, этот желтый светильник посреди тьмы. Когда я опустила голову, то заметила воздушную дымку, что, обступив меня со всех сторон, без спроса потушила костерок. Дым от костра тонкой струйкой попытался взвихриться вверх, но был поглощен тревожным туманом.

Не колеблясь, я встала на ноги и застыла на месте, когда за спиной хрустнула ветка. Обернулась – никого. И задумчиво спросила сама себя:

– Неужто пора?

Затем, убедившись, что погасший костер не нанесет ущерба лесу, я заспешила в сторону юга. Но не успела пройти и пары шагов, как вдруг впечаталась лицом в липкую паутину, видимо, растянутую меж двух сухих деревьев, что росли рядом на моем пути. Отстранившись, я почувствовала, как оторванные нити мягко легли на губы и подбородок, будто намагниченные.

– Да чтоб вас всех, – разгневалась я на человеческий мир, но не сильно, так, слегка. Люди же не виноваты в том, что на их планете живут пауки. Да и разгневалась только потому, что попав на эту планету, начала страдать арахнофобией.

– Прости! – взвизгнул крошка крестовик, сидя на ветке дерева справа, на уровне моего лица. Паук, собравший под себя полосатые тоненькие ножки, выглядел плачевно.

– Тсс, – я приложила палец к губам и огляделась.

А потом дружелюбно дотронулась пальцем до его спинки, аккуратно погладив символический знак, схожий с кельтским крестом. Паучок хохотнул и взбодрился.

– Это ты меня прости, – виновато шепнула я. – Добро пожаловать в Южный лес, хотя из-за меня ты остался без домика…

– Мне здесь страшно. Я одна.

Не знаю, обрадовала ли меня весть о том, что на своем пути я больше не встречу членистоногого, но больше к моему горлу подступила горечь, отчего брови мои собрались к переносице. Я оглядела одинокий ночной лес, а потом вновь посмотрела на паучиху:

– Я на обратном пути заберу тебя к себе домой. Решено! Дождись меня, хорошо? Только одно условие – не окутывать мое жилище паутиной? Максимум немножко в уголках.

Стараясь как можно тише хрустеть ветками под ногами, я все дальше и дальше удалялась вглубь леса, петляя меж скрюченных деревьев в полной тьме. Мои брови оставались нахмуренными, а в голове вертелись мысли о том что скоро этот лес заполнится лесными жителями и больше не будет нести страх для смертных.

***

А на озере вовсю шла борьба между двумя хозяевами воды. Один – громадный Водяной, старец со злыми рыбьими глазами и пышной бородой, с зеленоватым оттенком кожи на теле, перерастающим в рыбий микрочешуйчатый хвост с зеленым плавником. Второй – Купало не меньших габаритов, Бог в белом как снег одеянии, с вечноцветущим благоухающим венком на голове и солнечными волосами.

Отчего даже туман расступился по берегам озера, словно живой, и следил за поединком вместе с русалками, разлегшимися на песочке.

– Что вы тут мне устроили? – недовольно закричала я, взмахнув руками когда достигнув цели остановилась на бережку возле них.

– Элька! – обрадовался Водяной, воспользовавшись паузой в битве. Глаза лесного хозяина воды стали добрыми и широкими, а рыбий рот раскрылся в улыбке.

– Вы с ума сошли, драться за лужу? – оглядела я двух существ. – Еле подкараулила вас. Вы что здесь шороху наводите? Вся живность испугается и не населит лес. Мне и так работы хватает, еще вас тут разнимай!

Водяной, хоть и не ожидал меня увидеть, но оказался бесконечно рад. И тут же принялся пояснять свои действия:

– Этот говнюк самовольно решил занять мое место… Но позволь, я здесь обитаю давным-давно и намного раньше, чем этот, приглядел мое озерцо!

– Да как ты смеешь мне не повиноваться? Я Бог! – осерчал новой волной гнева Купало. И уже собрался опять нанести удар.

– Ну-ка остыли! – закричала я, остановив намечающийся второй раунд. – Или вы оба сами напроситесь!

– И по кой ему озеро в глухомани мертвого леса? – с обидой протянул Водяной. – Это моя стихия!

Водяной принялся уменьшаться и уменьшаться, застыв размером с меня, не теряя натуральной сильной мужской стати. И улегся на бережку, где сразу духа окружили сладко щебечущие русалки, одаривая ласками и напевая тонкие неназойливые мелодии чародейными голосами. А довольный Водяной расплескивал хвостиком водичку, полеживая на песчаном берегу, как избалованный котище, изласканный своей хозяйкой.

– Хватит твердить о том что лес мертвый! – запретила я. – Наши мысли материальны.

– Но, а как же здешние призраки? – заспорил Водяной.

– Глупости! Здесь нет призраков, – махнула я рукой.

– Удивительно это слышать от того кто сражается с призраками, – пронзил меня взглядом Водяной.

– Ну, во-первых, сражаюсь я не с призраками, а с нечистью. А во-вторых, я же не утверждаю, что призраков не существует.

– А как же компасы, что здесь не работают? – привел новый факт Водяной.

– Это потому, что в лесных недрах земли огромные залежи железной руды, – рассмеялась я. – И ноль мистики! Да и лес воскресает не так быстро, как хотелось. Но, тем ни менее, после того как я сюда устроила на службу Лешего, все идет в гору. Сейчас я даже обнаружила нового обитателя – паучка. За ним придут и другие насекомые, разведав, что здесь есть пища, поселятся птицы, за ними – животные. Пищевая цепь наладится, и лес возродится, как Феникс из пепла.

Я замолчала и ударила себя по лбу ладонью. Я же решила взять паучка домой.

– Что такое? – приподнялся Водяной. – Элла, что случилось?

Я повела бровью и хитро посмотрела на духа:

– Оставлю вас в неведении. Мучайтесь!

– Нет, Элла, только не это! – принялся упрашивать Водяной.

И, разом освободившись от русалок, направился ко мне.

– Да ничего такого… Я хочу забрать паучиху себе, ей страшно здесь одной.

– Ты же боишься пауков! – напомнил Водяной.

– Просто на нашей планете не было этих ваших пауков и многоножек, и скорпионов, – меня передернуло, – А когда я с Ниной попала сюда, я осталась в ужасе!

– Ну да, ты рассказывала, что у вас там даже нечисть вас боялась, – вспомнил Водяной и улегся у моих ног, а русалки метанулись тут же к нему и принялись дальше обихаживать его.

– А какая она была, ваша планета? – спросил Купало и тоже принялся сокращаться до наших размеров, продолжая проблескивать солнечным светом вокруг себя. И часть русалок устремилась к Богу, стараясь во всем угодить.

– Да, такая же, как ваша сине-зеленая. В другой галактике. Только все наоборот, – с щемящими чувствами вспоминала я, – И нечисть нас действительно боялась и подчинялись. И у нас не жили животные, а наоборот, у них жили мы.

– Это как? – удивился Водяной.

– Кому как повезет, – пожала я плечами. – Кого кошечка подберет, кого собачка. Кому-то приходилось захлебываться в аквариуме или ютиться в клетке у птиц на жердочках.

– Кошмар какой-то! – мягко возразил Водяной.

– Про аквариум? – удивилась я. – Просто у вас на планете есть тюрьмы, а у нас судьба так наказывала грешников.

– Элла, я знаю, что вы с Ниной у нас давно, но раньше я только слышал о тебе. Это наша первая встреча, – сказал Купало. – А как давно ты у нас?

– Мы попали сюда в тот год когда затонул Титаник, – ответила я, – Если бы нас занесло к вам чуточку раньше, я бы спасла всех.

– А кто такая Нина? Тоже боец, как и ты? – спросил Водяной.

– Нина сильнее меня в разы. Она наперед видит, если на вашей планете случаются несчастья со смертными и их начинают кошмарить призраки, – ответила я. – А если по вашему, то она как мама или старшая сестра, на нашей планете ей подобных принято называть Наставником. Кстати, на нашей планете не было болезней и жили мы миллиардами лет, размножались не почкованием, беременными не ходили.

– А как у вас это происходило? – поднял брови вверх Купало.

– Это очень интимная вещь, – покраснела я – Не то что этот ваш секс.

– Но у тебя же есть сын, – сказал Водяной.

– Так это потому, что мы с моим любимым попали сюда и стали людьми. Я раньше и не знала о таком. Конечно, бедные ваши беременные женщины, это уж сильное испытание вынашивать ребенка. Я все боялась, что мой живот лопнет или я выплюну внутренности от тошноты. Но, слава богу, все позади, я никогда не смогу забыть любимого, поэтому беременеть больше не собираюсь!

– Я слышал о твоем несчастье соболезную, – прошептал Водяной.

– И от меня прими тоже соболезнования, – сложил ладони напротив груди Купало.

Из моей груди вырвался рваный выдох.

– Ладно, заговорилась я тут с вами, – я начала переступать с ноги на ногу, расслабив руки вдоль тела. – Купало, собирайся и идем за мной. Я присмотрела для тебя пустующее озерко на границе с лесом близ деревни. В озере ты будешь проводить обряды и заботиться о том, чтобы никто не утонул.

– О, великая Элла, я твой должник! – благодарно вскрикнул Водяной.

– Да пустяки, – во весь рот улыбнулась я с довольным прищуром глаз.

– И я твой должник, – поддакивал Купало. – Ты очень честно разыскала компромисс для нас, удовлетворив необходимости каждого.

– Как хорошо, что ты попала на нашу планету! – восхищался Водяной, так как озеро осталось за ним. – Кто бы нас сейчас рассудил? Кто бы приструнил всю нечисть?

– Этим и спасаюсь на вашей планете от скукотищи. Для таких, как мы, больше никаких развлечений нет, – вдохнула я.

– Я, еще не услышав про ваш внеземной секс, даже боюсь представить, что за развлечения были на вашей планете, – покачал головой Водяной.

– Ладно, все, пока, – помахала я рукой. – У меня куча дел… Уже светает. Нина по-любому меня потеряла и устроит нагоняй. А еще мне зуб вылечить надо, а у вас на этой процедуре за мной инфаркт, так и ходит по пятам. Бедные ваши смертные, и так смертные, еще и хрупкие такие, то сердце, то зубы, да они даже без головы прожить не могут. Почему у вас еще до сих пор не научились приклеивать головы? Ох, ладно, поторопимся!

***

Полноватая женщина средних лет с короткой стрижкой черных волос стояла посреди темного зала, повернув голову в сторону дверного проема спальни, что была ее комнатой. Там возник мужской силуэт.

– Нет, еще не рассказала… – сосредоточенно опровергла она.

– Сейчас, пора, Нина! – убеждал тот настойчиво. – Хватит тянуть! Ты обязана это сделать.

– Никак не подберется удобный случай, – занервничала та.

– Время не стоит на месте, – рассердился мужчина.

– Кирилл, – Нина услышала шаги в подъезде, зная, кому они принадлежат. – Кирилл, уходи!

Но тот не шевельнулся.

В замочной скважине зашумел ключ.

– Иди, Кирилл! Мне нужно ее подготовить. У меня есть план… Я знаю, что делать!

Я открыла замок в двери и вошла в квартиру:

– Что ты делаешь, Нина?

– Иду к тебе ругаться.

– По моему ты стояла в зале и смотрела в комнату. Там кто-то есть?

– Тебе показалось, – махнула рукой она вмиг приняв грозный вид.

Брови ее нависли над сердитыми глазами, буравящими насквозь и светящимися как у кошки. Черные волосы в короткой стрижке взъерошились, как у рыси в момент атаки, ноздри раздулись. Руки сложились на груди.

К нам выбежал из детской палевый лабрадор и присел рядом с Ниной, но смотрел на меня радостно, обрадовавшись тому, что я пришла домой.

– Где ты была? – вскрикнула она. – Почему ушла без предупреждения?

Мне показалось, что она просто решила сменить тему, хотя и вправду всегда сердилась на меня, когда я пропадала временами.

Прикусив губу, я разулась. И, косясь на Нину, застывшую в суровой позе в ожидании объяснений, прошла мимо в кухню. Закрыла за собой дверь и у приоткрытого окна прикурила сигарету.

– Где ты была? – крикнула Нина, уже стоя за спиной и свербя мой затылок, отчего моя человеческая оболочка облилась потом.

– Искала ответы на вопросы…

– Ты не можешь заниматься ерундой, у нас куча дел, – ругалась Нина.

Я стряхнула пепел и обернулась. Глаза ее уже были спокойны, не горели светом. Волосы лежали ровно. Меня затрясло изнутри, отчего даже не хотелось успокаиваться. Бросив сигарету в пепельницу, я заметалась по маленькой кухне, по старому, с облупившейся краской полу. От окна к раковине напротив, висящей на выкрашенной в голубой цвет стене.

– А то, что из-за нашего обнаружения Зло обрушило подъезд и погибли люди? А то что там погиб мой любимый…

– Элла, успокойся, я понимаю твою боль, но люди нуждаются в нас! Ты же знаешь, какие они хрупкие и как их терзает нечисть.

– Да, я все понимаю. И я готова их защищать, но…

– Элла, на этой планете все еще хуже, чем там, где мы жили. Здесь есть угроза нашему малышу. Зло может похитить его и воспитать. И тогда обрушится ни один подъезд и сгорит ни один город.

– Может в этом замешан Люцифер?

– Так нужно вычислить, а не искать ответы на иные вопросы! – настаивала Нина. – А если они нападут на нас и я погибну? Как вы останетесь вдвоем с Антошкой?

– Почему ты решила погибнуть? Может я погибну?

– Не говори глупостей, Элла, я в первых рядах и всеми силами буду вас защищать! Я сильнее тебя, ты это знаешь.

– Всеми своими силами? – не выдержав, закричала я, крепко зажмурившись, а после круглыми глазами уставилась на нее: – Ценой своего существования?

– Другого выхода нет, – в отличие от меня Нину не смущал факт ее смерти. – Нам нужно найти нашего сородича…

– Нет, нет, нет! – уже закричала я в панике. – Ты не помнишь предсказание? Как только мы его найдем, ты умрешь, защищая нас?

– Ну уж не как только, – возразила Нина. – Мы его найдем, и я буду спокойна, оставив вас вместе на этой планете. Он тоже сильный.

– Я не собираюсь никого искать! – отрезала я в гневе сложив руки на груди. – И тебе не дам!

– Элла разве будет лучше если ты останешься одна с малышом?

– Я сама все решу! Мы найдем выход оставить нас всех вместе в живых. Я потеряла любимого, я не выдержу, если потеряю еще и тебя! Все! Я все сказала. Как мы будем без тебя? – в отчаянии сказала я и закрыла лицо ладонями.

– Ладно, хорошо, – остановилась Нина. – Кстати, помнишь, ты жаловалась на зуб? Я записала тебя к стоматологу на завтра. Пойдешь? Заодно поликлинику проверишь, что-то там не так.

– Да это сто пудов стоматолог и кошмарит!

– Ну ты проверь, на всякий случай.

Из рукава моей куртки выбрался крестовичок. Словно невесомый, крохотный паучок вскарабкался по руке и устроился на плече.

– А это еще кто? – уставилась на него Нина, склонившись к моему плечу.

– Паук!

– Ты же их боишься!!!

– Нин, ты это… Научи Крошку нашим штучкам? Пусть предупреждает нас об опасности. Ты права, люди не виноваты в моем горе.

Я сняла куртку, в кухне вымыла руки и принялась готовить смесь для моего малыша.

– А еще Свистун, – Нина подставила ладонь к моему плечу, и паучиха перебралась к ней, – Свистун – это демон. Ранее был человеком, а точнее, мальчишкой. Убил отца за частые побои. Надо бы разобраться с этой историей немедленно.

Выпучив глаза, я бросила удивленный взгляд в сторону Нины и отправилась в детскую, где в кроватке уже не спал младенец. Я взяла сынишку на руки и уселась с ним в кресло-качалку. Солнечный, словно яркое ясное утро, малыш светлыми глазками смотрел на меня, уплетая смесь. Теплота мягко окутывала меня, стараясь пересилить смятение, не дающее покоя.

– Тогда он, сложив кости отца в мешок… – продолжила Нина уже стоя в детской. – Проклял того и отправил скитаться. С той поры каждый год он заглядывает в жилища и если в этом доме живут мужчины, то громко свистит и они умирают сразу. Эль, ты слышишь меня?

– Да…

Солнечные лучи лениво окрасили стены и окна стоящей напротив многоэтажки в розовый свет, убрав с еще недавно черного неба россыпь мерцающих звезд. Я, приняв невидимый облик, вышла на застекленный балкон, встала в проеме открытой створки и спрыгнула вниз с последнего этажа, на котором мы снимали квартиру. И приземлилась на мерзлой земле в палисаднике возле дома.

Глава 2. Стоматолог

Морозный апрельский воздух наполнял мои легкие прохладной свежестью. Снег практически растаял, кроме небольших грязных островков по сторонам тропинки за бетонным бордюром, ведущей к поликлинике. А лужицы талого снега, скопившиеся в ямках на асфальте, по утрам покрывались тонкой пленкой льда.

В невидимом для смертного глаза обличии я осторожно опустилась на козырек здания поликлиники. Лечение моих зубов тесно переплеталось с миссией уничтожения зла по наводке Нины – зла, которое якобы нависло над пациентами. Мои зрачки стали зеркальными и словно мерзлыми, когда я включила рентген-зрение, с помощью которого свободно выявляла замаскированного демона.

Рядом стоящие массивные тополя с крупными обнаженными кронами искрились неоновым огнем, расплавляя воздух. Зеленоватые лужи клокотали подо льдом, как варево в котлах ведьм. Мои ноздри наполнились колючей едкой гарью, и она принялась разъедать мои легкие с каждым вдохом. Меня пытались умертвить чувства отчаяния и безысходности. Все эти ужасные ощущения скрутили грудную клетку, заставляя задыхаться, а сверху на меня тяжелым грузом давила фобия.

Тряхнув головой, я избавилась от рентген-зрения, вторично очутившись в людском мире, вдыхая как можно чаще свежий воздух и непроизвольно откашливаясь. Хорошо, что поблизости не оказалось ни души.

Прокашлявшись, с горящим лицом и колючими слезами в глазах я встала на ноги и, схватившись одной рукой за козырек, спрыгнула с него к входным стеклянным дверям рядом с огромным панорамным окном, за которым находилось фойе. И только став видимой, в дверях столкнулась с объемной женщиной, уткнувшейся в сотовый телефон.

– Смотри куда прешь! – жестоко бросила она мне и устремилась вперед, при этом по-прежнему глядя не себе под ноги, а в экран телефона.

– Почему на этой планете встречаются такие злае люди? – поразилась я и юркнула внутрь.

На нашей планете конечно тоже встречались экземпляры оторви и выбрось, но это была такая редкость, как столкновение планет, внезапно сошедших с орбит. На нашей планете всегда был менталитет дружелюбия, понимания и помощи в любой беде. Вот просто так, не за блага. Там мы всегда держались друг дружки.

Вторым человеком, который мне откровенно нахамил, стала высокомерная женщина в регистратуре. Она смотрела на меня поверх очков так важно, как будто в эти минуты спасала пациентов от смерти, а я ее отвлекала попусту своим вопросом об амбулаторной карте. Естественно, это был мой первый поход в поликлинику, поэтому медицинский документ женщине пришлось заводить с нуля, отчего она рассердилась еще пуще и буквально чуть ли не в лицо бросила мне готовую карту.

За моей спиной стояла широкая вертикальная опора. Я зашла за нее и, воспользовавшись тем, что колонна скрывает меня от посторонних глаз, приняла невидимый облик и включила рентген-зрение.

’’Ого, сколько сюда успело набежать людей!" Поразилась я, когда вышла обратно в просторное фойе.

Они рыскали туда-сюда с отрешенным пустым взглядом, не понимая своего предназначения. Но в этот момент до меня дошло осознание, что поликлиника наполнена вовсе не живыми, а мертвыми.

– Дочка…

Услышала я голос позади себя и почувствовала затылком дыхание призрака.

Я обернулась. Передо мной стояла низенькая старушка, скрюченная как вопросительный знак. На ее голове красовался колоритный платок с яркими красными цветами. Одета она была не по погоде – в тонкий плащик светло-коричневого цвета, длиной ниже колена. На ногах – полосатые колготки в тон и ботиночки. Лицо ее было в глубоких морщинах, а глаза выдавали горечь и усталость.

– Почему вы здесь ходите? – спросила я. – Почему вас не забирает Смерть?

– Нас не выпускает оно…

– Кто?

– Оно страшное, черное… – глаза бабулечки наполнились страхом. – Склонилось надо мной, когда я ждала очередь к врачу, доченька, и теперь я не могу отсюда выйти.

– А через парадную дверь? – сориентировала я ее, указав пальцем.

– Я не вижу дверей. Здесь одни стены…

Мимо нас пронеслась техничка с ведром, и мы с бабушкой завибрировали в воздухе, а секунду спустя призрак растаял в воздухе.

– Бабушка? – позвала я. Но что-то мне подсказывало, что больше я ее не увижу.

Другие призраки не замечали меня, и тогда я, избавилась от рентген-зрения, приняла видимый облик, сняла куртку и отдала ее в гардеробную.

Мне необходимо было осмотреть все здание в поисках зла, а не просто преодолеть лестничные проемы и встать в очередь. В поликлинике, которая с этого дня закрепилась за мной, на втором этаже сидели хирурги и специалисты по нервным системам. На третьем – терапевты, к ним стояли небольшие очереди, в которых как раз нервничали пациенты. Они смотрели на меня хищно, видимо, опасаясь, что по электронному талону я пройду раньше кого-либо. Но я миновала больных – надеюсь, что это облегчило им жизнь в их непосильном продолжительном ожидании.

На четвертом этаже располагалось тихое женское отделение. Чуть дальше – уролог, рентген, узисты. И длинные цепочки очередей в кабинет анализов. И вот, наконец, пятый этаж, на котором, уловив запах дентина и поддавшись невольному ужасу, пропитавшему воздух, я занервничала у нужного мне кабинета.

Стоит ли говорить о том, каким пыткам подвергалась я в лечении зубов, когда попала на эту планету, К каким злым и безжалостным врачам попадала.. Какие инструменты видели мои глаза на кресле, которое вовсе не расслабляет, а, напротив, напрягает!

Я не чувствую боли, если не впадаю в схватку с подобным мне, но моя человеческая оболочка именно в предчувствии зубного лечения поддавала мое тело таким импульсам, отчего испарина выступила на моем лбу, а так же вспотели ладони.

Перестав себя накручивать, я коснулась пальцем виска, присела на скамью и закрыла глаза. Нервозности мне не занимать, да еще и противная дрожь охватила все тело без спроса.

Из кабинета, возле которого я ждала своей очереди, раздался резкий безумный вопль. Я вскочила и ворвалась туда без приглашения, будучи уверенной, что сейчас увижу демона в образе врача… Но сам стоматолог лежал на полу лицом вниз без сознания. А на кресле в конвульсиях дергался пациент, глаза которого были выпилены бормашиной.

Вздрогнув, я очнулась все на той же скамейке у кабинета, за дверью которого царила тишина. Неужели опоздала, пока была занята своими видениями…? Я вскочила со скамьи и понеслась в кабинет, столкнувшись на пороге с пареньком, который как раз оттуда и выходил, озаряя все вокруг счастливой улыбкой.

– Вы ко мне? – спросил доктор, оказавшись позади него.

– Да… Здравствуйте.

– Привет. Проходи. Фамилия?

– Алексеева.

– А меня зовут Кирилл Михайлович. Можно просто Кирилл.

Нерешительно я преодолела расстояние от двери до кресла и так же скованно разместилась на нем.

Меня не покидали мысли, что впервые в жизни я по непонятным мне самой причинам упустила жертву. Такие как мы с Ниной спим только в крайнем случае, либо чтобы увидеть во сне подсказки, либо чтобы дать физической оболочке зарядиться. При чем способности с видениями открылись именно на планете Земля. И сейчас мне было видение и я посчитала, что предыдущий пациент жертва. Но в то же время что-то внутри стойко твердило о том, что не в нем загвоздка и с ним все будет хорошо…

– Анестезию ставить будем? – врач натянул стерильные перчатки.

– Да… Да, конечно, – невозмутимо ответила я.

Даже будучи бессмертной, я не откажусь от этой плюшки! Чисто для своего успокоения, которое я никогда не получаю.