Дети Золотого города

Айви и Кру скользнули за ним, и вскоре они уже торопливо шли по пустынной ночной дороге в

сторону леса.

Глава 7

У границ Элефтерры

«Смотри, Айви: одна нога впереди, туловище развёрнуто. Натягивай тетиву. Нет, не к плечу, к уху.

Если тетива хорошо натянута, при выстреле слышится характерный звон. Подними локоть! Вот так,

теперь правильно – Грэйккон удовлетворённо кивает и отходит в сторону, – Конечно, оружие – это не

женское дело, но старики должны учить молодых тому, что умеют сами. Может, когда-нибудь

пригодится… Вот ведь Эмерита учит тебя разбираться в травах? Даже если ты не станешь великой

целительницей, эти знания сослужат хорошую службу и тебе и другим».

«Не знаю насчёт целительницы, – тетива многообещающе звенит, но вредная стрела, почему-то, и

не думает лететь, а падает у ног Айви. – Но великой лучницей я точно не стану!»

«Ты не заметила, что стрела соскочила с тетивы в самый последний момент, – невозмутимо

комментирует Грэйккон. – И… – он делает многозначительную паузу и, дождавшись взгляда Айви,

заканчивает: – Никогда не сдавайся!»

Кру выныривает из леса, счастливо улыбаясь и придерживая край рубашки, в которую навалены

огромные красные грибы. Грэйккон с интересом разглядывает его «добычу» и усмехается:

«Пожалуй, Эмерите теперь пора учить и Кру разбираться в здешней растительности».

Кру высыпает грибы на траву и, раскрыв рот, смотрит на Айви, пытающуюся совладать с

тяжёлым луком. Она целится в трухлявый пенёк, торчащий шагах в десяти, но стрелы упрямо летят

мимо. Но, хотя бы, летят! Это – уже что-то!

«Айви, что ты хочешь сделать?» – озадаченно спрашивает Кру, глядя в её раздосадованное

очередным промахом лицо.

«Я хочу воткнуть эту стрелу вон в тот пенёк!»

Кру улыбается во весь рот:

«Тогда подойди поближе!»

«Нет, Кру! Я должна стоять здесь!»

Одно мгновение он раздумывает, а потом, стремительно ринувшись к пеньку и легко выковырнув

его из земли, подтаскивает к Айви и уверенно командует:

«Втыкай!»

Айви обессилено опускает руки с луком и, взглянув на Грэйккона, который, пряча лицо и

отворачиваясь, сотрясается от смеха, тоже не выдерживает и хохочет.

***

«…Знаешь, Айви, Великий Царь желает, чтобы Его дети были воинами. Потому что зло не

дремлет. Тёмный Властелин будет пытаться снова поработить тебя, и это – как постоянная война. Ты

должна сражаться со злом в твоём сердце. И ты можешь помогать сражаться другим».

«Как это, отец?»

«По-разному… Иногда – просить за кого-то Великого Царя, иногда – поддерживать кого-то в

деле, иногда – просто ждать, а это бывает посложнее, чем махать мечом, а иногда… – тут Грэйккон

весело щурится, – Просто не мешать Великому Царю делать то, что Он хочет!»

Айви улыбается: она любит эту озорную искорку в глазах Грэйккона.

«Ты и за меня сражался?»

«В твоём случае я, скорее всего, «не мешал»! Но теперь буду сражаться, пока жив. И не только за

тебя, у меня ведь есть ещё сыновья и дочери. И в этой войне самое главное – не удаляться от

Великого Царя, не терять Его из виду, хранить Его, как величайшую драгоценность. Не забудь:

только Он – источник твоей силы и залог твоей победы. Пока Он царствует в твоём сердце, ты в

безопасности».

«А тот человек, которого ты искал в Столице, он тоже – из твоих детей?»

«Нет, он сын моего друга. И я не нашёл его».

***

«…Помни, Айви: дети Золотого Города не могут делать всё, что попало, они должны вести себя

достойно Имени, которое носят».

«Наверное, это нелегко, отец?»

«Это не всегда легко, но, знаешь… – в голосе Грэйккона появляется та непередаваемая интонация,

по которой Айви сразу догадывается: сейчас он скажет что-то очень важное, – Ты никогда не

сможешь объяснить волку, что проливать невинную кровь – это безжалостно и бесчеловечно. Он -

волк и хочет есть! Попробуй, научи его есть траву! Но если волк превратится в овцу, – никакая сила в

Поднебесье не заставит его зарезать даже маленького кролика. Сырое мясо будет отвратительно

ему».

«Разве такое возможно, отец?»

«Что именно?»

«Превратить волка в овцу?»

Грэйкон долго, задумчиво смотрит вдаль. Айви догадывается, о чём он думает в такие моменты,

что вспоминает, хотя Грэйккон не рассказывает ей о своём прошлом, разве что, совсем немного,

намёками. Наконец, он поворачивается к ней и тихо произносит:

«Человеку это невозможно, но Великому Царю возможно всё!»

***

«Так, голубчик, иди сюда! Ты будешь нас учить!» – командует Эмерита и, стянув с подбежавшего

Кру рубашку, усаживает его напротив Айви.

«Здесь, – Эмерита касается шеи Кру, – Два главных канала: по одному течёт тёмная кровь, по

другому – ярко-алая. Если повреждён канал с тёмной кровью, человек умирает через несколько

мгновений. В бою таким раненым никто уже не поможет, – лёгкая тень пробегает по её лицу, – А если

повреждён канал с ярко-алой, человек будет жив ещё какое-то время, пока вся кровь не вытечет. Но

если её вовремя остановить, вот так: – Эмерита легко надавливает пальцем, от чего Кру,

сморщившись, хихикает и втягивает голову в плечи, – Есть слабая надежда. Тут уже всё зависит от

глубины раны. Запоминай, дочка. У тебя есть дар, это сразу видно, – ты быстро научишься».

«А где ты научилась этому?»

«Мой муж и сыновья были солдатами, а я – при войске».

«А где они сейчас?»

«У солдат – одна судьба… А в те времена часто были войны…»

***

«Смотрите! – Кру стремглав несётся по росистому лугу, обхватив руками что-то чёрное и, видимо,

живое. Подбежав, он плюхается у их ног и вываливает на траву небольшую чёрную собачку. – Вот!

Она ходила за мной! Я дал ей пряник!» – радостно сообщает он озадаченному Грэйккону.

Собачка поднимается и, поведя носом, уверенно движется к котелку с обедом. Одна задняя лапа

её поджата и неестественно вывернута. Но на остальных трёх она передвигается довольно быстро.

«Да уж… – бормочет Грэйккон, – И что с ней делать?»

Но делать ничего не приходится: когда они снова трогаются в путь, собачка просто ковыляет за

ними, иногда надолго отставая, но неизменно догоняя их через какое-то время. Вскоре все

привыкают к её обществу, а Кру – так выглядит просто счастливым! На вопрос: почему он назвал её

Кукой, он ответить не может, только пожимает плечами и скармливает ей очередной пряник.

Пряники Кука находит мастерски. Кру необычайно заинтересовался этим явлением и прячет их в

самые невероятные места. Стоит ему произнести: «Ищи!», как собака, подняв нос, тут же

безошибочно идёт в нужном направлении.

«Её нос устроен так, что она видит им лучше, чем мы – глазами» – объясняет Эмерита.

«Она видит носом?!» – поражается Кру.

«Ну, да…»

Он подходит к Куке и, бесцеремонно схватив за морду, заглядывает в ноздри.

«Не видно…»

«Чего?» – не понимает Эмерита.

«Глаз не видно!» – разочарованно сообщает Кру, продолжая сжимать чёрный бархатный нос. Кука

смотрит на него блестящими глазками и терпеливо ждёт освобождения, пока, наконец, не

выдерживает и тихо скулит…

***

Айви вздрогнула и открыла глаза. Кука и вправду скулила где-то совсем рядом. Айви сладко

потянулась и, стряхнув статки дремотных воспоминаний, выбралась из тёплого душистого стога на

прохладный осенний воздух.

Было тихое утро середины осени, и их путешествие подходило к концу. Последние несколько

дней они шли по отдалённым полям и пастбищам Элефтерры, и Грэйккон рассчитывал к обеду быть

в ближайшем посёлке, а завтра или послезавтра добраться до Серебряного Города.

Больше двух месяцев они обходили Море с севера, двигаясь вдоль побережья, с той самой,

памятной ночи, когда каждый понял, что после всего случившегося никому из них оставаться в

Песчаном Городе нельзя.

«На последний корабль, отплывающий на восток, мы опоздали, да и опасно было бы сейчас

показываться в Порте, – рассуждал Грэйккон, – Придётся идти пешком. Это лучше, чем полгода

ждать попутного ветра, да ещё всё это время где-то скрываться. А за морем вы будете в

безопасности».

Айви ещё раз потянулась и посмотрела по сторонам. Из соседнего стога дуэтом доносилось тихое

поскуливание и звучный храп.

– Кука! – тихонько позвала она, – Ты где?

Чёрная собачка выскочила из травы и, виляя хвостом, приковыляла к Айви и опять тихо

заскулила.

– Что, твой хозяин дрыхнет, а ты скучаешь? Или ты голодная?

Айви погладила Куку по шелковистой шёрстке и, порывшись в сумке, достала остатки

вчерашнего ужина.

– Давай, ешь!

Но Кука есть не стала, а всё так же беспокойно поскуливая, вернулась к стогу и принялась

выковыривать Кру из золотистой соломы. Тот что-то сонно пробормотал, обхватил Куку руками и,

прижав к себе, захрапел снова.

Айви спустилась в небольшую лощину к быстрому ручейку, бегущему среди высокой травы, и с

наслаждением припала губами к холодной воде. В окрестностях Песчаного Города не было ручьёв и

рек, а здесь она не переставала удивляться их обилию и красоте, часто и подолгу сидя на берегу и

любуясь брызгами, блестящими на солнце и радугами, вспыхивающими у невысоких живописных

водопадов.

Она опустилась на круглый камень и погрузила пальцы в серебристую струю. Мысль, которая

тревожила её последнее время, снова навязчиво полезла в голову.

«Что я буду делать здесь, одна, в чужой стране? И как, вообще, всё здесь будет?»

Ей стало грустно. Посидев ещё немного, она поднялась и неторопливо пошла обратно.

В их маленьком лагере все были уже на ногах. Кру, что-то жуя на ходу, натягивал заплечный

мешок, а Грэйккон и Эмерита собирали оставшиеся вещи.

– Привет, Айви! Хочешь есть? – Кру протянул ей горсть ароматных сухариков, купленных ещё в

последнем большом городе на побережье.

– Нет, малыш… – Айви рассеянно отвернулась, не в состоянии вынырнуть из охвативших её

тяжких раздумий.

– Ну, кажется, всё… – Грэйккон по-хозяйски осмотрелся, – Надеюсь, это была последняя ночёвка

под открытым небом! – он тихо покряхтел и слегка поморщился, – Мои старые кости требуют тепла и

уюта, а уж про Эмериту и говорить нечего!

Та в ответ только охнула и махнула рукой. Айви вдруг подумала, что ей и в голову не приходило,

чего стоило старикам топать своими ногами эти два с лишним месяца, есть, что придётся и спать,

неизвестно где! Никто из них ни разу не посетовал на судьбу или тяжесть дороги! Сердце Айви

защемило от жалости и благодарности одновременно. Ей стало стыдно, что она столько тревожится о

себе и о том, что будет с ней дальше. Отбросив тоскливые мысли, она глубоко вздохнула и, набросив

на плечи плащ и дорожную сумку, двинулась вслед за Грэйкконом по тропинке, петляющей между

небольшими полями сжатой пшеницы. Вскоре впереди мелькнула широкая серая лента – они

выходили на дорогу, ведущую в посёлок. Идти оставалось недолго.

Вдруг Кука, ни с того ни с сего напрягшись, прижала уши и крадучись двинулась вперёд так

быстро, как только позволяли ей три здоровые лапы.

– Ого! Наша собачка, похоже, нашла тут врагов! – ухмыльнулся Грэйккон, с интересом глядя ей

вслед, – Идёмте быстрее! Как бы она не попала в какую-нибудь собачью передрягу!

Но на дороге никого не оказалось, хотя Кука беспокойно принюхивалась и рычала на какого-то

неведомого врага. Шерсть у неё на загривке стояла дыбом.

– Ты умеешь рычать, Кука? Кто же так рассердил тебя?

Но Кука ответить не могла, только настойчиво тыкала нос в дорожную пыль и скалила белые

зубы. В конце концов, Кру схватил её и потащил дальше на руках.

«Вот, даже Кука нервничает…» – Айви не заметила, как тревожные мысли снова сгустились в

голове, как тучи. Она отвела глаза в сторону и, как бы между прочим, осторожно спросила:

– А как относятся к чужестранцам в Серебряном Городе?

Грэйккон кинул на неё внимательный испытующий взгляд и понимающе улыбнулся: от него

тяжело было спрятаться.

– Ты волнуешься, дочка?

– Немного, – призналась Айви.

– В Серебряном Городе у меня есть большой дом. Там хватит места для всех. Я буду рад, если ты,

и Кру, и Эмерита останетесь у меня. Правда, особого уюта не обещаю – я живу один, да и уезжаю

часто. Думаю, скоро я опять уеду, только теперь в Южные Земли. И если у меня дома останутся

такие хозяйки, мне будет спокойно!

– Спасибо, отец! А ты уже бывал там, в Южных землях? – Айви была рада сменить тему и

отвлечься от тяжёлых мыслей.

– Приходилось. Я и в этот раз должен был ехать туда, но передумал в самый последний момент.

Мои друзья, наверное, до сих пор уверены, что я на юге, и ждут меня только к весне.

– А какой народ там, в Южных Землях?

– Смуглый, черноволосый, черноглазый и очень вспыльчивый! – не сразу ответил Грэйккон,

хмыкнув и покачав головой, – Если они всерьёз ссорятся, то оружие идёт в ход незамедлительно! Они

просто отрубают друг другу головы – и всё!

– Друг другу? – переспросила Айви, почувствовав подвох, и осторожно взглянула на Грэйккона.

Так и есть: его глаза смеялись!

«Дорогой Грэйккон! Хочет развеселить меня!» – с теплотой подумала она и, подыгрывая ему,

сделала испуганное лицо и с ужасом в голосе произнесла:

– А после того, как отрубили головы, наверное, разрубают друг друга на куски?

– На очень мелкие!

Эмерита тихо засмеялась. Айви взглянула на Кру. Тот шуток не понимал, но воображение имел

богатое. Он вытаращил на них испуганные глаза и крепче прижал к себе Куку.

– Кру, малыш, не пугайся, отец Грэйккон пошутил! – Айви обняла его за плечи, мысленно ругая

себя за неосторожность, но тут дорога вынырнула из кустарника, и их взгляду открылась небольшая

долина.

Среди ярких, жёлто-зелёно-красных деревьев виднелись симпатичные светлые домики с

коричневыми черепичными крышами. Три из них… горели. Чёрный дым тремя толстыми кривыми

столбами наискосок уходил в небо.

Грэйккон на мгновение замер, а потом, сорвавшись с места, бросился вперёд, сразу забыв про

«старые кости» и на ходу выкрикивая:

– Айви! Кру! Бегом!

Люди метались вокруг горящих жилищ с бадьями и вёдрами, но пламя уже охватило крыши, и

теперь черепица, звонко лопаясь от жара, острыми осколками разлеталась в стороны на десятки

шагов, не подпуская людей близко.

– Кто-нибудь есть в домах? – крикнул Грэйккон, подбегая и хватая за плечо парнишку с ведром и

лицом, густо вымазанным сажей.

– Нет, господин! Всех успели вывести! Только небольшие ожоги, да и угорели немного…

Тут очередной кусок черепицы со свистом пролетел мимо. Парень выронил ведро и отскочил

назад.

– А что здесь случилось? Почему горит? – Грэйккон почти безуспешно пытался перекричать шум

бушующего огня и людские голоса.

– Чёрные всадники!

– Чёрные всадники?!.. – оторопело повторил Грэйккон, – Откуда?

– Они налетели со стороны пшеничных полей, – парень, видимо посчитав, что сказал достаточно,

схватил своё ведро и нырнул в сторону.

– Что случилось, отец? – заволновалась Айви.

– Не понимаю… Я сейчас, ждите здесь! – он пригнулся и через секунду исчез за завесой дыма.

– Куда ты пойдёшь? А я, а дочка? Я не хочу оставаться здесь! – истеричный женский крик

раздался откуда-то сзади, звонко прорезав даже оглушительное гудение пламени.

Айви обернулась и увидела молодую черноволосую женщину. Она стояла на крыльце дома,

преграждая путь высокому, богатырского сложения мужчине. Волосы её были растрёпаны, а

красивое смуглое лицо искажено гримасой обиды и гнева.

– Дарина, перестань! – пробасил мужчина и попытался протиснуться между перилами крыльца и

женой, – Вы пойдёте в Серебряный Город и будете ждать меня там.

– Никуда мы не пойдём! – взвизгнула женщина.

– Дарина, стыдись! – снова пробасил мужчина, – Владыка собирает воинов, я не могу больше

медлить! И тебя взять – не могу!

Он легко отодвинул жену в сторону и быстро спустился по ступенькам.

– Да ваш Владыка сам… – крикнула, было, женщина ему вслед, но он резко обернулся и, сурово

сдвинув брови, отрезал:

– Дарина, не смей! – и, отвернувшись, быстро зашагал прочь.

Женщина закрыла лицо руками и судорожно зарыдала. В этот момент из дома выскочила

черноволосая девчонка лет десяти и кинулась к матери.

– Мама! Давай уйдём в Город! Мне страшно!

– Замолчи! – женщина размахнулась и звонко ударила девчонку по лицу так, что та отлетела в

сторону и громко заплакала.

– Что вы делаете? Как вам не стыдно? – Айви, захлебнувшись от возмущения, шагнула к

женщине, но та, смерив её гневным взглядом, подалась вперёд и сквозь слёзы крикнула:

– Какое тебе дело? Ты будешь учить меня, что мне делать в моём доме?

Она повернулась и быстро исчезла за дверью. Айви подошла к плачущей девчушке и погладила её

по щеке.

– Не плачь, малышка, не плачь!

Кру тихонько присел рядом и испуганно прошептал Айви на ухо:

– А она не порежет её на мелкие куски?

– Кто? Кого? – не поняла Айви, но вдруг догадалась и, потрепав Кру по вихрастой голове, грустно

ответила: – Нет, малыш, не бойся.

– Айви, идём! – Грэйккон выскочил из узенькой боковой улочки и махнул рукой, собираясь тут же

нырнуть обратно, но, увидев заплаканную девчушку и Айви, склонившуюся над ней, быстро

подошёл и взволнованно спросил:

– Дэль, с тобой всё в порядке? Где папа?

– Он ушёл…

– А мама?

– Она в доме… – девчонка опять захлюпала носом.

– Беги домой, малышка, и скажи маме, что мы заглянем к вам сегодня вечером, когда всё немного

успокоится.

Девчонка нехотя поднялась и поплелась вверх по ступенькам, размазывая слёзы по лицу.

– Я знаю эту семью. Их отец, Друан, состоит на королевской воинской службе. Жаль, что я не

застал его… – Грэйккон задумчиво проводил девочку глазами, а потом повернулся к Айви:

– Идёмте! Эмерита уже там. Работы много, вы поможете ей. Дарину мы могли бы тоже взять: она

немного умеет обращаться с больными.

– Лучше не надо. – Айви нахмурилась и опустила глаза.

Грэйккон пристально посмотрел на неё и, казалось, сразу обо всём догадался:

– Вот в чём дело! Ах, Дарина, Дарина… – с досадой пробормотал он, – Идём, Айви, я провожу

тебя, а потом найду лошадей, и вечером мы поедем в Северный Лес. Там у меня есть охотничий

домик, заночуем в нём, а завтра утром посмотрим, что делать.

Они въехали в Северный Лес, когда почти совсем стемнело. Спешившись, Грэйккон взял лошадь

под уздцы и быстро зашагал по едва видимой в темноте тропинке, вьющейся среди деревьев.

– Айви, ты запомнила дорогу в посёлок? Завтра поедете туда одни. Эта тропка выведет вас от

охотничьего домика прямо на это место, а потом – на запад.

– Да, отец, я запомнила.

– Эмерита, в этом лесу растёт дерево, о котором ты спрашивала меня, его кора целебна. Завтра

утром я покажу тебе. Конечно, хорошо было бы остаться сегодня в посёлке, но, кто знает, сколько я

ещё пробуду с вами? А я хочу, чтобы вы сами знали, как добраться до охотничьего домика. Там

хранится много полезного: провизия, оружие, одежда и снаряжение, всё самое лучшее, на случай

королевской охоты.

– Отец, ты хочешь уехать?

– Не знаю, дочка, я пока ничего не знаю… Чёрные всадники не показывались здесь уже много лет.

А чтобы они нападали на деревни – такое в Элефтерре не случается просто так!

Глава 8

Угрюмый Владыка

Айви и Кру вернулись в охотничий домик уже на следующий вечер. День им выдался

беспокойный: в посёлке царили тревога и ожидание новых бедствий, многие спешно уезжали,

торопясь укрыться в Серебряном Городе.

Они вышли на знакомую поляну, нагруженные хворостом, мешочками с травами, кореньями и

кусками коры. Кру набрал ягод и теперь пытался на ходу набить ими рот. Но обе руки были заняты

ношей – и ему приходилось обходиться без них. Он нырял лицом в корзинку, висящую на локте, и,

замысловато изгибаясь, пытался ухватить ягоды губами. Сочно-ароматное месиво было размазано по

его довольной физиономии, но Кру это ничуть не смущало.

В доме кто-то разговаривал. Пока Айви с трудом поднималась по ступенькам и открывала дверь,

незнакомый голос, звучавший раздражённо и резко, говорил:

– Ты ведь рассказывал, что в Западных Землях есть наши люди, но почему-то опять не привёл их,

хотя отец, насколько мне вообще известно, посылал тебя на юг, а не на запад. И значит…

При этих словах Айви, наконец, открыла дверь и шагнула в хижину. Она не ожидала, что кто-то

может разговаривать с Грэйкконом таким тоном, и теперь ошеломлённо застыла на пороге, силясь

понять, что происходит.

При её появлении говорящий замолчал и обернулся. Заметив, что это ещё довольно молодой

человек, Айви гневно сверкнула глазами и, даже не удостоив пришельца приветствием, шагнула

мимо, едва не толкнув его плечом.

– Здравствуй, отец, – она положила на стол свою ношу и повернулась к незнакомцу.

Тот удивлённо смотрел на неё. Он был высок, крепко сложен, тёмные волосы и коротко

подстриженная борода едва заметно тронуты сединой. Лицо его было бы ничем не примечательно,

если бы не то особое выражение, что безошибочно выдаёт человека, в жилах которого течёт кровь

властелинов. Глаза смотрели пристально и тяжело. Осанка и манера держать себя – всё говорило о

том, что незнакомец знает, что такое оружие, военные походы и суровые битвы. Поверх кольчуги

сверкал серебристый нагрудник с гербом – Золотым Городом с дворцами и башнями.

Только теперь Айви заметила, что у окна в комнате стоят ещё несколько воинов в таких же

серебристых доспехах. Один из них, совсем молодой парень с красивыми смеющимися глазами и

круглым лицом, на котором едва пробивалась борода, толкнул своего соседа в бок и, кивнув на Айви,

весело заявил:

– А я-то думал, что в Северном Лесу водятся только кабаны и медведи!

Айви быстро повернулась в его сторону и пронзила беспечного шутника резким

предостерегающим взглядом.

– Ого! – слегка опешил парень, – Медведь-то, пожалуй, будет безопаснее!

Воины дружно загоготали.

Высокий незнакомец не смеялся. Он продолжал всё так же внимательно и удивлённо смотреть на

Айви. Когда смех утих, он повернулся к Грэйккону и спросил:

– Это твоя дочь?

– Да, это Айви, одна из моих дочерей. Она приехала со мной из Западных Земель.

– И не позволю никому повышать голос на моего отца! – отрезала Айви.

Высокий воин вновь посмотрел на неё и с ледяной усмешкой проговорил:

– Скажи мне, Айви, дочь Грэйккона, почему ты ведёшь себя, как королева?

Айви вспыхнула.

– Потому что не хочу, чтобы кто-то другой вёл себя здесь, как король! Это дом моего отца, он

здесь хозяин. Извольте быть учтивым.

Незнакомец обвёл взглядом хижину и насмешливо произнёс:

– Что ж, ты хорошо защищаешь «королевство» твоего отца! – он отвернулся и подошёл к окну.

Воины расступились, пропуская его. – Но я не претендую на него, у меня есть своё, – он опёрся

ладонями о подоконник и, нахмурившись, замолчал.

Грэйккон взял Айви за руку.

– Успокойся, дочка. Я должен представить тебе Владыку Торниэна, старшего сына и наследника

правителя Элефтерры.

– Приветствую тебя, Владыка, – упавшим голосом проговорила Айви и склонила голову.

Высокий воин не обратил никакого внимания ни на собственные титулы, ни на её приветствие.

Он стоял у окна, задумчиво глядя на желтеющую стену леса. В хижине повисла неловкая тишина.

– Как дела в посёлке, Айви? – спросил Грэйккон, немного подождав и видя, что Владыка Торниэн

не намерен продолжать разговор.

– Люди напуганы, а раненым нужен покой и хороший уход. Мы с Эмеритой сделали, что могли.

Она пока осталась там, а мне надо приготовить лекарства.

При этих словах Владыка Торниэн повернулся к ней и спросил:

– Ты умеешь лечить раны?

– Я училась этому…

Он снова усмехнулся и подошёл к Грэйккону.

– Что ж, хоть что-то…

Тут он заметил Кру, до сих пор так и стоявшего в дверях с глупой улыбкой на вымазанном

ягодами лице. Увидев блестящие доспехи, Кру забыл про всё на свете и, широко открыв глаза,

таращился на Торниэна. Тот коротко оглядел его и презрительно отвернулся.

– Прощай, Грэйккон! – сказал он, направляясь к двери. – Раз уж ты вместо воинов привёл