Северное сияние в тундре радужных надежд

А посему и дело тут абсолютно не в какой-либо вообще голубой крови – аристократизма духа.

То есть главное, на наш взгляд, различие между той чисто сегодняшней интеллигенцией и всем остальным малообразованным народонаселением (кроме учебы в университете) заключается лишь в том, что первых в отличие от вторых весьма старательно приучили, употребляя, пережевывать не одну только грубую пищу физическую, но также и ту довольно острую пищу духовную.

58

Однако сама культура современного цивилизованного человека без того наиболее главного внутреннего наполнения, которое и вправду способно создать в нем одно же принципиально взвешенное и продуманное воспитание, собственно, ведь является разве что как есть во многом чисто ведь ярко внешним, довольно бы, надо сказать, более чем легко шелушащимся лоском, следствием удобной и ласковой жизни.

Интеллектуальный труд сам по себе никого и уж явно не облагораживает, а единственное, чего вообще добавляет, так это апломба, морщин на лбу, кое в чем постепенно расширяет внутренний кругозор.

Однако вот это случается разве что лишь в том самом случае, коли сам человек того всею душой именно что как следует, действительно жаждет.

59

Причем куда уж значительно большее разнообразие всего того так или иначе существующего рациона никак так еще не указывает на столь безмерно хоть сколько-то поболее существенную восприимчивость к тому, что никак не является сущей обыденностью этого ведь совсем же невзрачно серого бытия.

А только лишь откуда-то издали оно вполне сходу всерьез намекает на всестороннюю зрелость чьего-либо сознания в плане абсолютно так верного и правильного понимания нисколько и близко никак не навязчивых свойств ласковых душевных удобств, а также и вообще, полноценно сладостного покоя и уюта.

Правда, само потребление человеком всего того, что может дать ему жизнь и природа, – процесс сколь однозначно, в принципе полностью же естественный и о чего совсем простой.

И если у кого-либо и впрямь аппетит значительно же утонченнее, то это никак еще не повод и вправду видеть в самом себе свет ярких очей, ведущий весь этот мир к славному грядущему изумительно наилучшего для всех и каждого вполне же одинаково лучезарного общечеловеческого блага.

Поскольку оно ни на каком таком дереве в том самом уж райском саду явно ведь вовсе, совсем не растет.

Ну а скорее наоборот, вольно изменяя генную структуру можно будет как есть еще отрастить у себя чего-либо явно уж новое, причем нечто такое, чего ранее у наших предков никогда доселе попросту не было…

Да только коли у кого-то душа вся в белом, а те еще самые житейские принципы до чего – вот попросту сколь же плотоядно вовсе не приемлют всякого существования необычайно склизкого прошлого бытия…

Ну а в особенности в том его уж на редкость откровенно совсем отсталом и самом-то крайне неприглядном его виде…

То ведь соответственно сему, почему бы это кое-кому было разом тогда не начать до чего еще сходу переделывать природу вещей, придав ей, куда и впрямь поболее удобный и легко усвояемый вид?

Однако нечто подобное точно уж разом не окажется производным вольного полета светлой мысли, а прежде всего, куда поболее ярким ответвлением точно того сущего невежества, что вот весьма неизменно присутствует в пустых головах простых и крайне никчемных обывателей.

Они ведь в своем большинстве попросту никак же не получили хоть сколько-то должного развития своего интеллекта.

А если кто-то нечто подобное вполне сполна получил, то только лишь это совсем уж не сделает из него жреца великих знаний.

Раз та и впрямь безупречно наглядная достижимость для кое-кого тех на редкость изысканных задушевных благ, что удивительно малодоступны довольно многим обычным людям, (и совсем не в силу темноты их пока никак еще неразвитого интеллекта) явно не подразумевает чьей-либо настоящей духовной возвышенности над чудовищно гиблым болотом мерзкой житейской суеты.

60

И попросту люди той еще совсем уж безнадежно маленькой и никак не воспитанной большим искусством души никак не будут в состоянии увидеть весь этот мир через призму сколь утонченно-сладостного его преображения в некие те иллюзорно светлые приторно и радостно ласковые тона.

Ну а те, кто, надрываясь всею душой, так и расхваливают мир возвышенной фантазии, как правило, обитают в трясине именно той собственной уж чисто как есть своей весьма ведь одутловато восторженной чувственности, а вокруг них может быть и полнейшее и широчайше-серое безличное безлюдье.

Поскольку то полностью необразованное простонародье живет чисто сегодняшними своими заботами и хлопотами и всякие думы о некоем далеком завтрашнем дне его сознание явно не задевают и нисколько никак не затрагивают.

И прежде всего, это так, собственно, как раз оттого, что совершенно толком необразованная людская масса в тех как-никак, а иногда чисто вскользь ею почитываемых книгах вполне же всерьез способна охватить один лишь яркий занимательный сюжет, но и близко ведь не всю красоту и величие того еще самого изначального авторского замысла.

Да и, как правило, ее интересы далее легкой и развлекательной литературы и близко при всем том никак не идут.

Ну а происходит это только лишь оттого, что обыватели попросту так никак не готовы к тому рьяно и невозмутимо сознательному усвоению чего-либо что им и вправду будет более чем неотъемлемо нужно как раз для того, чтобы весьма полноценнее, затем и идти путем дальнейшего развития всей своей крайне невежественной личности.

И то само собой было бы до чего удивительно хорошо кабы было оно и вправду на самом вот деле иначе.

Да только обыватели ни к чему подобному между тем пока и близко-то не были уж всею душой действительно вполне делово приспособлены.

И сколь еще неразрывно нечто подобное было уж связано как раз-таки с теми безупречно обыденными факторами столь до чего недалекого их безыдейно-житейского существования.

61

А впрочем, речь тут явно идет далеко не обо всех, а только лишь о подавляющем большинстве синих воротничков.

Да только ведь и те, кто зарабатывает себе на жизнь ИСТИННО ВЕЛИКИМ интеллектуальным трудом от них не столь уж и далеко на деле ушли.

И вся та довольно-то существенная разница тут именно в том, что эти люди, еще изначально попали в довольно-то удачные условия, или им явно хватило сил вырваться из их мещанской среды, но это почти всегда большая удача, запас здоровья, нерастраченных в вечных домашних склоках нервов, а вовсе не какая-либо безупречно, как есть голубая кровь.

Да только вот кое-кто из доблестных представителей великой аристократии духа зачастую как раз в том весьма так неотъемлемо и здраво на редкость полностью же убежден…

И они считай ведь всею душой в то самое сколь искренне верят…

Ну а кроме того, их так и переполняет сугубо внутренняя убежденность, что тем или иным изначальным первоисточником их высокой духовности, как и «цвета крови» неизменно являются именно те и впрямь-то сотканные из красивых чувств фолианты великоидейной высокохудожественной литературы.

62

Да только между тем данное их суждение совсем не иначе, а абсолютно дичайшая чушь.

А все потому что дети, словно маленькие обезьянки, во всем берут пример со своих родителей, а нечто остальное для них разве что столь донельзя аморфно и никак не является неким тем по-настоящему живым образчиком для буквально всяческого их полноценно чувственного внутреннего анализа.

А как раз потому и из всего того вышесказанного сама собою весьма ведь навязчиво проблескивает совершенно уж неутешительно горькая истина.

И попросту само собой ясно, как божий день, что та всеми нами безумно любимая литература может быть одним разве что дополнительным наглядным пособием, стимулом, но никак не светочем наивысших форм разума во тьме тяжких душевных скитаний.

Ну а кроме всего остального прочего, книги и близко уж не приучают человека к здравым, светлым и высоким мыслям, поскольку это нисколько не то, ради чего были они кем-либо некогда задуманы, да и всецело на деле вполне же разом так затем предназначены.

А только вот и было им до чего еще всегдашне же свойственно лишь иногда и как-никак исключительно ненадолго сходу, так приоткрывать перед человеком весь этот необъятный мир глазами других людей, и именно в том и есть вся их наиболее основная задача.

63

Ну а тот умиленно-нежный и строго утилитарный подход к книгам неизменно же берет свое начало как раз с того самого вздорного применения художественной литературы во имя ярого самовозвышения всей той удивительно восторженной своей личности над всеми прочими другими…

Причем осуществляется – это именно так посредством до чего еще необъятного чтения великого множества довольно-то различных авторов, хотя еще два (без малого) тысячелетия назад великий римский философ Сенека явно же предупреждал против подобного всепоглощающего подхода к любой и всяческой литературе.

И вот они его вполне и поныне действительно актуальные и разумные слова:

«Большая библиотека скорее рассеивает, чем получает читателя. Гораздо лучше ограничиться несколькими авторами, чем необдуманно читать многих».

64

И это только поэтому некоторые чрезмерно зачитавшиеся литературой личности от того самого безмерного всеобилия полученных ими чувственных впечатлений и полного, кстати, затем последующего растворения в мире светлого художественного вымысла, собственно, и стали смотреть на всю ту невзрачно окружающую их реальность разве что лишь через те большие розовые очки.

Да и вообще мир самых обычных полностью, безыдейных вещей их при этом явно же интересует весьма и весьма довольно-то относительно мало.

И тем наиболее главным тут будет именно то, что слишком там многое, видите ли, сколь еще излишне необычайно же серо и невзрачно по сравнению со столь очаровательно надуманным миром чьих-либо на редкость возвышенно-светлых фантазий.

А книги между тем надо бы всем своим сердцем любить именно за душу их авторов, а никак не за то, что представляют они из себя то самое чисто же потрясающе изысканное блюдо, поданное в роскошном ресторане под истинно славным названием «Душевная благодать».

Причем все тут дело отнюдь не только в весьма благостном, умственном, а еще точно также и на редкость сладостном усвоении самых разных книг.

И уж все это как раз потому, что у некоторых чересчур рьяных личностей оно вот будет, куда скорее увязано с одним тем самым-то насущным процессом пищеварения (хотя и в изумительно духовном смысле), чем с неким доподлинно задушевным подъемом над всеми теми глубочайшими же низинами плотского мещанства.

65

А оно-то, кстати, и приводит к мыслям о своей и впрямь-то как есть незатейливо великой значительности по сравнению с тем ничего и близко не значащим песком эпохи, раз и навсегда текущим в одном и том, долгими веками именно что принципиально неизменном направлении от самого рождения к старости и смерти.

А между тем столь откровенно плоское, как блин видение мира, безусловно, так совсем уж попросту недопустимо.

Поскольку всякое самовозвышение над серою толпой, глубоко аморально, а в особенности, когда на свой Олимп кому-то ведь никак не пришлось и вправду же взбираться с большим рюкзаком горя за спиной, не раз при этом, рискуя свернуть себе до чего только хлипкую шею.

В то самое время как, то весьма так уж крайне заносчивое отношение к обывателям со стороны человека всю свою жизнь, прожившего на всем готовом непременно будет собой обозначать одно лишь исключительно ярое и сколь кичливое чванство.

66

И главное зачастую подобные люди более всего думают разве что о своем личном удовольствии, которое им именно вот попросту уж обязана предоставить жизнь, а не о каком-либо, подчас нисколько и неведомом им большом и широком общественном благе.

А впрочем, надо бы уж как есть прямо при всем том до чего только сходу признать, что ведь делают они это совсем не от того, как есть попросту невероятно великого всепоглощающего эгоизма.

Нет, скорее как раз оттого, что этакие бравые сыны книжной премудрости попросту как есть, уж полностью искренне подчас считают людей обыденных совершенно ни в чем никак недостойными какой-либо вящей заботы об всяческих их мелких, житейских интересах.

Зато уж сколь безумно они с теми так и переполненными слезами очами весьма глубокомысленно раболепствуют пред высокими идеалами, идеями, навскидку и вправду вроде как способными поднять всю легендарную людскую массу на искрометно яростную борьбу вовсе-то и близко неизвестно за что, но зато и впрямь до того утопически чрезвычайно уж как есть до того благородное…

67

Да вот уж, однако, коли те никак небезызвестные филантропы благих идей, и устроят после того на редкость удачного захвата светской власти и престола Господа Бога и впрямь так некое подобие рая, то ведь разве что с тем более чем бросово дешевым и довольно малопитательным рационом для тех наспех облагороженных ими, чисто формально приподнятых разом с колен серых масс.

Правда, зато он на деле будет доступен для всех и главное явно уж считай, что полностью забесплатно!

Однако, само как оно есть отсутствие денег в данном случае может объясняться одним лишь тем, как есть, считай исключительно вот подневольным и тяжким трудом полностью же отныне совсем бесправных рабов.

Причем весь тот мелкий и ничтожный люд при подобных славных делах неизменно может, в том числе и оказаться, чем это только той или иной «великой душе» отныне-то будет угодно, а в том числе, и пищей для привилегированной расы или, тем паче, для самих-то презренно жалких себя.

Но это лишь в том крайне весьма прискорбном нацистском случае, ну а при всем том исключительно же безнадежно переразвитом социализме вполне еще конкретной реальностью неизбежно, в конце концов, явно бы оказалось именно то, о чем написал в своей книге «Час Быка» Иван Ефремов:

«Виды убийства многообразны. Убивают несоответствием выполняемой работы и условий, в которых она проводится. Отравляют отходами производств и моющими химикатами реки и почвенные воды; несовершенными, скороспелыми лекарствами; инсектицидами; фальсифицированной удешевленной пищей. Убивают разрушением природы, без которой не может жить человек, убивают постройками городов и заводов в местах, вредных для жилья, в неподходящем климате; шумом, никем и ничем не ограничиваемым».

68

Причем, собственно, хоть как-либо веско взвесить и определить, чем – это именно все, то и вправду могло ведь весьма назрело вполне вот на редкость затем оказаться более чем разом в конечном итоге чревато…

Ну, а тем более, нисколько не прикрывая при этом личины, весьма так отважно полностью же открыто протестовать довольно-то мало, кто когда-либо столь опрометчиво и впрямь на деле доселе отваживался.

И как минимум отчасти – это происходит как раз оттого, что художественные книги сколь еще волшебно создавали, а впрочем, и теперь вполне по-прежнему создают довольно удобную всяческим недалеким умам иллюзию самого уж вовсе совсем немыслимого райского блаженства.

Всем тем книгам попросту уж было на редкость неотъемлемо свойственно разом вот уводить человека от буквально любых реально существующих в этой жизни обыденных ситуаций.

А как раз потому и послужат они тем еще безупречно же удобным погостом для абсолютно всяческого духовного идолопоклонства, а в особенности для тех, кто сколь, истово на них только ведь молится, а не вдыхает всею своей душой аромат чужих мыслей и многогранно светлых чувств.

69

А между тем как раз-таки это и порождает ту самую доподлинно благодатную ответную реакцию, и вовсе не в виде некоего того, уж считай утробного удовольствия от того до чего хорошо и весьма изысканно переваренного внутри души красивого слога.

Причем у кое-кого, явно и впрямь излишне же ярчайше просветленного всеми теми на редкость блекло отображающими действительность книжными реалиями, порою бывает столько задушевного пламени в очах, что и никаким прибором его никак никогда попросту же не измеришь.

Да вот она беда: когда надо бы действительно с кем-либо довольно-то вполне всерьез повоевать, а в том числе и в чисто социальном плане, кое-кто почему-то сразу незамедлительно стушевываются, и бравады от него и близко тогда нисколько не жди.

И разве все дело тут именно в той исключительно жалкой же трусости?

Нет, в одной лишь той исключительно подчас совсем на деле излишне изысканной и вездесущей чистоплотности в сочетании с тем совсем бездумным самолюбованием в кривом зеркале мира возвышенной и праздной литературы.

Причем кто тут будет спорить, что нечто подобное исключительно же верно и как раз именно подобным образом тому вообще и должно бы, собственно, быть.

Однако вот всему этому надо бы уделять самое большее 55% своего личного времени, а не все те 75%.

Потому как не то чтобы ложные, но до чего еще крайне во всем отдаленные дали литературной действительности никак и близко не то, к чему сколь, непременно, ведь следует всею душой и впрямь более чем непримиримо стремиться.

Да, кстати, и в той сугубо мирной, не то, чтоб бесконфликтной жизни тоже подчас явно приметна чья-то более чем откровенная тенденция прижаться бы к власти, да поплотнее.