Детские не детские истории

– Ладно, не ворчи, лень было за тобой бежать. Ещё обратно надо будет его втаскивать, тогда покажешь, какой ты сильный, – отмахивается Валька, усаживаясь на велосипед. Расправляет юбку и поглядывает на свои наручные часики «Зенит» – мамин подарок к окончанию четверти.

– Поехали мимо окна, я маме крикну, и всё.

Они едут за угол дома, вдоль цветущего весеннего палисадника. На улице повсюду слышен шум детских игрищ.

Ребята подъезжают на другую сторону дома. Из окна уже выглядывает Валькина мама.

– Будьте аккуратны! Катайтесь по двору! Валя, в шесть проедешь под окном, не забудь, – кричит она им и машет рукой̆.

Дети едут вдоль дома и скрываются за углом.

– Валька, айда в лес!

– Мама заругает, если узнает.

– Не узнает она, – уверенно говорит Петька и поворачивает через дорожку к лесопарковой̆ зоне.

Сначала Валька с Петькой гоняют по дорожкам в лесу, но потом решают, что поехать на горку значительно интереснее. Не ту, с которой зимой скатывались они на санях, а дальнюю, что спускается круто на самое дно оврага, где протекает тощий ручей.

– Да! Съедем с неё на велосипеде! – кричит, разгоняясь на полную скорость, Валька, отпуская руку и оглядываясь через плечо на Петьку, который гонит вообще без рук. Валькины волосы пушистым ореолом, словно нимбом, обрамляют её разгорячённое от быстрой езды лицо и липнут к нему, когда она оборачивается. Перед ней возникает, наконец, крутой, с неровной колеёй и трамплином в конце спуск, и Валька резко жмёт на тормоза. Шапка унесённых ветром кудрей взмывает вверх золотым одуванчиком и так и остаётся стоять торчком, когда она спешивается у самого края, чтобы изучить внимательно крутой путь вниз.

– Съедешь? Не забоишься? – спрашивает её подъехавший следом мальчик.

– Я ничего не боюсь, – отважно заявляет Валька.

– Только я первый, смотри, как я спущусь, ты же не пробовала раньше.

– Будто ты пробовал, – скептически замечает Валька.

Петька не отвечает и отважно стартует. Он уверенно преодолевает спуск, подлетает на трамплине и каким-то чудом остаётся на велосипеде. В момент приземления его сильно ударяет седлом промеж ног, так, что в глазах сыплются звёзды и выступают слёзы, но Вальке сверху это не разглядеть. Ей видно только, как лихо Петька подскакивает, потом приземляется и, развернув велик в облаке пыли, поворачивается к ней лицом и испускает победный вопль.

– Я еду! – кричит Валька.

– Подожди, – ей в ответ голосит Петька, решивший именно сейчас, что это слишком сложный спуск для девочки, да ещё и на дамском велосипеде.

Но Валька уже ринулась вниз.

Лихо виляя с горы, она въезжает на трамплин, подскакивает на нём и руль вырывается у неё из рук. Велик и Валька летят в разные стороны с бешеной скоростью, поднимая пыль и взрывая землю. Петька замирает. Как в замедленном кино, он видит, что Валька всем пузом, руками вперёд, стремительно падает вниз, обдирая беззащитную тушку, руки и коленки. Еще секунда, и она лежит уже внизу, крепко зажмурив глаза. Припорошенный пылью велосипед с разодранными резинками валяется неподалеку.

– Валька! Ты как? – Петька подбегает к девочке и испуганно теребит её за плечо.

Валька открывает крепко зажмуренные глаза. Смотрит на Петьку.

– Здоровско! – произносит она с наслаждением. – Только я, кажется, ногу содрала.

Валька медленно садится и изучает свои руки и ноги. Руки, конечно, поцарапаны, но это ерунда. На ногах, обрамлённых пыльной теперь юбкой, мелкие ранки, только одна глубокая ссадина от камня или корня, из которой кровь идёт сильно.

– Ог-ооо! Тебе больно! – сочувственно тянет Петька, разглядывая рану.

– Не очень, – морщась, отвечает Валька. – Потерплю. Юбка не порвана, часы целы, велик вот жалко.

– Надо бы промыть ногу. Я к ручью сбегаю и подорожник принесу, – решает Петька и стремглав бросается ниже по склону.

Валька встаёт и, прихрамывая, бредёт к велосипеду. Кровь из ранки стекает медленной струйкой по ноге. Валька печально смотрит на неё и тихо всхлипывает, потом упрямо вытирает слёзы, закусывает губу и поднимает велик. Осмотрев его, она досадливо трогает порванные резинки и вздыхает.

Прибегает Петька с подорожником в руках.

– Пойдём к ручью, – командует Валька. – Там удобнее будет. Бери велики, – говорит она.

У ручья девочка старательно замывает всю свою одежду.

– Мама увидит и заволнуется, если увидит, что я упала. Или поймёт, что мы в лес ездили, и скажет, чтоб домой шла, – оправдывается она.

Промыв рану на ноге и наложив лист подорожника, Валька задумывается.

– Как бы закрепить его?

– Сейчас! – Петька в порыве рыцарства отрывает край своей рубашки и завязывает подорожник на раненой ноге этим импровизированным бинтом.

– Ты зря, тебя родители заругают, что рубаха разодрана!

– Да ладно, я навру, что об дерево разодрал. Ну, поругают, и забудут. Только вот всё равно видно, что перевязана нога. Как ты маме покажешься, увидит она из окна ногу и надо будет домой идти сразу, – досадует он.

– Неее, мы так подъедем, чтобы ты чуть впереди меня встал, и я ей покричу, что всё хорошо. Тогда она ещё покататься разрешит, а потом уж стемнеет и в темноте не видно будет, а дома я быстро гольфу надену на ногу, тёмную.

Петька, пока Валька излагает план, тщательно завязывает каждую резинку на заднем колесе велосипеда подруги.

– Всё! Незаметно даже, смотри! Мы его на балкон сразу закатим, тогда не заругают.

– Меня и так не заругают, просто жалко, красивые были, – говорит Валька, уже седлая велосипед. – И папа расстроится, я столько их просила. Ну да чего уж там, поехали, а то опоздаем, – Валька смотрит на свои не пострадавшие наручные часики. – Я ведь маме обещала в шесть мимо окон проехать.

Ровно в шесть друзья под окнами дома Вальки. Встав согласно задуманной мизансцене немного за Петькой, Валька кричит снизу маме:

– Мам, всё хорошо! Можно, мы ещё покатаемся?

– Ну, если вы не устали, катайтесь, – отвечает довольная пунктуальностью дочери мама.

Докатавшись до темноты, как и было задумано, Валька и Петька вместе закатывают велосипед в квартиру. В коридоре никого нет и свет выключен, что им только на руку. Яркий свет льётся только из двери кухни, оттуда же слышно, как мама что-то готовит и тихонько напевает. Валька идёт по коридору, чуть заметно прихрамывая.

– Валя! Поставь велосипед на балкон и иди есть, – окликает её из кухни мама.

– Сейчас, мам! Только Петьку ещё провожу до лестницы, ему домой надо, и приду!

Дети быстро катят велосипед на балкон.

– Ставь боком, чтоб папе на глаза не попался сразу, новый ведь совсем велик был, – подсказывает Вальке Петька.

– Недели через две, когда уж не новый станет, если увидит, так не станет особо переживать. Я-то знаю, поверь, взрослые, они только когда совсем новое ломаешь, сильно жалеют, а потом уж не так, – добавляет он уверенно.

Ребята устраивают велосипед так, чтобы заднее колесо с порванными резинками не бросалось в глаза, если даже выйти на балкон, и, довольные, уходят.

На лестничной площадке они, наконец, вздыхают с облегчением. Валька, прислонившись к стене спиной, натягивает на раненую ногу длинную гольфу в ромбик. Петька стоит напротив, облокотился на перила. Его разорванная рубашка топорщится неровным краем на животе.

– Ну вот, смотри, кровь перестала и не заметно ничего, правда? – Валька вертит ногой, демонстрируя результат маскировки. – Главное, чтоб мама не переживала.

– В гольфах не видно, – подтверждает он. – Ты что, в них спать ляжешь?

– Ну и лягу.

– Смешная ты.

– Разве?

– И смелая, даже не расплакалась, – продолжает Петька, поглядывая на Вальку с уважением.

– Всегда хотела съехать с этой горы! Поедем ещё раз, когда коленка заживёт.

– Нет, – категорично заявляет Петька. – Не поедем. Ты чуть не убилась, я тебе не разрешу больше оттуда съезжать.

– Вот ещё командир! По какому праву?

– Ты мне нравишься! – выпаливает отважно мальчик и тут же разворачивается и быстро сбегает по лестнице вниз.

Валька замирает на несколько секунд на площадке и слушает, как хлопает за ним входная дверь, затем задумчиво уходит в квартиру.

История одиннадцатая. Самый летучий зонтик

В «Резиночку» обычно прыгали в женском туалете на переменах. Как только прозвенел долгожданный звонок, Наташа встала сторожить от учителей дверь. На этой перемене прыгали парами. Катька начинала, пока Валька ждала у окна.

– Мне мама из Америки новый зонт прислала, – высоко напрыгивая на обе полосочки из сложной фигуры, выпаливает на выдохе Катька. – Он прозрачный и как домик.

– Ого, принесёшь посмотреть! – оживляются все.

– Да ну, – бросает Валька презрительно. – Я такой видела в кино. С таким не полетаешь, форма не та. Не будет держать в воздухе, – поясняет она.

– А зачем на нём летать? – удивляется Катька. – Зонт от дождя, ты нарочно всё это говоришь, чтоб мой зонт никому не интересный стал! – сердится она на подругу.

– Да ну тебя, Катька! Дождь – это так скучно, а ты пробовала летать с зонтом, как Мери Поппинс? Вот у моей мамы зонт – то, что надо! Японский! Он раскладывается автоматически, а так маленький, прямо в сумочку влезает. Я думаю, с ним здорово летать будет.

– Глупости ты говоришь! Мой как раз будет летать, а твой сложится, даром что японский! Мой на самом деле огромный и в него воздух, как в купол наберётся, – возражает Катька.

Она сердито смотрит на Вальку и ошибается в прыжке. Девочки меняются, теперь прыгает Валька.

Она легче Катьки и сноровистее в сложных фигурах, поэтому две другие девчонки уныло смотрят на неё, понимая, что до конца перемены они не успеют попрыгать.

– Ну, Валька, хватит уже! – ноет одна из них. – Давай уже, ошибись! Наша очередь!

Валька легко выпрыгивает из сложного плетения на тонкие полоски и заодно из игры под резинку. Залипает на месте, соблюдая правила.

– Девчонки, поднимайте выше, я пока юбку задеру.

Девочки, до этого державшие резинку под коленями, поднимают её в следующую позицию.

Чтобы подол школьного коричневого платья не мешал прыгать, Валька заправляет его и заодно чёрный форменный фартук в колготы, собрав всё комом в области бёдер, и козой впрыгивает в игру с места, где закончила.

– Математичка идёт! – сигналит от двери Наташа.

Девочки быстрее молнии стягивают резинку с ног и встают у раковины, будто моют руки. Валька прячется в открытую кабинку и судорожно выправляет юбку.

В туалет заглядывает учительница.

– Что тут у вас? – спрашивает она строго.

– Ничего! – хором отвечают девочки, усердно намыливая руки. Валька дергает спусковое устройство унитаза и тот громко рычит, сливая воду, пока она, не торопясь, выплывает к раковине.

За дверью раздается звонок на урок. Учительница разворачивается и кометой покидает туалет, вслед за ней разбегаются по классам и девочки.

В классе на уроке Валька оборачивается к Катьке, пока учительница пишет на доске задание и проговаривает его:

– Сегодня мы напишем на тему «Мои мечты». Думайте о том, о чём пишете, пусть ваш рассказ будет не длинным, но ярким, и ваши желания будут более глобальные, чем тележка с мороженым, – напутствует учительница.

– Давай сегодня после уроков возьмём твой зонт и мой и устроим испытания.

– Точно! – шепчет Катька.

– Девочки, не болтайте! – делает замечание учительница.

Девочки утыкаются в тетради. Весь класс пишет.

С парты из другого ряда летит бумажный шарик и приземляется ровно на Валькину тетрадь.

«Вы что задумали?» – написано в записке. – «Я с вами, можно?»

Валька читает записку на коленях под партой, суёт в карман и, полуобернувшись назад, к Петьке, кивает ему, давая понять, что он принят в компанию.

Затем она быстрым размашистым почерком пишет в тетрадке: «Я о многом мечтаю:

Я мечтаю никогда в жизни не делать уроков.

Я мечтаю научиться петь все песни на свете.

Я мечтаю целыми днями есть мороженое. И что такого, оно ведь вкусное.

Я мечтаю лучше всех рисовать и стать художником.

Я мечтаю быть красивой.

И чтобы собаку разрешили».

– Ты чего написала? – шепчет она Катьке через плечо.

– Выучить китайский за ночь, – отвечает Катька, не отрываясь от тетради.

Тем же ярким осенним днём после уроков, не особенно заботясь о переодевании, вся компания, захватив из дома зонты, собиралась у трансформаторной будки за домом. Цветущие кусты хорошо отделяли её от дорожки вдоль дома. Стратегически место было выбрано правильно.

– Тут нас никто не увидит! – говорит Петька, как бы между прочим раскрывая и демонстрируя девочкам большой чёрный зонт-трость. – Можем начинать эксперимент, я вот бабушкин зонт притащил, это просто чтобы было интереснее.

Обе девочки неодобрительно смотрят на Петьку, каждая уверена в победе именно своего зонта и лишний конкурент на победу им не нужен. Но, хотя Петька и не хочет злить своих подружек, сдаваться он не намерен. Сияя невинной улыбкой, мальчик пытается отвлечь их насущным вопросом.

– Я предложить хотел, чтоб первым прыгать с каждым зонтом, на мне будем проверять безопасность, а вы сразу после меня будете прыгать.

– Ладно, – машет ему Валька, позволяя быть первым. – Ты же мужчина, ты сильный, – дразнит она его его же собственными словами.

Первым они берут красивый Катькин зонт и Петька влезает с ним на будку. Девочки смотрят снизу.

– Ну, давай! – командует Валька.

Будка вовсе не высокая и Петька легко прыгал с неё раньше и без зонта. Решительно прыгнув теперь с зонтом, он никакого дополнительного парения от него не ощущает, поэтому, не комментируя, разочарованно сопит и передаёт зонт Кате.

Катька тоже влезает на будку и прыгает вниз. Молча она протягивает зонт Вальке, которая уже заранее влезла наверх. Бодро сиганув вниз, Валька, оказавшись на земле, не почувствовав, как и все, особого восторга, заявляет от имени всех: «Придётся признать, что этот зонт не годится. Я была права!»

Катька вздыхает и закрывает зонтик.

– Эх, а я так надеялась, что ты летучий! – печально шепчет она зонтику. – Ну, ничего, зато в дождик лучше тебя никого не будет, тут уж Валька не поспорит.

– Давай теперь свой, Валька, – командует Петька.

Он берет нарядный зонт Валькиной мамы. Зонт-автомат красиво раскладывается из маленькой палочки в большой цветастый купол.

– Я ж говорила, что он просто огромный, – гордо произносит Валька.

– Ну, посмотрим, так ли хорош ли он в нашем деле, – скептически бросает Катька.

Петька уже снова на возвышении и, не раздумывая, прыгает вниз. Зонт моментально выворачивает все суставы вверх, теряя и летучесть, и всю свою привлекательность.

– Ну вот, сломал, – горестно восклицает Валька и бросается к выгнутому зонтику.

– Да нет, он просто вывернулся, – успокаивает её Петька. – Сейчас я поправлю, вот, смотри, мама и не увидит ничего.

Петька ловко вправляет суставчатые спицы, и зонт опять смотрится, как новый.

– Но летать с ним нельзя, – едко констатирует Катя. – Он опять растопырится и тогда уж точно не починишь. Мама твоя спасибо нам не скажет.

– Да, не скажет, – подтверждает Петька. – И ясно, что он тоже не годится для полётов.

– Только твой остался, Петька, давай пробовать его, – предлагает, смирившись с поражением, Валька.

Петька ловко карабкается вновь на будку, прыгает и пролетает с раскрытым зонтом немного в сторону от неё.

– Ооо! Вот этот хорошо держит! – в восторге кричит он, приземлившись.

– Я, я хочу! – азартно кричит Валька и живо карабкается на будку.

Катька тоже не сдаётся и в результате они, схватив Петькин зонтик, прыгают вместе!

Зонт нисколько не задерживает их короткий прыжок, но девочкам кажется иначе, так как они почувствовали лёгкое сопротивление в куполе.

– Дааа! – Ликуют подружки. – Мы почти летели! Вот здорово!

– Надо бы повыше найти место, а то не успевает воздух подхватить зонт, – со знанием дела заявляет Валька.

– Может, с балкона? – предлагает Катька. – С моего?

– Нет, лучше с моего, – возражает Валька.

– Я на первом этаже живу, а ты на третьем, с твоего очень будет высоко.

– С Катькиного прыгнем, – принимает решение Петька.

– Пошли, – решительно заявляет Валька, собирая все зонты.

Спустя десять минут все трое, стоя на балконе у Кати, смотрят вниз, перегнувшись через перила.

– Ну, как? Не высоко ли? – спрашивает Валька Петю.

– Да нет вроде, и там вот кусты есть, если отнесёт немного, мягко приземлимся на куст, – рассуждает он.

– Кто первый? – спрашивает звонко Валька.

Катя молчит и немного отступает от перил.

– Ребята, а может все-таки не надо с балкона? Высоковато как-то… Мне кажется, – робко пытается она отговорить друзей.

– Да ну тебя, трусиха, это всего-то первый этаж! – бесшабашно заявляет Валька. – Я хочу спрыгнуть!

– Нет! Первым буду я! – уверенно заявляет Петька, тесня Вальку от перил.

– Нет, я, – спорит она.

– Давай вместе, вы вот вместе спрыгнули с будки, и вроде хорошо держало, лучше, возможно, даже, чем меня одного, – предлагает Петька.

– Давай!

Они лезут на перила балкона и открывают зонт.

– Ну, на счёт десять прыгаем.

– Раз… Два… – начинает считать Валька.

В этот момент на балконе появляется Аркадий – папа Катьки.

– Три, – не видя его, считает Валька звонким весёлым голосом.

Катька стоит у парапета и, широко открыв глаза, смотрит на друзей.

Петя напряжённо глядит вперёд, крепко держа зонт одной рукой и прижимая Вальку за талию другой.

– Четыре… – вопит Валька.

Аркадий одним прыжком оказывается возле перил и буквально сгребает детей в охапку. Все кубарем падают на пол.

– Вы что это удумали? – гневно восклицает Катькин папа, тряся в негодовании Петьку за плечи.

Петя трясется, как игрушечный, и молчит.

Аркадий хватает за руку Вальку.

– Валентина! Я всё маме расскажу твоей, немедленно говори, кто это все придумал!? Вы же могли погибнуть!

Говорить начинает Катька.

– Пап, ну ты чего? – голос Катьки звучит виновато, но она старается изобразить хотя бы внешнее спокойствие. – Тут же не высоко. Мы эксперимент ставим, какой зонт лучше летает. Зонт Петькиной бабушки прошёл предварительные тесты в полёте с трансформаторной будки. Мы всё проверили, ты не сомневайся, у нас очень научный подход.

– Да, дядя Аркадий, – наконец заговаривает Петька. – Мы убедились в полной безопасности.

– Мы не собирались погибать, мы собирались полетать, как на парашюте, – невинно добавляет Валька.

– Мы бы плавненько сели вон туда, – добавляет она и показывает предполагаемое место посадки.

– Пап, ну не сердись! Мы все предусмотрели, если отнесёт ветром, то посадка будет на страховочный куст, – добавляет Катя.

– Катерина, да что же это такое! Я же тебе говорил, что нельзя бездумно совершать опасные для жизни поступки. Как это вы всё проверили? Где? Какой же зонт выдержит такую высоту и ваш вес! Это только кошку можно так прокатить! – кричит Катькин папа, явно не впечатлённый детскими заверениями.

– Впрочем, и кошку может не выдержать, наверное, если жирная будет! – тут же испуганно добавляет он.

Тут детям становится видно, что он не так сильно сердится, как сперва, и даже немного заинтересовался подбором веса для зонта. Поэтому Петька вкрадчиво задаёт вопрос:

– А какой вес он выдержит, дядя Аркадий?

– Ваш общий с Валькой уж точно великоват, – бормочет Аркадий себе под нос и тут же припомнив, видимо, снова всю картину происшествия, восклицает возмущенно:

– Вы разбиться могли или ноги поломать и шеи! Без травм не обошлось бы, уж поверьте. Вот смотрите!..

Аркадий вешает на ручку зонта авоську с камнем, который служит гнётом для бочки с капустой, что стоит тут же на балконе, и попутно поясняет: «Вес камня примерно килограмм 10, плюс мы сейчас привяжем мой ящик с инструментами, это ещё 10 кг, ну и допустим ещё вот этот старый чугунный утюг».

Аркадий говорит всё это и проворно привязывает предметы к ручке зонта.

– Итак, господа, продолжим, – вещает он, будто у себя в институте со студентами-физиками проводит опыт. – Валентина весит килограмма 22, Петька, ну допустим, тоже потянет на 20 кг, хотя он и тощий. Вес, который сейчас закреплён на зонте, килограммов 25, ну или около того, для наглядности и этого веса вам хватит. Теперь смотрите, что будет.

Аркадий поднимает зонт над перилами и отпускает его. Зонт с грузом без всякого плавного замедления стремительно летит к земле и, достигнув её, сильно в неё врезается. Из ящика сыплются на газон инструменты, а камень, прорвав авоську, выкатывается наружу.

– Вот что бы было с вами, если бы вы прыгнули! Даже такой вес слишком велик для планирования с зонтом! Тут и один бы не смог пролететь, а вы собрались вдобавок прыгнуть вдвоём!

Дети в ужасе смотрят вниз с балкона.

– Мы бы рассыпались на мелкие кусочки! – печально констатирует Валька и вздыхает. Катька и Петька опускают глаза в пол, грустно разглядывая его рисунок.

– Вы видите теперь, что такое настоящий эксперимент! Нужна серия безопасных тестов, как в любой науке, а вы сразу перешли к тестам с людьми! Разве вам не объясняли этого в школе? Впрочем, да, вам же ещё не преподают прикладных дисциплин, а надо бы, видит бог! – продолжает он со всей горячностью.

При этом, продолжая отчитывать детей, Аркадий выпроваживает их с балкона в кухню, где уже греется суп в кастрюле.

– Катя, ну а ты что же? Мы много с тобой говорили о чистоте экспериментов, – восклицает он.

– Но мы же с будки прыгали, нас даже чуть подхватывало ветром, кажется, – упрямо пытается возражать Валька, сама понимая, что звучит это неубедительно.

– С будки вы и без зонта наверняка нормально можете прыгнуть и не расшибиться. Зонт вас нисколько не удерживал, уж поверьте мне.

Катькин папа посматривает на друзей от плиты всё ещё очень строго: нахмурив брови и сделав «зверское» выражение лица, но ребятам видно, что вопрос подбора правильного веса для зонта его отвлекает от разборок.

– Знаете, какой купол должен быть у зонта, способного вас удержать? – спрашивает мужчина.

– Нет, – аккуратно вставляет реплику Валька.

– Очень большой, я вам потом нарисую, – явно увлечённый этой мыслью, обещает он.

– Могу объяснить даже, если хотите, как правильно вычислить зависимость величины купола и веса груза, – обещает он. – Только вот не знаю, как вам объяснить, что нельзя так рисковать своей жизнью? – восклицает Катькин папа, в бессилии разводя руками.

– Да мы поняли, пап, ну чего ты расстраиваешься, – смиренно произносит Катька, строго поглядывая на друзей, чтобы они ничего не вздумали возразить.

– Чтобы больше никогда не смели такое вытворять! Без меня! – добавляет он. – Теперь немедленно ешьте! Без разговорчиков и «козьих морд»!

Аркадий наливает суп всем троим в тарелки. Дети покорно едят, пиная друг друга ногами под столом, выразительно переглядываясь.

– Слыхала, без него чтоб не смели вытворять, – шепчет в тарелку Петька.

– А с ним, значит, можно? – ехидно улыбаясь, подхватывает Валька.

– В другой раз его возьмём точно, слышь, Кать, – добавляет мальчик. – Ничего у тебя так папа, забавный. Что он там про кота жирного говорил?

История двенадцатая. Гималайский горный терьер

Вот о чем всегда мечтала Валька, так это о собаке. С самого детства, когда она смотрела мультфильм про Малыша и Карлсона, то там, где грустный Малыш говорил: «А вот собаку-то мне не подарили…», у Вальки начинало предательски пощипывать в носу, так остро она чувствовала горе Малыша. Ей часто представлялся милый толстолапый щенок с вислыми ушами и глазами, как два больших финика. Он бы бегал за ней, неуклюже перебирая лапами, и приносил папе тапочки.

Щенка хотелось сильно, но, во-первых, в доме была уже кошка Муська, а во-вторых, со щенком надо было бы гулять вечером, а Вальку одну в темноте нельзя отпускать. Так говорил папа маме, чтобы не признаваться, что просто не хочет возиться со щенками и «дурацкими идеями любимой дочери», а идея со щенком казалось ему очень «дурацкой».

Звонок по телефону в субботу утром оторвал Вальку от интересной книжки Даррелла. Она как раз читала, как знаменитый зверолов пытался приучить к еде в неволе детёныша муравьеда, смешивая ему на завтрак смесь из молока, бананов и муравьёв. Она мечтала, что когда станет большой, тоже поедет в такие места, где есть дикие животные, будет ловить их и приручать для зоопарков.

– Привет! Хочешь со мной на Птичий рынок съездить за кормом для рыбок? Мне папа денег дал, ещё и на мороженое останется, – предлагает Катька.

Валька проникается идеей моментально. Московский Птичий рынок ей всегда нравился. Там можно не только купить всё для животных, но и побродить среди котяток и щеночков, а некоторые хозяева даже дают их погладить.