Судьба солдата

– О чем они говорят? – тихо спросил он его.

– Вон тот моджахед, что в синем стеганом халате, похоже, он – командир. Он говорит, что русские ночью высадили десант, и они обязательно должны выйти на этот заслон.

Крылов не удивился этой информации, так как предполагал, что они засекли их высадку.

– Что еще говорят?

– Их командир говорит, что люди Муллы Маланга гонят русских летчиков в горы и сейчас их задача состоит в том, чтобы не пропустить десант в эти горы и не дать им возможность встретиться со своими летчиками.

Заметив смотрящего в его сторону Белоусова, Крылов взмахом руки приказал его группе сниматься и возвращаться на точку сбора.

– Что скажешь, командир? Почему мы их не атаковали? – спросил Крылова Белоусов, когда их группы соединились.

– Атаковать было нельзя, их слишком много. Быстров говорит, что смены не будет. Просто моджахеды усиливают этот блокпост. Придется его обходить. Мы и так потеряли достаточно много времени, ожидая смены поста. Сейчас я определюсь, как лучше обойти этот заслон. Сверху или снизу по склону.

Он достал карту и стал внимательно ее рассматривать. Определив новый маршрут движения, Крылов встал с земли. Бойцы без всякой команды поднялись вслед за ним и посмотрели на него, ожидая команды.

– Вперед! – скомандовал Крылов и, указав рукой направление, повел отряд.

* * *

Десантники выстроились в цепочку и двинулись в путь. Полуденное солнце нещадно пекло. Крылов снял с пояса флягу и полил водой голову. Вода во фляге была теплой и не принесла ожидаемого облегчения. Он оглянулся назад и, заметив, что один из бойцов выливает воду из фляги, невольно остановился и закричал на него.

– Отставить! Ты что делаешь? Это же – вода! Всем беречь воду!

Десантник посмотрел на него каким-то отрешенным взглядом и повалился на камни.

– Белоусов! Посмотрите, что с ним?

Андрей нагнулся над бойцом и, выпрямившись, доложил.

– У него тепловой удар. Что будем делать?

– Оставь с ним Назарова и Горохова. Когда боец придет в себя, пусть выдвигаются к точке сбора.

Белоусов достал карту и, подозвав к себе Назарова, стал ему что-то объяснять и показывать на карте. Когда он закончил инструктаж, группа двинулась дальше. Теперь их уже было пятнадцать человек.

Пройдя километров шесть, они снова едва не нарвались на блокпост. Идущие впереди группы разведчики вовремя остановили их группу. Стараясь не шуметь, Крылов быстро подполз к Быстрову.

– Вон, видите их, – произнес он и указал на груду камней.

Он приложил к глазам бинокль. Среди камней Крылов увидел несколько человеческих фигур. Там, среди камней, разморенные жарким солнцем и принятой пищей, крепко спали воины Аллаха. Обходить этот заслон было уже физически сложно и Крылов решил его атаковать.

Он отполз назад и, подозвав к себе Белоусова, приказал ему уничтожить заслон. Взяв с собой пятерых бойцов, лейтенант быстро пополз вперед, туда, где его ожидали разведчики. Они сняли заслон без всякого шума. Восемь спящих моджахедов умерли прямо во сне, так и не поняв, что с ними случилось.

Группа вошла в небольшую зеленую рощицу. Посмотрев на измученные лица бойцов, Крылов взмахом руки указал на привал. Усталые и голодные десантники дружно повалились на землю. Он достал из мешка банку тушенки и вскрыл ее финским ножом. Сталь немецкого ножа без труда вскрыла банку, словно эта была не жесть, а бумага. Крылов стал быстро отправлять к себе в рот большие куски тушеной говядины. Наевшись, он ножом вырыл небольшую ямку в земле, положил в нее пустую банку и засыпал землей.

– Что дальше, командир? – спросил Крылова Белоусов. – Неужели ты рассчитываешь на то, что мы разыщем летчиков и полковника в этих горах?

– В отличие от тебя, Андрей, я приказы командиров не обсуждаю. Надеюсь, ты меня понял?

– Так точно, – ответил Белоусов. – Посмотрите, одни горы. Ни одной живой души.

Крылов засмеялся, чем вызвал удивление у лейтенанта.

– Чего смотришь, Андрей? Говоришь, ни одной живой души, кроме тех восьми, что остались позади тебя. Нет, лейтенант, именно здесь мы найдем наших летчиков.

Белоусов отвернулся, похоже, он опять обиделся. Однако Крылов тоже хорошо понимал, что найти среди этих гор небольшую группу людей было практически нереально. Он посмотрел на часы и знаком подозвал к себе радиста.

– Ибрагимов! Запроси штаб, – приказал он. – Узнай, что у них есть нового по группе летчиков.

Нацепив наушники, радист включил станцию и стал крутить ручку настройки. Связавшись со штабом, он передал наушники и микрофон командиру.

– Нашим вертолетчикам удалось засечь отход их группы, – сообщили из штаба полка. – Они находились в десяти километрах от вас. Второе, параллельно вам к этой точке движется большая группа моджахедов штыков в восемьдесят. Это еще не все. Из Пакистана на джипах переброшена группа спецназа «Черные аисты». В их составе несколько американских инструкторов, прошедших войну во Вьетнаме. Они – люди опытные и не раз принимавшие участие в аналогичных специальных операциях. Следующий выход в эфир в двадцать часов. Как понял, седьмой?

– Все понял. Выход в двадцать часов.

– Желаю успеха, – прозвучало в эфире.

Закончив радиосвязь, Крылов обвел всех взглядом. Все отлично понимали, что стычки с этими подразделениями практически неизбежны, и только время покажет, кто из них сильнее и лучше подготовлен.

– Всем подняться! – приказал Крылов.

Люди стали медленно подниматься с земли. Он молча обошел строй.

– Теперь вы все знаете. Я не думаю, что вы испугались этих «Черных аистов». Нужно найти наших товарищей прежде, чем это удастся им.

Выставив передовое охранение, группа направилась вслед за ними. Говорят, что нормальный человек может пройти за день километров шестьдесят, не более. За неполные сутки группа уже прошла около семидесяти километров. Семьдесят километров бездорожья в условиях высокогорья – запредельная нагрузка. Сейчас им снова нужно было идти вперед и сколько еще предстояло пройти, никто из них не знал.

* * *

Он шел буквально на автопилоте, плохо соображая, где находится. Перед глазами Крылова покачивался из стороны в сторону вещевой мешок одного из бойцов. Он силился прочитать его фамилию, выведенную химическим карандашом на пришитой бирке, но у него не получалось.

«Похоже, что я уже ничего не соображаю» – подумал он.

Крылов машинально посмотрел на часы, шел пятый час дня. До захода солнца оставалось еще около трех с лишним часов. Он поправил заплечный мешок и снова уперся своим взглядом в зеленый мешок, впереди идущего бойца.

Чтобы как-то отвлечься от дороги, он решил подумать о полковнике Грачеве. Ему было интересно, как он воспримет мое внезапное появление в качестве его спасителя в этом далеком Афганистане.

«Интересно, что будет преобладать на его лице при нашей встрече? – размышлял он. – Страх или радость? Начнет ли он оправдываться перед ним или нет?»

Крылов пытался представить, как он выглядит сейчас. Ведь с последней их встречи прошло около двух лет. Постарел или, наоборот, стал еще холеней?

Впереди идущий боец внезапно остановился, и он, налетев лицом на его заплечный мешок, чуть не упал от неожиданности.

– Что случилось? – поинтересовался он у бойца.

– Разведка возвращается, товарищ старший лейтенант, – тихо ответил он.

Крылов снял с себя мешок и бросил его на землю. Посмотрев по сторонам, он тихо скомандовал:

– Всем привал!

Десантники устало повалились на землю. Ноги гудели, тело ныло, на куртках белыми разводами сверкали кристаллы соли. К нему подошли два разведчика и, упав от изнеможения около него, стали тихо докладывать, что наткнулись на группу моджахедов, которые, по всей вероятности, преследуют наших летчиков. Словно в подтверждении их слов, где-то недалеко затрещали автоматные очереди.

– Мужики, это – наши. Нужно им помочь! – произнес довольно громко Крылов. – Отдохнем потом!

Где-то впереди них раздался взрыв гранаты и снова послышался сухой треск автоматов. Десантники встали с земли. Группа без всякой команды устремилась вперед. Горное эхо разносило звук выстрелов в разные стороны, и было трудно сориентироваться, где конкретно идет бой. Неожиданно выстрелы стихли и наступила мертвая тишина.

– Вперед, быстрее! – скомандовал Крылов и бойцы, собрав последние силы, побежали.

Где-то слева раздались выстрелы. В этот раз они были редкие и одиночные, судя по звуку, стреляли из пистолета. Свернув налево, они сразу же наткнулись на тлеющие угли костра. У костра лицом вниз лежал убитый летчик. Вокруг головы растекалась большая лужа крови, валялись стрелянные автоматные гильзы. Крылов нагнулся над трупом и достал из нагрудного кармана комбинезона документы, они принадлежали лейтенанту Шкуратову.

– Белоусов! Нужно забрать с собой труп летчика, – произнес Крылов.

– Командир, ты не перегрелся? Как мы его потащим с собой?

Он был прав. Таскать с собой труп они просто не могли.

– Хорошо, оставьте его здесь, заберем на обратном пути. Позови ко мне Петрова.

Когда тот подбежал, он посмотрел на него и скорей прохрипел, чем произнес:

– Теперь ты у нас самый главный. Посмотри по следам, куда они все двинулись.

Петров был родом с Ямала и, судя по его рассказам, практически всю свою жизнь до призыва в армию, провел в тайге, охотясь вместе с отцом на пушного зверя. После призыва в армию он окончил краткосрочные курсы снайперов и был зачислен в наш отряд. Он наклонился над землей и, словно собака, стал внимательно рассматривать прилегающую к костру местность. Вскоре он выпрямился и показал рукой, куда двигаться десантникам.

– Если так пойдем, как шли, то вскоре догоним их, – произнес он. – Их трое, похоже, один из них ранен.

– Белоусов, возьми с собой пять человек, и с Петровым постарайтесь догнать наших летчиков.

Когда группа Белоусова скрылась, они стали осматривать местность. Недалеко от костра, метрах в тридцати, десантники наткнулись на труп моджахеда. Вскоре бойцам удалось найти и раненого мятежника, который, укрывшись за камнями, наблюдал за ними.

– Быстров, поговори с ним. Сколько их и как они обнаружили наших летчиков?

Боец нагнулся над моджахедом и стал что-то быстро говорить. Раненый, видимо, плохо понимал его и иногда переспрашивал по нескольку раз. Повернувшись, Быстров стал быстро пересказывать то, что сообщил ему раненый.

– Товарищ командир! Он говорит, что их группа в составе двадцати человек преследовала русских со вчерашнего дня. Сегодня они догнали их здесь. Русские сидели у костра и что-то разогревали на углях. Им удалось застрелить одного русского, но остальные открыли по ним огонь и стали отходить в горы.

Закончив перевод, он посмотрел на Крылова. Он явно ждал его команды, как поступить с захваченным в плен моджахедом.

– Чего смотришь? В расход его – тихо произнес Крылов.

Через минуту послышался сдавленный крик моджахеда. Из-за камня поднялся Быстров и вытер свой нож о халат моджахеда.

* * *

Выполняя команду, группа Белоусова устремилась вперед. Еще час назад нещадно жарившее нас солнце скрылось за высокой горой. Раскаленный воздух неподвижно висел над десантниками. Было душно, чувствовалась высота и нехватка кислорода. До наступления темноты оставалось чуть более часа.

Впереди идущей группы снова вспыхнула перестрелка. Стреляли где-то совсем близко. Белоусов поднял руку и десантники рассыпались в цепь, стали медленно продвигаться вперед.

Первым моджахедов увидел Лобов. Два боевика, одетые в длинные светлые рубахи, доходящие до колен, медленно двигались в стороне от него. До них было метров двадцать или чуть больше. Похоже, что эти оба моджахеда заходили во фланг обороняющихся летчиков. Лобов нашел взглядом Белоусова и на пальцах показал ему, что видит двух мятежников. Белоусов сделал знак рукой и тем самым разрешил снять этих двоих без шума. Лобов достал свой финский нож из ножен и, закинув автомат за спину, медленно пополз в их сторону. Неожиданно моджахеды замерли на месте, словно услышали шум от подползающего к ним десантника.

«Неужели они услышали его?» – успел подумать Белоусов и, подняв свой автомат на уровень груди мятежников, приготовился открыть по ним огонь.

Однако, выждав секунду-другую, духи снова осторожно двинулись вперед, иногда останавливаясь и прислушиваясь к стрельбе. Идущий первым моджахед, был маленького роста. Он часто останавливался и смотрел по сторонам, он явно чувствовал угрозу для своей жизни. Он был молод, ему от силы было лет семнадцать-восемнадцать, на его лице не было никакой растительности. Он поправил на своей голове пакуль (шапка в виде двух сложенных блинов) и повернулся спиной к десантнику. Это была его роковая ошибка, разведчик вскочил с земли и своей большой рукой закрыл ему рот. Глаза моджахеда от страха вылезли из орбит и готовы были вывалиться из глазниц. Стальное лезвие ножа без всяких усилий перерезало его горло. Душман дважды дернулся, прежде чем Лобов опустил его ватное тело на землю.

Второй моджахед, услышал шум падающего на землю тела и обернулся на звук, но было уже поздно. Увидев красное от крови лицо Лобова, он в ужасе присел, выронив из рук английскую винтовку БУР. Нож мягко вошел в его шею. Он захрипел и упал к ногам десантника.

– Молодец! – поднял палец Белоусов.

Лейтенант успел выстрелить первым, прежде чем в него выстрелил душман, спрятавшийся за тутовым деревом. Тот схватился за прострелянную грудь и повалился между камней. Он сучил ногами и громко орал что-то на своем языке. Моментально вспыхнула перестрелка.

Десантники лежали за камнями и внимательно прислушивались к перестрелке. Она, то возрастала, то затихала и лишь одиночные винтовочные выстрелы разрывали тишину. Бойцы внимательно смотрели в сторону Крылова, ожидая приказа. Однако он молчал и в бинокль рассматривал расстилающуюся перед ним местность. Наконец из-за пригорка показалась группа Белоусова. Крылов улыбнулся, когда увидел лица своих бойцов. Немного сзади их двигалась летчики, радостно размахивая им руками.

– Товарищ командир! Помогите! – обратился к нему один из летчиков. – Там наш раненный товарищ и полковник из Главного политического управления армии.

Все вскочили на ноги и бросились к тому месту, на которое им указывал летчик. Крылов быстро подбежал к тому месту, где в каменной расщелине лежал раненный летчик, около которого сидел полковник. Он не сразу узнал в этом человеке Грачева. Он был бледен, руки у него мелко дрожали. Он не сразу понял, кто к нему подошел.

– Товарищ полковник, можете выходить, – произнес Крылов. – Душманы рассеяны. Нужно срочно уходить.

Он осторожно выглянул из-за камней и, поднявшись в полный рост, недоверчиво посмотрел на него.

– Дайте воды! – попросил он у Крылова. – Скажите, куда нужно двигаться?

Подхватив под руки раненного летчика, группа десантников направилась к точке сбора.

* * *

– Где старший группы! – закричал полковник Грачев, не узнавший Крылова. – Пусть срочно доложит обстановку и свяжется с командованием.

Раздвинув спины бойцов, Александр подошел к нему и, приложив руку к своей панаме, представился ему.

– Старший лейтенант Крылов.

– Кто, кто? – переспросил он его.

– Старший лейтенант Крылов, – снова повторил Александр. – Вы плохо слышите?

Грачев внимательно посмотрел на него, еще не осознавая и не признавая в этом черном от солнца лице и худой фигуре знакомого ему лейтенанта Крылова. Наконец до него дошло. От неожиданности он потерял дар речи и испугано посмотрел на него.

– Свяжите меня со штабом армии, черт возьми! – скорей приказал он Крылову, чем попросил. – Может, вам не понятен мой приказ? Старший лейтенант, вы слышите мой приказ?

Крылов посмотрел на него. В нем трудно было узнать Грачева, которого он знал ранее. Двое суток, проведенные в тылу моджахедов, наложили на его лицо определенный отпечаток. Он был суетлив, голос его срывался и он переходил на визг.

– Ты что уставился на меня, старший лейтенант? Или приказ старшего командира для тебя не приказ? Ты забыл, кто перед тобой находится?

– Извините, но не могу, товарищ полковник. У нас строго определенные часы выхода в эфир. Следующий выход лишь через три часа.

– А мне плевать на это. Ты что, меня не понял, старший лейтенант? Я тебе приказываю выйти на связь со штабом армии.

Вокруг них стали собираться десантники, привлеченные криками полковника.

– Еще раз повторяю, товарищ полковник, что выход в эфир мы можем осуществить только в специально отведенные на это часы – спокойно ответил Крылов.

Он отвернулся от него и отдал команду к сбору. Быстро подобрав оружие убитых моджахедов, группа двинулась дальше, стараясь как можно быстрее уйти из этого района. Рядом с Крыловым шел полковник Грачев, тяжело дыша ему в затылок.

– Слушай, Крылов, нельзя ли сбросить темп. Ты же видишь, что мне тяжело, – произнес полковник. – Что ты мчишься, словно сайгак к водопою. Я сегодня и так целый день бегал и сейчас просто иду на автомате.

Крылов шел, не обращая внимания на его слова. Десантники окончательно вымотались и мечтали об отдыхе. Однако, сейчас их жизнь зависела оттого, как быстро они выйдут из этого района. Наконец, полковник не выдержал темпа. Он схватил Крылова за рукав куртки и демонстративно остановился, а затем повалился на землю.

– Стреляй, Крылов! Дальше идти не могу. У меня больше нет сил.

– А у них, есть? – тихо спросил он полковника, указывая рукой на бойцов, несущих на плащ-палатке труп летчика. – Может, вы думаете, им легко?

Грачев упал на землю и, демонстративно раскинув руки в стороны, наотрез отказался двигаться дальше. Крылову ничего не оставалось делать, как объявить привал. Десантники, прошагавшие уже за эти сутки около восьмидесяти километров с момента высадки, словно мешки, повалились на землю. Он тоже присел на камень и подозвал к себе Белоусова.

– Андрей, выстави боевое охранение. Пусть люди немного отдохнут. Сейчас темно, и духи вряд ли организуют за нами погоню. Иначе мы просто загубим людей.

Крылов включил фонарик и направил его луч на свои часы. Они показывали начало десятого вечера. Тот, кто бывал в горах, хорошо знает, как быстро там темнеет. Темнота может настичь человека буквально за полчаса.

– На отдых два часа! – произнес Крылов и привалился спиной к большому нагретому солнцем камню.

Белоусов словно растворился в темноте. Он достал из планшетки карту и, накрывшись с головой плащ-палаткой, стал наносить на неё маршрут движения группы. До ближайшей оговоренной в штабе точки, где вертолеты могли бы взять их на борт, было километров пять – шесть.

– Крылов? Ты что, меня не узнал? – спросил полковник Грачев, присев недалеко от него. – Чего молчишь?

– Почему не узнал, товарищ полковник? Узнал, но это ничего не меняет. У меня приказ доставить вас в распоряжение наших войск и не более.

– А если бы не было этого приказа? Что тогда? Ты бы, наверное, даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти меня?

– А ничего! Просто бы вы все выходили сами, без нашей помощи. Думаю, что не вышли бы. До наших войск ни много, ни мало – около двухсот километров. Пройти этот путь по тылам врага нереально.

Крылов замолчал и отвернулся от полковника.

– Сигареты не будет? – спросил у него Грачев. – Ужасно хочу курить.

– Извините, товарищ полковник, но мы в рейде не курим, – коротко ответил Крылов. – Так что вам придется придерживаться общих требований. Кстати, хотел спросить вас, а где ваше табельное оружие?

– Наверное, где-то обронил. Мы здесь тоже не щи хлебали, а воевали, как могли.

– Быстров! – окликнул он бойца, который лежал не так далеко от них. – Передайте трофейный автомат товарищу полковнику.

Грачев моментально отодвинулся в сторону от протянутого ему автомата.

– Зачем он мне, старший лейтенант? Мне не нужен никакой автомат. Ваша задача, вытащить меня из этого пекла. Так что выполняйте поставленную перед вами задачу, а оружие мне не нужно. Вы думаете, я ничего не понимаю? Если мы угодим им в руки, шансы выжить с автоматом в руках – минимален. Насколько я наслышан, они за это отрезают головы и надевают их на шесты. Так что, мне ваш автомат не нужен.

Крылов хорошо понимал, что Грачев начинает его немного провоцировать. Он махнул рукой Быстрову, давая тому понять, что отменяет свой приказ.

– Крылов! У вас есть, что поесть? Я просто умираю с голоду. Накормите меня! – потребовал Грачев. – Что смотрите, я двое суток ничего не ел.

Крылов развязал свой вещевой мешок и достал оттуда банку свиной тушенки, которую протянул полковнику.

– К сожалению, хлеба нет, – произнес он. – Так что ешьте без хлеба, товарищ полковник.

Он взял в руки банку и подкинул ее в воздух.

– Может, нож хоть дашь? – произнес он и посмотрел на него. – Не руками же мне есть.

Крылов протянул ему свой нож. Полковник взял в руки нож и стал внимательно рассматривать его.

– Откуда у вас, советского офицера, этот эсэсовский нож?

– Хороший нож, из хорошей стали. Трофейный, – соврал он.

Грачев попытался вскрыть консервную банку, однако у него ничего не получилось. Порезав руку, он вернул ему нож, а банку со свининой оттолкнул ногой в сторону от себя. Заметив это, Быстров быстро вскрыл банку и передал ее полковнику.

– Мерси, – произнес Грачев и стал быстро доставать из банки крупные куски мяса.

Он быстро опустошил банку, которую швырнул в сторону от себя. Крылов встал с камня и, вырыв ножом небольшую ямку, положил банку и забросал ее землей.

– Если хотите остаться в живых, товарищ полковник, то не нужно оставлять после себя никаких следов.

Грачев посмотрел на него и криво усмехнулся.

* * *

      Крылов дремал, прислонившись спиной к камню. Ему снился Витебск, вокзал, он, Катя и Грачев.

– Лейтенант! Вы, почему не приветствуете старшего по званию?

Открыв глаза, он невольно посмотрел на лежавшего недалеко от него Грачева, который тихо посапывал. На его спокойном красивом лице блуждала улыбка, похоже, он улыбался кому-то во сне. Словно почувствовав на себе взгляд, он повернулся на бок и, поджав под себя ноги, словно маленький ребенок, тихо застонал.

«Спит. Наверное, видит во сне Катю, вот и улыбается ей, – злорадно подумал Крылов. – Надо же такому случиться. Если бы кто-то раньше сказал ему о подобной встрече, то он бы никогда не поверил этому человеку».

Перед тем, как снова закрыть глаза, он посмотрел на спящих бойцов. Сейчас земля им казалась мягче любой домашней перины.

«Странно, – подумал Крылов. – Вся страна спит, гуляет, живет. Люди женятся, расходятся, а мы вот сейчас здесь лежим на этой земле, счастливы лишь только тем, что живы».

Закрыв глаза, он подумал об Ольге. Теперь перед его глазами встала Казань. Раскручивая жизнь, как в немом кино, в обратном порядке, он вспомнил школу, своих педагогов и красивую девчонку по имени Оля, проживавшую в соседнем подъезде. Вот она сидит на лавочке в окружении своих подруг, и внимательно осматривает с ног до головы Катю, которую он привел к себе домой, чтобы познакомить со своей матерью. Ему смешно и как-то неловко от ее взгляда, ведь о том, что она его любит, знает весь наш двор. В какой-то миг она вскакивает с лавочки и стремительно исчезает за дверью. Кто знал, что он будет вспоминать о ней в этом далеком Афганистане и жалеть, что не понял, что от добра добро не ищут.

Он открыл глаза и снова посмотрел на Грачева, который повернулся на спину и захрапел.

«Вот дает, – подумал Крылов. – Можно подумать, что спит у себя дома, в Москве».

В Крылове боролись два чувства: ненависть к этому холеному москвичу и полное безразличие к его дальнейшей судьбе. Глядя на него, он так и не мог понять, какое из этих чувств сильнее. Чтобы оторваться от его лица, он посмотрел на свои наручные часы. Время, отведенное им на привал, закончилось. Он поднялся с земли и, поправив на себе амуницию, закинул за плечо АКС.

– Подъем! – негромко скомандовал он. – Всем приготовиться к маршу!

Десантники словно ждали его приказа. Они быстро вскочили на ноги и стали приводить себя в порядок. На земле по-прежнему лежал спящий Грачев.

– Товарищ полковник, поднимайтесь! Нужно двигаться, пока не рассвело – тронув его за плечо, произнес Крылов.

– А! Что? Зачем вставать? Куда двигаться? – недовольно произнес он. – Скажите старший лейтенант, а сюда нельзя было вызвать вертолеты? Почему я должен тащиться с вами куда-то по тылам боевиков.

Услышав это, десантники удивленно посмотрели на капризы полковника. Насколько он понял, их интересовала его, реакция на эти слова.

– Встаньте, товарищ полковник, – в приказном тоне, произнес Крылов. – Здесь я командую разведгруппой, и у меня приказ – доставить вас живым в расположение наших частей. Я не хочу с вами вступать здесь в различные дискуссии, оставим их на будущее.

– По-моему, вы что-то путаете, лейтенант! – ответил Грачев, специально игнорируя его звание. – Я полковник, работник Главного политического управления армии, а не ваш подчиненный. Прошу этого впредь не забывать! Я не потерплю ваших нотаций и замечаний. Вы поняли меня?