Лили Марлен. Пьесы для чтения

Одно из Правил (негромко): С возвращением, господин Орфей.

Одна из Эриний: С возвращением, господин Орфей.

Отец (появляясь из-за стойки бара): С возвращением, сынок.

Короткая пауза.

Орфей (озираясь): Где она?

Присутствующие молчат. Сорвавшись с места, Орфей исчезает в посудомоечной, затем, вернувшись, заглядывает в комнату Правил.

Кто-нибудь ее видел?

Отец (неуверенно): Может быть, наверху, сынок?

Профессор (подходя): Не говорите глупости, господин лауреат. Вы прекрасно знаете, что ее там нет. (Орфею, который уже поставил ногу на ступеньку лестницы). Вы только зря потратите время, господин музыкант.

Орфей (возвращаясь, Профессору): Где она?

Профессор (сухо): Вероятно, там, где ей и положено быть.

Орфей (Первой Эриннии): Госпожа Эриния, скажите мне, где она?

Первая Эриния молчит.

(Остальным Эриниям). Госпожи Эринии!

Эринии молчат.

Почему же вы молчите? (Повернувшись к Правилам). Господа Правила?

Правила молчат. Короткая пауза.

Профессор (негромко): Увы, господин Орфей.

Орфей (грубо): Заткнитесь… (Идет по сцене, но затем быстро возвращается назад).

Короткая пауза.

Послушайте, мы были уже где-то совсем близко, потому что я видел впереди свет… Это значит, что выход был где-то совсем рядом, совсем недалеко…

Профессор (твердо): Вы видели только то, что вам хотелось видеть, господин солдат.

Резко повернувшись к Профессору, Орфей какое-то время молча смотрит на него, затем медленно опускается на ступеньки. Пауза.

Увы, господин Орфей…

Пауза.

Орфей (глухо, в пустоту): А ведь я держал ее за руку и думал, что уже никогда ее не отпущу…

Профессор: Да, господин солдат. Чаще всего так оно и бывает.

Пауза.

Орфей (едва слышно): А потом мне показалось, что я начинаю видеть в темноте ее лицо… Как будто под утро, в ночном лесу, когда вдруг замечаешь, что уже можно различить отдельные деревья и проступающее сквозь ветви небо…

Профессор: Да, господин солдат.

Орфей (без выражения): А потом она исчезла.

Одно из Правил неожиданно негромко всхлипывает.

Профессор (сердито, в сторону Правил): Замолчите, идиоты… (Орфею). Не самое подходящее время, чтобы придаваться воспоминаниям, господин музыкант… Пора бы, кажется, вам уже знать, что если мужчина вдруг начинает различать лицо женщины, то это, может, значит только то, что она потеряла для него всякий интерес. А это, в свою очередь, значит, что он потерял ее, господин солдат, и, похоже, уже навсегда. (Правилам, сердито). Господа Правила!

Правила угрюмо молчат. Короткая пауза.

В чем дело, господа Правила?

Правила молчат.

(Ледяным голосом). Не заставляйте меня вас упрашивать, болваны.

Первое Правило (неохотно, в сторону): Потерянного не вернешь.

Второе Правило (хмуро): Что упало, то пропало.

Третье Правило (всхлипнув): Не плакать, не проклинать, не жаловаться, но понимать. (Достав платок, вытирает слезы).

Четвертое Правило (мрачно): Не собирай себе сокровищ на земле, где тлен и ржа… (Заливается слезами).

Профессор: Достаточно, болваны. (Орфею). Как видите, все идет так, как оно следует, как оно, наверное, только и может идти. (Какое-то время внимательно смотрит на сидящего Орфея, негромко). Или вы, действительно, решили, что все может обернуться как-нибудь иначе?

Орфей молчит. Пауза, в продолжение которой стоящий на балконе Вергилий вызывающе насвистывает несколько тактов «Лили Марлен». Подняв голову, Профессор смотрит на Вергилия. Свист обрывается.

(Орфею, удивлен или делает вид). Нет, вы, в самом деле, надеялись, что сумеете что-нибудь изменить?.. Что у вас хватит сил, чтобы повернуть все вспять? (Ворчливо). Скажите, пожалуйста, какая самонадеянность… Да разве там, откуда вы только что вернулись вам не дали понять, что мир – это всего только одна сплошная неудача?.. Большая, скучная, раздувшаяся от спеси и занятая только своими румянами, белилами и притираниями, и все это лишь затем, чтобы, упаси Бог, кто-нибудь вдруг не догадался, что мир – это всего только мыльный пузырь, готовый в любую минуту лопнуть и ничего больше?.. Или, может, вы вообразили себя, так сказать, исключением из правил? (Негромко смеется, Правилам). А ну-ка, господа Правила. Скажите-ка нам, есть среди вас какие-нибудь исключения?

Одно из Правил: Нет, герр Профессор. Никаких.

Профессор: Вот видите, господин солдат. Никаких исключений… (Снисходительно). К тому же вы даже не взяли на себя труд подумать, что было бы, если бы она все-таки вернулась сюда вместе с вами!.. (С театральным ужасом). Господи, Боже мой! Да, неужели бы вы согласились бы изо дня в день, из года в год длить эту скучную историю?.. Завтрак, обед, ужин? Дети, школа, родительские собрания?.. Работа, отпуск, семейный бюджет?.. Неужели, вы полагаете, что ради этого действительно стоило лезть в преисподнюю? (Обращаясь к Эринниям, резко). Ну, что вы молчите? Скажите ему что-нибудь.

Эринии тихо перешептываются. Небольшая пауза.

Первая Эриния: Мы не знаем, что сказать, герр Профессор.

Профессор: Ну, скажите ему, что любовь, это тоже всегда только неудача и ничего больше или что-нибудь еще в этом же роде… (Ворчливо). Впрочем, можете не стараться. Чтобы убедиться в этом, достаточно только посмотреть в вашу сторону…

Эринии обиженно отходят. Вергилий вновь принимается насвистывать мелодию «Лили Марлен». Короткая пауза.

(Сердито, Вергилию). Господин Вергилий!.. Ну, в конце-то концов!..

Вергилий перестает свистеть. Одновременно, поднявшись со ступенек, Орфей медленно идет по сцене. Он доходит до правой лестницы, на несколько мгновений задерживается здесь, затем возвращается мимо стоящих Правил и Эриний, касается рукой поверхности стола, проходит мимо буфетной стойки и сидящего в коляске Отца и, наконец, останавливается возле левой лестницы. Можно подумать, что он прощается со сценой, где только что закончилась его история. Пауза.

Орфей (Профессору, остановившись у левой лестницы, глухо): Значит все?.. Конец?.. Спектакль окончен?

Профессор: Да, господин музыкант. Пожалуй, можно сказать и так… Спектакль окончен… В конце концов, мы все знали, что рано или поздно, это должно было случиться… (Подходя ближе, негромко). Еще несколько минут и занавес, наконец, опустится, аплодисменты стихнут, а зрители разойдутся по домам, ворча, и посмеиваясь, и обсуждая, о чем была наша с вами пьеса…

Повернувшись, Орфей начинает очень медленно подниматься по лестнице.

(Вслед Орфею, усмехаясь, негромко). И, наверное, только мы с вами, знаем, что она была ни о чем.

Остановившись, Орфей оборачивается.

Не правда ли, господин солдат? Ведь там, где ничего не происходит, странно было бы ожидать, чтобы что-нибудь вдруг возьмет и случится… Собственно говоря, с какой стати?

Пауза. Орфей молча смотрит на Профессора.

Отец (неожиданно): Браво, господин Профессор! (Подъезжая ближе). Браво!.. Браво!

Повернувшись, Орфей вновь медленно поднимается по лестнице. Эринии и Правила негромко аплодируют ему вслед. Короткая пауза.

(Восторженно). Браво, сынок! (Аплодирует).

Остановившись на середине лестницы, Орфей вновь оборачивается и какое-то время смотрит на стоящих внизу. Аплодисменты стихают. Небольшая пауза.

Профессор: Хотите нам напоследок что-нибудь сказать?

Орфей молчит.

Тогда вам лучше поторопиться, потому что время уже на исходе.

Орфей молчит.

Отец (громким шепотом): Скажи, сынок!..

Орфей: Хорошо… Я скажу. (Помедлив). Я знаю, что всем вам на это наплевать, но я все равно хочу, чтобы вы знали, что она шепнула мне перед тем, как исчезнуть.

Профессор: Я думаю, что это, как раз, совершенно необязательно, господин солдат. Совершенно необязательно… Тем более что я уверен, что в нашем тексте нет даже ничего похожего.

Орфей: Плевать я хотел на ваш текст… (Негромко). Она сказала: если мир это всего только паршивая неудача, то это значит только то, что еще не все потеряно.

Короткая пауза.

Профессор (язвительно): Какая необыкновенно глубокая мысль!.. Вы слышали, господин Вергилий?.. (Раздраженно). Господи, Боже мой! Господин солдат!.. Неужели, вам еще не надоели эти глупости?.. Ведь это всего только слова, всего только жалкие слова, господин виртуоз!.. Пустое сотрясение воздуха, никому не нужные благие пожелания, жалкие надежды от которых никому и никогда не бывало еще ни тепло, ни холодно… И что вы прикажите нам с ними делать? Повесить на стену? Или вызубрить наизусть? А, может, лучше читать вместо вечерней молитвы?..

Не дослушав, Орфей, повернувшись, поднимается по лестнице.

(Кричит в спину Орфею). Да, ведь вы, наверное, и сами все это прекрасно понимаете, черт бы вас побрал!

Не отвечая, Орфей поднимается по лестнице. Короткая пауза.

(С раздражением). Приятных сновидений, господин вдовец!.. (Повернувшись к Эриниям и Правилам). Ну? А вы что молчите, дармоеды?

Эринии: Простите, герр Профессор. (Поспешно). Приятных сновидений, господин Орфей… Приятных сновидений…

Правила: Приятных сновидений, приятных сновидений, господин Орфей…

Отец (маша рукой): Приятных сновидений, сынок!

На последней ступеньке Орфей на мгновение задерживается возле стоящего у перил Вергилия.

Вергилий (с полупоклоном, негромко и подчеркнуто вежливо): Приятных сновидений, господин Орфей.

Не отвечая, Орфей проходит мимо и скрывается в комнате Эвридики.

(Негромко). Приятных сновидений, господин неудачник.

Профессор: Довольно, господин Вергилий! Слава Богу, спектакль окончен, поэтому приберегите свои силы для следующего раза. (Повернувшись, неторопливо идет по сцене, оглядываясь по сторонам).

Небольшая пауза. Насвистывая «Лили Марлен», Вергилий медленно спускается по лестнице.

(Остановившись в центре сцены). Ну, кажется все… (Негромко). Каждый раз, как гора с плеч. (Обернувшись к остальным, громко). Поздравляю вас, господа. Спектакль окончен… Не надо больше улыбаться, кричать, нести чушь, суетиться, бояться забыть слова или сфальшивить… Все! Кончено!

Эринии, Правила и Отец со смехом поздравляют друг друга.

(Снимая с себя пиджак, негромко, ни к кому в особенности не обращаясь). Не надо притворяться, паясничать, быть искренним, изображать страсть, гнев, сомнения, и при этом делать вид, что ты здесь один, и никто тебя не видит… К дьяволу! (Швыряет пиджак на пол).

Эринии снимают с себя накидки, вынимают из волос наколки и швыряют их вслед за Профессором на пол. Туда же летят и пиджаки Правил.

Первая Эриния: Наши поздравления, господин профессор!

Остальные Эринии: Наши поздравления господин профессор!..

Правила: Поздравляем, герр профессор!..

Отец: Мои поздравления, господин профессор!

Профессор: Да, да, спасибо. Спасибо. (Не сразу, задумчиво). Хочу вам сразу кое-что сказать, господа. Хотя, конечно, далеко не все прошло так гладко, как хотелось бы, но, тем не менее, мне кажется, что пьеса определенно удалась. Во всяком случае, удалась настолько, насколько это вообще возможно для такого нелепого сюжета.

Правила и Эринии шумно радуются.

(Внимательно глядя на Вергилия, негромко, с сочувствием). Не надо расстраиваться, мсье. Возможно, в следующий раз все сложится немного удачней.

Вергилий: Будем надеяться, герр профессор. Во всяком случае, вы можете быть уверены, что в следующий раз я приложу все силы к тому, чтобы помешать вам довести дело до конца.

Профессор: Что ж! Будем надеяться, что вам это удастся, господин фантазер.

Негромко смеются, глядя друг на друга. На балконе появляется Фрау Дитрих. Она медленно подходит к перилам и заглядывает вниз. В продолжение следующего диалога, Вергилий подходит к вешалке и надевает пальто.

Фрау Дитрих: Что-нибудь случилось, герр Профессор?

Профессор: Все хорошо, мадам. Идите отдыхать.

Фрау Дитрих: Сию минуту, герр Профессор. Скажите мне только, как вам понравилась моя игра, герр Профессор?

Профессор: Не нахожу слов, мадам. Никогда не видел ничего лучше.

Фрау Дитрих (кокетливо, грозя Профессору пальцем): Мне показалось, что в прошлый раз вы были чем-то немного недовольны.

Профессор: Приношу свои извинения, если огорчил вас, мадам.

Фрау Дитрих: О, герр Профессор… Все уже давно прощено, герр Профессор, все уже давно прощено. (Кокетливо машет Профессору рукой).

Профессор: Спокойной ночи, мадам.

Фрау Дитрих скрывается в своей комнате. Короткая пауза.

Вергилий (застегнув последнюю пуговицу, ко всем): Что ж… Счастливо оставаться, господа. До скорого свидания.

Отец: До скорой встречи, господин Вергилий.

Первая Эриния: До скорой встречи, господин Вергилий.

Вторая Эриния: Счастливого пути, господин Вергилий.

Первое Правило: До свидания, господин Вергилий.

Второе Правило: Будьте здоровы, господин Вергилий.

Остальные: Будьте здоровы, господин Вергилий… Счастливого пути… Будьте здоровы…

Остановившись на пороге, Вергилий приветливо машет рукой остающимся.

Профессор: До скорой встречи, господин Вергилий.

Вергилий: До скорой встречи, господа. (Исчезает).

Короткая пауза.

Профессор (негромко): Ну, вот и все… Вот и все. (Громко, присутствующим). Пожалуйста, за работу, господа. Время к рассвету. (Уходит к себе).

Правила уносят стол, часы и кресло Рейхсканцлера, вешают на стены картины, приносят легкие столы и стулья. Одна из Эриний уходит и возвращается со стопкой свернутых скатертей и, один за другим, накрывает столы. Остальные уходят в посудомоечную. Оттуда доносится звон и шум воды. Кто-то из Правил появляется с веником и начинает мести пол, насвистывая мелодию «Лили Марлен». Долгая пауза. Свет медленно гаснет, чтобы спустя несколько мгновений вновь загореться в эпилоге.

Эпилог

Из тьмы медленно проступают декорации начала пьесы – небольшой зал кафе. Утро. Жалюзи подняты и с улицы в кафе льется яркий солнечный свет.

Столики заняты двумя или тремя ранними посетителями, среди которых, за отдельным столиком, сидит Орфей. Его шинель висит на вешалке у входа. Чемоданчик стоит на соседнем стуле.

За стойкой бара, читая газету, стоит Хозяин пансиона.

Из своей комнаты появляется Эвридика. Закрыв дверь на ключ, она медленно спускается по лестнице и подходит к стойке бара.

Эвридика: Доброе утро, мсье.

Хозяин (убирая газету): А, доброе утро, доброе утро, мадемуазель… Что прикажите?

Эвридика: Как обычно, пожалуйста.

Хозяин: Черный, без сахара и с лимоном.

Эвридика: Да, мсье. (Искоса смотрит на сидящего Орфея).

Хозяин (наливая кофе): Прекрасное утро.

Эвридика (продолжая смотреть на Орфея): Да, мсье.

Хозяин: Не то, что вчера. (Подвигая к ней чашку). Что-нибудь еще?

Эвридика: Нет, мсье. (Взяв чашку, на мгновенье задерживается, обводя зал глазами, затем идет к столику, за которым сидит Орфей. Негромко, Орфею). Вы позволите, мсье?

Орфей (рассеяно): Пожалуйста, здесь свободно.

Эвридика садится напротив Орфея.

Эвридика (с немного извиняющейся улыбкой): Не знаю, но я почему-то всегда сажусь за этот столик, даже если остальные свободны.

Орфей: Конечно, мадемуазель.

Эвридика: Просто глупая привычка. (Пьет кофе).

Орфей (наконец смотрит на Эвридику): Я понимаю.

Хозяин вновь возвращается к газете. Пауза, в продолжение которой с балкона по левой лестнице медленно спускается Фрау Дитрих.

Хозяин (заслышав шаги): А, а вот и наша фрау Дитрих… Как вам спалось, мадам?

Фрау Дитрих (опускаясь на стул, хозяину): Можете себе представить? Мне приснилось, что я девочка. Маленькая девочка в коротеньком платьице. (Смеется мелким дребезжащим смехом). Подумать только! Я сидела в какой-то песочнице и лепила из песка совсем маленькие пирожки. (Смеется).

Хозяин (наливая кофе): Но это прекрасный сон, мадам… Не каждую ночь можно вернуться в свое детство.

Фрау Дитрих: А мне почему-то вдруг стало так грустно, что я проснулась. (Эвридике). Здравствуйте, милочка.

Эвридика: Доброе утро, фрау.

В продолжение этой сцены Орфей сначала искоса, а потом прямо, не отводя глаз, смотрит на Эвридику.

Хозяин (подходя и ставя перед фрау Дитрих кофе): Ваш кофе, мадам… В конце концов, это всего только сон, мадам. Бывает, что сны приносят нам радость или заставляют плакать, но, в конце концов, они все равно остаются только снами.

Фрау Дитрих (шутливо грозя хозяину пальцем): О, я давно заметила, что вы на все склонны смотреть слишком философски.

Хозяин (отходя): Да, мадам. Но же поделаешь? Такова жизнь, мадам.

Орфей продолжает смотреть на Эвридику.

Эвридика (негромко): Если вы будете так на меня смотреть, господин солдат, то я обожгусь или разолью свой кофе.

Орфей: Простите, мадемуазель…

Эвридика: Ах, нет, смотрите, пожалуйста, на здоровье, сколько хотите, но только не так пристально, если можно. А то мне уже стало казаться, что меня разглядывают в микроскоп.

Орфей: Простите, мадемуазель… Но мне вдруг показалось, что я вас где-то уже видел. Нет, наверное, я ошибся.

Эвридика: Совершенно необязательно, господин солдат. На рынке, или на почте, или в рыбной лавке, – мало ли есть мест, где люди могут встречаться каждый день и, при этом, ни один раз?

Орфей: Нет, нет, дело совсем не в этом.

Эвридика (лукаво): Ах, ну, конечно же, не в этом, господин солдат.

Орфей: Вы действительно так думаете?

Эвридика: А вы, вероятно, думаете по-другому?

Орфей (негромко): Нет, мадемуазель.

Небольшая пауза.

(Решительно). А знаете, что? Я подумал, что если вы не против, то мы могли бы с вами куда-нибудь сходить сегодня. Хотите пойти со мной в кино?

Эвридика: Боже мой! (Смеясь). Вот так вот сразу?

Орфей: А почему бы и нет?

Эвридика: Действительно, почему бы и нет?.. Пойти в кино с совершенно незнакомым человеком, с которым не успела сказать и двух слов… (Насмешливо). О, да вы, оказывается, опасный сосед, господин солдат.

Орфей: Но я не имел в виду ничего плохого, мадемуазель.

Эвридика: Конечно, господин солдат. (Негромко). Впрочем, я так и знала, что вы скажете мне что-нибудь в этом роде, еще когда садилась за ваш столик.

Орфей: Неправда, мадемуазель. Мне это пришло в голову только что.

Эвридика: И тем не менее, господин солдат.

Орфей: Может быть, мадемуазель еще и предсказываете будущее?

Эвридика: Иногда, мсье. Будущее и кой-какие другие мелочи… Не знаю почему, но мне кажется, например, что я знаю, что находится в вашем чемоданчике. (Вытянув в сторону стоящего на соседнем стуле чемодана руку, закрыв глаза, негромко). Пара теплых носков, электрический фонарик, тетрадь с какими-то записями, похоже на дневник, пардон, пакет с грязным бельем…

Орфей: Черт возьми!.. Я, кажется, сейчас покраснею.

Эвридика: Теплый свитер, записная книжка, чистая нотная тетрадь, планшет с ручками и карандашами, несколько писем, мыло, зубная щетка, фотография какой-то блондинки… Может быть, вы скажите мне, что это за блондинка, господин солдат?

Орфей (глухо): Не знаю… (Почти сердито). Простите меня, мадемуазель, но вы, видимо, просто ведьма!

Эвридика: О, да, еще какая, господин солдат… Я забыла сказать, что между свитером и, планшетом, находится флейта.

Орфей: Неправда. Никакой флейты у меня нет.

Эвридика: Неужели?.. Хотите сказать, что я ошиблась?.. (Спохватившись). Ах, Боже мой! Ну, конечно же, это не флейта, а всего только губная гармошка. Но если подумать, то разница не так уж и велика…

Короткая пауза. Орфей смотрит на Эвридику.

Орфей (негромко): Мне кажется, что я начинаю раскаиваться в том, что затеял этот разговор.

Эвридика: Как! Вы уже хотите взять свои слова назад?.. (С насмешливым укором). Ах, господин солдат, господин солдат…

Орфей (помедлив): Но, мадемуазель, я ведь не сказал, что хочу взять их назад.

Эвридика (насмешливо глядя на Орфея): Значит, вы все-таки намерены пойти с ведьмой в кино?.. А вы, оказывается, отважный человек, господин солдат. Разве вы не знаете, что с ведьмами шутки плохи?.. О, господин солдат, они заговаривают молоко, вызывают град и даже летают, позабыв всякие приличия, на метле… Знаете, что? Лучше поиграйте мне немного на вашей флейте. Ведь вы же, наверное, недаром таскаете ее в своем чемоданчике?