Если бы она знала

Его глаза на секунду оживились – он её узнал. Вместе с глазами на секунду изменилось и выражение лица: «Я слышал, как Дебби говорила о вас. Вы агент ФБР, верно?»

«Недавно вышла на пенсию, но да, в целом вы правы».

«Простите, что она попросила вас разобраться в том, что случилось с Джули. Могу представить, как вам было неловко».

«Не стоит извиняться, – сказала Кейт. – Я даже подумать не могу, через что она прошла. Послушайте… Я буду краткой, потому что не хочу отнимать у вас много времени. Дебби хотела, чтобы я узнала о бывшем ухажёре Джули. У меня не было шанса поговорить с ней об этом лично, но он не причастен».

«Миссис Уайз, вы не обязаны это делать».

«Знаю, – ответила Кейт. – Я подумала, может, вы могли бы ответить на пару коротких вопросов?»

Секунду Тайлер выглядел оскорблённым, но потом успокоился. В глазах читались любопытство и печаль: «Вы думаете, в вопросах есть смысл?»

«Возможно».

«Тогда я на них отвечу. Если можно, побыстрее».

«Конечно. Мне интересно, когда вы вернулись домой, вы не заметили ничего странного или необычного около дома? Может, вы заметили что-то на первый взгляд незначительное по сравнению с тем, что случилось с Джули. Может, это было что-то, что вы решили, что изучите подробнее потом, когда немного придёте в себя».

Он медленно покачал головой, взглянув туда, где уже через час тело его жены опустят в землю: «Ничего не припомню».

«А следы взлома. Вы их видели?»

Он снова посмотрел на Кейт и на этот раз выглядел немного испуганным. «Знаете, я и сам начал об этом думать, – сказал Тайлер. – Когда я на следующий день вернулся домой, все двери были заперты. Я позвонил в дверной звонок, потому что мой ключ был где-то в одной из сумок, и я не хотел копаться и искать. Джули не открыла дверь. Я вспомнил это только вчера, когда ложился спать. Кто-то легко вошёл в дом, не взламывая замки, а потом запер за собой дверь. Значит, убийца знал, как войти внутрь. Бессмыслица какая-то».

«Почему?»

«Потому что код от системы охранной сигнализации знают только Джули, я и наша уборщица. Мы меняем его каждые два месяца».

«У вас есть какие-то подозрения относительно уборщицы или членов её семьи?»

«Ей почти шестьдесят, а об её семье нам ничего не известно. Полиция проверяла эту версию, но ничего не нашла».

«А вы? – спросила Кейт. – Вы не знаете никого, кто бы мог чисто теоритически пойти на такое?»

Тайлер без раздумий покачал головой: «Всё время с того момента, как я вошёл в дом и нашёл её тело, я думал о том, кто бы мог хотеть её убить, или хотя бы был зол на неё. Никто не приходит на ум, – Тайлер сделал паузу и подозрительно посмотрел на Кейт. – Вы сказали, что на пенсии. Почему тогда вы так интересуетесь этим делом?»

Кейт озвучила единственный допустимый в данном случае ответ: «Я хочу сделать всё возможное, чтобы помочь Дебби».

Это была не вся правда, и она это знала. У Кейт были и свои личные причины:

«Участие в расследование – это самое значимое, что произошло со мной за год на пенсии».

«В любом случае, я ценю вашу помощь, – сказал Тайлер. – Если я могу ещё как-то помочь, дайте знать».

«Непременно», – сказала Кейт, неловко похлопала его по плечу в знак поддержки и оставила наедине со своим горем. По правде говоря, она сомневалась, что его помощь ей ещё понадобится. Она слишком долго была агентом, чтобы безошибочно определять невиновных и убитых горем мужчин. Она могла спорить на что угодно, что Тайлер Хикс не убивал свою жену. Ей уже стало стыдно за то, что она приставала к нему с вопросами на похоронах жены. С этой секунды она ни на шаг не приблизится к Тайлеру; если он ещё что-то вспомнит, пусть с этим разбирается полиция.

Кейт вернулась в машину и присоединилась к ленивой череде авто, выезжающих с кладбища. Она молча ехала домой, постоянно возвращаясь мыслями к Мелиссе и внучке, которая скоро появится на свет.

Зазвонил телефон, прервав ход мыслей. На экране вместо имени высветился просто номер. Кейт настороженно ответила на звонок, до сих пор не до конца придя в себя после похорон и того факта, что они постоянно возвращали её к мыслям о дочери.

«Это Кейт Уайз?» – спросил мужской голос на другом конце линии.

«Да, это Кейт», – ответила она.

«Это Рэндалл Бадд. Как вы поживаете?»

«Печально», – честно сказала она, немного разозлившись на судьбу за то, что в такой момент ей приходилось общаться с шефом полиции.

«Вы будете сегодня на похоронах?» – спросил он.

Кейт немало удивилась тому, что Бадд знал дату похорон. Может, в конце концов, он заслуживал некоторого уважения. «Да, – сказала она. – Уехала оттуда пятнадцать минут назад».

«Вот в чём дело. Я звоню вам, чтобы сказать, что около восьми часов утра сегодня нам поступил анонимный донос. Мы произвели арест, касающийся дела Джули Хикс. Подозреваемый ещё у нас. Это мужчина, который несколько недель назад чинил им интернет. Он очень хорошо знает семью и имеет приводы. Знаете за что? За сексуальные домогательства. Мы изучаем его дело и подробности жизни, и нам кажется, это он».

«Как его зовут?»

Бадд вздохнул, и от вздоха в телефоне раздалось электрическое шипение: «Мисс Уайз, вы же понимаете, что я не могу вам сообщить эту информацию».

«Конечно, можете. Если я как-то её использую, то только для помощи вам».

«Да, но со всем уважением хочу заметить, что не просил вашей помощи».

«Можете тогда сказать, знал ли подозреваемый жертву лично?»

Секунды три в трубке было тихо, потом послышался тяжёлый вздох, и голос Бадда сказал: «Нет».

Кейт хотела спросить ещё кое-что, но не стала. Если у неё возникнут вопросы, нужно будет всего лишь набрать номер Логана. Конечно, это не совсем этично, но, по крайней мере, у неё был какой-то выбор.

«И всё указывает на то, что это он?»

«Есть вероятность, – сказал Бадд. – Когда мы соберём достаточно улик, чтобы его прижать, то сообщим Дебби и Джиму Мидам, поэтому прошу пока держать язык за зубами. Я решил сообщить вам эту новость,… чтобы вы снова не бросились вершить самосуд».

«Благодарю за это, – сказала Кейт. – Хорошего дня, шеф».

Кейт с облегчением закончила разговор. Дело закрыто. Это отличная новость. Теперь, зная, что всё закончилось, Дебби и Джим могут наконец придаться горю.

Потом она вспомнила слова Тайлера об охранной сигнализации и то, что он не сказал – убийца знал, как войти в дом незамеченным. Он знал семью достаточно хорошо, чтобы пробраться в дом в темноте, преодолеть систему охраны и запертые двери.

Когда Кейт добралась до своего дома в Каритауне, от облегчения не осталось и следа. Его место заняла уверенность.

Уверенность в том, что тот, кто убил Джули Хикс, был всё ещё на свободе.

Глава девятая

Единственное, что Кейт терпеть не могла в работе агента, это являться в суд для дачи показаний или выступать в роли свидетеля на слушаниях по досрочному освобождению. Однако сейчас, через год после ухода с работы и в преддверии возможности ненадолго вернуться к ней в будущем она была очень взволнована возможностью.

Кейт должна была давать показания на стороне обвинения против мужчины по имени Патрик Эллис. Она знала его историю как свои пять пальцев, но всё же вслушивалась в каждое слово, когда судья вводил собравшихся в курс дела.

«Было убедительно доказано, что мистер Эллис убил женатую пару на одном из пешеходных маршрутов в горах Голубого хребта в 1993 году. Жертв, Мюллеров, обнаружили через три дня. Головы были разбиты, жену жестоко изнасиловали, обе жертвы были раздеты догола, и им вспороли животы. В ходе первичного расследования защита настаивала на невменяемости, ссылаясь на уровень жестокости преступлений Эллиса.

В конечном итоге Эллиса признали вменяемым в виду того, что убийства были слишком хорошо продуманы, а значит, спланированы заранее. Новые улики доказали, что Мюллеры не были случайной жертвой, оказывается, они жили всего в трёх кварталах от дома Эллиса. Однажды, когда Мюллеры отдыхали во Флориде, он даже стриг их газон».

Судья сделал паузу и оглядел зал, чтобы убедиться, что информация дошла до всех присутствующих. Пока он зачитывал заметки и протоколы прошлых слушаний, Кейт вспоминала это расследование. Оно случилось двадцать пять лет назад, но, как и большинство других дел, по которым она попадала в зал суда, было так же свежо в памяти, как если бы имело место на прошлой неделе. Даже Патрик Эллис почти не изменился за исключением козлиной бородки и пары седых волос. Он узнал Кейт ещё до того, как её вызвали для дачи показаний. Он улыбнулся ей улыбкой острой, как нож.

«Нож, который, я уверена, он бы с радостью вонзил мне в горло», – подумала она, заходя на кафедру.

«Прежде чем мы начнём, – сказал судья после зачитывания материалов дела, – хочу донести до сведения собравшихся, что мисс Кейт Уайз вышла на пенсию и уже больше года не работает в Бюро. Тем не менее, мне доподлинно известно, что её коллеги, включая начальников, с уверенностью доверили ей дачу показаний сегодня. Итак… Мисс Уайз, я полагаю, вам известны причины, на которые ссылается защита для смягчения наказания мистера Патрика Эллиса?»

«Да».

«Вы можете назвать эти причины суду?»

«Конечно, ваша честь. Я знаю, что за первый год, проведённый в тюрьме, Эллис участвовал в трёх драках, и в одной из них чуть не умер. Я также знаю, что на третьем году заключения он пытался получить разрешение связаться с родственниками и друзьями Мюллеров якобы для того, чтобы извиниться. Когда он не получил на это разрешения, то совершил попытку самоубийства через повешение. И наконец, мне известно, что он регулярно ходит в церковь и на библейские чтения и, очевидно, решил вести праведную жизнь. Последние четыре года он отличался образцовым поведением, и некоторые из охранников говорят, что он полностью изменился».

«Всё верно, – сказал судья. – Исходя из этих фактов, какова, по вашему мнению, вероятность досрочного освобождения?»

«Изначально Эллиса приговорили к пожизненному заключению. Приговор включал возможность досрочного освобождения, но тогда я резко выступала против. И готова настаивать на своём сейчас. Мне сложно судить, изменился Эллис или нет, но я могу уверенно заявлять, что то, что я увидела на месте убийства, было делом рук человека, который получал удовольствие от того, что делал. Я также могу пересказать ужасные вещи, которые он говорил мне и моему напарнику во время допроса. Я знаю, что в зале суда есть родственники супругов Мюллеров, поэтому предпочла бы не озвучивать то, что Эллис говорил нам наедине. Однако я могу рассказать вам всё, если так будет нужно, чтобы навсегда упечь его за решётку».

Кейт быстро взглянула на Эллиса и заметила, что улыбка исчезла с его лица. Он выглядел так, словно за ним гнался жуткий призрак.

«Вы не считаете, что хорошее поведение и перемены в его личности указывают на то, что он изменился?»

«Мне они кажутся неважными, – сказала Кейт. – Досрочное освобождение даст ему путь на свободу. Я понимаю, что он пройдёт множество тестов и должен будет выполнять массу ограничительных требований, но он будет на свободе. Он вернёт себе внешнее подобие нормальной жизни. У женатой пары, чьи расчленённые тела я нашла на склоне горы двадцать пять лет назад, нет такой возможности. Поэтому нет,… я не считаю, что перемены в поведении мистера Эллиса являются достаточным основанием для досрочного освобождения».

Она увидела серьёзное выражение на лице судьи и обратила внимание на тишину среди шокированных слушателей, которая гремела в зале, как валуны, падающие с небес. В прошлом она терпеть не могла эту часть своей работы, но сейчас чувствовала себя на скамье для свидетелей вполне естественно и, как бы неприятно было в этом сознаваться, даже под злобным взглядом  Патрика Эллиса, она чувствовала себя великолепно.

***

Через двадцать минут Кейт возвращалась из зала суда после того, как было решено отказать Патрику Эллису в досрочном освобождении. Показания в зале суда встряхнули яркие воспоминания тех убийств. Было сложно понять, что на каком-то этапе вся её жизнь состояла из таких вот жутких сцен. Правда, такие до ужаса изуродованные тела, как трупы Мюллеров она видела нечасто, но всё равно трупов было достаточно, и, получалось, что её работа была напрямую связана с ними.

На то, чтобы понять это, у Кейт ушли все тридцать лет службы. Каждое дело, которое она раскрывала и закрывала, сопровождалось как минимум одним трупом. Кейт даже не решалась подсчитать, сколько мёртвых тел увидела за свою карьеру. Ей казалось, что именно такие подробности и подсчёты могут свести с ума вышедшего на пенсию агента.

У Кейт не осталось времени на дальнейшие размышления. Она услышала, как кто-то окликнул её имя откуда-то сзади, пока она спускалась вниз по лестнице в здании суда. Она улыбнулась, когда поняла, как именно к ней обращаются – не мисс Уайз.

«Агент Уайз!»

Она остановилась и развернулась, чтобы посмотреть, кто продолжал звать её «агент». По лестнице в её сторону шли трое. Лицо одного из них казалось знакомым. Может, это был какой-нибудь родственник четы Мюллеров?

«Чем я могу вам помочь?» – спросила Кейт.

«Я Пол Мюллер, – сказал мужчина, лицо которого она узнала. – Я отец Кларка. Кларк был…»

«Да, я помню», – сказала Кейт. И она не лгала. Правда, когда она вспоминала имя Кларка Мюллера, то видела перед глазами череп, разбитый камнем и кусок кишечника, свисающий из раны на животе.

«А это лучший друг Кларка из колледжа и его сестра», – добавил Пол Мюллер, указывая на двух сопровождающих.

Они представились. Кейт ситуация казалось почти нереальной. Именно подобные ситуации она всеми силами старалась избегать, будучи агентом. Однако сейчас ей казалось, что она должна уделить часть своего времени этим людям – людям, которые много лет назад потеряли близких и смогли обрести некоторое подобие мира и спокойствия после того, как она нашла человека, который забрал у них важную часть жизни.

«Мы просто хотим поблагодарить вас за то, что не бросаете это дело, хотя имеете полное право, – сказал Пол Мюллер. – Если бы этот монстр вышел на свободу,… даже не знаю, что бы я сделал».

«Не стоит благодарности, – сказала Кейт. – Агенты в отставке постоянно выступают в суде».

«Уверен, что так, – сказал Пол, – но вы единственная из всех, кому действительно было не всё равно. Конечно, вы хотели поймать Эллиса, но при этом у вас доброе сердце. Я помню, как однажды вы почти час пытались развеселить мою жену, когда она не могла успокоиться от плача, чтобы нормально рассказать вам, как маленький Кларк в семь лет упал с дерева. Вы развлекали её, когда все полицейские и агенты в доме шарахались от неё, как от чумы. Тот случай очень много для меня значит».

Кейт никогда не умела принимать комплименты и теперь тоже не знала, что делать. Она решила, что тёплой улыбки будет достаточно. «Пока я жива, Патрик Эллис не выйдет по УДО, – сказала она. – Даю вам слово».

Пол обнял её, его примеру последовали друг из колледжа и сестра. Потом они разошлись, и каждый пошёл своей дорогой. Кейт направилась к машине, пытаясь выкинуть из головы воспоминания о расследовании дела Мюллеров. И тут она поняла, что никак не может избавиться от фразы, которую услышала во время заседания, и которая занозой застряла в памяти. Фраза касалась того, что Патрик Эллис выбрал чету Мюллеров не случайно… Он их знал.

Кейт подумала о Джули Хикс, и у неё появилась одна мысль. Эта мысль не покинула её даже тогда, когда она села в машину, чтобы ехать домой.

Глава десятая

Последние серьёзные отношения Кейт длились три недели. Они не зашли дальше одного неловкого поцелуя и нескольких ужинов. После смерти Майкла она пообещала себе, что никогда не заведёт новые отношения. Кейт старалась как могла, но жизнь казалась ей очень одинокой. Она пыталась встречаться с четырьмя мужчинами, но все попытки закончились провалом. Она была слишком к ним сурова, практически выискивая причину, по которой можно было прервать отношения. Если найти повод не удавалось, тогда она делала всё, чтобы они сами её бросили.

Было бы проще, если бы Кейт могла убедить себя в том, что отталкивала мужчин на подсознательном уровне, но это было совсем не так. Каждый раз это было взвешенное решение.

Поэтому Кейт привыкла есть одна. Она не видела в этом ничего дурного и уже не обращала внимания на сочувствующие взгляды молодых парочек, которые видели в ней предостережение касательно собственного будущего. В одиноких ужинах и обедах было что-то раскрепощающее, к тому же еда в одиночку помогала собраться с мыслями. Будучи агентом, Кейт часто ходила в кофейни или бары, где подавали мартини, чтобы подумать. Ей никогда не нравилась тишина офисного здания, а тихая работа дома заставляла её нервничать. Кейт было легче собраться с мыслями в шуме ресторанной толпы. Так было всегда. Майклу всегда нравилась эта её странная особенность, или он просто так говорил.

Сейчас она ела рыбный тако и рис с лаймом и кинзой. Рядом с тарелкой стояла полупустая бутылка Dos Equis. Кейт сидела за уютным маленьким столиком в глубине ресторана, который начал заполняться людьми, пришедшими на ужин после рабочего четверга. Кейт ела тако и думала о деле Мид/Хикс. Она пыталась оценить свои шансы на проникновение в дом. Она была практически уверена, что Тайлер Хикс не будет против, но сейчас это была не лучшая затея. Кейт решила, что ей придётся подождать пару недель. А если ей кажется, что убийца не остановится на одном убийстве, то у неё не было столько времени в запасе,… особенно если полиция думала, что уже раскрыла дело.

А может, так оно и есть. Кто знает?

Мысли снова вернулись к Майклу. После его убийства она часто вспоминала его, когда работала над сложными делами. Убийцу Майкла так и не нашли, несмотря на то, что сама Кейт и десяток агентов приложили все усилия и работали на износ ради его поисков. Насколько ей было известно – эта была текущая версия следствия, – Майкла убили случайно. Может, это было разбойное нападение с плохим концом, или какой-нибудь наркоман решил испытать трепет от убийства. У них было недостаточно улик, чтобы выдвигать другие версии.

Именно поэтому Кейт возвращалась мыслями к его нераскрытому убийству всегда, когда дело казалось ей не по зубам. Однако на этот раз, имея дело с Джули Хикс и её встревоженными родителями, Кейт не думала, что дело было ей не по плечу. Она не могла не думать, что уже бы давно раскрыла убийство, если бы имела доступ к ресурсам ФБР.

«Или, – подумала она, сделав глоток из бутылки, – полиция права. Возможно, парень, о котором говорил Бадд, и есть убийца».

Она в этом сомневалась. Ни Дебби, ни шеф Бадд больше не звонили. Может, Бадд бы больше не снизошёл для звонка Кейт, чтобы сообщить, что они на сто процентов уверены, что взяли убийцу, но вот Дебби точно бы позвонила. А пока телефон молчал, несмотря на то, что после звонка Бадда прошло уже десять часов, Кейт оставалось думать, что текущий подозреваемый не стал беспроигрышным вариантом, на который рассчитывал Бадд.

Кейт доела тако и допила пиво. Расплачиваясь, она мысленно пробежалась по списку вопросов.

Когда я смогу побывать на месте преступления?

Куда уехал Тайлер в командировку и зачем?

Были ли у уборщицы причины передавать кому-либо код от системы охраны?

Насколько надёжна система охраны в доме Хиксов?

Если бы она до сих пор была агентом, ответы на эти вопросы потребовали бы от неё много работы, но сейчас у неё были лишь вопросы. Кейт оставалось ждать звонка от Бадда или Дебби, чтобы они подтвердили, что убийца Джули под арестом.

С каждой минутой Кейт казалось, что шансы на такой звонок становились всё меньше.

***

Кейт пошла домой пешком, потому что ресторанчик, где она ела тако и пила пиво, был всего в шести кварталах от дома. На город опустилась ночь, и температура воздуха была идеальной: не очень жарко и не очень холодно, потому что лето всеми силами старалось задержаться, хотя осень уже наступала ему на пятки. Кейт решила, что перед сном посидит на крыльце и выпьет пару бокалов вина, слушая шум машин на дороге и приглушённый стрекот кузнечиков, которые до сих пор думали, что на окраине Ричмонда есть лес.

Когда она дошла до дома, то увидела, что на крыльце уже кто-то был. Как агент Кейт сразу напряглась, но уже через секунду поняла, что не было причин для беспокойства. В кресле-качалке на крыльце сидел её друг. Наверное, он был даже больше, чем друг – один из тех, с кем Кейт пыталась завести отношения после смерти Майкла. Мужчина в кресле был тем, кого она поцеловала и позволила провести ночь в собственном доме.

Его звали Аллен Голдман, и по сравнению с другими мужчинами он был очень хорошим человеком. Конечно, он не был Майклом Уайзом, но это и понятно. Аллен был на год старше Кейт и тоже в скором времени собирался выйти на пенсию, оставив карьеру в рекламе. При этом у него был собственный небольшой бизнес – нишевый маркетинг для независимых издательств. С ним всегда было приятно поговорить, он знал массу весёлых историй, и Кейт была уверена, он бы носил её на руках, если бы она ему позволила. Аллен развёлся около двенадцати лет назад и редко говорил о бывшей жене или годах, прожитых вместе – Кейт это немного настораживало.

Когда она поднялась по ступеням крыльца, Аллен встал с кресла. Он выглядел слегка смущённым, но был явно рад её видеть.

«Не вставай, – взмахом руки попросила Кейт. – Давно ты здесь сидишь?»

Аллен посмотрел на часы и пожал плечами: «Минут двадцать».

«И сколько был готов ещё прождать?»

«Думаю, полчаса. Максимум час».

Кейт достала пустой цветочный горшок из-за двери. Она перевернула его вверх дном и поставила рядом с креслом. Взгромоздившись сверху, она вздохнула и взяла Аллена за руку. Казалось, он был благодарен ей за этот жест.

«Что случилось, Аллен?» – недоверчиво спросила она.

Он любил приходить без приглашения. Он делал так потому, что на их первом свидании Кейт обмолвилась, что любит, когда мужчины удивляют. Прошлый раз, когда он пришёл вот так, без звонка – это было пару месяцев назад, – он остался на ночь. На утро после ночи вместе они говорили, что совершили ошибку. После того случая было несколько совместных ужинов, но ощущения были уже не те.

«Решил зайти и узнать, как у тебя дела, – ответил Аллен. – Мы уже неделю не разговаривали».

«У меня всё хорошо, – сказала Кейт. – Знаешь,… сегодня был странный день. Да и вся неделя была странной».

«Хочешь поговорить об этом?»

Кейт задумалась на секунду и решила, что хочет это обсудить. Она удивила сама себя, когда начала рассказывать ему о похоронах. Более того, она рассказала ему и о просьбе Дебби Мид помочь с расследованием. Кейт закончила рассказ поездкой в Вашингтон и возможным предложением вернуться к работе над нераскрытыми делами.

«Ты очень скучаешь по работе, да?» – спросил Аллен.

«По большей части да, – ответила Кейт. – Как ты узнал? Всё настолько очевидно?»

Он улыбнулся и сказал: «Это видно по твоим вопросам, по манере, в которой ты разговариваешь с людьми. Она слегка испугала меня на нашем первом свидании, но потом начала нравиться».

«Да, я была впечатлена, когда ты не сбежал».

«Кстати, о свиданиях, – сказал Аллен. – Я надеялся как-нибудь пригласить тебя на ужин».

Кейт еле сдержалась, чтобы не пошутить, что раз он явился к ней домой, то явно рассчитывал не только на ужин. Учитывая то, что случилось в его последний непрошенный визит, было очевидно, что он надеется на тот же результат.

«Может, в другой раз, – сказала Кейт. – Это дело дочери Дебби… А потом ещё возможность вернуться к работе…»

«Дел невпроворот, да?»

«Хочется так думать. Последние дни я много вспоминала прошлое. Мне даже пришлось давать показания в суде против настоящего урода. Я упрятала его за решётку ещё в девяностые. Увидеть его вновь и вспомнить детали дела – это,… как открыть дверь в прошлое. Было странно, но… мне даже понравилось».

«Знаешь, – сказал Аллен, – я готов уступить пальму первенства твоей работе».

«В этом-то и проблема, – нежно поцеловав его в щёку, ответила Кейт. – Ты слишком хорош для этого. Ты не заслуживаешь второго места».

Аллен нахмурился и снова поднялся с кресла. На этот раз Кейт не просила его снова сесть: «Это значит «нет» сейчас или «нет» на ближайшее будущее?»

«Я не знаю, – честно ответила она. – Давай скажем «сейчас» и посмотрим, что будет дальше?»

«Справедливо», – сказал Аллен, направляясь к ступенькам.

«И, Аллен,… в следующий раз позвонишь заранее?»

Он улыбнулся и помахал, а потом пошёл по дорожке.

Кейт смотрела, как он удаляется, идя вниз с пригорка, а потом полностью скрывается за обочиной в темноте ночи.