Псы войны. Противостояние

– Присаживайтесь, мистер Харрис, – произнёс он. – Как Вам экскурсия по нашим коридорам?

– Впечатляет, мистер… – Эндин решил играть заранее подготовленную роль.

– Меня зовут комиссар Прайс, – сухо произнёс полицейский. – А как Вас?

– Вот мой паспорт, комиссар, – протянул синие корочки с тиснённым золотым львом Эндин. – Убедитесь в этом сами. Вы же тоже, … англичанин.

– С чего Вы взяли? Может быть я – канадец.

– По Вашему произношению, комиссар, – Эндин продолжал вести свою игру и стал бессовестно сочинять. – Я когда-то учился в Кембридже и специализировался на диалектах английского. У Вас очень специфическое произношение – «говорите в нос». Мне кажется, что Вы из Мэрсисайда не так ли?

– А я думал, что мало кто знает про скауз? – поддержал разговор комиссар. – Расскажите мне что-нибудь ещё. Это весьма поучительно для меня.

– Но я уже мало что помню из курса лекций, – стал выкручиваться Эндин. – Столько лет прошло!

– Сколько?

– Лет десять, – и не давая полицейскому задать новый вопрос он наморщил лоб и стал импровизировать. – Первое упоминание о скаузе относится к концу прошлого века. В это время почти все жители Ливерпуля ходили с насморком и здорово гнусавили. К этому времени в Мерсисайд прибыло много иммигрантов с острова Мэн, из Уэльса, Скандинавии, Германии, Шотландии и, преимущественно, из Ирландии. Они восприняли это как норму и учились говорить похожим образом. В итоге это закрепилось в качестве особенности акцента…

– Ну Вы меня просто рассмешили, молодой человек, – улыбнулся Прайс. – Я много в жизни повидал, но в первый раз слышу такое. Неужели этой ерундой занимаются в Кембридже.

– Да, комиссар, – Эндин стыдливо опустил глаза.

– Впрочем в одном Вы правы, мистер Харрис, я действительно родился в Ливерпули. Много-много лет назад, – он откинулся на спинку своего кресла и внимательно посмотрел на Саймона. – Однако, перейдём к делу. Вы знаете, почему Вас вызвали сюда?

– Даже не представляют, комиссар! Вы мне позволите закурить?

– Курите.

Эндин сделал вид, что у него трясутся руки. Он долго щелкал зажигалкой, прикуривая сигарету, и ждал, что комиссар прервёт его занятия, но Прайс этого не сделал. Он откинувшись сидел в кресле и пристально смотрел на свою жертву. Наконец, действо с сигаретой окончилось.

– Вы знаете Шарля Ру? – спросил Прайс.

– Ру? А француза! Да, конечно я его подрядил с группой его коллег для подготовки рабочих для лесозаготовок! О это большое дело! Я и мои компаньоны получили концессию в верховьях Бамуанги. Там мы будем добывать красное дерево и экспортировать его в … – Эндин сделал вид, что захлебнулся дымом сигареты, закашлялся, а потом округлил глаза. – О, это большие деньги!

– Интересно, как Вы будете вывозить древесину, – полицейский проявил знание вопроса. Но Эндина уже было трудно остановить:

– О! Это – просто! Мы будем обрабатывать её на месте: делать из неё тончайший шпон! Его будет вывозить вертолётами!

Комиссар недоверчиво хмыкнул. Эндин, как ему показалось, очень убедительно растерялся, смял в руках сигарету и с нажимом продолжил:

– Да, да! Возить продукт мы будем вертолётами. Вы же слышали о же вертолётах «Бельведер». Нам уже удалось прикупить несколько этих машин у армии…

– Ничего такого не слышал, – мотнул головой полицейский. – Что же говорите Вы, мистер Харрис, довольно убедительно, но я всё же сомневаюсь в Ваших словах.

– Почему, – изобразил на своём лице искреннее недоумение Саймон.

– Скажите, Харрис, зачем компании по добыче древесины шестеро наёмников и толпа вооружённых туземцев?

– Вооружённых? Разве полуржавые маузеры можно назвать оружием? – притворно возмутился Эндин, прервав Прайса. Он тут перешёл в контрнаступление. – Вы знаете сколько стоит оборудование, вертолёты? Их надо беречь! А вдруг какой-нибудь мятеж? Вы же знаете, вдоль южной границы не спокойно. Вдруг какая-то вооружённая банда её перейдёт? Пять полицейских да дюжина пограничников её не задержат, а вот полсотни моих охранников под командой специалистов их остановят!

– Ну, допустим, я Вам поверю, как поверил бригадир Спифф. – Тут Эндин удивлённо поднял брови, изображая непонимание, но Прайс, не желая вдаваться в объяснения, продолжил: – Но зачем Вам триста людей, обученных держать оружие?

– Вы разве первый день в Африке, комиссар, – голос Саймона вдруг приобрёл менторский тон. – Вы же знаете, что тут очень высокая текучка кадров! Болезни, побеги, пьянство. Дай Бог, чтобы к концу первого года у нас останется половина из этих людей…

Прайс недоверчиво тряхнул головой и прервал поток слов допрашиваемого:

– Итак, перейдём к делу! Что Вы можете рассказать о Шарле Ру?

Лицо Эндина приняло озабоченное выражение:

– О Ру? Только то, что было в досье. Я вообще его мало знаю. Встречался с ним два или три раза во Франции, а затем несколько раз в Уарри.

– Вы затеваете серьёзный бизнес и ничего не знаете о своих подчинённых. Вам не кажется это странным, мистер Харрис?

– Нет, не кажется, комиссар, – огрызнулся Эндин.

Прайс со скучающим видом стал листать страницы какого-то дела. Казалось, что он совсем забыл про допрос. Вдруг, он поднял свои выцветшие глаза и посмотрел на допрашиваемого в упор:

– Нам всё это известно!

– Зачем Вы меня об этом тогда спрашиваете?

– Тут допрос веду я! – впервые с начала беседы повысил голос Прайс. – Расскажите мне о Жорже Шевалье!

– А кто это такой? Я не помню, чтобы в списке нанятых инструкторов был человек по имени Джордж.

– Речь идёт о Жане Ювелене.

– А видел такого в учебном лагере. Высокий зеленоглазый блондин с лицом убийцы. Он?

– Он, – подтвердил Прайс и выложил на стол фотографии. Эндин сразу выбрал нужную из них.

– Мне он сразу не понравился, – доверительно произнёс он. – Так это из-за него! А что он натворил? Убил, наверное?

– По нашим данным, он заложил взрывчатку в корабль, стоявший в порту Уарри. Погибли люди. Шарль Ру утверждает, что это было сделано по Вашему приказу, мистер Харрис! – Прайс приподнялся из-за стола.

– Какой бред!

– В утро после взрыва Вы покинули Уарри и прибыли в Луис!

– Ну и что? Меня пригласили на переговоры Ваши военные. Они хотели согласовать работу нашей охраны со своими планами по охране границы. Мы с ними встречались четвёртого сентября в здании министерства обороны. Вы всё можете проверить! Я летел на специальном военном самолёте! Неужели Вы думаете, что я как-то связан со взрывом!? Зачем мне это? Это просто совпадение, господин комиссар! – в голос Эндина вплелись истерические нотки.

– Подумайте хорошенько, мистер Харрис, – настаивал полицейский.

– Может вы кого-нибудь ещё знаете из этих людей?

– Вот этого видел в отеле, – Эндин ткнул пальцем в фотографию Бенъярда. – Мне сказали, что это какой-то чиновник из соседней страны.

– Почему Вы обратили на него внимание?

– У него был «зелёный мэверик». Это большая редкость для этой части Африки. Вероятно, заработал на взятках, – Саймон изобразил на лице глупую улыбку. Он просматривал фотографии, лежавшие на столе Прайса, и увидел фотографию Эверара.

– А вот этот капитан сопровождал меня в Луис. Он говорил, что адъютант у большой шишки.

– Так и есть, улыбнулся Прайс. – Скажите, зачем Вам надо было взрывать «Гвенко»? Что там было?

– Я? «Гвенко»? Взрыв? Зачем? – стал истерить Эндин. Получилось почти правдоподобно.

– Вот и я пока не понимаю зачем, – нахмурился Прайс. – Дайте мне слово джентльмена, что не покинете Луис в ближайшие три дня и я отпущу Вас отсюда.

– Три дня? – удивился Эндин. – Зачем?

– Я проверю Ваши показания. Если всё будет так, как Вы говорите, я сниму с Вас все подозрения.

– Конечно снимете. Это невероятное недоразумение. Вот я задам трёпку этому французику!

– Не зададите, – улыбнулся Прайс. – Он под арестом, а по окончании расследования пойдёт под суд…

– Да? – изобразил удивление Эндин.

– Представьте себе, мистер Харрис. Могу я попросить у Вас финансовую отчётность по концессии и копии контракта с «инструкторами»?

– Видите ли, – картинно почесал голову Эндин. – Вся документация находится в Лондоне. Мне надо будет запросить своих компаньонов…

– У меня там хорошие связи. Я могу ускорить процесс их «убеждения». Дайте-ка их координаты.

– Пожалуйста, – Эндин протянул полицейскому адрес «Бормака» и раздражённо подумал: – Хрена лысого тебе дадут, полицейская ищейка!

Тем временем, Прайс внимательно изучил представленную ему записку и вложил её в дело:

– Этот малый очень складно врёт, если, конечно, врёт! Надо его отпускать под подписку, поскольку предъявить ему кроме голословных показаний Ру нечего. Жаль, что упустили Шевалье. Он прикрыл глаза и откинулся в кресле. Эндину показалось, что его визави задремал. Он немного поёрзал на своём стуле и негромко кашлянул. Тут Прайс открыл свои бесцветные глаза, посмотрел на Саймона и в упор спросил:

– У меня к Вам последний вопрос, мистер Харрис! Когда Вы последний раз видели Мутото?

– Мутото? Не знаю никакого Мутото, – последовал быстрый ответ. – Я знаю форона Дого, Амбопу из Бверамы, Блейка из посольства…

– Вы знаете мистера Блейка? – переспросил Прайс.

– Да, – невинным голосом произнёс Эндин. – Он предлагал мне свою протекцию в этой стране, но я отказался. Сказал, что у меня и моих коллег хорошие связи в местном правительстве…

– Спасибо, мистер Харрис. Вы свободны. Я тщательно проверю предоставленную Вами информацию и, если она подтвердится, сниму с Вас все подозрения.

– Спасибо, сэр, – Эндин изобразил на лице почтительность и протянул комиссару руку. – Я очень на это надеюсь…

Полицейский нехотя пожал на неё и нажал кнопку звонка. Напоследок он произнёс:

– Смотрите, Харрис, не исчезните до срока. Ваше предприятие лопнет, а я объявлю Вас в розыск по всему Содружеству. У меня для этого достаточно полномочий!

– Я всё понимаю, мистер Прайс, – подобострастно улыбнулся Эндин и подумал. – Если мне надо будет хрен ты меня найдешь, старый хрыч!

– До встречи, мистер Харрис!

– Прощайте, господин комиссар!

В этот раз Эндина выводили из комиссариата каким-то более коротким путём. Уже через две минуты он оказался на жаркой луисской улице. Городская пыль, звук автомобилей и полуденная жара в одно мгновение обрушились на него. Они являли явный контраст с кондиционированным воздухом и звукоизоляцией полицейского участка.

– Уф, -произнёс Эндин. Он вытер платком моментально вспотевшее лицо и, не опасаясь слежки, пошёл искать свой автомобиль, оставленный на ближайшей парковке. Если всё пойдёт по плану, то ближайшие три дня он проведёт в «Американе», наслаждаясь бассейном и коктейлями, а Прайс выйдет на Блейка или наоборот. Через три часа комиссару доложили, что объект наблюдения спокойно сидит в отеле и собирается посетить ресторан.

– Мистер Харрис никуда не звонил?

– Один раз. В британское посольство.

– Чего хотел?

– Уточнить юридический статус британских подданных на территории Гвиании.

– И что ему ответили?

– Весьма обтекаемо. Правда, через час ему перезвонили и назначили приём на послезавтра.

– Продолжайте следить за Харрисом, – буркнул комиссар Прайс в трубку. Положив её на рычажок, он стал размышлять вслух: – Видимо, этот тип здесь не причём. Может всё это подстроил Блейк? Но зачем? Не понимаю…

Через час комиссар связался по селектору внутренней связи с одним из своих старых помощников и распорядился собрать все материалы на мистера Амбопу из Бверамы и форона Дого. Может допрос этих типов.

Гарри Блейк, кто Вы?

В своём новом статусе Генри Бенъярд приобрёл не только кабинет с секретаршей, но и средство передвижения. Правда, из-за отсутствия пригодных легковых машин ему пришлось довольствоваться бельгийским трициклом, забранным у госпиталя. Этого было вполне достаточно, чтобы совершать поездки по городу и Стране Кайя, хотя особой необходимости не было. Конституционная Комиссия практически не собиралась и Генри посвятил всё своё время в восстановлении контактов с Блейком и контактам с Норбиатто, который всё ещё оставался в Уарри, представляя интересы владельца судна – правительства Зангаро. Итальянец довольно плохо разбирался в юриспруденции и все его усилия получить компенсацию или страховку тормозились следствием. Как-то раз Бенъярд целый вечер совещался с Синком и Лорримаром, но ничего не получил кроме общих рекомендаций вроде требований признания потерпевшим или проведения экспертизы. Единственное, что сделал лично Синк, так это послал ноту в министерство иностранных дел с просьбой ускорить расследование. Встреча с полномочным представителем Гвиании в Кларенсе не дала. Он отделался общими словами, что следствие ведётся и, вероятно, скоро будет закончено, Предложение включить в следственную группу кого-нибудь из полиции Зангаро вызвало у него лёгкую усмешку.

– Вы, вероятно, высокого мнения о своей полиции, министр? Однако, моё правительство не намерено делать этого по ряду причин!

– Но существует соответствующее положение международного права?

– Да, существует, но в данном случае она не применима, поскольку груз являлся военной контрабандой.

– У вашей полиции имеются какие-то доказательства?

– К Вашему сведению, господин министр, следствие поручено международной группе, которую возглавляет британский эксперт – комиссар Прайс. Его специально привлекли к следствию, чтобы оно имело абсолютно объективный характер, – надменно произнёс дипломат. – У него лично к Вам тоже имеются вопросы.

– Какие?

– Не имею право озвучить, – продолжил гвианец. – Мы их зададим, когда Ваш статус в этой стране поменяется.

– Сообщите Вашему следователю, что я могу ответить на них в письменном виде даже в своём нынешнем статусе, – сказал Генри, гордо вскинув голову.

– Хорошо, – с примирительной улыбкой произнёс дипломат. – Я сообщу о Вашем стремлении сотрудничать своему правительству. Это благотворно отразится на наших отношениях.

– Буду ждать Вашего ответа и список вопросов. Надеюсь, что сильно ускорят скорость расследования.

– Вероятно, господин министр, – вежливо ответил дипломат.

После этой встречи Генри предпринял ряд новых шагов: связался с подполковником Гомаду через Мишеля Соважа и отправил телекс некоему Крейгу Смелли в Лагос. Ещё два дня прошли в томительном ожидании. Утром третьего дня в Кларенс прилетела «Сессна-206», зарегистрированный в аэроклубе Лагоса. Он был арендован фирмой «Соваж». На её борту оказалось пятеро человек, включая пилота. Двое из которых были белыми, а одна – мулаткой. Они остановились в «Эксцельсиоре», заняв четыре номера. Лучший из них заняла мадам Аньела Соваж, президент фирмы. В тот же день она направила официальное письмо в департамент Дусона, который немедленно связался с Бенъярдом.

– Что Вы там наобещали, Генри?

– Кому?

– Фирме «Соваж». Тут приехала целая делегация и хочет со мной встретиться.

– С чего Вы взяли, Дусон?

– Их письма. Они сослались на встречу с Вами в Луисе.

– Ничего особенного я им не обещал. А что они хотят?

– Открыть торговое представительство в Кларенсе, взять в концессию сахарный завод и открыть производство безалкогольных напитков…

– А кто в составе делегации?

– Одну минуту, – в трубке раздался шорох перекладываемой бумаги. – Ага, вот, нашёл их фамилии. Соваж, Гомаду, Блейк, Браун…

– Да, я встречался с некоторыми из них в Гвиании. Если Вы не против я охотно присоединюсь к Вам на встрече. Думаю, что Ваши переговоры будут весьма продуктивны.

– Надо ли об этом известить президента?

– Я его извещу об этом сам. Вероятно, он захочет принять гостей в своём Дворце.

– Отлично. Играйте в свои политические игры, меня больше волнует экономика. Скоро приедет профессор Кох и я хочу предоставить ему полный отчёт о её состоянии…

– Вы думаете, что его советы станут панацеей для Зангаро, профессор?

– Да, майор, я так думаю, – обиделся Дусон, но тут же взял себя в руки и спросил. – На какое время их пригласить в министерство. Давайте познакомимся с ними завтра с утра, часиков этак в десять…

– Хорошо. Я пошлю им приглашение. Вы будете один?

– Только на первой встрече. Потом видно будет…

Опустив телефонную трубку, Бенъярд откинулся на спинку кресла и задумался. – Почему Блейк так зашифровался? Ведь ещё недавно он вёл себя так, будто хозяин всей Гвиании. Вероятно, на это есть причины. Однако, обождём прежде, чем звонить президенту с непроверенной информацией. Надо во всём сперва разобраться…

Размышления министра прервал новый звонок. Это был Адриан Гуль. Он был по-британски учтив и высокомерен:

– Министр Бенъярд!

– Да, мистер Гуль! – На той стороне трубки раздалось молчание. К своему глубокому сожалению, Генри не знал, как следует обращаться к поверенному в делах.

– Министр Пренк сообщил мне, что Вы, майор, занимаетесь очисткой посольского комплекса, в котором раньше сидели красные китайцы, – процедил дипломат.

– Да, сэр! Помещения полностью освобождены и готовы принять Ваш персонал.

– Я это уже знаю, – недовольно ворчал Гуль. – Я хочу вместе с вами провести их осмотр.

– Когда, сэр?

– Сегодня, после ланча. Вы сможете заехать ко мне в представительство?

Бенъярда разобрала злость: этот англосакс считает, что он здесь хозяин!

– Извините, сэр. У меня много дел, – изысканно вежливо произнёс Бенъярд, – я Вас буду ждать у входа в бывшее китайское посольство около двух часов пополудни. Если, конечно, это время Вас устраивает, – издевательски добавил он. В этот момент Генри показалось, как он слышит скрип зубов англичанина. После некоторой паузы, Гуль ответил:

– Хорошо, господин министр, я буду там ровно в два часа. Меня будут сопровождать двое коллег. Они обследуют здание относительно его безопасности. До свидания!

– До свидания, сэр!

В два часа министр в сопровождении вестового прибыл к зданию посольства, который охранялся двумя полицейскими. Они уже были предупреждены о его приезде. Сюда же прибыл Ракка, начальник следственного управления полиции.

– Как только мне сообщили, что англичане хотят осмотреть посольство, я сразу примчался, – бодро сообщил маленький коричневый человек. Его улыбка уже не раз выводила Бенъярда из себя.

– Что Вы тут делаете, Ракка? – зло спросил он.

– Инспектирую объект по линии министерства внутренних дел, – также жизнерадостно ответил полицейский. – Со мной ещё прибыл младший инспектор Борда. Мы хотим научится отыскивать жучки, господин министр!

– Хорошо. Оставайтесь, только не вздумайте влезать в мой разговор с послом и его сопровождающими. Если возникнут вопросы, то задавайте их мне! Ясно,

– Ясно, господин министр! – лукаво сверкнул глазами полицейский.

– Интересно, в какую игру играет Хорос, – подумал Бенъярд и сразу же отвлёкся: к парадному входу посольства подъехал автомобиль с британским флажком на капоте. Из машины вышли трое: Гуль, Блейк и высокий белый лет двадцати пяти.

– Браун, – догадался Бенъярд. Британский дипломат на нём был светлый полотняный костюм, лёгкие теннисные туфли и мягкая белая шляпа. Он вальяжной походкой пошёл к входу в здание, помахав рукой Бенъярду. Вслед за ним последовал Блейк. Одет он был в выгоревший охотничий костюм и сапоги для буша. На голове его громоздился большой пробковый шлем, из-под которого так и зыркали его крысиные глазки. Семеня за дипломатом, он напоминал диковинный гриб. Молодой человек, высокий, сухой, резкий, шагал последним. Он был в выцветшей на солнце когда-то зеленой куртке с оттопырившимися погончиками и плотных брюках, заправленных в низкие сапоги. Раскалённый асфальт площади, казалось, дрожжал от его твердого шага.

– Здравствуйте, господин Гуль, – приветствовал дипломата Бенъярд, протягивая руку. – К осмотру здания всё готово.

– Здравствуйте, министр, – дипломат вяло пожал ладонь Генри. – Кто это с Вами?

– Представители министерства внутренних дел, интендант Ракка и инспектор Борда. Они будут помогать Вашим людям в осмотре.

– Боюсь, что в этом не будет нужды, – буркнул Гуль. – Позвольте представить Вам моих сопровождающих: мистер Гарри Блейк и капитан Майкл Браун.

Оба лица, сопровождающих дипломата, по очереди подошли к Бенъярду и пожали ему руку, проигнорировав полицейских. Гарри при этом многозначительно подмигнул. Вышагивая по гулким коридорам пустого посольства осматривавшие их люди то случайным образом разбивались на отдельные группы, то также неожиданно соединялись. Блейк и Браун показали себя истинными мастерами дела: они обнаружили несколько отключённых микрофонов, вмонтированных в стены, три или четыре тайника, потайной проход с лестницей…

В какой-то момент Блейк оказался наедине с Бенъярдом.

– Странное дело, – громко сказал тот, как разные нации маскируют свои ловушки.

– Разве?

– Да, господин министр, – громко произнёс Генри, поворачиваясь на пятках вдоль своей оси. – Европейцы, в основном, прячут свои секреты в стенных сейфах или каминах, русские – в подоконниках и полу…

– Никогда не знал этого? – Бенъярд тоже решил обернуться назад. Вдруг Блейк дёрнул его за рукав и тихо произнёс: – Почему Вы Генри не приехали в посольство? Всё было гораздо бы проще: мне не пришлось бы тащиться по этой дурацкой жаре…

– Но я не знал…

– Могли бы догадаться. Значит сделаем так. После осмотра я попрошу точный план помещений…

– Но он уже есть в посольстве!

– Вы не поняли. Я попрошу не инвентаризационное дело, а архитектурный план. Вы пошлёте полицейских за ним, а сами поедете с нами в диппредставительство для уточнения некоторых вопросов…

– Но поиски могут затянуться!

– Вот и хорошо: у нас есть, о чём поговорить!

– А дипломат?

– Он нам мешать не будет. Его пригласили на обед мои коллеги из фирмы «Соваж», – Блейк перестал шептать и заговорил громким голосом: – Вот посмотрите, как это делают китайцы: вроде простая лепнина, а за ней – полость для хранения или размещения чего-то. Изящно, не правда ли?

– Да, – кивнул головой Бенъярд. – Впервые такое вижу…

Тут раздался громкий голос дипломата:

– Ах вот Вы где, мистер Блейк! Скажите, сколько ещё надо времени, чтобы закончить осмотр?

– Мы, в общем, всё осмотрели, господин поверенный, – вкрадчиво ответил гуль, – но требуется ещё время…

– Я не могу больше ждать, – Гуль посмотрел на часы. – У меня через час важная встреча, а ещё должен переодеться.

– Мы можем остаться и продолжить без Вас, сэр, – раздался резкий голос Брауна. Блейк раздражённо на него обернулся и произнёс:

– Лучше мы поступит так. Привезите нам архитектурный проект в диппредставительство. Мы его скопируем и проанализирует на досуге. Это будет гораздо продуктивнее, чем простукивать каждый простенок и нырять в каждый камин…

– Действуйте, господин интендант, – приказал Бенъярд Ракке. – Привезите это план на виллу Борлика. Я Вас буду ждать там…

– Слушаюсь, господин министр, – миниатюрный полицейский отдал честь. Потом открыл рот, чтобы что-то спросить, но передумал и четким шагом вышел из комнаты. Три британца в сопровождении министра вышли из здания, сели в автомобиль и поехали в диппредставительство.

В двухэтажной вилле было много помещений, где можно было укрыться от посторонних глаз. Блейк выбрал наилучшее: небольшую крытую террасу с видом на океан. Она располагалась на втором этаже в самом дальнем крыле здания.

– Здесь нас никто не потревожит, Генри, – сказал Блейк, удобно устраиваясь в кресле. Он уже давно снял свой шлем и теперь больше напоминал карлика-переростка. – Полагаю, что у тебя ко мне есть ряд вопросов.

– Да! В первую очередь, кто устроил взрыв?

– На это я не могу пока ответить. К большому моему сожалению, я не получаю никакой информации о расследовании. Мой человек, возглавлявший его, трагически погиб. Его заменил мой явный недоброжелатель…

– Комиссар Прайс?

– О, ты об этом знаешь? – удивлённо кивнул Блейк. – Мои поздравления. Мне удалось узнать, что в подрыве «Гвенко» замешаны некие Шарль Ру и Уолтер Харрис. Вы никогда не слышал о таких?

– Только о втором. Я его видел в отеле перед взрывом. Потом я занимался грузом…

– Понятно, – потянул Блейк. – Этот самый Ру утверждает, что он нанял группу некого Шевалье для обучения охраны каких-то лесоразработок в верховьях Бамуанги. Эти данные частично подтвердились.

– Почему частично?

– Этот учебный центр взяла под контроль армия, но в качестве инспектора от службы безопасности туда внедрён наш человек. Он прислал портреты наёмников. Посмотрите, может узнаете кого-нибудь? – Блейк выложил несколько фотографий и рисунков. Бенъярд внимательно рассмотрел их и указал на два изображения:

– Вот этого я видел в порту, а вот этого – на встрече с Мутото. Он до этого приезжал в Кларенс и исчез сразу после убийства Морисона. Наша полиция считает, что он – убийца, но прямых улик против него нет. Интересно, что он выдавал себя за товарища полковника Шеннона.