Моше и его тень. Пьесы для чтения

Фарра: Здесь решаю не я, господин.

Дым медленно заволакивает всю сцену. Медленно меркнет свет. Пауза.

2.

Когда дым рассеивается, перед зрителями открывается высокий каменный зал, окруженный двумя рядами колонн. Падающие сквозь крышу солнечные лучи освещают только пилястры колон и поэтому кажется, что в зале сумрачно.

Два раба, в набедренных повязках, расставляют в конце зала деревянные фигуры для игры в мяч. Раскрашенные фигуры изображают врагов Египта – хеттов, нубийцев, филистимлян. За колонами прячутся рабы и слуги, готовые немедленно явиться по зову Фараона. У одной из колонн застыл Начальник стражи, препоясанный коротким мечом. На противоположной от него стороне сидит писец, записывающий все, что говорится в зале.

Фараон не спеша идет по залу, ожидая, когда рабы поставят деревянные фигуры. В нескольких шагах позади него следует Хранитель покоев. Следом за ним идет раб, держа в руках два мяча. Так же, как и Хранитель покоев, Фараон одет в простую холщовую рубаху до колен. Его голову его украшает легкая корона в форме змеи.

Фараон: Не спорь… Твой последний удар был хорош.

Хранитель покоев: Когда бог играет в мяч, кто может соперничать с ним?

Фараон (протягивая руку): Никто.

Подбежавший раб, кладет на ладонь Фараона мяч. Почти не целясь, Фараон пускает мяч в сторону деревянных фигур. Все фигуры падают.

Фараон (начальнику покоев): Ну?.. Что скажешь теперь?

Хранитель покоев (склоняясь в поклоне): Пусть так же падут к твоим ногам и все твои враги, о, бессмертный.

Фараон: Ты видел?.. (Смеется). Одним ударом. (Смеется). Хетты, нубийцы, филистимляне и все, кого пресветлый Ра, будь он трижды благословен, положил под нашу пяту.

Хранитель покоев: Будь он трижды благословен, о, великий… Прикажешь поставить фигуры снова?

Фараон: Хочешь отыграться?.. Для хранителя покоев ты слишком азартен… Ладно. Я дам тебе такую возможность. Но только позже. Пока достаточно. Я устал.

Начальник стражи быстро делает знак стоящим за колоннами и немедленно два раба вносят в зал сосуд с водой и полотенце. Одновременно, два других раба вносят легкий деревянный трон и ставят его в центре зала. Ополоснув лицо и руки, Фараон швыряет полотенце одному из рабов и опускается на трон. Хранитель покоев, склонившись, подвигает скамеечку для ног. За троном встает раб с опахалом. Все делается быстро, бесшумно, почти автоматически.

(Начальнику стражи). А теперь приведите этого сумасшедшего.

Начальник стражи делает знак и почти сразу же, в сопровождении двух стражников, появляется Моше, одетый почти в такую же белую длинную рубаху, что и Фараон. Поставив Моше на колени перед троном, стражники отступают.

(Моше, добродушно). Ты остыл немного? (Помедлив, насмешливо разглядывая стоящего на коленях). Сыну бога на земле нельзя говорить «я требую». Его следует называть сыном неба, бессмертным или повелителем двух царств… Разве тебе это неизвестно?

Моше молчит.

А ведь когда-то мы играли с тобой в этом зале, помнишь?.. Я, сын фараона, на которого боялись взглянуть даже седобородые старцы, и ты, жалкий подкидыш, которого нашла в тростнике моя сестра… Помнишь, как мы смеялись и катали мячи, не обращая внимания ни на писцов, ни на послов, которые толпились тут ожидая приема, думая, наверное, что так будет длиться вечно и мы всегда будем играть здесь, в тени колон от завтрака до обеда и от обеда до вечерней трапезы… Но теперь все переменилось, Моше. Сегодня я владею полмиром, и от моего имени трепещут народы и воинственные племена запада и юга обходят стороной мои границы… А чем владеешь ты?.. Жалкой историей про твой нищий народ?.. Или несколькими нелепыми россказнями, в которые не поверит даже ребенок?.. И ты еще смеешь требовать у меня, чтобы я отпустил вас в пустыню, чтобы вы принесли там жертву вашему богу, как будто твой народ способен еще на что-то, кроме того чтобы быть моим рабом?

Моше молчит. Фараон делает рукой знак, и все присутствующие почти мгновенно исчезают, оставив Фараона и Моше наедине. Небольшая пауза. Фараон насмешливо рассматривает Моше.

(Негромко). Давай, не будем сориться, Моше… Пойди и скажи своему народу, – сын бога на земле не хочет, чтобы Израиль покидал свои земли и шел для жертвоприношений в пустыню, потому что жертвоприношения можно совершить и здесь… Скажи им это, а потом приходи назад и мы побеседуем с тобой о прошлом и вспомним время, когда мы были с тобой детьми… (Насмешливо). Ты ведь не откажешь старому товарищу, который когда-то таскал тебя за волосы и награждал тебя тумаками?

Моше молчит, не трогаясь с места.

Ты слышал меня, Моше?.. Пусть возвращаются к своей работе и не тревожат больше понапрасну наместника бога на земле…

Моше: Они не вернутся, владыка.

Фараон: Вот как?.. Ты в этом уверен?.. Но тогда, может быть, стоило бы увеличить их ежедневную норму?.. Или они уже настолько обнаглели, что теперь их могут привести в чувство только стрелы моих лучников?

Моше: Они не испугаются, повелитель.

Фараон: Хочешь сказать, что они у тебя какие-то особенные?.. Полно, Моше. Они такие же, как все… Если их хорошо кормить, они не будут послушны и благодарны, как овцы, но стоит только опоздать с раздачей похлебки, как они начинают роптать и ругаться, а когда ты немного припугнешь их свистом бича или ударом бамбука, они вновь становятся смирными и послушными… Возвращайся, и передай им то, что я тебе сказал, иначе мне придется разговаривать с тобой по-другому…Ты ведь не станешь утверждать, что твоему богу по силам справиться с моими лучниками, копейщиками и боевыми колесницами?

Моше: Все, что я знаю, это то, что он не даст нас в обиду, повелитель.

Фараон: Твой бог?.. Он, что, так силен?.. Сильнее Ра, который сжигает траву, стоит ему подняться над землей? Или Анубиса, ведущего человека через мрак к свету?.. Тогда почему же он не освободил вас раньше?.. Почему так долго безучастно смотрел на вашу нищету и ваши страдания и даже не приободрил вас?.. Довольно странно, Моше. Ответь, если знаешь.

Моше: Не наше дело спрашивать о планах божьих… Наше дело только исполнять то, что он требует от нас… Отпусти народ мой, и, я уверен, что он отблагодарит тебя сторицей.

Фараон: Ты полагаешь, что повелитель вселенной в чем-нибудь нуждается?

Моше: У всех, живущих под солнцем найдется, о чем попросить небо.

Фараон: Но только не у меня. (Помедлив, негромко). Впрочем, не стану с тобой спорить, друг детства. Есть одна вещь, от которой я был бы не прочь избавиться… (Поднимаясь с трона). Ах, если бы ты только знал, какая здесь царит скука, среди этих камней!.. Сегодня, то же, что вчера, а завтра то же самое, что сегодня, и так изо дня в день, из месяца в месяц… Вот от чего я бы с удовольствием избавился бы, Моше… Скажи, твой бог может избавить меня от скуки и развлечь меня, чтобы я остался доволен?.. Или хотя бы, на худой конец, рассмешить меня, чтобы я снова почувствовал себя беззаботным и счастливым, как тогда, когда мы были детьми?..

Моше: Бог не флейтист, чтобы ему плясать перед тобой и играть на флейте.

Фараон: Какая жалость… Похоже, я до конца своих дней обречен терпеть эту скуку, от которой нет спасения… А может мне тоже отправиться вместе с вами в пустыню?.. Как ты думаешь, Моше?.. Представляю себе, какие лица будут у твоего народа, когда я приду и буду просить, чтобы вы взяли меня с собой!

Моше: Мы принимаем всех, повелитель.

Фараон: И уж тем более, старого товарища по детским играм…(Негромко смеется). Это, наверное, очень забавно, идти по пустыне неизвестно куда и неизвестно зачем… Без воды, без еды, под палящими лучами Ра, теряя ориентиры и плутая от одного холма к другому, умирая от жары, демонов и диких зверей… (Остановившись рядом с Моше). Вот только один вопрос, Моше, – для чего?.. Неужели только за тем, чтобы принести жертву вашему богу?

Пауза. Фараон насмешливо разглядывает стоящего на коленях Моше.

Я так и думал… Ты не умеешь лгать, и твое лицо выдает тебя лучше всяких слов… Оно говорит, что ты вовсе не собираешься идти в пустыню для жертвоприношений, а хочешь совсем убежать вместе со своим народом из Мицраима. Это написано на твоем лице и прячется в твоих глазах… А теперь скажи мне, – зачем?.. Зачем?.. Зачем?.. Зачем?.. Или в Мицраиме голод и твоему народу не хватает мяса и лепешек?.. Или вас нагружают непосильной работой, с которой вы не справляетесь?.. А может вас обложили поборами или отбирают у вас ваших детей, чтобы они овладели искусством метателей дротиков или копий?

Моше: Нет, повелитель.

Фараон: Тогда объясни мне, потому что я не понимаю…

Моше: Он позвал нас, повелитель.

Фараон: Он?.. Ты говоришь о вашем боге?

Моше: Да, повелитель. Он позвал нас, и теперь мы должны идти вслед за ним туда, куда он посчитает нужным.

Фараон: Вот как?.. Он просто позвал вас и вы, недолго думая, бросились за ним как стадо овец?.. Я правильно тебя понял?.. Не спрашивая, зачем, не давая никаких гарантий, ничего не обещая?.. Просто позвал, не сомневаясь, что вы пойдете за ним, ни о чем не спрашивая?

Моше: Мы верим ему, повелитель.

Фараон: Лучше бы вы верили звездам, которые указывают каждому его место… (Заглядывая в глаза Моше). Впрочем, я вижу по твоим глазам, что он все-таки что-то обещал вам… Ты ведь не будешь отрицать это?

Моше: Повелитель…

Фараон: Так значит, все-таки обещал?.. И что же?

Моше: Он обещал нам землю текущую молоком и медом.

Фараон: Я так и думал.

Моше: Нет, нет, повелитель… Ты меня неправильно понял… Мы идем туда не из-за награды.

Фараон: Расскажи это кому-нибудь еще, Моше… Разве пошли бы вы за ним, если бы не знали, что вас ждет впереди награда?.. В конце концов, это в порядке вещей. Ты приносишь твоим богам жертвоприношение, а они охраняют тебя и твой дом и все довольны, потому что это правильно и на этом держится весь мир… Если ты до сих пор этого не знал, то я скажу тебе, что это называется справедливостью… Нет ничего постыдного, чтобы служить богам за награду. Гораздо постыднее, принимать от них дары и лишать их заслуженной благодарности, которую мы воплощаем в статуях, жертвоприношениях, храмах и молитвах… Правда, я почему-то не уверен, так ли обстоят дела с хваленым богом твоего народа… Почему-то мне совсем не кажется, что в его силах дать вам то, что он обещал… Ты не думал об этом?

Моше: Отпусти народ мой, повелитель и ты увидишь, что он выполнить свое обещание

Фараон: Ты говоришь так потому, что тебе больше нечего сказать, Моше… А знаешь что?.. Мне кажется, ты все-таки сумеешь немного развлечь меня вместе с твоим смешным богом… Давай, поступим с тобою так. Заключим пари. Я дам тебе два дня.. Нет, даже три… Три дня, за которые ты должен будешь собраться и покинуть пределы Мицраима вместе со своим народом… Успеешь за это время убежать и пересечь границу, – что ж, твое счастье, и я не трону ни тебя, ни тех, кто с тобой… Ну, а если ты не успеешь… (Негромко смеется).

Моше: Я согласен, повелитель.

Фараон: Что, прямо так? Без всяких условий, не спрашивая ни о чем?.. Да ты и правда, сумасшедший, Моше!

Моше: Мой народ готов выступить хоть завтра, повелитель.

Фараон: Я вижу, что здравый смысл – не тот дар, которым наградили тебя боги…Ладно. Но только сначала я хочу предупредить тебя, чтобы ты не говорил потом, что сын неба послал тебя на верную смерть… Твоя затея обречена, Моше, так что прежде, чем согласиться, я бы посоветовал тебе трижды как следует подумать…(Сердито). Или твой бог так затуманил тебе голову своей болтовней, что ты не в состоянии видеть то, что с легкостью увидел бы и маленький ребенок?.. Посмотри – боевая колесница может и домчала бы тебя за три дня до наших северных границ, но надеяться добраться туда с такой толпой, это все равно что купаться среди нильских крокодилов и думать, что выберешься на берег невредимым… А болота? Разве ты не знаешь, что по дороге к морю вас ждут такие болота, которые легко избавили меня от необходимости держать там пограничный гарнизон?.. Подумай сто раз, Моше, прежде, чем отважиться на такое безумство.

Моше: И все-таки мы попробуем, повелитель.

Фараон: Даже зная, что эта затея обречена?.. Что же, Моше, желаю тебе успеха. (Повернувшись, идет прочь, но, не пройдя и нескольких шагов, быстро оборачивается). А чтобы ты не думал, что так легко можешь отделаться от меня, я скажу тебе напоследок кое-что еще…(Медленно идет к стоящему на коленях Моше, негромко). Запомни, что я сейчас тебе скажу, Моше. Даже если случится так, что вам повезет и каким-нибудь чудом вы убежите из Мицраима… Даже если тебе и твоему народу это удастся, Моше… (Кричит). Вы все равно вернетесь!.. К своим котлам с мясом, к своим удобным палаткам, к ночным стражам, оберегающим ваш сон, к праздничным раздачам и уверенностью в завтрашнем дне, – ко всему тому, что делает жизнь сносной и вполне приемлемой…Вы вернетесь, Моше… И даже если вам повезет и вы доберетесь до земли, которую обещал вам ваш сумасшедший бог, у вас все равно не будет выбора, потому что рано или поздно вам придется разнимать дерущихся и кормить голодных, отвечать на жалобы и доносы, и посылать людей за топливом и едой… Вам понадобятся судьи, чтобы судить, и солдаты, чтобы защищать и нападать. Крестьяне, чтобы пахать землю и ремесленники, чтобы изготовлять полезные и нужные вещи. Вам понадобятся писцы, землемеры, жрецы… Каменщики, торговцы, сборщики налогов… Вы захотите ходить в хорошей одежде и украшать ваших женщин серебром и золотом, а ночью накрываться теплым одеялом и зажигать у изголовья светильники, так что у вас уже не будет времени думать о глупом бегстве, потому что ваше бегство закончится, Моше, раньше, чем оно начнется, и вы все равно вернетесь…

Свет начинает слабеть. Дым медленно заволакивает сцену.

(Издали). Вы вернетесь, Моше, а это значит, что вы будете ничуть не лучше Мицраима, от которого вы бежите, потому что если бы вы захотели немного подумать, то догадались бы, что Мицраим всегда внутри человека, а не снаружи… Он в вашем сердце, Моше. И в твоем, и в каждом из твоего народа… Так зачем вам тогда убегать, подвергая себя опасности?.. Или ты думаешь, что человеку можно убежать от собственной тени?

Фигуры Фараона и Моше едва виднеются

(Глухо, издалека). От собственной тени, Моше?

Сумрак окутывает сцену.

От собственной тени, предводитель нищих?..

Дым скрывает сцену.

От своей собственной тени…

Мрак заливает сцену…

3.

…и сразу же начинает светлеть, возвращая нас к декорациям первой сцены.

Моше и Фарра, стоя на коленях, молча смотрят друг на друга. Пауза.

Моше: Ты слышала?.. Слышала?… Ручаюсь тебе, что все это так и было. И этот зал, и этот голос повелителя двух царств, как будто это случилось только что, а не много лет назад… Выходит, это правда, и ты в самом деле можешь показывать человеку его прошлое и будущее?

Фарра: Да, господин.

Моше: Похоже, Всемогущий милостив к тебе, женщина. Не каждому Небеса дают такой дар, как этот.

Фарра: Я ничем не заслужила его, господин.

Моше: Мы все ничем не заслуживаем милостей, которые посылает нам Крепкий… Боюсь, что повелитель двух царств никогда этого не поймет, даже если все боги Мицраима соберутся, чтобы прокричать ему это в уши… Ты слышала, как он кричал на меня, словно погонщик на упрямого осла?

Фарра: Да, господин.

Моше: А как он смотрел?.. Ты видела?.. Так, словно я не человек, а слизняк, чья жизнь не имеет никакого значения.

Фарра: Да, господин.

Моше: Но главное – эти слова, которые я с тех пор никогда не забывал, как будто кто-то навечно отпечатал их в моей памяти… Ты ведь слышала, что он сказал?

Фарра: Да, господин.

Моше: Он сказал – вы все равно вернетесь… Тебе не послышалось в этом что-то странное?..

Фарра: Нет, господин.

Моше: Не показалось, что под твоими ногами вдруг разверзлась земля?.. Или что небо вдруг померкло и у солнца едва хватило сил, чтобы удержаться на небосводе?.. Разве ни были они похожи на рычание льва, которое ты вдруг услышала у себя за спиной?

Фарра: Я ничего такого не заметила, господин.

Моше: По-твоему, его слова ничего не значат?

Фарра: Я не знаю, господин… Может, он просто хотел напугать тебя?

Моше: Нет, нет, только не напугать, женщина… Разве ты не видела, как уверенно он говорил это?.. Как будто сам видел все то, о чем рассказывал его язык… Словно завтрашний день открылся ему, как открываются другу или жене, не боясь ошибиться. Потому что, что еще может быть вернее, чем грядущее с неизбежностью будущее, от которого никому не скрыться?

Фарра: Но с тех пор уже прошло много времени, господин, а Израиль и не думал возвращаться назад.

Моше: Верно. С тех пор прошло много лет, а мы все еще в пути и не спешим назад… Но разве ты не знаешь, что иногда самое худшее судьба и звезды припасают человеку напоследок? Тогда, когда он перестает бояться и начинает думать, что все беды уже позади? Когда он успокаивается и забывает об опасностях?.. (Понизив голос). Разве не сказал он, что Мицраим находится в наших сердцах?.. А ведь это значит, что куда бы мы не пошли, нам никогда не уйти от него, так что каждый наш шаг будет шагом возвращающим нас назад, а наше бегство, только смешным топтанием на месте… Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать…

Фарра: Я стараюсь понять тебя, господин.

Моше: Тогда постарайся понять еще и то, почему я хочу знать все, что было потом… Пускай твои травы и заклинания расскажут нам то, что было и то, что еще только будет… Надеюсь у тебя хватит для этого сил?

Фарра: Я постараюсь, господин.

Моше: И к тому же, не откладывая.

Фарра: Да, господин. (Протягивая Моше сосуд) Вот, выпей это.

Моше: (отпив из сосуда и вернув его Фарре). А теперь поторопись!.. Поторопись!.. Ради Святого имени и его святых обещаний…Я чувствую, как время уходит и вместе с ним уходит надежда что-нибудь понять и изменить. Смешно было бы знать, что ждет тебя впереди и не воспользоваться этим.

Фарра: Да, господин. (Бросая в тлеющий костер траву, отчего дым начинает затягивать сцену.).

Небольшая пауза. Читая заклинания, Фарра подбрасывает в костер траву. Дым медленно заволакивает сцену, скрывая сидящих.

Мне кажется, они уже тут, господин… Твое прошлое, и твое будущее…А теперь закрой глаза и прислушайся… Слышишь, какая наступила вокруг нас тишина?.. Она похожа на утренний сон, когда только одно дыхание отделяет тебя от пробуждения… Еще немного и ты увидишь то, что было много лет назад или то, что еще только готовится, чтобы случиться с тобой в будущем… Ты готов, господин?

Моше: Я готов, женщина.

Фарра (едва слышно, в пустоту): Он готов, Всемогущий…

Дым застилает сцену. Еще какое-то время слышно как Фарра произносит заклинания. Затем дым рассеивается.

4.

На сцене – палатка Моше. Полог ее откинут, и зрители видят часть ее нехитрого убранства. Перед палаткой – вынесенный на время походный сундук, на котором сидит Моше. Его глаза закрыты, голова откинута назад. Кажется, что он спит. За его спиной стоит Аарон. Перед ним – двое судящихся. Вокруг толпятся любопытные, пришедшие послушать судебные разбирательства.

Аарон (обращаясь к толпе): Отойдите, отойдите… Все и так прекрасно видно и слышно.

Толпа отходит.

(Моше). Они успокоились, брат. Ты можешь продолжать.

Моше (устало и безнадежно): Итак… Давайте все сначала. (Открыв глаза, одному из стоящих перед ним). Ты утверждаешь, что твой сосед храпел так сильно, что у тебя треснул твой глиняный горшок и теперь ты хочешь, чтобы он возместил тебе убытки?.. Я правильно тебя понял?

Первый судящийся: Говорю тебе, Моше, он сущий демон… Ты только посмотри, как у него блестят глаза, это просто ужас!

Моше: Я спрашиваю тебя про горшок, а не про глаза…Ты говорил, что горшок треснул, потому что твой сосед громко храпел?

Первый: Так оно и было, Моше.

Второй судящийся: Он все врет, Моше… Тем более, что это совсем не его горшок.

Моше: А чей же?

Второй: Это горшок старого Огла… Он дал ему его на время. Это знают все. Спроси кого хочешь.

Моше: Ладно. А где он сам?.. Где он сам этот ваш старый Огл, я вас спрашиваю?.. Пусть кто-нибудь приведет его.

Голос из толпы: Да, вон он, идет сюда… Эй, Огл!

Старый Огл: Я здесь.

Моше: Посмотри сюда, старик. Это твой горшок?

Старый Огл: Конечно, мой… Но только он был без этих трещин и почти новый.

Моше: И ты его кому-нибудь давал?

Старый Огл: Вон ему.

Первый: Я, например, этого не помню.

Второй: Как же ты не помнишь, сосед?.. Это было совсем недавно, в прошлое новолуние.

Моше: Значит, ты разбил чужой горшок и решил все свалить это на храп твоего соседа?..

Первый: Разве можно верить демонам, Моше?.. Они могут так запорошить тебе глаза, что ты будешь видеть только то, чего нет… Говорю тебе, он храпел так, что я думал, что небо может упасть от его храпа на землю!

Моше: Замолчи!.. Если бы от каждого храпа небо падало на землю, то на земле давно бы уже некому было совершать жертвоприношения… А теперь слушайте меня… (Обращаясь ко Второму). Что касается тебя, то впредь, выбирай себе место для ночлега подальше от лагеря, а то однажды какие-нибудь умники примут тебя за демона и закидают камнями… (Обращаясь к Первому). А ты немедленно пойдешь к кривому Мусаилу и получишь у него десять ударов палки по пяткам за вранье.

Первый: Но, Моше…

Моше: Поспеши, а то получишь больше.

Первый быстро исчезает.

А теперь дайте мне этот горшок.

Аарон: Моше!..

Моше: Дайте мне его, дайте!.. (Взяв из рук подбежавшего израильтянина горшок). Вот, кто на самом деле является виновником того, что случилось… Если бы его не было, никому бы не пришло в голову его воровать или рассказывать про него небылицы. Значит, когда его нет, нет ни воровства, ни обмана и все могут спать спокойно.