Полная версия
Лучшие пьесы
Надевает на голову Эдварда.
Как молод Эдвард, а уже король!Сейчас сказать могу – король великий.Как стойко переносит он беду,Разинув рот от скорби бесполезной,Как смотрит вдаль недетский взор его,Грядущее всеведеньем пронзая,Как слабая рука ласкает мать,Недавно потерявшую кормильцаИ вновь обретшую. Да славится король!За дверьмиДа здравствует в веках король шотландский!Звучат трубы.
КоролеваСынок, сынок, я так горда тобой.ЗулейкаИ я горжусь тобой, мой милый Эдвард.КоролеваВам не мешало б, детка, нацепитьЧего-нибудь. Здесь сквозняки гуляют.Зулейка закутывается в покрывало.
ЭдвардА мне что делать?ГвидоПоскорей решить,Как поступить с мятежниками.КоролеваЧто тутГадать? Казнить их без остатка всех,Искоренить убийц и их семействаВсе вырезать, включая и детей.ГвидоЧто ж, правильно. Достойное решенье.Одним ударом выкорчевать всёИнакомыслие, чтобы неповадно было.Но маленькая в том загвоздка есть:С шутом, убийцей старого монарха,Был пойман Балтазар, ваш брат родной.А третий бунтовщик – король албанский.Втроем они планировали тронШотландский захватить и воцаритьсяНа троне том, про очередь забыв.Вводят закованных в кандалы Сулема и Балтазара.
ЗулейкаО, мой отец, любимый и несчастный,Страной родною изгнанный и здесьУспокоенья также не обретший!Не верю я, что бунтовал отец.Скажи, скажи им, папа, что ошибкаПроизошла и невиновен ты.СулемНе плачь, Зулейка, отомщенье близко.В Албании народный зреет гнев,Он гибель предвещает королевствам.Когда и волосок с моей грудиНа землю упадет, подумать страшно,Что станется с Шотландией тогда.ЗулейкаОх, судари, не слушайте Сулема —Не ведает он сам, что говорит.КоролеваА ты, мой брат любимый, неужелиК бунтовщикам причастен?БалтазарВ том лишь яПовинен, что желал народу блага,Что гнет фискальный сократить хотелНа радость пастухам и виноделам,Что мненье короля не разделялВ хозяйственных вопросах государства.Но крови короля не жаждал, нет —В том неповинен.КоролеваЭто шут проклятыйВиновен в смерти мужа, только он,А брат мой к злодеянью не причастен.ГвидоПрикажете обоих оправдать?КоролеваНет, только Балтазара. Пусть албанскийКороль ответит за слова свои,Которые высказывал прилюдно.Он государство наше попрекалИ хвастался, что если даже волосЕго на землю свалится, бедаШотландии грозит неумолимо.Ну что ж, посмотрим… Пусть Сулем умрет,А вместе с ним распутница Зулейка.ЗулейкаАх, нет, прошу! Мне рано умирать,Я не хочу…КоролеваА все-таки придется!Нельзя же вечно злоупотреблятьГостеприимством нашим, увиваясьЗа женихами. Похотливость смытьПридется кровью.ЭдвардНо послушай, мама,Здесь вроде бы я королем теперь.ГвидоСлова уже не мальчика, но мужа.КоролеваЧто говоришь, сынок?ЭдвардЗдесь я корольИ государством я распоряжаюсь.А повеленье будет таково.Виновны Балтазар с Сулемом оба.Я слышал сам их сговор роковой,Поблизости случайно оказавшись.Балтазар вздрагивает.
БалтазарЧто делал ты в кабинке душевой?ЭдвардНе ты здесь, дядя, задаешь вопросы.Однако же, тебя я не виню —Ты искренне и честно заблуждался,Желая моего отца сместитьС законного престола. Тем не менеМне следствие придется учинитьПристрастное – затем, чтоб разобратьсяВ хитросплетеньях царственных интриг.БалтазарА помнишь, Эдвард, маленький кораблик,Который ты по речке запускал,Пока его фанерный бок не скрылсяИз виду?ЭдвардДядя, дядя дорогой,Конечно, помню, но при чем здесь это?Разжалобить ты думаешь меняВоспоминаньем, но закон превыше.Пойдет Зулейка первой на допрос,А вы пока в темнице оставайтесьВ уверенности, что без моегоНикто вас не казнит соизволенья.Идем, Зулейка…Уходят в обнимку.
ГвидоЧто за временаВ шотландском королевстве наступили!Король могучий не успел остыть,Как сын его уже повелевает.Правителю шестнадцать лет всего,А он уже властитель полновластный.Почти ребенок – мудрый, как змея,И милосердный, как Отец небесный.Да славится Шотландия моя,Веков вовеки! Я от счастья плачу.Занавес
Примечание. Последняя пьеса Великого Барда, написанная им незадолго до смерти. Была обнаружена при раскопках общественной библиотеки в Глазго в 1994 г. Есть сведения, что первоначально автор намеревался назвать пьесу «Детство Эдварда», однако найденный вариант рукописи не озаглавлен, поэтому название дано публикатором. Единственная из шекспировских пьес, написанная на русском языке, что дает основания полагать: под псевдонимом «Шекспир» скрывался кто-то из русских дипломатов при дворе Ее Величества.
Замысел
Действующие лица
Автор.
Его жена.
Торговый агент
Врач неотложной психиатрической помощи.
Санитар, оттуда же.
Другие голоса и видения.
Сцена 1
Квартира Автора. Диван. Телевизор. В углу комод с большим зеркалом. На рабочем столе, в противоположном углу комнаты, компьютер с аксессуарами. Автор, мужчина с залысинами и впалыми щеками, расхаживает по комнате взад-вперед, сам с собой что-то решительно обсуждая.
Автор: Почему они не любят Чехова? Отчего равнодушны к Толстому? За что ненавидят Достоевского? Зачем человек так устроен, что все утонченное или возвышенное ему неинтересно, а простейшие мерзости жизни вроде насилия или секса мгновенно берут за душу? Почему, чтобы завоевать массового читателя, литератору недостаточно быть тонким психологом или отменным стилистом? Читатель не франкенштейн какой-нибудь, тот же живой человек – казалось бы, что должно его интересовать, кроме проникновения в загадки человеческой души, раскрытия тайн окружающей природы?
К примеру, я обожаю рыбалку, поэтому должен бы сочинять о рыбалке. Однако какие криминальные происшествия возможны на рыбалке, чтобы массовый читатель клюнул на обложку, на которой изображен дядька не с автоматом, а с подлещиком в руке? Не знаю, не знаю. Ну какие происшествия с рыболовами могут случиться? Поймают того же подлещика или окуня, а еще вернее, ни рыбешки не поймают, вот и все рыболовные происшествия. Но разве этим замечательна рыбалка в художественном произведении? Описать рыбную ловлю так, будто вы сами на ней побывали, передать цветовую гамму заката, прохладу вечернего ветерка, отблески костра на прибрежных соснах, отчаянье рыбака, у которого сошел с крючка пятикилограммовый судак, досаду женщины, наступившей на коровий блин, в конце концов, – вот в чем искусство литератора! Вот что писатель должен ежедневно оттачивать, добиваясь полного сходства с реальностью!
Только ничего этого испорченные массовой культурой читатели не понимают. Им подавай маньяков, траханье, ужасы. Закостенелые, погрязшие в дурном вкусе люди! И ведь никуда от них литератору не деться, потому как именно читатель диктует охочему до прибыли издателю, какие рукописи публиковать, а уж тот, потирая в предвкушении руки, транслирует писателю примитивные желания публики. И принужден бедный, поставленный в безвыходное положение писатель насиловать творческое «я», выдавая на поток чернуху за чернухой, маньяка за маньяком, насильника за насильником, когда душа, напротив, просит возвышенного и утонченного.
Подходит к комоду и смотрится в зеркало, в котором нехотя прорисовывается его отражение.
Ну скажи (пафосно обращается Автор к своему отражению), вот я в настоящий момент работаю над реалистической пьесой о рыбной ловле. Но разве можно из описания обыкновенной рыбалки сделать бестселлер?
Отражение: А то!
Становится в позу, ясно демонстрирующую, что имеет собственное мнение, отличающееся от мнения Автора в лучшую сторону.
Автор: Это каким же макаром, позволь спросить?
Отражение: Зависит от того, кто едет на рыбалку. Перечислить всех действующих лиц своей рыболовной эпопеи можешь? Сразу жанр будущего бестселлера и определим.
Автор: Почему нет? Главный герой – молодой парень-студент по имени Кеша… Иннокентий то есть. Иннокентий отправится на рыбалку на озеро Бармагыч со своим дядей Владимиром Федосеевичем, который заведует кафедрой в одном из московских институтов. С ними – на другой машине, хочу сказать – отправляется аспирант с той же кафедры по прозвищу Молчун, попутно занимающийся бизнесом. С Молчуном едут личный повар, тщедушный такой мужичонка по имени Иван Алексеевич, и подружка Настенька.
Отражение: Да, именно Настенька! Старинное русское имя, подходящее для любого бестселлера. Получается, всего рыболовов пятеро: дядя-профессор с племянником и профессорский аспирант с подружкой и личным поваром. Как сделать так, чтобы барыга-издатель историю опубликовал? Как добиться, чтобы психопат-читатель книгу купил? Думай, писатель, думай… Вот, только задумался и уже придумал! Твои рыболовы обнаружат заброшенную охотничью избушку, а в избушке четыре тюка героина.
Автор (растерянно): Почему не марихуаны?
Отражение: Героин круче.
Автор: А почему четыре?
Отражение: Пусть будет пять.
Автор: А зачем наркоторговцам прятать пять тюков героина в заброшенной охотничьей избушке?
Отражение (всплескивая руками): Да вот, блин! Его же учишь, как лучше, а он еще и выкобенивается! Какая тебе, на хрен, разница, зачем? Возьми любой бестселлер и спроси у автора, зачем. Можно подумать, он сам знает, зачем. Да ни зачем! Чтоб неразвитого читателя подманить, понятно? Надо же героин где-то прятать, так отчего не в заброшенной лесной избушке? Ты будешь слушать, или тебе уже слова не скажи?
Автор (с неохотой): Ну буду, буду.
Отражение: Твои рыболовы случайно наткнутся на избушку и перепрячут тюки с героином в укромное местечко. Когда банда нагрянет в избушку и обнаружит пропажу, начнется поиск крайних. Скоро крайние обнаружатся, благо они не особенно и прятались. Наивные горожане, откуда им знать, что на Бармагыче свирепствует беспощадная преступная группировка? Повяжут всю честную рыболовную компанию. Ивана Алексеевича для острастки поставят к стенке. Персонаж-то второстепенный – так, кулинар задрипанный, его не жалко. Или нет, Ивана Алексеевича поставят к стенке после того, как он вступит с бандитами в переговоры. Молчуну станут угрожать изнасиловать Наденьку, если он не переведет на Кипр миллион долларов, а дядю возьмут в заложники.
Автор: Погоди, откуда у Молчуна миллион долларов? Он, конечно, попутно с учебой в аспирантуре бизнесом занимается, джип с лодкой у него дорогие, наверное – но ведь Молчун не олигарх. У него не может быть миллиона долларов.
Отражение: Хорошо, пусть будет сто тысяч. Тем более, что бандиты не знают, что у Молчуна нет миллиона долларов… Ты записывай, записывай, а то не запомнишь, склеротик… Кеше перед нападением на лагерь удастся в последний момент улизнуть – возможно, он будет в это время на рыбалке или по нужде отойдет. Он попытается освободить дядю и остальных. Этот студент окажется прирожденным воином. Он станет скрываться в лесу, питаясь выловленной рыбой и собранными грибами, и уничтожать бандитов одного за другим, буквально голыми руками, с помощью разных веревочек, щепочек и арбалета, стреляющего отравленными стрелами. Последним будет уничтожен особо циничный главарь. После этого в Кешу влюбится Настенька, и книга закончится страстным поцелуем возлюбленных.
Автор: А Молчун? Настенька его девушка.
Отражение: Молчун попытается бежать на своем катере, но его настигнут на более мощных моторах и после продолжительной погони и перестрелки потопят. В живых останутся трое: Настенька, Кеша и Кешин дядя, который перегрызет веревку ржавыми плоскозубцами, ими же задушит предпоследнего бандита и из последних сил уползет в чащу, чтобы выползти из нее перед финальным поцелуем… Ну как, нравится?
Автор: Не очень. Не жизненно как-то. К тому же я в наркотиках ничего и не понимаю.
Отражение: А авторы других бестселлеров понимают, что ли? (Развязно). Тебе трудно угодить, привереда! Ну да ладно, записывай второй сюжет, я сегодня в ударе. Такую чернуху забабацаем, все издатели отпадут! Значится так. Настенька голышом купается в озере, что провоцирует сексуальную распущенность. Ее для затравки пускают по кружку, а потом…
Автор: Кого пускают по кружку, Настеньку или сексуальную распущенность?
Отражение: Настеньку, разумеется.
Автор: А Кешин дядя в кружке тоже участвует?
Отражение: А то как же!
Автор (которого вдруг прорывает): Что ты такое говоришь?! Что мелешь, придурок несчастный? По-твоему, заслуженный пятидесятилетний профессор способен в присутствии своего племянника, аспиранта и еще одного немолодого человека потрахать аспирантову подружку? Как ты себе это представляешь, хотелось бы знать? Как мне этот разврат описывать? Так, что ли? (Декламирует). Дядя расстегнул на всхлипывающей Настеньке бретельки лифчика, потом спустил с девушки трусы. «Подержи, Иннокентий, чтобы не брыкалась, – попросил он племянника, нагибая Настеньку поудобней. – Сейчас враз управлюсь». Кеша с Иваном Алексеевичем накрепко ухватили и прижали к земле извивающееся Настенькино тело, в то время как дядя, расстегнув ширинку, пристроился со стороны широкой и белой задницы. «Молчун, не хочешь поучаствовать?» – предложил он занимающемуся снастями Молчуну, у которого был научным руководителем. «Вы трахайтесь, трахайтесь, Владимир Федосеевич, я к вам потом присоединюсь. Мне спиннинг настроить надо», – махнул рукой Молчун. Для Молчуна рыбалка, не в пример аспирантуре, была делом серьезным.
Отражение (кротко): Думаешь, Настенька будет против?
Автор: Да Настенька-то, может, и не против, да вот профессора в качестве насильника представить трудновато.
Отражение: Тебя послушать, так профессура вообще не размножается.
Автор: Может, и размножается, но есть художественная правда, в конце концов! Я могу следовать только художественной правде, а не буду ей следовать – полноценного художественного произведения не получится. Да наверняка и не размножается профессура. Она еще в студентах и аспирантах размножается, а после получения профессорского звания у нее совсем другие интересы, научные и педагогические.
Отражение (поскучневшим голосом): Ну, если педагогические и героин в заброшенной избушке обнаружить нельзя, значит, рыбалка отменяется. Пиши на другую тему, иначе не видать тебе бестселлера, как своих ушей. Не знаю даже, что предложить… Из личного опыта что-нибудь опиши.
Автор: Из чьего личного опыта?
Отражение: Своего, разумеется. Какой-нибудь необычный сексуальный или криминальный случай.
Автор (нервничая): Какой еще сексуальный или криминальный случай, когда я больше всего люблю на рыбалку ездить?! И вообще – или тебе не известно? – у меня законная супруга на руках имеется, так что существо я вполне заурядное и законопослушное, в групповухах не участвую, ничем криминальным не занимаюсь.
Отражение: Не занимаешься, так займись.
Автор: Чего?
Отражение: Возьми и убей жену, а убийство опиши в художественном произведении. Приобретешь бесценный криминальный опыт, заодно бестселлер создашь. Да, не забудь перед убийством потрахать бедняжку на прощание – психология непередаваемая, тебе в литературной деятельности очень даже пригодится. Лучше, конечно, трахать сплоченным писательским коллективом…
Автор (нервничая все сильней): Каким еще писательским коллективом? Я тебе что, член Союза писателей, что ли? Не люблю групповухи.
Отражение: Ладно уж, обойдемся без писательского коллектива. Просто замочи, и все. Замочишь жену и все художественно-достоверно опишешь… Ну, чего примолк? Скажешь, никогда об этом не подумывал?
Автор (потупясь): Нет… отчего же… Подумывал, конечно, врать не стану. Кто же об убийстве жены не подумывает?
Отражение: Или, скажешь, жена у тебя не стерва?
Автор (совсем смущаясь): Почему не стерва? Стерва, разумеется.
Отражение: Так замочи ее, к вящему торжеству изящной словесности! От жены избавишься, заодно создашь бессмертное художественное произведение, бестселлер с большой буквы.
Автор: А рыбалка как же?
Отражение: Рыбалку похерь к такой-то матери. Рыбалкой займешься после того, как дело сделаешь.
Автор: Мысли такие – об убийстве, имею в виду, – мне, конечно, в голову приходили… но мысли только, не действия. С другой стороны, насколько бы глубже Федор Михайлович «Преступление и наказание» написал, если бы личный опыт пересказывал, если бы сам старуху-процентщицу топором по башке тюкнул.
Отражение: Во-во! Начинаешь соображать.
Автор (мотает головой): Нет, все равно не могу.
Отражение: Смотри, рыболов, перестанут печатать. Или по-быстрому приобретай криминальный жизненный опыт, необходимый для написания бестселлера, или останешься у разбитого корыта. Решать-то тебе, недотрога.
Расстроенный автор усаживается на стул перед зеркалом, обхватив голову руками. Отражение, кажущееся не менее озабоченным, чем автор, тоже обхватывает голову руками и тоже задумывается. Так, напротив друг друга, они сидят продолжительное время.
Сцена 2
Тот же персонаж в той же комнате несколько дней спустя. Распечатывает на принтере несколько страниц текста и зачитывает, проверяя на благозвучность.
Автор: Уважаемые читатели! Если вы решились на убийство жены, действуйте целеустремленно и без промедления. Главное – без промедления, потому что убивать жен следует, пока они молодые. Со старыми и ревматичными женами одни неприятности, да и убивать их вы опоздали. Зачем, когда или сами скоро от ревматизма помрут, или вас уморят? Тем более не удастся устранить старую каргу после того, как она вас уже уморила – что, учитывая продолжительность совместного с ней проживания, весьма вероятно. Кроме того, скоропостижная смерть зрелой женщины вызовет подозрения бдительной общественности. Ясно, что мегера не сама о тряпку поскользнулась и виском об угол плиты ударилась, а кто-то ее бережно пригнул и от невыносимого отчаяния приложил. Зрелые женщины, как правило, малоподвижны и на полу своих кухонь ни с того ни с сего на мокрых тряпках не поскальзываются. Если мегера не сама поскользнулась, кто ей тогда помог, думает общественность? Не иначе как человек, которому мегера больше всего досадила, то есть ближайший родственник покойницы. В результате муж, опрометчиво протянувший с убийством жены до совместной старости, становится в глазах общественности первым подозреваемым.
Посему настоятельно рекомендую вам, дорогие мои читатели, убивать жен загодя, пока они расслабленные и доверчивые – в идеале, сразу после окончания медового месяца. В начальный период семейной жизни нет абсолютно никакого повода убивать жену, именно поэтому убийство можно осуществить безопасно, не без пикантного щекотания нервной системы и светлых ностальгических воспоминаний. С демоном, на которого женщина обречена, проще покончить задолго до того, как злобная тварь вконец обнаглеет, а родственники насторожатся – тогда и выигрыш во времени окажется продолжителен, и на мужа подозрений не падет.
Задумывается.
Ну вот, уже лучше – очень даже ничего, художественно. Можно сказать, решился на создание бестселлера и даже первые его страницы успешно накатал, вот только не знаю пока, как жену сподручней укокошить. То ли имитировать несчастный случай – «Ой, канализационный люк открылся!», – то ли свалить вину на забравшихся в квартиру грабителей – «Спасите, люди добрые, режут!», – то ли просто выкинуть жену из окошка, которое она якобы мыла – «Не забудь сгруппироваться, любимая!». Нет, кровь, физическое насилие, предсмертная агония – не годится!
Еще больше задумывается.
А не использовать ли отравление? Ну конечно, отравление, как я сразу не догадался? И вправду сказать, чем отравление хуже других способов решения семейных проблем? Ничем, а если непредвзято разобраться, то намного лучше: бескровный и действенный, – незаменимый способ убийства для лиц творческой профессии. Пока жена пьет брусничный морс, а потом, выговорив за грязные половички, отдыхает на диване – «Дорогой, у меня в боку что-то закололо, сейчас пройдет!» – можно успеть не только не спеша договориться с похоронным бюро, но и выкроить полчасика для работы. Итак, решено и подписано – я ее, стерву законную, отравлю.
Обрадованный, расхаживает по комнате взад-вперед, но тормозит на полдороге.
Пардон, а каким ядовитым веществом ее, родимую, травить? Как знать, каким, если ты по образованию гуманитарий и среди приятелей, как назло, нет профессиональных химиков – таких, с которыми можно безбашенно распить на грязной кухне пол-литра, потолковав попутно о жизни, ее проблемах и их нетрадиционном решении? В аптеках ядовитые вещества без рецепта не отпускаются. На справочные пособия, пылящиеся на библиотечных стеллажах, надежды мало. Как быть человеку, которому срочно понадобилось отравить жену… ну позарез понадобилось, понимаете? Проблема. Легко сказать: отравить жену, – а как трудно, оказывается, сделать!
Снова задумывается.
Не заглянуть ли во всемирную паутину? Если где-нибудь и имеются недорогие рецепты по убийству надоевших жен, рекомендации, как из простых химикалий и электроприборов соорудить небольшое взрывное устройство, или пособия по ведению человеконенавистнической кампании, так это во всемирной паутине.
Присаживается к компьютеру и неуловимо манипулирует – не столько пальцами, сколько мыслями.
Есть! Есть!! Есть!!! Фирма «Веселый фармацевт», двести лет на рынке фармацевтики, предлагает богатый ассортимент бытовых ядов. Очень интересно. Позвонить, что ли? А вдруг ловушка, вдруг на том конце провода определитель номера, и все звонки с пожеланием приобрести ядовитое вещество фиксируются органами? Да нет, быть того не может! Какая там ловушка – обыкновенный бизнес, тем более что я вовсе не собираюсь признаваться, что жену отравить надумал. Мало ли зачем мне яд нужен? В конце концов, могу просто интересоваться технологией продаж для своих писательских дел – скажем, для того, чтобы сочинить фабулу криминального бестселлера. Я, черт подери, сочинитель – этим надо воспользоваться.
Звонит по указанному в объявлении телефону и, пытаясь говорить измененным голосом, интересуется – так, любопытства ради, – что понимает означенный фармацевтический лидер под означенными бытовыми ядами. Так и спрашивает секретаршу на том конце провода:
Скажите, я вот тут на ваше объявление в Интернете случайно наткнулся, не можете ли прояснить один вопрос? Какие яды, в вашем представлении, являются бытовыми?
Секретарша: Яды для хозяйственных целей.
Автор: Что такое «для хозяйственных целей»?
Секретарша: Разового применения. Если яд нужен для военных, вообще крупномасштабных целей – например, для отравления городского водопровода крупного мегаполиса, – гарантии на такой товар вы не получите.
Автор (в самом деле удивляясь): Неужто случались крупномасштабные применения?
Секретарша: Мы не ведем статистики, поэтому исключить ничего нельзя. (Доверительно).Между прочим, Парацельс утверждал, что любое вещество является ядом. Яд или не яд, зависит исключительно от дозы. Поэтому даже по неотравленному водопроводу течет ядовитое вещество – хлорированная питьевая вода.
Автор: Потрясающе, однако применять яды для военных целей я не собираюсь. Я же не террорист какой-нибудь отмороженный и не свихнувшийся политический деятель. Я просто так интересуюсь, для развития общей эрудиции.
