Бремя прожития, или Неисповедимы пути журналистские

Но муж да жена одна сатана, молчат, как партизаны на допросе, и упорствуют в даче ложных показаний.

– Да научите вы меня, как прожить на полторы тысячи в год! – возмущенно потрясает инспектор злополучной декларацией.

Некоторые не выдерживают психической атаки, соглашаются прибавить доходов, кто – до 4-5 тысяч, кто и до семи раскручивается. Некоторые выдерживают и покидают госучреждение с круглыми от честности глазами, чувством глубокого удовлетворения от исполненного долга и обмана родного, но так невзлюбившего своих чад государства. Око за око? Но что будет, когда ученик превзойдет учителя?

– Хорошо, я подпишу вашу декларацию, – сдается инспектор, – но имейте в виду, что если вскроется занижение доходов, накажу на полную катушку, – провожает он чету непоколебимых, сознавая, впрочем, эфемерность угроз: торгуют супруги в районах, каждый день на новом месте, как их учтешь?

Учет и контроль, кстати, крепчают с каждым годом, обуздывая живое свойство характера ЧП (частных предпринимателей) – склонность к левым доходам. Но в красный угол икону налоговой дотошности вешают не все. Неверующие создают прецеденты. Дама сдавала в багаж… тьфу, в Шарью сдавала спички и считала это милой женской тайной. Осведомленность налоговиков потрясла ее до глубины души. А штраф заставил крупно пожалеть о любви к секретам. Другая дама закупила на Костромском ликеро-водочном заводе партию водки, но «не оприходовала» и «не отразила в реализации».

– Я думала, вы не узнаете, – честно призналась она инспекторам, которые выписали ей штраф – сто процентов от суммы заниженного дохода.

К 16 марта, по словам начальника отдела налогообложения физических лиц Галины Дубровиной, в четвертой инспекции Костромы продекларировалась треть предпринимателей, немногим более – «физлиц». «Это меньше, чем в былые годы», – переживает Галина Васильевна. Наплыв пошел не сразу после восьмого марта, как случалось раньше, а только числа с 15-го. А ведь ЧП до 20 марта должны были отчитаться за 5-процентный налог с продаж и представить расчет по единому налогу на вмененный доход. Вместо этого почти все поголовно пишут на декларациях «Сдаю свидетельство». Будут торговать незаконно?

Многие «физические лица» жалуются на бухгалтеров, которые не выдают им справки о зарплате. Дело в том, что раньше требовалась справка о начисленных суммах, теперь – о фактически полученных доходах. Бухгалтеры злятся от необходимости делать громоздкие перерасчеты.

Азам налогообложения надо учить в школе – уверена Галина Дубровина. Чтобы молодые ЧП не смешили инспекторов, старательно выводя «диклорация» и при этом напрочь игнорируя красочные стенды с подробной информацией. На русском языке.

Ежу понятно, что основное сокрытие налогов происходит на рынках. Налоговики за это шерстят торговцев в хвост и гриву. Но теневики, настоящие хозяева товара и рабочих мест – Сани и Лехи, так и остаются в тени. Органы знают их в лицо, но при существующих законах «взять за вымя» – руки коротки. Сколько еще тень будет оставаться под покровом паутины? Почему на Западе хватает сил осветить ее закоулки?

– Потому что на Западе налоги платят не с доходов, а с расходов, – огорошила Галина Дубровина. – А наши депутаты Госдумы затормозили такой закон.

«Северная правда», 24 марта 1999 г.

Большая вода

ШТАТ СЕЛИЩЕ. ЭТО КАЙФ!

Проплывающим вниз по Волге Кострома открывается правобережным Селищем. Место живописное, высокий берег увенчан колокольней, а вниз в хаотичном беспорядке сбегают дома с огородами. Логично завершает пейзаж плотная шеренга разномастных лодок и катеров у кромки воды.

Судя по названию, люди поселились здесь до татаро-монгольского ига. Но ханы сгинули. После их ухода новообращенная Волга и девственное Селище оказались антагонистами. И принялась «великая и могучая русская река» подтачивать крутой селищенский берег. И до того доточила упрямая, что в ее ненасытное лоно готовится сползти первый неосторожный огород.

Возмущенный происками «матушки» народ пошел двумя путями: начал стучаться в двери начальственных кабинетов и приступил к возведению самодельных береговых укреплений. Эффективность мероприятий оказалась невысокой. Из-за дверей ответ слышится один: «Нет денег!», а самоделки запросто слизывает ленивая волна.

– Каждый год берег убывает, – засвидетельствовал нам вышедший в огород по хозяйственной надобности пожилой мужчина. – Почва глинистая, размывается легко. Помню, в одно из половодий метров семь река оттяпала. Вот посмотрите, раньше тут дорога была, машины ездили, а сейчас лодки лежат. Особенно опасно, когда во время половодья западный ветер разыграется, а он весной у нас не редкость. Куда власти смотрят?! Потопа ждут?..

– Мы живем выше и поэтому реки меньше боимся, – рассказала проходившая извилистым переулком женщина с маленькой девочкой. – Но мучаемся от подпочвенной воды, вырыть подвал даже и не мечтай. Вода буквально отовсюду сочится. Люди вынуждены рыть канавы, но те кто живет ниже, – ругаются. Зачем, мол, нам ваша вода. А течет все, и мыло и нечистоты. Канализация у нас естественная. Одна женщина целую дамбу возвела вокруг своего огорода, чтобы защититься от верхнесоседской жидкости. А то бывает, в проулке арык устроят, получается чистое болото, детям не пройти, не перепрыгнуть, – сокрушенно покачивая головой, показала она на свою, следует полагать, внучку.

Выяснить дату последнего затопления Селища половодьем не удалось. Селищенский народ оказался слабым на историческую память и называл то туманно-далекие 24-й и 36-й годы, то более реальный 54-й, но неточно, сомневаясь, было это на самом деле или бабка надвое сказала. Из чего можно сделать вывод, что с момента укрощения Волги гидротехнической уздой крутых наводнений здесь не было.

Версию о нечистотах подтвердила грозная надпись СЭС на роднике: «Ключевую воду употреблять только после кипячения!». Хлебнешь из такого «ключика», кем станешь?

«На высоком берегу на крутом» властвовала тишина. На свежезапорошенном льду кочковались уткнувшиеся в свои мысли рыбаки. В весенней ароматической композиции равноправно участвовали вдохновленные теплом прибрежные помойки. Возбужденные открывающимися возможностями толстые и наглые вороны расселись на тополях и противно каркали. Под деревьями выгуливались сексуально озабоченные коты и метили лодки. На глухом пеноблочном строении призывно краснел патриотический лозунг: «Штат Селище. Это кайф!». На ржавых останках безымянного плавсредства философствовали о жизни двое пацанов.

Разглядеть на берегу, плотно прикрытом обильным апрельским снегопадом, место, которое обрушится первым, оказалось трудно. Но пацаны просветили:

– Вон, за катером «Крым», там вода всего ближе подходит.

Однозначно, что это задача для специалистов – решать, где, что и как делать, чтобы селищенские огороды, а вслед за ними и дома не оказались утопленными. А они, специалисты, считают, что обрушения берега реки с жилыми домами в Селище при паводке этого года не произойдет, но берег укреплять надо. И надо бы изыскать средства на берегоукрепление или на долевое участие в нем. Жилкомхоз Костромы мог бы стать заказчиком по проектированию работ на конкурсной основе.

Успокоится ли селищенский народ от подобных формулировок? Ему, народу, нужны не бумаги, а железобетонные укрепления размываемого берега. А то татаро-монгольские недоработки исправит переименованная ими река. Тем более, что разлив-98, по прогнозам, будет быстрым, бурным и полноводным.

«Северная правда», 10 апреля 1998 г.

БЕНЗИН ДЛЯ ТРОЛЛЕЙБУСА

Приехал чукча в город. Остановился на улице и голову кверху задрал.

– Ты чего? – спрашивают его прохожие.

– Да вот, троллейбус жду.

– А почему на небо смотришь?

– Дак сказали, что троллейбус по проводам ходит…

Две дороги, два пути

А ведь во многом прав этот незадачливый чукча из старого анекдота. Действительно, две дороги у троллейбуса. Об особенностях первой, по которой он едет колесами, все хорошо знают. А вот та, что наверху, известна только водителям троллейбусов.

Мне не раз приходилось удивляться, как это в таком хитросплетении проводов над городскими улицами троллейбусные штанги умудряются находить единственно верный путь. Понятно, как по железной дороге идет поезд: ему или стрелочник, или диспетчер по автоматике стрелку переведет. А троллейбус как?

Оказалось, над нашими головами также находятся стрелки, аналогичные железнодорожным. Только управляет ими сам водитель троллейбуса непосредственно из кабины. Он перед стрелкой, как богатырь перед известным камнем: «поддашь газку» – прямо проскочишь, «внакат пойдешь» – не миновать правого поворота.

Я б в водители пошел, но кто меня научит?

Сейчас – никто не научит. Не нужны новые водители троллейбусному парку. Старых-то нет возможности обеспечить машинами, так как покупать новые троллейбусы не на что.

А вот 20 лет назад, когда Анатолий Попов пришел устраиваться сюда на работу, нужда в водителях была, хотя и отбирали строго. Представительная комиссия заседала, вспоминает он, изучали документы, задавали разные вопросы.

– Но мне уже 30 лет было, – говорит А. А. Попов, – не пацан безусый. Закончил школу-восьмилетку, поработал на «Красной маевке», где, кстати, родители работали, три года отслужил в армии, в Германии, в артиллерии. Уволившись в запас, вновь вернулся на завод и поступил на вечернее отделение техникума. В 74-м защитил диплом, поработал инженером-технологом на заводе красильно-отделочного оборудования, механиком в промкомбинате. Но зарплата была маленькая, рублей 110 получал. А тогда как раз сын родился, семью требовалось содержать. Вот и пришел в парк устраиваться водителем. В те годы хорошо платили. Три месяца теорию изучали в учебно-курсовом комбинате, а потом три месяца практиковались за рулем. С полгода я поработал на втором маршруте, но что-то не понравилось, сам попросился на седьмой – «Парк – Черноречье». Нынче 20 лет будет, как я на нем работаю, третья машина уже у меня, – заканчивает он небольшой экскурс в историю.

– Каким должен быть по характеру водитель троллейбуса?

– В первую очередь – спокойным, твердым и решительным, – отвечает Анатолий Анатольевич. – На дороге каких только казусов не случается, а за твоей спиной десятки пассажиров. Так что голову терять нельзя ни в какой ситуации. Но и «шустрить» надо уметь, – улыбается он.

– Как это?

– Предвидеть, что ли, ситуацию, находить нестандартное решение. Еду я как-то раз к площади Конституции, смотрю – пробка троллейбусов впереди, контактная сеть оборвана. А она ведь так устроена, что обесточивается локально. Я штанги отцепил и под горку скатился своим ходом. А там поврежденный участок закончился, можно ехать дальше. Слышал, что новые троллейбусы станут оснащаться мощной аккумуляторной батареей. На них всегда можно будет проехать сотню-другую метров при обрыве контактной сети.

Трудовые будни в праздники у вас?

– Это уж точно, – соглашается А. А. Попов. – Водителям приходится работать и в праздники, и по воскресеньям, как смена выпадет. В такие дни даже спокойней, народу меньше. А бывает, и навеселе компания сядет. И споют, и спляшут под гармошку. Потом долго извиняются и кланяются с благодарностью, что довез.

– И все-таки дорога – это всегда опасность. Городская улица, на мой взгляд, вдвойне. Что для вас является главным раздражителем во время движения?

– Расплодившиеся в последние годы в неимоверном количестве частные автомашины. Сравните, сколько их было лет десять-двадцать назад и сколько сейчас. А городские улицы шире не стали. Все норовят успеть, проскочить, забывая, что у троллейбуса куда меньше возможностей для маневра, чем у того же автобуса. Недавно на перекрестке у универмага иномарка на красный свет пошла, прямо чуть ко мне под передний бампер не угодила. В машине за рулем женщина, а сзади в салоне – маленький ребенок.

«Мерседесы»-«гармошки» турецкие как подкатят к остановке при своей-то длине, так больше никому и не подсунуться. Стой, жди, пока он уедет, а у меня тоже график. Значит, расчищать снег на остановках надо шире. Думаю, не только я, но и другие водители с тревогой ждут того дня, когда на наши городские улицы выйдут все, как писали в газетах, 90 «Мерседесов».

– А что раздражает в пассажирах?

– Пьяные. Лезут с разговорами, а то порой и прямо в кабину с угрозами – куда ты нас, дескать, завез. Случается, засыпают в салоне, приходится на конечных их, так сказать, эвакуировать. Не так давно две молодые женщины в пьяном виде подрались крепко. Пришлось разнимать и выпроваживать. Потом уборщицы в парке недоумевали: «И что у тебя, Анатольич, волос сколько на полу в троллейбусе?»

– Значит, и смешные случаи бывают?

– Работаю с людьми, как без этого обойдешься. Стою как-то на конечной в Черноречье. Последняя ходка в парк, конец смены. Времени – около 12 ночи. Вдруг мужик поддатый подбегает: «Шеф! Отвези на такую-то улицу». Я ему в шутку – бензину мало. А он на полном серьезе: «Сейчас я быстро сбегаю, принесу». Уехал я тогда по расписанию, не дождался его. Все думаю: неужели и правда этот чудак с канистрой бензина к троллейбусу прибегал?

– Обычно шоферы ругают дороги…

– А чего ругать-то! Наоборот, похвалить надо. Последние лет шесть, очевидно, с того времени, как здесь «Кировцы» появились, городские службы убирают снег куда лучше. Раньше зачастую буксовали на конечных в снегу, а теперь до асфальта расчищено.

– А летом?

– Без ухабов и колдобин, конечно, не обходится. Но на своем маршруте знаешь наизусть буквально каждый метр. Хотя лето я меньше люблю. Из-за жары. И окна открыты, и вентилятор включен, и все равно жара невыносимая. Некоторым водителям плохо становится, кровь носом идет.

– В последнее время яблоком раздора стали талоны. Сколько их должен продавать водитель – по одному, по пять или по десять?

– Я прекрасно понимаю тех водителей, которые отказываются продавать по одному талону. От основной работы это отвлекает, за безопасностью движения надо следить. Но я лично продаю и по одному, даже ножницы из дому прихватил, чтобы отстригать. Ведь это живые деньги, наша зарплата, которую, кстати, два месяца задерживают. И когда люди меня благодарят, что, мол, один талончик продал, я про себя думаю: спасибо тебе, что ты не бесплатно проехал, а заплатил свою тысячу.

– Пассажиров много?

– Очень! Седьмой маршрут я вообще считаю самым перегруженным. В часы пик человек, наверное, по двести набивается, двери не закрыть. Прошу в микрофон: «Освободите двери!», но ведь никто не выйдет. Хотя через 4-5 минут идет следующая «семерка». График жесткий, отставать нельзя.

Пенсионеры каким-то образом прознали, что в магазине «Горячий хлеб» у первого хлебозавода хлеб то ли дешевле, то ли вкусней. Многие теперь туда ездят, а это опять седьмой маршрут.

* * *

Вот так – то с юмором (хохмы), то с некоторой обидой на жизнь (задержки зарплаты) рассказывал А.А. Попов о своей работе. Два юбилея у него в этом году. 50 лет со дня рождения, из них 20 – за рулем троллейбуса. Сотни тысяч костромичей перевез он за эти годы. Но не только их, но и москвичей, так как в 80-м году во время московской Олимпиады был командирован в столицу возить пассажиров на троллейбусе, за что, в числе других водителей, был удостоен благодарности и даже повышен в классности.

Разговаривая с ним, я не мог отделаться от одной мысли. Почему наши власти не новые троллейбусные линии строят, развивая экологически чистый транспорт, а взяли на Западе кредит, там же оплатили рабочие места, а нам остались «корешки» – только чадящие соляркой «Мерседесы». Которые из-за дороговизны билетов гоняют по городу полупустыми. 18 человек на 18-метровую «скоростную» «гармошку» – не слишком ли шикарно, когда остальные костромичи задыхаются от давки в дребезжащем «ЛиАЗе»? Наша недавняя психология все-таки дает себя знать. Мы все еще одерживаем победы, по крайней мере над здравым смыслом.

«Северная правда», 6 февраля 1997 г.

Аты-баты

НАШИ ЛЮДИ НА РТР

Военно-спортивное шоу Российского телевидения «Игра всерьез» собрало летом в Новороссийске лучших курсантов технических школ РОСТО. Получили приглашение и костромичи. Руководство школы отобрало самых достойных – Евгения Ковтасьева и Сергея Пухова. Мэр Костромы дал денег на поездку, химучилище помогло с тренировками и… наши ребята не подкачали, дошли до четвертьфинала. За что получили персональное приглашение на вторую «Игру всерьез», запись которой только что, 22 ноября, закончилась в Нижнем Новгороде.

Вооруженные новороссийским опытом костромские парни действительно взялись за дело всерьез. Они выиграли у Владимира, Ростова, Саратова и даже… Москвы. (За победу над Москвой был спецприз – именные часы). Вышли в финал, где пришлось сражаться с Брянском. Переиграть эту команду не удалось: то ли действительно она оказалась сильнее, то ли везение кончилось… Заняли второе место и привезли в Кострому кубок и диплом второй степени, «серебряные» медали и по видеоплейеру.

Но больше всего – впечатлений. Оказалось, что соревнования в подобном телешоу – тяжелая изнурительная работа. Рано утром уезжали на полигон дислоцированной под Дзержинском мотострелковой дивизии и только часам к пяти вечера возвращались на свою «базу» – санаторий «Голубая Ока». Восстанавливали силы с помощью «жемчужных» ванн, джакузи и… санаторно-курортного питания. Перед сном смотрели телевизор и травили анекдоты.

Вспоминают ребята (теперь со смехом), как однажды на полигоне попали под странный дождь, который замерзал на лету. Моментально все покрылись ледяной коркой – бронетехника, оружие, форма. «Ходили, как пингвины!» – смеются теперь парни. Но тогда было не до смеха.

ЧП стали преследовать в финале. Для начала во время проезда на БМП по пересеченной местности у двигателя загорелся коллектор. Отсеки тут же заполнились ядовитым дымом, но пришлось терпеть до финиша. Вываливались из люков на снег чумазыми неграми.

В другой раз рвались к финишу на танке Т-80. Махина почти в полсотни тонн! И тут у этого чуда техники банально отказывают тормоза. Танк, конечно, остановился, но время, драгоценное время, было упущено. Брянская команда, придя первой к месту перестрелки, успела засесть в засаду и оттуда «расстреляла» наших ребят из инфракрасных автоматов.

Как рассказывают Евгений и Сергей, полигон – это что-то невообразимое. Ревет постоянно движущаяся бронетехника, беспрерывно взрываются имитационные мины, гранаты и взрыв-пакеты – сущий ад. К тому же чуть ли не из-за каждого куста на тебя прицелилась телекамера, а над головой постоянно кружат вертолеты с телеоператорами.

И в такой обстановке ты должен точно попасть в воздушный шар-зонд из помпового ружья – американского винчестера, в мишень – стрелой из арбалета, испанским ножом, топором, саперной лопаткой, а также сурикеном – известной из фильмов о ниндзях «звездочкой». Наши парни так точно «сняли часового» этой самой «звездочкой», что телеведущий тут же захлопотал у микрофона – а не в Японии ли Кострома находится?

Московские телевизионщики, по словам ребят, люди нормальные, выкладывались не меньше спортсменов. Целые дни бегали с тяжелыми телекамерами, а по ночам просматривали и монтировали материал.

Многому научились ребята на соревнованиях, даже давать интервью, которые у них брали после каждого этапа. Поэтому на мой вопрос: «Довольны ли призами?» – ответили искренне, что не очень. Оказалось, что Евгений мечтал о новом телевизоре, так как дома призовой «видик» даже подключить не к чему. А Сергею хотелось музыкальный центр. Он учится в политехническом колледже на программиста, перед экраном и так сидит достаточно – любит играть в компьютерные игры.

Я долго допытывался у ребят, зачем им все это надо. Правила телешоу известны: с одной стороны, ты должен показать силу, ловкость и мужество, с другой – ты жертва телевизионщиков, компонент «картинки». «Интересно!» – ответили парни. Их понять можно. Особенно Евгения, который живет в поселке Чистые Боры под Буем. Там наверняка для молодежи никаких развлечений нет.

Но по большому счету, как мне показалось, они хотят стать Настоящими Мужчинами, способными принимать решения и брать на себя ответственность.

«Северная правда», 16 ноября 1997 г.

Аты-баты

ДВЕСТИ ПАРНЕЙ И НИ ОДНОЙ ДЕВУШКИ

Кто сказал, что «Родину защищать» надо обязательно в хлябающе-безразмерных кирзовых сапогах, давясь кашей-«шрапнелью» и дрожа по ночам в промозглой стуже нетопленной казармы? Не знаю, этими ли соображениями руководствовались облвоенкомат, облспорткомитет и другие устроители «Фестиваля (!) допризывной молодежи», но нынче этот спортивный праздник решили провести в турцентре «Волгарь».

«Волгарь» охнул, оказавшись в одночасье загруженным «под завязку», но полную нагрузку – 200 человек выдержал достойно, приняв бравых 16-18-летних молодцов со всех городов и весей нашей немаленькой области как дорогих гостей.

Чем же занимались эти молодые люди в турцентре две ночи и почти три дня? Соревновались! Вся атмосфера была пропитана незримым, тщательно скрываемым духом состязательности – кто кого? Даже из душа парни шли с голыми торсами, обмотав бедра полотенцами, чуть свысока поглядывая на окружающих: эвон мы какие! Но восхититься юношеской статью и доблестью было некому, девчонки в «Волгаре» в эти дни отсутствовали, как деклассированный элемент. По этой причине, кстати, организаторам пришлось отказаться даже от традиционной вечерней дискотеки. Решив, что для одних мальчиков танцы устраивать несколько неприлично, они заменили их вечерними соревнованиями по мини-футболу. Что тут же нашло полное понимание и поддержку в юных душах.

От неуемной страсти победить на соревнованиях разыгрывались настоящие драмы. Что может быть бесспорней подтягивания на турнике? Но и тут показалось, что судья «подсуживает».

Он действительно оценивал строго. Большинство ребят, приехавших из глубинки, покорно сносили его притязания.

Но один, очевидно, побойчей, устав висеть в ожидании судейского счета после очередного подтягивания, вопросительно уставился на судью. У того от красноречивого немого вопроса-укора заходили желваки, но принципами он не поступился, еще дольше выдержал паузу, прежде чем сказал «Десять». После тринадцатого подтягивания парень уже вслух спрашивал судью: «Ну, долго?» Подтянулся он, по-моему, 17 (!) раз.

– Могу предъявить положение… – оправдывался судья вслед гордо уходившему парню.

– У нас же не олимпийские игры и даже не первенство области, – бросил тот на прощание.

И мне подумалось, что такая молодежь, осознающая свои силы и требующая к себе соответственного уважения, придя в армию, не будет копать яму от забора до обеда, красить траву перед приездом лампасного генерала или строить «отцу»-командиру дачу в «свободное» время.

А пока будущие защитники отечества резвились с присущей им силой и ловкостью: плавали в бассейне на 50 метров, метали гранату, бегали кросс и стометровку, стреляли, «рвали» и толкали гири, гнули друг другу руки в армреслинге и… соревновались в строевой подготовке. Хотя я, честно признаться, до сих пор не знаю, что в последнем больше – от спорта или от танцев, когда все вместе синхронно выполняют одни и те же движения. Но ребят подобные теоретические изыски волновали мало, и они бодро маршировали, выкрикивая в такт шагам по-солдатски родное «Не плачь, девчонка!».

А персонал турцентра тем временем сбивался с ног, пытаясь угодить своим гостям. И надо сказать, получалось это хорошо. Ни от ребят, ни от руководителей команд я не услышал ни одной жалобы на размещение или питание. Все, наоборот, радовались, что теперь соревнования проходят в человеческих, цивилизованных условиях. И что ребята, перепачканные после кросса в грязно-снежной слякоти, могут спокойно и быстренько ополоснуться в душе, отдохнуть в двухместных номерах.

Расстарались работники столовой. Сейчас так вряд ли питаются не только деревенские, но и городские. Я специально списал обеденное меню (9 октября) в блокнотик: лосось с зеленым горошком, рассольник по-ленинградски с мясом и майонезом, окорочка куриные жареные с рисом и свежими помидорами, клюквенный напиток, хлеб и вдобавок пол-апельсина. «Волгарь» умеет быть хлебосольным и радушным.

Наш читатель, наверное, удивляется: нашли, дескать, чего расписывать. Эка невидаль – День призывника, каждый год по два раза бывает. Но этот «фестиваль», как оказалось, особенный, проходил под эгидой губернатора. Победителям были вручены призовые кубки главы администрации области.