Снова об этом

За стол сели вместе с обслугой и водилами, которые, впрочем, участия в беседе не принимали, а тихо закусывали, весьма кратко отвечая, если к ним обращался кто-то из членов компании. Закусив, по очереди вышли из-за стола и сгруппировались в некотором отдалении на двух, лежащих рядом, бревнышках. Прозвучало всего два тоста, от Виктора – «За встречу» и от Саши – «За прекрасных дам». В период же всего застолья, каждый употреблял спиртное в своем графике. Джентльмены галантно подливали леди выбранные ими напитки. Все мужчины, кроме ботаника, и Илона пили какой-то очень дорогой КВ. Геннадий, без всякого энтузиазма, изредка делал один-два глотка Мурфатлара. Вика и Наташа, под шашлычок, понемногу прихлебывали из тонких стаканов настоящее Киндзмараули. Ольга, потребовав хрустальный бокал на высокой ножке, вполне не по-детски отдавала дань шампанскому. Люба спиртного не пила вообще. Как Вика потом узнала, она уже тогда была «в ожидании».

Несмотря, на весьма уверенное потребление спиртного, никто из мужчин не захмелел. Оно лишь сделало их чуть-чуть веселей, непринужденней, словоохтливей. А вот Илона к концу застолья слегка поплыла.

Вика была приятно удивлена разнополярности всплывающих в общей беседе тем и, ещё более, глубиной проникновения в них. Вообще, уровень эрудиции всей компании, не считая Илону, произвел на Вику впечатление. И, хоть она всегда активно впитывала в себя очень разноплановую информацию, стараясь максимально глубоко проникать в заинтересовавшие её темы, про себя Вика поняла, что ей до них ещё пока далеко. Разумеется, её извиняла разница в возрасте – девять лет, для интеллектуального роста – не шутка. Они были, в принципе, уже взрослые, выучившиеся, весьма состоявшиеся для своих лет, люди. Но никто из них не позволил себе дать ей почувствовать себя малолеткой, допущенной к беседе взрослых. Все серьезно относились к тому, что она говорила, серьезно оппонировали в случае несогласия, или серьезно просили пояснений. Они принимали её в свой круг, спокойно, приветливо, и как равную.

Глубже всех копал, конечно, Геннадий. Он говорил тихим голосом, без полемического нажима, как бы неуверенно, но всегда очень аргументировано и четко. Геннадий окончил медицинский и уже одолел аспирантуру, на данный момент он уже защитил кандидатскую и имел немалый багаж серьезных научных публикаций. Он связывал своё будущее с изучением центральной нервной системы.

– Гена собирается проникнуть в тайны человеческого мозга – как бы представляя его Вике, иронизировал в его адрес Саша. – Запустить свои длинные пальцы в наши извилины.

Ольга тоже, судя по ряду её реплик, оказалась отнюдь не пустышкой, продемонстрировав и цепкий ум и изрядную эрудицию. Но большинство тем было ей откровенно не интересно, а привитый с детства снобизм постоянно заставлял её вклиниваться в разговор то с какими-то эпизодами её зарубежных вояжей с папой, то о каких-то престижных вещах: импортных шмотках, машинах, аппаратуре….

Илона. Это была двадцатипятилетняя, стройная, веселая, яркая, сексопильная девица, не слишком скрывающая свою доступность. Она активно вступала в любой разговор и пускалась в смелую полемику, подчас не имея даже поверхностного представления об обсуждаемом предмете, при этом, бросая на всех присутствующих мужчин, включая обслугу и шоферов, провокационно вызывающие взгляды. Саше, иной раз, приходилось откровенно её затыкать и одергивать.

Славик, если высказывался, пусть даже весьма творчески аргументируя, всегда и в любом вопросе почему-то разделял точку зрения Виктора, хотя, несмотря на это, обнаруживал наличие глубокого, отлично организованного, дисциплинированного ума. Вообще же, он, хоть и не явно, всё время как бы держался в тени Виктора.

Люба в разговоре участия практически не принимала. Улыбаясь и, то кивая, то слегка мотая головой, обозначала, скорее больше для себя самой, своё отношение к прозвучавшей мысли и прижималась плечом к Славику, обхватив его руку своей.

Саша, при обсуждении любой темы, чувствовал себя абсолютно уверено, но часто бывал иронично-циничен, и своим отточенным остроумием периодически переводил серьезный аргумент или целую тему в разряд какой-нибудь погремушки или безделицы. Симпатичный, обаятельный, с приятной улыбкой и утонченным, правда, несколько саркастичным чувством юмора, он будто олицетворял человека – душу любой компании, хотя и без претензии на роль неформального лидера. Неформальным же лидером собравшихся, как не без удовольствия отметила Вика, несомненно, был Виктор – её Виктор. Как выяснилось в процессе разговора несколько позже, к немалому Викиному удивлению, Саша оказался, соответственно возрасту, офицером КГБ. Это обстоятельство отнюдь не заставляло никого из собравшейся компании пытаться выглядеть идейным строителем коммунизма. Все они, лучше большинства граждан, имели представление о реальном положении вещей в стране, и весьма цинично высказываться по этому поводу не стеснялись. Правда, менять что-либо в существующем порядке, тоже не горели желанием. Ведь, на данный момент, они фактически и были правящим классом.

Наташа с Андреем, несмотря на связывающие их семейные узы и трёхгодовалого сына, сейчас оставленного с няней, по отношению друг к другу вели себя несколько странно, просто как очень хорошие старые друзья. Они не старались это афишировать, но Вика заметила, а остальные и так знали. Все присутствующие, разумеется, кроме Любы, Вики и Илоны, в свое время были гостями на их помпезной свадьбе.

Это был союз не двух сердец, а союз двух могущественных семей. Нельзя сказать, что родительская воля разрушила пылкую любовь каждого из них к кому-то еще. Нет, на тот момент они оба не были ни в кого влюблены. Андрей и Наташа были знакомы и дружили с юных лет, и всегда испытывали друг к другу глубокую, чисто человеческую симпатию. Поэтому, родительское решение об их браке оба, в целом, оценили положительно. Уговорить их не стоило большого труда, тем более, что этот брак гарантировал блестящие перспективы на будущее им обоим. Их отцы же были очень довольны собственным союзом – союзом двух взаимоукрепляющих могущественных и как бы параллельных сил. А что до чувств детей, то, чего там, – симпатичные, умные, добрые ребята – «стерпится – слюбится» – надо строить фундамент будущего благополучия…. И, в общем, они оба честно старались создать крепкую, дружную семью, относясь друг к другу бережно, с пониманием и уважением к личностным качествам каждого, с желанием открывать друг в друге новые положительные стороны. Исходя из этого, их брак не сулил им никаких разочарований. Восприятие ими друг друга было абсолютно реалистично, не затуманено романтической влюбленностью, склонной наделять предмет вожделения неприсущими ему достоинствами, а затем пожинать горечь разочарований. Вступление в интимные отношения принесло им обоим удовлетворение, наслаждение, радость, и ещё более сблизило их. Ну, а рождение ребенка, в котором оба души не чаяли, наполнило их брак новым, очевидным смыслом. Так что, их отношение друг к другу было сродни взаимоотношениям счастливой супружеской пары, прожившей вместе порядка двадцати лет. И все же, над их семейным благополучием нависала одна вполне реальная, в связи с их молодостью, угроза. Это возможность, что один из них пылко, по настоящему, влюбится в кого-нибудь на стороне. И они оба знали о ней. Но пока что, их сердца неуклонно продвигались в направлении друг друга, хотя, то взаимное, страстное, всепоглощающее, испепеляющее чувство пока что их так и не посетило.

Андрей активно, на равных принимал участие в обсуждении всех тем, всплывших за столом. Если спорил, то аргументировано, с вескими доводами. Спиртное же подливал себе несколько чаще остальных, хотя это и не возымело никаких особых последствий.

Наталья в основном слушала, немногословно отвечая, если к ней обращались. Слушала она внимательно. Похоже, её всерьез интересовали мысли собравшихся, своими же, она делилась неохотно, и не из-за замкнутости характера, а скорее, из-за некоторой неуверенности в себе.

Наговорившись и наспорившись, отяжелев от шашлыка и обильных разнообразных закусок, все помаленьку начали выбираться из-за стола. Солнце продолжало реально греть, поэтому Ольга решила позагорать и, заодно, продемонстрировать, свой новый импортный купальник. Она направилась к двум шезлонгам у самой воды, увлекая за собой недопитую бутылку шампанского, бокал и Геннадия. Геннадий, усевшись в шезлонг, прикрыл глаза и как бы задремал. Ольга тоже села в шезлонг, закурила Marlboro, и манерно отставив в сторону руку с бокалом, лежащим в ладони и ножкой, пропущенной между указательным и средним пальцем, устремила взор на гладь озера. Оба молчали.

Наташа попросила перенести один из шезлонгов в тень под большой раскидистой сосной и, устроившись в нем, принялась за чтение «химии и жизни».

Желая продемонстрировать собственные формы, а заодно и позагорать, Илона тоже разделась до купальника. Саша, перекинув через плечо цветастый шерстяной плед, обнял её за талию и не спеша, как бы прогуливаясь, повёл от озера, через широкую поляну в сторону сгруппировавшихся поодаль кустов. После того, как они скрылись за листвой, ещё некоторое время оттуда доносились какие-то возгласы и смех Илоны. Потом всё стихло.

Все остальные мужчины достали из багажников резиновые сапоги и какие-то шикарные импортные спиннинги с, абсолютно недоступными тогдашним простым обывателям, безинерционными катушками. Виктор подошел к Вике, слегка обнял за плечи.

– Мы с ребятами пойдём немного побросаем, ты отдыхай, в шезлонге вон поваляйся, позагорай, а то – подремли.

– Да, ты иди, конечно, а я…. Нет, я и так засиделась, я лучше пойду вдоль озера по лесу прогуляюсь, хочу слегка протрястись.

– Хорошо, только гуляй по той стороне, по сосняку, там высокий берег, а в эту сторону не ходи, здесь вдоль озера сплошное болото.

– Так вы-то сами, что, по болоту пойдёте? – Вика сделала испуганные глаза.

– Ой!…. Да ты никак за меня волнуешься?… Приятно,… очень приятно. – Виктор расплывался в довольной улыбке. – Когда такая девушка,… такая девушка за тебя волнуется, понимаешь, что на свет родился не зря. – Он, явно хохмя, закатил глаза, воздел ладони к небу и изобразил улыбку блаженствующего дебила.

– Ну, ладно. – Шлепнула его по ладоням Вика. – Хватит издеваться, ишь, отважные покорители прерий…. Это действительно не опасно?

Виктор вернул себе нормальное выражение лица и перешел на успокоительную интонацию.

– Вик, мы сюда уже много лет ездим, все тропиночки знаем. Понимаешь, там глубина начинается у самой кромки воды, почва болота как бы нависает над озером, проще говоря, плавает на нем, и щука как раз там и стоит. Без улова никогда не возвращались. Ну, не скучай, мы не долго.

– Ну, пока, пока. – Вика, изобразив явно напускное безразличие повернулась и медленно пошла по тропинке.

– Вика, ты гулять? Я с тобой! – Люба догнав её, пристроилась рядом. – Знаешь, а я тебя, наконец, вспомнила.

– Как это вспомнила? Мы что раньше встречались?

– Встречались…. Мы с тобой в одной школе учились. Я почему тебя запомнила, – ты, когда нас выпускали на «последнем звонке» нам какие-то напутственные стихи читала, по-моему, ты тогда второй класс закончила. Кстати, и мой Славик, и твой Витя – тоже из нашей школы, только на год старше меня.

– Твой Витя…. – Хмыкнула Вика. – Может быть он вовсе и не мой….

– Твой, твой, точно твой. А ради кого, ты думаешь, он этот пикник затеял?

– Ну, не знаю…. Вы, наверное, и раньше часто так собирались. Мы так, со своими, часто….

– Собирались. Конечно, собирались. Слава мне говорил. Но,… чтобы так,… в экстренном порядке! – Вы же мои лучшие друзья! Очень прошу! Обязательно надо быть! – Такое впервые. Это для него важно. Мы все это поняли. Правда, Сашка,…. как всегда…. Он, как со своей Дашей расстался, так и…. Будто глушит в себе что-то…. Понесло, как говорится…. У него теперь всё время разные…. Хотя, по сути, скорее, одинаковые…. Ну-да, ладно. – Объективная реальность. Из песни слова не выкинешь. А Витя?… Твой Витя! Не сомневайся! Твой.

Вике было очень приятно, стало как-то тепло на душе. Но она решила вернуться к теме разговора.

– Надо же, из одной школы…. А я никого из вас не помню. Главное, даже Виктора не помню. Я тогда воспринимала вас, как уже больших дяденек и тётенек. А мы все для вас, наверное, были – глупые маленькие карапузики.

– Ну, да,…. В общем, конечно…. Правда…. Я с трудом тебя узнала.

– Скажи, а Виктор обо мне вам что-нибудь рассказывал?

– Ничего. Вообще ничего. Когда пытали его, что за экстренность такая с этим пикником, ничего не сказал. – Сами увидите, сами всё поймете. – Собственно, я о тебе узнала только когда мы со Славой сегодня к вам в машину сели. Ну-и, как тебя увидела, действительно, всё сразу поняла.

– А как у вас со Славой началось? Ещё со школы?

– Нет, я тогда его не замечала. Он же у меня неприметный такой. Опять же, старше на год. Его в своем-то классе почти не замечали. Кто он для наших снобов?… Сын завуча?

– Как? Сын Ирины Анатольевны? Она уж три года, как директор.

– Я знаю…. У него и друзей-то с детства кроме Виктора никого не было. Потом уж, классе в шестом, к ним Сашка прилепился. И так и остались – друзья-однокашники. А фактическое наше с ним знакомство произошло случайно, всего полтора года назад, на одной вечеринке. Танцевать меня пригласил. Я и тогда на него особого внимания не обратила, там вокруг были, как мне казалось, экземпляры поинтересней. Провожал меня с вечеринки совсем другой ухажер, а Славик проследил нас до моего дома. На следующий день поймал меня во дворе, улыбался, что-то мямлил, уговаривал поехать с ним в Сокольники. Я, от нечего делать, и согласилась. Гуляли, разговаривали. Слава очень интересным человеком оказался. Очень широкий спектр интересов. Тогда, на первой нашей прогулке, он мне про «летающие тарелки» рассказывал, про гуманоидов…. Я уже тогда поняла, что он в меня втюрился. И, кстати, он-то меня по школе очень хорошо помнил. Оказывается, я ему ещё тогда нравилась…. Сразу узнал! Потому и подошёл. Стали встречаться практически каждый день. И, знаешь, у нас с ним произошло как бы душевное взаимопроникновение. Как-то незаметно, мягко, без эффектных сцен, без безумных поступков, но, уверенно продвигаясь шаг за шагом, он покорил моё сердце. И я, в какой-то момент, без всякого грома среди ясного неба, просто поняла, осознала, что люблю его, что очень люблю его, что он теперь и есть главный смысл в моей жизни. Я с ним очень счастлива. Знаешь, с ним я поняла, что такое настоящий мужчина. Это не высокий, накаченный, торчащий от собственной крутости, самовлюбленный и эгоистичный красавчик, а добрый, любящий, пусть неброский, зато – преданный и надежный, готовый для тебя на все. Я чувствую, у нас всё будет хорошо. Слава всё для этого сделает. Он очень целеустремлённый и дисциплинированный. Он ведь хорошо понимает, что случайно попал в круг этих….. Ну, в общем, в наш круг…. Знаешь, он мне как-то сказал, что уже давно научился понимать, что он может позволить себе хотеть, а что не может. И, уж если он позволил себе что-то захотеть, то приложит все силы, что бы этого добиться. А ещё он сказал, что теперь главная цель его жизни – сделать меня счастливой…. Так что, ты теперь представляешь, что для меня Славик…. Ну, ладно, всё обо мне, да обо мне…. А тебя-то Виктор как подцепил? На какую блесну?…

– Подвёз меня на машине. Я опаздывала, тут он мне и подвернулся….

– Подвёз?… Подвернулся?… Не-е-т, на сколько я его успела узнать, Виктор никогда ни под что случайно не подвернётся…. У него всё всегда на пять ходов….

Так они шли, разговаривали, постепенно проникаясь симпатией друг к другу. Вдруг, с противоположного берега озера раздался крик – Мужики!!!. – весьма продолжительная пауза и потом – Мужики!!!. Помогите!!!. Тону!!!

Девушки остановились как вкопанные, переглянулись и кинулись бегом обратно по лесной тропинке назад к их поляне. Тропинка петляла между сосен в некотором отдалении от озера, и противоположного берега из-за деревьев и прибрежного кустарника почти не было видно.

…. Настроение у Андрея было отличное. Лёгкая рябь на воде сверкала на солнце, покрывая золотыми искрами почти всю ширь озера. Принятый недавно алкоголь бодрил и вызывал приятную эйфорию, а в небольшой брезентовой сумке, висевшей через плечо, напоминала о себе приятной тяжестью и редкими мощными взбрыками только-что пойманная щука. Он аккуратно, стараясь наступать на кочки, всё дальше и дальше продвигался вдоль берега, к примеченному им издали, удобному месту для заброса. При каждом его шаге, почва под ним совершала колебания, распространявшиеся вокруг едва заметными волнами. Ребята, Витька со Славкой изрядно отстали, найдя себе по удобному местечку, встав на приличном удалении друг от друга. Андрей же не любил «долбить» на одном месте, а предпочитал всё время перемещаться, ища более уловистые места. Он был опытным и довольно удачливым рыбаком. На его пути возникла малюсенькая, не более полутора метров в диаметре, почти правильной округлой формы полянка, ровно, как пушистый ковер, покрытая нежно-зеленым мхом. По бокам от неё возвышались две кочки, на одной из которых росла чахлая сосенка. Андрей хорошо осознавал опасность, которую таит в себе этот живописный лужок, и решил обходить его по кочке с сосенкой. Когда он поставил на кочку ногу и начал переносить на неё тяжесть тела, вдруг, то ли неудачно встал, то ли сказалось количество принятого КВ, его качнуло в сторону и, теряя равновесие и машинально схватившись за верхушку деревца, всем весом шагнул почти в самый центр лужка. Провалился он сразу до подмышек, в левой руке сосенка, корень которой почти полностью выдрался из кочки, спиннинг валяется в стороне, совсем близко, но чтобы дотянуться, не хватает буквально длины ладони. Первые ощущения – раздражение и досада. – Ну, надо же,… вляпался! Теперь шуточек и подколок надолго хватит…. Ладно, надо выбираться. – Андрей попытался делать как бы плавательные движения ногами и подтянуться за почти вырванное изо мха деревце, но вязкая жижа практически блокировала движение ног, при этом, абсолютно не давая никакой опоры снизу, а корень сосенки просто вырывался из кочки всё больше и больше. И тут Андрей понял, что ему совсем уже не до шуток. Он погрузился уже по плечи….

Виктор, не спеша, с равномерными паузами, позволяющими блесне идти как бы плавными рывками, имитируя движение подраненной рыбёшки, наматывал леску на катушку, когда со стороны, в которую ушёл Андрей, раздался крик.

– Мужики!!!.

– Видать Андрюха здоровую зацепил. – Подумал Виктор. – Ишь как орет.

– Мужики!!!. Помогите!!!. Тону!!!

Виктор бросил в сторону спиннинг с недовыбранной леской и заорал – Славка за мной!!!

Слава, находился метрах в ста пятидесяти от него, в прямой видимости, стоя со спиннингом на небольшом мысочке. Виктор побежал прямо по следам Андрея, хорошо видным на мягком мху, слыша далеко за спиной ритмичное чавканье Славкиных шагов.

Наташа глубоко погрузилась в чтение. «Химия и жизнь». Ей очень нравился этот журнал, и в первую очередь за то, что, несмотря на название, он не был чисто «химическим», а освещал достижения человеческой мысли в самых разных областях. Кроме того, там почти всегда печатали научную фантастику. Когда она услышала первый крик – Мужики!!!… – ей пришлось, как бы выныривать из захватившей её статьи, как из глубокого сна при звуке будильника. Она оторвала глаза от журнала, подняла голову и стала растеряно озираться по сторонам.

– Мужики!!!. Помогите!!!. Тону!!!

– Это голос Андрея…. Это Андрей!… Это Андрей!!!. – В висках у Наташи застучало…. Она попыталась встать – ноги будто отнялись. Её мозг фиксировал всё, что происходило вокруг. Она видела, как мимо неё пробежал шофёр Виктора, как Ольга, со словами – Да сиди ты…. Опять хохмят, дураки!… – схватила за рубашку вскочившего Гену, как он вырвался и тоже побежал за шофёром. Через какое-то время Наташа поняла, что всё-таки встала и движется вслед за убегающими мужчинами, но она не чувствовала собственных шагов, было впечатление, что она очень медленно плывет над землей. – Почему я так испугалась? Может, действительно ничего страшного. Может, действительно дурачатся… Господи, сделай, чтобы это было так…. Господи!…. А, я…. А, я уж…. А, я уж тогда!!!.

Вода уже дошла Андрею до подбородка. Одна рука продолжала судорожно сжимать макушку уже окончательно вырванной сосёнки, другая – пыталась ухватиться за мох, но лишь вырывала из него клочья. – Как глупо…. Боже, как глупо!… Никогда не думал, что это может случиться со мной…. Ребята ещё далеко…. Слишком далеко…. Не успеют…. Как глупо…. – Андрей сделал глубокий вдох и, что есть силы, крикнул – Я зде-е-есь!!! – Времени хватило на ещё один глубокий вдох. Вода поднялась выше глаз, потом накрыла всю голову. Андрей задержал дыхание, он был неплохой пловец. Нет, перед его мысленным взором не промелькнула вся жизнь, всплыла лишь одна картинка, яркая, как засвеченный слайд – Наташа, его Наташа, вся будто светясь и улыбаясь улыбкой Мадонны, кормит грудью их Игорешку. Вдруг, в легких и гортани появился какой-то спазм, сильнейший позыв к кашлю. Он кашлянул, выпуская забранный воздух.…. На следующем судорожном вдохе в лёгкие хлынула вода….

Наташа двигалась как зомби, когда откуда-то издали вдруг услышала, – Я зде-е-есь!!! – она ощутила в этом крике настоящее отчаяние и безисходность. – Случилось!… – Поняла она – Случилось…. непоправимое!… – Её ноги подогнулись, она упала сначала на колени, потом, уткнувшись лицом в мох, потом разогнулась, села, и не в силах больше встать, тихо завыла.

Когда Вика с Любой выбежали на поляну, кроме Ольги, сидящей в шезлонге и глядящей куда-то в даль из-под руки, никого не было. Метрах в тридцати от края поляны в сторону болота они увидели сидящую на коленях с прижатыми к груди кулаками Наташу. Возле неё стояли все мужики из обслуги и два шофера. Перед ними, растопырив руки, как бы не пуская их, стоял Саша, наряд которого состоял из одних семейных трусов. К ним уже подбегала совершенно голая, кое-как прикрываемая пледом, с охапкой какой-то одежды в свободной руке, Илона. Подбежав ближе, они стали разбирать, что говорил Саша. Говорил он возбуждённо, но уверенно, с нотками, побуждающими к подчинению.

– Всё, больше никто туда не пойдет! Вас тоже касается! – выставив в направлении подбежавших Любы и Вики открытую ладонь, как бы останавливая их. – Сейчас всем стадом как ломанемся, дыр понатопчем – ещё кто-нибудь провалится. Потом вас вытаскивай! Туда и так четыре мужика побежало – разберутся. Вы вон лучше барышне помогите. Паша, Митрич, поднимите, отведите, усадите её куда-нибудь. Нашатырь там, валерьянку из аптечки…. А ты, глянув на Илону, оденься и мне вон джинсы кинь.

Илона, просто отвернувшись от присутствующих, скинула с себя плед и, отыскав в кучке мятой одежды трусики, не спеша, после глубокого наклона одела их. Затем подняла джинсы, стряхнула и бросила Саше. После чего, снова повернувшись ко всем лицом, стала, опять же не спеша, одевать лифчик, ловя быстрые, как бы вскольз бросаемые взгляды мужчин.

Двое из обслуги, приподнимая Наташу за подмышки, стали пытаться поставить её на ноги.

– Ну, давайте,…. Наталья Санна, голубушка…. Вставайте…. Пойдём вон туда, на стульчике посидим…. – запричитал Митрич – ….Давай, Наташенька,… ну давай,… давай поднимайся….

Колени Наташи не разгибались, и вообще положение ног никак не менялось. Мужчины приподняли её немного, как сидячую статуэтку, подержали навесу и снова опустили в образовавшиеся под её коленями лужицы. Она лишь отрешённо смотрела перед собой, с закрытым ртом издавая при каждом выдохе тихое дрожащее носовое «м.…..м……м», … «м……м……м».

Виктор очень торопился. След Андрея чётко обозначался впереди, плавно извиваясь по мшистым кочкам. Вот здесь он взял в сторону озера, топтался у самой кромки, видимо делал забросы, вот опять пошёл дальше, постепенно удаляясь от воды. Виктор, автоматически отмечая про себя все эти мелочи, продолжал нестись дальше. И вдруг, где-то впереди, не так уж далеко…..

– Я зде-е-есь!!!

Виктор, меряя уже один свой шаг – на два следа Андрея, начал шарить взглядом в направлении голоса. Деревца на болоте были редкие и низкорослые, и, судя по силе звука, Андрей должен был быть уже виден…. Но, увы…. Стало ясно – счёт идет на секунды.

Примерно через пятьдесят, может, шестьдесят метров след Андрея внезапно оборвался на какой-то развороченной кочке. Справа от нее, в низинке, была малюсенькая, покрытая мхом, полянка. Почти по центру её зияло небольшое оконце открытой воды бурого цвета. Из него торчала часть стволика с корневищем какого-то небольшого деревца, за оконцем валялись вырванные и брошенные клочья мха, ещё чуть поодаль – спиннинг.

Виктор сразу всё понял. – Не успел…. Не успел!… Боже…. Андрей…. Как глупо…. Вдруг он заметил, что деревце медленно движется, незаметно уходя под воду. Виктор, встав на колени за развороченной кочкой и, как бы упираясь в неё коленями, лег на живот, потянулся и ухватил деревце у самого корневища. Аккуратно потянув, он ощутил на противоположенном конце стволика реальную тяжесть. С силой, но очень плавно, без рывка, Андрей начал вытягивать сосёнку наверх. По мере продвижения, в бурой мутной воде стала проявляться рука, сжимавшая макушку деревца. Вот она дошла до поверхности, вот показалась из-под воды на целый кулак, вот уже сквозь бурую муть стала проявляться голова Андрея. Вдруг, хватка руки ослабла, и макушка сосёнки выскользнула из неё. В этот момент, практически с разбега, рядом с Виктором плюхнулся на живот Славка и схватил Андрея за запястье. Виктор тоже свободной рукой тут же взялся за предплечье чуть пониже руки Славы, и они вдвоём уже со всей силы начали вытаскивать Андрея из трясины.