Жизнь как подвиг

Федор Иванович – мягкий и непрактичный по жизни человек – домом не занимался. Когда была жива жена, все хозяйственные вопросы были на ее плечах. После смерти жены дом вел его преданный помощник Димитрий, которого он привез в Париж из Лиона. Сейчас, когда подросла его единственная дочь Аглая, роль хозяйки была в ее крепких руках. Красавицей Аглая не была – худенькая, с маленькими ручками и ножками. Но она обращала на себя внимание своими очень выразительными, расположенными несколько навыкате, какими-то всегда печальными глазами. Казалось, что ее особый взгляд проникает внутрь человека и позволяет ей мгновенно понять, с кем она имеет дело и что от этого человека она может ожидать. Таинственный образ Аглаи дополняли гладкие волосы медного цвета, которые она собирала на затылке в один пучок. Глядя на нее, возникало впечатление, что Аглая сошла с какого-то восточного медальона или старинной монеты, хотя в роду Федора Ивановича и его покойной жены Шарлотты не было предков с подобной фактурой.

Внешне Аглая была мало похожа на покойную мать, но характером и умением принимать решение была ее точной копией. Она прекрасно справлялась с ролью хозяйки: с одной стороны, от ее внимания не ускользало ничего, а с другой, в доме никогда не чувствовалось никакого напряжения. Аглая полностью доверяла Димитрию, но все, что касалось отца, было предметом только ее забот. Может, это было связано с тем, что она в раннем возрасте лишилась матери. А может быть, потому что отец был для нее всем. Русских гостей в доме профессора Крутова обычно было не много, но когда они появлялись, Аглая принимала их лично, демонстрируя при этом достаточно приличный русский язык.

На этот вечер никакой особой программы не планировалось: завсегдатаи сидели в дальней комнате за игрой в покер. Несколько человек расположилось в салоне, где дочка одного из гостей, примерно шести лет, давала импровизированный концерт. Девочка неплохо для своего возраста играла на рояле, но вызывала всеобщий восторг, когда, ошибаясь, начинала сама заразительно смеяться. Никто не заметил, когда на пороге профессорского дома появились двое молодых мужчин. Один из них – работник торгового представительства советского посольства Владимир Владимирович Васильев – был хорошо знаком с хозяином дома. Посольство иногда поручало Федору Ивановичу выполнение перевода материалов, связанных с описанием закупаемого иностранного оборудования. Второй мужчина был никому не знаком. Федор Иванович извинился перед своими собеседниками и пошел встречать новых гостей.

– Здравствуйте, господа. Я профессор Крутов. Рад Вас видеть.

Мужчины обменялись рукопожатиями, и Васильев представил хозяину дома своего товарища:

– Эксперт по оборудованию металлургических предприятий Кирсанов Александр Иванович. Из Москвы. В Париже находится в служебной командировке. Я позволил себе пригласить его к Вам в гости, пообещав познакомить с интересными людьми.

– Очень хорошо сделали, господин Васильев. Раздевайтесь, господа, и не стесняйтесь. У нас это не принято.

После состоявшегося знакомства с хозяином дома, молодые люди прошли к фуршетному столу и, взяв по бокалу вина, присели на свободные кресла в углу салона. Васильев буквально через десять минут после прихода куда-то исчез, растворившись в большой квартире, и Кирсанов остался один. Будучи от природы человеком застенчивым, он продолжал сидеть на том же месте, которое занял в начале вечера. В соответствии с инструктажем, который перед этим визитом провел с ним Васильев, в близкий контакт с русской эмиграцией Кирсанов вступать не должен. Никаких разговоров о работе ни с кем не заводить и информацию о себе постараться не давать. Поэтому Кирсанов сосредоточился на перелистывании красочных журналов, в избытке лежавших на столе. Пока через некоторое время приятный женский голос не нарушил его уединения.

– Здравствуйте, месье. Вижу, что Вы у нас в гостях впервые. Я – Аглая Крутова.

Кирсанов при ее появлении резко встал, чуть не опрокинув при этом на себя бокал с вином. Он понял, что перед ним дочь хозяина квартиры профессора Крутова.

– Инженер Кирсанов Александр Иванович. Можно просто Саша.

Она протянула ему руку, и он в ответ робко ее пожал.

– Что же это Вы, Александр Иванович, углубились в чтение журналов и больше ничего вокруг не замечаете? Я думаю, что Вы не только за этим к нам пришли. То, что Володя Васильев Вас бросил одного – мы ему еще за это выговорим, а вот Вам скучать не дадим.

В этот момент к ним подошел Федор Иванович и, извинившись, куда-то увел свою дочь. Федор Иванович вызвал в коридор Аглаю не потому, что у него появились к ней какие-то вопросы. Нет. Он вдруг почувствовал, что в компании с этим симпатичным молодым человеком его дочери грозит беда. Он не знал, что за беда и откуда она может придти, но он это чувствовал. Принято, как правило, говорить об уникальной интуиции женщин. Их удивительной связи с близкими людьми и уникальной способности ощущать проблемы на расстоянии. Даже физически ощущать их боль и страдания в режиме реального времени. Федор Иванович, по всей видимости, был исключением из этого правила. То ли потому, что он один, без жены, всю жизнь воспитывал дочь, то ли потому, что она удивительным образом была к нему привязана. Но сегодня, в этот вечер, он ощутил сильное внутреннее волнение, почувствовав страшную опасность для своей маленькой семьи. И эта опасность исходила от молодого человека, который только что разговаривал с его дочерью.

– Папа, ты мне что-то срочно хотел сказать? – спросила Аглая у Федора Ивановича, когда они остались одни.

– Да, я хотел тебя попросить помочь мне найти твое свидетельство о рождении. Мне завтра предстоит встреча с адвокатом по поводу оформления наследства, а я не знаю, где лежит этот документ.

– А что это нельзя было сделать, после того, как разойдутся гости?

– Конечно, можно было, но я побоялся, что забуду сказать тебе об этом сегодня. А завтра ты рано уйдешь на работу.

Профессор Крутов беззастенчиво врал своей дочери. И Аглая прекрасно понимала причину его необычного поведения.

2.2

Саша Кирсанов, после того, как Аглая оставила его в комнате, еще немного посидел в одиночестве, а затем оделся и, ни с кем не попрощавшись, покинул дом профессора Крутова. Он ушел не только потому, что ему в самом деле было скучно. Он ушел, чтобы успокоиться, так как впечатление, которое произвела на него Аглая, его просто вывело из состояния равновесия. Видел он ее всего несколько минут, а испытал от этого страшный шок. Этот шок можно было только сравнить по степени воздействия с северным сиянием, которое он впервые увидел в пятилетнем возрасте, когда их семья жила в военном городке под Воркутой. И тем не менее, северное сияние по сравнению с Аглаей – хрупкой девушкой, с огненными волосами и библейскими глазами, – не шло ни в какое сравнение. Это было чудо, которое он никак не ожидал увидеть в этом парижском доме. Кирсанов понял, что с появлением этой женщины в его жизни наступил новый этап. Он пришел в дом профессора Крутова одним человеком, а вышел – другим. Молодой, красивый, успешный, легко преодолевающий все жизненные преграды, Александр Иванович Кирсанов вдруг налетел на какое-то препятствие, обойти которое он не может. А главное, не хочет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.