Жизнь как подвиг

Приближались октябрьские праздники, и Виктор стал рваться в Норильск. Анне Павловне очень не хотелось, чтобы он сюда приезжал через такой короткий срок. На его просьбу выслать деньги для приобретения авиабилетов, она ответила, что сама едет в командировку. Будет в Москве и в Ленинграде, причем в Ленинград хочет на три дня взять Виктора с собой. Ее задачей было предотвратить встречу Виктора и Аглаи в Норильске. Или, в крайнем случае, оттянуть ее на как можно более поздний срок. Анна Павловна очень надеялась на известное утверждение, что «время лечит», и всей душой хотела, чтобы Виктор встретил в Москве хорошую девочку и забыл все свои детские впечатления.

Отношения с ребятами в группе, где учился Виктор, складывались у него нормально. Они уважали его за доброжелательность и готовность всегда помочь в трудную минуту. А когда узнали, что он из Норильска и у него водятся лишние деньги, от желающих с ним дружить просто не было отбоя. Высокий, подтянутый, сероглазый, с ямочкой на подбородке, модно одетый молодой человек нравился многим девочкам. Но особенно активно вела себя по отношению к Виктору Лера Гурцкая. Она была одной из первых красавиц курса и думала, что все ей можно. Лера относила себя к высшему обществу: папа был начальник центрального военного госпиталя Министерства обороны СССР, мама народной артисткой России, солисткой Московского театра оперетты. Они жили в большом старинном доме в переулке, выходящем на Фрунзенскую набережную, и занимали втроем пятикомнатную квартиру. Эта ситуация в послевоенное время даже для Москвы была исключительной. Человек, попадавший впервые к ним в гости, был шокирован необычной планировкой квартиры: в прихожую круглой формы выходили двери от пяти изолированных комнат – салона и четырех спален. Каждый член семьи имел отдельную комнату. Кроме этого, была одна комната, которая, как объясняли хозяева, предназначалась для будущего зятя. В огромном по площади салоне стоял старинный диван, три кресла с журнальным столиком и великолепный черный рояль.

В один из выходных дней Лера пригласила Виктора к себе в гости, заранее предупредив, чтобы он обязательно был в галстуке и купил для мамы букет цветов. Это несколько насторожило Виктора, но приглашение он принял. В назначенный день и час Виктор стоял перед красивой дверью, на которой вязью было написано: Полковник Гурцкая А. А. Родители Леры – Вероника Семеновна и Александр Автандилович – души не чаяли в своей единственной дочери. И поэтому, когда она объявила о госте, им оставалось только подготовиться к его приходу. Сейчас вся семья встречала Виктора при входе в квартиру. Тон задавала Вероника Семеновна. Она и оценивала – соответствует ли гость дому Гурцкая или нет.

Однако, судя по тому, какие Виктор преподнес хозяйке дома цветы и что при этом он говорил, парень был непростой. Да и вел он себя не так, как остальные сокурсники Леры, которые, попав в их дом, как-то сразу терялись и начинали заискивать. Этот был на удивление спокоен и уверен в себе. Он не проявлял излишнего любопытства и не просил организовать ему экскурсию по их квартире. Вел он себя весьма почтительно к хозяевам дома, но с достоинством. После фирменного обеда, заказанного в «Метрополе», Вероника Семеновна решила похвастать перед гостем знанием французской кухни:

– А вот когда я проходила стажировку во Франции, то поверхность лукового супа, приготовленного в фирменном ресторане, имела лиловый оттенок.

– Это потому что бульон два раза процеживали, чтобы убрать лук, – вдруг заметил Виктор.

– А Вы это откуда знаете?

– Так готовила луковый суп наша домработница.

– Ну, не иначе, как в Париже? – с ехидцей произнесла Вероника Семеновна.

– Нет, в Норильске.

Вероника Семеновна спросила резким тоном у мужа:

– Александр, а что такое – Норильск. Где это?

– Это новый, совсем молодой город на Крайнем Севере, – ответил Александр Автандилович.

– Никогда не слышала об этом. Может, Вы еще, молодой чело век, по-французски говорите?

– Да, мадам. И вполне прилично.

Но Вероника Семеновна не растерялась. Она решила компенсировать свой промах по географии игрой на рояле и под собственный аккомпанемент что-то спела из модной оперетты. Потом по вернулась к Виктору и спросила с нескрываемым любопытством:

– Скажите, молодой человек, а откуда у Вас такие манеры? Плюс знание французского языка? Я видела, как Вы безукоризнен но себя вели во время обеда, как пользовались приборами. Это все тоже из Норильска?

– Прошу меня простить, Вероника Семеновна, но в двух словах о Норильске не расскажешь, а на более длинное повествование я, из-за дефицита времени, сегодня не готов. Так что, если позволите, я Вам расскажу о Норильске в другой раз.

Когда за Виктором закрылась дверь, мама сказала дочери:

– Серьезный мальчик, но тебе, Лера, с ним придется очень непросто.

– Я знаю, мама, но Виктор мне нравится.

Вероника Семеновна конец фразы, произнесенной дочерью, уже не слышала. Она повернулась к мужу и приказным тоном произнесла:

– Саша, срочно найди для меня хоть какую-нибудь информацию про этот Норильск, а то я в разговоре с Виктором выгляжу полной дурой.

С этого времени Виктор часто стал бывать в доме полковника медицинской службы Гурцкая. Ему было приятно общаться с этой интеллигентной семьей: слушать хорошую музыку, обсуждать литературные новинки, знакомиться с интересными людьми. Он видел, что Лера в него влюблена и просто так от него не отступится. А Вероника Семеновна ее в этом всецело поддерживает. Дело дошло до того, что, когда однажды Виктор задержался в гостях у Леры почти до 12 часов ночи, Вероника Семеновна предложила ему остаться ночевать:

– Виктор, ну куда ты пойдешь так поздно. Оставайся ночевать у нас. И вообще – ты же снимаешь комнату, а у нас одна комната пустая стоит. Переезжай и живи – денег с тебя брать никто не собирается. Подумай над моим предложением.

Виктор шел домой и думал: если он не прекратит ходить в дом Гурцкая, дело может закончиться его женитьбой на Лере. Мертвую хватку холеных ручек Вероники Семеновны он почти физически чувствовал на своем горле. Но ему была нужна только Аглая. Одна Аглая и больше никто. Виктор думал о ней каждый день, а точнее, весь день, иногда отвлекаясь на учебу, спорт и дружеские беседы. Он с нетерпением ждал окончания зимней сессии, когда появится возможность съездить на длинные каникулы домой в Норильск.

4.15

В последнее время в Норильске только и говорили о предстоящей реформе ГУЛАГа и готовящейся амнистии. Как всегда, какой-либо незначительный достоверный факт обрастал всякими слухами и домыслами. И тем не менее все ощущали по многим признакам, что 1956 год – это год ликвидации Норильлага. Более того, ходили разговоры о том, что определенной категории заключенных будет уменьшен срок пребывания в лагере. В эту категорию вроде попадала и Аглая, так как она обвинялась не в совершении преступления, а в пособничестве врагам народа. Эта информация докатилась до Москвы, и Виктор, под предлогом поздравить маму с праздником 8-го Марта, прилетел снова на несколько дней в Норильск. Ему нужно было все самому услышать на месте и принять решение.

Это уже был не тот мальчик, которого Анна Павловна и Аглая провожали полтора года назад в институт. Это был взрослый человек, который не только знал, что хотел, но и четко мог сформулировать пути достижения своей цели. А цель была одна – сразу, по окончании срока пребывания Аглаи на зоне, активно способствовать ее отъезду из Норильска. Причем, это нужно было сделать таким образом, чтобы о его участии в этом мероприятии не узнала Анна Павловна. И ему это все удалось.

Ко времени прибытия самолета из Норильска, как сообщил ему его друг Козлов, Виктор прибыл за два часа. Он не знал, кто будет встречать Аглаю, и поэтому устроил свой наблюдательный пункт на втором этаже столичного аэропорта, откуда просматривался весь зал прибытия пассажиров. По внешнему виду Аглаи Виктор узнал добрую душу своей мамы – на Аглае было почти новое зимнее пальто и такая же шапочка. На ногах были добротные сапоги на высоком каблуке. В руках была небольшая дорожная сумка и какой-то пакет. Судя по всему, Аглаю никто не встречал, и Виктор смело вышел ей навстречу. Он столько раз мысленно репетировал момент встречи с Аглаей, но все оказалось совсем не так. Виктор протянул к ней руки в попытке обнять, но встречного движения с ее стороны не последовало. Аглая просто своей теплой ладошкой похлопала Виктора по щеке и отдала ему сумку. Они молча пошли в сторону автобусной остановки, стараясь не касаться друг друга. И хотя они прожили в Норильске в маминой квартире, под одной крышей, более двух лет, они, в принципе, были чужие люди.

– Как Вы долетели, Аглая?

– Хорошо.

– Может быть, Вы голодны? В здании аэропорта есть неплохой ресторан, где можно пообедать.

– Нет, я не голодна. Только немного устала. Чувствую себя хорошо, так что не задавай мне больше никаких вопросов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.