Либералы и экономика России. Издание переработанное и дополненное

I съезд народных депутатов СССР (май 1989 г.). В первый же день работы съезда он избрал Горбачева Председателем Верховного Совета СССР. В последний день съезда, пребывая в относительном меньшинстве, радикально настроенные депутаты сформировали Межрегиональную группу народных депутатов (сопредседатели группы: А. Д. Сахаров, Б. Н. Ельцин, Ю. Н. Афанасьев, Г. Х. Попов, А. А. Собчак, В. Пальм). Они выступали за дальнейшее ускорение политических и экономических преобразований в СССР, за еще более радикальное реформирование советского общества, а по отношению к своим противникам – депутатам, голосовавшим в соответствии с линией ЦК КПСС, использовали устойчивое словосочетание «агрессивно-послушное большинство». В длительной борьбе М. Горбачева и Б. Ельцина «межрегионалы» активно поддержали Ельцина.

II съезд народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.). На нем радикальное меньшинство, которое после смерти в дни съезда А. Сахарова возглавил Б. Ельцин, требовало отмены статьи 6 Конституции СССР (в которой указывалось, что «КПСС является руководящей и направляющей силой» в государстве). В феврале 1990 г. в Москве прошли массовые митинги с требованием отмены статьи 6 Конституции СССР. В этих условиях Горбачев в перерыве между II и III съездами народных депутатов СССР согласился на отмену статьи 6 Конституции, одновременно инициируя вопрос о необходимости дополнительных полномочий исполнительной власти.

III съезд народных депутатов СССР (март 1990 г.). Съезд отменил статью 6 – принял поправки в Конституцию СССР, допускающие многопартийность, ввел институт президентства в СССР и избрал президентом СССР М. С. Горбачева (в порядке исключения первый президент СССР избирался съездом народных депутатов СССР, а не всенародно).

IV съезд народных депутатов СССР (декабрь 1990 г.). Съезд объявил о проведении референдума о сохранении СССР как «обновленной федерации равноправных суверенных республик». С этой целью был принят закон о всенародном голосовании (референдуме) СССР. Съезд утвердил конституционные изменения, наделявшие Горбачева дополнительными полномочиями. Произошло фактическое переподчинение президенту Совета министров СССР, переименованного теперь в Кабинет министров СССР. Был введен пост вице-президента, на который съезд избрал Г. И. Янаева. Вместо В. В. Бакатина министром внутренних дел становится Б. К. Пуго, Э. А. Шеварднадзе на посту министра иностранных дел был заменен на А. А. Бессмертных.

Геннадий Янаев

Вадим Бакатин

Борис Пуго

Эдуард Шеварднадзе

Изначально начатые по инициативе сверху, во второй половине 1989 г. перемены выходят из-под контроля властей. Трудности в экономике перерастают в полномасштабный кризис: в 1989 г. экономический рост резко замедляется, а в 1990-м сменяется падением. Достигает апогея хронический товарный дефицит: пустые полки магазинов становятся символом рубежа 1980–1990 гг. Перестроечная эйфория в обществе сменяется разочарованием, неуверенностью в завтрашнем дне и массовыми антикоммунистическими настроениями. Усиливается эмиграция за рубеж. С 1990 г. основной идеей становится уже не «совершенствование социализма», а построение демократии и рыночной экономики капиталистического типа. В 1990–1991 гг. социально-экономический строй СССР начинает приобретать черты капитализма: легализуется частная собственность, образуются фондовый и валютный рынки, кооперация начинает принимать форму бизнеса западного типа. «Новое мышление» на международной арене сводится к односторонним уступкам Западу, в итоге чего СССР утрачивает многие свои позиции и фактически перестает быть сверхдержавой, еще несколько лет назад контролировавшей половину мира.

В РСФСР и других республиках Союза к власти приходят сепаратистски настроенные силы – начинается «парад суверенитетов». Основную роль здесь сыграла раскольническая деятельность Б. Н. Ельцина и его команды. На выборах народных депутатов РСФСР значительных успехов добились сторонники радикальных реформ, объединенные в блок «Демократическая Россия». Число депутатов, которые на съездах народных депутатов РСФСР в 1990–1991 гг. голосовали не менее чем в 2/3 случаев в поддержку радикальных реформ, составило 44% (в некоторых важных голосованиях – более половины), а удельный вес консерваторов-коммунистов составлял 39–40%.

16 мая 1990 г. открылся I съезд народных депутатов РСФСР. 29 мая, после трехкратного голосования, он избрал Председателем Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцина. 12 июня 1990 г. 907 голосами «За» при всего 13 голосах «Против» I съезд народных депутатов РСФСР принял «Декларацию о государственном суверенитете РСФСР». В ней провозглашалось, что «для обеспечения политических, экономических и правовых гарантий суверенитета РСФСР устанавливается: полнота власти РСФСР при решении всех вопросов государственной и общественной жизни, за исключением тех, которые ею добровольно передаются в ведение Союза ССР; верховенство Конституции РСФСР и Законов РСФСР на всей территории РСФСР; действие актов Союза ССР, вступающих в противоречие с суверенными правами РСФСР, приостанавливается Республикой на своей территории». Это положило начало «войне законов» между РСФСР и союзным Центром.

Референдум о сохранении СССР (17 марта 1991 г.). 16 января 1991 г. Верховный Совет СССР постановил:

1. Провести на всей территории СССР в воскресенье, 17 марта 1991 г., референдум СССР по вопросу о сохранении Союза ССР как федерации равноправных республик.

2. Включить в бюллетень для тайного голосования следующую формулировку вопроса, выносимого на референдум, и варианты ответов голосующих:

«Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности».

«Да» или «Нет».

3. Определить результаты голосования по Союзу ССР в целом с учетом итогов голосования по каждой республике в отдельности.

В РСФСР, Белорусской ССР, Украинской ССР, Узбекской ССР, Казахской ССР, Азербайджанской ССР, Киргизской ССР, Таджикской ССР, Туркменской ССР были созданы центральные республиканские комиссии референдума, образованы округа, сформированы окружные и участковые комиссии, осуществлялись другие меры, гарантирующие гражданам возможность участия во всесоюзном всенародном голосовании. В Казахской ССР была изменена формулировка вопроса референдума (на «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза ССР как Союза равноправных суверенных государств»). Остальные республики не поддержали референдум.

Результаты референдума («Да»):

РСФСР 71%

Украинская ССР 70%

Белорусская ССР 83%

Казахская ССР 94%

Остальные, более 93% каждая республика.

ГКЧП

В соответствии с итогами референдума уполномоченной центральными и республиканскими властями рабочей группой в рамках так называемого ново-огаревского процесса весной-летом 1991 г. был разработан проект по заключению договора федерации «О Союзе Суверенных Республик», подписание которого было назначено на 20 августа. Но Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) 18–21 августа осуществил неудачную попытку насильственного отстранения М. С. Горбачева с поста президента СССР, сорвав подписание Союзного договора.

Четвертый этап, или постперестройка (сентябрь-декабрь 1991 г.). Период между Августовским путчем и юридическим оформлением распада СССР к перестройке обычно относить не принято; это своего рода «безвременье», когда, с одной стороны, единое государство формально еще продолжало существовать, а с другой – сепаратисты готовятся к ликвидации СССР. Вся полнота реальной власти переходит с союзного на республиканский уровень.

Осенью 1991 г. рабочей группой ново-огаревского процесса был подготовлен новый проект Союзного договора по созданию «Союза Суверенных Государств» как конфедерации независимых государств. Его предварительное подписание должно было состояться 9 декабря. Однако 8 декабря 1991 г. президенты Белоруссии, РСФСР и Украины, «отмечая, что переговоры о подготовке нового Союзного Договора зашли в тупик, объективный процесс выхода республик из состава Союза ССР и образования независимых государств стал реальным фактом», заключили Беловежское соглашение о создании Содружества Независимых Государств – межправительственной организации, не имеющей статуса государства.

Соглашение подписали:

Подписание Соглашения о ликвидации СССР

Б. Н. Ельцин – бывший член ЦК КПСС,

Л. М. Кравчук – бывший член ЦК КПСС,

С. С. Шушкевич – бывший член КПСС, проректор Белорусского государственного университета.

Вот таких «сынов» воспитала КПСС, поднявших свои руки на союз славянских государств вопреки воле своих народов, в угоду своего властолюбия.

К СНГ позже присоединились другие союзные республики. 26 декабря 1991 г. СССР окончательно перестает существовать. Белоруссии повезло: Шушкевича вскоре заменил прагматичный Лукашенко. А вот России и Украине…

НПО «Вектор».

На НПО «Вектор» было принято вынужденное решение о разработке унифицированных для всех заказов изделий. Одним из этих изделий было «Модуль-О» – обнаружитель, главным конструктором был я. К этому времени в Воронеже была освоена к производству одноплатная микроЭВМ «Электроника-81». По тому времени это была очень неплохая микроЭВМ с производительностью 800 тыс. операций.

Хочется напомнить, что десять лет назад я договаривался с разработчиками о микро ЭВМ с производительностью 10 млн. операций. И они брались её сделать, а я знал, что это не фантазия. Что же помешало? Видимо, только то, что я не мог им дать денег на разработку.

На основе микроЭВМ Электроника-81 в «Векторе» разрабатывалась миниЭВМ в виде блока «Модуль УЛО», главный конструктор Валерий А. «Модуль УЛО» расширял оперативную память и обеспечивал ввод-вывод с внешними устройствами. Периферийных устройств для «Модуля УЛО» не разрабатывалось, поэтому для «Модуля-О» был заказан дисплей на базе плазменной панели. В качестве ввода-вывода программного обеспечения (ПО) использовался перфоратор с фотосчитывателем или кассетный магнитофон.

Задачи ПО резко расширились по сравнению с ОКР «Дискрета». Силами сектора справиться с разработкой ПО было невозможно. Была привлечена специализированная организация «Каскад». Со мной работали трое ребят: Анатолий Г. отвечал за разработку, компоновку и тестирование ПО, Борис С. занимался алгоритмом обнаружения и Владимир Г. занимался отображением информации на дисплей и тестовой программой для него.

В НПО «Вектор» началось строительство цеха, который был в шутку назван «МикроМЭП». Я уже говорил, что разработка аппаратуры велась с учётом её будущей твёрдотельной интеграции в виде БИС (больших интегральных схем), поэтому я, естественно, рассчитывал на этот «МикроМЭП». Выяснилось, что никто не собирается делать БИС, речь шла только о микросборках.

Что такое микросборка? На небольшой плате монтируются микросхемы без корпусов и прочие детали, исполненные в небольшом и незащищённом варианте. Эта плата помещается в корпус микросборки. Я не видел процесса монтажа микросборки, но видел процесс её контроля. Это делается под микроскопом со снятым корпусом. В общем, о снижении трудоёмкости изготовления речи не шло.

В таких условиях я решился лишь на разработку одной, но очень важной микросборки, которая позволила в два раза сжать основной (в количественном отношении) блок. В этом же блоке я отказался от межплатного монтажа и применил вместо него печатную плату. Были и другие новые решения, но, к сожалению, не было решений в виде БИС.

В производстве было заказано несколько образцов для различных заказчиков, но первый по времени сдачи шёл «Яхонт». Заказчик был тот же, что в ОКР «Дискрета». Поэтому я стал сопровождать именно этот первый образец. А дальше началась фантасмагория.

Для начала меня лишили «правой руки». По предложению начальника НИО-4 В. М. Чистякова Юрия К. перевели в начальники сектора и назначили главным конструктором «Модуль-И». Этот модуль с громким названием был всего лишь простеньким осциллографом – модуль индикации. Когда я пришёл к начальнику и сказал ему, что то, чем занимается Юрий сейчас, несопоставимо по сложности с индикатором, то услышал следующее:

– Под лежащий камень вода не течёт.

Я до сих пор не понимаю, неужели мои начальники не представляли себе объём работ по «Модулю-О»? Я попытался «искать правду» и пошёл к главному инженеру О.И. Щемелю. Он мне объяснил, что я «не умею дружить». Неужели ему было не понятно, что меня интересовала только работа, а не передвижение по служебной лестнице? Именно поэтому я никогда не делал попытки вступить в КПСС.

Теперь о ситуации в лаборатории. В НИЛ-43 было три сектора.

НИС-431 руководил Александр М., кандидат наук. Сектор занимался бионикой, т. е. – ничем.

НИС-432 это мой сектор.

НИС-433 руководил Анатолий П. К этому времени он уже стал доктором наук. Формально сектор должен был заниматься панорамными приёмниками, однако самое большое достижение сектора – блок повышенной сложности (по определению Анатолия), а вот ни одного панорамного приёмника они так и не сделали.

А. С. Брянцев, конечно, прекрасно знал загрузку секторов, но у него были свои соображения. Ему надоело быть простым наблюдателем чужих успехов и захотелось тоже защититься. Для этого очень неплохо было стать главным конструктором, и он им стал, когда меня сняли с главных конструкторов за «неумение дружить». Он только не собирался сам работать, а я отказался быть его заместителем и стал искать работу на стороне. Для ОКР «Модуль-О» это был этап передачи документации конструкторам. Работа носила технический характер, т. к. все черновики были уже подготовлены. Брянцев решил, что с этим справится, а дальше он видеть уже не мог – это не его уровень. В плане Брянцева и Чистякова было и не пропустить меня на повторное (по конкурсу) занятие должности начальника сектора. Для представления в Учёный совет предприятия была выдана характеристика, в которой было чётко это изложено. Характеристика – в рукописном виде, и в ней далёко не всё является правдой. Я думал, что с ней делать, когда писал эту книгу, и решил, что этой пошлости в книге не место, и поместил её на свой сайт www.opmoney.narod.ru/load/knigi с комментариями. Жалко всё же совсем потерять этот документ человеческой подлости!

Начал для себя перебирать варианты. Был слабый вариант перебраться в ИКИ (институт космических исследований) в Москву. Для этого нужно было заниматься обменом жилья на московское. Этого совсем не хотелось. Не люблю я Москву, да и нереальным был этот переезд с детьми.

Гораздо больше меня интересовали ГАПы (гибкие автоматизированные производства). Эта тема раскручивалась очень широко под лозунгом ускорения. У меня было много адресов, где этим должны были заниматься, но я не буду долго останавливаться на этом – опишу лишь один вариант.

До Анатолия П. сектором 433 руководил Борис М.. Меня он хорошо знал. Из «Вектора» ушёл на работу в организацию «Восход», которая выполняла заказы Обкома КПСС. Эта организация должна была занять видное место в разработке ГАП. Борис принял меня сначала дома, где мы определились во взаимных интересах. Потом я посетил «место работы». Это было большое помещение, где за партами сидело много молодых людей и, судя по всему, занимались обучением программированию. Я поговорил с главным и попытался выяснить, чем же они собираются заниматься. Выяснить не удалось, ответы были туманными и чувствовалось, что он и сам бы хотел это знать.

На работе я формально занимался изучением программного обеспечения ЭВМ СМ-4. Меня она интересовала потому, что была самой вероятной для использования в ГАП (если бы, конечно, не было какой-то новой разработки). Приходящие на консультацию программисты из «Каскада» были чрезвычайно удивлены происшедшими событиями. Но постепенно стала ясна беспомощность А. С. Брянцева по всем направлениям ОКР. Первый, кто забил тревогу, был главный конструктор ОКР «Яхонт» Валерий К. Меня восстановили в качестве главного конструктора ОКР «Модуль-О». Работа по образцу продолжилась, как будто ничего не случилось.

В СССР веянием перемен явилась госприёмка. В секторе ещё на ОКР «Дискрета» было отработано взаимодействие с нормоконтролем при подготовке принципиальных схем. Госприёмка сказалась на возможностях корректировки при отладке образца. Резко было ограничено число допустимых изменений на одной плате – максимум 2, иначе требовалась конструкторская переработка платы заново. К счастью, принципиальные технические решения были хорошо отработаны, а конструктора сработали практически безошибочно. Поэтому изготовление образца прошло практически без происшествий. При настройке образца у меня появился умный сотрудник Андрей Г., которого удалось заполучить из ВНИИТ с помощью Людмилы. Ещё один толковый сотрудник Андрей М. перешёл с завода. Ему я поручил новый сложный блок, предназначенный для экспресс-анализа сигналов тревог, и он с ним успешно справлялся. В помощь ему был назначен молодой, но очень активный специалист – Андрей С. Продолжал заниматься своими делами Олег П. Юрий К. настройке и сдаче образца также принял участие. «Каскад» успешно справлялся с ПО. Работа быстро наладилась.

Я продолжил работу над сбором материалов для докторской диссертации. Собственно, эту работу я активно начал ещё на объекте заказчика во время проведения испытаний образца «Дискреты». Этот комплекс обладал уникальными (и, возможно, ещё до сих пор не превзойдёнными) характеристиками. Я наметил программу проведения исследований на образце «Модуль-О» и подготовил доклад для заказчиков. Предзащита прошла в ВШ КГБ. Высшая школа произвела большое впечатление. Огромное здание с расходящимися во все стороны коридорами. Такое впечатление, что фильм «Чародеи» снимался именно здесь. Помните:

– Ну кто так строит…

У входа меня, сугубо штатского человека, одним намёком поставили согласно моему ранжиру. Входили строго по значимости. За дверями – огромный зал. У правой и левой стенки по два часовых: пара у бюста Ленина и пара у бюста Дзержинского. Высота потолка – свыше десятка метров.

Предзащита прошла гладко, всё же в портфеле – две крупные ОКР. Получил рекомендации по доработке диссертации. В сопровождении местных товарищей отправился в столовую, тоже большую, но ошеломляло другое: роспись стен художниками школы Глазунова. Особенно запомнился голый мужик, но в немецкой каске и верхом на коне.

После предзащиты в НИО-4 мне начал объяснять правила игры наш местный доктор наук Анатолий П.:

– Знаешь, Валентин. Ты, видимо, считаешь, что твоих ОКР достаточно для защиты? Нет, это совсем не главное и не обязательное. Должна быть изюминка: ты должен применить какой-нибудь оригинальный математический аппарат. А внедрение – это формальность.

Да уж, я помню, как он внедрял с помощью А.С. Брянцева. Я считаю, что такие правила игры и привели нас к тому, что Академия наук во многом потеряла свою значимость. Именно такие диванные доктора наук и писали никому не нужные диссертации, соблюдая правила игры.

Чтобы снять с себя нагрузку по секторным делам, я сначала получил Аттестат СНС (старшего научного сотрудника), утверждённый в ВАК (Высшей аттестационной комиссии). Затем перешёл на должность ведущего научного сотрудника, согласовав себе замену как начальнику сектора. Здесь я опять же получил поддержку Валерия К. Дорога к защите была открыта.

Подошло время отбытия на объект заказчика в Новосибирск. «Модуль-О» входил в состав изделия Яхонт. Надо сказать, что главный конструктор этого изделия Валерий К. заключил договор на разработку алгоритма прореживания тревог в частотных каналах обнаружителя с доктором наук Вадимом Л. Доктор наук должен был добиться в «Яхонте» достижения умеренных параметров. Я предполагаю, что эти умеренные параметры были записаны в ТЗ (техническое задание) на Яхонт по настоянию Валерия. У Вадима амбиции были гораздо больше: он вообще предлагал заменить обнаружитель на обработку в частотных каналах с помощью анализа сигналов по предложенному им Лямбда-преобразованию (Лямбда напоминала о фамилии автора). Решение о наличии сигнала выносилась после обработки коэффициентов Лямбда-преобразования. Программу разрабатывала Любовь С. из сектора Вадима.

Эта работа представлялась Вадимом как конкурентная борьба за новый вид обнаружителя. Я так не считал (не буду утомлять почему), но могу сказать заранее, что, минуя этап энергетического обнаружения, создать эффективный обнаружитель не удалось никому, и на то есть фундаментальные причины. Я уже участвовал (и не раз) в конкурентной борьбе. Я знаю её законы и не стал терять время на словесные баталии. Вместо этого был разработан блок, который должен был показать правильность последовательной обработки: сначала энергетический обнаружитель, а затем устройство прореживания сигнала, но не по сигналу частотного канала, а по наводке в виде параметров настройки приёмника для устройства экспресс-анализа сигналов тревог. В этом случае для анализа сигнала использовалась более полная информация всего сигнала, а не обрезанная информация частотного канала.

На объекте заказчика настройка аппаратуры прошла достаточно быстро. Основное время ушло на отладку программ обнаружителя и прореживателя. В обнаружителе была представлена эффектная новинка: на дисплее была представлена кривая вероятности обнаружения в зависимости от уровня сигнала непосредственно для реальной помеховой обстановки. Проверив, что эта кривая соответствует измерениям по контрольным сигналам, заказчики не стали проводить длительные испытания. А вот с прореживателем дело обстояло гораздо хуже: он не укладывался в свои указанные в ТЗ параметры. Сдача «Яхонта» была отложена, но и после доработки алгоритма нужные параметры не были достигнуты. Причиной этого явилось то, что кабинетный учёный, видимо, плохо провёл, либо вообще не проводил макетирования, но это просто недопустимо с такой подготовкой выходить на ОКР. Валерий дал прозвище их продукту – «инвалид».

Все заботы по налаживанию «инвалида» лежали на плечах Любови С. Для неё это была тема кандидатской диссертации. Девушка она была умная и симпатичная. Однажды по прилёту в Ленинград в аэропорту её встречал муж. Мне он тоже показался приятным человеком. У неё был сын. Тем более было непонятна её тяга к мужикам, может быть, правда, потому, что в ней была изрядная доля украинской крови. Я с ней проводил много времени по дороге на объект (дорога на объект теперь включала поездку на электричке) и ещё потому, что, как я уже говорил, основное время занимала отладка программного обеспечения, а дела у неё с «инвалидом» не клеились.

По программному обеспечению «Модуля-О» основная нагрузка легла на Анатолия Г. У нас оказались общие интересы, благодаря которым у меня появился спутник по посещению Театра оперы и балета. Ходила с нами в театр и Любка. Она как-то пропела после просмотра «Севильского цирюльника»: