bannerbanner
…и Африка нам не нужна. Роман ассоциативного повествования о молодости, желаниях, долге и любви
…и Африка нам не нужна. Роман ассоциативного повествования о молодости, желаниях, долге и любви

Полная версия

…и Африка нам не нужна. Роман ассоциативного повествования о молодости, желаниях, долге и любви

Язык: Русский
Год издания: 2017
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
6 из 13

Курсанты Института тоже накапливали знания постепенно. Потом происходил «quantum leap – квантовый переход», которому соответствует фраза Пелевина о том, что «мчится бабочка сознания из ниоткуда в никуда»34. Раздутие шара знаний увеличивает количество точек соприкосновения с неизвестным. Одна тьма сменяет другую.

Впрочем, пробуждающийся пубертат гонит юношей прямиком к предмету влечения и в сторону «реализации» себя в «удачной карьере». Возрасту 17 – 18 лет соответствует иллюзорное представление, что образцовая учеба в школе и институте подразумевает гарантию успеха в жизни как таковой. И что успех в жизни – автоматически означает сексуальную неотразимость для «противоположной стороны».

Некоторые так и живут с убеждением, что «женщинам нравятся умные».

– Лицом к лицу / Лица не увидать. / Большое видится на расстоянье, – писал Сергей Есенин.

Популярное изречение гласит:

– Если бог закрывает дверь, то открывает окно.

Не станем углубляться в теологию и пытаться операционализировать понятие «бог» и принимать бремя аргументации по поводу его существования или наоборот – не существования.

Интернет сообщает: «Операционализировать понятие означает обеспечить способ его измерения и квантификации, при котором оно поддается опытной проверке. В процессе операционализации относительно абстрактная теория превращается в совокупность более конкретных положений».

Обращает на себя внимание антитеза – противопоставление словосочетаний «относительно абстрактная» и «более конкретных». Один бригадир рабочих-ремонтников на вопрос, когда же, наконец, ремонт будет закончен, отвечал: «Приблизительно точно…» И дальше называл срок…

Еще интереснее то, что «абстрактное» и «конкретное» увязывается словом «превращается». И, правда, не использовать же в «научных» трактатах слово «таинство»! «Превращение» вполне подойдет и для цирка.

Утверждение про дверь и форточку часто работает. На длинной дистанции – всегда; на стометровке, когда «все решают доли секунды», случаются сюрпризы.

– Не думай о секундах свысока, – поется в песне35.

Смысл двоякий. С одной стороны: секунды отсчитываются, мозг повинуется команде не думать и отключается. Интуитивно, это плохо. С другой стороны восточное изречение гласит:

– Думать – хорошо, не думать – еще лучше.

– Мысли заглушают голос интуиции, – говорят искатели правды. – Тихий голос совести едва различим.

В строгом соответствии с принципом «дверь – окно», курсанты Восточного факультета ездили в Африку на четвертом или пятом году учебы. Это «удовольствие» продолжалось нескольких месяцев, а иногда и год. Курсанты трудились на борт-переводе.

Курсантам нравилось ездить на борт-перевод. Заграничная командировка представлялась интересной и героически—романтической альтернативой сидению в институтских аудиториях. Работа борт-переводчиков щедро оплачивалась. Какому молодому человеку будут лишними свои деньги!


* * *


В начале восьмидесятых годов ХХ века Советский Союз энергично продвигал интересы на африканском континенте. В поле внимания советского руководства попали Ангола, Эфиопия и Мозамбик. Правящие партии этих стран создавались по образу и подобию КПСС – Коммунистической партии Советского Союза. В этих странах действовали многочисленные советские военные и политические советники.

В Африке политические и экономические симпатии местных жителей определялись не идейными соображениями, а принадлежностью к тому или иному племени. Племенная принадлежность определяла уклад жизни и взгляды отдельных людей.

Некоторые «племена» были большими и объединяли один – два миллиона человек, которые говорили на одном из языков коренных жителей Африки. Местные наречия отличались от португальского, английского и французского, привнесенных белыми колонизаторами. Исковерканные варианты языков метрополий становились средством «межнационального», точнее, – межплеменного общения.

Политические интересы племенных лидеров не совпадали. Это и неудивительно.

– Политика – сконцентрированное выражение экономики», – говорили «классики марксизма—ленинизма». С той поры мало что изменилось.

Амбиции племенных вождей лились бензином в тлеющие угли межплеменных конфликтов. Иногда межплеменные распри деградировали до гражданской войны, которая длилась десятилетиями с меняющейся интенсивностью.

Центральное правительство, сформированное под бдительным оком «Большого брата», контролировало города. Никто не знал, что творится в сельской местности.

Сельские районы становились оплотом оппозиционных сил, которые по той или иной причине не получили помощь и поддержку Советского Союза. Помогать всем – невозможно. Выбирая одно, жертвуем другим.

Случалось, что на «смотрины» в Москву приезжали обе стороны, но одни уезжали победителями, а другие – обиженными.

– Боливар не выдержит двоих, – говорил герой рассказа О. Генри «Дороги, которые мы выбираем». – Bolivar cannot carry double.

Советский Союз задыхался от перенапряжения, но предлагал помощь всем желающим построить «светлую жизнь», хотя у самих не очень получалось.

Весь мир тогда жил, как, собственно, и продолжает жить – по принципу «свой – чужой»: кто не с нами, тот против нас. Третьего не дано. Синергетика дается с трудом. Люди еще не научились добывать энергию из вакуума между полюсами «плохого» и «хорошего». Добро традиционно побеждает и попирает «зло» железной пятой.

Договороспособность лидеров враждующих африканских племен стремилась к нулю. Обиженная сторона, не получившая помощь, проактивно выражала недовольство. Предельная проактивность подразумевает вооруженную борьбу.


В русском языке нет прямого перевода слова «proactive». За словом кроется понятие – абстрактное «нечто», что «ни словом сказать, ни пером описать».

Люди с упорством творят насилие и проливают реки крови во имя абстрактных идей. Чем больше абстракции, тем больше насилия. Зло наказывается, добро побеждает, – не смотря ни на что.

«Весь мир до основания мы разрушим!»

Найдется ли альтернатива? Похоже, что – увы! – нет, не в этой жизни. Наше разодранное на клочки дискретное сознание не воспринимает мир иначе, как в столкновении противоположных цветов и непохожих оттенков. Тем более, что наиболее продвинутые говорят, что нет ничего принципиальнее принципов и ценнее ценностей. Вынимаешь каленый меч добра, и вперед, в атаку!

«Проактивность» похожа на Дао, а Дао определяют через отрицание, через противоположность. Что ни скажешь, будет – не Дао36.

Знающий не говорит, говорящий – не знает. Почти, как в чукотском анекдоте про апельсины, оленей и секс.

– Знаешь вкус апельсина?

– Да!

– Так вот это – как раз наоборот.

Интуитивно понятно, что «проактивность» – более узкое понятие, чем Дао. Противоположностей к проактивности не много, всего одна – реактивность.

В реактивном самолете двигатель сначала извергает струю газа, а потом самолет перемещается вперед. Сначала работает двигатель, потом реагирует самолет. Двигатели молчат – самолет стоит или камнем падает вниз, если только не планирует в упорядоченном движении. Иногда двигатели снова включаются, иначе произойдет столкновение с «земной твердью».

Гром не грянет, мужик не перекрестится. Мужик реагирует реактивно. Нет грома, нет крещения. «Настоящий мужик» реагирует проактивно.

Предвосхищение – синоним проактивности. Гром еще не грянул, а мужик перекрестился просто так, на всякий случай.

«Вдруг после этого не грянет!» – думает мужик. – «За просмотр денег – не берут!»

Может и грянет, но совесть мужика чиста.

«Я сделал, что мог».

Делай, что должен, и будь, что будет!

Говорят, что этот девиз придумали те, кто с мечом наперевес отправлялся навстречу небезопасной судьбе, в Палестину, «защищать гроб Господень»37.

«…не все из нас придут назад…»38


В африканских сельской местности действовал принцип «кто первый встал, того и тапки».

Размер, «численный состав» племени определял потенциал влияния на происходящее. Количество переходило в качество. Племенные корни автоматически подразумевали приверженность племенному лидеру, работавшему по совместительству еще и политическим вождем.

Мысли и предпочтения вождя определяли многое, почти все. Племенным вождям нравились власть и материальные блага во всевозможных формах. И еще – женщины. Киссинджер писал, что «власть – самый сильный афродизиак». Одним словом, – стандартный список предпочтений людей, испытывающих энергетический переизбыток в душе и излишки тестостерона в гормональной системе. Подобных людей называют «пассионариями».


Лев Гумилев пишет, что пассионарность – активность, проявляющаяся в стремлении индивида к цели (часто иллюзорной) и в способности к сверхнапряжениям и жертвенности ради этой цели. Наполеон, Жанна д’Арк, Александр Македонский, Ганнибал, Сталин – их деятельность невозможно объяснить рациональными, корыстными мотивами.

Люди склонны ставить знак равенства между «рациональным» и «корыстным». «Любовь к искусству» кажется странной и подозрительной.


Когда группа африканцев останавливала джип с группой другими африканцами, исход общения определялся двумя факторами. Первый состоял в определении «свой – чужой» по признаку племенной принадлежности. Второй фактор – у кого больше оружия и больше бойцов. В Африке побеждают числом, не умением.

С «бойцовской» точки зрения, – африканцы – вояки так себе, не очень: предпочитают действовать большими группами с безопасного расстояния, в идеале – против безоружных. Невладение языком племени, на территории которого оказался, – достаточная причина для насильственной смерти. Особенно, когда ты один и без оружия.


* * *


Африканские просторы обогащали опыт приезжих специалистов еще одной неприятностью. Конфликтующие стороны минировали все доступные территории. Так продолжалось в течение десятилетий.

Ни у кого не было карт минных полей, потому что мины устанавливали спонтанно, лихорадочно, неорганизованно и массово. Составленные карты безвозвратно терялись в хаосе военных действий. Ни у кого и в мыслях не было делиться этими «секретами» с «врагами», в чем прослеживалась некоторая ужасающая логика. Иначе, зачем затевать минирование.

Война хаотична, но при этом – придерживается логики. Логика войны не сильно отличается от «законов и принципов», по которым живут в «обычной жизни». Кажется Ленин, переиначивая немецкого военного теоретика и практика Клаузевица, говорил:

– Война – продолжение политики другими средствами.

От себя добавим:

– Война – продолжение жизни с применением большего насилия.

«Добру» предписано победить, «зло» разрушается до основания, а затем…

Затем, цикл повторится еще и еще раз. Нет окончательных побед и абсолютных поражений. Танцующий Шива создает миры руками и разрушает их ногами. Это происходит одновременно. Миры возвращаются в первозданный хаос и превращаются в строительный материал. Стройка не останавливается.

Танец – как оружие.

Прах к праху.

Разрушение – часть созидания.

Войны не прекратятся, пока люди не поднимутся на уровень сознания, где белый «Ян» и черная «Инь» образуют единство, а не сцену победы Георгия Победоносца над злобным змеем.

Западный ветер принес образ витязя, поражающего змея копьем судьбы. Душа Запада – дух Войны.

Душа есть дух?

Конечно, нет. Дух взывает к воле: воле к войне, и воле к миру.

«Миру мир!» – писали на плакатах советской поры.

Страна Советов соблазняла мир идеологией «всеобщего благоденствия» и применяла вооруженное насилие, действуя непосредственно или чужими руками.

– Добро должно быть с кулаками! – говорили большевики. Многое было начато, но не все получилось.

Американцы пытались завоевать мир, соблазняя его демократией и посыпая бомбами тех, кто «не понимает» и «не разделяет».

– Кто не с нами, тот – плохой парень, – говорили американцы.

Физические тела не объединяются в бесконфликтном единстве: ни отдельные люди, ни целые государства. Нет семей без конфликтов, нет истории без войн. Так продолжится, пока мы такие, какие есть. Нас изнуряет вечная тяга к противоположному.


* * *


Над Африкой расстилался дух войны. Говорят, что Африка – колыбель человечества, там нашли древних человекоподобных. Да и египетские пирамиды попали в Африку по признаку географии. Все боится времени – время боится пирамид.

Мир готовился к преображению. Продолжался бесконечный парный танец пространства и времени, под ногами которых путается и мешает – История.

Do you speak English?

В России говорят:

– Паны дерутся, у холопов чубы трещат.

– В России нет панов, – комментируют специалисты.

Фраза о «чубах» и «панах» свидетельствует о нашем интернационализме39. «Панов» в России, действительно, никогда не было, но мы восприимчивы к другим культурам.

«Паны» обретались на польских территориях, которые когда-то входили в пространство Российской империи, по поводу чего поляки нас до сих пор недолюбливают. Хотя, как говорят, когда сильно выпьют, то поют русские песни.

Душа эмоциональна. Без эмоциональности душа перестает быть сама собой. А обижаться не надо. «Обида» и «вода» в массовом сознании соединены тяжелой работой. Человек на 95% состоит из воды, поэтому нам приходится добывать хлеб насущный изрядным трудом.


Японец Масару Эмото подвергал различным воздействиям сосуд с водой: музыка, стихи, ругательства и так далее. Потом он замораживал воду и фотографировал кристаллы. Выходило, что когда на воду воздействовали чем-то «хорошим», то рисунок кристаллов льда оказывался «красивым». «Плохое» воздействие порождало некрасивые кристаллы.

«Хорошее» или «плохое» прямо влияют на то, что происходит внутри нас. В этом нет ничего нового. Давно известно: «Ласковое слово и кошке приятно». Масару Эмото. «Послание воды».


«Ковровое минирование» африканских просторов создавало массу проблем не вооруженному противнику, а мирному населению. Обычное дело: задумали одно, вышло другое.

Мирные жители часто подрывались на пехотных минах. Вид африканца, ковыляющего на одной ноге и палках, стал удручающе привычным.

У пехотных мин подлый характер, они не убивают, а калечат, отрывая ступню или голень. Таких бедолаг называли «кузнечиками», их армия постоянно пополнялся новыми рекрутами.

Жизнь развивается согласно лекалам «большой схемы всего». Люди подспудно ощущают это «тонким нервом». Универсальный принцип гласит:

– То, что не убивает нас, делает нас сильнее.

Авторство идеи приписывают Ницше, но о том же поет Kelly Klarkson:

– What doesn’t kill you makes you stronger.

Возможно, перед пострадавшим африканцем открывались безграничные перспективы укрепления духа. Инвалиду проблематично жить в обществе двуногих, приходится приспосабливаться.

Советских спецов, прибивающих в Африку, ограждали от потенций духа суровым увещеванием:

– По песку не ходить! Даже в городе! Только по асфальту! Везде полно мин! Не то будете, как кузнечики.

«Вновь прибывшие» слушали внимательно. В памяти всплывала строчка из детской сказки:

– Не пей водицы, козленочком станешь!

И еще слова детской песенки:

– В траве сидел кузнечик, совсем как огуречик зелененький он был40.

Трагичное и комичное зачастую соседствуют, иначе люди сошли бы с ума.


* * *


Цивилизациям прошлого приписывают фантастические потенции. Возможно, вода использовалась в виде оружия, что и нашло отражение в сказках.

– Постойте! Африку омывают Атлантический и Индийский океаны, – скажите вы. – Теплое море, пляжи, там полно песка. Купание в океане, разогретом африканским солнцем, отменяется?

– Вопрос уместен, – таков краткий ответ. – Проблема, действительно, была.

Саперы проверяли пляж перед тем, как совзагранработники выезжали купаться. После этого человек осторожно ступал по пляжному песку, а очко поигрывало.

– Сапер ошибается один раз, – каждый слышал эту фразу. Когда работаешь не для себя, вероятность ошибки возрастает.

«А если я стану ошибкой сапера?» – думал советский человек. – «Жизнь без ошибок невозможна. Ошибки добавляют мудрости. Вдруг сапер решил набраться мудрости?»

Вид саперов на пляже удручал. Купальщики наблюдали, как коллеги водят по песку железным обручем на длинной палке.

«Перед тем, как веселиться, лучше убедиться, что „веселье“ не убьет», – думал советский военный или гражданский специалист. В такие моменты в сознание «наблюдающего» прорывалась мысль, что между «хорошим» и «плохим» протянулась тонкая линия, в зеркальной поверхности которой отражается неискаженная луна. Абсурдность происходящего успокаивает сознание и выписывает пропуск в мир «осознанности» и «понимания». Противоположности переходят друг в друга.


Притча об отражении луны на поверхности пруда – широко известна. Эмоциональная душа – поверхность пруда. Луна и мир отражаются без искажения в спокойных водах. Человек видит подлинную картинку мира.

Страсти и скука приводят воду в движение. Волны бегут рябью, луна отражается не ровным диском, а кусочками и клочками. Обрывки шальных мыслей эскадроном скачут сквозь сознание.


Жизнь всегда берет свое. Это особенно ясно, когда рискуешь «отдать все».

Николай Ярошенко в 1888 году написал картину «Всюду жизнь». Зритель видит зарешеченное окно арестантского вагона, через которое тюремные пассажиры кормят голубей.

Первичные страхи рассеиваются. Успокаивает то, что когда-то кому-то в сходных условиях было гораздо хуже. Страхи рассеиваются действием. Глаза бояться, руки делают. С разбега, бегом по пляжу – бух! – в воду. Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья!

Каким бы смешным и наивным это не представлялось, дела обстоят именно так. Даже не смотря на слова Александра III о том, что у России – только два верных друга: армия и флот.

– Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас, – добавлял Царь по свидетельствам очевидцев.


Великий князь Александр Михайлович, брат царя, писал в воспоминаниях: «Горький опыт XIX века научил Царя, что каждый раз, когда Россия принимала участие в борьбе каких-либо европейских коалиций, ей приходилось впоследствии лишь горько об этом сожалеть.

Александр I спас Европу от Наполеона I, и следствием этого явилось создание на западных границах Российской империи могучих Германии и Австро-Венгрии.

Его дед Николай I послал русскую армию в Венгрию для подавления революции 1848 г. и восстановления Габсбургов на венгерском престоле, и в благодарность за эту услугу император Франц-Иосиф потребовал себе политических компенсаций за свое невмешательство во время Крымской войны.

Император Александр II остался в 1870 году нейтральным, сдержав таким образом слово, данное императору Вильгельму I, а восемь лет спустя на Берлинском конгрессе Бисмарк лишил Россию плодов ее побед над турками.

Французы, англичане, немцы, австрийцы – все в разной степени делали Россию орудием для достижения своих эгоистических целей. У Александра III не было дружеских чувств в отношении Европы. Всегда готовый принять вызов, Александр III, однако, при каждом удобном случае давал понять, что интересуется только тем, что касалось благосостояния 130 миллионов населения России».

История повторяется. Нас опять немногим более 130 миллионов.


Природа брала свое, и Советский человек, продрогший от дуновений сурового Борея41, бежал по пляжному песку и окунался в теплые воды, забываясь в радостном плескании. Потом на обратном пути ему встречался кузнечик, и становилось ясно, что «враг не дремлет».


* * *


Центральное правительство контролировало города, оппозиционные силы действовали в сельской местности. Засады и мины превращали передвижение по земле в опасное занятие. Полеты на самолетах становились разумной и относительно безопасной альтернативой. В этом контексте на международной сцене и появлялась «ВТА» – Военно-транспортная авиация.

В столицах Анголы и Эфиопии базировались авиаотряды транспортных самолетов Ан-12, или «Antonov one two» – как обозначали этот самолет англоязычные спецы. Авиаотряды помогали «нашим африканским друзьям» наладить транспортное сообщение по воздуху.

Самолеты раскрашивали в цвета «Аэрофлота», чтобы «международная общественность» не пугалась военной раскраски в серых тонах. Гражданские борты с гражданскими экипажами в Африку не пускали.

В начале 80-х Советская Империя напрягала последние силы, доказывая себе и всему миру, что «есть еще порох в пороховницах»42. В такие времена кажется, что военные справятся с любой задачей лучше, чем «гражданские пиджаки».


Огюст Шпенглер написал «Закат Европы» после поражения Германии в Первой мировой войне. Книгу напечатали у нас в начале Перестройки.

Чтение трудное, но интересное. Цивилизации возникают, расцветают и сходят со сцены Истории. Перед упадком все цивилизации стремились географически расшириться до максимальных пределов. Рим, Арабский Халифат, Англия, – происходило одно и то же. Силы «уже не те», но цивилизация в последнем рывке накрывает собой доступное пространство и откатывается назад обессилевшей волной.

Этим путем прошла Красная Империя, на него теперь вступила Америка.


В новостях иногда показывают транспортные самолеты АН-12, раскрашенные в бело-синие цвета ООН. Цветовая гамма ООН похожа на цвета «Аэрофлота». Некоторые из этих самолетов трудятся в Африке с советских времен. Экипажи состоят из контрактников, собранных в бывших союзных республиках. Взгляд издалека опять помогает понять, что евразийское пространство завязано в единый узел.

В советское время военные экипажи считались надежными и устойчивыми к риску. Военная профессия подразумевает готовность идти на риск. В Африке стреляли не из игрушечных пистолетиков, а из всамомделешнего оружия. И мины ставили тоже настоящие. У военных риск зашит в профессию. Гражданские под этим не подписывались.


Жители России и территорий, составлявших Советский Союз, склонны к большему риску, чем жители других стран. Смелость города берет!

У нас высокий болевой порог. Русские не сдаются!

Этническая принадлежность роли не играет, ведь помним: «Советское искусство – национальное по форме, социалистическое по содержанию», а «русский» – это состояние души.


В хвостовом оперении военно-транспортного самолета размещена пушка и кабина стрелка-радиста. Если вражеский самолет станет в хвост транспортному борту, стрелок станет отстреливаться.

Во время полетов за границу пушку демонтировали. Спаренный ствол, торчащий из хвоста «Аэрофлота», выглядел бы странно. Однако конструкция военного самолета не предусматривала демонтаж большого металлического шарнира, на котором крепилась пушка. Видимо в 60-е, когда начали выпускать АН-12, не предполагали, что военным бортам придется исполнять «гражданскую» роль.

Крепление воздушной пушки бросалось в глаза. Кабина стрелка-радиста и остатки крепления пушки в хвостовом оперении самолета отличали военные борты от аэрофлотовских. Люди, работающие в сфере авиаперевозок, видели эти отличия и понимали их значение. Некоторым авиадиспетчеры, поймав нотку веселого настроения, шутили в эфире.

– Вышка, я «Аэрофлот 123», – говорил командир экипажа. – Разрешите высоту 10000.

– «Аэрофлот 123», я Вышка, набор высоты разрешаю, – говорили с земли, и через мгновение добавляли. – Топай сапоги, топай!

Говорилось это как бы невзначай, как бы про себя, и как бы невнятно. О том, что это – не «Аэрофлот», было не принято говорить открыто. Однако белые нитки Военно-транспортной авиации лезли отовсюду. У тех, кто «слушал эфир», не оставалось сомнений, кому говорят про «сапоги».


* * *


Роли людей в обществе различны. Природа управляет оркестром, составленным из всевозможных профессиональных наклонностей, увлечений и предпочтений. Профессиональное увлечение не обязательно становится «профессией». «Увлечение» – увлечением, а «работа» – работой.

Легко догадаться, что военными самолетами управляли военные экипажи.

– Каждому – свое! – говорят некоторые.

– Кто на что учился! – говорят другие.

В международном эфире радиообмен с диспетчерами наземных служб ведется на английском языке. Командиры и остальные члены экипажей ВТА43 традиционно не славились знанием английского. На «латыни ХХ века» не говорили ни командиры, ни правые пилоты, ни штурманы, ни техники по АДО.

На страницу:
6 из 13