Витой Посох. Постижение

Иар Эльтеррус

Витой Посох. Постижение

В старом замке на скалеДревний ворон зорким окомВ предзакатной полутьмеНаблюдает за порогом:Сквозь иллюзий полотноВиден настоящий, прежнийДом, где спал запретным сномНа востоке старый Вечный.В доме том живет печаль,Мелодичная, как ветер,Мне ее немного жаль —Ни заката, ни рассвета.Снов тропою к шагу шаг,Мастеров стезей проклятой —Не найти и не сыскатьЕй дороги в двор триады.Трое молча наблюдают,Трое чашу берегут —Кубок знаний, испытанийС новым замком наверху.Старый ворон глухо каркнул,Сумерек заметив ток,Древний рок – судьба насмарку,Древний путь – на дно и вброд.
Михаил Пузанов

Пролог

Пальцы Мертвого Герцога раздраженно постукивали по подлокотнику кресла. Казалось бы, причин для раздражения и тревоги нет, но Фарн в последнее время ощущал их на уровне подсознания и не понимал, что с ним творится. Все ведь как будто в порядке, последствия нашествия кукловодов за прошедшие три года практически сведены на нет, бунтовщики поголовно вырезаны, их семьи лишены дворянства. Тишь и благодать. Но ему все равно было не по себе, а своей интуиции высший зорхайн предпочитал доверять, она его никогда не подводила. Что-то надвигается, что-то назревает, другого вывода Мертвый Герцог сделать не мог. Но что? И когда? Ответов не было. Пожалуй, надо в ближайшие дни встретиться с ректором Антрайна и королем, спросить, нет ли у них подобных предчувствий.

– Ваше сиятельство! – без стука ворвался в кабинет секретарь. – Срочное донесение!

Похоже, накаркал. Фарн протяжно выдохнул и спросил:

– От кого?

– От пограничной стражи. Островитяне высадили десант на Хирлайдском полуострове! Их флот просто огромен! Наши отряды с боями отходят.

– Островитяне?.. – изумился Мертвый Герцог. – Они что, с ума посходили?.. Мы же их раздавим, как яйцо…

– От наших агентов в Керионе не было никаких донесений о подготовке к вторжению, – сообщил секретарь, не обратив внимания на риторические высказывания начальства. – Скорее всего, это свидетельствует о том, что наша сеть на острове провалена, и нам в последние годы скармливали дезинформацию.

– Без сомнения, – вздохнул Фарн, продолжая удивляться про себя.

Вот уж чего он не ждал, так это вторжения керионцев. Куда им с их небольшой территорией собрать столько войск, чтобы всерьез схлестнуться с огромным Игмалионом! Однако вторжение началось, а значит, он чего-то не знает, чего-то не учел. И это плохо – страна не готова к серьезной войне, просто не готова! Придется в спешке собирать войска и перебрасывать на крайний юг, что займет немало времени.

– Судя по всему, – продолжил секретарь, – они уже довольно давно сидят на побережье между Хирлайдом и Ларантом, места-то дикие. Их случайно обнаружил патруль, которому чудом удалось уйти, преследовали патрульных долго и упорно.

– Вот даже как, – пробурчал герцог, закусив губу. – Видимо, это был хорошо продуманный план. Нас кормили дезой, а сами в это время готовились. Причина, думаю, ясна – у них очень тяжелое положение. Прошлой зимой, насколько я знаю, голодали. Слишком велико население для такой территории. Но неужели их ничему не научило прошлое? Сколько раз уже им давали по носу…

– А это, ваше сиятельство, по их меркам было давно, успело вырасти новое поколение, не помнящее прошлых поражений. И, думаю, это не все. Совсем недалеко остров Хорн, на котором портал. Вы давно связывались с Хорном?

– Месяца два назад. – У Фарна от этого предположения перехватило дыхание. – Нужно связаться немедленно!

Через несколько минут стало ясно, что опасения секретаря не напрасны. На вызов никто не ответил, а это могло означать только одно: отвечать просто некому, так как по уставу возле кристалла связи всегда был обязан кто-нибудь находиться. То, что портал захвачен, очень плохо. Его нужно отбить любой ценой и как можно быстрее, пока керионцы не договорились с Торийским царством. Кто знает, что островитяне предложат торийцам, и не соблазнятся ли те. С Торией игмалионцы торговали, но относились соседи друг к другу очень настороженно, в царстве хорошо помнили попытку королевства атаковать их. Не захотят ли отплатить? Вполне возможно.

Мертвый Герцог досадовал на себя: ну как он мог не предусмотреть этого? А считал себя держащим все нити в руках, был уверен, что знает обо всем происходящем в королевстве и за его пределами. По крайней мере, внутри каверны. Оказалось, что это не так. Его сделали. Как маленького ребенка. Обыграли по всем статьям. Но зря керионцы думают, что это сойдет им с рук. Очень зря. Сегодня же надо будет встретиться с ректором и королем, пригласив на эту встречу и капитана невидимок, не так давно ставшего командиром всех элитных отрядов страны. Интересно, что островитяне сумеют противопоставить летучим отрядам на карайнах? Нет у них бойцов такого уровня, просто нет. Да и с патриархом необходимо связаться. Пусть выделит несколько сотен высших зорхайнов, они отвлекут врага с воздуха. Керионцы не имеют понятия, как бороться с зорхайнами, на их острове такие крылатые не водятся. И на сей раз нельзя будет просто отбить нападение и на этом успокоиться. Придется брать Керион под свою руку. Хочешь или не хочешь, иначе подобное повторится. Предлагали ведь керионскому герцогу пойти под руку игмалионского короля, так нет же, не захотел. Слишком дорожит своей властью. А было бы неплохо – Игмалиону, в отличие от острова, населения как раз не хватает.

– Немедленно сообщите о случившемся его величеству и милорду ректору, – приказал Мертвый Герцог.

Секретарь коротко поклонился и выбежал из кабинета. А Фарн, проводив его взглядом, встал и отошел к окну. Он довольно долго смотрел вдаль, размышляя о том, что должен сделать в ближайшее время. Тренированный мозг быстро и четко раскладывал по полочкам известные данные, стараясь максимально заполнить пробелы. Однако их все равно хватало. Герцог с досадой стукнул кулаком по стене. Опростоволосился его хваленый второй аррал! Переиграли его керионские спецслужбы. Но ничего, еще поглядим, кто кого.

Глава 1

Насвистывая себе под нос незатейливую мелодию, по одной из радиальных улиц столицы шел, глазея по сторонам, не слишком высокий молодой человек непривычного для центрального Игмалиона вида. У него были черные волосы, слегка смуглое лицо и нос с небольшой горбинкой. Одежда его не отличалась особой изысканностью – обычный комбинезон, принятый среди бойцов элитных отрядов. Уже только благодаря этому к нему никто не решился бы пристать, хотя задир и завзятых дуэлянтов в столице хватало, но у них тоже имелось чувство самосохранения, все отлично знали, на что способны люди в таких комбинезонах. Тем более не способствовал излишнему интересу к молодому человеку шедший позади него молодой двухвостый карайн. Он был еще немного ниже среднего человеческого роста, но выглядывающие из пасти огромные клыки все равно внушали уважение. Не было в королевстве самоубийцы, способного напасть на владельца черного кота.

Настроение у Кенрика было радужным, хотя он и неимоверно устал. Жизни наставники ему не давали; о том, что такое свободное время, юноша давным-давно позабыл, но это, как ни странно, его больше не волновало – привык. Поначалу только было очень трудно, Кенрик не раз думал, что вскоре сойдет с ума, однако не сошел. Вставал он в шесть утра, бежал на тренировку, на которой из него вытягивали все жилы, а в десять уже должен был находиться на занятиях в Антрайне. Там тоже спрашивали очень строго, и если юноша приходил не подготовившись, сообщали командиру отряда, после чего начиналось настоящее «веселье». По окончании занятий в четыре часа дня он обедал и возвращался на базу, где снова начинались тренировки, продолжавшиеся порой до десяти вечера, а ведь нужно было еще выучить уроки. Но со временем Кенрик втянулся, ему даже понравилось напрягать все свои силы, выкладываться до конца. Да и результаты радовали. Мало уже было в королевстве бойцов, способных справиться с ним в одиночку. Это не говоря о магии, которую он постиг значительно глубже, чем подозревали магистры-визуалы, и неудивительно, с таким-то учителем, как Витой Посох. С каждым днем юноша все больше понимал, что за прошедшие тысячелетия магия деградировала, и сильно. То, что для Посоха было крайне просто, для визуалов Антрайна оказывалось попросту невозможно. Визуальная магия и в самом деле являлась лишь слабым отголоском истинной.

Посох хорошо учил Кенрика, он очень много нового узнал. Значительно труднее, чем учиться, было скрывать свои знания от наставников, не дать им понять, что он умеет значительно больше них. И те не могли нахвалиться на талантливого студиозуса, не раз говорили ему, что при его таланте надо все силы отдавать магии, а не заниматься всякой чушью, намекая на то, что Кенрик состоит в отряде невидимок. Но юноша не собирался отказываться от отряда, в котором он впервые в жизни почувствовал себя своим среди своих. В среде невидимок никого не волновало, аристократ ты или простолюдин, маг или обычный человек, важно было только, каков ты на самом деле, не подведешь ли в бою, можно ли тебе доверить спину. И менять это на паучьи отношения магов Антрайна? Нет уж, Кенрик еще не сошел с ума.

«А ты что думал? – раздраженно проворчал Витой Посох, подслушав мысли своего носителя. – Я тебе не раз говорил, что маги – одиночки, и каждый ревниво воспринимает успехи другого. Поэтому не светись, не лезь, куда не просят, не показывай, что ты умнее них».

«Ох, как же ты мне надоел своей паранойей», – простонал Кенрик.

«Лучше быть живым параноиком, чем дохлым оптимистом!»

«Ну-ну. С таким характером, как у тебя, быстро удавят».

«Пусть попробуют! – презрительно бросил Посох. – Многие пытались, да ни у кого не вышло. И вообще, когда мы пойдем искать остальные мои части?!»

«Откуда я знаю, – отмахнулся Кенрик. – Мне как-то не до того. Сам знаешь, что дышать некогда».

«Знаю, – неохотно согласился вредный артефакт. – Взялись за тебя плотно. Я даже удивляюсь, с чего бы это? Уж не заподозрили ли они, что это мы им победу на блюдечке преподнесли?»

«Не дайте Трое! – поежился юноша. – Но вряд ли, а то я давно бы сидел в подвалах варла[1] и общался с их палачами».

«Не считай Мертвого Герцога дураком. Если он понял, что ты мой носитель, то он с тебя пылинки сдувать будет. Ему совсем не нужен во врагах маг такой силы. Тем более что этот маг изначально хорошо относится к Игмалиону. Только дурак станет превращать его во врага».

«Ну вот, настроение ты мне все-таки испортил, зараза…» – вздохнул Кенрик.

«А это чтобы жизнь медом не казалась, – довольно хохотнул Посох. – А то ты что-то в последнее время больно уж благодушным стал. Слишком расслабился. Забыл, как по лесу бегал, а за тобой пять полков охотились? Гляди, может и повториться».

«Да чтоб тебя! – в сердцах рявкнул юноша. – Только хорошее настроение, так нет же, ему надо все изгадить!»

«На том стоим», – удовлетворенно заявил артефакт и умолк.

Кенрик, недовольно бурча, поплелся дальше, радужного настроения как не бывало. И таким образом беранисов посох доставал его постоянно, не давая успокоиться, заставляя постоянно быть начеку и никому не верить. Юноше страшно надоело иметь тайны от друзей, жить двойной жизнью, строя из себя того, кем не являлся. Но приходилось: вредный артефакт не желал, чтобы другие люди знали о нем. Кенрик, конечно, понимал почему. Слишком печальный опыт был у Посоха. Слишком много раз его носителей убивали, а его самого лишали силы. Вот он и не верил никому. Но как же это безмерно раздражало!

– Кенрик, ты куда? – донесся сзади звонкий девичий голос.

Он оглянулся и улыбнулся при виде Ларики, единственной из их учебной группы в Антрайне, с кем он подружился. Остальные снобы – а так вышло, что в их группе учились сплошь аристократы, с презрением относились к выскочке-простолюдину, да еще и родом из другой каверны. Юноша никому не навязывался, благо его не травили, а просто игнорировали. Ларика ло’Даланди, хотя тоже аристократка, оказалась приятным исключением, относясь к Кенрику, как к равному. Кто знает, почему, может, потому, что остальные в группе ее не слишком любили, считая недостаточно знатной. Ее отец был всего лишь виконтом, да еще и отнюдь небогатым. Если бы не проявившийся в юности дар визуала, то судьба девушки оказалась бы незавидной. Скорее всего, ее отдали бы в монастырь, так как у ее отца не было приданого для дочери.

– Как обычно, – ответил юноша. – В казармы. У меня сегодня еще тренировка.

– Слушай, а когда ты отдыхаешь? – удивленно приподняла брови Ларика.

– Никогда, – улыбнулся Кенрик. – Точнее, вот сейчас, пока иду, отдыхаю. Потому и иду пешком, а не еду на Черныше, не то бы слишком быстро в казармах оказался, а там сразу в оборот возьмут. С моими наставниками не забалуешь.

– Как можно так жить? – поежилась девушка. – Я бы не смогла.

– Я тоже думал, что не смогу, – вздохнул юноша. – Пришлось привыкать. Когда выбора не остается, деваться некуда. Я скорее из Антрайна уйду, чем из отряда.

– Почему? – удивилась Ларика. – Ведь магия – это все. Это сама жизнь!

– Кому как, – возразил Кенрик. – Мне друзья и отношения с ними куда важнее магии. Ни одна магия не даст тебе настоящих друзей. Да и занят наш отряд очень важным делом. Магия мне в этом только подмога.

– Странный ты… Все маги, кого я знаю, чуть ли не молятся на свою силу, а ты нет.

– Это их личное дело, их выбор и их право. Трое дали нам свободу воли, и каждый отвечает за свой выбор сам.

– Странный ты, – повторила Ларика. – Ну ладно, я не о том хотела спросить. У меня послезавтра вечеринка. Придешь?

– Ну, не знаю, – растерялся Кенрик. Его, кроме сослуживцев из отряда, еще никто на вечеринки не приглашал, тем более девушки. – Если смогу отпроситься у наставника…

– Отпросись, – лукаво улыбнулась она. – Снобов из нашей группы не будет. Хочу тебя познакомить с парой интересных ребят. Если хочешь, приходи с девушкой.

– Она не согласится, – понурился юноша. – Кто я, и кто она…

– А кто она? – загорелись любопытством глаза Ларики.

– Е… – Только в этот момент Кенрик понял, что чуть не проговорился, уж кому-кому, а его соученице не стоило знать, что он знаком с ее высочеством Телией. – Извини, не могу сказать. Она очень знатная, и не мне с ней… э-э-э…

– Так приходи сам, буду рада тебя видеть, – ничуть не огорчилась девушка. – Ты прав. С высокой знатью лучше не водиться, они нас и за людей не считают.

Кенрик хотел было возразить, что Телия совсем не такая, но все же предпочел промолчать. Не хватало только дать начало еще одному слуху о принцессе, которая и так была при дворе белой вороной, ничуть не интересуясь светской жизнью. Он попрощался с Ларикой, и каждый отправился по своим делам.

Казармы встретили юношу непривычной суетой. Невидимки носились вокруг с упряжью, оружием и вещевыми мешками, явно собираясь в поход. Интересно куда? Ведь никаких предпосылок для этого не было, стаи диких зорхайнов давно уже не терроризировали королевство. При помощи Высших их переловили и рассадили по вольерам. А что еще могло случиться? Опять бунт?

– А, вот где ты! – хлопнул его по плечу незаметно подошедший Марк, после экспедиции в Средоточие получивший лейтенанта. – Галопом собираться! В ночь выступаем.

– Выступаем? – растерянно переспросил Кенрик. – А как же моя учеба в Антрайне?

– Не боись! – хохотнул одноглазый. – Капитан об этом уже подумал и приказал отправить в секретариат Антрайна письмо по твоему поводу. А тебе пора побывать в настоящем деле. Боец ты уже неплохой, но по-настоящему еще не убивал.

Настроение юноши стремительно скатилось к нулю, он вообще не хотел никого убивать, но понимал, что этого не избежать, раз уж он служит в элитном боевом отряде.

– А что случилось-то? – с трудом выдавил Кенрик. – Куда мы выступаем?

– Островитяне высадились на Хирлайдском полуострове, – помрачнел Марк. – Причем уже давно. И егеря и варлины их высадку прошляпили. Нам надо разведать, что там и как, взять языков, выяснить, чего хотят керионцы, и главное, информировать об этом принца. Он сейчас собирает войска и через полдекады тоже выступит. А мы будем на месте через три дня, если ничего неожиданного не случится.

– Ясно… – вздохнул юноша, поняв, что на вечеринку к Ларике ему попасть не светит, послезавтра он будет уже на корабле, идущем от Дзанга к Кейду, другого варианта быстро добраться от столицы до Хирлайда не было. Если двигаться через Илайский перешеек, то дорога займет как минимум пять, а то и шесть дней. Однако на всякий случай он спросил об этом у наставника.

– Все верно, – усмехнулся тот. – В Дзанге нас ждет бриг. Ладно, не теряй времени, по дороге все расскажу. Постарайся ничего не забыть из снаряжения, припасы, как всегда, у интенданта, лекарства для тебя и для карайна у отрядного лекаря. Все, бегом!

Кенрик, вздыхая про себя, понесся в казарму. Ну вот, только все вошло в колею, только привык к определенному распорядку, как все опять кувырком. Выходы в «поле», как называли невидимки свои вылазки, юноше никогда особо не нравились – слишком любил он комфорт, хотя жить комфортно ему доводилось очень редко. Однако настоящие друзья, появившиеся у него в отряде, стоили того, чтобы отказаться и от комфорта, и от многого другого.

Отрядный интендант, плотного сложения лысый крепыш с вислыми пышными усами, приветствовал Кенрика кивком и без лишних слов выложил на стол два походных мешка с припасами для него и Черныша. Юноша поблагодарил, подхватил мешки, погрузил их в седельные сумки карайна и поспешил к лекарю.

«Что-то припасов многовато, – послышался в его мозгу мысленный голос Черныша. – Надолго уходим?»

«Да Беранис его знает! – пожал плечами Кенрик. – Война с Керионом началась. Нас на разведку отправляют. Сколько мы в хирлайдских лесах просидим – понятия не имею: может, месяц, может, два, может, дольше».

«Хорошо-о-о… – довольно протянул карайн. – Я этот ваш город уже видеть не могу, до смерти надоел».

«Кому хорошо, а кому и не очень», – пробурчал юноша.

«Почему? – искренне удивился Черныш. – В лесу хорошо, мясо свежее бегает. Вкусное-э-э…»

«Тут мы с тобой друг друга не поймем, извини уж, братишка», – отмахнулся Кенрик.

«Какие вы, двуногие, странные», – поделился своим наблюдением карайн.

Пока они говорили, незаметно дошли до лазарета, где Кенрик не слишком любил бывать, приходилось ухаживать за смертельно раненными, принимать их последний вздох. Да и отрядный лекарь не слишком нравился ему из-за откровенного цинизма, к тому же характер имел тяжелый. Очень не хотелось бы, чтобы он оказался в их десятке – жизни не даст своими плоскими шуточками. Казарменного юмора Кенрик не понимал и в ответ на шутки только недоуменно хлопал глазами, за что над ним посмеивались остальные невидимки.

– А, наш книгочей явился, – проворчал лекарь при виде юноши. – Вон там на столе видишь котомки со снадобьями? Бери одну и вали отсюда, мне некогда.

Кенрик был только рад, общаться с этим хамоватым типом он не имел ни малейшего желания. Подхватил одну из котомок и поспешил скрыться, пока лекарь еще чего-то не придумал.

Следующим пунктом в списке было снаряжение. Для начала он взял у шорника два комплекта походной упряжи для Черныша – их требовалось еще подогнать под карайна. Затем отправился в оружейную, откуда вышел нагруженным по самые уши. Теперь предстояло получить боевые комбинезоны, один надеть и укрепить мечи, ножи, сюрикены и прочее оружие на предназначенных для него местах. Это заняло немало времени, так как наставник небрежения не терпел, и если, когда Кенрик подпрыгнет, что-нибудь зазвенит – мало не покажется. Но все же к девяти вечера он сладил дело и отправился на плац, где капитан собирал отряд перед выходом.

– Явился не запылился, – одобрительно проворчал Марк при виде ученика, однако тщательнейшим образом проверил его снаряжение. Придраться оказалось не к чему, что привело одноглазого в хорошее расположение духа.

Ну вот, еще один птенец почти готов вылететь из гнезда. Сколько их уже таких было, сколько погибло. Марк незаметно вздохнул, вспоминая лица учеников, которые уже ушли из этого мира. Нет ли в их смерти его вины? Всему ли смог научить? Трудно сказать, не только от учителя все зависит, от ученика тоже – готов ли он взять то, что ему дают. Кенрик на первый взгляд многому научился, но он по духу не боец, а книгочей. Дерется неплохо, но без огонька, без души. Не станет ли это причиной его гибели? Невидимка опять вздохнул. Что ж, все в руках Троих, а ему остается только надеяться, что ученик сумеет перейти предел и стать мастером. Это зависит только от него самого.

– Ну что, ребята? – разнесся над плацем голос капитана, невидимки подтянулись. – Покажем керионцам, где раки зимуют?

– Покажем! – почти в один голос рявкнул отряд.

– Ситуация сложная, – продолжил ло’Иларди. – Наши дорогие слизняки опять прохлопали ушами, и нам теперь придется подчищать за ними хвосты. Лагерь островитян обнаружил егерский патруль; причем лагерь старый, хорошо укрепленный. А это говорит о том, что керионцы там давно. И ни одна собака об этом не знала! Наша задача – разведать местность, выяснить их численность и конкретную дислокацию. Для некоторых горячих голов повторяю особо: наша задача – разведка! По мере возможности будем, конечно, их резать, но главное не это. На наше счастье островитяне с карайнами мало знакомы и бороться с ними пока не умеют, но, думаю, быстро научатся. Поэтому запрещаю подставляться и тем более попадать в плен. Хороший палач даже из вас вытащит все, что захочет, как бы вы ни хорохорились. Всем все ясно?!

– Так точно!

– Тогда выдвигаемся. Скорым маршем идем до Дзанга. И учтите, отдыха не будет. На корабле отоспитесь. Порядок движения – полусотнями. Возглавляет колонну полусотня лейтенанта Дарви. Вперед, прохвосты! И пусть Беранису в аду станет тошно!

Передовая пятерка полусотни Марка, в которую входил и Кенрик, двинулась к воротам базы. Пятерка за пятеркой невидимки следовали за ними, и никто не знал, вернется ли он живым. Впереди ждала долгая дорога.

* * *

Нир плелся к главной столичной резиденции второго аррала в отвратительнейшем настроении. Весь отряд, включая Кенрика, отправился на какое-то задание, а его не взяли! Почему?! Обида жгла горло. Ну да, конечно, он же слизняк… Несмотря на то что его принял Тень, невидимки все равно не считали юношу полностью своим. Кенрика считали, хотя тот был писарем из другой каверны, а его – нет! Просто потому, что Нир вышел из варла. Казалось бы, после случившегося два года назад варлины и невидимки помирились, сражались спиной к спине, но неприязнь друг к другу никуда не делась. А ему было хуже всех, поскольку он перестал быть своим во втором аррале и остался чужим для невидимок. И как теперь жить?..

Сколько усилий Нир приложил, чтобы стать бойцом, заслужить уважение в отряде – не вышло. А ведь ему, калеке от рождения, пришлось куда труднее, чем Кенрику. Да, маги Антрайна в конце концов исцелили его, выправили и плечо и ногу – но какой болью это далось! Нир был потрясен; он считал, что целители-визуалы способны на большее и могут лечить без боли. Оказалось, что это не так – магическая медицина начала как следует развиваться только в последние тридцать лет, да и то по настоянию Мертвого Герцога. Странно, но факт. Ладно, впрочем, хоть как-то исцелили – и то благо. Он больше не калека!

Смахнув ладонью злые слезы, юноша постарался взять себя в руки. Не хватало еще, чтобы его увидели плачущим. О том, что отряд ушел, Нир узнал час назад, придя на тренировку и никого на базе не обнаружив, кроме двух отрядных писарей. Один из них и передал ему приказ прибыть в распоряжение Мертвого Герцога. Из-за обиды юноша даже не задумался над несуразностью этого приказа. Кто он, и кто Мертвый Герцог! Какие у них могут быть общие дела?! В другое время Нир, любящий и умеющий плести мысленные логические кружева, немало времени посвятил бы размышлению над этим. Но сейчас он не мог думать ни о чем, кроме своей обиды.

– Куда? – спросил привратник на входе в резиденцию.

Нир показал ему свой жетон варлина и пробурчал:

– К герцогу по вызову. Нирен ло’Хайди.

Жетон никакого впечатления на привратника не произвел. Он принялся рыться в каких-то списках и рылся довольно долго. Наконец нашел имя юноши и пропустил его. Чтобы добраться до кабинета ло’Верди, Ниру пришлось подниматься и опускаться по лестницам, проходить по длинным коридорам, перебираться из крыла в крыло, пересекать огромные залы. Служащим в этом здании людям порой казалось, что строивший его архитектор был безумным. Только минут через двадцать юноша добрался до цели своего путешествия. А до того, как по ходатайству капитана невидимок маг-целитель из Антрайна выправил ему ногу и плечо, он бы добирался раза в два дольше.

– Нирен ло’Хайди? – спросил одетый в строгий костюм секретарь, едва завидев посетителя.