Два голоса, или поминовение

Скитальческая армия

Там, на Ухте, на Сосьвекорабельные высятся сосны,могучи, красивы и рослы.Изо всей мы их силытопорами косили —не для Польши, нет: для России...Добывали мы угольблиз Полярного круга,и сплавляли мы лес на Печоре,и гнала нас недоляна распутья, на поле,в тайгу, в тундру, за горы, за море...Туго было нам, братцы,но нельзя было сдаться,подобало держаться нам твёрдо.В лагеря или тюрьмы,как на фронте на штурм, мыпо-солдатски шли, с честью и гордо.Нынче в теплой кантине,при вине и дивчине,вспоминаем, как где-то на Ладогетиф нас и маляриякосяками морили,как в дороге нас тысячи падали.К счастью, вырвались мыиз зимы Колымы,Воркуты, и Читы, и Тобольщины.Через море Каспийскоеи пустыню ливийскуюпрямиком продвигаемся в Польшу мы.К аравийской границеподвезут амуницию,в карабины патроны мы вставим...Танки в ряд, артиллерия —и победы феериягрянет в бранях нам после скитаний!

Польский город Багдад

Ну не все ль равно, что сплошьв картографии все ложь?И без Ро́мера известно,повторять я это рад:в мире чудное есть место —польский городок Багдад.Если ты в него пролез,видишь минаретов леси арабов тьму в Багдаде.Но родной вдруг слышишь лад:«Пан капрал, бакшиш. Поладим?» —польский городок Багдад!Хочешь смейся, хочешь плачь!Что ни день, то польский матч,или польский театр живучийпосещает этот град.Здесь у вас знакомых куча —польский городок Багдад!Ты в кафе зашел на миг,просто кофе пить привык,и задел когото: «sorry».А в ответ: «пошел ты в зад!»,словно на родном просторе.Польский городок Багдад!К сожалению, есть там«Polish Major Town»[21],так напейся: завтра, может,все в кутузку угодят.И ничем вам не поможетпольский городок Багдад.Где-то ведь на свете естьэтот город или весь?Воеводство? По́вят?Я не знаю. Но подрядткнешь в кого-то – «По́ляк».Польский городок Багдад!* * *Всё нам, солдатам, едино,вражья пуля зацепит – ну что же:отмерят малость земли намгде-то на бездорожье.Всё нам, солдатам, едино,тут точный подсчет бессмыслен,сколько отмерят земли намна восток и на запад от Вислы.Мы сами, солдаты-хваты,штыком ли, ножей ли лезвиями,прорвёмся – до Вислы и Варты,до Балтики, до Силезии!Потолкуем без шутоко Вильне, Кшеменце и Львове;не уступим и Новогрудок —Адам, лови на слове!Нас давят – мы одолеваем,их силища, а мы вольные...Шагаем, шагаем, шагаем,живые и павшие воины!Ни Урала, ни Колымы(хватит, наездились в гости!) —хотим мы польской зимы,чтоб грела польские кости.Кто враг нам, того поразитштык наш в самое сердце.Пасть духом нам не грозит —мы будем биться до смерти,будем биться по смерти...

Eine Nachtausgabe[22]

Зарёкся – не буду. И – срыв,ты в мыслях моих все чаще,вырастаешь в легенду, в миф,вырастаешь во мне в несчастье.Началось, как шалость,с ленцой, с неохотой, прыг-скок,а потом заплелось, смешалось:я влюбился в тебя, как щенок.И стихов были горы(спасибо! спасибо, милая!),и вдруг: «трепач» – приговор,ты не со мной, словно смыло...Что же делать, один на один с водкой?Ночью корчась в рыданьях, как быть?Я скажу тебе коротко —попробуй меня любить.* * *Как-то ехал по Гедере —прицепилася geweret[23].Говорю ей: не судьба,ну, shalom, toda raba![24]Нет, зовет, едва дыша:Wakasha да wakasha![25]Ладно, пани, reg’ahat[26],я ведь всюду нарасхват.* * *Возле Яффских врат, зеваяв кофейне базарной,помаленьку умираю,трачу жизнь бездарно.В Катамон идёт «четверка»,по долине кружит...Не поеду. Мне с пригоркавиден мир не хуже.Палестина – это пытка:нудно! нудно! нудно!Жить ещё одна попытка?Вряд ли, слишком трудно.Смерть придет. Я жду и верю.Медлит отчего-то...Приоткрыты в вечность двери —Яффские ворота.

Третий день малярии

Когда уже не знаешь, что делать,что делать тогда?Бритва? Нет, скверный способ,и найдут без труда.Жаль, не при мне парабеллум —его изъяли.Веревка? нет, не к лицу мне —это для носильщиков на вокзале.Дурачусь, дурачусь, дурачусь,а только всё ясней:сколько ни пей – ничего не значит,не заснуть, хоть убей.Хожу, как с перерезанным горлом,к небу глаза, рад бы...и ведь знаю, знаю – нельзя любить мертвую,а любить – надо.

Надежда

I

Надежда

1

Земля, расцветающая порою весеннею,осенью плодоносящая, сердца́ веселя, —я люблю тебя, моя драгоценнаяземля.Если бы у меня в руке были молнии,я бы бросил тебе их с небес:пусть поля твоина лемеха возьмут себе.Земля, накопившая в недрах векамиуголь, железо, нефть,заклинаю тебя солнечными лучами:да будет свет!Пускай рабочий, трудом истомленныйиз века в век,встанет на земле своей распрямленный,говоря: я – человек.

2

Американцы, передавали по радио,вооружают западных немцев,и те, привычно оружию радуясь,спешат по привычке в доспехи одеться.Сто миллиардов с лишнимамериканского вооружения!Это рявкнуто так, чтобы слышностало следующим поколениям.Войной окровавленное поколение,эпоха, в которую живем и творим,говорит: «Война – преступление!Не хотим!»Мы новых открытий жаждем упрямо,наши сердца влекут нас вперед,и это не химеры Нотр-Дама,это социализма победный ход.

3

Наши луга расцветились к лету,так же, как и по всему свету;земной шар открывается людям,мы его крепколюбим.Наша забота – пахать землю,зерно взрастить, что в глубинах дремлет;наша обязанность – за эти зёрнадраться упорно.Драться за человечности ценность,за землю, возделанную трудом.Будущее зовет к себе нас.Мы идем.

4

Как прекрасно под Куйбышевомраскинулись пышные нивы,здесь под русским широким небомрождаются новые мифы.Будет в клещи взята здесь рекажелезобетонной оправой.Это дело людей на века!Слава!Лес преградит пути суховею,волны в жерла турбин низринутся,свет заблещет над ширью всею,реки в нашу сторону двинутся.Земля русская,украинская,и таджикская,и грузинская,земля,земля,будь прославлена каждая земля!

5

Весело думать, что в Москвеживёт Сталин.Весело думать, что в Москведумает Сталин.Эти мысли – источник света,радий жизни в груди.Страна Советов,вперёд веди!

6

Я пишу эти стихи 17 января, в годовщину вступления польских и советских войск в Варшаву.

О дивный день!О Мария, умершая Мария, какой чудесный день!Россия, Польша, какой прекрасный перелом,какой прекрасный день!Лобзать кирпич окровавленных стен Варшавы!Любить людей!Какой прекрасный день!Какой прекрасный день!

7

Прекрасен шар земной,слава ему!Всем людям одинаково родной,слава ему!Мы держим на руках,хоть тяжек этот дар,как яблоню в цветах,земной шар.

8

Землю трясет ураганом,рев вихря жесток и бешен,но мы против злобы встанемс надеждой!Мы здание мира возводим,его не разрушить невеждам.Запрет на атом —народов надежда.Пусть кровь Кореи не льется,враги, себя злобой не тешьте.Змеиный ваш шип оборвется:надежда!Мир смоет войны бесчестье,сольет разделенных прежде;сольются навеки вместеих воля и их надежда.

Домой!

На севере дальнем разрушенный дом,но будут в нем радость, свобода и счастье.Эй, снова возьмемся за плуг и за лом,пора нам домой возвращаться!Пусть похоронные звоны слышныи горе бредет по руинам, —как птицы из дальней, чужой стороны,вернемся мы к нивам родимым.Пора возвращаться, пораи жизнь воскресить на могилах.Рука не держала давно топора,но в ней неиссякшая сила.Впряжем в старый пястовский плугжелезных коней мы, их нефтью заправим.Земля хлебопашцу! И нет больше слуг!Свобода! И братство! И право!Горняк, за кирку снова взяться пора,спуститься в забытую штольнюи уголь опять выдавать на-гора,чтоб жили богато, привольно!И черное золото вновь повезутпусть к Щецину, Гдыне и Гданьску.И радостен будет упорный наш труддля Польши рабочей – не панской!Пусть трубы, как лес, заслонят небосвод,пусть в Лодзи шумят веретена прядилен,чтоб мог приодеться, как в праздник, народ,в обновы ребят чтоб своих нарядил он.И в наших литейных пусть плавится сталь,пусть льется потоком чугунная лава!Воскреснув, пусть снова уносятся вдальпо гулким дорогам стальные составы!Воскресни, Варшава, свободна от пут,воспрянь обновленной из мрака былого!Строитель и зодчий тебя создадут,прославит поэзии гордое слово.Единое сердце сплотившихся масс —вот облик воспрянувшей родины нашей.Пора возвращаться! Ждет родина нас,дома ждут, заводы и пашни.Пусть землю придется руками пахать,искать средь руин каждый камень пригодный,но будем мы строить и сердцем мужатьна родине нашей свободной.Ей руки нужны, и сердца, и умы —иначе она не воскреснет,а дом свой отстроим, – тогда снова мылюбовь воспоем, моя песня!

Наш май

Уголь

Шахтер, стремись добыть побольшеугля для новой, вольной Польши.Дроби пласты!.. План выполняя,одержишь ли победу в мае?Ты должен в дни предмайской вахтыдобыть втройне угля из шахты;пускай составы с кладом чернымлетят к заводам, домнам, горнам.Мархевка, Пстровский! Все к победамдолжны идти за ними следом,и поговоркой станет скоро:«работать надо, как шахтеры!»Зовут их передовиками:их руки – сталь, сердца их – пламя!

Железо

Горят и пышут жаром печи,чугун струится, искры мечет.Друг-металлург, бей в наковальню,чтобы железо стало сталью.Пусть будут рельсы высшей марки,пусть для мостов родятся арки,пускай машин стальные частипридут на фабрики, как счастье,пускай гремит в железной песнепризыв могучий: вместе, вместе!..Всё ныне – собственность народа:поля, заводы, пароходы,отчизна с каждым днем всё краше,ей отдаем упорство наше!

Трактор

Сквозь сотни рук проходит трактор,родясь на свет победным фактом.На бронзе цифры Плана высечь:Даст «Урсус» тракторов сто тысяч!Здесь жадно ждут болты и гайкиначала сборки, сварки, спайки, —хотят, чтоб инженер и слесарьих силой сделали прогресса,чтоб шли они, как полк пехоты,под песнь моторов на работу,тащили б сеялки и плуги,а люди пели бы в округе,что мы идем к счастливой жизни,что хлеба хватит всем в Отчизне!

Деревня

Машины, только что с завода,уже идут по полю взводом,как танки, только не для боя —для мира, счастья и покоя.Наш землероб, узнавший волю,зерно на общем сеет поле.На мудро вспаханном, свободном,огромном поле плодородномрастит стране буханку хлебане «хлоп», что верил пану слепо, —крестьянин вольный и богатый,что строит школы, клубы, хаты...Вокруг все польское, родное,усадьбу строя – Польшу строим!

Варшава

Варшава! Все, что ты возводишь,твердит о славе и свободе.Еще не залечивши раны,Мокотов строишь ты, Муранов;ты строишь сотни зданий сразу,с размахом и энтузиазмом.Жизнь расцвела на пепле гетто...«В – З»... О, стоило за этосражаться, чтоб поднять Варшаву!(Рифмуем с ней – кирпич кровавый.)Но кровь – советских, польских армий —впиталась в почву здесь недаром:вступили мы на путь свободы,а завтра вступят все народы!

Демонстрация

Звенит от края и до краянад вольной Польшей песня Мая.Как юность, радостна она,победоносна, как весна,как знамя, красным цветом брызжет.Ее поют в Москве, в Париже,петь будут скоро песню этувсе страны света, вся планета!Идут Охота, Прага, Воля,сыны заводов, штолен, поля,ткачи, шахтеры, металлисты,и молодежь! За ними Вислаи Татры. Блещут стяги Мая,огонь их Висла отражает...Тот Май, что видели мы с вами,какими передать словами?

Майская песнь

Ты помнишь облик Варшавыминувших жестоких годин,когда и под пыткой кровавойсверкала красой средь руин,горела порывом к свершеньям,надеждой и волей сильна?Сегодня побед воплощеньемвстает перед миром она!А Лодзи ты знаешь обличье?Встает в пролетарском величье,сурова, упорна, грозна.За труд, за свободу, за правоборолась отважно она;бессмертной овеяна славой,теперь она сотнями трубприветствует радостный труд!А видел Домброву ты ныне,Силезию в гуле труда?Гляди: это уголь наш в Гдынеогромные грузят суда!Гляди, как страна расцветает:встают из руин города,по рельсам бегут поезда,и флаг наш на мачтах сверкает!Поэтому в день Первомая,былое добром поминая,мы выйдем под шелест знамён,уверенно путь пролагаяк величью грядущих времён,в прекрасную явь воплощаявеками взлелеянный сон!

Первое мая

Лейся вдаль, наш напев! Мчись кругом!Над миром наше знамя реети несет клич борьбы, мести гром,семя грядущего сеет.Оно горит и ярко рдеет:то наша кровь горит огнем,то кровь работников на нем!Болеслав Червенский[27]Тема? – Река. Место действия? – Свет.Цель? – Счастье. Враг? – Капитал.Мы сквозь решетки глядели на свет —молот стальной решетки сломал.Мы выйдем на улицы Первого маяво всех столицах шара земного,крепко друг другу руки сжимая,каждого примем, как брата родного.Каждого?! Нет!Ибо гнев жжет огнем,ибо есть троны и мир капитала.Наше знамя? Цвет его – алый,«то кровь работников на нем!»Мы... а вернее, наши отцы(сколько лет назад?..)в Лодзи, в Варшаве шли, как бойцы,на Первомай,как на бой...Троны и банки еще стоят...Выше алый стяг подымай!Стяг этот твой!Был Пятый год, был Семнадцатый год,сверкал Петроград, вдохновляя народ,—насмерть сражаясь с врагами,Октябрь поднял красное знамя!Это же знамя шумело в Мадриде,песни звенели в этом же ритме.В Граммосе горном, в варшавском предместьете же сердца, те же песни.Будут свободны от гнета все страны!Будет сломлен фронт Гоминьдана,сгинут и Сити, и Уоллстрит —свобода весь мир озарит.Мир, мир, мир народам!Братство всех рас и племен!Вперед – первомайским походом,под лесом красных знамен!В грядущее – молот, кирка, плуг!Вперед – в лучистую даль!И ты вместе с ними, писатель-друг,слово – сталь!Пятьдесят восемь летмы празднуем Первомай.Товарищ, ты завоюешь весь свет!В работе – мужай!

Профессиональные союзы

Не было в Польше профсоюзов,был только дым труб.Хозяин царил над толпой синеблузой,мастер был нагл и груб.Пятнадцать часов в цехе фабричном,гроши за неделю труда.И темп! Темп работы ритмичный...Радовались господа.Росли Шайблеры и Лильпопы,росли их барыши.Трубы росли. Из деревни шли хлопына каторжный труд за гроши.Дети росли в сточных канавах,рос голод, туберкулез.На улицах кнут творил расправу,текли реки крови и слез.Не было в Польше Великой Коммуныи баррикад Июля,но молниистрелы для смелых и юныхковались в фабричном гуле.Год тысяча восемьсот семьдесят шестойсоздал для стачек кассы.Товарищи вышли, как гвардия в бой,ведя за собой массы.Путь преградила к светлой целитень виселиц над столицей.Под ней остались в ЦитаделиОссовский, Бардовский, Куницкий.Стачки... Локауты... Минули годы.Лились майские песни свободы,как воды, прорвавшие шлюзы.Девятьсот пятый!.. Из крови и гнетаросли для нас,росли наши славные профсоюзы!И выросли гордона радость народаПольши, сбросившей узы!Мы создаем города,мы создаем человека!Биенье сердца – мерило трудана стройке нового века.Стены вздымаются ввысь,бодро жужжат веретёна.Польша входит в Социализмединой, неугнетенной!Трасса «В – З», «Солдек», Забже.Больше стали, угля нам нужно!Быстрей и лучше! Сегодня и завтра!Дружно!Дружно!Дружно!Дружно, с любым справимся грузом,вперед – за новую жизнь.Создал профсоюзы,побратал профсоюзыСоциализм.

Бытие определяет сознание

Невесёлые эти дали —терриконы, отвалы, клети...Кто такой пролетарий?Тот, кому ничего не светит.Что ж о горьком думать, тоскуя?Но и не замечтаться б тоже!Сегодня, друзья, хочу ярадости подытожить.Тогда-то мы и тогда-тоодержали ещё победу.Спросят меня ребята:«Пап, а масло будет к обеду?»Жена улыбнется: «Странно!Так трудился – и не замотан!»«Я же вкалывал не для пана,я на социализм работал!Я сегодня одной киркоюврубался, как сотни тысяч.На триста план перекрою!И больше сумею высечь!»Шахта, отвалов камень,конторы чёрное зданье...Будущее перед нами!Бытие определяет сознание!

Мост Понятовского

Польша в руинах,мрак, бездорожье.Нас угнетали веками,но не погибла,погибнуть не может,мы возродим еесами.К небу взываетпепел Варшавы.Сотни и тысячис ломами вышли.Из щебня истории,из осколков славымост воздвигаемнад Вислой.Дети народа —враг не сломил ихв годы военной невзгоды —строят сегодняс гневом, с азартом.Своды под небо!Арки на своды!Выше!К социализму!В светлое Завтра!Мост для народа —в этом награда.Больше упорства,мужества больше!Массы пройдут здесьмощным парадом.Мост созидаем —Польшу.

Двадцать второе июля

Двадцать второе июля. Варшава в огненном зареве.Буг перейден. К оружию! Свобода уже видна!Смертельный враг отступает, в наступлениибратские армии.Каждый живой – сражайся! В военных пожарахстрана.Пять лет мы трудились яростно на пепелищах,руинах.Поля распаханы плугом, и города поднялись.И уголь – шахтерская слава – мчится, словностремнина,по тысяче новых дорог. Польша растет ввысь.Пробивает в камне Варшава дорогу «В – З», чтобвздымалачетвертый свой мост Висла – и дальше,на Мариенштадт!На восток! На запад! Прямо! Скорости мало! Мало!Общий Дом пусть, сияя, встанет в честь твою,пролетариат.Строитель, быстрей кирпичи клади: каждый кирпич —победа,шахтер, в пласты врубайся: каждая тонна – триумф,пусть заводы трубят о том, что живет Неподлегла,что в соревновании крепнут руки, сердце и ум.Над Силезией дым фабричный – выплавляетсябольше стали,Лодзь прядет на множестве кросен – километрыпряжи слились.О, товарищи, до крови руки натрудим, чтобы врасталив Польшу июльские рифмы: победа и социализм.

Пятьдесят

Осенний вечер, как палач,во мраке сонный город топит.На площадях – лишь ветра плачда патрулей тяжелый топот.Октябрь. Шестнадцатая ночь...Внезапно адский рев моторовкошмаром сотрясает город.Варшаве спать уже невмочь.Прищурив веки занавесок,она считает: девять... десять...Не спит Варшава – словно лев,напряжена и непокорна,она лежит во сне притворном,тая презрение и гнев.Не спит... И вражьи батальонынапрасно рвутся на восток.Уже с неделю эшелоныгорят у взорванных мостов.И по откосам вдоль дороги —стрельба и ругань, крик и стон.Уже неделю по тревогенемецкий поднят гарнизон,и ночь варшавская привыклак сухому треску мотоциклов...Тугая горсть осенней тьмысдавила здание тюрьмы.Вдруг смерть пробилась сквозь решеткизловещим сполохом лучей,и шагом равнодушно-четким,и жестким скрежетом ключей.Подсчет был короток и точен,и – всё. Конец. Надежды нет.И криком боли в горле ночизастрял несбыточный рассвет.Их было пятьдесят. По группамразбили их, втолкнули грубов пустые пасти кузовов.И вот уж – Воля, Влохи, Двожец...Как знамя, рея и тревожа,растет далекий гул боев.Смотри на них, моя Варшава!Они – борьба твоя и слава,судьбою пламенной своейони учили нас сражатьсяи умирать, но не сдаватьсяво имя наших сыновей.Мы отомстим за них, Варшава!Шутам коварным и кровавым,несущим рабство и позор,нигде не скрыться от расплаты,и будет беспощадно кратокнаш справедливый приговор.Их было только пятьдесят.Их заточили в казематс варшавских фабрик и заводов.Всю жизнь короткую своюони прожили как в боюза нашу Польшу, за свободу.Их было только пятьдесят,но следом тысячи солдатпошли в сраженья и невзгодыза счастье нашего народа.Их было только пятьдесят,а гнев и боль в виски стучат!Товарищи лежат в могилах,и я писать уже не в силах...

Для кого стихи?

На Лодзинской ткацкой фабрике

им. Гарнама второй молодежной бригаде

присвоено имя Владислава Броневского.

Не так это вовсе просто,а кажется – вещь простая,ты думаешь: кончится с ростом,а с ростом того не оставишь.Рифма тянет и школьников в классах,и профессоров седовласых,и рабочих передовых,и даже глухонемых.Только это не виршеплетство,не напыщенное пророчество;в польской речи прочно и простолюдям высказать себя хочется,объяснить, что хотят миллионы,описать их поступки и лица,разгадать, к чему они склонны,чтоб душой с ними слитьсяво имя огромного дела —достоинства человека, —чтобы лучшая рифма взлетелак вершине века.И тогда в стихах, как и в прозе,закаты усилий стоили.Спасибо ткачам из Лодзиза то, что имя моесвоей бригаде присвоили.

Колокол в Плоцке

Колокол по погибшим под Варнойбил девять раз.Пал король державныйс войском храбрым,а колокол бил девять раз,пока не смерклось.Катилась Висла у Добжиня,багровое солнце лизало поверхностьволн, темнел сосновый бор,мазовецкая серела равнина —стоял Мазовецкий замок,стояла святыня!Так было сотни лет,звон тот слышали я и мой дед.Под каштанами за Тумоммы пригоршней черпали сумерки,как ворожейный купальский цвет.А звон накатывал огромной тучей,горней кручей,девять рази сотни лет.Чему же века научили нас,внемлющих этот дальний глас?Как под Варной —стоять!Тут и смерть принять.

Моя библиотека

Этих полок с поры довоенной – со мной рядс дырявыми от пуль томами.Бури войн, бывает, мирволят —поэтому я между вами.Помню мифов лепет убогийи ложь средневековья...Что же мне осталось в итогедля здоровья?Не рог Роланда, не меч Дон Кихота,не простодушный Кандид —прежде бравая книг пехотамне нынче мало чем подсобит.Не Байрон с Шекспиром, не Гёте,не их стих сурововысокий;даже Норвид – и тот неоставил мне строки.И Словацкий слово мне свое живое(как там: «попугаем и павлином...»)не оставил – а ведь у него яучился глубинам!Это всё сохранил бы я в памяти,добровольно, неутомим,но – одна, и другая пришла метель,и покойной жены помин...Ничего-то не пронес из книг техсквозь грозу я,кроме чудной путеводной нити,что весь мир связует.Я в отбитых обозах советскихв девятнадцатом, двадцатом (молодо-зелено!)читал – подпоручик – не по-детскикниги Ленина......Ночь красит зарниц пожарище,жизнь в позднюю входит пору...Спасибо вам, товарищи,за поцелуй Альманзора!

Поклон Октябрьской революции

Кланяюсь русской Революциишапкой до земли, попольски,делу всенародному,советскому, могучему,пролетариям, крестьянам, войску!Только шляпа в поклоне не вельможная:над околышем нет перышка цапли!Это ссыльная, польская, острожная,шлиссельбуржца Варынского шапка.В холопах мы жить не охочи,к царям не ходили с поклоном.И с плеткою царскою кончено,подняться время пришло нам.Кланяюсь праху Рылеева,кланяюсь праху Желябова,кланяюсь праху павшихборцов за народное счастье.Мавзолей Ленина прост, как мысль.Мысль Ленина проста, как деяние.Деяние Ленина просто и велико,как Революция.Кланяюсь могилам Сталинградаи могилам до Берлина от Москвы,—после лет осколочного градав Завтра мы по ним мостим мосты.И на русской и на польской почве,кровью политой и так любимой нами,—жизнь в цвету: уже раскрылись почкиу могил с родными именами.

Капля крови

Добудь каплю крови.Только потомможешь браться за стихотворенье,и пусть она в горле стоит твоем,предшествуя слов рожденью.И пусть слова твои станут стеной,оградой державы польской...Польша? – это река и лес за рекой,трамвай на улице Вольской.Польша – это работать, Польша – жить,трудиться неутомимо.Польша умеет врагов своих бить,но Польша жаждет мира.

Повесть о жизни и смерти Кароля Вальтера Сверчевского, рабочего и генерала

I

Не каждый славится песней громкой,не каждому памятник воздвигают,не всякую песню помнят потомки,не всякий памятник сохраняют.Надо выковать цепь своих лет,как звено – каждый год закаленный,и в труде пронести через весь свет,жизнь лишь правдой цветет неуклонной.Этой цепью весь шар земной,как невесту, украсить лентой,—кто живет так, тому сужденонад всем миром сиять легендой.Он укажет звездою полярнойпуть для тех, кто в потемках бредет,он засветит зарей лучезарной,он посеет сев зёрен янтарный,о таких вот и песня поет.

II

Будет повесть о нем величава,она не нуждается в ореоле.Кароль родился в Варшаве,он сын рабочего с Воли.Будет повесть о нем пролетарскойи начнется с тех лет проклятых,когда били нагайкой царскойна улицах и в казематах.На Качьей он бегал, проказил,год прошел Девятьсот Пятый,во дворе все углы облазилмальчик ловкий, молодцеватый.По Желязной, по Вольской в те годыон носился, пуская змея.Приходил отец поздно с завода,спать ложился еще позднее.Был он добрый, ласкал сынишку,на колени сажал, дав конфету,вынимал нелегальную книжкуи читал, читал до рассвета.И о крови, что лили тираны,иногда тихо пел он, читая,утром шел на работу рано,спрятав книжку надежно в сарае.Не прочел Кароль эту книжку,но узнал он много у жизни,мостовые Варшавы парнишкуучили социализму.

III

Отец умер. Надо быть сильным.Стиснув зубы, бороться он хочет.Кароль взялся тогда за напильник,у Герляха стал рабочим.Он теперь всей семьи опора,и надежда ее, и гордость.Подружился он с красными скоро,проявились в нем сила и твердость.Светит взгляд его ясный и чистый,словно отблеском стали серым.Как отец, он стал металлистом,как отец, стал революционером.Он как взрослый, совсем как большие.Год четырнадцатый нахлынул.Весь завод уезжает в Россию,Кароль город родной покинул.

IV

Рушится фронт. Рушится трон.Это Семнадцатый год.Заревом красным со всех сторонзаря над миром встает.Выстрел с «Авроры» уже возвестилОктябрьский праздник.На площадь к дворцу повалилчерный люд разный.Не сброд, а народ рабочий,солдаты и моряки,улица залпом грохочет,восстали большевики!Выстрел с «Авроры» гремитдля всех поколений,на всю Россию, на весь мир:Победа! Свобода! Ленин!

V