Подумаешь – смешно становится. Стыдно даже! Какие-то мертвые с косами. Чушь, дичь!.. Это НЕ Я боюсь! Страх не во мне, он снаружи, в глубине чертового подсознания, в этом океане, в Гипносфере, будь она!..

А если бы я не решился потянуться к бабочке? Фу ты! И думать не хочу!

Молодец, пластмасска! Где это ты? Рядом? Конечно, нет, ты в небе, маленькой звездочкой. Ведь сейчас день, трава, ветерок, солнышко.

Вот тебе и анальгин!

21. Страница

(Choral: l’20)

[……………………………………………]

– А корабли сюда заходят?

– Очень редко, господин Том Тим То-от, очень редко-о.

– Дорога? Куда она ведет?

– В соседни-ий горо-од, наверно-о. Мы туда не ездим.

– А ваш город? Как он называется?

– На-аш? Странное дело, господин Том Тим Тот, забыл. Старость, господин Том Тим То-от, старость!..

Чего я хочу от отставного капитана? Откуда ему знать про корабли и про названия? Я же сам с собой говорю!

Файлик этот, mo8.jpg, как я понял, из простейших. Функция, не больше, – солнышко, серый песок, чайки. Странно даже, что тут замок с гобеленом образовался. Так зачем же я…

– До свидания!

– До свидания, господин Том Тим То-от!

Внезапно, в который раз, поблекли яркие краски, потемнело небо, чернотой подернулось близкое море. Иногда и в раю неуютно. Да и какой рай? Компьютерная игра, пусть и без компьютера.

Не совсем, конечно, – без. И файлик есть, и программа. Тот же DOOM, только в моем мозгу инсталлируется.

К морю, на чаек смотреть? В домик, почитать про бегемотов? Или в замок? Нет, не хочу! Потому и пристаю с вопросами к ничего не знающим обитателям-призракам городка-призрака. Границы этого мира, сонного маленького мирка, где они? Да вот же, рукой достать можно!

Бабочка – маленькая звездочка в голубом небе – внезапно показалась особо симпатичной. Подзову – и прочь отсюда! Куда угодно, если что, ты меня, пластмасска, и выручишь. Ты тоже программа, но надоесть не можешь, как не надоедают анальгин и валерьянка. Вот за бабочку-выручалочку пламенное тебе русское мерси, Джимми-Джон!

А может, все-таки к морю? Нет, лучше в домик, про бегемотов читать.

…Кажется, в последнее время потеплело. Белый пиджак приходится нести на руке, рубашку расстегнуть, дурацкую белую шляпу даже надевать не стал. Весна! А как тут летом? Да чего гадать, узнаю, крон еще много, ресурс и наполовину не исчерпан. Только с каждым разом охоты попадать сюда все меньше. Этот мирок действительно для пенсионеров, друг Джимми-Джон! Для сонных отставников, которым уже ничего не надо, ничего не хочется. Сиди себе у моря, клюй носом.

На дереве, что у входа в мое пристанище, – маленькие белые цветы. Похоже на яблоню, но не яблоня. И не абрикос, и не…

Да какая разница? В DOOMе тоже деревья растут, так я их родом-видом не интересуюсь. Все! Пора отсюда, с этого безмятежного курорта. А то жить скучно станет.

[……………………………………………]

«…Некоторые туземцы, как здесь, так и в Сешеке, научились кое-каким подлым уловкам более цивилизованных торговцев. Однажды вечером нам принесли кувшин молока, которое было обязано своим происхождением не столько корове, сколько Замбези. В других местах в корзинах, которые казались наполненными прекрасной тонкой белой мукой, внизу оказывались отруби…»

Книга о бегемотах летит в угол, прямо на низкий белый табурет. Ты тоже научился подлым уловкам более цивилизованных торговцев, Джимми-Джон. Хорошая рекламная кампания! Да только не для меня, на такое меня не купишь. И я твои файлы покупать не стану, хватит этого. Я тебя понял, Джимми-Джон! Рассуждения о конкистадорах, о платформах в океане, о новом мире, вся эта Гипносферщина – просто болтовня. Главное – файлики. В одном соскучишься, другой захочешь. Здесь нет страха, мой австралийский друг, зато есть скука. Может, оно и лучше, но ненамного.

Позвать бабочку – и туда, в мой город? Мой – без всяких кавычек? И спящие, и неспящие не планируют жизнь, не выдумывают, не прописывают в программах. Поэтому и жить интересно. Страшновато – но интересно. А это и вправду компьютерная игра, все предсказуемо, все ясно заранее…

Кроме страницы.

Так, где она? Ну-ка, ну-ка… Вдруг исчезла? Нет, не должна, не должна! Вот!

«Дорогой Том Тим Тот!

Надеюсь, ты хорошо отдыхаешь. Мешать не стану, но если:

– ты в душе конкистадор, а не трусливый филистер…»

Вот твоя подлая уловка, Джимми-Джон! Только уловка эта не для конкистадоров, так что зря меня провоцируешь. Хитро придумано! Я, как и всякий другой, тут побывавший, уже успел оценить твой рай. Но это очень скучный рай, вот ты и предлагаешь рискнуть. Все как в жизни, да? Как в настоящем сне? Вот тогда и пойдет ТОРГОВЛЯ?

А насчет риска – зря, Джимми-Джон. Вырву страницу – и что? Крокодил из-под пола выскочит? С ума не сойду, не заболею даже. Проснусь, пошлю тебя, друг мой австралийский, на три буквы, которые не jpg, и другим закажу, чтоб даже не пробовали твоими файликами баловаться.

…Поэтому крокодил не выскочит. Джимми-Джону не нужна антиреклама. А что нужно? Может, эта страница вроде теста? Самые скучные и ленивые, которым ничего не требуется, кроме песочка да солнышка, для которых и mo8.jpg – рай, так в нем и останутся. Подобные файлы можно и бесплатно разбрасывать, не жалко. А вот для других – другое. Особенное.

Угадал, друг Джимми-Джон?

[……………………………………………]

Ладно, почти решил – почти решился. Но сначала выйду из домика, погляжу на близкое море, вдохну запах водорослей, сорву цветок с неведомого дерева… Нет, цветок срывать не стану, пусть красуется.

А все-таки тут здорово! Время от времени стоит заглядывать в сонный городок, чтобы поваляться на пляже, побродить по замку, в кафе пустое заглянуть. Жаль, здесь нет никого из ЖИВЫХ…

Вот! Понял. В этом все и дело! Неспящие общаются с живыми. Спящие общаются с призраками, но страна «здесь», миры снов, Гипносфера – тоже призрак. Свой со своими, все правильно, все ровня. А здесь… Не «здесь» – просто здесь. Здесь иллюзия реальности, почти полная – но нет живых. Будь тут хотя бы кто-то реальный… А если не «кто-то» вообще? Если друзей-приятелей собрать? Пикничок устроить, прямо на берегу. С шампанским и барбекю.

…Или исследовать замок – по-настоящему, с составлением плана, атрибутацией оружия, с фотографированием и экспертизой гобелена. Собрать экспедицию, человек шести хватит за глаза, прописать в программе инструменты…

Кажется, повело. Археологическое исследование замка. Местонахождение объекта – файл mo8.jpg. «Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача, вся Канатчикова дача…»

И вообще, чего я стою, видами любуюсь? Сзади – дверь, за дверью – комната, на столе книга раскрытая – как раз на нужной странице. Персональное приглашение требуется? Пожалуйста! Дорогой Том Тим Тот! Вырви, будь любезен, страницу и не тяни время, а то будильник зазвонит, у тебя завтра вторая пара.

…Хорошо еще, что не первая, иначе бы я тут не стоял!

Вперед? Вперед!

«Дорогой Том Тим Тот!

Надеюсь, ты хорошо отдыхаешь…»

Да лучше не бывает, дорогой Джимми-Джон!

Тр-р-р-ресь! Прощай, страничка! Ну, где крокодил? Ни грома, ни молнии…

– Привет, Том Тим Тот!

А вот и крокодил!

…Высокий, широкоплечий, загорелый, прямо как с журнальной обложки. Старые джинсы, клетчатая рубашка завязана узлом. А глаза голубые, яркие.

– На вопросы ответить не смогу, я – только запись.

Это-то я понял, но… Здорово! Точно как во сне – или у Булгакова. «И соткался из этого воздуха призрачный гражданин престранного вида…»

– Там, на странице, появится адрес. Проснешься – включи модем и набери. Не забудь назваться, а то я-настоящий с тобой еще не знаком. Да, укажи название файла и свой часовой пояс. Напишешь?

– А вот сейчас! – киваю, на миг забывшись. – Значит, это был все-таки тест, Джимми-Джон? Конкистадоров ищешь?

На бессмысленные вопросы, как известно, не отвечают. Призрачный гражданин престранного вида подмигнул… сгинул.

Оп-па!

А зачем ему мой часовой пояс?

22. Джимми-Джон

(Rezitativ: 1’11)

[……………………………………………]

…Язык, имя пользователя… Том Тим Тот, я, дорогуша, Том Тим Тот, привыкать пора. По сторонам и смотреть не стоит. Та же светлая комната без окон, без дверей, компьютерный столик, горящий экран.

Или не совсем та? Без разницы, собственно говоря. А вот то, что я очутился тут, и вправду интересно.

Давай, железяка, думай.

…Инстал-ля-ци-я! Тьфу, привязалось!..

Хитрюга Джимми-Джон на контакт идти не пожелал. Ответил сразу, минут через двадцать, но вместо чего-нибудь внятного – новый адрес. А там страничка, слепая да глухая, почти без всего, а на страничке (ха-ха!) – файлик.

Вот этот.

И надпись: «Посмотри ровно в 23.00 по Афинам (3 минуты). Файл не копируй, не получится».

…Естественно, по Афинам. Афины я и указал, как ориентир. Мог бы и Стамбул, разницы нет. Часовой пояс мой, так что все верно. Правда, язык инсталлирую все-таки русский, но… Из принципа!

И все-таки, для чего австралийцу часовой пояс? Спросил бы прямо, откуда, мол, друг сердечный, русскоязычный? Или на картинку можно смотреть только в 23.00 по афинскому времени?

– Нимми-нимми-нот!..

Голос прозвучал сзади, но я ничуть не удивился.

– …А зовут меня Том Тим Тот!

Теперь и повернуться можно.

Уже соткался! Все тот же – и джинсы старые, и рубашка узлом… Эге, как же я не сообразил? Ведь так не носят, это, извините, ретро, родные семидесятые.

Зацепочка, зацепочка!

– В сказке не Том Тим Тот. Там – Том Тит…

Оставалось пожать плечами.

– Ну, я же не бесенок с прялкой. Привет, запись!..

– Привет!

Голубоглазый подмигнул, быстро оглянулся и, не обнаружив ничего подходящего, присел прямо на краешек стола. Еще бы, с его ростом!

– Изрекай! – предложил я.

– Изрекаю, – охотно согласился он. – Только я не запись, Том Тим. Сюрпри-и-из!

Получилось точно, как в голливудском фильме.

– Не может быть, – вздохнул я. – Чатов во сне не бывает.

Белозубая усмешка – как у акулы. Очень добродушной, но акулы. Австралийской.

– Думаешь, я только картинками балуюсь? Но если хочешь, проверь, Том Тим. Если я запись, то многого знать не могу. Спроси! Столица Малайзии, например.

Пришлось задуматься. И крепко.

– Нет, Джимми-Джон, не выйдет. Столица Малайзии – Куала-Лумпур, такое даже я знаю. Значит, не ты мне ответишь, а я – сам себе. Это не сложнее моря с чайками, друг Джимми-Джон!

– Ага, – подхватил он, – файл mo8.jpg, понял. Тогда… Тогда пока ничего не стану доказывать. Просто поверь – или просто не поверь. Так что у тебя случилось-то? В чем рекламация?

А вот теперь самое время моргать. На четыре такта.

…Рекла-ма-ци-я! Рекла-ма-ци-я! Рекла-ма-ци-я!

– «В чем рекламация» – не совсем по-русски, – осторожно начал я. – Смени программу-переводчик, Джимми-Джон. Рекламаций нет, чайки вели себя хорошо…

Вот уж не думал, что во сне, даже в таком, придется слова подбирать!

– А зачем ты мне книжку подбросил, а? Толстую-толстую книжку «Гипнономикон»? Зачем страничку вырывать было? А пугать? Насчет океана подсознания? Шутки шутим?

Теперь думать пришлось ему. И долго. Не просто думать, со стола тоже слезть.

…Сел он прямо на пол.

– Вот даже как? Ну, ты даешь, Том Тим!

– Я?!

Слушал он, не перебивая, хотя сдерживался не без труда. Я даже подумал, что по профессии мой австралийский друг – преподаватель. Или, скорее, следователь, для которого так важно выслушать подопечного. Впрочем, на телемастера Джимми-Джон тоже был похож. Вызвали, значит, в квартиру и сообщают, что экран показывает… Ну, скажем, поверхность Плутона – в прямой трансляции. Даже не так, поверхность Плутона – не такое и чудо. А вот если экран колосьями пошел…

– Интересно!

– Не то слово, – согласился я. – Только вот, что именно?

Голубоглазый встал, с силой провел рукой по непричесанной шевелюре, улыбнулся – но уже никак не по-акульи.

– Насчет страницы… Я не знал, что у тебя будет страница, Том Тим. Каждая программа предусматривает «жалобную кнопку». Ну, если все пойдет не так. Обычно это действительно кнопка – или рычаг. У тебя оказалась страница. А вот книга…

– Книга, книга, – поторопил я. – Конкистадоры у неведомого океана. Кортесы Гипносферы!..

Джимми-Джон кивнул.

– Гипносфера… Отличное слово! Я не писал эту книгу, Том Тим. Не писал и не подбрасывал. В файле есть всего несколько текстов – в том числе и Ливингстон, которого ты купил. Я решил, что, если море, значит, читать надо про путешествия. В моей библиотеке такая же – без обложки, только, понятно, не на русском. А «Гипнономикон»… Это – твоя книга, Том Тим! И все, что там написано, – твое.

– Нет!

Надеюсь, голос мой прозвучал достаточно твердо.

– Твоя. Ты правильно понял, файл дает лишь, так сказать, опорные точки, сознание само заполняет их. Тебе хотелось осмыслить происходящее. Ты осмыслил.

…Как бы покультурнее? «Ни хрена себе!»? А переводчик справится?

– Странно, – наконец выдавил я. – Оч-чень странно.

– Не очень, – Джимми-Джон вновь улыбнулся. – Ты прав, сон – действительно океан. И будет очень здорово, если мы научимся жить в… в Гипносфере. А об остальном еще поговорим, если не возражаешь. Погляди… Скажем, завтра… На этот файл – в то же время. Ради такого вновь выпью снотворного.

И вновь захотелось моргнуть. У бедняги что, бессонница? Или… Господи! Иисус Христос и генерал Джексон! Часовой пояс, ну конечно! Спать положено по ночам, а сейчас в Австралии – совсем не ночь. И если это действительно – прямая связь…

Кажется, голубоглазый говорит правду. Такое в запись не вложишь. Или все-таки вложишь?

– Могу опоздать, так что не сиди. Прогуляйся.

Я невольно оглянулся. Ни окон, ни дверей.

– По потолку?

– Увидишь! – Джимми-Джон подошел к светящемуся экрану, постоял мгновение, затем пальцы скользнули по клавиатуре. – У меня нет пока особых файлов для связи. Беру неудачные. Как этот.

– Крокодилы? – подхватил я.

Даже не обернулся, только хмыкнул.

– Не крокодилы… У тебя какие файлы есть, кроме mo3 и mo8?

Mo3? Как он узнал? Разве бабочка тут? Тут, даже забыл. Привет, пластмасска!

– Mo14, – не без труда вспомнил я.

– Бар со стриптизом. Легкая эротика – и никаких спиртных напитков, кроме пива. Первое поколение, такие делал еще года три назад. Этот – новый, очень сложный. Да ты сам увидишь. Не бойся уходить далеко, найду.

– Крокодилы, – напомнил я.

Он соизволил обернуться.

– Дело не в крокодилах. Здешние… обитатели ведут себя не слишком адекватно. И время тоже…

Голубые глаза скользнули по циферблату… Оказывается, и тут можно носить часы!

– Пора! Я будильник поставил…

– Погоди! – заспешил я. – Просто для интереса. Я – Том Тим Тот, ты – Джимми-Джон, друг о друге мы ничего не знаем – кроме часовых поясов и того, что я говорю по-русски. И не надо, согласен. Но… Внешность, возраст – это откуда? Они настоящие?

…То, что парню с обложки едва ли двадцать пять, я понял давно. Но – пусть скажет.

Теперь его улыбке вновь могла позавидовать акула.

– Ты все понял, Том Тим! И внешность, и возраст можно прописать в программе, но в данном случае файл сам подбирает – адекватно к условиям. Ты на пляже, когда работал с mo8, в зеркало не смотрелся?

– Еще не хватало! – возмутился я. – Зеркала во сне…

– Это же не простой сон, – засмеялся он. – Зеркал тут можно не бояться, смотрись вволю. Так что скоро узнаешь. А там, на пляже, тебе было лет шестьдесят.

Так я и знал! Пенсионер на отдыхе.

– Здесь же… Программа неудачная, я тебе говорил, поэтому даже не могу точно сказать, КЕМ ИМЕННО ты станешь.

– Крокодилом, – уверенно заявил я.

– Таковых не предусмотрено. Но если увидишь, что стал, скажем, подавальщиком в буфете, не удивляйся. Ничего, скоро у меня будет специальный связной файл, и вся эта импровизация не понадобится… Ну, чао!

«Чао-какао!» так и просилось на язык, но я все-таки сдержался. Из жалости к программе-переводчику.

[……………………………………………]

Кого хочешь обмануть, Джимми-Джон? Речь коверкаешь зачем, Джимми-Джон? Джинсы тертые к чему, Джимми-Джон? Не идет тебе оскал, Джимми-Джон! Ты не мальчик, не плейбой, Джимми-Джон. Мы с тобой в одних годах, Джимми-Джон. Но вот гений ты и впрямь, Джимми-Джон!

Бабочка-а-а! Ком цу мир битте, бабочка. Не хочу я быть владычицей морскою. И подавальщиком в буфете – не хочу. Так что полетим-ка мы с тобой, выручалочка!

[……………………………………………]

…Грозовые тучи обступили горизонт, море застыло, замерло, словно превратившись в стекло, но я знал – скоро! Не зря я тут, на вершине, не зря так шумит ветер, так кричат чайки.

Настоящие чайки. И море – тоже настоящее!

Внизу – маленький поселок, дорога, долгая серая лента пляжа. Как давно я тут не был!

Как давно я не был «здесь»!

Скоро, очень скоро! Море дрогнет, горизонт вздыбится, набухнет свинцом – и я увижу Большую Волну. На миг темные воды отступят, побегут назад, обнажая черную ямину, утаскивая в неведомую бездну лодчонки-скорлупки. Потом горизонт забелеет пеной, вознесется гребень – и Она грянет. Медленно, медленно, быстрее, быстрее… Грянет, ударит, рассыплется прямо у моих ног.

Затаил дыхание. Замер. Разве что-то может сравниться с этим?

Кажется, я только что видел сон. Очень скучный сон! Очень скучный сон про очень скучного Том Тим Тота. Ладно, пусть себе. У лилипутов должны быть свои лилипуты.

ВОЛНА!

23. Раут

(Choral: 1’19)

[……………………………………………]

…Не заснуть, слишком темно, плавает, плывет, ближе, проход, не сплю, встать, покурить, иду, ближе, свет, уже сплю, не сплю, поднимаюсь, радуга, отчего радуга, все-таки сплю, нет, так не бывает, сейчас засну…

[……………………………………………]

Компьютером на этот раз не одарили. И ничем не одарили. Та же комната – пустая и без окон. Зато с дверью.

Джинсовый австралиец в нетях. Опаздывает. То есть не опаздывает, начальство не опаздывает, задерживается. Как он советовал? «Прогуляйся»? Постой, друг Том Тим, за буфетной стойкой, клиентов развлеки. Дождется, как же! Но с другой стороны…

За дверью – легкий шум. Что именно, не понять – то ли бензопила кого-то укорачивает, то ли чайник закипает.

С другой стороны, если Джимми-Джон не шутит, данная картинка – нечто совсем новенькое. Почему он взял для связи бракованный файл, ясно – дабы качественные не портить. Но отчего именно этот? Да потому, что для… гм-м-м… гипнотелепатии что-нибудь простенькое, вроде mo8, не годится. Так что этот файлик, можно сказать, последнего поколения, с конвейера, с пылу, с жару.

А деньги тут дают?

В карманах – пусто. Странные карманы, в такие и пачка сигарет не влезет. Что это на мне надето такое, уж не фрак ли? Фу ты, пакость! Как у Чарли Чаплина: «Я граф де Ха-Ха!..» И сигарет, между прочим, йок… Комнату осматривать бесполезно, ничего в ней нет и быть не может. Значит? Значит, другу Джимми-Джону не хочется, чтобы я тут слишком долго гулял. А вдруг я гений-хакер? Кину орлиный взор – и все вычислю? А так, без денег да еще без сигарет…

Ну, что там за дверью? А за дверью, как и полагается, коридор. Узкий, длинный, темный, полсотни шагов, не меньше. Слева черная стена, глухая, деревянная, в свежей краске. Справа тоже стена, но с какими-то дверцами.

А это что? Зеркало? Поверим хорошему парню Джимми-Джону? Если поверим, то…

Атр-р-ракцион номер р-р-раз. Зер-р-ркало для гер-р-роя!

Тот, кто на меня взглянул, не понравился. Ну, совсем, ни чуточки. Парню лет… двадцать? Никак не больше, никак. Ростом почти с Джимми-Джона, а вот ликом точно с журнальной обложки, с какого-нибудь «Птюча». Хотя, если присмотреться… Да, лицо слегка мое. Оч-ч-чень слегка.

…Значит, и Джимми-Джон – настоящий! – чем-то похож на голубоглазую акулу? Учтем, учтем.

А от прикида вообще тошнит. То ли действительно фрак, то ли смокинг, то ли редингот даже, то ли все вместе.

Все, хватит любоваться! Показать язык… Пошли!

…Слева стена, справа – дверцы, ящики, ящики, дверцы, снова дверцы. Открыто? Непорядок, закрыть надо, а то не пройду… Стоп! А почему – открыто? Тут чудес не бывает, тут все не зря… Ага!

Вначале показалось, что папка – кожаная, из тех, которые положено начальству на стол класть. Но когда ухватил да потащил, стало ясно – другое. Но чем-то похожее.

Бумажник? Ай да Джимми-Джон, шутник!

Пухлую пачку с трудом рассовал по карманам. Присматриваться не стал. Что кроны, что евро, что тугрики – какая разница?

[……………………………………………]

– Добрый вечер! Вы – Эрлих Грейвз?

На ней было красное платье – длинное, почти до пола. Остальное я и не заметил, кроме разве что роста. Тот, в зеркале, почти баскетболист, а эта его (меня!) даже повыше будет. Девушка с веслом. А где весло?

На всякий случай оглянулся. Весла не было. Коридор тоже исчез, вместо него – большие стеклянные двери.

Она улыбалась. Кажется, надо отвечать.

– Том Тим Тот. Но согласен на Эрлиха.

– Альда. Альда Клеви.

Узкая рука в белой перчатке протянулась вперед. Никак, лобызать велят?

…Значит, ждали Эрлиха Грейвза? Будем знать!

Внезапно захотелось щелкнуть эту, в красном, по носу. Просто так, ради вредности. Они же все компьютерные, игра Kyrandia!

Рука протянута. Касаюсь – не губами, ладонью. Я – демократ!

Касаюсь. Взлетаю.

…Вверх, вверх, не спеша, плавно. Мимо белых мраморных стен, мимо зеленого дерева с пышной кроной, мимо огромных стрельчатых окон.

Выше!

Она рядом, глаза закрыты, на губах улыбка. Она тоже летит, ей не страшно, и мне не страшно. Ее ладонь коснулась моей, уплыла в сторону. И оба мы словно не летим – плывем, поднимаемся вверх из глубокого омута. Медленно, неспешно, но почти без труда. Нас тянет вверх, вверх, вверх…

Теперь ее глаза открыты. Странный взгляд! Кого она видит? Наверняка не меня, не Эрлиха Грейвза с обложки журнала «Птюч», кого-то другого. Уж не меня ли НАСТОЯЩЕГО?

…Обычное лицо, короткая стрижка, черные волосы. В маленьких ушах – крохотные сережки с красными камнями, на шее нечто сверкающее, в бриллиантовой пыли – и тоже с красными пятнышками.

Откуда ты, прекрасное дитя?

Летим! Выше, выше, наши руки вот-вот соприкоснутся…

[……………………………………………]

– Вы жених Дайзы? Она здесь.

Кажется, надо привыкать – к бракованным файлам в том числе. А если бы и в самом деле крокодил появился?

…Но ведь во сне летают, а я сплю? Тогда почему мы снова стоим на том же месте?

– Альда…

Язык прикушен. Ну, ответит, что, мол, летали. Какой смысл?

– Ладно, согласен! Я – жених Дайзы… А заодно и Лайзы Минелли. Мы здесь в какую игру играем?

Улыбка… Приятная у нее улыбка. Зря это я, компьютерная Альда на такое и ответить не сможет.

– Игра очень скучная, Эрлих. Называется «светский раут». А еще скучнее, что я – хозяйка. Родителям пришлось уехать, а отменить было нельзя. Увы…

Как она взяла меня под руку, даже не заметил. И как мы оказались на лестнице – тоже. Зато ее, лестницу, разглядел хорошо – широкая, мраморная, как и стены, как и колонны у входа. Под ногами – ковер, прихваченный медными прутьями, по сторонам светильники в виде каких-то птиц…

Светский раут? Тоска! И кто же такой файл заказывал?

[……………………………………………]

А между тем мы тут одни. И у дверей, и на лестнице – никого, ни одного человека, даже кошки нет. Где же гости? Где графья с баронетами? Может быть, в зале? Или в комнатах? Где устраивают раут – в зале или в комнатах?

Это оказался зал, и был он абсолютно пуст.

– Я вас покину ненадолго. – Альда вновь улыбнулась, поглядела куда-то в пустоту. – Надо сказать пару слов госпоже Грасс…

– Ага…

Стулья, к счастью, тут имелись. Вот курева не было, что изрядно расстроило. Зато я понял, почему Джимми-Джон уверен, что найдет меня здесь. Разминуться трудно!

…Альда с кем-то разговаривала, с кем-то невидимым, несуществующим. Не с кем-то – с глубокоуважаемой госпожой Грасс. Та явно что-то внушала молодой хозяйке, девушка послушно кивала…

А если посмотреть на меня-спящего со стороны? Я тоже общаюсь с призраками? Правда, в моем городе некому подглядывать…

Да, жутковато! Огромный пустой зал, нелепая лепнина под потолком, тишина, мертвая, гулкая – и девушка в красном платье в окружении невидимых фантомов. Можно даже догадаться – сейчас она беседует с кем-то одним, наверняка мужчиной, а теперь подошла к целой компании, не иначе сверстниц. Смеется, о чем-то оживленно рассказывает.

<1...5 6 7 8 9 >

На страницу:

Перейти

7 из 9

Полная версия

Сфера

Другие книги автора