Я не дам тебе упасть

– Господин, я привёл вам доктора Майколсона, – громко, по-военному сказал незнакомец.

– Доктор!? – насмешливо произнёс мужчина с балкона, – Луиджи, да это просто богатенький балабол! – Кол прищурился, этот голос ему знаком! Тут мужчина обернулся, и Кол не смог сдержать смеха – это был его старый – добрый друг Дон Сальери. Сальери подошёл к Колу, они обнялись, похлопали друг друга по плечу.

– Сальери! Ах… ты неугомонный мафиози! Не мог просто приехать ко мне или позвонить? Обязательно нужно было так пугать?! – смеясь, возмущался Кол.

– Ты же знаешь, я люблю эпичные появления, – усмехнувшись и развалившись на диване, ответил Дон Сальери. – Присаживайся, – кивнул он Колу в сторону кресла. В это время растерянный Луиджи стоял у двери и совершенно не понимал, что происходит. Он думал, что они везут Кола, что бы подарить ему пулю в лоб, а оказалось, что они друзья. – Луиджи, можешь быть свободен. Никому ни слова.

– Хорошо, господин, – быстро ответил он и удалился.

Вы, наверное, хотите знать, что же это за фрукт Дон Сальери? Так я вам отвечу, что знаю о нём очень мало. Он глава итальянской мафиозной группировки, которая распространилась по всему миру. Начал он ещё до войны, но в роли умелого торгаша – поставлял оружие. После войны власть, деньги и знакомства с нужными людьми остались, и он сформировал свой клан. О его детстве, происхождении, даже о настоящем имени ничего не известно. Мафиозный клан – тайная организация, о которой все знаю, да и такое бывает в этой жизни, поэтому местонахождение штаба, имена союзников и т.д. строго засекречены.

Как же наш малец умудрился познакомиться с самим главой мафиозного клана?

Это случилось, когда Кол проходил практику, будучи студентом психологического факультета. Он был помощником у одного психолога в Англии. Мужчина он был не плохой, но охладевший к своей работе, и поэтому Кол зачастую принимал его клиентов в качестве специализированного врача, а не студента. В это время Дон Сальери был в Англии, у него были какие-то дела с морским флотом, и хоть он был занят работой, но страшно влюбился в одну интересную особу. Её звали Кейт, она была стройна, умна, невероятно мила и застенчива. Дон Сальери познакомился с ней в книжной лавке, где она работала. Она в мгновение ока очаровала его, но было одно "но". Очаровательная Кейт два раза в неделю посещала психолога, что Дону Сальери, как мужчине импульсивному и ревнивому очень не нравилось. Тогда он решил записаться к этому "чудесному" психологу, им и оказался наш Кол. И Сальери был в дальнейшем приятно удивлён, т.к. Кол оказался прекрасным психологом. Потом он стал приходить всё чаще и чаще и они стали обсуждать всё, что происходит и происходило с ними, так они и подружились. В дальнейшем Дон Сальери вернулся обратно в Италию, и их дружба сохранялась на протяжении пяти лет редкими письмами.

– И когда ты собирался мне сообщить, что переехал во Флоренцию? – разливая виски по рюмкам, спросил Дон Сальери.

– При других обстоятельствах я бы первым делом нашёл вас, дорогой мой друг, – усмехнувшись и выпив виски, ответил Кол.

– Наслышан я об твоих "обстоятельствах", – подливая виски, улыбнувшись, ответил Сальери, – кто она?

– Ты следил за мной? – спокойно спросил Кол, совсем не удивившись и даже не рассердившись. Ведь слежка, для Дона Сальери обычное дело.

– Да, как только вы ступили на итальянскую землю, – усмехнулся Сальери. – Ну, сам подумай дорогой мой псих! Вдруг, ты приезжаешь во Флоренцию, об этом ничего мне не сообщив, потом оказывается, что у тебя тут поместье. При этом с тобой приехала чудеснейшая девушка, по документам являющаяся твоей приёмной дочерью. Когда я узнал это, я не мог поверить своим глазам! Вы меня страшно шокировали! Вот, я и поставил за тобой слежку. Я волновался за вас, – с неким возмущением говорил мафиози, отчего виски выплёскивалось из его стопки.

– Мог бы просто придти к нам в дом. Ты же знаешь, от тебя у меня нет секретов, – с тёплой улыбкой и как-то по особенному произнёс Кол, будто отец говорит сыну.

– Ну так рассказывай, – раздражённо ответил Сальери и зазвонил в колокольчик, лежащий на столике. Через несколько минут в комнату занесли подносы с морепродуктами и разными закусками.

– Оперативненько, – вскинув брови к верху, проговорил Кол. – Придётся рассказать всё с самого начала, прошу не перебивай меня, – Дон Сальери молча кивнул. Их взгляды стали серьёзными, Кол отвернулся от друга, отпил виски и начал повествовать. – Насколько ты знаешь, когда я был в Англии, я работал в психиатрической лечебнице Номбери. Одним утром мне позвонил коллега и сказал, что привезли девочку с концлагеря, что она должна заинтересовать меня. Приехал и увидел ужасно напуганного шестнадцатилетнего ребёнка невероятной красоты. Номбери собрался её лечить уколами и таблетками, потому что она пряталась от людей и буянила, а она ведь была просто ужасно напугана. В конце концов, благодаря Никлаусу, моему старшему брату, ты ведь помнишь его?

– Да, он замял мне одно дело, – ответил Сальери, подливая виски.

– Ну, и вот, благодаря нему, я забрал её к себе. Дал ей имя. Помыл, обработал раны, забинтовал порезы, уложил в тёплую постель. Наутро она чуть ли не вонзила кухонный нож мне в спину, пока я спал.

– Вот, те раз, – присвистнув, вскрикнул Сальери, от удивления, – и что дальше? – Кол немного помолчал и, осушив стопку, продолжил.

– Я сорвался и поцеловал её, а потом увёз в больницу, где, как я думал, ей будет хорошо, но я ошибся. Тогда я подумал, что не смогу ей помочь, потому что она стала у меня вызывать не профессиональные чувства. Через день или два, точно не помню, я приехал к ней и обнаружил её избитую и снова решил забрать, дал сам себе слово, что буду сдерживаться. Несколько месяцев всё шло хорошо, мне помогала сестра, мы научили её читать, писать, даже готовить, у неё прекратились приступы истерии. Она стала другим человеком, хотя даже когда я только-только её забрал, она не была глупа и умела разговаривать. Она стала настоящей леди, я был очарован ею. И когда всё было так прекрасно, когда я был ей как отец, как старший брат – я всё испортил, – и он опять замолчал.

– И что ж ты сделал? – подливая виски и ёрзая от любопытства на месте, спросил Дон Сальери.

– Я изнасиловал её. Подумать только, она с рождения жила в концлагере и никто не мог до неё добраться, а тут – я. Такой добрый и хороший, как она говорила, взял и лишил её невинности. На утро, пока мы спали, вломился докторишко, который мучил её в больнице. Он хотел убить меня и забрать её. Пока мы дрались, Калли взяла пистолет и выстрелила в него, поэтому нам пришлось покинуть Англию.

– Калли? – спросил Сальери.

– Так её зовут, – прошептал Кол и достал пачку сигарет из кармана пиджака.

– Фу, что это? – брезгливо поморщившись, спросил мафиози.

– Мои сигареты, – сдвинув брови, ответил Кол.

– Пф, я не позволю, чтобы в моём доме курили подобную дрянь, – он встал с дивана и подошёл к столу, выдвинул ящик и достал оттуда коробку кубинских, запрещённых сигар. – На вот, настоящие сигареты, контрабанда в чистом виде! – Кол засмеялся и принял сигару, они вместе закурили, – Чувствуешь? Чувствуешь, как этот чудесный дым прожигает твои лёгкие?

– Я чувствую, что они уже прожигают мою печень, – старые друзья засмеялись, а для Кола и вправду сигары оказались крепковаты.

– Так значит, ты любишь её? – выпуская клубы дыма, спросил мафиози.

– Да, – с грустью ответил Кол. Ему не было грустно от того, что он испытывает это чувство. Нет. Он был огорчён тем, что в их отношениях снова разлад. Раздумья Кола нарушил дикий смех Дона Сальери. – И чего ты ржёшь? – с усмешкой спросил Кол.

– Кол Майколсон дамский угодник – влюбился в подростка! Вот анекдот! – и он всё смеялся и смеялся, согнувшись пополам и обняв живот. Кол состроил недовольную и в тоже время обидчивую гримасу и отвернулся, от Дона Сальери, прихватив бутылку виски. – Прости, Кол, – просмеявшись, сказал Сальери, – просто я помню, когда ещё был в Англии, как проезжал по центру города на своей новенькой машинке и увидел, как по карнизу, в одних портках и с бутылкой коньяка, крались вы из окна очередной мадам.

– Ох, молодость моя молодость, – как старичок проговорил Кол, оба засмеялись. Дон Сальери потянулся за бутылкой, но она оказалась пуста.

– Какие мы всё-таки быстрые, – смеясь, весело проговорил мафиози.

– Не говори мне, что у тебя закончилась выпивка, – выпрямившись испугано, сказал Кол.

– Обижаешь, – тут Дон Сальери подошёл к глобусу и снял верхнюю часть – северное полушарие, – мы только начали. Мы ещё совсем трезвые, – внутри стояло шестнадцать бутылок монастырского кагора.

– С каких это пор ты пьёшь кагор?

– Это от моего давнего друга, – откупорив бутылку и достав два фужера из стола, сказал Сальери, – мы знакомы со школы.

– И откуда у него монастырский кагор? – спросил Кол, отпив вина. – К тому же такой прекрасный!

– Он сам его делает, он пастор при опустевшем монастыре в Северной части Италии. Раньше был мужским монастырём, с виноградником, теперь же монастырь опустел и остался только Иосиф. Года два назад его попросили вести службу, проповедовать и прочее, теперь вроде, как церковь, всё как полагается.

– Ты общаешься с церковнослужителем? Ты и церковь? – Кол был шокирован.

– Ты что? Мы сегодня утром вместе пекли булочки! – засмеявшись, ответил Сальери. – Иосифа нельзя назвать простым священником! Он хоть и знает библию, читает заповеди, верует, но ведёт себя практически, как я.

– О, как! Грешный святой отец, значит? – мафиози одобрительно кивнул, Кол попал в яблочко.

– Знаешь, Кол, я сам не из правильных людей, но я не могу тебя не осудить. Нельзя так… Ты с ней, как с любимой игрушкой, – уже спокойно и серьёзно говорил Дон Сальери, – хотя Иосиф бы тебя не попрекнул, – усмехнувшись и отпив вина, прошептал мафиози.

– Сальери, я не горжусь собой. Я призираю себя, – выпив залпом, фужер вина, сказал Кол. Ну, что ж эти слова слишком громкие, чтобы описать чувства Кола. Он всего лишь сожалеет о совершённом и может чуть-чуть призирает себя, за ужасное обращение с Каллистой.

– И какие сейчас между вами отношения? – усевшись поудобнее спросил Сальери, после недолгого молчания.

– Мы вроде, как вместе, – сказал он это, как мальчик подросток у которого только-только появилась дама сердца, и он ничего не понимает в отношениях.

– Так да или нет? – иногда Дон Сальери становился прямо таки изувером. Взгляд его становился холодным, вопросы нескончаемы, а хватка, как у вора.

– Мы были вместе, любили друг друга, но нарисовался её воздыхатель. Он застукал нас за занятием любовью и я… – он сглотнул слюну, – убил его. Мы поругались, я, конечно, извинился, приехал Ник и мы втроём хорошо провели время, но я не знаю, как она меня встретит дома одного, да и встретит ли вообще… Она сказала, что я её спаситель и убийца… – он совсем опустил голову.

– Хлебни винца, – но чаще всего Сальери был весёлым, дружелюбным, компанейским парнем. А когда пьяненький, ведёт себя, как Наполеон – всё ему надо, всех он изловит, он самый главный и самый ужасный, при этом говорит на еврейский манер. Вот такая вот особенность, забавная. – Она приняла тебя после того, как ты изнасиловал её, почему же ты сомневаешься теперь…

– С тех пор, она изменилась. Теперь она сильная девушка, теперь она может дать мне отпор, – с печалью произнёс Кол. – Знаешь, она такая стервочка, когда злиться и смотрит так с прищуром. Она много читает, сама попросила меня научить её готовить, и всегда полна решимости. А как она робеет, когда я приближаюсь к её губам… А как она гримасничает… Знаешь, она ведёт себя иногда, как ребёнок, и я не могу не улыбаться в эти моменты… Знаешь, она делает меня счастливым… Знаешь, она мне говорила, что я добрый, хороший, и все мои решения только во благо, как же я её предал… – Кол отвернулся от Сальери и смотрел куда-то вдаль и думал о ней.

– Просто поговори с ней. Нет ни одной проблемы, которая не решилась бы искренними словами и добротой в сердце.

– Так вот, как ты решаешь свои дела, – засмеялся Кол, обстановка стала разряжаться, собеседник тоже засмеялся. – За это я тебя и люблю Сальери, твои советы так просты и так полезны.

– Я хочу познакомиться с ней, – улыбнувшись и похлопав, Кола по плечу прошептал Сальери, – я же должен узнать ту, что нашла твоё сердце, – усмехнувшись и долив вина, весело проговорил мафиози.

– Так ты её ещё не видел? – Кол выпрямился, и удобно расположился в кресле, обернувшись к мафиози.

– Вид с машины через дорогу и вид лицом к лицу – разные вещи, – разведя руки в стороны, ответил он.

– Я, конечно, вас познакомлю, – тепло, улыбнувшись, сказал Кол. Этого ему не хватало – душевного разговора, чёткого совета, без разъяснений и прочей воды, дружеского плеча и простых только им понятных шуточек, которые так грели душу. – Чем же вы занимались, после того, как покинули Англию?

– Работал, – усмехнувшись, ответил тот, – Кол мне очень нравиться моя работа. Пока я ездил по делам, то поведал весь мир. Знаешь, тогда, после ухода Кейт на меня напала эта… Как ты её там называешь? – Сальери замахал ладонью, в знак того, чтобы Кол ему помог.

– Депрессия.

– И я решил заняться Японией. Дела там идут хорошо до сих пор, тогда меня так поразила красота того мира, что я подумал: " Мир так великолепен и дарует нам многое. Я не позволю ей забрать у меня это". Я стал путешествовать, побывал в каждой стране, отовсюду привёз какую-либо вещь. И когда я обошёл весь земной шар, я понял, что ни один, даже самый прекраснейший клочок земли не сравниться с нашим родным домом, местом, которое пропахло воспоминаниями, людьми которые всегда нас ждут. Я вернулся в Италию и выкупил наше фамильное поместье, которое давным-давно мы утратили. Отремонтировал его и теперь у меня появился дом. Тебе, наверное, хочется вернуться в Англию?

– Да, там всё роднее, но Италия мне нравиться, но люди здесь другие.

– Так вернись. В Англии никто тебя не разыскивает. А насчёт того покойного доктора, я могу разузнать.

– Не помешало бы… – с лёгкой улыбкой ответил Кол.

Широта тем для разговора была от личной жизни до политики. Они много разговаривали, пускали дыму, и пили кагору. Их посиделки продлились до часу ночи, но они бы сидели ещё дольше, если бы не кончился кагор. Они уже были изрядно пьяны, но держались на ногах. Кол в смысле пьянки был слабее Дона Сальери, да он и внешне был меньше ( немного ниже, и в плечах уже ), да и опыта в распитии кагора совсем нет. Закончив свою пьянку они решили поехать к Колу. Оделись они с трудом, дворецкий помог одеть Сальери пальто и поправил шляпу одетую набекрень. Мафиози, любивший всё делать с большим размахом, решил ехать на лимузине в сопровождении двух машин с охраной вооружённой до зубов. И вот они уже на пороге, но Сальери вдруг остановился.

– Ну что опять? – раздражённо спросил Кол.

– Дама наверняка зла и мы таки не можем явиться совсем с пустыми руками, – ну вы помните о забавной особенности Сальери. Тут он взял корзину цветов, которая ещё днём приглянулась Колу. – Таки все женщины любят цветы, – как бы оправдываясь, сказал он, обнимая корзину.

Наконец они вышли из поместья, залезли в лимузин и, развалившись на сидениях, закурили. Они ни о чём не разговаривали, просто курили и смотрели в потолок. Водитель даже начал обеспокоенно поглядывать в зеркало заднего вида, вдруг им плохо станет или ещё что.

Когда лимузин был в минутах двадцати до скромного поместья Кола, наши пьяницы вдруг тихо заговорили и через несколько минут молниеносно выскочили из машины, благо водитель успел сбросить скорость и они не получили серьёзных повреждений. Водитель и охрана перепугались и выскочили на дорогу помочь своему хозяину.

– А ну живо залезли в свои машинки! – крикнул Сальери, вставая на ноги, – мы сами дойдём, – засмеявшись, продолжил он. Кол тоже уже поднялся, отряхнул костюм и обнял Сальери за плечо, тот сделал то же самое и они пошли вперёд, машины тихо следовали за ними. Парочка пела и смеялась на всю улицу, благо прохожих не было. Таким образом, шатаясь, они за полчаса добрались до ворот дома.

– Ждать меня около дома! – грозно рявкнул Сальери своим подчинённым, те не могли его не послушать и тихо уселись в машины.

Калли же всё это время пока Кола не было, не покидала стен дома, даже на улицу не выходила. Она приготовила еду и планировала встретить Кола ещё в обед и поговорить с ним, но не на обед, не на ужин, не в двенадцать ночи он не объявился. Она не стала ничего предпринимать, т.к. знала, что это в духе Кола пропасть на некоторое время, да и не могла она ничего сделать. На протяжении всего дня она очень сильно переживала, всё думала и думала: "Где же он пропадает?". А её эмоции поочерёдно сменялись то грустью и отчаянием, то тревогой, то гневом. Она поела, почитала, опять прибралась в доме, потом опять почитала, и когда солнце зашло, она просто села на кушетку в гостиной и ждала его.

Часы пробили три ночи, когда Каллиста подскочила с места, услышав скрип калитки. Она ринулась к окну, быстро открыла его и наполовину высунулась наружу. Она смогла разглядеть два силуэта, которые лежали в воротах и смеялись. Гнев заполнил сознание, она закрыла окно и пошла в коридор ожидать гостей, готовая их очень горячо встретить.

Почему же они лежали в воротах? Дело в том, что когда Кол открывал их, то не расчетал собственных сил и упал, потянув за собой Сальери. Вставать однако, им обоим было очень тяжко, сначала они встали на четвереньки, а потом кое как на ноги. Шатаясь, падая и при этом, напевая какие-то песни, они наконец-то добрались до входа в дом. Сальери ещё держался на ногах, а вот Кол явно нуждался в опоре. Он, оперевшись лбом о дверь, достал ключ из кармана брюк, удивительно, как он его ещё не потерял. Естественно он не смог с первого раза вставить ключ в скважину, да и со второго тоже не смог. В итоге Дон Сальери взял ключ и отпер дверь. Он под руку взял друга, и они вошли в дом. Кол практически весел на нём, его голова была опущена, он уже спал на ходу, в прямом смысле слова. Они немного прошли и у входа в гостиную встретили Каллисту. Она стояла прямо, скрестив руки на груди и не моргая, смотрела на парочку. Сальери оцепенел на месте от её вида. А Калли же ещё сильнее разгневалась, увидев неизвестного мужчину в светлых брюках, расстёгнутой рубашке с грязными манжетами и жилете, в руках которого

был пиджак Кола. Хозяин дома же, как ей показалось, был в бессознательном состоянии в закатных по колено брюках и на половину расстегнутой рубашке.

Она развернулась и прошла в гостиную, Сальери с почти спящим Колом прошёл следом.

– Милейшая, я таки очень огорчён, что наше знакомство произошло в столь комичный момент, – придерживая Кола, который уже висел, любезничал мафиози с улыбкой на лице.

– Я не разделяю вашего веселья, – её лицо выражало только злость и невероятное раздражение. Сальери немного растерялся от её фразы, поэтому ослабил хватку и Кол свалился вниз головой на диван. Калли удивлённо изогнула брови и с неодобрением посмотрела на мафиози,– я таки ни в чём не виноват. Да, подливал, но он сам пил, – взмахнув руками и поднимая, Кола начал оправдываться он.

– Будь тише, Каллиста наверное уже спит, – пробурчал Кол, не поднимая головы. Губы Калли изогнулись в гневной ухмылке, теперь её взгляд прожигал только Кола.

– Я уверен, что она не спит, – почему-то Сальери уже не мог язвить или шутить, уж очень его пугал её взгляд.

– Что? – Кол поднял голову и тут же его пьяный, полусонный взгляд встретился с её гневным взором. – Дорогая, – улыбнувшись, прошептал он, – почему ты не спишь?

– Тебя дурака жду! – она развернулась. – Помогите мне его уложить, – сказала она Сальери, повернув голову на бок. Сальери был шокирован, прежде он не слышал, чтобы хоть одна женщина, даже очень обиженная на Кола так к нему обращалась.

Они прошли в спальню, Каллиста убрала с кровати одеяло и покрывало.

– Кладите его на кровать. Я сама его раздену, – уже более спокойным и ровным голосом говорила она. – Пройдёмте в гостиную, я постелю вам там.

– Но… – Сальери хотел сказать, что около дома его заберут, но она не позволила ему продолжить.

– Я не могу позволить, чтобы вы в нетрезвом виде отправились домой, – теперь он уже не мог ей перечить. Сальери хоть был и пьян, но уже понял, почему Кол её полюбил. Хоть красота её действительно пленяет, но её характер сбивает с ног. – К тому же мне с вами обоими нужно будет поговорить утром, – с лёгкой улыбкой произнесла она, выходя из кладовки с подушкой, одеялом и простынёю. – Вам ничего не нужно больше? – постелив Сальери на диване, на котором ранее спал Кол, прошептала она.

– Нет, вы и так весьма великодушны, – улыбнулся Сальери. "Как же она мила", – подумал он, смотря на улыбающуюся Каллисту, – ванну я сам найду, – добавил он.

– Спокойных снов, – прошептала она и поспешила вернуться в спальню.

Когда Каллиста зашла в спальню, Кол спал на животе развалившись на кровати. Она прошла в ванную, и сменила простое чёрное платье на лёгкую сорочку.

– Может, ты ляжешь на спину, – крикнула она, встав около кровати. Он её не услышал, уж весьма крепко спал. Каллиста была слабой девушкой и поэтому с трудом перевернула его на спину. Сначала она стянула с него обувь, потом носки. С брюками она провозилась дольше. Руки от злости тряслись, и она не могла расстегнуть пуговицу. И тут ей показалось, что если она сядет на него сверху, то ей будет легче. Она села ему на колени, и догадка оказалась верна – брюки наконец-то были сняты. Каллиста придвинулась ближе и стала расстёгивать рубашку, большинство пуговиц были сорваны.

– Мерзавец, – прошептала она и дала ему пощёчину. Злость ушла, но глаза Кола вдруг открылись. Каллиста испугалась и собиралась уже слезть с него, но не тут-то было. Кол крепко прижал её бёдра руками к паху.

– И что это мы делаем? – запинаясь, прошептал Кол. Язык его совсем не слушался.

– Ничего. Убери руки, – как же она злилась на него, но ещё больше на себя, за то, что оказалась в столь неловком положении. Одним движением Кол положил Калли под себя.

– Ты соскучилась по мне, да? – улыбался Кол. Их лица были в миллиметре друг от друга, Калли чувствовала этот зловонный запах табака и алкоголя.

– От тебя воняет, отстань от меня, – она отвернулась от него и упёрлась ладонями в грудь. Кол усмехнулся, одной рукой он взял её за запястья, а другой раздвинул ноги и лёг посередине. – Твой друг в гостиной, – шикнула она на него, извиваясь под его телом. Кол резко придвинулся к её лицу и поцеловал Каллисту. Его язык был нетороплив и нежен. Отвратительный привкус, напоминавший испорченный виноград заполнил её рот. Она вцепилась ногтями ему в плечи и попыталась, оттолкнусь, но Кол вдруг и сам отодвинулся и положил свою голову ей на грудь.

– Ну, раз воняет, тогда спи, – прошептал он и запустил обе руки под сорочку Калли. Она заёрзала и хотела вырваться, однако Кол просто обнял её, – не ёрзай, а то я передумаю, – громче сказал он. Она не стала возражать, хоть ей было очень неудобно, но это всё же лучше, чем домогательства пьяного и вонючего мужика.

Каллиста уже стала засыпать, когда услышала звон, бьющийся посуды. Её ладонь правой руки лежала на голове Кола, а левая рука была под головой. Кол уже заснул и слюнявил её живот. И только виновник разбитой тарелки не спал. Он полежал на диване, однако давно он не спал так – как бедный родственник. Сон всё не шёл и не шёл, но зато голод настойчиво давал о себе знать. Сальери, человек не скромный, решил подкрепиться и пошёл на кухню. Холодильник ломился от вкусностей, но Сальери не стал наглеть и просто взял жареного цыпленка и какой-то салат. Он не стал разогревать еду, т.к. это могло разбудить прекрасную хозяйку. Оставаясь человеком хоть и пьяным, но культурным, он полез за тарелкой и вилкой. Первая попытка достать тарелку оказалась неудачно, как вы уже поняли, но он не расстроился и достал вторую, забыв убрать за собой осколки. Он сел за стол, нарезал себе хлеба, разрезал цыплёнка и положил салату, и наконец-то поел.

Каллиста мирно спала, под своим любимым. Кол мирно спал, уже на животе своей драгоценности. Дон Сальери тоже спокойно спал, после того, как наелся и нашёл коньяк Кола. Обитатели дома мирно спали.

Но не всем так повезло…

Не спали озябшие, голодные охранники Дона Сальери…

Часть 19

Вот и пришло время рассказать вам историю происхождения Каллисты. Вы знакомы с ней с момента появления её в клинике Номбери. А что же было раньше?

Коллега Кола, Джереми Гилберт был прав, когда предположил, что Каллиста это неудачная попытка сделать идеальную женщину.

Незадолго до начала второй мировой войны и на всём её протяжении, в Германии и на оккупационных ею территориях работали безумные немецкие врачи. Их головы, переполненные знаниями анатомии и научно-фантастической литературы, жаждали практики. Их кругозор был невероятен – вакцины от различных болезней, создание идеальной расы, биологическое оружие, создание идеального человека, различные опыты. И, конечно же, в это мрачное время они смогли попрактиковаться. Спросите: где? Я вам отвечу: в концлагерях.