Конец игры

Лицо начальника службы безопасности сделалось озабоченным.

– С мистером Салиховым что-нибудь случилось?

– Мы не знаем, – включился в разговор Амир. – Он должен был вернуться в Москву три дня назад, но уже более недели о нем ни слуху ни духу.

– Вы заявили о его исчезновении?

– Нет. Еще нет. Мы прилетели в вашу страну час назад и пытаемся отыскать его следы.

– Вам следует связаться с российским консульством и обратиться в полицию.

– Мы так и сделаем, – заявил Амир, – но сначала… Мы можем взглянуть на его вещи?

На лице американца отразилось колебание.

– Я бы хотел узнать, кем вы приходитесь мистеру Салихову.

– Мы его друзья.

Некоторое время американец внимательно изучал человека, стоящего перед ним. Харизматическая внешность Караханова неизменно внушала уважение и даже почтение.

– Как к вам обращаться?

– Амир Караханов. Можно просто конгрессмен.

– А вы действительно конгрессмен?

Амир улыбнулся и слегка кивнул. Начальник службы безопасности не усомнился в его словах и не стал требовать доказательств. Через несколько минут им принесли небольшой чемодан, который принадлежал Чингизу. Амир открыл его и быстро перебрал вещи. Ничего, что позволило бы продвинуться вперед в поисках их хозяина. Дорогой костюм темно-серого цвета, пара рубашек, галстук, белье, носки, одеколон, электробритва… Обычный набор предметов человека, уезжающего на несколько дней в командировку. Амир закрыл чемодан и вернул его администратору отеля.

Попрощавшись, они поднялись к себе на пятый этаж. Настроение было подавленным.

– Не вешай нос, – посоветовал Амир, остановившись возле номера Наргиз. – Ты же не ожидала найти его так скоро, так что не делай поспешных, ни на чем не основанных выводов.

– Ладно, не буду.

Ее чемодан успели распаковать. Она без особого интереса оглядела номер. Стандартный набор мебели, но все очень стильно, красиво, уютно. Она приняла контрастный душ, пытаясь смыть с себя усталость этого длинного дня. Через час появился Амир и пригласил ее поужинать в ресторане, но она отказалась, сославшись на усталость: завтра им предстоит трудный день, и ей хочется немного поспать.

Они встретились рано утром и за завтраком в ресторане отеля составили план своих действий на предстоящий день. Амир настаивал на том, чтобы они сразу обратились в полицию, но Наргиз считала, что для начала необходимо навестить Майкла Фазэрса. Дальнейшие их действия будут зависеть от того, что тот им скажет. Подумав, Амир согласился с ее доводами.

– 7-

Компания, которой владел Майкл Фазэрс, занимала почти весь этаж одного из небоскребов на Манхеттене. Судя по обстановке, дела у него шли неплохо. Приемная, в которой восседала женщина средних лет с худым умным лицом, была обставлена роскошно, но со вкусом. Оторвавшись от бумаг на столе, женщина внимательно посмотрела на посетителей.

– Нам к мистеру Фазэрсу, – взял на себя инициативу Амир.

Наргиз надеялась, что в это раннее утро Фазэрс находится на работе, и не ошиблась. Однако он был занят, а на десять часов у него было назначено совещание.

– Простите, но мы не можем ждать, – настойчиво проговорил Амир. – Полагаю, что мы не отнимем у него много времени.

– Кто вы? Как вас представить?

По лицам посетителей она опытным глазом определила, что они не случайные посетители и у них важное дело, но эти двое не были записаны на прием, не поставили в известность о своем визите заранее, и Фазэрс имел все основания их не принять.

– Наши имена ему ничего не скажут. Передайте мистеру Фазэрсу, что мы друзья Чингиза Салихова.

При этом имени помощница Фазэрса сразу напряглась. Она быстро встала и скрылась за дверью, ведущей в кабинет владельца компании. Не прошло и полминуты, как она вернулась и попросила посетителей пройти в кабинет.

В большой светлой комнате, в которой, как автоматически отметила про себя Наргиз, поработал хороший дизайнер, им навстречу поднялся мужчина лет пятидесяти. Она не сомневалась, что владелец этого кабинета имеет прямое отношение к исчезновению Чингиза, и мысленно нарисовала себе портрет мужчины отталкивающей наружности с бегающими глазками, крючковатым носом, тонкими бесцветными губами и мелкими хищными зубами. Но Фазэрс оказался импозантным мужчиной с крупным породистым лицом, седеющей пышной шевелюрой, широким подвижным ртом и крепким сухим рукопожатием. Наргиз незаметно улыбнулась. Правильно, Чингиз не стал бы вести каких-либо дел с тем господином, портрет которого она мысленно нарисовала себе, тем более одалживать ему крупную сумму денег. С другой стороны, за респектабельной наружностью мог скрываться холодный и беспощадный циник. Ей ли не знать, как внешность может быть обманчива?

– Мне сказали, что вы друзья Чингиза Салихова, – заговорил первым хозяин кабинета, когда посетители представились и сели в предложенные им кресла.

– Хорошо что вы не делаете вид, будто не знаете никакого Салихова, – подбросила первый пробный шар Наргиз.

Фазэрс изумленно посмотрел на нее.

– Почему я должен утверждать, что не знаком с мистером Салиховым? Мы знакомы много лет, у нас общие дела.

– В таком случае, может, вы подскажете, где он сейчас находится? – пошла она в атаку.

В темно-серых глазах Фазэрса промелькнуло беспокойство.

– Почему я должен знать, где он находится?

– Потому что он прилетел в Нью-Йорк для встречи с вами и исчез, – вступил в разговор Амир.

Удивления на лице Фазэрса не было, но и страха, растерянности тоже. Либо он прекрасный актер, либо ничего не знает. Но в последнее Наргиз верить не хотелось.

– Мистер Салихов действительно приехал в Нью-Йорк, чтобы увидеться со мной и обсудить один очень важный для нас вопрос. Мы с ним виделись, причем не раз. Не скрою, у нас возникли некоторые разногласия, и понадобилось больше недели, чтобы мы договорились по всем пунктам. Переговоры проходили долго и трудно, но в конце концов мы пришли к соглашению, удовлетворяющему обе стороны.

– Итак, вы утверждаете, что договорились с ним?

– По всем основным пунктам, как я уже сказал.

– Вы можете это доказать?

Лицо хозяина кабинета сделалось озабоченным.

– Мы успели подписать не все документы. Некоторые находятся на доработке. Мои юристы работают над ними. Точнее, они закончили над ними работу, и осталось только подписать их.

– Когда они должны быть подписаны?

– Мистер Салихов сказал, что задержится в Нью-Йорке столько, сколько понадобится.

– Когда вы виделись в последний раз?

– Больше недели назад.

– А если точнее?

– Дней восемь-девять назад.

– И вас нисколько не встревожило, что Салихов не появляется, не звонит, будто в воду канул?

– У него могли быть в Нью-Йорке и другие дела. Мы договорились, что я свяжусь с ним, как только документы будут готовы для подписания.

– Вы сказали, что они готовы.

– Да, готовы. Еще три дня назад я позвонил ему, чтобы назначить встречу, но он не отозвался. Я звонил и на мобильный, и в отель, но не смог его найти.

– И это вас не обеспокоило?

– Обеспокоило, но не сильно. Мало ли по каким причинам молодому красивому мужчине не хочется, чтобы его разыскали.

– Вы намекаете, что Салихов… ударился в разгул?

– Я ни на что не намекаю. – Фазэрс откинулся на спину кресла и усталым движением сжал виски.

Какое-то время в кабинете царило молчание, прерванное заявлением Наргиз.

– Я вам не верю. Вы не могли быть не обеспокоены исчезновением Салихова. Если только сами не приложили к этому руку.

– Что?! – пальцы, потиравшие виски, замерли.

– Насколько я в курсе ваших дел, документы, которые должен был подписать Салихов, очень важны для вас. Речь ведь идет об очень большой сумме денег.

– Это коммерческая тайна.

– Уже не тайна. Исчез человек. Исчез в то время, когда велись важные переговоры, когда от его решения зависело, потеряете вы свои акции нефтяной компании, будете объявлены банкротом или вам дадут передышку, время, чтобы вы смогли собрать деньги.

– Я вижу, вы много знаете.

– Неужели вы думаете, что Максим Володарский, которого нет нужды вам представлять, станет что-либо скрывать, когда речь идет о жизни его лучшего друга и партнера?

– У вас нет никаких оснований обвинять меня в исчезновении Салихова.

– Почему же? – с напускной невозмутимостью произнесла Наргиз. – У вас был мотив. Почему мы должны верить, что вам удалось достигнуть компромисса? Может, Салихов счел, что одного раза достаточно – он ведь уже однажды отстрочил срок платежа на полгода, – и потребовал расплатиться сполна? Так, скорее всего, и было. Однако вас такое решение не могло устроить, и единственный выход, который вы усмотрели, – убрать своего кредитора.

Наргиз впилась глазами в Фазэрса. Как он отреагирует на ее обвинение? Нет, испуга на лице никакого, но он был явно встревожен.

Хозяин кабинета, попросив разрешения, нервно закурил сигарету, не докурив, раздавил ее в пепельнице и тут же закурил следующую.

– Это ни к чему не привело бы, – медленно произнес он. – Мне нужна его подпись под документами, и ни временное исчезновение, ни смерть мистера Салихова для меня не желательны.

– Это как сказать! Вы не можете не знать, что право подписи под всеми документами, в том числе и под вашими, в отсутствие Салихова имеет вице-президент «Эконом-банка» Максим Володарский. Вы могли решить, что если не Салихов, то он согласится пойти вам навстречу и еще раз продлить срок платежа.

– С какой стати он стал бы это делать?

– Скажем, вы намеревались подкупить его, предложив энную сумму денег.

Фазэрс с искренним любопытством посмотрел на нее.

– А что, Максима Володарского так легко купить?

– Нет, но вы ведь могли этого не знать. Раз вы вели какие-то дела в Москве, значит, сталкивались с российскими чиновниками, бизнесменами и знаете, как легко они продаются. Все дело в цене: одни продаются за большую, другие – за меньшую сумму.

– У вас сложилось превратное мнение обо мне.

– Я вас совершенно не знаю, мистер Фазэрс.

– В таком случае вы не имеете права обвинять меня в чем-либо.

– Я не обвиняю вас. Я высказываю свои предположения. И, согласитесь, мои подозрения имеют под собой почву. Речь идет о миллионах долларах, и если Салихов исчез, то это не может не быть связано с этими деньгами.

Фазэрс некоторое время сидел в задумчивости, потом, погасив сигарету, проговорил:

– Мне понятны ваши доводы, миссис Велиханова. И будь я на вашем месте, я выдвинул бы такую же гипотезу. Я понимаю, что мои заверения о непричастности к исчезновению вашего друга ничего для вас не значат. Тем не менее, я заявляю, что не имею к этому никакого отношения. Ищите в другом месте. Возможно, с ним произошел несчастный случай, и он лежит в беспамятстве в какой-нибудь клинике. Почему вы не рассматриваете такой вариант?

– Это неправдоподобно. У Салихова при себе были документы, мобильный телефон. Если бы он попал в больницу, врачи немедля связались бы с российским посольством.

– Его могли ограбить, забрать деньги, документы, телефон, – предположил Фазэрс. – Иностранцы не знают, насколько опасно прогуливаться по некоторым улицам Нью-Йорка в ночное время. Впрочем, не только в ночное.

– Неужели вы не предупредили своего гостя об этом? – с иронией проговорила Наргиз. Фазэрс бросил на нее тяжелый взгляд.

– Мне нечего вам больше сказать, – заявил он, вставая с места и давая понять, что разговор закончен. – Найдите Салихова. Живым или мертвым. Лучше живым. Я заинтересован в этом так же, как и вы. Если понадобится моя помощь, я к вашим услугам. Но слышать обвинения в свой адрес я больше не намерен.

Наргиз почти с ненавистью посмотрела на американца.

– Вам придется их услышать, и, уверяю вас, не раз. Сейчас мы отправимся в полицию и официально заявим об исчезновении на территории США российского гражданина Чингиза Салихова. Думаю, полицию заинтересуют подробности договора, который вы должны были с ним заключить.

Темно-серые глаза хозяина кабинета вспыхнули недобрым огнем.

– Я повторяю еще раз: я не имею никакого отношения…

– Я это уже слышала, – не дала ему договорить Наргиз. – Скажете об этом полиции и фэбээровцам.

Она заметила, как напрягся хозяин кабинета. Желваки заходили на скулах, большие сильные пальцы сжались в кулак. Наргиз возблагодарила Бога, что рядом с ней Амир. Не будь его, неизвестно, чем бы завершился этот разговор.

– Уходим, – по-русски прошептала она и, не прощаясь, первая выскользнула из кабинета.

Амир замешкался на минутку.

– Мы очень обеспокоены исчезновением нашего друга, и только этим объясняется то, с каким рвением и яростью моя спутница набросилась на вас. Не судите ее строго. До свиданья, мистер Фазэрс. – Он протянул руку хозяину кабинета, и тот явно неохотно пожал ее.

Наргиз ждала его в приемной. Они молча прошли по коридору, дождались лифта и спустились вниз. Только на улице Амир вздохнул спокойно.

– Ты довела его до белого каленья, – невесело рассмеялся он, беря ее под руку.

– Поделом ему! – Наргиз безразлично пожала плечами.

– А если он на самом деле ни при чем?

– Ни при чем он не может быть по определению. Даже если исчезновение Чингиза – дело не его рук, ему не изменить того факта, что тот пропал, когда прилетел на переговоры с ним. Если бы наш друг не оказался здесь, с ним ничего не случилось бы.

– Что будем теперь делать? – поменял он тему разговора.

– Поедем в консульство, а потом в полицию, как и намеревались.

Фазэрс стоял у окна своего кабинета и наблюдал, как высокий мужчина в сером плаще и темноволосая женщина сели в машину. Когда автомобиль скрылся из вида, он задумчиво отвернулся от окна и рассеянно смахнул с плеча пиджака невидимую пылинку.

– 8-

Который раз за этот день Наргиз порадовалась тому, что не одна, что рядом с ней Амир. Удостоверение российского конгрессмена открывало им двери всех кабинетов. Уже через полтора часа они разговаривали с российским консулом и еще через два часа – с капитаном Алексом Сэндером, который внимательно выслушал все, что они говорили. Потом они писали заявление и отвечали на множество вопросов, которые им задавали капитан и еще двое полицейских, пришедших тому на помощь. Капитан с особым интересом слушал все, что было связано с целью приезда Салихова в Нью-Йорк. Наргиз не стала ничего утаивать от офицеров полиции. Ее не заботили неприятности, которые в результате получит Майкл Фазэрс. Главным для нее было найти Чингиза. Она поделилась с капитаном своими подозрениями насчет участия Фазэрса в исчезновении Чингиза, и тот отнесся к ее словам с должным вниманием. Когда все вопросы к ним были исчерпаны, она в свою очередь поинтересовалась, с чего полиция собирается начать поиски.

– Допросим служащих отеля и владельца компании «Фазэрсэнтерпрайз» Майкла Фазэрса, – охотно ответил капитан, – и параллельно начнем обзванивать все больницы, изучать сводку обо всех несчастных случаях, происшедших за последние десять дней.

Последующие за этим дни стали самыми тяжелыми в жизни Наргиз. Больницы, морги, выезды на место происшествия, где обнаружены трупы мужчин, по описанию похожих на Чингиза… От вида разлагающихся обезображенных тел мутило, она не могла есть, пить, перестала спать. Ко всему этому прибавился страх, что в очередной раз она увидит мертвое тело Чингиза. Наргиз была как натянутая пружина, еще чуть-чуть – и сломается. Уже через неделю она думала, что больше не выдержит, ее силы были на исходе. Амир держался лучше, но и для него не прошли бесследно дни, с утра и до самого вечера заполненные посещениями моргов и больниц. Он как-то весь посерел лицом, стал много курить. По ночам ему снились кошмары, и он просыпался весь в поту и больше не мог заснуть.

На восьмой день, когда они готовились спуститься в ресторан, чтобы позавтракать, в гостиничном номере Амира раздался телефонный звонок. Он поднял трубку и услышал голос капитана Сэндера.

– Доброе утро, мистер Караханов.

– Надеюсь, оно действительно доброе, капитан, и новости на этот раз будут хорошие.

– Боюсь, что нет, – раздалось в ответ. – Мы нашли вашего друга.

Амир замер, боясь поднять глаза на Наргиз, тревожно следящую за каждым его движением. Он так сжал в руке телефонную трубку, что удивительно, что она осталась цела, а не переломилась пополам.

– Он мертв, – продолжал говорить капитан. – И уже давно, больше двух недель.

– Почему вы думаете, что это он? Возможно, произошла ошибка.

– Никакой ошибки быть не может. Мы нашли его документы. Тем не менее, нужно, чтобы вы опознали тело. Когда вы сможете подъехать?

– Прямо сейчас.

Капитан сказал, где в данный момент находится, и подробно объяснил, как к нему доехать. После короткой паузы он выразил свое сожаление, причем голос его звучал неподдельно искренне, и отключился.

Амир еще долго держал в руке трубку, не решаясь взглянуть на Наргиз. Но достаточно было увидеть выражение его лица, чтобы догадаться, что случилось.

– Чингиз? – прошептала она побелевшими губами.

Он молча кивнул. Наргиз почувствовала, как застучало в висках, глазам вдруг стало больно смотреть. Она зажмурилась и, чтобы унять боль, стиснула голову ладонями.

– Тебе лучше сесть, – услышала она словно издалека голос Амира, но не сдвинулась с места. Силы полностью оставили ее, и, если бы Амир не поддержал ее, оказалась бы прямо на полу. Он бережно усадил ее в кресло, принес стакан холодной воды, сел рядом и заставил выпить.

Она медленно приходила в себя. Нет, это неправда! Это не может быть правдой! Все, что угодно, только не это! И почему они решили, что это он? Последние слова она произнесла вслух.

– Они нашли его документы.

Наргиз побледнела еще больше, но не хотела сдаваться.

– Это ровным счетом ничего не значит. Документы могли подбросить. – Она хваталась за соломинку, и Амир решил не убивать в ней надежду.

– Возможно, так и есть. —

Он взял со спинки стула пиджак и направился к двери.

– Куда ты? – встрепенулась Наргиз.

– На опознание, – с запинкой ответил он и быстро добавил: – Тебе лучше остаться. Я скоро вернусь.

– Нет, – мотнула она головой, – я с тобой.

Амир попытался возразить, но она не позволила.

– Я не смогу остаться здесь, я сойду с ума от неведения.

В машине, взятой Амиром напрокат еще неделю назад, Наргиз попыталась взять себя в руки и почти спокойным голосом спросила:

– Мы едем в морг?

– Нет, тело обнаружили час назад на какой-то стройке. Мы едем туда.

Амир положил руки на руль, включил двигатель, зажег фары, потом отпустил ручной тормоз, отжал сцепление – то есть, наверное, проделал все это, хотя не осознавал ни единого движения. Но машина тронулась. Он не очень хорошо ориентировался в огромном Нью-Йорке и пожалел, что не взял такси. Им понадобилось больше часа, чтобы добраться до строительной площадки, обнесенной высоким забором. Здесь уже стояли полицейские машины, машина скорой помощи. Сразу по другую сторону забора их встретил капитан Сэндер.

– Мне очень жаль, – произнес он, пожимая руку Амиру. Наргиз он приветствовал легким кивком головы. Прежде чем шагнуть к недостроенному многоэтажному зданию, на первом этаже которого толпились люди, он тихо, с сомнением глядя на бледное, бескровное лицо молодой женщины, проговорил:

– Я хотел вас предупредить… Тело сильно обезображено, видимо, от него пытались избавиться. Верхняя часть тела сильно обгорела. А есди учесть, что смерть наступила больше двух недель назад…

Наргиз судорожно сглотнула, но нашла в себе силы проследовать за капитаном. Откуда-то, словно из воздуха, материализовался крупный седой мужчина в белом халате. Подойдя к носилкам, он одернул простыню, и она не сдержала крика.

Верхняя часть тела, лицо, шея и руки мужчины обуглились до черноты, и признать в этом черном обгоревшем трупе живого, красивого Чингиза было просто невозможно.

– Нет, это не он! – вскрикнула она.

Амир молчал, потрясенный увиденным.

– Вы в этом уверены? – тихо спросил капитан. – Взгляните на его одежду, обувь.

Наргиз перевела взгляд со страшного лица на ноги и качнулась. Она узнала эти туфли. Она сама выбирала их вместе с Чингизом в дорогом бутике. Тонкие, словно из папирусной бумаги, они сразу привлекли ее внимание, но она ужаснулась, узнав их цену. Однако Чингиза четырехзначная цифра в долларах нисколько не смутила. «За хорошую обувь никаких денег не жалко», – заявил он и, не раздумывая, выложил кругленькую сумму. Это, несомненно, были те самые туфли. Джинсы фирмы «Ли» она тоже узнала. Он всегда покупал джинсы этой фирмы.

– Он носил часы от Картье, – непослушными губами произнесла она.

Капитан покачал головой.

– Часов на руке не было.

– Он никогда не снимал их.

– В таком случае можно предположить, что убийство совершено с целью ограбления. Часы, деньги… В кармане брюк не обнаружено ни денег, ни кредитной карточки.

Наргиз плохо соображала в этот момент, но догадалась сказать:

– Куртка. На нем должна была быть куртка. Или плащ. Он слишком легко одет для этого времени года.

Сэндер кивнул:

– Чуть не забыл. Мы обнаружили куртку в десяти метрах от трупа. Сейчас ее принесут.

С все возрастающим ужасом Наргиз глядела на куртку, которую нес в руках молодой полицейский. Она узнала бы ее из тысячи. Черная, из тонкой, прекрасно выделанной кожи, великолепно сшитая, она очень шла высокой стройной фигуре Чингиза. Он привез ее из последней поездки в Турцию и хвастался, что она досталась ему за бесценок. Амир тоже узнал эту куртку. Он видел ее на Чингизе и на вопрос капитана, принадлежала ли она его другу, молча кивнул головой. То же самое Сэндер спросил у Наргиз, но та молчала, невидящим взглядом уставившись перед собой. Вся надежда на то, что и на этот раз произошла ошибка, исчезла. Чингиз умер. Его нет в живых. Эта мысль никак не укладывалась в голове. Нет, этого не может быть! Она почувствовала резкую боль где-то в области солнечного сплетения и согнулась пополам, хватая ртом воздух. Через мгновенье к ней уже бежал врач, на ходу доставая шприц, но Амир, в последний момент вспомнив, что Наргиз противопоказаны любые уколы, резко оттолкнул его.

Врач удивленно посмотрел на него.

– Я только…

– Никаких уколов, – не дал ему договорить Амир. – У нее аллергия на лекарства. Если нетрудно, принесите воду, а лучше кофе с бренди.

– Кофе найдется, а вот бренди не обещаю.

Только через два часа Наргиз пришла в себя настолько, чтобы отправиться в полицейский участок и отвечать на вопросы капитана и появившегося вскоре агента ФБР. В семь часов вечера, измученные, подавленные, они вернулись в отель. Целый день у них во рту не было маковой росинки, и Амир уговорил Наргиз отправиться в ресторан и что-нибудь поесть. Она с трудом глотала пищу, а когда вернулась в свой номер, ее долго и тяжело рвало. Амир не оставлял ее ни на минуту, но, когда часы пробили одиннадцать, она потребовала, чтобы он ушел к себе. Амир повиновался, хотя и неохотно. Нельзя, чтобы в таком состоянии она оставалась одна.

Вернувшись к себе, он долгое время сидел в задумчивости, потом вскинул руку, посмотрел на часы, поворачивая циферблат так, чтобы на него упал лунный свет, проникавший в комнату сквозь жалюзи. Часы показывали начало первого. Не раздеваясь, он растянулся на широкой кровати и некоторое время прислушивался к звукам из соседнего номера, но там было тихо. Он подумал, что надо позвонить Максиму, взял в руки мобильник, но передумал: не будет он на ночь глядя портить ему настроение. Хотя в Москве, кажется, уже утро. тем не менее, он не станет звонить. Зная, что Максим, звонивший им ежедневно по несколько раз, обязательно позвонит сам, он отключил телефон.

Амир не думал, что сможет заснуть после тех волнений, которые принес этот не лучший день в его жизни, но стоило ему закрыть глаза, как он уснул. Среди ночи он проснулся от неясного шума и несколько минут тревожно вслушивался в ночные звуки. Нет, кругом было тихо. Наверное, просто показалось. Но стоило ему снова закрыть глаза, как тишину разорвал звон разбитого стекла. Звуки доносились из соседнего номера, и Амир, вскочив с постели, выбежал в коридор. На стук в дверь Наргиз не отозвалась, и ему ничего не оставалось, как, вернувшись к себе, попытаться забраться к ней через балкон. Это оказалось несложно, и через минуту он открывал дверь, ведущую из балкона в ее комнату. Наргиз стояла посреди гостиной, держа в руке какой-то предмет. Он не сразу понял, что это ваза для цветов. Мгновенье спустя фарфоровая вещица причудливой формы полетела через всю комнату и, ударившись об стену, разбилась на тысячу осколков. За вазой последовала пепельница из цветного стекла. Графину с водой повезло больше. Амир успел перехватить ее руку и, с трудом расцепив пальцы, отнять графин.