Конец игры

– Это же шесть дней назад! – в голосе Максима отчетливо слышалось разочарование.

– А что случилось?

– Надеюсь, что ничего страшного. От Чингиза нет известий вот уже пять дней.

– А сам ты пробовал с ним связаться?

– Конечно, пробовал, но он не отвечает. Признаться, меня это беспокоит.

Наргиз и сама почувствовала смутное беспокойство. Что могло случиться с Чингизом? Почему он не дает о себе знать? В голову тут же полезли дурацкие мысли: его избили, ограбили, он попал под машину, оказался втянутым в неприятную историю… Однако, когда она снова заговорила с Максимом, она постаралась, чтобы голос не выдал охватившую ее тревогу.

– Уверена, он даст о себе знать в самое ближайшее время. Звони, если будут новости.

Работа, которую нужно было срочно выполнить, отвлекла ее на время от тревожных мыслей, но они вернулись, как только ее репортаж пошел в эфир и она оказалась свободна.

По дороге к метро Наргиз позвонила Максиму, надеясь услышать от него утешительные новости. Однако их не было ни в этот день, ни на следующий. Обеспокоенная еще больше, она отправилась в «Эконом-банк» и застала Максима нервно вышагивающего из одного угла кабинета в другой.

– Как хорошо, что ты пришла! – Он шагнул к ней, обнял за плечи и легко коснулся губами ее щеки.

Наргиз ни с кем не чувствовала себя так спокойно, как с ним, но только не сейчас. Он был сильно встревожен, и его тревога тут же передалась ей.

– Как ты думаешь, что могло случиться с Чингизом? – спросила она, вглядываясь в его встревоженное лицо.

– Ума не приложу. Он сказал, что будет отсутствовать не больше двух недель. Две недели уже истекли.

– Может, он загулял с какой-нибудь американской красавицей? – попыталась она пошутить, но он не принял ее нарочито беззаботного тона.

– Нет, это невозможно. Уж легкомысленным Чингиз никогда не был. Он знает, что нужен здесь, что нельзя надолго оставлять банк.

– Ты знаешь, в какой гостинице он остановился?

– Я могу узнать. Номер в отеле бронировался заранее.

Для Чингиза был забронирован номер в отеле «Плаза». Понадобилось минут двадцать, чтобы связаться с портье отеля и узнать у того, что мистер Салихов действительно остановился у них, но в данный момент отсутствует. Максим попросил его передать мистеру Салихову, чтобы тот связался с ним (он назвал свое полное имя и фамилию), как только вернется в отель.

Портье дважды переспросил фамилию Максима и обещал исполнить его просьбу. Они прождали звонка весь вечер, но Чингиз так и не позвонил. Портье, с которым они связались на следующий день, сообщил, что мистер Салихов ни вчера, ни сегодняшним утром не появлялся в отеле, более того, как ему стало известно, тот не появлялся в своем номере больше недели. Следующий интересующий его вопрос Максим задать не успел. Портье извинился, сказал, что очень занят и его ждут посетители, и отключился. Максим чертыхнулся вслух и бросил трубку. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять – хороших новостей не будет.

Хмуро сдвинув брови, Максим встал и отошел к окну. Он смотрел сверху вниз на деловую Москву. Потоки машин ползли вперед, останавливались, снова двигались. На мгновение он коснулся лбом стекла. Далеко внизу по ту сторону улицы ветер ерошил листки деревьев. Они уже обрели тяжелую тусклость начала осени, но в эту секунду, пронизанные солнечным светом, трепетали и танцевали.

Через несколько долгих минут он повернулся к Наргиз и решительно произнес:

– Надо что-то делать.

Наргиз кивнула. Что-то подсказывало ей, что ждать, пока Чингиз сам даст о себе знать, не стоит. Надо что-то предпринимать, но что именно и с чего начать?

– Чингиз купил билеты в оба конца или только в один? – спросила она.

– Только в один. Он не знал точно, когда вернется.

– В любом случае он не предполагал оставаться в США более двух недель и наверняка заказал обратный билет. Вот только на какое число и на какой рейс? И хотел ли он напрямую лететь в Москву? Может, он собирался сделать пересадку и вернуться в столицу, скажем, через родной Баку? А что если он исчез не на территории США, а совсем в другой стране?

– Чингиза нет в Баку. Я разговаривал с его родителями. Они знают, что их сын в Нью-Йорке. Он звонил им оттуда, но в последний раз – дней семь назад. И не забудь: он ведь еще не выселился из отеля. Номер по-прежнему числится за ним.

– Кстати, что за срочные дела были у Чингиза в Нью-Йорке?

– Он должен был встретиться с неким господином Майклом Фазэрсом. Он глава крупной компании и три года назад взял в нашем банке большую ссуду.

– Насколько большую?

– Очень большую. Речь о десятках миллионов долларах.

– Вот как! – Наргиз смотрела на хозяина кабинета с широко распахнутыми глазами. – Поэтому ты так обеспокоен? Там, где большие деньги, там и… – Она не договорила. Теперь ее тревога перешла почти в панику. Ей с трудом удалось взять себя в руки.

– Разве Чингиз не рисковал, предоставляя в кредит такую сумму денег?

– Не так сильно, как может показаться. Майкл Фазэрс заложил под эти деньги пакет принадлежащих ему акций иностранной нефтяной компании.

– Когда американец должен был вернуть банку кредит?

– Полгода назад. Однако он не смог погасить задолженность.

– И что Чингиз? Неужели не потребовал назад свои деньги?

– Нет, он отсрочил срок платежа еще на полгода. Срок истекает в этом месяце. Если Фазэрс и на этот раз будет не в состоянии расплатиться с нами, акции нефтяной компании перейдут к нам.

– Эти акции стоят тех денег, которые вы отдали Фазэрсу? Нефтяная компания, о которой ты говорил, действительно существует?

– Наргиз, помилуй, – воскликнул Максим, – неужели ты думаешь, что мы отдали миллионы долларов, не проверив все досконально? Эти акции сейчас на рынке стоят значительно дороже, чем три года назад, когда их оставляли нам в качестве залога.

– Значит, Майклу Фазэрсу выгоднее расплатиться с вами, чем отдавать акции?

– Естественно. Но если он не сможет найти необходимой суммы денег, ему придется либо уступить нам акции, либо объявить себя банкротом.

Наргиз задумалась на несколько минут, потом спросила Максима, пристально глядя на него:

– Почему Фазэрс обратился именно к вам? Он гражданин США и мог воспользоваться услугами отечественных банков. Любой американский банк, уверена, ссудил бы ему деньги под акции процветающей нефтяной компании.

Максим нахмурился.

– Я не могу ответить на этот вопрос. Меня не посвящали в подробности договора, заключенного с Фазэрсом.

– Тебе не кажется, что исчезновение Чингиза как-то связано с этим договором?

– Вполне возможно. Но узнать это наверняка можно будет, только отправившись в США.

– Ты собираешься лететь в Нью-Йорк?

– А разве у меня есть выбор? – последовал быстрый ответ. – Я должен узнать, что случилось с Чингизом.

– Когда ты намерен ехать?

Максим нервно провел пятерней по светло-русым волосам.

– К сожалению, в ближайшие два-три дня не получится. В отсутствие Чингиза я могу заменить его, меня же никто заменить не может. Право подписи на документах имеем только Чингиз и я. Я попытаюсь быстро завершить все срочные банковские дела и вылететь в Нью-Йорк в воскресенье.

Вечером того же дня Наргиз и Амир входили в холостяцкую квартиру Максима. Он был дома и ждал друзей. Наргиз успела рассказать Амиру об исчезновении Чингиза, и тот теперь выглядел таким же обеспокоенным, как и Максим. Мужчины пожали друг другу руки. Молодую женщину Максим приветствовал легким поцелуем в щеку.

– Ты сказал, что сможешь вылететь в Нью-Йорк только в воскресенье. – Наргиз сразу заговорила о том, что их сейчас волновало. Максим кивнул. – Боюсь, что мы не можем ждать так долго. Возможно, Чингиз в опасности, и здесь дорог каждый день и час.

– Что ты предлагаешь?

– В Нью-Йорк полечу я, причем завтра же.

Максим ошеломленно смотрел на нее.

– Но у тебя работа, дети…

– За детьми присмотрит Алла Сергеевна. Если пребывание в Соединенных Штатах затянется, за ними приедет моя сестра, либо Алла Сергеевна сама отвезет их в мой родной город. Я уже договорилась с ними. Что касается работы… – Наргиз умолкла, неопределенно пожав плечами.

– С работы тебя не отпустят, – вставил молчавший до сих пор Амир.

– К черту работу! Выгонят – найду себе новую, – с беспечностью, которую вовсе не ощущала, проговорила она.

– Но тебе нравится твоя работа на телевидении, и ты совсем недавно приступила к ней.

– Не будем об этом, – твердо произнесла она. – Сейчас не это главное. Главное – найти Чингиза, и если ради этого придется уйти с телевидения, что ж, это не столь высокая цена, чтобы я не могла заплатить ее.

– Но ты не можешь лететь туда одна, – покачал головой Максим. – Незнакомая страна, незнакомые люди. Как ты собираешься искать там Чингиза?

– Что-нибудь придумаю.

– Нет, я не отпущу тебя одну, – твердо проговорил он. – Это исключено. Если что-то произошло с Чингизом, может произойти и с тобой. Я не прощу себе, если ты попадешь там в беду.

Наргиз попыталась возразить, но спокойный голос Амира опередил ее, не дав заговорить.

– Я тоже против того, чтобы ты отправлялась в чужую страну одна. Поездка может быть опасной. Мы не знаем, кто приложил руку к исчезновению Чингиза и куда он пропал. И, скорее всего, кому-то может очень не понравиться, когда ты начнешь выяснять это.

– Но Максим не может лететь завтра, а тянуть мы не можем.

– Ты права: тянуть нельзя. Я полечу с тобой.

– Ты?! – Наргиз едва не поперхнулась от удивления. Максима также выглядел ошеломленным.

– А почему это вас так удивляет? – сухо произнес Амир. – Чингиз такой же друг мне, как и вам. Возможно, вы знаете его дольше, чем я, но он один из немногих людей, которых я искренне уважаю и люблю. Неужели вы думаете, что я останусь в стороне, когда с ним стряслась беда? Если так, то плохо же вы меня знаете.

– Нет, я так не думала, но твоя депутатская деятельность…

– Ничего не случится, если я на пару недель покину свой рабочий кабинет.

На следующий день друзья встретились вновь, и Амир сообщил, что уже поставил в известность спикера парламента о том, что уезжает на несколько дней в США.

– Спикер знает о цели моей поездки и посоветовал мне оформить командировку. В качестве депутата парламента, считает он, у меня будет больше возможностей, чтобы отыскать друга.

Наргиз кивнула в знак согласия.

– Было бы неплохо, если бы и я полетела в США в качестве корреспондента теленовостей. К сожалению, это невозможно.

– У меня не было времени поговорить с Артемом Богонравовым и попросить его отпустить тебя. Но мне, как человеку, плохо владеющему английским, требуется переводчица.

– Но ты прекрасно говоришь по-английски, – удивилась Наргиз.

– Будем считать, что это не так. Ты будешь моей переводчицей. Все нужные документы я оформил, виза получена, билеты заказаны. Мы летим сегодня в три часа дня.

– А как насчет гостиницы?

– Мы остановимся в том же отеле, что и Чингиз. Возможно, нам удастся кое-что там выяснить.

– У нас мало времени, – Наргиз посмотрела на часы. – Я уже собрала вещи, но мне еще нужно завершить кое-какие дела. Встретимся в аэропорту.

Наргиз шагнула было к двери, но ее остановил голос Максима, до сих пор молча слушавшего их.

– Вам понадобятся деньги, и, возможно, немалые. Вот вам кредитные карточки, вы сможете снять с них столько денег, сколько потребуется.

В другое время и при других обстоятельствах Наргиз, не раздумывая, отказалась бы взять кредитку. Она была очень щепетильна в финансовых вопросах и всегда рассчитывала только на собственный карман, но сейчас был не тот случай. Она протянула руку, и кредитка перекочевала в ее сумочку. Амир даже не пошевелился, чтобы взять вторую карточку: он был достаточно состоятелен, чтобы самому оплачивать предстоящие расходы.

– Я знаю, что ты не нуждаешься в деньгах, но все же… – Максим подвинул карточку к другу.

Амир был богат. До того, как стать депутатом, он владел крупной строительной компанией. Сейчас ею руководил его друг и партнер Виктор Дежнев, но Амир не оставлял без присмотра компанию, в которой владел большей частью акций.

– Благодарю, – сухо отозвался он, – но я как-нибудь обойдусь без твоей финансовой поддержки.

Максим не стал настаивать и теперь вместо кредитки придвинул к Амиру белый конверт.

– Здесь вся информация о человеке, с которым должен был встретиться Чингиз: его имя, фамилия, адреса, по которым он живет и работает, и так далее. – Проводив Амира и Наргиз до двери, он добавил: – Я буду в аэропорту в час дня.

Наргиз примчалась в аэропорт, когда регистрация уже началась. Пройдя все необходимые процедуры, они отправились в зал ожидания. Максим выглядел подавленным. Обычно спокойный, уравновешенный, он не мог скрыть своей тревоги и недовольства. Вместо Караханова должен был лететь он. Его почему-то раздражал тот факт, что Наргиз летит в Нью-Йорк вместе с Амиром. Он понимал, что это глупо – сейчас он должен думать только о том, как поскорее найти друга, но ничего не мог с собой поделать.

– Господи, как же я не хочу отпускать тебя! – не выдержав, проговорил он, привлекая Наргиз к себе. – Я боюсь, что с тобой случится что-то непоправимое и мы больше никогда не увидимся.

Она успокаивающе коснулась его груди.

– Ну что ты, Максим, что за странные мысли бродят у тебя в голове? Я не думаю, что в Нью-Йорке мне будет грозить какая-нибудь опасность. И потом, со мной Амир.

– Надеюсь, он удержит тебя от необдуманных шагов, не позволит понапрасну рисковать.

Не отпуская ее, он повернулся к Караханову:

– Береги ее, Амир.

Тот ничего не ответил, только кивнул головой.

Понимая, что Максим хочет остаться с Наргиз наедине, Амир отошел от них и направился к киоску, чтобы купить на дорогу свежие газеты и журналы.

Максим провел рукой по ее темным шелковистым волосам, поправил выбившийся локон. Она услышала тяжелый вздох, который, казалось, шел из самых глубин его души.

– Что, Максим? – тихо спросила она.

– Я боюсь, и сам не знаю, чего.

– Думаешь, с Чингизом произошло что-то страшное?

– Очень надеюсь, что нет. Я боюсь не только за него, но и за тебя.

– Со мной ничего не случится. Обещаю тебе.

Следующие слова он произнес с видимым усилием:

– Я боюсь, не сделал ли я ошибки, оставшись здесь и отправляя тебя с Амиром.

– О чем ты? – непонимающе уставилась на него Наргиз.

– Я знаю, что должен сейчас думать только о Чингизе, но не могу. Я думаю о тебе, себе и… Амире. – Его пронзительно-синие глаза потемнели от нахлынувших чувств. Она подняла руку, успокаивающе дотронулась тонкими длинными пальцами его щеки, четко очерченных губ.

– Да что ты, Максим! – Она ласково улыбнулась ему.

Он взглянул в ее темно-вишневые глаза и почувствовал, что голова его слабеет и начинает бешено кружиться, ему вдруг показалось, что он падает с огромной высоты, и это было долгое падение, безрассудное, опьяняющее. Привел его в себя голос Амира, в котором ему вдруг померещилась насмешка.

– Извините, если помешал, но нам пора идти.

Наргиз отпрянула от Максима. Взгляд, которым тот наградил Амира, никак нельзя было назвать дружелюбным. На Амира это, однако, не подействовало. Он подхватил сумку Наргиз и направился к стойке, где стояла тоненькая девушка в синей форме.

– До свиданья, Максим, – стала прощаться Наргиз.

– До свиданья. Я прилечу в Нью-Йорк при первой возможности.

Он снова притянул ее к себе, крепко обнял.

– Береги себя! – повторил он. – Я не переживу, если с тобой что-то случится.

Он наклонился, поцеловал ее в губы и резко отпустил, не сводя с нее потемневших глаз.

Поддавшись чувствам, Наргиз обняла его за шею, приподнялась на цыпочки и вернула ему поцелуй. Он едва не задохнулся, снова прижал к себе, не желая отпускать ее, расставаться с ней.

– Я должна идти, Максим.

Она в последний раз взглянула на него и зашагала к Амиру, который терпеливо дожидался ее, стоя в хвосте небольшой очереди тех, кто, как и они, летел в Нью-Йорк.

– Кажется, еще немного, и Максим вытолкает меня из очереди и полетит вместо меня.

В голосе Амира ей послышалось поддразнивание, и это ей не понравилось.

– Они с Чингизом как братья, – сухо отозвалась она. – Представляешь, каково ему оставаться здесь, зная, что с Чингизом что-то случилось, а он ничем не может помочь.

– Здесь не только это, – спокойно молвил Амир. – Он не хочет, чтобы ты летела со мной, именно со мной. Он ревнует.

Наргиз вспыхнула, яркий румянец покрыл ее щеки, шею. Чтобы скрыть смущение, она принялась рыться в сумке.

– Тебе показалось, – пробормотала она, не поднимая головы.

– Нет, не показалось, – тихо рассмеялся ее спутник. – Если бы ты видела, как он смотрел на меня. Он ревнует и не может этого скрыть.

– И напрасно! – слова прозвучали неожиданно резко. – У него нет никаких оснований для ревности. Как только вся эта история закончится и мы вернемся в Москву, я и Максим поженимся.

– Вот как! – он с любопытством посмотрел на нее. – И когда ты приняла это решение?

Она молчала, и он задал еще один вопрос:

– А Максим знает об ожидающем его счастье?

Наргиз наградила его свирепым взглядом и, не ответив, шагнула вперед и протянула документы очередному проверяющему.

– 6-

Перелет предстоял долгий, но Наргиз никак не могла заснуть, продолжая размышлять о том, с чего они начнут свои поиски. Амир тоже не спал, он просматривал последний номер «Нью-Йорк таймс», причем так внимательно, словно пытался отыскать в нем что-то очень важное для себя.

– Что интересного пишут мои зарубежные коллеги? – вяло поинтересовалась она. Ее это нисколько не волновало, но она хотела отвлечься от тяжелых мыслей, снедавших ее.

– О встрече большой «восьмерки» в Санкт-Петербурге, о войне в Ираке, независимости Косово, о системе ПРО в Европе. Тебе интересно?

– Нет, – призналась она. – Я не могу думать ни о чем, все мысли о Чингизе. Что могло с ним случиться? Куда он пропал?

– Без толку пытаться сейчас ответить на эти вопросы. Постарайся отвлечься. Скоро принесут ужин. Поешь хорошенько. Уверен, ты с утра ничего не ела.

– Весь день маковой росинки во рту не было, – подтвердила она, – даже позавтракать не успела.

– Сумасшедшая, – мягко укорил он ее. – Голова еще не кружится от голода?

Она отрицательно мотнула головой, сказав, что легко переносит голод и может спокойно обходиться без пищи два-три дня. Однако поданный через полчаса роскошный ужин она съела до последней крошки. Амир с удовольствием наблюдал за тем, как она ест.

– Поможешь мне? – предложил он. – Я не осилю всего этого.

Наргиз колебалась недолго и позволила ему переложить на свой поднос упакованные в серебристую фольгу нарезанные кусочки колбасы, ветчины, французского сыра, булочку с маком, плитку швейцарского шоколада.

– Вкуснотища! – проговорила она, отправляя в рот большой квадратик легкого пористого шоколада. – Спасибо, что поделился с другом последним куском.

– Ну, предположим, кусок был не последним, – во взгляде, устремленном на нее, заплясали веселые смешинки. – Я чуть не забыл, что серое вещество в твоем мозгу работает только на сытый желудок. Придется мне проследить, чтобы ты ела вовремя и досыта. Твои мозги нам еще понадобятся.

При напоминании о том, зачем они летят в Нью-Йорк, у нее сразу испортилось настроение. Он заметил это и пробормотал какое-то ругательство.

– Что ты сказал? – наклонилась она к нему.

– Ничего. А теперь постарайся заснуть. Неизвестно, когда тебе удастся хорошенько выспаться. Да и сегодняшний день был не из легких.

Она послушалась, положила голову ему на плечо и через несколько минут спала крепким сном. Амир разбудил ее перед самой посадкой.

В аэропорту Кеннеди пожилой афроамериканец подобрал упавшие с круговой ленты чемоданы и возвратил их на прежнее место. Из-за большого числа внеплановых рейсов багажная лента была сильно перегружена. Наргиз смотрела на груду самых разнообразных дорожных сумок, ища глазами свой. Она и Амир летели первым классом, и их вещи должны были выгрузить первыми. Получив, наконец, свой багаж, они отправились к стоянке такси.

Наргиз не раз доводилось видеть Манхэттен в кино или на фотографиях в журналах, но то, что она увидела из окон мчавшегося автомобиля, не могло ее не поразить. Потоки людей на широких улицах, бесконечная вереница машин, несущихся с дикой скоростью. Небоскребы, угрожающе обозначившиеся в наступающих сумерках, стекло, бетон, сталь… И все это как будто надвигается на людей, подавляет, заставляет чувствовать себя лилипутом, живущим в каком-то нереальном мире. Обитатели Нью-Йорка наверняка так не думают, мысленно усмехнулась Наргиз. Они давно ко всему привыкли и перестали удивляться мощи этого города.

Чернокожий таксист довез их до отеля «Плаза», находящемся на перекрестке Пятой авеню и Восточной 59-й улицы. Двумя неделями раньше здесь остановился Чингиз. Не выходя из машины, Наргиз окинула быстрым взглядом красивое старинное здание, окна которого в это время суток были ярко освещены.

– Отель, как и следовало ожидать, пятизвездочный. Статус Чингиза не позволяет ему селиться в гостиницах с меньшим количеством звездочек. Во сколько же нам обойдется проживание здесь?

– Пусть это тебя не волнует. Ты забыла, что мы в служебной командировке? Наше проживание в отеле «Плаза» оплачивается из государственной казны.

– И это тебя нисколько не беспокоит? – ее глаза весело блеснули. – Мы используем деньги налогоплательщиков в личных целях.

– Во-первых, – открывая дверцу и выходя из такси, заявил Амир, – в Нью-Йорке у меня есть кое-какие дела, относящиеся непосредственно к моей депутатской деятельности. Во-вторых, мы приехали сюда не веселиться, а искать пропавшего человека, причем не какого-нибудь иностранца, а российского гражданина.

– Будем считать, что ты меня убедил, – произнесла Наргиз.

Молодой человек в форменной одежде уже вытаскивал из багажника их вещи. Сопровождаемая Амиром, она торопливо взбежала по ступенькам к двухстворчатой двери с бронзовыми ручками. Проходя мимо швейцара, который распахнул перед ней дверь, она вежливо кивнула ему и пересекла оживленный холл, направляясь к стойке администратора.

Заселение в отель заняло минут пятнадцать. Заполнив все необходимые бланки, Наргиз подошла к портье и, стараясь скрыть волнение, спросила, не проживает ли в отеле Чингиз Салихов из Москвы. Портье, мужчина средних лет с бледным худым лицом и тонкой щеточкой черных усов, взглянув в журнал, медленно покачал головой.

– Извините, миссис, но человек с таким именем у нас не значится.

– То есть как? – воскликнула Наргиз. Неужели Чингиз выселился из отеля? Ведь точно известно, что он заселился сюда чуть более двух недель назад. От волнения у нее даже пот выступил над верхней губой.

– Извините, мистер…

– Джон Хэмптон, – подсказал портье.

– Извините, мистер Хэмптон, – повторила Наргиз, – Салихов наш друг, – она кивнула в сторону Амира, направляющегося в этот момент к ней. – Насколько мы знаем, он заселился в отеле «Плаза» пару недель назад.

Портье снова взглянул в журнал, лежащий перед ним.

– Вы не ошиблись, миссис. Мистер Салихов приехал пятнадцатого числа. Номер, в котором он проживал, был оплачен на две недели вперед. Четыре дня назад этот срок истек.

– Вы хотите сказать, что ваш постоялец выселился четыре дня назад?

У нее еще теплилась надежда, что с Чингизом ничего не случилось и их страхи были напрасны, но ответ портье не оставил ей никакой надежды.

– Нет, он не выселился. Мистер Салихов исчез за несколько дней до этого. Он до сих пор не вернулся за своими вещами, и, чтобы освободить номер для новых гостей, мы вынуждены были вынести их оттуда.

– Значит, вы не видели его последние дни?

– Нет, не видел.

– Неужели вас не насторожило, – вставил Амир, – что ваш постоялец – иностранец, кстати, – не появлялся в отеле несколько дней и даже не вернулся за своими вещами?

– Конечно, насторожило. Служба безопасности отеля занималась этим делом, но ничего подозрительного не обнаружила. В его вещах также не найдено ничего интересного – ни одной бумаги или документа, которые подсказали бы, где его искать.

То же самое подтвердил начальник службы безопасности отеля, к которому они отправились не мешкая.

– Мы решили, – сказал высокий плотный мужчина с холодным взглядом серо-голубых глаз, – что мистер Салихов изменил своим планам и уехал куда-нибудь еще, не посчитав нужным известить нас об этом.

– Почему вы так решили? – жестко спросила Наргиз. – Потому что вам так удобно? Но Салихов не импульсивный мальчишка, который не знает, что сделает в следующую минуту. Он крупный банкир, а банкиров, как известно, отличают сдержанность, пунктуальность и ответственность. Салихов, насколько мне известно, постоянный ваш клиент: он останавливается у вас каждый раз, когда приезжает в Нью-Йорк, и вы должны были знать, что он не станет исчезать внезапно, оставив в номере свои вещи. Он хотя бы позвонил, если не мог по каким-то причинам прийти за ними.