Если у блондинки проблемы с головой и два автомата – это не ее проблемы, или Мечты массового поражения

В общем, «обороноспособность» Периметру пригодится. Так что полковник организовал своей властью несколько субботников и закупил самое современное и навороченное оружие. У перекупщиков и закупил, а где же еще? Оружие они продавали охотно, что хочешь, чуть ли ни атомную бомбу готовы были продать. Это было им, очевидно, не запрещено, а потому наводило на грустные мысли. Скорее всего, новейшее и навороченное по земным понятиям вооружение было чужим, как слону дробина.

Всего вышеизложенного мало для полноты счастья?.. Ах, вполне достаточно?.. Так ведь если прослушать диктофонную запись доклада Куклы повнимательнее, еще веселее станет.

Почему представитель чужих заявился именно к ней, это ясно. Ударенная башкой Кукла с полнейшим спокойствием будет говорить хоть с иномирцем, хоть с эльфом, хоть с феей, хоть с чертом. Ей все едино – просто новые правила игры. А если и разнесется эта история по городам и весям, что ж, появится еще один анекдот про Крысулю. Анекдот о том, как болтала она с пьяным сталкером и записала его в пришельцы. А что, пожалуй, даже и смешно.

Точнее, мотивы чужого понятны, если принять как данность – он не мог позволить себе прийти официально. А почему не мог? Зачем он маскировался под пьяного сталкера и туманно ссылался на какой-то источник эксклюзивной информации?

«Обратите внимание, Михал Михалыч», – излагала тогда Кукла, глядя на полковника незамутненными голубыми блюдечками, – «Обратите внимание – он настойчиво вкручивал мне, что своего информатора уже давно не видел. Очень настойчиво. Вас это не наводит на размышления?»

Наводит, черт возьми, дура ты наша одаренная. Наводит. Если эта занимательная история распространилась бы широко, кому-то ТАМ надлежало решить, что источник информации давно мертв. То есть мертв он сам, наш милейший Доброжелатель.

Вот так. У чужих свои игры. И это делает ситуацию еще нестабильнее и непонятнее. Во-первых, очень не хочется оказаться посреди чьих-то вполне себе посторонних разборок. А во-вторых… вот представьте себе, друзья дорогие, что перекупщики исчезнут куда-то до того, как проблема выхода будет решена. Тут ползоны кинется за валидолом, а его тоже, между прочим, у перекупщиков приобретают. Вся экономика Периметра завязана на перекупщиков. Прочно завязана и неразрывно. И он, полковник ничего не может с этим поделать.

Не может. Но хотя бы голода нельзя допустить в случае чего. И поэтому надо обратить самое пристальное внимание на снабжение Периметра местными продуктами. Есть варианты. Вот, например, сегодня согласно его договоренности с Замятиным, Институтские хозяйственники летят в деревню Серый Лужок для заключения договора о сельхозпоставках. Полковника давно интересовала эта деревня в качестве такой вот своеобразной «соломки» на случай какой-нибудь незадачки с перекупщиками. Или конфликта, или шантажа или еще черт еще знает чего. Институту и надлежит ставить эксперименты, не так ли? Вот и поставит экономический для разнообразия. И посмотрим.

* * *

В Зоне бо́льшая часть людей, не связанных ни с военными, ни с научниками, живет сбором и продажей хабара. А вот Серый Лужок выбрал своей нишей сельское хозяйство. Говорите, Зона – не лучшее для того место? Да, это так, Зона – не просто зона рискованного земледелия, а о-очень рискованного. Но оно того стоит.

Зачем в Зоне вообще земледелие, если все можно купить у перекупщиков? Но, дорогой читатель, за это самое ВСЕ платить надо. Артефакты на дороге не валяются. Их, рискуя и корячась, собирают по аномалиям. А потребности человеческие штука такая – одну утолил, так на ее место еще две вылезло. На все наши потребности никаких аномалий в Зоне не хватит.

Периметр, где артефакты собирают организованно, причем с применением всяческих достижений тутошней науки, может позволить себе кормить граждан экологически чистыми продуктами с Большой Земли (а в этих широтах все продукты с Большой Земли считаются экологически чистыми, наши с тобой заморочки по поводу нитратов, дорогой читатель, здесь, в Зоне смешны как неприличный звук в приличном обществе). Удачливые одиночки могут себе позволить такую роскошь достаточно регулярно. А есть куча людей, которые большеземельную еду видят только по великим праздникам – содержать в порядке оружие и броню гораздо важнее.

Вот тут появляется он… спрос. Спрос, который, как известно, рождает предложение. И, несмотря на все трудности и препятствия, появляется в Зоне сельское хозяйство.

А как насчет безопасности? Радиация кругом. Химических аномалий тоже навалом, и если кто слопает сдуру мясо или овощ какой, выросший неподалеку от Зеленой Смерти или от Прыгучей Капли… лучше бы ему застрелиться самому.

А вот на этот счет существует система Склифовских сертификатов. Да-да, целое отделение Склифа регулярно проверяет местные сельхозпродукты и следит за качеством скрупулезнейшим образом. Сертификаты подразделяются на пять категорий: от первого класса – чистые продукты (большая редкость, между прочим, мало кому удается такой сертификат получить), до пятого – сожрешь, так хоть не сразу копыта откинешь (такая продукция тоже востребована благодаря дешевизне). А производители над своими сертификатами трясутся, как над главным сокровищем, иногда даже в рамочку вставляют.

Вся продукция Серого Лужка к огромной его гордости была первого класса, и он благополучно подтверждал свой сертификат уже не один год. Специализировалось поселение на мясе и овощах. Скот селяне разводили мелкий: коз, овец. Особенно хорошо было с бараниной. Пасти овец в Зоне сравнительно с любой другой живностью чуть ли не сплошное удовольствие. Веди себе барана в сторонке от всяких неприятностей, а за овцами и глядеть не надо. Сами за ним идут как привязанные, и повторяют каждое движение своего вожака. С таким стадом проще простого обходить аномалии и радиоактивные зоны, да и загнать его в укрытие на время туманной опасности особой сложности не составляет. Огороды у них и в самом деле огороженные, причем нехилыми стенами. Да еще и находятся они под охраной псевдособак, которых селяне выращивают самолично из щенков, добытых с риском для жизни.

В свое время Серый Лужок основали три крупных семейства. Два из них мутантские, чьи генетические особенности (или, как здесь говорят – Свойства) по счастью были доминантными и наследовались из поколения в поколение.

В членах первого семейства было что-то от контроллеров, но их способности действовали только на животных. Ходила шутка, что и на тупых людей тоже, но, конечно же, она только шуткой и была. Слабенькие способности этих ребят не могли справиться с человеческим мозгом. Но зато они могли брать под контроль псевдособак и использовать их для охраны. А в Зоне охранять съедобное, тем более мясо первого класса по Склифовской шкале, потребно не менее тщательно, чем на Большой Земле ювелирный магазин.

Представители второго семейства умели видеть аномалии и радиоактивные зоны. А как же без этого, все мясо при продаже придирчиво проверяли дозиметром. Один раз попадешься – прощай склифовский сертификат на многие годы.

Ну а третье семейство – выходцы с Большой Земли, как они сюда попали, только богам ведомо. Потомственные агрономы. Тоже, можно сказать, полезное Свойство.

Ну, так вот, в это самое поселение и полетели Институтские хозяйственники на предмет заключения договора о регулярных поставках продуктов. К ним Крысуля и навязалась.

* * *

Деревня Серый Лужок давно интересовала долговского полковника Петренко. Зажарск был в его глазах привычным злом. Надо его, конечно, будет раскатать по камушку. Когда-нибудь. Но работы там… и потерь будет немеряно. Большое Болото тоже брать запаришься, и тоже придется терять людей.

Оно кому надо из-за этих уродов умирать.

Те, кто был готов умирать, под руководством полковника Воронина увязли по уши в разборках с отморозками Большой Мани и с бандитами, прочно окопавшимися в Заболотье.

Готовы они умирать – им и флаг в руки. Еще лучше, чтобы самого Воронина там прибило. Если, не дай (или дай…) бог, случится что с генералом, то реальных кандидатур на его место две – он сам и этот Воронин. А допустить Воронина до генеральского кресла нельзя никак.

Причем тут честолюбие? Просто при нем жизнь начнется еще хуже, чем была при отце-основателе. Лезь с автоматом в каждую дырку, потому что, видите ли, «должен». А вознаграждение тебе при этом, или скажем так, воздаяние – шиш, и даже без масла.

Нельзя, никак нельзя Воронина в генералы. Но для этого у него, Петренко, должны быть свои достижения и свои успешные операции. Серый Лужок – самое оно.

В последнее время в Зоне наблюдается отчетливое падение нравов. Нет, не везде, конечно. В Шишкином Доле, например, относительный порядок. И Пионерск кое-как еще держится. Но есть и совершенно непотребные места.

Все началось со Склифа. Введенный там агрессивный нейтралитет распространялся и на мутантов. Надо было бы, конечно, навести там порядок, но уж это малой кровью точно не получится. Да и вообще, Склиф не то место, которое рекомендовалось бы задевать. А теперь еще и этот дурацкий Заумск, где мутанты шляются, как у себя дома, при полном попустительстве. Но и там ведь тоже… От прямого, зубы в зубы, столкновения с Институтом ожидать следует вовсе не удовольствия и идеологически выдержанных зрелищных результатов… к вящей славе Долга и его, полковника Петренко, лично. Совсем даже наоборот – проблем и неприятностей будет по самое не могу.

А вот Серый Лужок, деревня, где живут вместе и чистые, и мутанты – прекрасный объект для показательной порки. Это будет правильная и именно что идеологически выдержанная операция. Деревню покарать, все заснять на видео, а информацию распространить на всю Зону. Чтобы неповадно!

Хорошее получится мероприятие. Очень многие поймут и одобрят, и в Долге, и среди населения. И полковник Петренко возглавит его лично. На всех образцово-показательных фотографиях будет маячить его, Петренкова, бравая физиономия. Что б знали. Что б уважали и боялись. Что б понимали – это именно он будущий генерал Долга.

* * *

Высадились подальше, чтобы не заметили прежде времени. Аккуратно форсировали то, что эти уроды считали «городской стеной» Надо же, и это они называли сигнализацией! От банды какой-нибудь задрипанной может и защитила бы, но не от них же. Долг, это вам не что-нибудь. Это – ДОЛГ. Двух псевдособак, прибежавших на запах, сняли из бесшумки еще со стены. А вот потом случился облом. На центральной площади обнаружилась вертушка с эмблемой Института.

Наезжать на Институт в их планы никак не входило.

– Ждем, – постановил полковник Петренко, – не будут же они тут торчать вечно.

Велел рассыпаться за сараями, благо их у здешней защитной стены чертова уйма. Все равно местные все сейчас толкутся на площади. Ждать велел и до сигнала ничего не предпринимать. А сигналом будет его, полковника, выстрел.

Ждали. Скучали. И вдруг один из долговцев ткнул другого локтем.

– Смотри! Та самая стерва! Помнишь ее?

Еще бы не помнить. Месяца полтора назад они завалились в еще только формирующийся вокруг Института городок проинспектировать тамошний кабак под названием Жареный Гвоздь, а заодно и институтских телок. Расположились за столиком, заказали выпивку, мимоходом турнув бармена за недостаточное лебезение. И тут, не поверите, в кабак ввалилась компания мутантов. Ввалилась, не обращая внимания на НИХ, направилась к столику у дальней стены и завела треп о своих сельскохозяйственных делах. Радовались бы, что их пустили в город продать эту ихнюю козлятину. Так еще и в кабак поперлись! Глаза людям мозолить!

Естественно, ОНИ стали возмущаться. Громко. Прибежал бармен, зашептал на ухо, что мутантам здесь быть разрешается, ничего не поделаешь, политика городской администрации. ОНИ собрались уже навести порядок сами, наплевамши на эту самую городскую администрацию. Но тут от входа раздался звонкий девичий голосок:

– А это что за уроды в нашем кабаке аппетит людям портят?!

Долгари было обрадовались, наводить порядок куда приятнее под аплодисменты публики. Однако и красотка, и ввалившаяся с нею компания смотрели на них. На них, а не на мутантов! А в руках у них были пушки, направленные, что неприятно, тоже на них.

– Эй, вы к пушечкам-то не тянитесь, пальчиков не досчитаетесь, – смеялись вошедшие. – Сами вытряхнитесь, или помочь?

Нет, даже при этом раскладе у них были неплохие шансы. В конце концов, они были долговцы, а вошедшие всего лишь институтские научники. Но, пока они эти шансы прикидывали, один из мутантов, вонючий козопас с кривой мордой, ловко спеленал их, кинув с двух рук веревки с петельками.

– А ну-ка, мальчики, за руки, за ноги, – скомандовала мерзкая девка. И их, ДОЛГОВЦЕВ, раскачав, скинули с крылечка. А стерва смеялась вслед:

– Счастливо долететь!

И вот теперь она, эта самая стерва, топает себе по гнутой улочке и о чем-то хихикает с парой криворожих уродов! Какое тут – без приказа не стрелять! Долговец высунулся из-за сарая, свистнул, полюбовался на расширившиеся глаза мерзкой девчонки и полоснул из автомата.

* * *

В Серый Лужок Крысуля собиралась съездить давно. Очень любопытна была ей эта деревня, где с незапамятных времен мирно живут и чистые, и мутанты. Поэтому Леночкина идея ей понравилась, и она без особого труда договорилась о приятной и познавательной прогулке.

Серый Лужок находился в родной четвертой локации, но в самом дальнем конце. Поэтому кратчайший путь проходил через шестую. Так что Крысуля, уткнув нос в иллюминатор, любовалась залитой солнцем песчаной равниной, с наблюдавшимся тут и там характерным дрожанием воздуха, – верным признаком присутствия Жарок. А потом они прошли переход, и над головой опять оказалось низкое серое небо. Вертолет пошел на снижение.

Институтская вертушка прибыла на место, и селяне чуть ли не в полном составе высыпали ее встречать. Ну да, развлечений у них, естественно, не густо. Поскольку вопросы поставки продовольствия не интересовали Крысулю, она подкатилась к местной молодежи и попросила показать ей в деревне все-все. И двое парней (забавный у них все-таки экстерьер, правая и левая половина лица как будто от разных людей) вызвались провести экскурсию.

Деревня напомнила Крысуле городок Дикого Запада, как их снимают в кино, разве что обнесенный стеной из крупного песчаника. Такие же бревенчатые одноэтажные строения. А вот кабак – ну точно как киношный салун. Кстати, там, наверное, есть чем накормить. Надо будет зайти. А вон девчушка местная лет пятнадцати смотрит, растопырив глаза. Хорошие пушечки за поясом, уже понимает толк. Эффектная – один глаз узкий, раскосый, карий, а второй широкий и зеленый. И брови разные. К этому была бы полезна косая челка и хвост на один бок. Если познакомимся поближе, надо будет посоветовать. А еще ребята хотели показать двух псевдособак, совсем ручных. Их не надо было держать под контролем, и они свободно бегали по поселку. Но, вот ведь незадача, обе куда-то запропастились.

В общем, время проходило весело и интересно. И вдруг, в самый разгар удовольствия, кто-то свистнул из-за сарая.

* * *

Выстрел приняли за тот самый сигнал. И все завертелось. Петренко потом орал, грозился их расстрелять за убийство институтской девчонки и подачу сигнала к атаке. Или выдать начальству Периметра, и пусть там делают с ними, что хотят. Выдать-то он, конечно, не выдаст. Долг своих не сдает. А вот насчет расстрелять, тут возможны варианты. С него станется, особенно под настроение.

Пришлось все-таки рассказать ту историю в Жареном Гвозде, да еще при всех. Отряд ржал в полном составе. Сволочи… а еще товарищи. А Петренко еще больше разорался, мол, если научники долговцев с крылечек за ручки-ножки скидывают, то это… это непонятно как даже и назвать. Слов нет, хотя бы и нецензурных.

Так ведь было подлое нападение сзади!

Ладно. Остается надеяться, что после экзекуции над деревней он развеселится и подобреет. А на что еще надеяться?

* * *

С остальными институтскими отряд обошелся со всем уважением. Аккуратненько связали, главным образом для того, чтобы не бегали где попало и не угодили под пулю. Даже того поганца, который вместо заполошной беготни успел связаться по рации с Институтом, даже его пальцем не тронули… почти… так, легонький подзатыльник. Одного, который схватился-таки за пушку, ранили в руку, тоже со всей возможной аккуратностью. Перевязали, посадили к стеночке и сунули фляжку с водкой. За моральную травму.

А вот с местными… С местными не церемонились. Ха, они еще и сопротивляться пытались! Им бы с мелкими бандюками воевать, еще, глядишь, кое-что и вышло бы. Но уж никак не с Долгом. Впрочем, командир велел без надобности не убивать. Будет веселуха.

И точно. Полковник Петренко – светлая голова! И чувство юмора у него на уровне. В разной степени подраненных уродов вместе с чистыми (хотя какие они к черту чистые, если замараны общением с уродами) пробросали в самый большой сарай.

И тот козопас, который их тогда повязал веревками, тоже тут обнаружился! Над этим поганцем они развлекались минут десять – отгоняли стремное настроение, не отпускавшее после полковничьих угроз. То, что от него осталось, закинули туда же, в сарай. Авось, доживет до начала представления. А потом командир сказал:

– Умрете так же дружно, как жили.

Сарай долго, с прибауточками, обкладывали соломой и обливали запасами тутошнего кабатчика – все равно весь спирт с собой не унесешь. Состязались в остроумии, и погромче, чтоб слышал даже самый глухой из уродов.

Да, полковник у них, конечно, молодец. Но скотина. Перед самым началом праздника ему вдруг понадобилось расставить патрули вдоль городской стены. Из Института, понимаете ли, могут прислать отряд. Ну, могут… Вот сгорел бы сарай, и пошли бы дежурить, так ведь нет! И их обоих, конечно же, сослал в первую очередь. Усмехнулся еще противно так – в записи, мол, праздник посмотрите, успеете до расстрела.

Садист.

* * *

Вертолет шел на форсаже, кажется, даже скрипел от натуги. Странный парень с желто-зеленой чешуей на лбу и затылке, сидевший в пилотском кресле, все шипел и ругался. Грозил порвать, расстрелять, стереть в порошок и по забору развесить. Угрозы трудно совмещались, но кто укажет на это человеку в подобном состоянии?

Картографы влипли в эту историю совершенно неожиданно для себя самих. Не только не отдохнули от долгого похода, но даже по начальству толком не доложились. Терёха только и успел сказать, что северо-западный портал в восьмой локации, увы, не обнаружен, так что откуда в случае чего ждать контроллеров с их зомбячьими бандами по-прежнему не известно. Правда, намечено несколько перспективных направлений, куда в ближайшее время… вот и все. Разве что карту аномалий в штабе сумел сбросить. А потом… Тут такое началось, что хоть святых выноси. Все бегают, все машут руками, и начальство, как на грех, где-то носит, в штабе только Евдокимов и один караульный взвод. У Евдокимова рожа красная, глаза белые, орет, что будь его воля, он весь этот Долг развесил бы на каждом сухом дереве Зоны. «Терёха, – орет, – бери своих, бери всех, кто под руку подвернется, садитесь в вертолет к языкатому мутанту… не ошибетесь, не ошибетесь, он один такой, да и вертолет тут сейчас единственный… и дуйте в Серый Лужок. Если сообщение подтвердится – хоть из-под земли мне этих долгарей достаньте и в землю вбейте. Чтобы ни один живым не ушел. А там пусть меня – орет – полковник с Давиденкой хоть разжалуют, хоть расстреливают! Достали – орет – сволочи!»

Вот так. А они-то неделями, можно сказать, мечтали посидеть в кабаках, всласть потрепаться, послушать сталкерские байки и свои рассказать. Новости узнать, в конце концов. Эвон сколько были, так сказать, от цивилизации в отрыве.

Леха крутил головой. Он с сомнением относился к отданному Терёхе приказу. Воспользоваться вертолетом этого парня? Затея, мягко говоря… не очень.

Оно, конечно, вконец замученные «технические персоналии» говорили, что денек сегодня выдался тот еще, вертушки вызывали одну за другой, и все посудины, что хоть как-то могут летать, сейчас в воздухе. Последняя ушла на перевал Скалистый, потому как йети нечего делать близко от населенных мест, причем в таком немереном количестве. И если ждать, пока кто вернется, то промедление может в Сером Лужке стоить кому-то жизни. Хорошо хоть подвернулась эта, Зажарская, пилот которой готов был лететь в любую минуту.

Может оно и хорошо… но по его, Лехиному, мнению, парню лучше было вкатить успокоительного и отправить в медчасть, а не сажать за штурвал.

– Не боись, – снисходительно сказал Петька. Уроженец Пионерска, к тому же проработавший аж три месяца в охране штаба Периметра, он держался с картографами с апломбом заправской «столичной штучки». Взялся покровительствовать бедолагам, сто лет проведшим вне цивилизации, да и вообще проживающим черт-те где на отшибе. Леху это устраивало, кто бы еще так охотно отвечал на его сорок миллионов вопросов.

– Не боись, – апломбничал Петька. – Он классный пилот. Наше начальство его все хочет к нам сманить, но самая главная монстрячья шишка Мамонт ни в какую не желает его отпускать.

– А еще я долговцев буду с вертолета бомбить. Буду искать их отряды, и бомбить, – громко мечтал пилот. – Всех, кого сыщу. А еще я найду их штаб-квартиру, набью салон взрывчаткой и врежусь.

– А почему… – тихо спросил Леха. – Его девушка, ну, которую там убили… Почему вертолетные технари про нее говорили, что она некромант? Некроманты – это же что-то из фэнтези?

– Ох, давно же вас здесь не было. В Институте теперь имеется такое подразделение. Так что она некромант и есть, самый у них главный. Точнее – была.

Леха аж головой затряс, отгоняя жутковатый образ женщины-некроманта, подруги этого парня с чешуйчатой головой и безумными глазами.

– А почему, – начал он, но ничего больше спросить не успел. Запищала рация, и незнакомый голос произнес:

– Точка связи Д6-4. Говорит сталкер Глеб Лапоть. Сообщение для Хамелеона.

Сталкерское радио в действии.

– Сообщение от Крысули, странное какое-то. Передаю дословно «Мертва, но в полном порядке. Гроб и венок не покупай. Купи бутылку, вместе разопьем. Крысуля».

Вертушка вдруг накренилась, ухнула куда-то вниз и вбок.

– Эй, Хамелеон, ты вертолет ведешь, не забыл?! – заорали несколько голосов сразу. – Нет тут штаб-квартиры Долга, чтоб в нее врезаться, да и мы не взрывчатка!

– Это как?! – севшим голосом проговорил пилот, машинально, чисто на рефлексах выравнивая вертолет.

– Кем отправлено? Когда?

Леня Терехин был человеком здравомыслящим и с хорошей реакцией. На то и командир. Среагировал мгновенно.

– Она сама и говорила. Из точки связи А4-6, минуты три назад.

Терехин поскреб затылок.

– Железные у тебя нервы, Хамелеон. Я на твоем месте точно вертушку бы грохнул.

* * *

Серые облака расплываются, сминаются, теряют четкость. Что со мной? Что происходит? Я… Я в Туманной камере, да? Ну да, конечно, я под Туманом… Вон же лаборатория… Леночка за стеклом… Все в порядке.

Стоп! Ничего не в порядке. Потенциалы! Я же считала, и с экспериментом всегда сходилось. Нет, спектр пси-параметров и все альфа-функции ведут себя, в общем, довольно прилично. Но X-Z связка…

МНЕ ЧТО, ОПЯТЬ ГЛАВУ ПЕРЕПИСЫВАТЬ?!

Не допущу! Z должен быть выше, а Y – ниже. А иксу здесь вообще делать нечего. БРЫСЬ! То-то же… А Z – выше! Выше, я сказала! ЕЩЕ ВЫШЕ!!!

Серые облака… А где это я? Я же в лаборатории была, под Туманом.

Стоп! Не было лаборатории. Я в Сером Лужке, и меня убили! Так… Меня убили, и я теперь зомби. По мнению книжек-фэнтези – очень даже логично. Но вот с точки зрения теоретической некромантии… Главу, похоже, придется-таки переписывать. Ну конечно, если баланс между X-Z связкой и…

Идиотка! В деревне бандиты, а она лежит, науку думает!

Теоретик хренов.

Не даром слово «теоретик» у нормальных людей служит ругательством.

* * *

Крысуля осторожно приподнялась. Улица была пуста. Почти. Если не считать ребят, которые водили ее по деревне. А их уже можно не считать.

С-сволочи. Убью!

Сейчас мы этим и займемся. Пройдемся мы перво-наперво вдоль стены, где любой нормальный урод патрули поставит наверняка. Направо… Ага, вот один, как раз у стены и торчит. Опасности ждет снаружи, а никак не изнутри. И правильно, поскольку без головы он гораздо привлекательнее. Минус один. Так. Теперь аккуратненько, вдоль сарайчика… О! Оказывается, не только сова может повернуть голову на 180 градусов. Минус два. Хорошо быть зомби. А теперь лучше нам немножко полежать. Смотри-ка, проверили. И когда только она научится убедительно изображать мирный, благопристойный труп! Ах, не там лежала… и не так. Ну, тогда ладно. Минус четыре. И автоматиками разжилась, жизнь, определенно, налаживается.

Ага, вот и они, родные! Два любителя пострелять из автоматов. Смутно знакомы, где-то раньше видела их… вроде бы. Она свистнула, и со словами «посмотрим, какое яичко крепче» столкнула их головами. «Оба тухлые», – вынесла вердикт, обозрев результат.