Два перстня Рюрика

Батура незаметно кивнул головой в знак согласия.

─ Я – Параскева, живу здеся. ─ просто ответила она, наклонив немного голову от удивления. Ещё раз взглянув на Рюрика, прищурилась, что-то вспоминая.

─ Рюрик. Рюрик. ─ прошептала она. Брови её немного приподнялись, а веки расширились. ─ Что-то знакомое я уже встречала. Жаль бабка Умила померла, а то бы она мне сразу же пояснила, где я встречала это имя!

─ Умила, говоришь? ─ теперь пришла очередь удивляться Рюрику: он невольно погрузился в себя, нахмурив брови. ─ Но мою мать тоже звали Умилой! Что с ней?

─ Вот теперь я вспомнила: она мне как-то рассказывала, что давным-давно пришлось ей расстаться с тремя сыновьями: Рюриком, Трувором и Синебородом. ─ произнесла девушка: брови её поднялись, так, что на лбу образовались морщины, глаза расширились и рот округлился. Она вдруг поняла, кто перед ней. ─ Так ты – сын бабки Умилы?!

─ Не Сиебород, а Синеус. ─ поправив её, нетерпеливо спросил Рюрик, нахмурив брови. ─ Да! Но ты так мне и не сказала, что с ней?

Девушка в ответ поклонилась ему до земли и произнесла со слезами на глазах. ─ Бабка Умила померла два года тому назад. А перед смертью всё звала Рюрика. И ты пришёл!

Рюрик стоял как столб, переваривая то, что произнесла девушка, какое-то время: слёзы невольно потекли по его лицу. Потом он очнулся и поклонился ей.

Батура вдруг понял, что рядом с пожилой женщиной всё это время была эта круглолицая девушка, помогая ей жить, и, невольно вспомнив своего деда и тётку, тоже поклонился ей. То же самое сделали и остальные, не совсем понимая происходящее.

─ Да, я сын Умилы. ─ прошептал Рюрик, не обращая внимания на слёзы. ─ И ты правильно сказала, что я сын её. Но ты-то как здесь оказалась?

─ Я из соседнего селища. ─ начала рассказывать она, потирая от волнения руки и вздыхая. ─ Лет десять назад бабка Умила нашла меня в лесу заблудившуюся и больную. Она меня привела сюда, вылечила и оставила жить. Так я здесь и оказалась! Мои-то все померли от набега каких-то разбойников. А я в лес сбежала, как матушка приказала, да заблудилася.

─ Они что, так и будут молча стоять, вздыхая? ─ это через пару минут проснулся внутренний голос Батуры, оценивая состояние двух людей, стоящих молча.

Она, вдруг поняв, что теперь перед ней стоит хозяин полуземлянки, снова поклонилась ему и рукой показала на вход. ─ Пожалуйте в дом! Это ведь ваш дом?!

И Рюрик спустился по лестнице, а за ним и Батура. Параскева вошла последней, придерживая рычавшего пса за ошейник и пальцем показывая ему, чтобы тот замолчал.

Батура осмотрел полуземлянку: ничего особого он в ней не нашёл.

─ Бедно живут люди здесь! Как у нас. ─ напомнил о себе внутренний голос. ─ Понятно, почему Рюрик с братьями покинул родной дом: чем ещё можно здесь накормить свою семью?

─ Скажи, Параскева, а где могилки моих родителей? ─ тихо произнёс он, обращаясь к девушке.

─ Где могилка отца твово и матери не знаю, а могилку бабушки Умилы – покажу! ─ просто произнесла она, сверкнув глазами. После этого, повернулась и пошла из полуземлянки.

Рюрик, Батура и все остальные, увидев их, вышедших из полуземлянки, двинулись за ней вслед.

Рюрик, насобирав в букет в ближайшей полянке лесных цветов, положил на могилку в нескольких десятков метров от полуземлянки. Он встал перед ней на колени и что-то шептал.

Параскева, Батура и все остальные, остановившись за несколько метров перед могилкой, видели, как непросто Рюрику всё это даётся.

Очнувшись от воспоминаний, Рюрик встал, повернулся к Параскеве и поклонился ей. ─ Спасибо тебе, Параскева, за то, что ухаживаешь за могилкой!

Параскева молча поклонилась ему в ответ, вздыхая. Так, молча и шла вслед за Рюриком к дому, опустив голову. Даже собака, понимая, что происходит нечто особо важное, легла на землю и молча положила голову на лапы.

Скоро родственники вместе со старостой, узнав о прибытии Рюрика, один за другим пришли к его полуземлянке и стали обнимать его, жаловаться на трудную и опасную жизнь.

Однако Рюрик провёл ночь не в родном доме, а со всеми остальными, которые как обычно дежурили и спали возле костра.

5.

То же

Между тем небольшой клочок суши Онежского озера в тридцать и шириной до девяти километров, являющийся островом Большой, как объяснили Батуре и Рюрику его родственники, лежащий на севере озера, был заселен волхвами и жрецами на капище, знающими много былин и сказаний. Но не это родственников Рюрика смущало – они знали, что там с людьми происходят странные и таинственные истории и опасались за жизнь Рюрика. А Параскева от страха даже прикрыла рот, чем заставила улыбаться Рюрика.

Между тем, Батура и Рюрик, приплыв к острову, увидели странную картину: огромный камень как-то странно расположился на другом ещё большем камне.

Рюрик и Батура ещё с вечера решили, что не возьмут коней на остров, дав им возможность отдохнуть перед новым плаванием. Для этого оставили с ними трёх казаков. И не зря: высадившись на остров, первое, что они увидели, было огромное количество больших камней и минимум травы.

Проводник, которого назначил старейшина родного места Рюрика, сразу же, как только они выбрались из ладьи, рукой показал на огромный камень из гранита, который держался на трёх маленьких камнях на гранитном постаменте и возвышающуюся рядом над всем островом пирамиду.

─ Вот в том капище жрецы Рода Небесного и оказывают всем желающим помощь. ─ смутившись, он посмотрел куда-то на землю. ─ Вы как хотите, но я туда не пойду! Уж очень мне страшно.

Первым, ступив на землю и увидев пирамиду, сделал шаг Али: он тут же повернулся к ней и поклонился, почувствовав в этом нечто родное. Следом за ним то же самое сделал Борко и Батура. Рюрик, восхищаясь тем, что увидел, повернулся к остальным воинам и приказал им оставаться на своих местах. После чего, поклонился пирамиде и пошёл следом за Али, Борко и Батурой.

Пирамида имела три двери: на восток, запад и север. Именно в северную дверь и вошёл первым Али, а за ним и все остальные.

Батура, войдя в дверь пирамиды и увидев, как все вошедшие поклонились человеку в светлой одежде с колпаком, стоящего в центре у алтаря, украшенного мечом и свастикой из восьми лучей в круге. Рюрик вошёл последним и тоже поклонился.

Человек, стоящий у алтаря, повернулся к вошедшим и вдруг произнёс. ─ Мир вам! Что вас привело сюда?

В глаза Батуре тут же бросился красный рисунок на лбу жреца.

─ Интересно, а рисунок на его лбу похож с одной стороны – на изображение человека с поднятыми вверх руками и расставленными широко ногами, вместо головы которого имеется крест. ─ включился внутренний голос Батуры, изучая изображение на лбу жреца. ─ А с другой стороны, можно сказать, что это стрела, направленная вверх, у которой вместо наконечника стоит крест. Её пересекают два полукружья: вверху – с поднятыми вверх руками, а внизу – с опущенными вниз ногами. Между ними поставлены две жирные точки.

Батура, разглядывая это изображение, даже нахмурил лоб.

─ Брови у него густые и чёрные, глаза серовато-синие, борода густая чёрная и такие же усы. ─ продолжал комментировать внутренний голос. ─ Очень похоже, что он может путешествовать между мирами и общаться с иными сущностями.

Али сделал шаг вперёд, но жрец его тут же остановил рукой, произнеся. ─ Постой! Я попробую угадать то, из-за чего ты здесь!

Все замерли, а жрец, повернувшись к алтарю и подняв высоко вверх руки, начал что-то шептать. Вдруг он повернулся к Али и произнёс. ─ У тебя имеется перстень богини Сехмет! Этот перстень сделал твой предок из Индии, но был выкраден жрецами Египта. Но за ним охотится один очень злой и жадный человек, который хочет извлечь себе большую выгоду с его помощью. Однако ты, как хозяин перстня, решил направить его на благое дело, хотя он несёт в себе огромное зло. Так ли это?

И Али тут же кивнул ему головой.

─ Так, уважаемый! ─ хрипло произнёс Али, добавив. ─ Скажи, уважаемый жрец, можно ли ему в противовес создать другой перстень – перстень добра?

─ Ты, как я вижу, такой же ювелир, как тот твой предок, который создал перстень богини Сехмет. ─ жрец усмехнулся. ─ Но я должен спросить у богов, можно ли это сделать и что они потребуют взамен!

Все замерли, а жрец снова повернулся к алтарю и начал что то шептать. Когда он закончил, то повернулся и произнёс. ─ Перстень богини Сехмет – это Орёл власти и золота! Но можно сделать серебряного Орла, который несёт мир, здоровье и развитие людям определённого государства, и может стать противовесом перстню богини Сехмет.

Все заулыбались, услышав такой ответ жреца. И Али хотел что-то по этому поводу сказать, но жрец рукой не дал ему это сделать.

─ Учти, тому, кто сделает этот перстень, придётся навсегда остаться здесь! ─ жёстко произнёс жрец и посмотрел на Али.

Рюрик даже головой замотал, подсказывая Али отказаться от задуманного. Батура огорчённо вздохнул, привыкнув за время путешествия к Али.

─ Я согласен! ─ произнёс он, поклонившись жрецу в пояс и передавая ему два небольших свёртка. ─ Здесь перстень богини Сехмет! А здесь – серебро для второго перстня Орла!

Жрец поклонился ему тоже и, приняв свёртки, обратился к остальным. ─ Это дело не скорое. Так что прошу вас прибыть сюда на обратном пути!

─ Интересно, как это жрец узнал, что нам надо плыть дальше, а потом – возвращаться? ─ произнёс, ворча, Батура, выходя из пирамиды вместе с остальными.

─ Ты, наверное, забыл, что это был жрец! ─ подсказал ему внутренний голос. ─ А они, как известно, могут путешествовать по миру прошлого, настоящего и будущего!

И Батура кивнул головой, соглашаясь с ним.

6.

То же

Выйдя на берег у родного дома Рюрика, Батура нашёл его задумчиво смотрящим куда-то в сторону родного дома.

─ Как ты думаешь, могу ли я начать всё с начала? ─ вдруг он, повернувшись к Батуре, произнёс как-то неопределённо.

─ Смотри, какой блестящий взгляд у нашего Рюрика! Брови немного подняты, их внутренние углы сдвинулись, через лоб прошли две горизонтальные морщины. Глаза его расширились, рот открылся, а уголки его оттянулись назад, натягивая и распрямляя губы над зубами. ─ произнёс внутренний голос

─ Ну и что? ─ внимательно рассматривая Рюрика, спросил мысленно его Батура.

─ А то, что наш Рюрик находится в состоянии контролируемого страха перед тем, чтобы начать новую жизнь! ─ сделал вывод внутренний голос.

─ Не смеши меня: Рюрик и в состоянии страха? ─ продолжил разговор с внутренним голосом Батура.

─ Я говорю о том, что он, скорее всего – влюблён! ─ с лёгкой иронией заметил внутренний голос.

─ Конечно, сможешь! ─ улыбнувшись, уже уверенно ответил Рюрику Батура, поняв, о ком идёт речь.

Они шли к дому, а Рюрик невольно рукой то и дело касался цветущих ромашек.

Батура, нагнувшись, начал рвать одну за другой белые цветки ромашек, пока они не наполнили его руку.

─ Рюрик, а это надо ей подарить! ─ произнёс он, невольно вспоминая, как сам дарил ромашки своей Ярославе, лишь только появлялась возможность, и подавая цветы Рюрику.

─ Ты, думаешь, надо? ─ смутившись, тихо произнёс в ответ Рюрик.

─ Ты идёшь домой, где находится молодая девушка, которая просто ждёт, чтобы хоть кто-то подарил ей цветы. ─ снижая градус напряжения, произнёс Батура. ─ Конечно, надо!

И Рюрик, приняв от Батуры ромашки, начал лихорадочно рвать их по пути тут и там, пока не образовался внушительный букет.

Однако Параскевы дома они не нашли, что сильно расстроило Рюрика.

─ А ты за домом смотрел? ─ выручая Рюрика, спросил Батура.

Тот только отрицательно покачал головой и тут же выскочил из дома.

Первое, что услышали они, направляясь к тени высокого дерева, была казачья песня, которую пела тихо девушка для своей души. ─ Вьюн над водой, ой, вьюн над водой!

Услышав казачью песню, Батура даже заулыбался – так хорошо стало на душе!

─ Ой, кто здесь? ─ Параскева вскочила со своего места, услышав стук сломанной сухой ветки под ногой Рюрика.

─ Это я. ─ совсем смутившись, произнёс тихо Рюрик, сделав шаг навстречу ей. ─ Вот. Ветку не заметил. Это – тебе!

Увидев букет ромашек в руках Рюрика, Параскева даже смутилась и опустила голову, а когда услышала, что весь этот букет предназначен ей, подняла голову и улыбка вспыхнула на мгновенно покрасневшем лице её.

Батура с удовольствием наблюдал, как покраснел сам Рюрик, улыбаясь в ответ её радости и передавая цветы. И невольно с некоторой грустью вспомнил о своих Ярославе и доченьке.

Параскева же, улыбаясь, смотрела в глаза Рюрика и открыто радовалась происходящему.

─ Скажи, Параскева, откуда ты знаешь эту песню? ─ чтобы хоть как-то разрядить обстановку, спросил Батура.

─ Так мои отец и мать её часто пели! ─ грустно ответила Параскева, на миг вспомнив своих родителей, с которыми так жестоко обошлись варяги. Но, тут же вспомнив о Рюрике, улыбнулась ему.

─ Выходит, Параскева-то из казачьей семьи! ─ сделав вывод из всего этого, произнёс внутренний голос. ─ А сами казаки тоже были разбойники.

─ А что, другие люди их не поют? ─ Батура саркастически лишь хмыкнул в ответ на вывод внутреннего голоса, которому очень хотелось, чтобы Параскева была казачкой. ─ Хотя по поведению своему, она вполне могла бы быть казачкой.

Между тем, Параскева, смущённая знаками внимания от Рюрика, улыбнувшись ему, произнесла. ─ Ведь вы с дороги. И есть хотите. А я вас тут. Пойдёмте в дом, я вас угощу!

Кивнув головами, Рюрик впереди, а Батура и Борко в след за ним, последовали за Параскевой в дом.

На следующий день Рюрик с большим сожалением и грустью покинул берег родного дома. Тогда он ещё не знал, что девичьи глаза с берега грустно смотрят ему в след. А когда увидел белый платок в высоко поднятой руке девушки, которая махала ему, провожая, то улыбнулся и радостно помахал ей.

─ Вот и мне всегда бывает так грустно, когда я покидаю Ярославу и доченьку. ─ подумал Батура, вспоминая своих родных.

Неожиданно ладья Рюрика притормозила свой ход и поравнялась с ладьёй Батуры. Рюрик показал Батуре рукой, чтобы тот перебрался к нему на ладью.

─ Как ты думаешь, Рюрик решил изменить маршрут? ─ неожиданно раздался в мозгу Батуры внутренний голос.

Батура, усмехнувшись, кивнул головой Рюрику, быстро перепрыгнул через борт своей ладьи на ладью Рюрика и спросил. ─ Что-то случилось?

─ Да, случилось: я решил идти к Белому морю северным самым коротким путём! ─ твёрдым, не терпящим возражений голосом, произнёс Рюрик.

─ Ну, вот, я же говорил! ─ усмехнувшись, произнёс внутренний голос. ─ Похоже, наш Рюрик влюбился по-настоящему! И хочет побыть с любимой подольше.

Батура незаметно кивнул ему головой в знак солидарности.

─ Жду ваших предложений! ─ меж тем произнёс Рюрик и посмотрел на Батуру и Борко, который лишь ошеломлённо смотрел на своего командира.

─ Предлагаю зайти к тем же жрецам, у которых оставили Али и спросить их совета! ─ предложил Батура и тут же увидел кивания в знак согласия Борко.

Рюрик, услышав разумное предложение, произнёс. ─ И я так думаю. Значит, идём к жрецам!

Увидев гранитный валун на трёх камнях и пирамиду, Батура воспринял их как родных, о которых знает всё. И поэтому по камням и мху передвигался как по обычной дороге.

Открыв северную дверь, Рюрик, Борко и Батура увидели того же старца, что разговаривал с ними в прошлый раз.

─ Что, решили идти самым коротким путём к Белому морю? ─ снова озадачил всех пришедших своей осведомлённостью.

Даже внутренний голос Батуры не стал спрашивать своего хозяина об этом.

Рюрик на этот вопрос только кивнул.

─ Это будет непросто сделать! ─ строго произнёс старец. ─ Север не любит праздных людей. Вам надо объяснить ему, зачем вы это делаете!

─ Ну, во-первых, это приказ князя Гостомысла. ─ начал объясняться Рюрик, глядя в глаза старцу. ─ Во-вторых, у нас нет желания делать что-то плохое северному народу! Наоборот, чем сможем, тем поможем.

─ Ну, что ж. ─ произнёс старец, о чём-то думая. ─ Это похвально. Только часто бывает так: за благими намерениями скрывается какая-то гадость. И всё же я дам вам проводника!

И он тихо постучал по железному предмету, свисающему с одной из сторон пирамиды. Практически мгновенно перед ним появился сподвижник, который, поклонившись, выслушал то, что сказал ему на ухо старец. Тот, поклонившись, тут же исчез.

─ Выйдите наружу и станьте у дверей. К вам подойдёт мужчина среднего возраста и представится как Игнатий. Вот он и будет вам проводником! ─ старец поднял руку вверх, как бы благословляя Рюрика на данный поход. ─ И пусть ваш путь будет достойным!

Сказав это, старец повернулся к алтарю и что-то заговорил на своём непонятном языке. Пришедшие, поняв, что аудиенция закончена, поклонились старцу и вышли.

─ На выходе пирамиды им пришлось ждать недолго: скоро к ним подошёл крепкий бородатый мужик, который подойдя, произнёс. ─ Я – Игнатий! Мне сказывали, вы меня ждёте, чтобы провести до Белого моря.

─ Будем знакомы, Инатий: я – Рюрик, старший в этой команде! ─ хлопнув себя по груди, произнёс Рюрик. Затем, показав на Батуру, Борко, произнёс. ─ Это Батура! Это – Борко – мои помощники! На этой ладье – мои дружинники, на той – казаки Батуры с лошадьми.

Игнатий кивнул согласно головой и пошёл к ладье Рюрика. При этом Батура услышал от него. ─ Плохо, что это не ушкуи… Трудно будет здесь плавать на ладьях! Ну что же, значит, придётся.

Что именно придётся им претерпеть, Батура так и не выяснил, но скоро узнал на своей шкуре.

Али они так и не увидели.

─ Ох, и велика же сила любви! ─ произнёс внутренний голос Батуры, когда он, вернувшись на свою ладью, отдал казакам команду. ─ Держать ладью курсом за ладьёй Рюрика!

7.

То же

─ Это река Повенчанка! ─ произнёс проводник, показывая на мелкую и неширокую речку, когда обе ладьи уткнулись в самый северный берег Онежского озера.

Рюрик, увидев, по какой речке им придётся плыть, только головой покачал, а Батура, подойдя к краю речки и взяв в руки длинную валявшуюся на берегу палку, стал опускать её в воду, чтобы измерить глубину.

─ Метра два-два с половиной по фарватеру будет. ─ произнёс он тихо для себя, но Рюрик услышал его рассуждения. ─ Это почти предел для наших ладей. А если бы знать её уклон, то можно было бы предположить, какой глубины она будет на истоке.

─ Я и так вам скажу. ─ произнёс проводник, услышав слова Батуры. ─ В здешних реках практически на всём пути один и тот же уровень. Дело в том, что здесь нет гор, но много болот и озёр! И могут быть пороги.

─ Тогда чего мы здесь стоим? ─ нетерпеливо произнёс Рюрик и тут же дал команду. ─ Вперёд! А там посмотрим, что нам приготовлено всевышним.

И ладьи осторожно вошли в речку Повенчанку, чиркая время от времени дном ладей. Однако, пройдя небольшое расстояние к вечеру, они нашли подходящее место для остановки. А далее всё было как обычно.

Лишь результаты рыбалки оказались другими: несмотря на то, что рыбу они всё-таки поймали, но её оказалось мало. Огромное количество здоровенных комаров тучей летало у костра, приводя Рюрика в бешенство.

─ Давайте посоветуемся.─ собрав Батуру, Борко и проводника у костра и постоянно отбиваясь от нападок комаров, произнёс он после ужина. ─ Первый опыт движения по этим рекам мы получили!

Батура и сам об этом думал весь день, но то, что Рюрик поставит такой вопрос прямо, не ожидал.

─ Смотрите, что мы имеем: ладьи наши уже сейчас царапают дном своим о дно речки. Это раз! Рыбалка больше не обеспечивает команду едой, требуя перехода на охоту. Это два!

─ Использовать конницу в борьбе с варягами и разбойниками не получится – ноги коней увязают в здешней земле и болотах! ─ произнёс Батура, приходя на помощь Рюрику. ─ Это показало перемещение по здешней земле их после плавания. Это три!

─ Тогда вполне законным становится вопрос о смысле перевоза коней по здешним рекам? ─ включился Борко. ─ Может их оставить здесь или где-то в более подходящем месте? И ладьи перестанут чиркать о дно речки, так как станут значительно легче!

И Борко посмотрел на Батуру, ожидая от него резкого выпада, но тот, опустив голову, молчал.

─ Да и количество дружинников можно было бы убавить! ─ добавил он, посмотрев на Рюрика.

─ Скажи, дружище, бывали ли здесь викинги? ─ неожиданно спросил проводника Рюрик.

─ Драккары викингов не могут ходить по здешним речкам из-за того, что им нужна большая глубина. ─ ответил проводник, задумавшись. ─ А большое количество болот не позволяет им пешими нападать на здешние поселения людей.

─ А по этому пути волоков много? ─ спросил Батура, всё ещё надеясь, что не придётся расставаться со своими четвероногими друзьями.

─ Волок будет один и тот небольшой – из речки в речку. ─ ответил проводник, с сожалением отвечая Батуре.

─ Ну, что же, давайте думать. ─ Рюрик ждал предложений.

─ А что, если одну ладью с лошадьми мы оставим в ближайшем поселении или на берегу Онежского озера? ─ вдруг предложил Борко. ─ К ним прибавим половину дружинников. А со всеми оставшимися продолжим движение к Белому морю?

Предложение Борко было воспринято неоднозначно, но положительно.

При этом Рюрик увидел реальный шанс выполнить поставленную задачу, а Батура – сохранить коней, потому что в таких условиях можно было их потерять с большой вероятностью. Борко же увидел шанс облегчить ладьи.

─ Давайте сделаем так: вернёмся к берегу Онежского озера и оставим там половину дружинников и всех коней с сопровождением двумя-тремя казаками, как посчитает нужным Батура, для их ухода вместе с ладьёй казаков. Всех остальных поместим на мою ладью и продолжим наше движение. ─ Рюрик, предлагая своё решение, внимательно посмотрел на Батуру и Борко, которые, вздыхая, кивали головами, соглашаясь с ним.

Так и сделали: переночевав, вернулись к берегу Онежского озера.

Оставив половину казаков со всеми лошадьми и назначив старшего среди них, ответственного за состояние ладьи и коней, а также защиту населения берега, Батура с остальными казаками перешёл на ладью Рюрика.

Рюрик поступил так же, оставив половину дружинников на берегу Онежского озера и назначив старшего среди них. Главной задачей дружинникам он сделал защиту населения, жившего на этом берегу озера.

Поэтому, когда Батура с казаками и Борко вступил на борт ладьи Рюрика, она значительно облегчилась, учитывая, что вместо пятнадцати дружинников стало пять казаков. Рюрик даже крякнул от удовольствия, увидев такие изменения.

Теперь движение по реке Повенчанке не вызывало зубовного скрежета у Рюрика, хотя и шло несколько медленнее, чем при полном составе дружинников. К вечеру они оказались на берегу первого озера на своём пути. Дружинники и казаки, зная свои обязанности, быстро приступили к их исполнению, а Рюрик, Батура, Борко и Игнатий, увидев поселение, направились к нему.

─ Игнатий, кто здесь живёт? ─ не вытерпев, спросил Рюрик у проводника, показывая на поселение.

─ Карелы. ─ спокойно и неторопливо ответил проводник.

─ Странное название. ─ пробурчал внутренний голос Батыры. И, словно отвечая ему, Игнатий добавил. ─ Карья по-фински означает стадо. Значит, этот народ, в основном, скотоводы, пастухи или рыболовы. Их много разбросано в этих местах и по реке Ладога. Больше всего они страдают от набегов шведов-викингов с запада!

Когда они подошли ближе к поселению, то увидели небольшие по высоте дома, широкие и длинные, объединяющие в себе все обеспечивающие жизнь постройки с загонами для животных.

─ Вот это да! ─ восхищённо произнёс Борко.

─ Тебе не кажется, что это уже мы видели на Белом озере? ─ вдруг высказался внутренний голос Батуры, вызывая его ухмылку. ─ И люди и животные живут под одной крышей. И не забудь про баню: у них баня-то у самого берега! Вот только эти дома повыше да потеплее. И они двускатные! И поднятые над землёй.

─ А ты чего хотел? ─ отвечал ему Батура. ─ Зимой-то тут снега будет повыше человеческого роста!

И верно: первая попавшаяся им по пути и приветственно поклонившаяся им женщина была одета очень чисто: белая кофточка, синий сарафан, светлый платок на голове. Мужики, что-то ремонтирующие в ограде, тоже были одеты чисто: рубахи, штаны, какие-то полунакидки с дырами для рукавов и что-то на голове, похожее на колпак. Вот они-то как раз посматривали на пришедших с большим подозрением.

─ Да они на своей земле выращивают то же самое, что и в Ладоге! ─ сделал свой вывод внутренний голос Батуры.

─ А ты чего хотел? ─ ухмыльнулся Батура, мысленно отвечая ему. ─ Люди как люди!

Батура стоял и разглядывал дом, который был ближе всех в погосте, разбросанных не рядами, как это видел он на Белом озере, а произвольно.

─ Окна-то у них небольшие, узкие и закрываются ставнями. ─ включился в разговор внутренний голос. ─ И дверной проём невысокий! А пороги-то дома какие огромные!