автобиографическая проза
Полный дневник Вирджинии Вулф, по оценке ее племянника Квентина Белла, – шедевр, стоящий в одном ряду с романами «Волны» и «На маяк».1 января 1915 года Вирджиния решила вести ежедневные записи. Прервавшись всего шесть недель спустя из-за тяжелейшего …
Полный дневник Вирджинии Вулф, по оценке ее племянника Квентина Белла, – шедевр, стоящий в одном ряду с романами «Волны» и «На маяк».1 января 1915 года Вирджиния решила вести ежедневные записи. Прервавшись всего шесть недель спустя из-за тяжелейшего …
Жизнь и творчество Марка Галлая невозможно представить себе отдельно от неба. В молодости, после окончания летной школы и Политехнического института в родном Ленинграде, он стал инженером и летчиком-испытателем в ЦАГИ-ЛИИ. Участвовал в Великой Отечес…
Жизнь и творчество Марка Галлая невозможно представить себе отдельно от неба. В молодости, после окончания летной школы и Политехнического института в родном Ленинграде, он стал инженером и летчиком-испытателем в ЦАГИ-ЛИИ. Участвовал в Великой Отечес…
Увлекательная автобиография Махатмы Ганди!
Предлагаемая вниманию слушателю аудиокнига – это не просто автобиография Махатмы Ганди, это откровенный и трогательный рассказ о поисках и обретении правды, о взлетах и падениях одного из самых почитаемых по…
Увлекательная автобиография Махатмы Ганди!
Предлагаемая вниманию слушателю аудиокнига – это не просто автобиография Махатмы Ганди, это откровенный и трогательный рассказ о поисках и обретении правды, о взлетах и падениях одного из самых почитаемых по…
Дневниковый роман «Наши в ТАССе» рассказывает о 1968 – 1971 годах, когда автор работал в центральном аппарате редактором в Телеграфном агентстве Советского Союза (ТАСС).
Дневниковый роман «Наши в ТАССе» рассказывает о 1968 – 1971 годах, когда автор работал в центральном аппарате редактором в Телеграфном агентстве Советского Союза (ТАСС).
Повесть, в основе которой тема фотографии складывается в нелинейную историю из череды воспоминаний и реальных событий, возникающих как фотокарточки из коробки. Чтобы фотографировать – нужно жить. А чтобы жить – нужно не только думать, но и примечать,…
Повесть, в основе которой тема фотографии складывается в нелинейную историю из череды воспоминаний и реальных событий, возникающих как фотокарточки из коробки. Чтобы фотографировать – нужно жить. А чтобы жить – нужно не только думать, но и примечать,…
«В пятницу семнадцатого марта одна тысяча девятьсот девяносто пятого года померла моя мама. Пелагея Михайловна Санжаровская.
В девичестве Долженкова.
На похоронах меня поразили своей поэтичностью причитания её родной сестры Нюры…»
«В пятницу семнадцатого марта одна тысяча девятьсот девяносто пятого года померла моя мама. Пелагея Михайловна Санжаровская.
В девичестве Долженкова.
На похоронах меня поразили своей поэтичностью причитания её родной сестры Нюры…»
«Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о советском детском доме. Вот почему я намеренно не обходил стороной даже самых темных пятен своей биографии – мне было важно показать не только бездушную и уродливую детдомовскую систему во всей ее…
«Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о советском детском доме. Вот почему я намеренно не обходил стороной даже самых темных пятен своей биографии – мне было важно показать не только бездушную и уродливую детдомовскую систему во всей ее…
Роман «Тульские метки» – дневниковые записки о 1964 – 1967 годах, когда автор работал в тульской областной газете «Молодой коммунар».
Роман «Тульские метки» – дневниковые записки о 1964 – 1967 годах, когда автор работал в тульской областной газете «Молодой коммунар».
Воспоминания Тамары Петкевич, наряду с произведениями Варлама Шаламова, Евфросинии Керсновской, Евгении Гинзбург и многих других, занимают прочное место в ряду произведений, которые запечатлели «единый человеческий слив помоев, добра, жестокости, зве…
Воспоминания Тамары Петкевич, наряду с произведениями Варлама Шаламова, Евфросинии Керсновской, Евгении Гинзбург и многих других, занимают прочное место в ряду произведений, которые запечатлели «единый человеческий слив помоев, добра, жестокости, зве…
Известный психотерапевт и автор бестселлеров «Лжец на кушетке», «Когда Ницше плакал», «Мамочка и смысл жизни» отправляется в путешествие по волнам памяти, чтобы понять, как он стал тем, кем стал. Отобрали главное из терапевтических мемуаров, чтобы вы…
Известный психотерапевт и автор бестселлеров «Лжец на кушетке», «Когда Ницше плакал», «Мамочка и смысл жизни» отправляется в путешествие по волнам памяти, чтобы понять, как он стал тем, кем стал. Отобрали главное из терапевтических мемуаров, чтобы вы…
Впервые опубликованная спустя пятьдесят лет после смерти Фернандо Пессоа (1888–1935), великого португальского поэта начала XX столетия, «Книга непокоя» является уникальным сборником афористичных высказываний, составляющих автобиографию Бернарду Соаре…
Впервые опубликованная спустя пятьдесят лет после смерти Фернандо Пессоа (1888–1935), великого португальского поэта начала XX столетия, «Книга непокоя» является уникальным сборником афористичных высказываний, составляющих автобиографию Бернарду Соаре…
Новая книга Стеффена Квернеланна «Мертв по собственному желанию» глубоко личная: в ней рассказывается о самоубийстве его отца и о том, как это повлияло на жизнь автора, которому было тогда всего 18 лет. Помимо потрясающих рисунков Квернеланна, в книг…
Новая книга Стеффена Квернеланна «Мертв по собственному желанию» глубоко личная: в ней рассказывается о самоубийстве его отца и о том, как это повлияло на жизнь автора, которому было тогда всего 18 лет. Помимо потрясающих рисунков Квернеланна, в книг…
Вторая часть воспоминаний Тамары Петкевич «Жизнь – сапожок непарный» вышла под заголовком «На фоне звёзд и страха» и стала продолжением первой книги. Повествование охватывает годы после освобождения из лагеря. Всё, что осталось недоговорено: недописа…
Вторая часть воспоминаний Тамары Петкевич «Жизнь – сапожок непарный» вышла под заголовком «На фоне звёзд и страха» и стала продолжением первой книги. Повествование охватывает годы после освобождения из лагеря. Всё, что осталось недоговорено: недописа…
Необычная автобиография с ярким гастрономическим привкусом!
Эта книга ни на что не претендует. Она, безусловно, лишь отчасти кулинарная, хотя в ней множество рецептов, но они никак не систематизированы и не объединены ничем, кроме моей жизни и моих …
Необычная автобиография с ярким гастрономическим привкусом!
Эта книга ни на что не претендует. Она, безусловно, лишь отчасти кулинарная, хотя в ней множество рецептов, но они никак не систематизированы и не объединены ничем, кроме моей жизни и моих …
Воспоминания – те же письма, с той разницей, что письма пишут конкретному адресату (частному лицу), воспоминания же, письма к вечности, если угодно, к другому себе. К себе, которого, возможно, уже и нет вовсе.
Зинаида Пастернак, Нейгауз, по первому б…
Воспоминания – те же письма, с той разницей, что письма пишут конкретному адресату (частному лицу), воспоминания же, письма к вечности, если угодно, к другому себе. К себе, которого, возможно, уже и нет вовсе.
Зинаида Пастернак, Нейгауз, по первому б…
Совесть есть абсолютно в каждом человеке. Только вот далеко не в каждом она бодрствует… Кто-то усыпляет её самостоятельно, а кому-то заглушить её помогает окружение. Наш мир жесток и несправедлив. Он способен поиздеваться над теми, кто этого не заслу…
Совесть есть абсолютно в каждом человеке. Только вот далеко не в каждом она бодрствует… Кто-то усыпляет её самостоятельно, а кому-то заглушить её помогает окружение. Наш мир жесток и несправедлив. Он способен поиздеваться над теми, кто этого не заслу…
«Летом 1988 года Валя Н. сопровождала группу иностранных студентов в поездке по Азербайджану. Валя Н. и моя мама были большими подругами. Валя Н. предложила моим родителям отправиться в это путешествие в составе группы. Время было бедное, путевки явл…
«Летом 1988 года Валя Н. сопровождала группу иностранных студентов в поездке по Азербайджану. Валя Н. и моя мама были большими подругами. Валя Н. предложила моим родителям отправиться в это путешествие в составе группы. Время было бедное, путевки явл…
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отважив…
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отважив…
Трилогия о взрослении, с которой Толстой входит в литературу: современники открывают для себя психологию ребенка и поражаются, с какой глубиной можно описывать внутреннюю жизнь человека.
«Главные книги русской литературы» – совместная серия издательс…
Трилогия о взрослении, с которой Толстой входит в литературу: современники открывают для себя психологию ребенка и поражаются, с какой глубиной можно описывать внутреннюю жизнь человека.
«Главные книги русской литературы» – совместная серия издательс…
История Лауры и Ойе, сиамского кота, который появился в ее жизни крошечным белым комочком, умещавшимся на ладони, и прожил с ней под одной крышей семнадцать лет. Автобиографическое повествование начинается в восьмидесятые годы в испанском городке в п…
История Лауры и Ойе, сиамского кота, который появился в ее жизни крошечным белым комочком, умещавшимся на ладони, и прожил с ней под одной крышей семнадцать лет. Автобиографическое повествование начинается в восьмидесятые годы в испанском городке в п…