автобиографическая проза
Священник или психолог? Кто я? Как это совместить и можно ли вообще это сделать? Как разобраться в себе, и где та боль, которая так мешает жить? Почему так часто всплывает слово Папа?
Эта книга – история личной терапии священника, который служит на …
Священник или психолог? Кто я? Как это совместить и можно ли вообще это сделать? Как разобраться в себе, и где та боль, которая так мешает жить? Почему так часто всплывает слово Папа?
Эта книга – история личной терапии священника, который служит на …
Это особенная книга в творческой биографии Николаса Спаркса. Ее автор множества международных бестселлеров написал вместе со своим старшим братом Микой. После потери обоих родителей братья решили вспомнить детство, провести время вместе и отправились…
Это особенная книга в творческой биографии Николаса Спаркса. Ее автор множества международных бестселлеров написал вместе со своим старшим братом Микой. После потери обоих родителей братья решили вспомнить детство, провести время вместе и отправились…
Вторая книга автобиографической трилогии известного советского диссидента, журналиста и литературоведа, председателя правозащитного фонда «Гласность». В 1975 году Григорьянц был арестован КГБ и приговорен к пяти годам заключения «за антисоветскую аги…
Вторая книга автобиографической трилогии известного советского диссидента, журналиста и литературоведа, председателя правозащитного фонда «Гласность». В 1975 году Григорьянц был арестован КГБ и приговорен к пяти годам заключения «за антисоветскую аги…
Полный дневник Вирджинии Вулф, по оценке ее племянника Квентина Белла, – шедевр, стоящий в одном ряду с романами «Волны» и «На маяк».1 января 1915 года Вирджиния решила вести ежедневные записи. Прервавшись всего шесть недель спустя из-за тяжелейшего …
Полный дневник Вирджинии Вулф, по оценке ее племянника Квентина Белла, – шедевр, стоящий в одном ряду с романами «Волны» и «На маяк».1 января 1915 года Вирджиния решила вести ежедневные записи. Прервавшись всего шесть недель спустя из-за тяжелейшего …
Жизнь и творчество Марка Галлая невозможно представить себе отдельно от неба. В молодости, после окончания летной школы и Политехнического института в родном Ленинграде, он стал инженером и летчиком-испытателем в ЦАГИ-ЛИИ. Участвовал в Великой Отечес…
Жизнь и творчество Марка Галлая невозможно представить себе отдельно от неба. В молодости, после окончания летной школы и Политехнического института в родном Ленинграде, он стал инженером и летчиком-испытателем в ЦАГИ-ЛИИ. Участвовал в Великой Отечес…
Увлекательная автобиография Махатмы Ганди!
Предлагаемая вниманию слушателю аудиокнига – это не просто автобиография Махатмы Ганди, это откровенный и трогательный рассказ о поисках и обретении правды, о взлетах и падениях одного из самых почитаемых по…
Увлекательная автобиография Махатмы Ганди!
Предлагаемая вниманию слушателю аудиокнига – это не просто автобиография Махатмы Ганди, это откровенный и трогательный рассказ о поисках и обретении правды, о взлетах и падениях одного из самых почитаемых по…
полная версияДневниковый роман «Наши в ТАССе» рассказывает о 1968 – 1971 годах, когда автор работал в центральном аппарате редактором в Телеграфном агентстве Советского Союза (ТАСС).
Дневниковый роман «Наши в ТАССе» рассказывает о 1968 – 1971 годах, когда автор работал в центральном аппарате редактором в Телеграфном агентстве Советского Союза (ТАСС).
Повесть, в основе которой тема фотографии складывается в нелинейную историю из череды воспоминаний и реальных событий, возникающих как фотокарточки из коробки. Чтобы фотографировать – нужно жить. А чтобы жить – нужно не только думать, но и примечать,…
Повесть, в основе которой тема фотографии складывается в нелинейную историю из череды воспоминаний и реальных событий, возникающих как фотокарточки из коробки. Чтобы фотографировать – нужно жить. А чтобы жить – нужно не только думать, но и примечать,…
полная версия«В пятницу семнадцатого марта одна тысяча девятьсот девяносто пятого года померла моя мама. Пелагея Михайловна Санжаровская.
В девичестве Долженкова.
На похоронах меня поразили своей поэтичностью причитания её родной сестры Нюры…»
«В пятницу семнадцатого марта одна тысяча девятьсот девяносто пятого года померла моя мама. Пелагея Михайловна Санжаровская.
В девичестве Долженкова.
На похоронах меня поразили своей поэтичностью причитания её родной сестры Нюры…»
«Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о советском детском доме. Вот почему я намеренно не обходил стороной даже самых темных пятен своей биографии – мне было важно показать не только бездушную и уродливую детдомовскую систему во всей ее…
«Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о советском детском доме. Вот почему я намеренно не обходил стороной даже самых темных пятен своей биографии – мне было важно показать не только бездушную и уродливую детдомовскую систему во всей ее…
полная версияРоман «Тульские метки» – дневниковые записки о 1964 – 1967 годах, когда автор работал в тульской областной газете «Молодой коммунар».
Роман «Тульские метки» – дневниковые записки о 1964 – 1967 годах, когда автор работал в тульской областной газете «Молодой коммунар».
Воспоминания Тамары Петкевич, наряду с произведениями Варлама Шаламова, Евфросинии Керсновской, Евгении Гинзбург и многих других, занимают прочное место в ряду произведений, которые запечатлели «единый человеческий слив помоев, добра, жестокости, зве…
Воспоминания Тамары Петкевич, наряду с произведениями Варлама Шаламова, Евфросинии Керсновской, Евгении Гинзбург и многих других, занимают прочное место в ряду произведений, которые запечатлели «единый человеческий слив помоев, добра, жестокости, зве…
Известный психотерапевт и автор бестселлеров «Лжец на кушетке», «Когда Ницше плакал», «Мамочка и смысл жизни» отправляется в путешествие по волнам памяти, чтобы понять, как он стал тем, кем стал. Отобрали главное из терапевтических мемуаров, чтобы вы…
Известный психотерапевт и автор бестселлеров «Лжец на кушетке», «Когда Ницше плакал», «Мамочка и смысл жизни» отправляется в путешествие по волнам памяти, чтобы понять, как он стал тем, кем стал. Отобрали главное из терапевтических мемуаров, чтобы вы…
Новая книга Стеффена Квернеланна «Мертв по собственному желанию» глубоко личная: в ней рассказывается о самоубийстве его отца и о том, как это повлияло на жизнь автора, которому было тогда всего 18 лет. Помимо потрясающих рисунков Квернеланна, в книг…
Новая книга Стеффена Квернеланна «Мертв по собственному желанию» глубоко личная: в ней рассказывается о самоубийстве его отца и о том, как это повлияло на жизнь автора, которому было тогда всего 18 лет. Помимо потрясающих рисунков Квернеланна, в книг…
Вторая часть воспоминаний Тамары Петкевич «Жизнь – сапожок непарный» вышла под заголовком «На фоне звёзд и страха» и стала продолжением первой книги. Повествование охватывает годы после освобождения из лагеря. Всё, что осталось недоговорено: недописа…
Вторая часть воспоминаний Тамары Петкевич «Жизнь – сапожок непарный» вышла под заголовком «На фоне звёзд и страха» и стала продолжением первой книги. Повествование охватывает годы после освобождения из лагеря. Всё, что осталось недоговорено: недописа…
Необычная автобиография с ярким гастрономическим привкусом!
Эта книга ни на что не претендует. Она, безусловно, лишь отчасти кулинарная, хотя в ней множество рецептов, но они никак не систематизированы и не объединены ничем, кроме моей жизни и моих …
Необычная автобиография с ярким гастрономическим привкусом!
Эта книга ни на что не претендует. Она, безусловно, лишь отчасти кулинарная, хотя в ней множество рецептов, но они никак не систематизированы и не объединены ничем, кроме моей жизни и моих …
Воспоминания – те же письма, с той разницей, что письма пишут конкретному адресату (частному лицу), воспоминания же, письма к вечности, если угодно, к другому себе. К себе, которого, возможно, уже и нет вовсе.
Зинаида Пастернак, Нейгауз, по первому б…
Воспоминания – те же письма, с той разницей, что письма пишут конкретному адресату (частному лицу), воспоминания же, письма к вечности, если угодно, к другому себе. К себе, которого, возможно, уже и нет вовсе.
Зинаида Пастернак, Нейгауз, по первому б…
полная версияСовесть есть абсолютно в каждом человеке. Только вот далеко не в каждом она бодрствует… Кто-то усыпляет её самостоятельно, а кому-то заглушить её помогает окружение. Наш мир жесток и несправедлив. Он способен поиздеваться над теми, кто этого не заслу…
Совесть есть абсолютно в каждом человеке. Только вот далеко не в каждом она бодрствует… Кто-то усыпляет её самостоятельно, а кому-то заглушить её помогает окружение. Наш мир жесток и несправедлив. Он способен поиздеваться над теми, кто этого не заслу…
«Летом 1988 года Валя Н. сопровождала группу иностранных студентов в поездке по Азербайджану. Валя Н. и моя мама были большими подругами. Валя Н. предложила моим родителям отправиться в это путешествие в составе группы. Время было бедное, путевки явл…
«Летом 1988 года Валя Н. сопровождала группу иностранных студентов в поездке по Азербайджану. Валя Н. и моя мама были большими подругами. Валя Н. предложила моим родителям отправиться в это путешествие в составе группы. Время было бедное, путевки явл…
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отважив…
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отважив…