рассказы
Автор книги – москвичка, выпускница театроведческого факультета ГИТИСа, мама пяти дочек. Елена Кучеренко описывает свой приход к вере, радости неофитства и проблемы воцерковления, трудности и соблазны христианской жизни, ее счастливые эпизоды. Она по…
Автор книги – москвичка, выпускница театроведческого факультета ГИТИСа, мама пяти дочек. Елена Кучеренко описывает свой приход к вере, радости неофитства и проблемы воцерковления, трудности и соблазны христианской жизни, ее счастливые эпизоды. Она по…
В этой книге собраны рассказы и очерки, написанные автором в разные годы. Протоиерей Дмитрий искренне и глубоко рассказывает о своих духовных исканиях, о неутолимой жажде Бога, которая с самого детства побуждала его во всем находить отблески Божестве…
В этой книге собраны рассказы и очерки, написанные автором в разные годы. Протоиерей Дмитрий искренне и глубоко рассказывает о своих духовных исканиях, о неутолимой жажде Бога, которая с самого детства побуждала его во всем находить отблески Божестве…
В сборник вошли рассказы и очерки, написанные автором в разное время и по разному поводу. Особой теплотой проникнуты рассказы о детстве, где автор вспоминает своих дедушек и бабушек. Он пишет о своем духовнике схиархимандрите Власии (Перегонцеве), о …
В сборник вошли рассказы и очерки, написанные автором в разное время и по разному поводу. Особой теплотой проникнуты рассказы о детстве, где автор вспоминает своих дедушек и бабушек. Он пишет о своем духовнике схиархимандрите Власии (Перегонцеве), о …
В новую книгу Александра Казакевича вошли художественные рассказы о паломничествах в Грузию, в монастыри России, на Святую Землю.
С паломниками все время происходят приключения, которые можно принять за художественный вымысел. Но благодаря этим чудес…
В новую книгу Александра Казакевича вошли художественные рассказы о паломничествах в Грузию, в монастыри России, на Святую Землю.
С паломниками все время происходят приключения, которые можно принять за художественный вымысел. Но благодаря этим чудес…
В пустом отеле на границе Италии и Франции, ненастным осенним днём пересеклись судьбы трёх одиноких людей. Итальянский сноб-фабрикант, русская отчаявшаяся женщина и француз – социопат.
В пустом отеле на границе Италии и Франции, ненастным осенним днём пересеклись судьбы трёх одиноких людей. Итальянский сноб-фабрикант, русская отчаявшаяся женщина и француз – социопат.
«Длинный товарный поезд давно уже стоит у полустанка. Паровоз не издает ни звука, точно потух; около поезда и в дверях полустанка ни души.
От одного из вагонов идет бледная полоса света и скользит по рельсам запасного пути. В этом вагоне на разостлан…
«Длинный товарный поезд давно уже стоит у полустанка. Паровоз не издает ни звука, точно потух; около поезда и в дверях полустанка ни души.
От одного из вагонов идет бледная полоса света и скользит по рельсам запасного пути. В этом вагоне на разостлан…
«Если бы какую-нибудь хилую, чахоточную наездницу на кляче месяцами без перерыва гонял бичом перед неутомимой публикой по кругу манежа безжалостный хозяин, заставляя ее вертеться на лошади, посылать воздушные поцелуи…»
«Если бы какую-нибудь хилую, чахоточную наездницу на кляче месяцами без перерыва гонял бичом перед неутомимой публикой по кругу манежа безжалостный хозяин, заставляя ее вертеться на лошади, посылать воздушные поцелуи…»
Новая книга Елены Кучеренко, москвички, выпускницы театроведческого факультета ГИТИСа и мамы пяти дочек – это сборник рассказов, посвященных теме удивительных событий в жизни людей и чудес, которые могут случиться с каждым из нас. Они могут быть боль…
Новая книга Елены Кучеренко, москвички, выпускницы театроведческого факультета ГИТИСа и мамы пяти дочек – это сборник рассказов, посвященных теме удивительных событий в жизни людей и чудес, которые могут случиться с каждым из нас. Они могут быть боль…
«В знак веры в жизнь вечную, в воскресение из мертвых, клали на Востоке в древности Розу Иерихона в гроба, в могилы.
Странно, что назвали розой да еще Розой Иерихона этот клубок сухих, колючих стеблей, подобный нашему перекати-поле, эту пустынную жес…
«В знак веры в жизнь вечную, в воскресение из мертвых, клали на Востоке в древности Розу Иерихона в гроба, в могилы.
Странно, что назвали розой да еще Розой Иерихона этот клубок сухих, колючих стеблей, подобный нашему перекати-поле, эту пустынную жес…
В этой книге Александрина Вигилянская делится невыдуманной историей своего поиска Промысла Божьего – историей путешествия не только в пространстве, но и во времени, через века, от настоящего к прошлому. Неисповедимые пути привели её к чудесному обрет…
В этой книге Александрина Вигилянская делится невыдуманной историей своего поиска Промысла Божьего – историей путешествия не только в пространстве, но и во времени, через века, от настоящего к прошлому. Неисповедимые пути привели её к чудесному обрет…
«Одна из вечерних прогулок…
Ясный апрельский закат, низкое чистое солнце, еще не набитый серый проселок, весенняя нагота полей, впереди еще голый зеленоватый лес. Еду на него, – куда глаза глядят, – спокойно и распущенно сидя в седле…»
«Одна из вечерних прогулок…
Ясный апрельский закат, низкое чистое солнце, еще не набитый серый проселок, весенняя нагота полей, впереди еще голый зеленоватый лес. Еду на него, – куда глаза глядят, – спокойно и распущенно сидя в седле…»
«– Нет-с, сударь мой, русская слава вещь хитрая! До того хитрая, что об ней следовало бы целое исследование написать. Тут, по-моему, даже один из ключей ко всей русской истории. И вообще, вы меня простите, вы еще молодо-зелено. Вы лучше слушайте мое …
«– Нет-с, сударь мой, русская слава вещь хитрая! До того хитрая, что об ней следовало бы целое исследование написать. Тут, по-моему, даже один из ключей ко всей русской истории. И вообще, вы меня простите, вы еще молодо-зелено. Вы лучше слушайте мое …
«Вижу себя в Каире, в Булакском музее.
Когда входил во двор, пара буйволов медленно влекла к подъезду длинные дроги, на которых высился громадный саркофаг…»
«Вижу себя в Каире, в Булакском музее.
Когда входил во двор, пара буйволов медленно влекла к подъезду длинные дроги, на которых высился громадный саркофаг…»
«Идут с севера тучи и закрывают запад, который еще дает неверный свет деревенской грязной улице. В избе почти темно.
Баба разводит огонь на загнетке: набила в чугун яиц, хочет делать яичницу. В другом чугуне, щербатом, она принесла из лавки два фунта…
«Идут с севера тучи и закрывают запад, который еще дает неверный свет деревенской грязной улице. В избе почти темно.
Баба разводит огонь на загнетке: набила в чугун яиц, хочет делать яичницу. В другом чугуне, щербатом, она принесла из лавки два фунта…
«Шел осенний, мглистый дождь в сумерках.
Прижав уши, стояла на барском дворе, в грязи возле людской, донская кобыла, темная от дождя, худая, будылястая, с тонкой длинной шеей, с обвислым задом, с подвязанным хвостом, запряженная в тележку, плетеный к…
«Шел осенний, мглистый дождь в сумерках.
Прижав уши, стояла на барском дворе, в грязи возле людской, донская кобыла, темная от дождя, худая, будылястая, с тонкой длинной шеей, с обвислым задом, с подвязанным хвостом, запряженная в тележку, плетеный к…
«Подошла к воротам усадьбы старуха, побирушка. Старушечьи лохмотья, старушечьи прямые чулки на сухих ногах, замученные глаза…»
«Подошла к воротам усадьбы старуха, побирушка. Старушечьи лохмотья, старушечьи прямые чулки на сухих ногах, замученные глаза…»
«Красное море встречает нас дурными знамениями.
Вчера на закате дул хамсин. Слева, в пыльной, красной мгле, садилось болезненно и тускло блестящее солнце. Справа эта мгла была сумрачнее. Там темнели очертания Джебель-Таира. И оттуда, со стороны Арави…
«Красное море встречает нас дурными знамениями.
Вчера на закате дул хамсин. Слева, в пыльной, красной мгле, садилось болезненно и тускло блестящее солнце. Справа эта мгла была сумрачнее. Там темнели очертания Джебель-Таира. И оттуда, со стороны Арави…