литература 20 века
Фонограмма содержит ненормативную лексику.
Долгожданная новинка!
Продолжаем уникальную серию аудиокниг по произведениям Сергея Довлатова.
«Заповедник» – одно из лучших произведений Сергея Довлатова, наполненное романтикой, юмором и грустью.
Довлато…
Фонограмма содержит ненормативную лексику.
Долгожданная новинка!
Продолжаем уникальную серию аудиокниг по произведениям Сергея Довлатова.
«Заповедник» – одно из лучших произведений Сергея Довлатова, наполненное романтикой, юмором и грустью.
Довлато…
Москва – центральная тема в творчестве Гиляровского. Много лет он изучал трущобы города и жизнь их обитателей. Идея написать книгу о прошлом Москвы возникла у него в начале 20-х годов, когда с лица города стали исчезать Хитровка, Грачевка, Аржановка.…
Москва – центральная тема в творчестве Гиляровского. Много лет он изучал трущобы города и жизнь их обитателей. Идея написать книгу о прошлом Москвы возникла у него в начале 20-х годов, когда с лица города стали исчезать Хитровка, Грачевка, Аржановка.…
Шестеро друзей, отправившись после выпускного вечера в городской сквер, начинают спор по вопросам житейской этики, вызванной решением ребят сказать друг другу на прощание «всю правду». Взаимное обсуждение, начатое скорее как игра, быстро переходит в …
Шестеро друзей, отправившись после выпускного вечера в городской сквер, начинают спор по вопросам житейской этики, вызванной решением ребят сказать друг другу на прощание «всю правду». Взаимное обсуждение, начатое скорее как игра, быстро переходит в …
Два долгих дня, пешком, идет красноармеец Никита Фирсов в родную деревню. В родительском доме встречает его только отец, мать умерла, так и не дождавшись любимого сына с войны. На следующий день происходит встреча Никиты с подругой детства – Любой. Н…
Два долгих дня, пешком, идет красноармеец Никита Фирсов в родную деревню. В родительском доме встречает его только отец, мать умерла, так и не дождавшись любимого сына с войны. На следующий день происходит встреча Никиты с подругой детства – Любой. Н…
Кроме знаменитой книги «Москва и москвичи», описывающей традиции, быт и нравы Москвы начала двадцатого века, перу Гиляровского принадлежат немалое число очерков и рассказов, освещающих многие стороны современной писателю жизни. В этот сборник вошли а…
Кроме знаменитой книги «Москва и москвичи», описывающей традиции, быт и нравы Москвы начала двадцатого века, перу Гиляровского принадлежат немалое число очерков и рассказов, освещающих многие стороны современной писателю жизни. В этот сборник вошли а…
Ее зовут Маня Дадурова. Учится она плохо, но не по лени, а по какому-то странному недетскому, равнодушию. Маня – флегматичная молодая особа. Большей частью молчит, уставившись в одну точку, точно о чем-то глубоко-глубоко задумалась. Окликнешь – точно…
Ее зовут Маня Дадурова. Учится она плохо, но не по лени, а по какому-то странному недетскому, равнодушию. Маня – флегматичная молодая особа. Большей частью молчит, уставившись в одну точку, точно о чем-то глубоко-глубоко задумалась. Окликнешь – точно…
«Я проснулся по крайней мере на час раньше обыкновенного. Это само по себе было уже очень странно, и, размышляя об этом, я пролежал в постели около часа. Я не знал, в чем дело, но чувствовал, что не все обстоит благополучно. Меня томило предчувствие …
«Я проснулся по крайней мере на час раньше обыкновенного. Это само по себе было уже очень странно, и, размышляя об этом, я пролежал в постели около часа. Я не знал, в чем дело, но чувствовал, что не все обстоит благополучно. Меня томило предчувствие …
«– Кажется, карантинный катер, – сказал капитан Мак-Эльрат.
Лоцман бормотал что-то, пока шкипер переводил подзорную трубу с лодки на берег, затем на видневшийся Кингстон, а оттуда на север, ко входу в Хоус-Хэд.
– Ну, что же, прилив хороший, через два…
«– Кажется, карантинный катер, – сказал капитан Мак-Эльрат.
Лоцман бормотал что-то, пока шкипер переводил подзорную трубу с лодки на берег, затем на видневшийся Кингстон, а оттуда на север, ко входу в Хоус-Хэд.
– Ну, что же, прилив хороший, через два…
«Раздор между Китаем и остальным миром достиг своей высшей точки в 1976 году. Пришлось из-за этого даже отложить празднование двухсотлетия американской свободы. И в других странах по той же причине спутались, смешались и были отложены на неопределенн…
«Раздор между Китаем и остальным миром достиг своей высшей точки в 1976 году. Пришлось из-за этого даже отложить празднование двухсотлетия американской свободы. И в других странах по той же причине спутались, смешались и были отложены на неопределенн…
За годы работы Валентин Пикуль создал более тридцати романов, повестей и множество рассказов и миниатюр. Еще в середине 60-х годов писатель начал создавать свой уникальный исторический архив. Чтобы как-то упорядочить почерпнутую из книг информацию, о…
За годы работы Валентин Пикуль создал более тридцати романов, повестей и множество рассказов и миниатюр. Еще в середине 60-х годов писатель начал создавать свой уникальный исторический архив. Чтобы как-то упорядочить почерпнутую из книг информацию, о…
Валентина Пикуля часто сравнивали с Александром Дюма, но, в отличие от автора «Трех мушкетеров», Пикуль скрупулезно исследовал истории, опираясь на подлинные исторические документы того времени, о котором писал.
Власти не любили Пикуля за его «непра…
Валентина Пикуля часто сравнивали с Александром Дюма, но, в отличие от автора «Трех мушкетеров», Пикуль скрупулезно исследовал истории, опираясь на подлинные исторические документы того времени, о котором писал.
Власти не любили Пикуля за его «непра…
«Я украл окорок ветчины в коптильне красноносого отца Дюфура. Дюфура звали „отцом“, собственно, но старой памяти: как расстрига, он едва ли даже имел право ходить в церковь. Прекрасно – я украл, и не прекрасно – меня собрались повесить, так как пойма…
«Я украл окорок ветчины в коптильне красноносого отца Дюфура. Дюфура звали „отцом“, собственно, но старой памяти: как расстрига, он едва ли даже имел право ходить в церковь. Прекрасно – я украл, и не прекрасно – меня собрались повесить, так как пойма…
«Видны передняя, гостиная и спальня в квартире Зои. В окнах пылает майский закат. За окнами двор громадного дома играет, как страшная музыкальная табакерка. Граммофон поет: „На земле весь род людской…“ Кто-то кричит: „Покупаем примуса!“ Другой: „Точи…
«Видны передняя, гостиная и спальня в квартире Зои. В окнах пылает майский закат. За окнами двор громадного дома играет, как страшная музыкальная табакерка. Граммофон поет: „На земле весь род людской…“ Кто-то кричит: „Покупаем примуса!“ Другой: „Точи…
Рассказ о похождениях делового белого человека среди некоего народца, жившего на берегу Северного Ледовитого океана.
Рассказ о похождениях делового белого человека среди некоего народца, жившего на берегу Северного Ледовитого океана.
«Он его потерял где-то на Театральной улице. Помнил он, как довольно грубо пробивался сквозь толпу на мосту, через один из каналов, какие перерезают эту шумную улицу. Возможно, что какой-нибудь ловкий карманный воришка с раскосыми глазами радуется се…
«Он его потерял где-то на Театральной улице. Помнил он, как довольно грубо пробивался сквозь толпу на мосту, через один из каналов, какие перерезают эту шумную улицу. Возможно, что какой-нибудь ловкий карманный воришка с раскосыми глазами радуется се…
«Ученые, – или, по крайней мере, некоторые из них, так как не все ученые единодушны, – убеждены, будто они знают все, что следует знать о человеке, включая, разумеется, и женщину. Они проследили его происхождение, показали нам, как изменились его кос…
«Ученые, – или, по крайней мере, некоторые из них, так как не все ученые единодушны, – убеждены, будто они знают все, что следует знать о человеке, включая, разумеется, и женщину. Они проследили его происхождение, показали нам, как изменились его кос…
«Раздор между Китаем и остальным миром достиг своей высшей точки в 1976 году. Пришлось из-за этого даже отложить празднование двухсотлетия американской свободы. И в других странах по той же причине спутались, смешались и были отложены на неопределенн…
«Раздор между Китаем и остальным миром достиг своей высшей точки в 1976 году. Пришлось из-за этого даже отложить празднование двухсотлетия американской свободы. И в других странах по той же причине спутались, смешались и были отложены на неопределенн…
«Раздор между Китаем и остальным миром достиг своей высшей точки в 1976 году. Пришлось из-за этого даже отложить празднование двухсотлетия американской свободы. И в других странах по той же причине спутались, смешались и были отложены на неопределенн…
«Раздор между Китаем и остальным миром достиг своей высшей точки в 1976 году. Пришлось из-за этого даже отложить празднование двухсотлетия американской свободы. И в других странах по той же причине спутались, смешались и были отложены на неопределенн…
В центре романа «Три возраста Окини-сан» трагическая судьба Владимира Коковцева, прошедшего путь от мичмана до адмирала российского флота. Писатель проводит своего героя через ряд исторических событий – русско-японскую и Первые мировые войны, Февраль…
В центре романа «Три возраста Окини-сан» трагическая судьба Владимира Коковцева, прошедшего путь от мичмана до адмирала российского флота. Писатель проводит своего героя через ряд исторических событий – русско-японскую и Первые мировые войны, Февраль…
«– Но они не примут никаких извинений. Вы перешли запретную черту, и этого достаточно. Они вас заберут. Вам прямая дорога в Сибирь и в соляные копи. Ну, а Дядя Сэм… как он об этом узнает? Ни одно словечко не долетит до Штатов. „Мэри Томас“ – сообщат …
«– Но они не примут никаких извинений. Вы перешли запретную черту, и этого достаточно. Они вас заберут. Вам прямая дорога в Сибирь и в соляные копи. Ну, а Дядя Сэм… как он об этом узнает? Ни одно словечко не долетит до Штатов. „Мэри Томас“ – сообщат …