Мария Зайцева
Книги автора: Мария Зайцева
Вот я дура! Надо же так влететь!
Это какое-то особое идиотское умение. И удача, что оно меня в тюрьму не привело.
Ведь залезть в новогоднюю ночь в богатый дом – это преступление.
А вот напялить найденный там костюмчик Снегурки с короной и в таком в…
Вот я дура! Надо же так влететь!
Это какое-то особое идиотское умение. И удача, что оно меня в тюрьму не привело.
Ведь залезть в новогоднюю ночь в богатый дом – это преступление.
А вот напялить найденный там костюмчик Снегурки с короной и в таком в…
Любовь Носорога – роман Марии Зайцевой, жанр современный любовный роман, романтическая эротика.
Взгляд его жестких, черных глаз был очень… Настойчивым. И я не хотела узнавать то выражение, что клубилось на дне его зрачков. Но узнавала. Узнавала! И пу…
Любовь Носорога – роман Марии Зайцевой, жанр современный любовный роман, романтическая эротика.
Взгляд его жестких, черных глаз был очень… Настойчивым. И я не хотела узнавать то выражение, что клубилось на дне его зрачков. Но узнавала. Узнавала! И пу…
Кто ты, зеленоглазая?
И какого черта ты оказалась в нужном месте в нужное время?
Что у тебя в жизни случилось? Ведь руки не дрожат, когда заточку в шею здорового мужика вгоняешь! Кошка дикая!
Узнаю скоро.
Заодно, и в себе разберусь.
Например, поче…
Кто ты, зеленоглазая?
И какого черта ты оказалась в нужном месте в нужное время?
Что у тебя в жизни случилось? Ведь руки не дрожат, когда заточку в шею здорового мужика вгоняешь! Кошка дикая!
Узнаю скоро.
Заодно, и в себе разберусь.
Например, поче…
Прижимаясь к стене лифта и со страхом глядя на мрачного громилу-соседа, перегородившего ей выход, Кет думала только о том, чтоб невредимой доехать до своего этажа. А вот о чем думал он, неторопливо изучая её жалкую фигурку тёмным разбойным взглядом –…
Прижимаясь к стене лифта и со страхом глядя на мрачного громилу-соседа, перегородившего ей выход, Кет думала только о том, чтоб невредимой доехать до своего этажа. А вот о чем думал он, неторопливо изучая её жалкую фигурку тёмным разбойным взглядом –…
Два брата. Разбойники, смертники.
Хантеры.
Они могут получить от общины в оплату за свои услуги все, что пожелают.
В этот раз они хотят меня…
Два брата. Разбойники, смертники.
Хантеры.
Они могут получить от общины в оплату за свои услуги все, что пожелают.
В этот раз они хотят меня…
Я преподаватель, у меня отличное место работы и карьера в перспективе.
Я молода, красива, активна.
Голоса моих любовников удаляются все дальше, и я знаю, куда они идут. На занятия по русской литературе, которые веду у них я.
И как я так попала?
Я преподаватель, у меня отличное место работы и карьера в перспективе.
Я молода, красива, активна.
Голоса моих любовников удаляются все дальше, и я знаю, куда они идут. На занятия по русской литературе, которые веду у них я.
И как я так попала?
– Зараза, ходит тут, задом своим целлюлитным трясет… – пробормотал он злобно, и только я собиралась сказать, чтоб отпустил, и нечего меня за этот самый целлюлютный зад лапать, да еще и так жестко, как он, выдохув, резко прижался к моим губам, сразу ж…
– Зараза, ходит тут, задом своим целлюлитным трясет… – пробормотал он злобно, и только я собиралась сказать, чтоб отпустил, и нечего меня за этот самый целлюлютный зад лапать, да еще и так жестко, как он, выдохув, резко прижался к моим губам, сразу ж…
Я, на секунду зависнув, потому что ну вот совсем иначе я представляла себе восемнадцатилетнего парня, опомнилась и брыкнула его ногой. Никуда не попала, но попытка была засчитана, и меня подняли в воздух и насадили на упертое в стену бедро. Мощное та…
Я, на секунду зависнув, потому что ну вот совсем иначе я представляла себе восемнадцатилетнего парня, опомнилась и брыкнула его ногой. Никуда не попала, но попытка была засчитана, и меня подняли в воздух и насадили на упертое в стену бедро. Мощное та…
Он – ее кошмар, Она – его одержимость.
Они не могут быть вместе – слишком тяжело.
Они не могут быть по отдельности – слишком больно.
Они не понимают друг друга.
Они… Любят друг друга?
Это больно, это остро, это тяжело. Но это необходимо. Ей и Ему.
Эт…
Он – ее кошмар, Она – его одержимость.
Они не могут быть вместе – слишком тяжело.
Они не могут быть по отдельности – слишком больно.
Они не понимают друг друга.
Они… Любят друг друга?
Это больно, это остро, это тяжело. Но это необходимо. Ей и Ему.
Эт…
Оказаться в Сочельник в компании отъявленных вурдалаков? В костюме «Хелло Китти»? Нарваться на того, кто опаснее всех местных мерзавцев? Поцеловать его? Сбежать?
Программа максимум выполнена!
И самое главное, не думать, почему этот поцелуй – самое яр…
Оказаться в Сочельник в компании отъявленных вурдалаков? В костюме «Хелло Китти»? Нарваться на того, кто опаснее всех местных мерзавцев? Поцеловать его? Сбежать?
Программа максимум выполнена!
И самое главное, не думать, почему этот поцелуй – самое яр…
Трубку накрывает массивная ладонь со сбитыми на костяшках пальцами. Тимур поднимает мой телефон:
– Слушаю.
Голос его настолько холодный, что продирает дрожью.
– Тот, с кем ты будешь теперь говорить по этому номеру. Говори, что хотел.
Еле слышное борм…
Трубку накрывает массивная ладонь со сбитыми на костяшках пальцами. Тимур поднимает мой телефон:
– Слушаю.
Голос его настолько холодный, что продирает дрожью.
– Тот, с кем ты будешь теперь говорить по этому номеру. Говори, что хотел.
Еле слышное борм…
– Уходи. Я разберусь без тебя, – Эвита смотрит своими чистыми, ангельскими глазами, и никогда не скажешь, какой дьяволенок скрывается за этими нежными озерами. Упертый дьяволенок.
– И с этим? – киваю на плоский живот, и Эва машинально прижимает руку …
– Уходи. Я разберусь без тебя, – Эвита смотрит своими чистыми, ангельскими глазами, и никогда не скажешь, какой дьяволенок скрывается за этими нежными озерами. Упертый дьяволенок.
– И с этим? – киваю на плоский живот, и Эва машинально прижимает руку …
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
Соседка, маленькая беленькая кошечка, в ярости превращающаяся в комок агрессивной энергии.
Ух, я бы ее усмирил! По-всякому… Много, очень много способов мое больное воображение плодило.
Знала ли она, где обычно бывает моя ладонь, когда она визжит, бес…
Соседка, маленькая беленькая кошечка, в ярости превращающаяся в комок агрессивной энергии.
Ух, я бы ее усмирил! По-всякому… Много, очень много способов мое больное воображение плодило.
Знала ли она, где обычно бывает моя ладонь, когда она визжит, бес…
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
Это была случайность. Я подумал, что она – ветреная бабенка, она подумала, что я – насильник… В какой-то степени мы с ней оба оказались… ПРАВЫ.
Я не могу перестать вспоминать нашу первую встречу, она – тоже. Вот только эмоции у нас разные. Она меня н…
Это была случайность. Я подумал, что она – ветреная бабенка, она подумала, что я – насильник… В какой-то степени мы с ней оба оказались… ПРАВЫ.
Я не могу перестать вспоминать нашу первую встречу, она – тоже. Вот только эмоции у нас разные. Она меня н…
Татка едет за моей спиной, прижимается ко мне тонким телом, обхватывает ногами. А я завожусь. Дико. Непотребно. До красных пятен перед глазами.
И не помогают мантры, которые раньше спасали.
Уже не спасают.
Уже год не спасают.
С того прошлого проклято…
Татка едет за моей спиной, прижимается ко мне тонким телом, обхватывает ногами. А я завожусь. Дико. Непотребно. До красных пятен перед глазами.
И не помогают мантры, которые раньше спасали.
Уже не спасают.
Уже год не спасают.
С того прошлого проклято…
– Данил… Вы что-то хотите мне еще сказать? – начала она, строго нахмурив брови, призвав на помощь весь свой преподавательский опыт.
Он – парень, обычный парень, избалованный, привыкший получать все, чего ему захочется. Любой каприз.
Сегодня его капри…
– Данил… Вы что-то хотите мне еще сказать? – начала она, строго нахмурив брови, призвав на помощь весь свой преподавательский опыт.
Он – парень, обычный парень, избалованный, привыкший получать все, чего ему захочется. Любой каприз.
Сегодня его капри…
Это Россия. Только здесь, наверно, возможно ночью встретить сидящего на лавочке во дворе обычной хрущевки мужчину с тюремными татуировками, пьющего из горла элитный виски с дешевой колой и заедающего все это дело швейцарским (теперь я в этом уже не с…
Это Россия. Только здесь, наверно, возможно ночью встретить сидящего на лавочке во дворе обычной хрущевки мужчину с тюремными татуировками, пьющего из горла элитный виски с дешевой колой и заедающего все это дело швейцарским (теперь я в этом уже не с…
– Смотри, он покраснел! Ага, рожа красная!
Кто-то из шутников оказывается рядом, подхватывает меня за подбородок, поднимает вверх, чтоб все смогли полюбоваться красными щеками.
– Смазливый, словно баба!
– Ага, он щас заплачет!
– Какого фига здесь заб…
– Смотри, он покраснел! Ага, рожа красная!
Кто-то из шутников оказывается рядом, подхватывает меня за подбородок, поднимает вверх, чтоб все смогли полюбоваться красными щеками.
– Смазливый, словно баба!
– Ага, он щас заплачет!
– Какого фига здесь заб…