Философия и медицина. Вечные темы и современные проблемы

Для большинства людей характерно, что в их осознании образ мира существует в неоформленном, неотрефлексированном виде. Врач же принадлежит к числу тех специалистов, которые не могут довольствоваться лишь спонтанно возникшим у них обобщенным образам мира. Более того, поскольку именно картина мира синтезирует в единое целое гуманитарную и естественнонаучную составляющие культуры относительно здоровья человека и принципов его лечения. И в этом смысле религиозно-философские взгляды Н. И. Пирогова знаменуют собой особую ценность. Несмотря на неразрывную связь ученого со свои временем, столь отличным от нашего, в нем нельзя не увидеть мыслителя, идеи которого актуальны и сегодня.

Величайшее предвидение российского ученого состоит в том, что он рассматривал человеческую мысль, сознание и жизнь в целом как явление планетарного происхождения. Его мировоззренческие взгляды являют собой мощный противовес эмансипации духа от Абсолюта – эмансипации, необходимо противополагающей дух также природе.

Жизнь подтвердила правоту Н. И. Пирогова, убедила нас в том, что, пока мы не поймем, что смыслом обладает не только человек, но и природа, что причина духовного кризиса современной цивилизации в утрате надындивидуальных ценностей мы не сможем справиться с многочисленными экологическими, медико-онтологическими проблемами, проблемами духовно-нравственной жизни людей. Время работает на идеи российского ученого. Так воздадим им должное!

2.3. Религия и проблемы медицины

Забота о человеческом здоровье – душевном и телесном – издревле является заботой любой влиятельной религии. Однако поддержание физического здоровья в отрыве от здоровья духовного не является безусловной ценностью. Так, Иисус Христос, проповедуя словом и делом, врачевал людей, заботясь не только об их теле, но и о душе, а в итоге – о целостном составе личности. По слову Самого Спасителя, он врачевал «всего человека» (Ин. 7: 23). Исцеления сопровождали проповедь Евангелия как знак власти Господа прощать грехи. Проницательное описание природы чудес Христовых представил С. Н. Булгаков30. По мнению философа, будучи Богочеловеком, Христос творил человеческим и божеским естеством. А это означает, что чудеса естественны, а не противоестественны и не сверхъестественны. В них выявляются возможности, заложенные в отношении человека к миру. Явление Христа как чудотворца было прежде всего выражено в силе и власти духовной, которые открывались и в слове, и в деле. Особой силой обладает молитва, как духовная причинность в мире, она обобщающим образом выражена Господом в словах Нагорной проповеди: «Просите, и дастся вам…» (Мф. 7). Есть и 2-я черта в чудотворении – это участие в чуде не только творящего, но и приемлющего. Условием его совершения является вера, ради которой совершаются чудеса: исцеление прокаженного, воскрешение дочери Иаира, исцеление бесноватого, слепого. Христос выступает как абсолютный врач, поскольку со вторым Его пришествием связано Воскрешение человечества.

Еще выразительнее случаи обратного характера, когда отсутствие веры является препятствием к совершению чуда или, по крайней мере, к его принятию. Такие случаи прямо засвидетельствованы в Евангелии: «И не мог совершить там никакого чуда; только на немногих больных возложив руки, исцелял их; и дивился неверию их» (Мф. 13: 58). Соответственно, чудеса являются раскрытием собственных сил и потенций мира, причем в этом раскрытии участвуют обе стороны: не только совершитель, но и принимающий. Даже в чуде воскресения Лазаря мы видим наличие этой черты, именно участие веры не самого умершего, но его сестер: «Марфа сказала Иисусу: “Господи! Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой; но теперь знаю, что, чего ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог”» (Ин. 11:21-22).

Каким способом совершаются чудеса? Большинство – просто словом, прямой духовной причинностью. Однако есть целый ряд чудес, когда Господь не ограничивается одним словом, но производит известные действия, которые являются как бы средством для совершения чуда (исцеление слепого описывается следующими чертами: «Он, взяв слепого за руку, вывел его вон из селения и, плюнув на глаза ему, и велел ему взглянуть. И он исцелился и стал видеть все ясно». (Мк. 8:23-25). Прикосновением Он исцелил ухо Малха (Лк. 22:51).

Библейское отношение к медицине наиболее полно выражено в книге Иисуса, сына Сирахова: «Почитай врача честью по надобности в нем; ибо Господь создал его, и от Вышняго врачевание… Господь создал врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими. Для того он и дал людям знание, чтобы прославляли Его в Чудных делах Его: ими он врачует человека и уничтожает болезнь его. Приготовляющий лекарства делает из них смесь, и занятия его не оканчиваются, и чрез его не оканчиваются, и чрез него бывает благо на лице земли. Сын мой! В болезни твоей не будь небрежен, но молись Господу, и Он исцелит тебя. Оставь греховную жизнь, и исправь руки твои, и от всякого греха очисти сердце… И дай место врачу, ибо и его создал Господь, и да не удаляется от тебя, ибо он нужен. В иное время и в их руках бывает успех. Ибо и они молятся Господу, чтобы Он помог им подать Больному облегчение и исцеление к продолжению жизни». (Сир. 38:1-2, 6-10, 12-14).

Православная церковь с неизменно высоким почтением относится к врачебной деятельности, в основе которой лежит служение любви, направленное на предотвращение и облегчение человеческих страданий. Исцеление поврежденного болезнью человеческого естества предстает как исполнение замысла Божия о человеке: «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух, и душа, и тело во всей целостности сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1 Фес. 5:23). Тело, свободное от порабощения греховными страстями и их следствию – болезням, должно служить душе, а душевные силы и способности, преображаясь благодатью Святого Духа, устремляться к конечной цели и предназначению человека – обожению. Согласно социальной концепции Русской православной церкви, «Всякое истинное врачевание призвано стать причастным этому чуду исцеления, совершаемому в Церкви Христовой»31.

Сталкиваясь с неизлечимыми недугами, православный христианин призван положиться на всеблагую волю Божию, помня, что смысл бытия не ограничивается земной жизнью, которая является приготовлением к вечности. Страдания есть следствие не только личных грехов, но также общей поврежденности и ограниченности человеческой природы, а потому должны переноситься с терпением и надеждою. Господь добровольно принимает страдания для спасения человеческого рода: «Ранами Его мы исцелились» (Ис. 53:5). Это означает, что Богу было угодно страдание сделать средством спасения и очищения, которое может быть действенным для каждого, кто переживает его со смирением и доверием к всеблагой воле Божией. По слову святого Иоанна Златоуста, «кто научился благодарить Бога за свои болезни, тот недалек от святости». Сказанное не означает, что врач или больной не должны прилагать сил для борьбы с недугом. Однако, когда человеческие средства исчерпаны, христианину надлежит вспомнить, что сила Божия совершается в человеческой немощи и что в самых глубинах страданий он способен встретиться с Христом, взявшим на Себя наши немощи и болезни (Ис. 53:4).

Обратимся к христианской интерпретации здорового тела, ведь только оно – тело-здоровое, тело-канон – может восприниматься в качестве всеобщей этической и врачебной нормы. Не претендуя на широкий охват, вычленим лишь некоторые ключевые положения библейского учения:

– о Благодати, решающим признаком которой является сама Жизнь;

– о содействии телесному и душевному здоровью ближнего как основном условии, необходимом для доказательства подлинной веры. «По тому узнают все, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35);

– о здоровом теле как фундаментальной ценности человека. «Лучше бедняк здоровый и крепкий, нежели богач с изможденным телом; здоровье, благосостояние здорового тела дороже всякого золота и крепкое тело лучше несметного богатства» (Сир. 30:14,15);

– о духовной природе телесного здоровья. «Светильник для тела есть око. Если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если око твое будет худо, то все тело твое будет темно» (Мтф. 6:22,23);

– о самоценности и функциональном единстве органов и частей тела. Различные органы тела находятся между собой и внешним миром в тесной связи, со-полагаются друг с другом и рас-полагаются друг в друге, и эта взаимосвязь не может быть поставлена под сомнение, ибо форма человеческого тела пред-дана Богом. «Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. Не может глаз сказать руке: ты не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее. Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» (1 Крф. 12:18-26);

В Ветхом Завете тело и плоть обозначены одним словом «басар», в греческом же тексте Нового Завета для этих понятий есть два слова: тело (греческий текст) (лат. Corpus) и плоть (греческий текст), то есть примерно то, что теперь в гистологии называется «тканью» и представляет собой нижестоящее понятие – структурную организацию тела. Тело есть совокупность слаженно действующих органов, состоящих из (греческий текст) ткани. Иов Многострадальный, сетуя, напоминает Богу: «Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня, и в прах обращаешь меня… кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня» (Иов. 10:9,11). Плоть вышла из рук Божиих как бы из рук ткача, и Псалмопевец славит Бога: «Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен» (Пс. 138:13,14). Тем самым плоть достойна и нашего восхищения, ибо она была воспринята Сыном Божиим: «Слово стало плотию» (Ин. 1:14). Плоть способна преображаться Духом Божиим. Даже апостол Павел, который в термин «плоть» вносит некоторую смысловую двойственность, говорит: «Никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь; потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» (Еф. 5:29-30).

В Послании к евреям (2:14) апостол Павел еще больше утверждает достоинство плоти: «Как дети причастны плоти и крови, то и Он (Иисус,) так же воспринял оные, дабы смертью лишить силы, имеющего державу смерти, то есть диавола». Поэтому и в молитвах, связанных с Причащением (до и после него), встречаются не только выражения «тело» Христово, но и «плоть». Например, в молитве перед Святым Причащением святитель Василий Великий обращается к Иисусу Христу: «Безначальнаго Отца соприсносущный Сыне и собезначальный, премногия ради благости, в последние дни в плоть оболкийся…». Или же в благодарственной молитве святого Симеона Метафраста говорится: «Давый мне пищу плоть Твою волею… паче же пройди во уды моя, во вся составы, во утробу, в сердце… составы утверди с костьми вкупе. Чувств просвети простую пятерицу».

Плоть представляется составной частью нашего телесного существа, когда человек здоров. Об этом говорят в контексте такие библейские выражения, как «плоть и кровь», «кость и плоть», «сердце и плоть». А в болезненном состоянии человека слово «плоть» может обозначать все тело, как например у царя Давида: «Чресла мои полны воспалениями, и нет целого места в плоти моей» (Пс. 37:8); или у апостола Павла, когда он жалуется на «пакостника плоти», пишет к Галатам: «Хотя я в немощи плоти благовествовал вам в первый раз, но вы не презрели искушения моего в плоти моей и не возгнушались им, а приняли меня…» (Гал. 4:14). Когда же апостол Павел в Послании к коринфянам о духовном человеке противопоставляет его человеку плотскому, то здесь дуализм не антропологический, а нравственный. Сказать, что человек плотский, значит, характеризовать его с той стороны его земного, телесного, внешнего аспекта, которая дает ему возможность выражать себя только (или преимущественно) посредством этой плоти.

Наше тело, по Библии, не является простой совокупностью плоти и костей, плоти и крови, которой обладает человек во время своего земного существования. Тело не только объединяет все члены, его составляющие, – оно выражает личность в ее главных состояниях. Существование души после смерти даже в Царствии Божием не является полноценным состоянием личности. Поэтому тело должно воскреснуть, как Сам Господь, ибо, по слову Апостола, «тела ваши суть члены Христовы» и «храм живущего в вас Святого Духа» (1 Кор. 6:15,19).

В ветхозаветном понимании тело достойно того же уважения, что и плоть, потому что и то, и другое выражает человека во всей его совокупности. Новый Завет более подчеркивает достоинство тела. Тогда как плоть возвращается в землю, тело посвящено Господу. Своего высшего достоинства тело не достигает на земле: «Иисус Христос уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его» (Флп. 3:1), станет «телом духовным» по образу небесного Адама (1 Кор. 15:44,49).

Относительно соотношения духа, души и тела, согласно Священному Писанию, душа – это символ жизни, но не ее источник; источник жизни – Бог, действующий посредством своего Духа. Из этого вытекает христианское понимание смерти, согласно которому смерть бывает двоякая: телесная и духовная. Телесная состоит в том, что тело лишается души, которая оживляла его, а духовная смерть в том, что душа лишается благодати Божией, которая оживляла ее высшей духовной жизнью. Душа умирает не так как тело. Тело разрушается; а душа, когда умирает грехом, лишается духовного света, но не разрушается, не уничтожается, а остается в состоянии мрака, скорби и страдания32.

Очевидно, особую актуальность для нас представляет позиция Русской православной церкви к проблемам, порожденным бурным развитием биомедицинских технологий. Согласно церкви, попытки людей поставить себя на место Бога, по своему произволу изменяя Его творение, могут принести человечеству новые тяготы и страдания. Развитие биомедицинских технологий значительно опережает осмысление возможных духовно-нравственных и социальных последствий их бесконтрольного применения, что не может не вызывать у церкви глубокой озабоченности. Церковь исходит из основанных на Божественном Откровении представлений о жизни как бесценном даре Божием, о неотъемлемой свободе и богоподобном достоинстве человеческой личности.

С древнейших времен церковь рассматривает намеренное прерывание беременности (аборт) как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству. В основе такой оценки лежит убежденность в том, что зарождение человеческого существа является даром Божиим, поэтому с момента зачатия всякое посягательство на жизнь будущей человеческой жизнью преступно. «Я образовал тебя во чреве… и прежде нежели ты вышел из утробы, Я осветил тебя» (Иер. 1:5-6). «Не убивай ребенка, причиняя выкидыш», – это повеление помещено среди важнейших заповедей Божиих в «Учении двенадцати апостолов», одном из древнейших памятников христианской письменности. «Женщина, учинившая выкидыш, есть убийца, и даст ответ перед Богом. Ибо… зародыш в утробе есть живое существо, о коем печется Господь», – писал апологет – писал Афинагор. «Умышленно погубившая зачатый в утробе плод подлежит осуждению смертоубийства… – сказано во 2-м правиле святителя Василия Великого, включенного в Книгу правил православной церкви и подтвержденных 91-м правилом VI Вселенского собора. При этом святой Василий уточняет, что тяжесть вины не зависит от срока беременности: «У нас нет различия плода образовавшегося и еще не образованного». Святитель Иоанн Златоуст называл делающих аборт «худшими, нежели убийцы».

Широкое распространение и оправдание абортов в современном обществе церковь рассматривает как угрозу будущему человечества и явный признак моральной деградации. Церковь также неизменно почитает свои долгом выступать в защиту наиболее уязвимых и зависимых человеческих существ, коими являются нерожденные дети. Не отвергая женщин, совершивших аборт, церковь призывает их к покаянию и к преодолению пагубных последствий греха через молитву. В случаях, когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение. Согласно церкви, врач должен проявлять максимальную ответственность за постановку диагноза, могущего подтолкнуть женщину к прерыванию беременности; при этом верующий медик должен тщательно сопоставлять медицинские показания и веления христианской совести.

С развитием биомедицинских технологий связано также распространение идеологии так называемых репродуктивных прав. Данная система взглядов предполагает приоритет половой и социальной реализации личности над заботой о будущем ребенка, о духовном и физическом здоровье общества, о его нравственной устойчивости. Соответственно пути к деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни, церковь не может считать нравственно оправданными. Если муж или жена неспособны к зачатию ребенка, а терапевтические и хирургические методы лечения бесплодия не помогают супругам, им следует со смирением принять свое бесчадие как особое жизненное призвание. Пастырские рекомендации в подобных случаях должны учитывать возможность усыновления ребенка по обоюдному согласию супругов. Согласно официальной Русской православной церкви, к допустимым средствам медицинской помощи может быть отнесено искусственное оплодотворение половыми клетками мужа, поскольку оно не нарушает целостности брачного союза, не отличается принципиальным образом от естественного зачатия и происходит в контексте супружеских отношений. Манипуляции же, связанные с донорством половых клеток, нарушают исключительность брачных отношений, допуская вторжение в них третьей стороны. Кроме того, такая практика поощряет безответственное отцовство и материнство, заведомо освобожденных от обязательств по отношению к тем, кто является «плотью от плоти» анонимных доноров. Использование донорского материала подрывает основы семейных взаимосвязей, поскольку предполагает наличие у ребенка, помимо «социальных», еще и так называемых биологических родителей. «Суррогатное материнство», то есть вынашивание оплодотворенной яйцеклетки женщиной, которая после родов возвращает ребенка «заказчикам», противоестественно и морально недопустимо даже в тех случаях, когда осуществляется на некоммерческой основе. Эта методика предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности.

Нравственно недопустимыми, согласно канонам православной церкви, являются также все разновидности экстракорпорального (вне-телесного) оплодотворения, предполагающие заготовление, консервацию и намеренное разрушение «избыточных» эмбрионов.

Оплодотворение одиноких женщин с использованием донорских половых клеток или реализация «репродуктивных прав» одиноких мужчин, а также лиц с так называемой нестандартной ориентацией, лишает будущего ребенка права иметь мать и отца. Согласно позиции православной церкви, употребление репродуктивных методов вне контекста благословенной Богом семьи становится формой богоборчества, осуществляемого под прикрытием защиты автономии человека и превратно понимаемой свободы личности.

Привлекая внимание людей к нравственным причинам недугов, церковь вместе с тем приветствует усилия медиков, направленные на врачевание наследственных болезней. Однако целью генетического вмешательства не должно быть искусственное «усовершенствование» человеческого рода и вторжение в Божий план о человеке.

Оставаясь верной соблюдению заповеди Божией «не убивай» (Исх. 20:13), Священное Писание и церковь не может признать нравственно приемлемой эвтаназию. Учение церкви недвусмысленно осуждают гомосексуальные связи, усматривая в них искажение богоданной природы человека. «Если кто ляжет с мужчиной, как с женщиной, то оба они сделали мерзость» (Лев. 20:13). Библия повествует о тяжком наказании, которому Бог подверг жителей Содома (Быт. 19:1-29), по толкованию святых отцов, именно за грех мужеложства.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Мифология и сознание современного человека. Лекция Александра Пятигорского. 21 февраля 2012 г. // http://polit.ru/article/2006/03/02/pjatigorsky/ (дата обращения: 21.02. 2013).

2

Фуко М. Археология знания. – Киев: Ника-Центр, 1996. С.51.

3

Интервью М. Хайдеггера в журнале «Экспресс» // Логос. Философско-литературный журнал, № 1. – М.: Гнозис, 1991. С. 47.

4

А. К. Секацкий. Метафармакология // Еженедельник «Час Пик», № 18, 1999.

5

«Эта «седая древность», – писал Ф. Энгельс, – при всех обстоятельствах останется для всех будущих поколений необычайно интересной эпохой, потому что она образует основу всего позднейшего более высокого развития, потому что она имеет своим исходным пунктом выделение человека из животного царства, а своим содержанием – преодоление таких трудностей, которые никогда уже не встретятся будущим ассоциированным людям». Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К. и Энгельс Ф. 2-е изд. Собр. Соч. Т. 20. С. 118.

6

Марчукова С. М. Медицина в зеркале истории. – М.: Европейский Дом, 2003. С. 124–126.

7

Гомер. Илиада. – Л.: Наука, 1990. .

8

Основная причина выбора символики змеи, обвивающей посох Эскулапа, заключается в ежегодной смене кожи у змеи, что означает омоложение. Змеи (эскулаповы змеи) были священными животными в античных лечебницах, которые устраивались в основном на целебных источниках. Согласно преданию, Зевс поместил Асклепия вместе со змеей на небо в виде созвездия Ophiuchos (Змееносец). Традиция утверждает, что во время опустошительной эпидемии, которая внезапно обрушилась на Древний Рим, римляне якобы привели в свой огород из греческого Эпидауроса огромную змею, после чего эпидемия сразу прекратилась.

9

Основная причина выбора символики змеи, обвивающей посох Эскулапа, заключается в ежегодной смене кожи у змеи, что означает омоложение. Змеи (эскулаповы змеи) были священными животными в античных лечебницах, которые устраивались в основном на целебных источниках. Согласно преданию, Зевс поместил Асклепия вместе со змеей на небо в виде созвездия Ophiuchos (Змееносец). Традиция утверждает, что во время опустошительной эпидемии, которая внезапно обрушилась на Древний Рим, римляне якобы привели в свой огород из греческого Эпидауроса огромную змею, после чего эпидемия сразу прекратилась.

10

Павлова О. И. Амон Фиванский. Ранняя история культа (V–XVII династии). – М.: Феникс, 1984. С. 73–75.

11

Петров Б. История медицины. Том 1. М.: Государственное издательство медицинской литературы, 1954. С. 128–132.

12

Овчаренко В. И. Мифология. – М.: Клиническая психология, 2001. С. 137–139.

13

Мифы народов мира. М.: Миф, 1991–1992. С. 372–374.

14

Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М.: Миф и литература древности, 2001. С. 92–94.

15

Демичев А. В. Дискурсы смерти: Введение в философскую танатологию. СПб.: ИНАПРЕСС, 1997. С. 103–104.

16

Богданова Л. А., Криничанский А. В. Толковый словарь медицинских терминов. М.: Феникс, 2001. С. 43–46.

17

Пирогов Н. И. Вопросы жизни. Дневник старого врача. М.: Книжный Клуб Книговек, 2011. С. 322.

18

Энциклопедический словарь под редакцией Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. СПб., 1897. С. 424.

19

Кьеркегор С. Страх и трепет. М.: Изд-во «Республика», 1993. С. 54, 55.

20

Толстой Л. Н. Круг чтения. М.: Изд-во политической литературы. 1992. Т. 2. С. 28.

21

Ангелус Силезиус. Паломник херувима. Херувимский странник. – СПб: Наука, 1999.

22

Франк С. Л. Пирогов как религиозный мыслитель // Путь. 1932. № 32. С. 73.

23

Пирогов Н. И. Вопросы жизни. Дневник старого врача. М.: Книжный Клуб Книговек, 2011.