Роза чёрного рыцаря

Кармина передёрнула плечами и вернулась к работе:

– Так куда мы летим?

– На Остров Королевы драконов, – с напускным спокойствием ответила Амели. – Мистер Даррел, наш наниматель, дружил с моим отцом, и они там бывали. Один раз, правда, но я и старпом помним дорогу, и карта сохранилась.

Амели вытащила из кармашка на поясе ключ и отперла сейф – им служила ниша в стене рубки, закрытая металлической дверцей с замком. Капитан Розье говорил, что от команды прятать нечего; коли не доверяешь людям, так гони их в шею, а не городи тайники. А заперто было лишь для сохранности и защиты от пернатого вредителя.

– В целом без приглашения на Остров Королевы не попасть, тем более людям: вокруг него сильные магические завихрения, из-за которых все посторонние сбиваются с пути, а кто не сбивается – попадает в бурю или на скалы, – сказала Амели расстилая карту. – «Северный ветер» – единственный дирижабль из всего воздушного транспортного флота, который бывал на острове.

Капелька гордости за то, что хоть где-то они впереди всех.

– Вот, посмотри, это маршрут до островов. В путевом листе указано, что мистер Даррел отправляется за сахаром, но… – Амели постучала ногтем по одинокому безымянному острову неподалёку от Гавайев. – Этого клочка суши нет на остальных картах. Это Остров Королевы.

– И как же нам пройти эти завихрения? У нас нет мага в команде, – Кармина вопросительно уставилась на капитана. – Учитывая нашу парусность, может быть совсем не просто.

Каждый рейс был испытанием и для метеоролога: от капризов погоды и её быстрых перерасчётов в случае чего зависела карьера на этом судне. Но Кармина искренне любила своё дело, пусть над расчётами многие смеялись и продолжали верить наслюнявленному пальцу.

– У этого манерного дракона… – Амели запнулась, поморщилась: – Гэбриэла, есть некий амулет, который может взаимодействовать с нашими приборами. Отцу давали другой, я не знаю, как они работают.

Она достала всё из той же сумочки небольшой продолговатый розовый камень цилиндрической формы: Льюис уже вручил ей непонятную вещь. Повертела в руках, показывая Кармине, и убрала обратно.

– Так что у нас с погодой?

– Небольшой шторм возможен на подлёте к Гонолулу, но ничего серьёзного быть не должно. Тем более, мы, получается, обогнём острова, – пожала плечами метеоролог и вздохнула. – Откровенно говоря, Амели, зря ты отклонила предложение о покупке «Северного ветра» тем коллекционером. Он давал очень много: небольшой кредит сверху, и можно было взять дирижабль новой модели, как стоят сейчас в порту.

Это была их тайна. Разговор с человеком, который хотел купить старый тяжёлый дирижабль, так и не состоялся, лишь переписка. Амели даже обиделась на предложение: этот корабль – её дом, она никому его не отдаст. Пусть у него скорость маленькая из-за того, что между гондолой и оболочкой баллонов открытое всем ветрам пространство, из-за чего парусность выше, а манёвренность ниже, пусть верхняя палуба на большой высоте превращается в каток и выйти на неё невозможно… Пусть.

Однако она понимала Кармину, да и команда с завистью поглядывала на новые красивые суда. Возможно, однажды «Северный ветер» совсем устареет, но не сейчас.

Амели это утро казалось бесконечным. Столько событий произошло, а они даже трап не убрали. И Жаркое не вернулся. По крайней мере, не было слышно его словечек. Пришло время сообщить команде, куда они летят.

Для быстрого обмена информацией между палубами тянулась сложная система труб. В одном конце кричали, в другом принимали приказ. Длинные слова теряли по дороге свои звуки и превращались чёрте во что, поэтому о расшаркивании речи не шло вовсе. Амели просто рявкнула: «Кирк! Ап!», что означало прямой приказ старпому подняться в рубку. Второй конец этой переговорной трубы выходил в машинное отделение, поскольку старпом обычно находился либо в самой рубке вместе с капитаном, либо в моторном отсеке, соединённом с трюмом.

Кармина занялась своими картами, начала что-то чертить и, кажется, успокоилась. Амели мельком подумала, что надо бы спросить, почему она возвращается на судно позднее всех, но эту мысль бесцеремонно вытеснил образ молчаливого пассажира. Доминик Джонс будто снова стоял перед ней, прожигая своими тёмными глазами. Интересно, что такое он делает с драконами? Амели хотела бы расспросить. Хорошо бы у него имелась коллекция их зубов. Возможно клык её деда. Было бы расчудесно!

– Кэп? – Появление старпома рассеяло мстительные мечты.

– Мы готовы отшвартоваться?

– Груз и продукты в трюме. Моторный отсек готов. Теперь можно узнать, куда мы направляемся?

– Помните Остров Королевы, мистер Кирк?

Старпом открыл рот, тут же со стуком его захлопнул и побагровел:

– Я знал. Мозоли на моей заднице заныли, стоило мистеру Даррелу ступить на борт. Капитан Розье, – процедил он, – в прошлый раз едва провёл судно к проклятому острову. Это очень опасный рейс.

– Знаю, я присутствовала при этом, – холодно ответила Амели. – Поскольку капитан Розье теперь я, аванс за рейс принят и даже потрачен на нужды судна и экипажа, то мы не можем отказаться.

Два главных человека на корабле злобно сверлили друг друга взглядами. Наконец, Амели вздохнула:

– Мистер Кирк, я бы не взяла этот рейс, но мистер Даррел до последнего скрывал пункт назначения. И я рассчитываю на профессионализм команды, на борту нет истеричных баб. Так ведь? Вы их не встречали?

– Не встречал, – почти плюнул под ноги всё ещё багровый старпом. – Пойду предупрежу людей, что рейс не простой.

– Мистер Кирк, причальная команда ждёт нашего взлёта. По последним сводкам в обед ожидается боковой ветер. Нужно успеть до него, – Кармина, ничуть не смущённая сценой между капитаном и старпомом, деловито складывала свои бумаги.

– Выходим в рейс, мистер Кирк, – приказала Амелии.

Он шагнул к ней ближе, почти впритык и шепнул, чтобы больше никто не услышал:

– Я обещал твоему отцу помогать и присматривать за тобой, девочка. Только не думай, что ты тут умнее всех, и угробить команду я тебе не дам. – Он отступил и добавил громче: – Понял, капитан. Распоряжусь.

Старпом приподнял свою неизменную кепку с маленьким козырьком и вышел.

Ситуация с командой может ухудшиться, подумала Амели. Кирк постоянно недоволен, хотя на открытый конфликт не шёл. Амели полжизни провела на этом дирижабле, общалась с командой, знала, у кого какой характер, слушала их разговоры, подмечала для себя детали о каждом – так учил отец. Иногда члены экипажа менялись: одни уходили на пенсию, кто-то на другое судно, и приходилось изучать новеньких. Кирк занял место предыдущего старпома семь лет назад. Он был смелым, решительным и метил выше – в идеале хотел стать главным. А тут так некстати дочь капитана: совсем не нежная барышня, знающая дирижабль до последней заклёпки. Единственное, в моторах не сильно разбиралась, зато обладала чуйкой и характером. Кирк затаился. Такие, как он, не плохие люди, просто хотят получить от жизни больше, взять где возможно. Как на члена команды она могла на него положиться с уверенностью, а вот как на человека… Тут подход нужен, соблюдение давления, как в баллонах: где мало добавить, где много – стравить. Если её сместят с должности, податься будет некуда – она больше ничего не умеет. Служить на чужом дирижабле? Такого позора она не вынесет. Накопить на новый? Это что-то сказочное. Удачно выйти замуж? У неё нет семьи, которую можно показать и гордиться. Её истинную родню лучше не встречать. И наследство, которое за ней могли бы дать, не принесёт ничего хорошего.

На самом деле Амели была богата, но за это состояние, решись она вернуться в отчий дом, пришлось бы расплатиться кровью. В перспективе – лишь организация, которая пристроила к ним Кармину. Остаётся надеяться на то, что команда помнит её навыки – а их нельзя оспорить, – и тот шторм, из которого они все вышли живыми благодаря её чутью и уверенности.

Амели покинула рубку и вышла на верхнюю палубу.

Судно готовили к взлёту: выгрузили балластные мешки, затем отвязали от причала. Свисающие фалы команда втянет на борт после взлёта, они нужны для корректировки, в случае порыва ветра. Нет ничего более неуправляемого, чем дирижабль над взлётным полем, когда его может снести в сторону – и только ветер знает, какая это сторона. Причальная команда махнула красным флагом, что означало одобрение взлёта, и «Северный ветер» начал неторопливо подниматься.

Амели посмотрела вниз на удаляющуюся землю и почувствовала облегчение. Сверху все проблемы и страхи всегда кажутся крохотными, как человеческие фигурки в порту. Она почти бежала в рубку, не сдерживая радостной улыбки. Прощайте тревога и ночные кошмары! На высоте и в полёте у вас нет власти.

Как назло, пассажиры намерились выйти подышать воздухом и заняли всю узкую лестницу со второй на первую палубу.

– При наборе высоты покидать помещения запрещено, – отчеканила Амели, нетерпеливым жестом велев гостям освободить проход.

Толстяк отступил без вопросов, как и его командир.

– Почему это? – иронично вздёрнул бровь Себастьян.

– Потому что если вы тот, за кого себя выдаёте, то крылья вам от природы не положены.

– Подвинься, Себ, – спокойно приказал мистер Джонс и слегка кивнул Амели. – Капитан торопится.

Амели поспешила мимо них в рубку. Между лопаток противно сверлил взгляд, и она точно знала, кому из четвёрки он принадлежит.

Глава 6. Дракон не в своей тарелке

Кофе помог – чешуя постепенно исчезла, когти втянулись. Некоторое время Гэбриэл смотрел на дно чашечки, словно надеялся найти в кофейной гуще ответы на какие-то вопросы, потом закрыл лицо ладонями и глубоко вздохнул.

– Прошу прощения, джентльмены, – проговорил он едва слышно. – Я… Был уверен, что смогу лучше себя контролировать.

Прежде чем начать задавать вопросы, Ник предупредительно взглянул на Льюиса – сейчас ему не нужны были посторонние комментарии. Потом тоже пригубил кофе и потянулся за круассаном.

– И что помешало? – уточнил он, разламывая булочку пополам, чтобы добраться до начинки. Похоже, здешняя повариха имела представление не только об ирландской кухне.

Гэбриэл снова вздохнул, опустил руки и попытался улыбнуться.

– Я выглядел полным идиотом, – проговорил он. – Нужно будет извиниться. Я уже летал на дирижаблях после того, как… Но к этому, – он скривился, – готов не был.

Дракон явно чувствовал себя виноватым, отмалчиваться или врать не пытался. Про пиратов, напавших на пассажирский дирижабль пять лет назад, он рассказал подробнее, хотя избегал подчёркивать свою героическую роль в сражении. Нику показалось, что победа Гэбриэла вовсе не радует – переживания, что он едва не погиб сам и подверг опасности брата, были куда сильнее. Первое превращение всегда оставляет в душе дракона сильный след, но десятилетний Уильям, к счастью, вышел из этого приключения без серьёзных травм.

– Погодите, – Ник сдвинул брови. – Первое превращение? Пять лет назад? Но драконы…

– Меня воспитывали как человека, – несколько резко отозвался Гэбриэл. – Я вообще не знал, что… Неважно. Но превращаться в двадцать пять куда сложнее, чем десять. Лорду Элессару пришлось работать со мной почти год, прежде чем я смог хотя бы смотреть на дирижабли.

– Он отлично разбирается в этой теме, – хмыкнул Льюис. – Но некоторые упрямцы… Ладно-ладно, молчу.

– Тогда в чём проблема сейчас? – уточнил Ник. – Духи мисс Росси?

На лице Гэбриэла мелькнула гримаса отвращения, но он быстро взял себя в руки.

– Это не просто духи. Это… – Дракон пошевелил губами, подбирая слова. – Действительно в некотором роде метка. Как у кошек, знаете?

Себастьян невежливо хрюкнул и зажал рот ладонью. Ник контролировал себя лучше, но образ дракона, по-кошачьи метящего территорию, отогнать удалось не сразу.

Гэбриэл реакции собеседников не заметил – или хорошо сделал вид.

– Разница в том, – продолжал он, – что у кошек в наличии только феромоны, а драконы используют магию. Большинство меток считывается на подсознательном уровне, это как вежливое предупреждение – ты просто знаешь, кто хозяин вещи, или чей это дом. Здесь же… – Он снова скривился. – Ощущение, что в любой момент из-за угла может выскочить неадекватный дракон и напасть. Это агрессия в чистом виде.

Ещё один глубокий вдох, пауза. Ник не торопил, но слушал внимательно, понимая, что такую информацию от кого попало не услышишь, да и сейчас им, можно сказать, повезло. Духи мисс Росси содержали сильный, сложный феромон, которым драконы древности метили разве что сокровищницы, и для чуткого носа это послание выглядело как «Не подходи, убью!» Такие сильные метки позволяли драконам охранять свою территорию, не вступая в прямой конфликт с сородичами, что сводило к минимуму возможность получить травму или погибнуть в бою. Драконов и в древние времена было слишком мало, и большинство из них разумно старалось обходить запретные территории.

Духи мисс Росси содержали особо концентрированный запах, и дополнительные ароматизаторы усиливали эффект. Драконы, пожалуй, действительно не стали бы приближаться к женщине с подобной благоухающей вуалью, да и особо чуткие люди считали бы угрозу и даже не задумались, почему эта дама кажется настолько неприятной. Однако ставить подобные метки в густонаселённом городе считалось невежливым.

– У меня, к сожалению, очень тонкое чутьё, – признался Гэбриэл. – Даже лорд Элессар отмечал… Проблема в том, что настолько агрессивные запахи выбивают меня из равновесия – что вы и имели неудовольствие наблюдать. Пожалуй, стоит попросить прощения у капитана и передать извинения мисс Росси. Вряд ли мне стоит с нею встречаться.

Ник отметил оговорку про особенное чутьё – возможно, пригодится, – и предположил:

– Видимо, тот дракон очень дорожит своей подругой.

Гэбриэл передёрнул плечами и потянулся за кофейником.

– Метить человека, как будто вещь, которой можно распоряжаться по своему усмотрению… Отвратительно. Мисс Росси, мне думается, этого не осознаёт. Большинство драконов этот запах, конечно, отпугнёт – зато оставшиеся начнут задавать неприятные вопросы. Не говоря о том, что ей однажды может попасться автор этих духов. Хотя вполне вероятно, что она с ним и так знакома, я не очень-то верю её словам про подругу.

Повисла тишина. Ник мысленно поставил себе пометку узнать о мисс Росси побольше. Это не касалось его расследования, но дополнительная информация о драконах и их повадках всегда кстати.

– Вряд ли на этом дирижабле ей приходится часто сталкиваться с драконами, – проговорил он вслух. – Помните, что сказала капитан – за пятнадцать лет вы первый.

Гэбриэл издал скептический смешок и впервые за время разговора поглядел Нику в глаза.

– Я понимаю, что есть лишь моё слово против капитанского, а вы едва знаете нас обоих. Однако с учётом вашего расследования… Думаю, вам стоит быть в курсе. – Он сделал паузу и с расстановкой проговорил: – На этом дирижабле я чувствую запахи троих драконов.

Взгляды скрестились на Льюисе. Тот хмыкнул и покачал головой.

– Это не моя тайна, джентльмены, – проговорил он. – Я могу вас заверить, что ни один человек на этом дирижабле не представляет для вас опасности. Я знаком Амели уже пятнадцать лет, а до этого дружил с её отцом, и кое с кем из команды тоже неплохо знаком. Это надёжные люди, поверьте, и они никак не связаны с… Сами знаете, с кем.

Верить слову человека с прозвищем Прохвост не стоило по определению. Ник был уверен, что подставлять их Льюис не стал бы точно, но собственное профессиональное любопытство не желало сидеть смирно, когда рядом маячит нераскрытая тайна. В конце концов, от того, что они просто пообщаются с экипажем, вреда никому не будет, верно?

И ведь ему действительно интересно.

***

Гэбриэл ушёл в каюту отдыхать и медитировать, пообещав, что подобных инцидентов больше не будет. Ник отнёсся к его словам скептически, слишком уж легко дракон покрывался чешуёй и отращивал когти. Впрочем, пусть посидит взаперти, всем будет спокойнее.

На всякий случай Льюиса попросили сходить в рубку, объяснить ситуацию капитану и принести необходимые извинения. Ник, пользуясь его отсутствием, раздал указания команде – возможно, здешние тайны и не касались расследования, но не хотелось столкнуться с очередным неприятным сюрпризом прямо над Тихим океаном. До Острова Королевы им лететь ещё больше суток, а потом ещё возвращаться, и стоило изучить обстановку и настроения.

Барни отправился выражать искреннее восхищение здешней поварихе – о кулинарии он мог разговаривать долго, страстно и почти с тем же знанием дела, с каким говорил о типах взрывчатки. Себастьяна Ник сперва хотел подослать к Кармине, но, столкнувшись на лестнице с капитаном, передумал – взгляд Амели говорил о том, что она вовсе не против того, чтобы отправить неприятного пассажира в вольный полёт. Стоило предположить, что и подруга капитана разделяет её мнение, а потому к ней отправили Грега – тот и сам заинтересовался необычными духами и надеялся получить капельку для экспертизы. Второй за неделю случай вещества, странно влияющего на драконов, мог быть всего лишь совпадением – но информация лишней не будет.

В итоге Себастьяна Ник отправил общаться с матросами, а сам поймал выходящего из рубки Льюиса.

– Сэр?

– Всё нормально, – отмахнулся тот. – Девочки действительно терпеть не могут драконов – в целом вряд ли можно их за это винить. Но Гэбриэл – довольно смирный парень, дай ему интересную книжку – так и просидит в каюте до самого выхода. Я объяснил про духи, мисс Росси любезно согласилась пару дней попользоваться другими – при условии, что вероятность встреч сведётся к минимуму.

Ник кивнул, но с места не сдвинулся, продолжая перегораживать узкий коридор. Мрачный взгляд исподлобья и существенная разница в росте сделали своё дело – Даррел сперва попытался выпрямиться и расправить плечи, потом осознал бесполезность усилий и раздражённо вздохнул.

– Всё так же любишь совать нос в чужие дела, а?

– Я отвечаю за безопасность моих людей, а сейчас она зависит от капитана. Хочу убедиться, что нас не ждёт очередной неприятный сюрприз.

Льюис наставительно поднял палец:

– Доверие, мальчик мой…

– Вы знали о проблемах мистера Джефферсона с дирижаблями. Стоять рядом с драконом на грани превращения в замкнутом помещении – не самый приятный опыт. Что, если мы успели бы подняться – а он столкнулся с мисс Росси один на один?

– «Если», – передразнил Льюис. – Не выдумывай несуществующих проблем, ты не истеричная барышня.

– Именно. Поэтому мне нужны факты. Три дракона? Я допустил бы, что он ошибается – но ведь вы ни капли не удивились.

Ответом ему был ещё один тяжкий вздох. Льюис поднял глаза к потолку, пошевелил губами, потом фыркнул, словно сердитая скаковая лошадь, и огляделся, убеждаясь в отсутствии лишних ушей.

– Амели… – он поморщился и поманил пальцем, вынуждая Ника наклониться ближе. – Ты ведь знаешь, кто такой Сергей Змиев.

Имя Льюис произнёс с сильным акцентом, но Нику оно действительно было прекрасно знакомо. Богатый русский эмигрант, сталелитейный бизнес, железная дорога, какие-то шахты…

Его бывший помещик.

Трёхголовый дракон.

Но ведь это значит, что эта девушка… Проклятье, как он мог её не узнать?!

Льюис, наблюдавший за его лицом, кивнул.

– В девочке тогда проявилась его кровь, – проговорил он негромко. – Змиев обрадовался, поставил метку. Очень, знаешь ли, хотел внуков-драконов. Но она не перенесла бы, кхм, замужества.

Ник заставил себя расслабить пальцы: от нахлынувших воспоминаний кулаки норовили сжаться сами собой.

– Замужества? – очень тихо переспросил он. – Ей было десять лет!

Льюис нервно огляделся.

– Именно поэтому, – с нажимом проговорил он, – лорд Элессар тогда по моей просьбе осмотрел девочку и замаскировал метку. У Гэбриэла действительно исключительно тонкое чутьё, но никто другой не сумеет определить в ней потенциальную невесту. Я ответил на твой вопрос?

Ник помотал головой, отгоняя злость и вызвавшие её воспоминания, и пересчитал драконов. Значит, неизвестный автор духов – раз, упомянутый Льюисом лорд Элессар – два, и три – сама Амели, в которой проявилась кровь деда…

– Она ведь не помнит меня, верно?

– И я бы на твоём месте не напоминал, – кивнул Льюис. – Ей слегка приглушили память – чтобы сохранить секреты, всё же ребёнок, мало ли, но Анри говорил, что первое время ей часто снились кошмары.. – Он немного помолчал, потом хитро сощурился: – Если она тебя заинтересовала, ты вполне можешь познакомиться с ней заново, узнать, так сказать, поближе… Она весьма милая девочка.

Льюис многозначительно подмигнул, и Ник ощутил укол недовольства. Нет уж, ему хватило в своё время одной весьма милой девочки, чтобы приобрести привычку обходить всех прочих по широкой дуге.

– Мне важнее, чтобы она была хорошим капитаном. Насколько я знаю, дорога к Острову Королевы непростая, не хотелось бы закончить свои дни на дне моря.

Улыбка Даррела в полумраке коридора показалась ему уверенной и – самую чуточку, – гордой.

– Она – истинная дочь Анри Розье, – произнёс он. – Если она не сумеет доставить нас до места, я съем свою шляпу. А теперь дай пройти, в конце концов!

Ник, не скрываясь, хмыкнул, но посторонился. Если Амели не справится с задачей, шляпу Даррела смогут съесть разве что морские твари – как и его самого.

Но говорить об этом Ник не стал.

***

Собранные командой сведения оказались интересными.

Повариха Молли о «своей девочке» говорила много, подробно, с удовольствием – но малоинформативно. Теперь Ник знал, какие булочки Амели предпочитает на завтрак, в кого она влюбилась в пятнадцать лет и как этот кто-то огрёб от поварихи половником, однако о профессиональных качествах капитана Барни почти ничего не узнал.

С другой стороны, Молли как никто разбиралась в отношениях между членами экипажа – выяснилось, что не все рады назначению девчонки, а двое и вовсе покинули «Северный ветер» в ближайшем порту, как только узнали, кто теперь будет ими командовать.

Таких упёртых, не желающих признавать, что женщина может быть капитаном, за полгода встретилось немало. Клиенты, потенциальные работники, другие капитаны… Амели не жаловалась, но Молли прекрасно видела, как задевают её подопечную их суждения и взгляды. Девушка не сдавалась – когда Барни рассказывал об этом, в его голосе звучали нотки уважения и сочувствия.

Кармине тоже приходилось нелегко – но она, по крайней мере, не отвечала за весь экипаж разом и никем не командовала. Грег не обладал ни простодушным обаянием Барни, ни жгучим очарованием Себастьяна, но умному мужчине не так уж сложно найти общий язык с женщиной – особенно при условии, что он готов признать её действительно умной. Но хотя мисс Росси охотно поддерживала беседы о метеорологии и фармацевтике, от интересующих тем она уходила с лёгкостью. О капитане она предпочла не распространяться: «вы ведь не хотите, чтобы я пересказывала сплетни?», о духах повторила всё то же, что в кают-компании. Грегу удалось получить каплю вещества на платок, для последующего анализа, но этим его успехи и ограничились.

Больше всех повезло Себастьяну. Парень легко нашёл общий язык с простыми матросами и механиками, которые были не прочь обсудить симпатичную девушку, даже если она капитан. Большая часть экипажа скорее уважала Амели – на любопытствующего вывалили целый ворох историй о том, как хрупкая девушка, не боясь запачкать ручки, училась понимать огромный дирижабль, вязать узлы, крутить гайки, взбираться на самый верх, чтобы поставить заплатку на оборочку баллонов. Капитан мог бы вырастить из приёмной дочери изнеженную барышню в кружевах, но он, как теперь понимали все, воспитывал преемницу – и гонял девчонку так же жёстко, как и любого члена команды.

Часть баек, впрочем, принимать всерьёз не стоило. Себастьян изображал искренний восторг человека, не слишком-то разбирающегося в вопросе, однако его отец, а потом и старший брат в своё время командовали дирижаблем похожей модели, и Себ, успевший до попадания в «Щит» полетать с ними, тоже кое-что понимал.

– …И вот он мне говорит – капитан может провести судно через туман с закрытыми глазами, и не сбиться с курса! – с усмешкой проговорил он. – Якобы чутьё какое-то особенное, и всегда знает, где север-юг, никакого компаса не надо. Или вот ещё гора у них как-то на пути возникла, и если бы не капитан… – Себастян хмыкнул и покачал головой. – Половину баек, что мне нам наплели, я уже точно слышал про кого-то другого. Но в целом, говорят, капитан она хороший. Была б парнем – вообще никаких претензий.

Он вскинул голову, услышав хлопанье крыльев. Живущий на дирижабле попугай имел скверный характер – а также дурную привычку к прицельной «стрельбе». На сей раз ара не удостоил пассажиров вниманием и скрылся за носовой пристройкой. Себастьян облегчённо вздохнул и облокотился на борт.