Девочка и её мозг

Стена делается зеркальной, едва поднимаю на нее глаза. Нейрос комнаты ловит каждое движение и услужливо выполняет невысказанные желания.

Протягиваю перед собой руки, серебристый материал стены оттопыривается гладкой раковиной, прям в горсть ладоней течет вода. Холодная. Нейрос и это просчитал. Вода нужна мне, чтобы освежится.

Погружаю в воду разгоряченное лицо и выпрямляюсь. Не боюсь, что капли намочат мой безупречный костюм, потому что в нужные места уже бьют струи теплого воздуха.

Гляжу на свое отражение. Молодой, кто-то скажет юный, человек. Короткие русые волосы слегка взъерошены, но все в рамках моды. Голубые глаза, прямой нос, тонкие губы. Худощавая фигура только подчеркивает мою незрелость. Хотя в наше время делать выводы по внешности – большая ошибка.

– Говорят, я похож на отца в молодости, – сообщаю отражению, чтобы хоть как-то успокоить себя. – Когда отец проведет операцию омоложения, может быть, мы станем как близнецы?

– Ну что папочка? – обращаюсь к отражению, как к отцу. – О чем ты думал, когда назначал меня вместо себя? Желал поиздеваться? Думал я испугаюсь и откажусь?

Я недобро усмехаюсь. Сходство с отцом и вовсе становится разительным. Да, именно так он и будет усмехаться своим свежим омоложенным телом.

– А я принял твою подачку! И справлюсь – тебе назло!

Резко отталкиваюсь от стены и широким шагом выхожу в центр комнаты. 09:59 меняется на 10:00. Точность – вежливость любого руководителя. Тем более такого прогрессивного, как я. Начинаем!

– Совещание руководителей, – говорю в пространство перед собой. В следующий миг комната заполняется ворохом облаков с кусочками изображений подразделений моего сегмента отеля. Какое-то время они толкаются, потом управляющий нейрос распределяет их по комнате равномерно. Вижу множество кресел разной конструкции и степени удобства. В некоторых сидят люди. Все старше меня, некоторые намного. На меня устремлены настороженные взгляды.

Так. Не все явились – это плохо. Те, кто пришли, смотрят настороженно – это хорошо. Значит принимают всерьез.

Выдаю свою самую замечательную улыбку что называется в тридцать два зуба. Конечно, зубов у меня двадцать восемь, но я не собираюсь об этом распространятся. Ведь отсутствуют зубы мудрости, а мне ни к чему эти слухи, будто у нового начальника сегмента портального отеля не достает этого важного качества.

– Здравствуйте, друзья! – говорю я. – Позвольте общее собрание руководителей русского сегмента считать открытым.

Еще раз обвожу их взглядом, в груди теплеет. Все они одеты абы как, обычная повседневная одежда, ничего особенного. Не таков я. На мне новенький темный костюм в ретро стиле, ворот и лацканы белой рубашки ослепительно сияют. На галстук-шнурок пришпилена крохотная брошка в виде колючек репейника. Единственное украшение, которое я себе позволяю.

Парень чуть старше меня, сидящий, вернее даже полулежащий в дорогом многофункциональном кресле пытается выпрямится и ерзает. Пожилая тетушка с широким нарисованным косметикой лицом и копной химических кудряшек хмурится и раздувает нос. Оно и понятно, на ней опрятное, но простое платье. А на мне… Тут я их уел. На работу, как на праздник. Остальные собравшиеся тоже неуютно ерзают и косятся друг на друга.

Отлично. Первое впечатления я произвел. Теперь будем углублять…

Посреди открытых облаков появляется еще одно, грубо распихивая их в стороны. А на нем… Какое вопиющее нарушение субординации! Вместо физиономии я вижу спину в черной кожаной куртке. Очень знакомая куртка.

– Не позволим, – бурчит спина, – прежний руководитель собирал нас после десяти, а новому приспичило в восемь утра…

Едва удерживаю лицевые мышцы от того, чтобы нахмурится. Это мое первое совещание после вступления в должность руководителя сегмента портального отеля, я должен выглядеть невозмутимым и уверенным.

– Ха-ха-ха, – смеюсь я и добавляю, подбавив в голос отеческой суровости. – Очень смешно, Мехтар. А теперь, пожалуйста, яви миру свое лицо, чтобы мы могли перейти к делу.

Признаюсь, эту фразочку, и даже хохот я позаимствовал у Степан Степаныча, нашего университетского преподавателя психологии управления. Он всегда делал так в начале лекции, когда кто-то из студентов позволял себе лишнего.

В облачке появляется смуглая физиономия Мехтара, в груди моей теплеет. Как это приятно. Ты приказываешь – они исполняют. А ведь полгода назад все было наоборот. Ибо как раз в отделе Мехтара я проходил практику. Тогда я был всего лишь стажером, теперь вернулся ру-ко-во-ди-те-лем. Сладкое слово.

– У, Артем-джан, скучно тебе одному в твоих апартаментах. Решил нас позвать, – мягким переливчатым голосом говорит Мехтар. Он русский перс, между нашими созвездиями давняя дружба. – Что ж, рассказывай. Чем планируешь нас удержать, чтобы мы не разбежались по соседним сегментам?

В его левой руке появляется огромная кружка, от темной жидкости поднимался пар. Мехтар тянет носом, глаза блаженно жмурятся.

– Не успели почаевничать, а ты нас уже на совещание тянешь, – он глядит по сторонам и тыкает кружкой. – Видишь, не все пришли. Твой отец никогда так не поступал, он уважает чужие интересы.

– Похоже вы совсем не знаете моего отца, – немного резко говорю я. – Но это не относится к делу. Позволите мне продолжить? Спасибо…

Начинаю понимать, как сложно с нами было нашим университетским учителям. Я, кстати, не раз бывал в роли Мехтара, умышленно пытаясь вывести педагога из равновесия.

– Вчера я разослал вам файлы… – начинаю я, но меня прерывает громкое швырканье и причмокивание. Моя улыбка явно блекнет и деревенеет. Но я упрямо держу ее на лице. Нельзя проявлять слабость.

– Простите, – говорит Мехтар, опуская кружку. – Не удержался. Очень вкусно. Ты, кстати, какой чай предпочитаешь?

– С чебрецом… – машинально отвечаю я и тут же спохватываюсь. – Да какая разница! Мы о деле говорим вообще-то!

– И два кусочка сахара, – громко шепчет Мехтар, прикрывая рот ладонью.

Паяц! Я игнорирую его и возвышаю голос:

– Вчера я разослал вам материалы, в которых изложил мои предложения по улучшению работы сегмента. Вы все молодцы, при моем отце показали себя замечательными работниками и грамотными руководителями. Но настало время двигаться дальше.

Примерно у половины собравшихся вытягиваются лица. Кто-то касается виска и дергает кожу, другие отворачиваются и что-то шепчут, пряча рот за ладонью. У пары человек взгляд делается отсутствующим, потом глаза начинают бегать туда-сюда.

Ясно. Большинство даже не удосужилось проверить почту. Что ж, дам им время. А впрочем…

– Давайте начнем с… – медленно веду пальцем по воздуху сверху вниз. Пусть думают, что у меня список в фоне мира.

– Кухни… – говорит Мехтар.

– Почему кухни, – невольно спрашиваю я и хмурюсь. Своим неожиданным замечанием он вынудил меня поступить не по плану

– Тебе понравится, – Мехтар салютует кружкой и вновь начинает швыркать.

– Ну давайте кухню…

Передо мной появляется окно, в котором бурлит какая-то тестообразная субстанция.

– Хм. Кажется, у вас камера сбилась. Нельзя ли показать повара.

Субстанция бурлит еще интенсивней, я даже отодвигаюсь от облака, кажется, что капли прилетят на мой замечательный костюм. Хмурюсь.

– Хватит показывать мне еду, где повар?! – подбавляю в голос строгости.

– У, Артем-джан, – Мехтар таращит на меня глаза. – У нас, бывало, всякое, но, чтобы руководитель перепутал сотрудника с едой…

– Не понимаю, о чем вы? – строго говорю я, но сердце предательски сбивается с ритма.

– Вы еще и фоном мира пользоваться не умеете, – качает головой Мехтар. – Вот же, снизу облаков информационные надписи. Очень удобно, когда не выучил урок.

Вспыхиваю. Он подчеркнул, что я похож на школьника. Ух, будет тебе, Мехтар.

Но не сейчас. Гляжу вниз, и правда написано. "Шмяк, сотрудник кухни. Биологически разумное существо первой степени".

Кровь бросается в лицо.

– Ой, простите. Я не хотел… Право, не имел ничего такого…

Чем дальше говорю, тем больше это похоже на лепет. Детский лепет.

Шмяк бурлит еще сильней, а потом – пуф – облачко исчезает. Отключился. Я бы тоже отключился, если бы меня начальник обозвал едой.

Ну и ладно. Извинимся позже. Нужно срочно исправляться.

– Давайте послушаем логистику. Я как раз окончил факультет логистики Межгалактического университета. С отличием…

Хррр! Хррр! Комнату заполнили странные звуки. Будто бы кошка мурчит… Вперед выдвинулось облако, на котором… и правда кошка. Глядит на меня немигающими зелеными глазищами и мурлыкает.

– Да что же это такое?! – возмущаюсь я. – Кто посадил вместо себя ко…

Осекаюсь и гляжу на Мехтара. Последнее дело повторять одну и ту же ошибку.

– …тю, – заканчиваю я, прочитав сообщение под облаком. "Котя, сотрудник отдела Логистики. Кошачья с планеты Левого Уха". – Котю, да.

Мехтар басовито хохочет.

– Василиса строит нейросов, – мягким голосом произносит кошка. – А я заглянула увидеть новое мяско, которое появилось в нашем сегменте. Мрр…

Да что же это такое? Опять гастрономическая тема. Или она издевается? Внимательно вглядываюсь в кошачью морду, но поди пойми ее мысли. В облаке даже хвоста не видать, ведь значительную часть эмоций кошачих можно понять по его движению.

– Хорошо, э-э, с Василисой позже переговорим. А теперь ..

– Кха-кха.

Меня прерывает недвусмысленный кашель. Человеческий. Выдыхаю, уж с людьми общатся меня учили. У меня отлично и по психологии и по производственному манипулированию сотрудниками.

Из нового облака на меня глядит женщина с нарисованным лицом. Настолько строго глядит, что спина ноет от желания изогнуться, глаза опускаются на носки моих до блеска начищеных туфель. Я так всегда делал перед строгими учителями в университете и школе. А уж дома самый строгий учитель для меня – отец.

Нет уж! Волевым усилием удерживаю плечи расправленными, глаза распахиваю во всю ширь и впериваю тетушке прямо в лоб. Так то! Меня строгостью не взять.

– Вы что-то хотите сказать, Алевтина Петровна?

Я не помню, как ее зовут, но этот урок я усвоил. Под облачком заботливо выведены имя отчество и должность. Главбух. А еще я вдруг понимаю, что эта женщина не ерзала и не бегала взглядом, значит читала мои предложения заранее.

– Хочу, – у нарисованного лица с химическими кудряшками обнаруживается очень скрипучий прокуреный голос. Облако угрожающе надвигается на меня, я упрямо стою на месте, лишь чуть позволяю себе отклонить голову в сторону.

– Вы тут пишите, что бухгалтерия должна работать не так, как она работает сейчас, – констатирует Амелия Петровна.

– Да, уважаемая Амелия Петровна – отвечаю я с сыновьей улыбкой. Она мне, кстати, дается легче отеческой, учитывая мой возраст. Впрочем, матери я никогда так не улыбаюсь, ибо мать всегда на стороне отца. – В университете нам говорили, что залог хорошей работы – грамотно и равномерно распределенный труд. Поэтому…

– А мне в университете говорили, коли что-то не знаешь- спрашивай у начальства, – перебивает она. – Сегодня же пришлю вам перечень моих недоумений и недоразумений, которые накопились за тридцать лет службы. Наверняка выши свежие знания позволят дать ответ.

Я ощущаю растерянность.

– Но позвольте. Разве вы не должны сами… – пытаюсь я втиснутся меж ее слов.

– Кроме того, – возвышает она голос, – в отчете за май у рабочих нейросов дебет не сошелся с кредитом. Раньше я сама искала, но теперь вижу, что при столь мудром руководителе лучше перебдеть и направить отчет вам. Вдруг, что не так. У вас образование свежее, в два счета отыщите ошибку. А мы послушно перепишем.

Улыбка тухнет на моих устах, брови таки сталкиваются над переносицей.

– Я не бухгалтер. Я заканчивал специальность управления…

– Вот и не учите нас бухгалтерскому делу, – резко меняет она тон. – Ритмики работы это тоже касается.

Облако главбуха исчезает.

– Пуф!

Постойте, это должно происходить беззвучно. А, это Мехтар озвучил губами. Глаза хитрющие, поймав мой взгляд, приподнял кружку, мол, молодец, пью за ваш успех.

После этого в апартаментах наступает тишина. Все ждут моей реакции, а я не знаю, что ответить. Она меня подловила, я действительно ничего не смыслю в бухгалтерии. Да и не кому отвечать, она нас покинула. Третья моя ошибка подряд. Не слишком ли…

– Гм. Хорошо. Давайте пока оставим эту тему. Перейдем… А вот хотя бы к програмистам.

Гляжу на парня в многофункциональном кресле. Он не многим старше меня, к тому же пытался выпрямится, увидев мой наряд. Явно ощущает ко мне почтение. С ним не должно быть осечек.

– Рут, а что скажете вы по поводу моих предложений?

Было бы здорово, если бы он их не видел. Тогда я по отечески пожурю его и восстановлю мою репутацию…

– Если вы такое сделаете, большинство сотрудников уволится, – отзываеся Рут ровным будничным голосом, словно говорит не о из ряда вон выходящем событии, а о… погоде.

– Но почему? Поглядите в каком кресле вы сидите, это же настоящее сокровище. К чему вам такая роскошь в отделе програмирования?

– Специфика работы, – жмет он плечами. – С вашим отцом была договоренность. С него кресла, с нас безупречная работа. Он не обманул, и мы его ни разу не подвели.

Парень поднимает свои блеклые равнодушные глаза и глядит на меня

– Не троньте кресла, иначе разбегутся все. На следующий же день.

Что ж, к этому я тоже готовился. В том числе изучал, как поступал в подобных случаях мой отец.

– Пускай уходят, – я стараюсь скопировать равнодушный голос Рута. – Мой отец однажды уволил целый отдел. И стало только лучше, все знают эту историю.

Раздаются странные звуки, я дергаю бровью, но продолжаю глядеть на Рута. Это всего лишь хихикает Мехтар. Наверное, хочет напомнить всем, что Шмяк как раз был из того отдела.

– Конечно, ВСЕ знают! – громко шепчет руководитель службы безопасности.

– Если они уйдут, я тоже уволюсь, меня звали в соседний сектор, – отвечает Рут и поворачивается, словно уже сейчас готов идти собирать вещи.

– Вы тут при чем? – кричу я. – Вам наоборот больше денег будет!

– Мне хватает, – флегматично пожимает плечами тот. – Я физически не сумею работать больше, чем сейчас.

Его облачко гаснет. В груди появляется неприятная пустота.

– Пуф! – запоздало озвучивает Мехтар.

– Так… – я оборачиваюсь к облаку с кожаной курткой. – Мехтар. Вопрос к вам. От чего вы столько лет никак не можете разобраться с Пелонтусом? Все знают, что именно это растение периодически блокирует камеры в сегменте. А ведь это ваше дело – камеры смотреть?

Кто-то хихикает. Лицо Мехтара вытягивается.

– Да что вы говорите? – из облака начальника безопасности веет холодом. – Мое дело камеры смотреть? В таком разе вопрос по Пелонтусу полностью на совести нашей уважаемой Корнелией.

Он смотрит вправо, я поворачиваюсь и застываю. Одно из пустующих облаков заполнилось юной девицей весьма хрупкого телосложения. Волосы у нее зеленые, тело юношеское, но уже развитое, а вместо одежды… Меня бросает в дрожь. Словно вторая кожа юное девичье тело обтягивает березовая кора. Столь тонкая, что видно каждый изгиб, каждый бугорочек. Мне становится душно, я оттягиваю ворот рубашки и ослабляю галстук.

"Корнелия. Фентурианин (мавка). Ответственная за озеленение сегмента"– читаю под облаком.

– Почему на собрание пришла Корнелия, – пытаюсь быть строгим, хотя это плохо выходит. – Где руководитель клинингового отдела?

– Я объясню, – отвечает девушка в облаке мягким, как шелест листвы, голосом. И продолжает безо всяких пауз. – Структура отдела – это схема должностных взаимосвязей структурных единиц в подразделениях сегмента. Если мы взглянем на нее, увидим, что она состоит из рядовых сотрудников, замов и руководящего звена. И это без учета кадрового резерва…

Синдикат побери. Я ж знаю, что у зеленых человечков ничего нельзя спрашивать. По сути это разумные деревья, так же долго живут и так же неспешны. Например – что их не спроси, всегда начинают рассказывать с сотворения мира, не пропуская ни одной мелочи. Поэтому Корнелия, если ее не остановить, станет говорить до вечера.

– Стоп! Остановись, Корнелия.

– Но вы же сами попросили. Вот я и решила поподробнее осветить вопрос. Я продолжу?

– Не надо. Я посещу ваш отдел сегодня или завтра, и мы все обсудим…

Отодвигаюсь от облака с девушкой и гляжу на остальных. Занятых кресел осталось совсем мало. Словоизлияния Корнелии дали повод сбежать тем, кто этого хотел. Я вздыхаю и натыкаюсь на внимательный взгляд Мехтара. Вот уж кто бдит и уйдет самым последним.

Что же делать? По сути я не добился ни одной цели. Не утвердил свою власть, не произвел впечатление, не добился согласия с моими планами работ.

Надо на них надавить. Разнести кого-то в пух и прах. Вон того дядьку в рабочей робе. "Бригадир техников". Отлично. Задавлю его моим интеллектом, сразу видно что человек недалекий.

– А вы что скажете? Вы-вы, явились на совещание в грязной одежде. Никакого уважения…

– А за что тебя уважать, выскочка отутюженая? – отвечает дядька, я поначалу даже не верю ушам. Разве можно так разговаривать со своим руководителем? Неужели этот человек настолько туп? А мужик продолжает все громче и громче: – За душой ни одного дела, а туда же – командовать лезет. Я те так скажу, таких как ты командовалок полно по сегментам, а таких как мы специалистов – раз два и обчелся.

В пустующих облаках начинается шевеление. Всем интересно поглядеть, как зарвавшегося юнца ставит на место самый смелый.

– Нас переманивают друг у дружки! Знал бы, чего стоило твоему батюшке нас заполучить, не гутарил бы так…

Задыхаюсь от возмущения. Да что он себе позволяет?! Да кто бы он ни был! Да я…

Начинаю горячится, повышаю голос. В ответ летят еще более громкие и весьма нецензурные аргументы.

Облака одно за другим закрываются, Мехтар не успевает фьютькать. Бригадир с упоением кроет меня самыми отборными ругательствами, остальные пользуются этим, чтобы сбежать.

– Хватит! – кричу я. – Нельзя себя так вести с начальником! Это… нечестно! Ведь меня назначили! У меня диплом есть…

Ощущаю, как щиплет в глазах. Не хватало еще разревется перед всеми, как… Ярослава. Впрочем, моя сестра ревет только от бессильной ярости.

– У, Артем-джан, вы не только самый молодой руководитель сегмента, но и самый скорый, – констатирует перс. – Так скоро нас еще никто не разочаровывал.

Предательские слезы таки выступают на глазах, я отворачиваюсь и резко вытираю лицо. Краем глаза вижу злорадную ухмылку Мехтара. Меня начинает потряхивать. Хочется исчезнуть отсюда, убежать, как в детстве и спрятатся под кровать.

Нет! Я уже вырос! Теперь в руках моих сила! Я могу! Я их всех могу!..

Резко поворачиваюсь и выкидываю перед собой скрюченные пальцы, словно хочу ухватить ближайшее облако.

Дзинь! Оставшиеся облака резко разлетаются по сторонам, словно какая-то сила раскидывает их. Я недоуменно гляжу на собственную ладонь. А что, так можно было?

Комнату заливают все оттенки зеленого цвета. Я будто надеваю зеленые очки из сказки про Изумрудный город. Мне няня читала в детстве. Изумрудное сияние нарастает, я жмурюсь и прикрываюсь ладонью. Когда глаза привыкают, различаю буквы:

"ВНИМАНИЕ! С ВАМИ БУДЕТ ГОВОРИТЬ ХОЗЯИН ПОРТАЛЬНОЙ СЕТИ"

Это добивает меня. Ноги не держат, и я заваливаюсь назад. К счастью услужливый нейрос уже подкатил офисное кресло. Я с грохотом падаю на него и качусь назад к стенке.

Нажаловались! Как быстро. А я в таком неподобающем виде!

Глава 2 – Я и хозяин портального отеля

Передо мной открывается новое облако. Оно существенно больше прочих, вокруг него зеленая окантовка, оформленная драгоценными камнями. И правда изумруды. И брилианты, и много других камней, которых я не изучал. Выглядит безумно красиво. Но мне некогда любоваться красотой. Под облаком сияют зеленые буквы: "Ян Двуокий. Хозяин портальной сети".

Надо срочно привести себя в порядок, стереть слезы, поправить костюм, принять подобающий случаю вид. Но я только и могу что застыть, как жалкая лягуша перед немигающим взором хищной змеи.

Внутри облака появляется самая странная фигура, когда либо виденная мной в этом мире. Даже в фантастических историях полного погружения не встречал ничего подобного.

Тот, кто меня посетил, выглядит как нечто, на что смотреть вовсе нельзя. В центре груди этого существа сияет короной и переливается тьмой крохотная черная дыра. По крайне мере именно так их изображают в информаторах.

Стоило мне удержать на ней взгляд, как меня начинает затягивать внутрь. Голову кружит, я растопыриваю руки в ужасе и отвожу глаза.

Легчает. Снизу от черной дыры взгляд натыкается на обычные вроде бы брюки, только ткань раскрашена в такой мелкий квадрат, что взгляд плывет, а голову кружит.

Гляжу выше, оббегая по дуге черную дыру. Там изображены уже психоделические спирали, которые кружатся и завораживают. В конце концов я замираю с зажмуренными глазами, повернув голову в сторону.

– Прости, – произносит мягкий, совершенно не вяжущийся с увиденной картиной, голос. – Служба безопасности настояла на этих дурацких текстурах, а собеседники теперь страдают. Постарайся глядеть в глаза.

Я стараюсь. Так и правда легче. Щеки и волосы Яна переливаются узорами, при малейшем перемещении взгляда они начинают кружится и сдвигатся. Уловить очертания лица в таком разе невозможно. Единственно, что там неподвижно – это две ледяные точки. Глаза.

– Да. Глаза я отстоял. Они остались моими, – сообщает мягкий голос. – Правда пришлось изменить цвет и разрез…

Я хватаюсь взглядом за эти точки и, наконец, перестаю плыть и кружиться.

– Здравствуйте!… Э-э… Простите… Я .. – что со мной? Отчего я блею, как овца? Овца отца! Так любит выражатся Ярослава.

Тело вдруг сдавливает судорога, будто меня ухватила огромная невидимая рука. Горло сводит, не давая дышать. Перед взором пульсируют кровавые мухи.

Через ледяные глаза апартаменты заполняет чужая тотальная воля. Она давит, вышибает из головы остатки уверенности, я готов упасть на колени и выложить про себя всю подноготную.

Из глаз текут слезы, из носа сопли, я едва удерживаюсь от того, чтобы не распластаться по полу. Удерживает меня лишь одно воспоминание – юная девушка глядит на меня строгими серыми глазами, носик брезгливо морщится, словно она увидала что-то не очень потребное. Потом лицо дергается и щамирает. Из уголка губ вниз течет тонкая струйка…

А потом все встает на свои места. Невидимая рука отпускает, едва не падаю и торопливо утираю лицо дрожащей рукой. Запоздало опускаю взгляд, едва не канув по пути в черную дыру. Лучше смотреть в пол. Так безопаснее.

– Юноша, позови-ка отца, – говорит мягкий голос. Теперь, когда я не гляжу на его аватар, мне кажется что слова произносит добродушнвй дедушка из сказки с длинной седой бородой. – У меня важное сообщение для руководителя сегмента.

– Я… – мой голос дает петуха, я хочу откашлятся и боюсь это сделать. – Грхм. Я… Всмысле, руководитель русского сегмента портального отеля "Соль человеческая"Артем Гроздьев слушает.

С каждым словом мой голос крепнет и наливается силой. Под конец я четко чеканю слова. Не зря репетировал. Я конечно не ждал, что в первый же день удостоюсь личной аудиенции хозяина всех порталов вселенной, но подготовка еще никому не мешала.

– Оу, – дедушка в моем воображении виновато улыбается и пропускает бороду через узловатые на вид очень сильные пальцы. Внутренности промораживает мысль – именно эта рука только что едва не выдавила из меня жизнь. Неужели он умеет влазить в голову и внушать образы?!

– Прости, я забыл, – говорит мягкий голос. Я по-прежднему сверлю взглядом пол. – И не удивительно, столько всего вокруг меня крутится. Сева…э-э… стьян, Севастьян, конечно же, ушел на другой пост. Я же сам его просил…

В моем воображении рот, затеряный в зарослях седых волос, виновато улыбается.

– А меня он просил об ответной услуге. Говорит – позволь назначить сынишку вместо себя. Горячий он у меня, да гордый. На пользу ему пойдет.

Рискую и поднимаю взгляд. Страшная психоделическая фигура на месте. Коронованая черная дыра хищно взирает на мои апартаменты, словно готовясь их проглотить. Кажется начинаю привыкать. Голову уже не так кружит, можно выдохнуть свободно.

– И ведь не откажешь, – продолжает голос. Он совершенно не вяжется с образом и явленной мне мощью. – Тридцать лет жизни человек отдал служению отелю. Да и теперь задание у него будь здоров. А сегмент тихий, проблем не ожидается. Отчего же не уважить человека.

Мое достоинство в дребезги разлетается от этих слов. Мои самые страшные опасения подтверждены. Это не мои таланты, не мой диплом. Это каприз отца.

– Тем более все налажено, набрана прекрасная команда, гоавное им не мешать, – говорит Ян. – Вы ведь умеете не мешать?