Сказания Умирающей Земли: Волшебник Мазериан; Пройдоха Кугель

Некоторое время крестьяне спорили о том, как следовало чинить каменную ограду, разделявшую их земли.

– Придется здорово поработать, но преимущества очевидны! – заявил один.

– Верно, – согласился другой. – Но что, если, как только мы починим ограду, Солнце погаснет и все это будет ни к чему?

Первый крестьянин насмешливо развел руками, отвергая такой аргумент:

– Придется рискнуть. Смотри: я пью вино, хотя, вполне может быть, не успею напиться и умру. Разве это соображение меня останавливает? Ни в малейшей степени! Я бросаю вызов будущему! Я пью сейчас, а удастся ли мне напиться – это уже будет зависеть от обстоятельств.

Трактирщик рассмеялся и ударил кулаком по стойке:

– Хитростью ты не уступишь бусяку – говорят, они устроили табор где-то неподалеку. Может быть, наш новый знакомый с ними повстречался?

Бармен бросил вопросительный взгляд на Кугеля.

Кугель неохотно кивнул:

– Я обменялся парой слов с группой бусяков. Мне они показались скорее невежественными, нежели проницательными. Но я хотел бы вернуться к вопросу о дороге на юг: кто-нибудь может дать какой-нибудь полезный совет?

Охотник за ведьмами проворчал:

– Могу дать самый полезный совет – не ходите туда. Сперва вас будут осаждать голодные каннибалы-деоданды. А дальше начинаются владения Магнатца, по сравнению с которым деоданды покажутся вам ангелами милосердия – если верить хотя бы десятой части слухов.

– Обескураживающий совет, – отозвался Кугель. – Нет никакого другого пути на юг?

– Конечно есть! – сказал охотник за ведьмами. – И я его настоятельно рекомендую. Вернитесь по тропе в Долгий Эрм и продолжайте идти на восток по всему лесу – он будет становиться все гуще и все опаснее. Само собой, чтобы не попасться в зубы вампиров, вурдалаков, эрбов и левкоморфов, вам потребуются виртуозное владение шпагой и ноги, быстрые как ветер. Добравшись до восточной окраины леса, вы сможете повернуть на юг по долине Дхарада, где, говорят, все еще сохранились руины древнего города Мар, кишащие василисками. Если вам удастся от них отбиться, дальше вас ожидают просторы Средней степи – там нет воды, нет ничего съестного, а в небе роятся пельграны. Там, где кончится степь, вам придется повернуть на запад и брести по ядовитым болотам. За ними начинаются земли, о которых я ничего не знаю, кроме того, что их называют «страной Зловещих Воспоминаний». Только после того как вы пройдете всю эту страну, южные склоны гор Магнатца окажутся у вас за спиной.

Кугель поразмыслил:

– Предлагаемый вами маршрут, несмотря на то что он может оказаться более безопасным и не столь обременительным по сравнению с прямой дорогой на юг, представляется мне чрезмерно продолжительным. Я склоняюсь к тому, чтобы рискнуть и подняться в горы.

Первый крестьянин взглянул на него с почтением:

– Надо полагать, вы – знаменитый чародей, битком набитый заклинаниями.

Кугель с улыбкой покачал головой:

– Я – Пройдоха Кугель, ни больше ни меньше. А теперь – налейте мне еще вина!

Через некоторое время хозяин таверны подал ужин: рагу из сухопутных крабов с чечевицей, приправленное черемшой и черникой.

После еды два крестьянина выпили по последней чарке вина и удалились, а Кугель, трактирщик и охотник за ведьмами уселись перед пылающим камином и стали обсуждать различные аспекты бытия. В конце концов охотник за ведьмами поднялся, чтобы отправиться на покой. Перед тем как уйти, он откровенно обратился к Кугелю:

– Я заметил ваш плащ, качеством превосходящий то, что обычно называют «накидками» в здешних отсталых селениях. Так как вы решительно намерены сгинуть в горах, почему бы вам не подарить мне плащ – он мне очень пригодился бы.

Кугель лаконично отказался и тоже направился в предоставленную ему комнату.

Ночью его разбудил скрип у изголовья. Кугель вскочил с постели и схватил какого-то щуплого низкорослого человека. Подтащив вора к светильнику, он узнал парнишку, прислуживавшего в таверне, – тот все еще сжимал в руках сапоги Кугеля.

– Что это за безобразие? – разозлился Кугель, отвесив пареньку затрещину. – Говори! Как ты посмел тащить у меня сапоги?

Воришка умолял Кугеля отпустить его:

– Какая разница? Тому, кто идет на смерть, не нужна добротная обувь!

– Об этом судить буду я, а не ты! – возразил Кугель. – С какой стати я должен идти на смерть, карабкаясь в горы Магнатца босиком? Пошел вон!

Кугель вышвырнул испуганного подростка в коридор с такой силой, что тот растянулся на полу.

Утром, за завтраком, он упомянул об этом инциденте трактирщику; тот не выразил особого интереса. Когда настало время рассчитываться, Кугель бросил на стойку одну из пуговиц принцессы.

– Оцените, будьте добры, рыночную стоимость этой драгоценности, вычтите причитающуюся с меня сумму и верните сдачу золотыми монетами.

Хозяин таверны изучил украшение, поджал губы и склонил голову набок.

– Причитающаяся с вас итоговая сумма в точности соответствует стоимости этой безделушки – то есть никакой сдачи вам не полагается.

– Как так? – взъярился Кугель. – Этот чистый как слеза аквамарин окаймлен четырьмя изумрудами! За пару чарок дрянного вина, чечевичную похлебку и ночлег, прерванный воровскими происками поваренка? У вас таверна или разбойничий притон?

Трактирщик пожал плечами:

– Мои расценки несколько выше обычных, но деньги, плесневеющие в кармане мертвеца, никому не принесут никакой пользы.

В конечном счете Кугелю удалось выудить из хозяина таверны несколько золотых монет, а также небольшую сумку с хлебом, сыром и вином. Проводив его до крыльца, трактирщик указал на юг:

– Туда ведет только одна тропа, вы не собьетесь с пути. Горы Магнатца – прямо перед вами. Прощайте!

Не без мрачных предчувствий Кугель направился в горы. Сначала он шел мимо возделанных полей; затем по обеим сторонам стали вздыматься предгорья, и тропа превратилась в едва заметный след, вьющийся вдоль высохшего русла между порослями терновника, молочая, тысячелистника и златоцветника. Гребень холма, параллельный руслу, покрывали почти непрерывной чащей низкорослые дубки. Решив, что эти дебри могли послужить дополнительным прикрытием, Кугель вскарабкался по склону и продолжил путь в тени листвы.

Воздух был чист и прозрачен, яркое темно-синее небо радовало глаз. Солнце всплывало к зениту, и Кугель вспомнил о провизии, которую он нес в сумке. Усевшись на камень, однако, он тут же заметил краем глаза какое-то движение – ползучую темную тень. Кугель похолодел от страха. Конечно же, эта тварь собиралась броситься ему на спину!

Кугель притворился, что ничего не замечает, и через некоторое время тень переместилась ближе: деоданд, повыше и потяжелее человека, угольно-черный – за исключением блестящих белков глаз, белых клыков и когтей, – в сбруе из кожаных полос, поддерживавшей зеленый бархатный килт.

Кугель никак не мог решить, что́ следовало предпринять в первую очередь. Лицом к лицу, грудь к груди, деоданд разорвал бы его на куски. Со шпагой наготове Кугель мог удерживать хищника на безопасном расстоянии взмахами и выпадами, но лихорадочная жажда крови в конце концов заставила бы деоданда забыть о боли и накинуться на добычу, невзирая на раны. Возможно, быстроногий Кугель мог бы убежать от этой твари, но только после упорной утомительной погони… Деоданд подкрался еще ближе – теперь он притаился за крошащимся выступом скалы в двадцати шагах ниже по склону оттуда, где сидел Кугель. Как только макушка деоданда скрылась, Кугель вскочил, сбежал по склону и вспрыгнул на скальный выступ. Здесь он поднял камень потяжелее и, как только увидел прячущегося внизу деоданда, сбросил камень ему на спину. Деоданд перевернулся и растянулся на животе, судорожно пиная ногами щебень. Кугель спрыгнул к нему, чтобы нанести последний удар шпагой.

Деоданд сумел приподняться на локте, опираясь спиной на камень, и зашипел от ужаса, увидев обнаженный клинок.

– Подожди, не убивай! – сказал людоед. – Моя смерть ничего тебе не даст.

– Ничего, кроме удовольствия прикончить того, кто хотел меня сожрать.

– Бесплодное наслаждение!

– Плодотворные наслаждения редки, – возразил Кугель. – Но, пока ты жив, ты мог бы сообщить мне кое-что о горах Магнатца.

– Горы как горы – древнее нагромождение черных скал.

– А кто такой Магнатц?

– Не имею представления. Не знаю никого, кто называл бы себя Магнатцем.

– Как же так? Люди, живущие под северными предгорьями, трепещут при одном упоминании о нем!

Деоданд подтянулся чуть выше:

– Вполне может быть. Я слышал, как говорили о Магнатце, но, насколько мне известно, все это сказки и легенды, не более того.

– Почему же никто не ходит на север через эти горы?

– Кому охота идти на север? А те, что шли на юг, послужили пищей мне и моим собратьям. – Деоданд мало-помалу поднимался. Кугель подобрал большой камень, высоко занес его над головой и швырнул в черную тварь. Деоданд снова упал, слабо шевеля руками и ногами. Кугель поднял еще один камень.

– Стой! – слабым голосом вскрикнул деоданд. – Пощади меня, я помогу тебе спастись.

– Каким образом? – спросил Кугель.

– Ты хочешь пройти на юг. Другие деоданды живут в пещерах вдоль всего пути. Если я не проведу тебя там, где они почти никогда не охотятся, как ты спасешься?

– Ты можешь это сделать?

– Если пообещаешь меня не убивать.

– Превосходно! Но придется принять меры предосторожности – кровожадность может заставить тебя позабыть о нашем соглашении.

– Ты меня искалечил. Какие еще предосторожности тебе нужны? – воскликнул деоданд.

Тем не менее Кугель связал руки людоеда за спиной и стянул петлей его толстую черную шею.

Так они пустились в путь; деоданд, хромая и подпрыгивая, повел Кугеля обходным путем, минуя находившиеся ниже пещеры.

Горы вздымались все выше; ветер ревел в каменных ущельях и отзывался угрожающим эхом. Кугель продолжал расспрашивать деоданда о Магнатце, но тот упорно придерживался того мнения, что Магнатц был сказочным персонажем.

Наконец они вышли на песчаниковое плоскогорье, простиравшееся высоко над низинами. Здесь, по словам людоеда, кончалась зона обитания местного племени деодандов.

– Что дальше, за плоскогорьем? – спросил Кугель.

– Не знаю. Никогда там не был. А теперь отпусти меня и ступай туда, куда идешь, а я вернусь к своему племени.

Кугель покачал головой:

– Скоро наступит ночь. Что удержит тебя от нового нападения? Лучше тебя прикончить здесь и сейчас.

Деоданд печально рассмеялся:

– За тобой следуют трое других. Они держались поодаль только потому, что я подавал им знаки. Убей меня – и ты никогда не увидишь снова восход Солнца.

– Значит, мы пойдем дальше вместе, – решил Кугель.

– Как тебе угодно.

Кугель направился на юг, а деоданд прихрамывал позади. Они спустились в долину, вскоре превратившуюся в ущелье, усеянное гигантскими валунами. Оглядываясь, Кугель замечал черные фигуры, перебегавшие из одной тени в другую. Деоданд многозначительно осклабился:

– Тебе было бы полезно остановиться: зачем ждать темноты? Смерть не так страшна, когда еще светит Солнце.

На это Кугель ничего не ответил, но продолжал продвигаться вперед со всей возможной быстротой. Тропа покинула ущелье, поднимаясь к горным лугам, где дул прохладный ветер. По обеим сторонам росли лиственницы, каобабы и бальзамовые кедры, среди порослей травы и мелких горных цветов журчал ручей. Деоданд начал проявлять беспокойство, натягивая узду и преувеличивая свою хромоту. Кугель нетерпеливо спросил:

– Почему ты волочишь ноги? Я хочу найти какое-нибудь убежище до наступления темноты. Ты мне мешаешь своими задержками и остановками.

– Тебе следовало бы подумать об этом перед тем, как ты повредил мои кости камнем, – возразил людоед. – В конце концов, я тебя сопровождаю не по своей воле.

Кугель обернулся: три деоданда, раньше таившиеся между скал, теперь преследовали его открыто.

– Ты никак не можешь умерить кровожадный аппетит сородичей? – спросил Кугель.

– Я неспособен контролировать даже собственный аппетит, – ответил деоданд. – Только переломы конечностей не позволяют мне впиться зубами тебе в глотку.

– Ты хочешь жить? – многозначительно поинтересовался Кугель, положив руку на эфес шпаги.

– В какой-то степени, хотя не так лихорадочно, как держатся за жизнь люди твоей породы.

– Если ты сколько-нибудь дорожишь своей шкурой, прикажи соплеменникам вернуться и прекратить их зловещее преследование.

– Это было бы совершенно бесполезно. В любом случае зачем тебе жизнь? Смотри – перед тобой громоздятся горы Магнатца!

– Ха! – пробормотал Кугель. – Разве ты не утверждал, что репутация этих гор носит исключительно легендарный характер?

– Именно так. Но я не вдавался в подробности легенд.

Как только деоданд произнес последнюю фразу, в воздухе раздался свист, напоминавший резкий вздох. Быстро оглянувшись, Кугель увидел, что три деоданда упали, пронзенные стрелами.

Из ближайшей рощи выступили четыре молодых человека в коричневых охотничьих костюмах. Светлокожие и стройные, со светло-каштановыми волосами, они вели себя спокойно и уверенно.

Один из них обратился к Кугелю, остановившись в нескольких шагах:

– Как вам удалось прийти с севера, где никто не живет? И почему вы ведете на привязи эту ночную тварь?

– Могу без труда ответить на оба ваших вопроса, – отозвался Кугель. – Прежде всего, на севере все еще живут люди, хотя их немного – несколько сот человек, надо полагать. А эту черную помесь демона и каннибала я использовал, чтобы он провел меня по безопасному маршруту через горы, но я далеко не удовлетворен его услугами.

– Я сделал все, что от меня ожидалось! – протестовал деоданд. – Отпусти меня – ведь мы договорились!

– Будь по-твоему! – Кугель отпустил веревку, сжимавшую петлей горло людоеда. Тот, прихрамывая, поспешил прочь со связанными за спиной руками, бросая злобные взгляды через плечо. Повернувшись к предводителю охотников, Кугель сделал приглашающий жест. Тот что-то сказал своим спутникам. Они натянули тетивы луков, и деоданд упал, пронзенный несколькими стрелами.

Кугель одобрительно кивнул:

– Так кто же вы такие? И как насчет Магнатца, из-за которого, если верить слухам, ходить в этих горах небезопасно?

Охотники рассмеялись:

– Сказки! Пустая болтовня! Когда-то здесь действительно обитало чудище по имени Магнатц, и по традиции в нашем селении – в Вулле – одного из жителей назначают дозорным. Но это все, что осталось от старинной легенды.

– Странно! – заметил Кугель. – Почему бы древняя легенда пользовалась таким влиянием в окрестностях?

Охотники безразлично пожали плечами:

– Скоро стемнеет, пора возвращаться. Присоединяйтесь к нам – в Вулле есть таверна, вы можете там переночевать.

– С радостью воспользуюсь вашим гостеприимством.

Отряд стал подниматься по тропе. Пока они шли, Кугель расспрашивал охотников о дороге на юг, но те не могли предоставить существенную информацию:

– Поселок Вулль – на берегу озера Вулль, по которому нельзя плавать из-за многочисленных водоворотов, так что немногие из нас бывали в южной части гор. Говорят, там нет воды и горные склоны спускаются к безлюдной серой пустыне.

– Может быть, легендарный Магнатц все еще бродит по горам с другой стороны озера? – осторожно предположил Кугель.

– Наши традиции не позволяют ничего сказать по этому поводу, – ответил охотник.

Примерно через час отряд достиг Вулля – поселка, благополучие которого удивило Кугеля. Добротные жилища из камня и бревен выстроились вдоль хорошо спланированных улиц с чистыми сточными канавами; в поселке были рыночная площадь, зернохранилище, ратуша, казначейство, несколько таверн и даже, местами, довольно-таки роскошные усадьбы. Пока охотничий отряд шел по главной улице, кто-то из местных жителей прокричал им:

– Важные новости! Дозорному пришел конец!

– В самом деле? – с живым интересом откликнулся предводитель охотников. – И кто его пока что заменяет?

– Лафель, сын гетмана, – кто еще?

– Действительно, кто еще? – буркнул охотник, и отряд двинулся дальше.

– Значит, должность дозорного пользуется почетом? – спросил Кугель.

Охотник пожал плечами:

– Точнее всего было бы назвать ее церемониальной синекурой. Не сомневаюсь, что завтра выберут постоянного часового. Но смотрите-ка! – Охотник указал на стоявшего в дверях ратуши приземистого широкоплечего субъекта в коричневой, окаймленной мехом мантии и фетровой шляпе с продольной вмятиной. – Это Хайлэм Вискод, гетман собственной персоной! Эй, Вискод! Мы встретили путника из северных стран!

Хайлэм Вискод приблизился и вежливо приветствовал Кугеля:

– Добро пожаловать! Чужеземцы редко появляются в наших краях – не стесняйтесь, пользуйтесь нашим гостеприимством!

– Благодарю вас от всей души, – откликнулся Кугель. – Не ожидал встретить столь щедрых и благожелательных людей в горах Магнатца, о которых повсеместно отзываются с ужасом.

Гетман усмехнулся:

– Предрассудки встречаются повсюду. Кое-какие из наших традиций могут показаться вам архаическими и причудливыми – например, обычай выставлять «дозор Магнатца». Но пойдемте! Вот наша лучшая таверна. После того как вы устроитесь, мы поужинаем.

Кугеля провели в весьма комфортабельное помещение, и через некоторое время, помывшись и немного отдохнув, он присоединился к Хайлэму Вискоду в общем трапезном зале. Ему подали аппетитный ужин с бутылью вина.

После еды гетман устроил Кугелю нечто вроде экскурсии по поселку, откуда открывались прекрасные виды на озеро.

Судя по всему, сегодня вечером намечалось какое-то важное мероприятие: везде пламенели яркие факелы, местные жители ходили по улицам, собираясь небольшими группами, и о чем-то совещались. Кугель поинтересовался причиной такого очевидного общественного волнения:

– Все это из-за того, что погиб дозорный?

– Так оно и есть, – сказал гетман. – Мы относимся к традициям со всей серьезностью, и выбор нового дозорного – вопрос, подлежащий публичному обсуждению. Но смотрите: вот казначейство, общественная сокровищница нашего поселка. Не желаете ли заглянуть внутрь?

– Рад доставить вам такое удовольствие, – отозвался Кугель. – Если вы желаете проинспектировать золотой запас вашей общины, не откажусь вас сопровождать.

Гетман отворил дверь.

– Здесь у нас не только золото! Вот в этом сундуке – драгоценные камни. А здесь, на полках – древние монеты. Там – кипы тончайшего шелка и узорной камчатной ткани, вдоль стены – ящики с драгоценными пряностями, дальше – еще более драгоценные эликсиры и настойки, целебные мази и составы, которым цены нет! Но, конечно, все это мало впечатляет такого опытного путешественника, как вы, искушенного в настоящей роскоши.

Кугель заверил гетмана в том, что сокровища Вулля ни в коей мере не заслуживали пренебрежения. Гетман благодарно поклонился, и они вышли на прогулочную набережную озера, теперь представлявшего собой огромное темное пространство, озаренное лишь бледным сиянием звезд.

Гетман указал на купол, вознесенный изящной колонной на сто пятьдесят метров в небо.

– Вы догадываетесь о назначении этого сооружения?

– Надо полагать, там находится пост дозорного, – сказал Кугель.

– Вот именно! Вы проницательный человек. Жаль, что вы спешите и не сможете погостить в Вулле подольше.

Сравнивая пустоту своего кошелька с несметными богатствами местной сокровищницы, Кугель ответил любезным жестом:

– Не прочь был бы провести больше времени у вас в гостях, но, откровенно говоря, я растратился в пути, и мне пришлось бы найти какую-нибудь хорошо оплачиваемую работу. Насколько я понимаю, должность дозорного пользуется у вас высокой репутацией?

– Несомненно, – кивнул гетман. – Сегодня ночью вахту несет мой сын. Тем не менее нет никаких причин считать, что вы не смогли бы стать подходящим кандидатом на этот пост. Обязанности дозорного вовсе не обременительны; по сути дела, это нечто вроде синекуры.

Кугель почувствовал, как беспокойно зашевелился Фиркс.

– И каково жалованье дозорного?

– Оно превосходно. Престиж дозорного Вулля невозможно переоценить, так как он – исключительно в ритуальном смысле, конечно, – всех нас предохраняет от опасности.

– И в чем конкретно заключается его вознаграждение?

Гетман помолчал, собираясь с мыслями, после чего стал перечислять пункты, загибая пальцы:

– Во-первых, ему предоставляют удобное помещение в дозорной башне – там предусмотрены кресло с мягкой обивкой и оптическое устройство, позволяющее рассматривать вблизи удаленные объекты, печка, обогревающая воздух, а также изобретательная система связи. Далее, дозорному бесплатно подают отборные блюда и напитки, которые он может заказывать по своему усмотрению. Кроме того, как правило, дозорного назначают на дополнительную должность «хранителя общественной сокровищницы», причем, чтобы его обязанности не стали слишком обременительными, он облечен неограниченным правом распоряжаться всеми финансовыми средствами Вулля. В-четвертых, он может жениться на девушке, которая покажется ему наиболее привлекательной. Наконец, дозорному присваивается титул барона и все жители Вулля обязаны относиться к нему с глубочайшим почтением.

– В самом деле! – откликнулся Кугель. – Возникает впечатление, что возможность выполнения обязанностей дозорного заслуживает внимательного рассмотрения. Кстати, в чем именно заключаются эти обязанности?

– Они соответствуют установленным правилам. Дозорный обязан нести вахту – это один из строго соблюдаемых у нас старинных обычаев. В целом его функции достаточно просты, но ими ни в коем случае нельзя пренебрегать, так как это означало бы насмешку над традициями, а мы исключительно серьезно относимся даже к самым необычным условностям.

Кугель понимающе кивнул:

– Требования достаточно просты. Дозорный несет вахту. Невозможно выразиться яснее. Тем не менее кто такой Магнатц, в каком направлении следует ожидать его приближения и как его распознать?

– Эти вопросы не имеют почти никакого практического значения, – ответил гетман, – так как Магнатц в принципе не существует.

Кугель взглянул наверх – на дозорную башню, вперед – на озеро, назад – на казначейство:

– Прошу принять от меня заявление с просьбой о назначении на должность дозорного, с предоставлением мне всех соответствующих полномочий и льгот.

Фиркс немедленно подверг внутренности Кугеля нескольким приступам острой боли, что заставило Кугеля согнуться пополам и схватиться за живот. Выпрямившись, Кугель извинился перед недоумевающим гетманом и отошел в сторону.

– Прояви терпение! – увещевал он Фиркса. – Сдержанность! Неужели ты не понимаешь, как сложились обстоятельства? У меня нет денег, а впереди еще недели и месяцы пути! Для того чтобы вернуться как можно скорее, мне нужно восстановить силы и пополнить кошелек. Я намерен работать дозорным только до тех пор, пока не будут достигнуты эти цели, после чего поспешу в Альмерию со всех ног!

Фиркс неохотно прекратил пытку, и Кугель вернулся к ожидавшему его гетману.

– Все в порядке, – заверил его Кугель. – Мне пришлось еще раз поразмыслить по этому поводу, но я считаю, что смогу нести вахту надлежащим образом.

Гетман кивнул:

– Рад слышать. Вы увидите, что мое изложение фактов соответствует действительности во всех существенных отношениях. Я тоже поразмыслил и могу с уверенностью сказать, что в настоящее время ни один из граждан Вулля не осмелится претендовать на столь августейший пост, в связи с чем официально назначаю вас дозорным нашего поселка!

Гетман вынул церемониальный золотой воротник и надел его на шею Кугелю.

Они направились обратно в таверну; по пути местные жители, замечая золотой воротник Кугеля, приставали к гетману с расспросами.

– Да, – отвечал гетман, – этот господин продемонстрировал свои способности, и я назначил его дозорным Вулля!

Услышав об этом, обитатели поселка сразу становились исключительно любезными и поздравляли Кугеля так, как будто знали и уважали его всю жизнь.

Народ собрался в таверне; подали вино и приправленное пряностями мясо. Появились волынщики, молодежь стала танцевать и веселиться – впрочем, с достоинством и соблюдая приличия.

Тем временем Кугель заметил исключительно красивую девушку, танцевавшую с одним из знакомых ему охотников. Кугель подтолкнул гетмана локтем и обратил его внимание на эту красавицу.

– Как же, как же! Обворожительная Марлинка! Она танцует с парнем, за которого, насколько я понимаю, намерена выйти замуж.

– Возможно ли внести изменения в ее намерения? – многозначительно спросил Кугель.

Гетман лукаво подмигнул ему:

– Вы находите ее привлекательной?

– В высшей степени – и, раз уж такова прерогатива моей должности, настоящим объявляю это прелестное создание моей нареченной невестой. Бракосочетание должно состояться сию минуту!