Обреченная душа. Лед и пламя

– Тебя совсем ничего не смущает? – я указала на полотенце, в которое, как я надеялась, надёжно завернулась.

– Нет, ты прекрасна в любом виде, и я не откажусь лицезреть такой красивый момент. Обещаю, приставать не буду.

– Наглец!

– Брось. Не строй из себя невинную овечку.

Он самодовольно улыбнулся, сощурил глаза, а я не стала отвечать на эту провокацию и бросила на него гневный взгляд, но села на любезно подготовленный для меня стул. Коул поднял крышку с подноса, и до меня долетел аромат жареного мяса, овощного рагу и печенья с шоколадом. Он наполнил стакан соком, и кивком указал на тарелку, намекая на то, чтобы я начала есть. Долго думать не пришлось, отбросив все манеры, я взяла столовые приборы, отломила кусочек мяса и положила в рот. Оно было настолько сочным и мягким, что у меня невольно вырвался тихий стон удовольствия.

– Что за прекрасные звуки ты издаёшь, дорогая Айла. В голосе Коула звучала хрипотца, его взгляд был устремлён на меня, а сам он был необычайно неподвижен.

– Ещё одно похотливое слово, и я выколю тебе глаз вилкой.

Я, угрожая столовым прибором, помахала им перед его носом, но Коула это лишь рассмешило.

– Всё такая же злюка, это радует.

– Не обольщайся. Можешь наслаждаться, пока я не съем этот чудесный обед и не утолю свой голод. Ты хотел поговорить?

Он поменялся в лице, стал более напряжённым и задумчивым. С некоторое время он напряжённо всматривался в моё лицо и, казалось, подбирал слова.

– Да. Как ты себя чувствуешь?

– Почему спрашиваешь?

– Я понимаю, что сделал много неправильных вещей, но я рад, что ты здесь в безопасности. И нет, не буду жалеть, что принял это решение. Приношу свои извинения за ложь, которую мне пришлось тебе говорить, но на кону стоит гораздо больше, чем наши неприязни. Я надеюсь на твоё понимание и терпение. А теперь поешь и поспи. Тебе нужен отдых.

Коул встал и взял мою ладонь, запечатлев на её тыльной стороне нежный, едва коснувшийся кожи поцелуй. Это был жест примирения, и я приняла его. Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты, оставив меня наедине с собой. Я ещё несколько минут, как прикованная к полу, смотрела на дверь, через которую он вышел, не понимая, что я вообще чувствую, и лишь только потом продолжила обед.

Удовлетворив голод, я встала и подошла к кровати, разглядывая сменную одежду. Немного подумав, отложила её на комод и решила посмотреть содержимое его ящиков. Два из них были пустыми, а вот в последнем лежало несколько пар сорочек и три комплекта нижнего белья. Я сомневаюсь, что они предназначены для путешествий с таким количеством кружевных узоров. Уж не знаю, кто из них постарался, Лэя или Коул, но выбирать не приходится. Сняв полотенце, надела бельё, оно удивительно подошло мне по размеру, и завалилась на кровать, укутавшись в мягчайшее одеяло. К моему удивлению, сон настиг меня быстро, и я провалилась в небытие.

Спалось очень беспокойно, пару раз я просыпалась, хватая ртом воздух. Мне снились реки крови, крики и мрачная темнота. После последнего такого пробуждения я проворочалась достаточно долго, но всё же не восполненная энергия меня победила, и я вновь закрыла глаза. На этот раз всё было тихо.

Проснувшись, я увидела Коула, сидящего на краю кровати у моих ног. В нос снова ударил шлейф грозы и цитруса – его запах. Он поставил локти на колени и подпёр руками голову. Почувствовав моё пробуждение, медленно обернулся в мою сторону.

– Я зашёл проверить, как ты, но увидел, как беспокойно спала, и решил остаться, – его голос был мрачнее тучи, собственно, как и он сам.

– Почему? – едва ли не шёпотом спросила я.

Я не понимала, точнее, я не хотела понимать его поступки. Не иметь заботы в родном доме, но при этом видеть её от постороннего мужчины – это жестоко.

– У всего есть причины, Айла. В данном случае я так захотел.

Он не сводил с меня взгляд своих неестественно зелёных глаз. В полумраке комнаты, казалось, что они светились, словно в них горел магический огонь.

– Как долго я спала? – я намеренно попыталась перевести тему.

– Полдня. Сейчас время ужина. Если ты не хочешь вступать в большую компанию, то можешь поесть здесь. Я позабочусь о том, чтобы тебе подали всё, что нужно.

Мой взгляд блуждал по его профилю, очерчивая каждую линию его фигуры, освещённой в полумраке, пару прядей налезли на лоб, взгляд отчасти затуманен. Пока я разглядывала его, он встал с удивительной грацией и пошёл к выходу из комнаты, посчитав моё молчание за ответ. Когда он коснулся дверной ручки, я вдруг резко осознала, что не хочу оставаться одна.

– Останься.

Шёпот слетел с моих губ раньше, чем я успела подумать. Он медленно развернулся, его брови были приподняты, а на лице читалось удивление, словно размышлял, не послышалось ли ему. Я натянула одеяло по самый подбородок и повернулась к нему спиной, чувствуя, что зря это сказала. Не стоило этого делать. Я ему никто, равно как и он для меня. Коул осторожно вернулся, как будто боялся, что я передумаю, и сел на прежнее место. Я чувствовала затылком, как он смотрит на меня сурово и выжидающе.

– Тебе холодно?

– Что? С чего ты взял? – я недоумённо обернулась на него.

– Тебя трясёт.

Словно по щелчку, после его слов я почувствовала, что дрожу.

– Мне не холодно, – меня затрясло ещё сильнее.

– Посмотри на меня.

Я не отреагировала, лишь сильнее сжала одеяло.

– Айла, посмотри на меня.

Его просьба звучала настойчивее, но и на этот раз я не сдвинулась с места. Я словно оцепенела, тело сковало, и я не могла выбраться из этого состояния. В глазах вспыхнули картины из сна, и я опять услышала крики. Паника начала нарастать всё быстрее и быстрее. Я зажмурилась в надежде успокоить это.

Вдруг передо мной появился силуэт. Зрение затуманилось, и я не сразу поняла, что это был Коул. Он обошёл кровать, откинул край одеяла, в которое я укуталась, и сел совсем близко.

– Открой глаза, посмотри на меня.

Он взял моё лицо в свои ладони, и я повиновалась. Мои зрачки бегали из стороны в сторону, я всё ещё дрожала, пытаясь поймать ртом воздух.

– Дыши, Айла. Со мной. Вдох, выдох, вдох, выдох, вдох, задержи дыхание, выдох. Вот так, да.

Коул коснулся своим лбом моего, подсказывая, что мне делать. Так, он помогал мне прийти в себя. Постепенно дыхание начало приходить в норму, руки почти не тряслись. Мы так и сидели, прижавшись лбами друг к другу, в полной тишине, когда Коул первым нарушил молчание и помог мне сесть. Я подалась, схватилась за его рубашку и уткнулась лбом в его широкую грудь. Он положил одну руку мне на затылок, а другой обвил вокруг талии и прижал к себе, как самое драгоценное сокровище.

– Ты не одна и больше не будешь. Просто знай это. – Его тихое заявление, как звон колокола, отражался в моём сознании.

– Ты не можешь этого знать наверняка.

– Но я могу сделать для этого всё.

– Лжец, – усмешка слетела с моих губ, и Коул улыбнулся, довольно громко хмыкнув.

– Время покажет.

Он опустил свой подбородок на мою макушку и стал медленно раскачиваться, словно убаюкивал собственного ребёнка после ночного кошмара. Когда я совсем успокоилась, за окном уже изрядно потемнело. На чёрном грозовом небе мелькали яркие звёзды, чей свет пробирался даже сквозь густые тучи. За всё это время Коул не проронил ни слова и не смел пошевелиться. Я задумалась о том, что наверно, у него есть много дел, которые нужно решать вместо того, чтобы сидеть со мной. Я медленно отстранилась от него, он не сопротивлялся, позволив увеличить расстояние между нами. Коул поймал мой взгляд в немом вопросе, как бы спрашивая: «Ты как?».

– Я в порядке.

Проведя руками по лицу, я тяжело вздохнула. Тело было ватным и непослушным. Я подняла на него глаза. Было ощущение, что веки стали тяжёлыми, и приходилось прикладывать усилия, чтобы не закрыть их вновь.

– Спасибо.

 Коул в ответ на мою благодарность, взял меня за руку и сжал её.

– Ты голодна?

– Не то чтобы я хотела есть, но, думаю, не помешает чего-нибудь выпить.

– Как на счёт прогуляться?

Его хриплый голос будоражил всё моё нутро. Я перевела взгляд на окно: тучи сгущались всё ближе друг к другу. Я только хотела отказаться и сказать, что гроза надвигается, как подумала, что к чёрту это всё.

– Почему бы и нет.

Улыбка едва затронула уголки моих губ, когда я приняла приглашение. Пока я вставала с кровати, он поддерживал меня за руку, переживая, что я не удержу равновесие. На мне до сих пор было только кружевное бельё. В данную минуту меня нисколько не смущал тот факт, что я стою перед ним полуголая. Он один раз прошёлся взглядом по изгибам моей фигуры и большего себе не позволил. Его кадык заметно дрогнул. Даже при свете ночи было видно, как помутнело в его глазах от внезапного желания. Это было странно. Он вёл себя не как обычно. Слишком тихий, слишком спокойный. Неужели что-то успело в нём измениться за эти несчастные мгновения?

– Думаю, Форс, Колдрен и уж тем более Тарк, оценили бы твой наряд. Но если не хочешь, чтобы тебя запомнили, как принцессу в кружевных трусиках, советую тебе одеться, – он подмигнул хохотнув.

Нет. Всё же я ошиблась. Я резко наклонилась к кровати, схватила первую попавшуюся подушку и швырнула её прямо в лицо этому придурку. Но она пролетала сквозь него, а на его месте уже никого не было. Коул благополучно оказался у меня за спиной, схватил за талию, прижал к себе, и я отчётливо ощутила твёрдость и жар его крепкого тела. У меня округлились глаза, и я попыталась вывернуться из его хватки. Безрезультатно.

– Ты мог перемещаться, а вместо этого мы всё время шли пешком, через весь чёртов лес в ожидании, что на нас кто-нибудь наткнётся?

Я злилась. Я не привыкла к такому. Будучи наследницей Двора, пусть и нежеланной, но обманом протащить меня через такой путь, когда была другая возможность…

– Не хотел подвергать нас опасности. Если бы кто-то почувствовал всплеск моей магии из прихвостней Уорла, за нами бы гнались до самой границы Лилиума, я не мог пойти на такой риск, фактически, меня вообще не должно существовать.

– Хочешь сказать, им есть дело до кого-то кроме себя? И ты в этом так уверен?!

Он отвёл волосы с моего плеча, наклонился и оставил там нежный поцелуй, едва опаливший дыханием кожу. На какой-то момент я перестала дышать, стараясь не обмякнуть в его руках.

– Когда-нибудь ты поймёшь почему, а сейчас, тебе следует поторопиться, пока гроза не вошла в полную силу.

Он отпустил меня. Я, как дурочка, запоздало сообразила, что уже некоторое время после его слов, стою, хлопая глазами, поэтому поспешила одеться. Из комнаты мы выходили в тишине, не издавая лишних звуков. Коул точно понял моё желание быть скрытой от посторонних глаз. Мы прошли длинный коридор, свернули налево, спустились по лестнице и прошли через ещё один проход. Как я поняла, наверное, это был выход для слуг, которых я почему-то по прибытии сюда, кроме Монса, не увидела, и мы вышли на задний двор.

Издалека его дом выглядел довольно маленьким, но изнутри казалось, что он не меньше, чем дворец, в котором я жила. Это было довольно удивительно и странно. В полуночной тьме под чёрными тучами мы казались лишь крадущимися тенями, отбрасываемыми лунным светом от окружения здания. Задний двор был довольно просторный, и мы быстро преодолели его протяжённость, отходя всё дальше и дальше. Коул резко остановился, словно что-то осознал. Он молча вложил мою ладонь в свою и продолжил путь.

– Куда мы идём?

Коул бросил на меня косой взгляд, и мне показалось, что туда, куда мы идём, являлось строжайшим секретом, но он всё же ответил на мой вопрос.

– Это место, в которое я прихожу, чтобы побыть одному и собраться с мыслями. Оно напоминает мне о матери и тех временах, когда счастье ещё можно было ухватить одним взмахом руки. – Он всё говорил и говорил, не замечая, как раскрывает частичку своей души, продолжая идти вперёд. – Когда она исчезла, я пробыл тут три дня, в конце последнего меня всё-таки нашёл Тарк и выволок за шкирку, как маленького котёнка. – Он посмеялся над воспоминанием, но смех этот был горький, полный печали. – Я был раздавлен и сломлен. Остался один на один с титулом и народом, которым нужно руководить и решать внутренние вопросы. Тарк стал моей правой рукой и главным переговорщиком между жителями. Он, как никто другой, знает, что им нужно и как урегулировать тот или иной вопрос.

– Как вы познакомились?

Коул слегка улыбнулся и прикрыл глаза, видимо, вспоминая прошлое.

– Мы познакомились с ним, будучи подростками. Я выпросился в одну из вылазок у матери под предлогом, что меня никто не увидит и не поймает, то есть без глупостей. Мне не нравилось сидеть взаперти и скрываться от посторонних глаз, меня это угнетало, и она это понимала, а потому отпустила. Я отправился во Двор Огня. Он расположен ближе, чем все остальные дворы, а между тем народ там не настолько озлобленный. Так, бродя по улицам огненной столицы – Суте, я наткнулся на группу из двоих мужчин, которые избивали до полусмерти лежавшего на земле паренька. Я не смог пройти мимо. Как я потом узнал из его рассказа, он осиротел, остался без крова и пропитания, а поймали его за кражей яблок, в надежде хоть как-то утолить голод. Я предложил ему пойти со мной, и он согласился. Мать, конечно, была в бешенстве, – Коул снова тихо рассмеялся, – ставя в предлог то, что это может оказаться угрозой нашего раскрытия, но Тарк поклялся ей на крови, что будет верен и никогда не предаст. Со временем мама полюбила его и воспринимала, как второго сына. А у меня появился названый брат. С тех пор я пообещал себе, что сделаю всё, чтобы в моём народе процветал мир и порядок.

Он отвернулся, и я сжала его руку чуть сильнее, выражая поддержку. Сейчас я отбросила всю свою пылкость и, возможно, даже понимала его чувства, поэтому мне вдруг безумно захотелось его поддержать. Будто что-то в глубине моей души резко дёрнулось и толкнуло на это. Почему-то печаль, отразившаяся на его лице, отдавала болью в моей груди.

– Я думаю, что у тебя получилось. Жители, мимо которых мы проезжали, казались счастливыми, а дети беззаботно резвились за играми. Не было слышно ни криков, ни ругани, все работали в своё удовольствие и наслаждались мирным временем.

– Надеюсь, что так. – с трудом согласился он.

– Наверно, у моего народа дела обстоят намного хуже. Мне не дозволялось выходить в город. Лишь периодически я слышала ругань и крики с другой стороны дворцовых стен и ни разу детского смеха. Мама объясняла это тем, что у этих пустоголовых баранов нет мозгов, и они так и ждут, чтобы обокрасть тебя или убить. Вторым аргументом был мой огненный дар. Будто, если меня кто-то разозлит, а я подпалю его в порыве эмоций, эта весть разлетится за пределы территории и вызовет массу ненужных вопросов. Даже слуги меня недолюбливали, бросая косые взгляды, как будто перед ними пятно грязи, которое забыли вовремя вытереть, а не титулованная особа.

– Мне жаль, – искренне признался он.

– Не стоит, думаю, мать их запугала, и у них не было выбора. Я думала, ты знал это.

Я покосилась на него, пытаясь рассмотреть в нём хоть какой-то подвох. За разговором я не заметила, как мы прошли оставшееся расстояние и остановились у обрыва. Он был довольно высоким, если с него упасть, можно точно убиться или переломать половину костей, смотря, как повезёт лететь. Наши тела хоть и были бессмертными, но, получив серьёзные ранения, мы можем запросто погибнуть, если никто не окажет вовремя помощь.

– Расскажешь, зачем мы тут?

– Наблюдаем, – спокойно ответил Коул, всматриваясь в сгущающуюся мраком даль.

– Что именно? – недоумевала я, проследив за его взглядом и ничего не заметив, кроме темноты.

– Увидишь.

Он сел на самый край и свесил ноги, приложил к губам палец, призывая к молчанию, и похлопал рядом с собой, предлагая присесть. Закатив глаза, я плюхнулась рядом, прижавшись к нему плечом к плечу.

Мы просидели так минут пять, просто смотря на тёмный горизонт. Когда моё терпение уже подходило к концу, и я хотела в очередной раз что-то спросить, луна выглянула из-за туч, и тут же, поле засверкало маленькими белыми огоньками, но их было так много, что казалось, все звёзды мира, упали в одно мгновение. Приглядевшись, я разглядела цветы, на которых сидели волшебные огоньки. Это были гортензии, и на каждом из их кустиков расположилось не меньше сотни светлячков.

Это было поистине удивительно, что не укладывалось в голове, когда остальная природа сейчас активно сбрасывала пышную листву и в любой момент могла резким перепадом напустить пургу на наши земли. Я взглянула на Коула, он спокойно изучал поле, но у него была настолько умиротворённая улыбка, что я невольно сама улыбнулась. Когда он перевёл взгляд на меня, в нём отражалось звёздное сияние, и в сочетании с яркими зелёными глазами это было действительно волшебно.

– Ты прекрасна, – он не отводил от меня взгляд.

– Перестань, – я отмахнулась от этих банальных слов, которые, скорее всего, были простым жестом вежливости.

– Я серьёзно. Ты прекрасна. И душой, и телом.

Он не унимался, словно хотел донести до меня, определённый смысл, который вкладывает в эти слова. Но всё это глупости. Нет ничего, что он мог бы скрывать, кроме как личной выгоды.

– Откуда тебе знать, какая у меня душа?

– Я вижу тебя, и мне этого достаточно.

Я лишь тяжело выдохнула. Слишком громкое заявление для того, кто три года хранил от меня тайны и втянул в вереницу своих планов.

– Когда ты спросила, знал ли я, как к тебе относятся и что творится во дворце, – знал. Как капитан у меня были обязанности, и я не имел возможности таскаться за тобой по пятам, как минимум это вызвало бы волну подозрений. –  Его челюсть сжалась от напряжения, мне показалось, что он злится или даже испытывает ярость, но продолжать тему Коул не стал. – Но отвечаю на вопрос, который был задан намного ранее. Я тренировал тебя, потому что хотел. Твоё положение, и родословная на это никак не влияли. Я был спокоен, когда знал, что ты сможешь за себя постоять. И да, мне не нравилось, как с тобой обращаются. Прошу за это прощение, мне следовало хотя бы что-то предпринять.

– Как будто ты бы смог что-то поменять.

Я грустно улыбнулась, понимая, что по-другому всё равно ничего бы не было. Всё было слишком сложно. Его жалкие попытки привели бы лишь только к проблемам или вовсе отстранению от службы.

– Что угодно, но я бы сделал это. Если бы ты только дала хоть какой-то знак, что нуждаешься в этом.

Его речь звучала настолько серьёзно и уверенно, что на какое-то жалкое мгновение я поверила ему, но вновь вернулась в реальность.

– Дай угадаю, потому что тебе так хочется? – я поддразнила его, постучав пальцем по губам, делая вид, что задумалась.

– А ты догадливая, – улыбнувшись, он подмигнул мне.

Я рассмеялась, чувствуя потрясающую лёгкость на душе, впервые за долгое время. Уже не помню, когда смела так открыто показывать свои чувства. В последние годы я испытывала лишь сплошное разочарование и горечь обиды от несправедливости этой жизни. Его наивность и уверенность в своих действиях позабавила меня и сняла всё напряжение, которое в данный момент между нами было.

Он отвернулся, я видела, как уголки его губ ползут вверх, но он отчаянно пытается сдержать улыбку. Коул немного поёрзал на месте, и наши руки соприкоснулись друг с другом. Я почувствовала сначала странный укол в груди и трепет, что разлил тепло по телу, а затем, как он накрыл мои пальцы своими. Нежно, осторожно, затронув лишь только их кончики. Так, мы продолжили смотреть на звёздный горизонт. Время от времени он потухал, когда луна уходила за тучи, а иногда светил ярче, чем она и звёзды, вместе взятые.

Глава 5

Мы просидели так довольно долго, заворожённо ожидая, когда среди хмурых чёрных туч сверкнёт яркая молния и раздастся раскат грома. С неба полетели первые капли, светлячки потухли, а луну и звёзды затянуло чернильными густыми облаками. Он встал, протягивая мне руку, и мы побежали до ближайшего старого дуба, мимо которого проходили по пути сюда. Его ветви, могучие и крепкие, яростно сопротивлялись ливню, не позволяя им прогибаться под весом бурного потока дождевой воды. Когда мы до него добежали, с нас уже стекало, как с водопада. Остановились, чтобы отдышаться, посмотрели друг на друга и рассмеялись.

 Я подняла голову вверх, вглядываясь сквозь ветви и листву, которая не позволяла дождю проникать под крону дерева и почувствовала облегчение на душе. Было так хорошо, что не хотелось уходить, но, промокнув до ниточки, я замёрзла и начала дрожать. Коул смотрел на меня, не отрывая взгляда, как будто запоминал каждую деталь, которая во мне присутствовала. Он молча подошёл, обнял, и окутал нас ласкающей тьмой. Секундная мгла – и вот мы стоим в ванной комнате моих покоев. Я обратила внимание на то, как в купели витиевато клубился пар от горячей воды. Он пошёл к двери, но напоследок обернулся и ухмыльнулся на мой вопросительный взгляд.

– Ты замёрзла, я решил, что тебе не помешает согреться.

– Ты вернёшься? Я всё ещё не против чего-нибудь выпить. – закусив губу, бросила ему вслед, сама не зная зачем.

– Если так того хочешь ты, то вернусь.

Он обернулся, ещё раз оглядев меня с головы до ног, и, ухмыльнувшись, исчез, оставив вместо себя сероватые клубы дыма.  Вот засранец! Я нахмурилась, обиженно надув губы: жаль, что я так не могу. Я бы переместилась вслед за ним только ради того, чтобы дать ему пинка под зад за его выходки. Но больше не стала терять ни минуты, пока горячая вода не остыла. Быстро приняла ванну, завернулась в полотенце и пошла за сухим комплектом белья взамен промокшего. Взяла одеяло с кровати, накинула на плечи и уселась в кресло у камина, в котором всё ещё потрескивали тлеющие угли, распространяя исходившее от них тепло.

 Я просидела так минут двадцать, разглядывая, как очередной уголёк пожирает огонь, накаляя его ярко-оранжевыми искрами. Было странно чувствовать умиротворение, ведь завтра предстоял тяжёлый день, и, наверно, меня ждёт очередной удар под дых. Всему должно быть разумное объяснение, разве не так? Так чего же я боюсь? Что так гнетёт меня и вынуждает бросаться из крайности в крайность. Я хочу ему доверять, но разум упорно кричит, что не стоит, что это ложь и я лишь хорошая выгода для него. Своего рода разменная монета.

 В дверь постучали и, не дождавшись моего ответа, распахнули её. Я обернулась через плечо, чтобы посмотреть, кто вошёл, и увидела Коула, с бутылкой вина и двумя бокалами. Я думала, что он уже не вернётся.

– Что, даже не воспользуешься перемещением?

Я ухмыльнулась, не упуская возможности поддеть его за эту способность, но его это совсем не застало врасплох.

– Только, когда нужно произвести впечатление на девушку.

Уголок его рта приподнялся в нахальной ухмылке. Я покачала головой, подумав о том, какой же он самоуверенный болван. Но вслух этого не сказала. Он прошёл через комнату и сел на соседнее кресло, разлил вино по бокалам и предложил мне один. Сделав небольшой глоток, насладилась его вкусом. Оно было терпким, сладковатым и отдавало клубничным ароматом, тягучей жидкостью растекаясь по рту.

– Расскажи об остальных, – выпалила я, удивляясь своему неожиданному порыву проникнуться новыми знакомыми.

– С чего вдруг такая заинтересованность?

Коул странно посмотрел на меня. Он подтянул к себе одну ногу, положил на колено руку, в которой держал бокал, медленно расплёскивая по его стенкам содержимое.

– Должна же я знать, с кем имею дело.

– Хочешь прибрать к себе все козыри? – усмехнулся он.

– А ты умнее, чем кажешься.

Коул с секунду таращился на меня во все глаза, после чего улыбнулся, отвернувшись. Он вглядывался в потухшие угли старого камина и о чём-то задумался. Щёлкнув пальцами, он вновь повернулся ко мне, и в этот момент, пламя охватило догорающие дрова с новой силой.

– Лэя и Форс брат и сестра, но не по крови. Когда Форс был в подростковом возрасте, его родители взяли под своё крыло маленькую осиротевшую девочку. Ей оказалась, как ты могла уже догадаться, Лэя. Позже судьба распорядилась с ними весьма жестоко. При очередном нападении тварей Уорла родителям Форса не посчастливилось. Лэя и Форс стали сиротами, единственными друг другу близкими по несчастью, и продолжили бороться за жизнь вдвоём. Судьба связала меня с ними уже после того, как исчезла мама. – При упоминании о ней он на секунду замолчал, проглотив тугой ком. Я успела заметить, как помутнели его глаза в омуте боли, но тут же вернулись в исходное состояние. – Спустя несколько десятилетий, Лэя угодила в плен к Уорлу, но ей удалось сбежать с нашей помощью. Думаю, об этой части истории она, возможно, когда-нибудь расскажет сама. Но с того момента прошло уже больше ста лет, и по сей день это остаётся тайной, покрытой мраком. Подробностей случившегося не знает даже Форс. – Коул замолчал, сделав большой глоток вина, и запрокинул голову, облокотившись о спинку кресла.