Брокингемская история. Том 11

– Беру вас в свидетели: Я ни слова не говорил ему ни о каких фургонах у главного входа! – обратился к детективам Кингсли.

– Довольно странное совпадение: Именно сегодня вечером к Грэггерсу должен прибыть некий арестантский фургон из Пантинктона, – заметил к слову Маклуски, – Уж не его ли имеет в виду ваш Сэвидж?

– Скорее всего, нет, – проявил скептицизм Кингсли, – Эти фургоны начали повсюду мерещиться Сэвиджу уже два месяца назад. Мне и самому невдомёк, что за блажь вдруг на него накатила… (Последний раз какой-то фургон заезжал к нам в больницу где-то позапрошлым летом.)

– Но вернёмся к нашим баранам! – призвал всех присутствующих Доддс, – Итак, мы выяснили, что из вашего кабинета были похищены димедрол, нозепам, реладорм, кавинтон и клофелин… Кингсли, мы ждём от вас подробностей! Каким образом всё это произошло?

– Дело было так, – приступил к рассказу молодой эскулап, – Наркосодержащие лекарства всегда хранились у нас вот в этом стеклянном шкафу… Для каждого из пяти видов таблеток мы используем по три больших склянки. Итого этих склянок в шкафу было пятнадцать штук. (Разумеется, изначально таблетки поступают к нам в упаковках. Мы сами перекладываем их в склянки – так нам проще проконтролировать их сохранность. На всех наших склянках приклеены бумажки с названием лекарства, а ещё одна бумажка со сроком годности подложена под резинку.) До позавчерашнего дня никаких недоразумений с этими лекарствами у нас не происходило. Но вот два дня назад, в понедельник, к нам в кабинет зашли двое – Лоуренс и Моррисон… Лоуренса я знаю хорошо. (Совсем недавно он работал у нас ночным дежурным.) Его спутника я увидел впервые. Насколько я понял, он был прислан к нам какой-то конфликтной комиссией по имущественным спорам. В его компетенцию входил вопрос о принадлежности радиоточки, которую Лоуренс умыкнул у нас из больницы… Я сразу предупредил Моррисона, что ничем не смогу ему помочь. Все вопросы о происхождении этой несчастной радиоточки ему следует задавать старожилам больницы, типа Сэвиджа. (Сам я работаю здесь относительно недавно.) И вот я оставил Сэвиджа одного разбираться с визитёрами, а сам поднялся на второй этаж… Я примерно полчаса проболтал в комнате отдыха с больными, а потом снова спустился на первый этаж и зашёл в кабинет. Сэвидж сидел за столом в полном одиночестве. Я первым делом посмотрел на наш стеклянный шкаф… и застыл на месте с открытым ртом – в шкафу было хоть шаром покати! Я едва не грохнулся на пол от потрясения…

– Не спешите! – остановил докладчика Маклуски, – Давайте всё по порядку: А когда вы в последний раз видели ваши лекарства в этом шкафу?

– Заявляю вам со всей ответственностью: Все они были на положенном месте в момент моего ухода из кабинета! – без тени сомнений высказался Кингсли, – Уходя, я даже шепнул Сэвиджу на ухо: «Не забывайте, что в шкафу хранятся наркосодержащие лекарства! Будьте добры, проследите за их сохранностью!» Конечно, мои слова не следовало понимать буквально, – поспешил уточнить он, – Я и в страшном сне не мог представить, что Лоуренс или Моррисон вдруг полезут в этот шкаф за лекарствами под носом у главврача больницы. Я всего лишь хотел настроить Сэвиджа на серьёзный лад перед беседой с официальным представителем комиссии по имущественным спорам… (Но, пожалуй, лучше бы я этих слов не говорил!) Итак, я вернулся в кабинет, заметил исчезновения лекарств и в последней надежде спросил: «Сэвидж, это не вы достали все склянки из шкафа?» «Да вроде бы нет», – ответил он, с недоумением разглядывая пустой шкаф. Я устроил ему небольшой допрос и убедился: Он совершенно не помнит о том, что происходило с ним в течение последних тридцати минут. (Уж таков склероз! Сэвидж без запинки отчеканил вам названия лекарств, заученные им ещё в ранней молодости – а вот недавние события моментально улетучиваются из его памяти.) Сперва я заподозрил, что Сэвидж сам перепрятал куда-то все склянки, чтобы Лоуренс и Моррисон не смогли их похитить. (Наверно, всё-таки зря я напомнил ему об их ценности!) Я наскоро обыскал весь кабинет, но наших склянок нигде не нашёл. Тогда я выскочил в коридор и заглянул в соседние комнаты. (А вдруг Сэвидж успел перепрятать лекарства там?) Увы, мои поиски ни к чему не привели… Я вернулся в кабинет буквально через пять минут. Но за это время Сэвидж уже успел позвонить в Бриндвич и доложить о том, что сотрудники нашей местной электростанции Вудс, Лоуренс и Джиллет похитили из его кабинета наркосодержащие медикаменты, – Кингсли устало вздохнул, – Когда не нужно, он почему-то всегда помнит, куда следует звонить…

– Погодите! – не преминул вмешаться Доддс, – Список подозреваемых, озвученный Сэвиджем, вызывает у нас сразу три каверзных вопроса. Вопрос первый: С какой стати Джиллет назван сотрудником электростанции, когда он является начальником местной полиции? Вопрос второй: Каким образом в этот список затесался Вудс, который позавчера вообще не заходил в вашу больницу? И, наконец, вопрос третий: Почему в этом списке отсутствует Моррисон, который как раз успел в тот день побывать в этом кабинете?

– Ход мыслей Сэвиджа порой бывает непросто уловить… Но в данном случае он очевиден, – не затруднился с ответом Кингсли, – Во-первых, прошлым летом Джиллет действительно какое-то время проработал дежурным на электростанции. Информация об этом докатилась до Сэвиджа и отложилась в его мозгах. Вероятно, в его представлении Джиллет до сих пор продолжает оставаться сотрудником электростанции… Во-вторых, позавчера Сэвидж вряд ли смог понять, кто такой Моррисон, а тем более запомнить его фамилию. Однако он твёрдо знал, что визитёров было трое – сперва двое первых, потом ещё один. Дабы количество подозреваемых точно совпало с количеством посетителей, он и заменил незнакомого Моррисона на хорошо известного ему Вудса. Похоже, у него сработала подсознательная ассоциативная связь, и он по аналогии добавил к двум сотрудникам электростанции третьего… В общем, в логике нашему главврачу не откажешь! – подытожил он.

– Да, его логика по-своему убедительна, – признал Маклуски, – Хотя и неутешительна для Вудса… (Ведь тот теперь рискует совершенно безвинно попасть под уголовное обвинение в похищении наркосодержащих препаратов!)

– Мне и самому стало неловко за действия своего начальника, – посетовал Кингсли, – Только я отлучился на пять минут, как он тут же позвонил в Бриндвич и доложил о похищении лекарств! После этого дать делу обратный ход будет уже ох как непросто… К сожалению, пропавшие лекарства относятся к препаратам строгого учёта. Мы обязаны документально отчитываться за их использование перед головной организацией. Как-нибудь списать содержимое этих пятнадцати склянок вряд ли реально… (Возможно, вы посоветуете нам выписать кучу фиктивных рецептов на подставных больных… Но если эта махинация вскроется, нам с Сэвиджем грозит ещё большее наказание, чем за простую потерю лекарств.) Поэтому у меня остаётся только одна надежда: что все эти нозепамы и реладормы вдруг как-нибудь найдутся сами. Ведь у Сэвиджа было всего несколько минут, чтобы их спрятать… – он машинально огляделся по сторонам, – Но я уже обыскал всё вокруг – и ничего до сих пор не нашёл…

– А в мусорной корзине вы смотрели? – без особой надежды поинтересовался Доддс.

– А как же! – устало вздохнул Кингсли, – Я вам клянусь: Я обследовал каждый клочок в служебной части здания! Первой моей мыслью, конечно же, было заглянуть Сэвиджу в стол, – он приподнялся со стула, перегнулся через стол и выдвинул большой ящик под крышкой, – В случае острой необходимости Сэвидж всегда суёт туда всё самое важное… Но в ящике наших склянок не оказалось, – Кингсли уселся на прежнее место, – Потом я проверил его портфель, – он извлёк из-под стола старый обшарпанный кожаный портфель и на всякий случай ещё раз его открыл, – Сэвидж уже лет двадцать ходит с ним на работу (если, конечно, не забывает дома). Позавчера портфель был здесь – но в нём было абсолютно пусто, – он закрыл портфель и задвинул его обратно под стол, – Какие ещё гипотезы у вас будут? (Учтите, что пятнадцать больничных склянок занимают довольно большой объём – а стекло, как известно, не сгибается и не сжимается.)

– А не мог ли он пересыпать таблетки в более компактную тару? – подумал вслух Маклуски.

– Но даже в этом варианте непонятно, куда делись пустые склянки – ведь они тоже пропали, – обратил внимание Кингсли.

– Тогда остаётся ещё одна гипотеза – что Сэвидж успел сбегать в лес и спрятать лекарства где-то там, – продолжил мозговой штурм Доддс.

– Как ни странно, один из наших больных уверен, что видел Сэвиджа на улице как раз в это время, – поделился информацией Кингсли, – Дело было так: Когда я сидел в комнате отдыха на втором этаже, туда вдруг забрёл один больной и сказал, что пять минут назад якобы видел из окна своей палаты, как Сэвидж бродит по улице где-то возле главного входа… Я решил, что Лоуренс и Моррисон уже покинули больницу, а Сэвидж вышел подышать свежим воздухом. Тогда я спустился на первый этаж, но ещё издалека услышал голоса из кабинета главврача. Один из голосов принадлежал Сэвиджу, а второй был похож на Джиллета, нашего полицейского начальника. В их разговоре опять упоминалась наша несчастная радиоточка… Я смекнул, что на смену двум первым визитёрам пришёл третий, а суета вокруг радиоточки ещё не закончена. Мне пришлось вернуться на второй этаж и ещё немного посидеть в комнате отдыха. Минут через десять я повторно спустился вниз – и обнаружил в кабинете одинокого Сэвиджа и пустой шкаф… Так что если принять показания свидетеля на веру, то Сэвидж всё-таки выходил на улицу в моё отсутствие, – подытожил он, – Сколько времени он там провёл, сказать сложно. (Минуту, две, пять, десять? Увы, на сей счёт мы никакими свидетельскими показаниями не располагаем.) Как бы то ни было, наша больница стоит на краю леса, а добежать до ближайших деревьев Сэвидж мог в течение считанных секунд…

– Но свидетель видел что-либо у него в руках? – уточнил Маклуски.

– Он утверждает, что Сэвидж ничего с собой не нёс, – внёс необходимую ясность Кингсли, – Дело в том, что с нашим главврачом иногда случается небольшая странность: Когда из его кабинета уходит какой-либо посторонний посетитель, Сэвидж вполне может вообразить, что и ему самому тоже пора идти домой. Тогда он берёт портфель, запирает кабинет и спешит на автобусную остановку. Если его вовремя не остановить, он уже через полчаса будет в Бриндвиче… А потому я сразу спросил свидетеля: Не нёс ли Сэвидж с собой портфель? Больной ответил, что у него в руках не было абсолютно ничего…

– А не мог ли он вынести ваши склянки в карманах? – продолжал размышлять вслух Доддс.

– Целых пятнадцать штук? Боюсь, это нереально! – Кингсли с сомнением потрогал крохотный нагрудный карман на своём белом медицинском халате.

– Однако не исключён вариант, что ваш больной видел Сэвиджа на улице уже после того, как тот успел сбегать в лес и спрятать там склянки, – резонно заметил Маклуски.

– До сих пор за Сэвиджем не наблюдалось поползновений прятать что-либо в лесу, – ответил Кингсли, – Но вы правы: Мы и сами не знаем, что он может выкинуть в следующий момент…

– Итак, подведём первые промежуточные итоги! – призвал присутствующих Доддс, – Лекарства ещё были в шкафу, когда Лоуренс и Моррисон вошли в кабинет. Когда же в кабинет вернулся Кингсли, их (лекарств) там уже не было… С другой стороны, у нас имеются основания полагать, что Сэвидж за это время покидал кабинет и даже выходил на улицу. К сожалению, мы не располагаем точными хронологическими указаниями, в какой именно момент это случилось: когда в кабинете находились Лоуренс и Моррисон; когда в кабинете находился Джиллет; или же в промежуточный период, когда первые двое уже ушли, а второй ещё не пришёл…

– Боюсь, от самого Сэвиджа мы не получим ответа на этот вопрос, – взглянул правде в глаза Кингсли, – Да, ему ничего не стоит внезапно выбежать из собственного кабинета, оставив там без присмотра посторонних посетителей – а потом начисто про это забыть… Но, наверно, об этом можно спросить самих посетителей? – вдруг осенило его, – Лоуренс и Джиллет должны знать, выходил ли Сэвидж из кабинета в их присутствии. Если же они скажут, что не выходил – значит, он сделал это в промежутке между их визитами… Я прав?

– Увы, не всё так просто, как нам хочется, – не стал упрощать ситуацию Маклуски, – Давайте подумаем: Если бы Сэвидж на глазах у Лоуренса или Джиллета вынес лекарства из кабинета, они (Лоуренс и Джиллет) уже давно бы нам об этом рассказали, чтобы снять с себя обвинения в похищении. Но раз они этого не сделали – значит, подобный эпизод места не имел… С другой стороны, если бы Сэвидж в присутствии Лоуренса или Джиллета покинул кабинет с пустыми руками, а они, воспользовавшись этим, умыкнули бы из шкафа лекарства, им не было бы никакого резона рассказывать нам о его отлучке. Разумеется, в их интересах было бы заявить, что Сэвидж ни на секунду не привстал из-за своего стола и не дал им ни малейшей возможности залезть в шкаф. (Они совершенно ничем не рискуют: Сам Сэвидж вряд ли вспомнит о том, что отлучался из кабинета – а если даже и вспомнит, то к его словам отнесутся с привычным недоверием.) Исходя из этого, мы можем заранее предугадать ответ Джиллета и Лоуренса на наш вопрос: Нет, Сэвидж никуда из кабинета не выходил. Ну а наше расследование после этого продолжит буксовать на том же месте…

– Таким образом, к настоящей минуте на нашем рассмотрении остаются сразу несколько равновероятных гипотез, – подытожил Доддс, – Первая: Сэвидж покинул кабинет, когда в нём находились Лоуренс и Моррисон. В этом варианте лекарства, скорее всего, спёрли они… Вторая: Он ушёл из кабинета, когда в нём уже сидел Джиллет. Тогда похитителем является ваш начальник полиции… Третья гипотеза: Сэвидж вышел из кабинета с пустыми руками после ухода первых двух гостей, но до прихода третьего. Здесь наибольшую возможность для похищения лекарств получает опять-таки Джиллет. (Допустим, он зашёл в кабинет и обнаружил, что в нём нет ни души. Тогда он спешно выгреб из шкафа все препараты, дождался возвращения Сэвиджа, задал ему парочку дежурных вопросов и спокойно отбыл восвояси.) Однако не исключён и более изощрённый вариант: Лоуренс или Моррисон, находясь на улице, могли заметить вышедшего Сэвиджа и рискнули повторно наведаться в его опустевший кабинет, чтобы похитить оставшиеся без присмотра лекарства… Наконец, мы не имеем права сбрасывать со счетов и четвёртую гипотезу: Сэвидж сам вынес лекарства из кабинета и спрятал их в каком-то труднодоступном месте. Как мы недавно выяснили, сделать это он мог лишь в промежутке между двумя визитами посетителей…

– Но этими четырьмя гипотезами дело отнюдь не ограничивается, – продолжил мысль коллеги Маклуски, – Кингсли, вы ещё не забыли фамилию того больного, который рассказал вам про Сэвиджа, якобы виденного им на улице?

– Я никогда не держу в памяти фамилии своих больных, – опроверг почтенный эскулап, – Мне вполне достаточно помнить их диагнозы… (Хотя, конечно, в нашем журнале записаны все их личные данные.)

– И какой же диагноз вы поставили этому больному? – полюбопытствовал Доддс.

– Острая анорексия, – не стал темнить Кингсли.

Прославленные детективы обменялись между собой весьма вопросительно-многозначительным взглядом.

– На слух название болезни звучит весьма устрашающе, – вынужден был признать Маклуски.

– Да нет в нём ничего страшного! – усмехнулся Кингсли, – Мы специально подбираем нашим больным диагнозы понаукообразнее, чтобы они поохотнее выкладывали денежки за лечение… Вообще-то в переводе с греческого «анорексия» означает всего-навсего «потеря аппетита»… Этот больной – молодой здоровый амбал, гурман и обжора. Он ходит по всем ресторанам подряд и объедается всякими деликатесами. Но вот недавно он пожаловался своему лечащему врачу, что, дескать, его любимые блюда больше не вызывают у него такого удовольствия, как раньше… Две недели в сельской глуши на лекарствах и больничной похлёбке обычно возвращают подобным больным вкус к жизни… Но с какой стати вы вдруг заинтересовались этим типом?

– Возможно, он имеет к нашей истории куда более прямое отношение, чем нам сейчас кажется, – обнадёжил его Доддс, – Мы ещё не успели озвучить нашу пятую гипотезу: Сэвидж покинул свой кабинет с пустыми руками после ухода Лоуренса с Моррисоном, но до прихода Джиллета; в этот промежуток времени в опустевшее помещение проникло некое постороннее лицо и без помех спёрло ваши несчастные препараты. Этим посторонним лицом, скорее всего, был кто-то из обитателей вашей больницы – а ваш наблюдательный больной, страдающий отсутствием аппетита, попадает в наш чёрный список подозреваемых под самым первым номером… Увидев главврача, неприкаянно слоняющегося по улице, и его помощника, беспечно болтающего с пациентами в комнате отдыха на втором этаже, он наверняка смекнул, что кабинет на первом этаже временно остался без надзора – и стеклянный шкаф с ценными наркосодержащими лекарствами тоже…

– Не могли бы мы прямо сейчас вызвать этого типа сюда на допрос? – решил взять быка за рога Маклуски.

– Нет, не можем, – развёл руками Кингсли, – Вчера этот тип выписался из больницы и отбыл куда-то в Лондон. По его словам, аппетит к нему вернулся, и теперь ему срочно требуется посетить кое-какие рестораны.

– Ну вот, я так и знал! – вздохнул в сердцах Доддс, – Сдаётся мне, его спешка была вызвана совсем иными причинами – например, ему потребовалось срочно сбыть с рук похищенные из вашей больницы ценные таблетки…

– Да чёрт бы побрал этого ненасытного обжору! – только и смог сказать потрясённый Кингсли, – Нет, мне и в голову не приходило подозревать его в похищении наших лекарств! Интересно, как же его всё-таки звали…? – он снова взял со стола дежурный журнал и открыл его на нужной странице, – Ага, вот эта фамилия – Гарстон из города Лондона! Насколько мне помнится, он побывал у нас впервые…

– Нам эта фамилия тоже ни о чём не говорит, – вынужден был признать Маклуски.

На какое-то время в кабинете главврача воцарилось напряжённое задумчивое молчание. Пару минут спустя его прервал переполненный отчаянием голос Кингсли:

– Ну и угораздило же нас с влипнуть в эту дурацкую историю! Да я и сам готов закупить все эти таблетки за свой счёт, чтобы устранить недостачу… Но ведь они продаются только по рецептам! Выписать рецепт сам себе я не смогу. (Это запрещено законодательно.) Что ещё мне остаётся? Явиться к платному врачу и заявить, что мне срочно требуется лекарство от склероза, средство от понижения давления и два вида снотворного – причём всё в лошадиных дозах? Меня в лучшем случае тут же упрячут в психушку – а в худшем сразу за решётку по подозрению в махинациях с наркосодержащими препаратами…

– И всё же вам не стоит терять оптимизма! – попытался приободрить его Доддс, решительно поднимаясь со стула и беря в руки свой верный саквояж, – Наше расследование ещё не закончено. Вполне возможно, что его итогом станет как раз обнаружение ваших несчастных препаратов и возвращение их законным владельцам…

– Хотелось бы верить! – без особой надежды в голосе ответил Кингсли.

Некоторое время спустя два прославленных мастера сыска и розыска уже стояли перед могучей железной входной дверью местной электроподстанции и от души колотили в неё всеми своими руками и ногами. (По причине морозной погоды их стуки звучали несколько приглушённо и прерывисто.) Наконец, дверь осторожно приоткрылась… За ней долгожданных гостей радушно встретили сразу трое местных обитателей – Вудс, Лоуренс и Джиллет.

– Заходите и располагайтесь на табуретках вокруг рабочего стола, – пригласил гостей Вудс, – Фляжки и стаканы мы уже приготовили…

– Погодите пока с вашими фляжками! – остудил его порыв Доддс, – Сперва мы хотим обсудить с вами кое-какие другие темы…

– Ну хорошо, обсуждайте – только поскорее! – предложил компромиссный вариант Лоуренс.

Но вот все пятеро дружно расселись по табуреткам вокруг старого колченогого рабочего стола, на котором уже стояли наготове несколько пустых стаканов и один телефонный аппарат. (В тёмном углу комнаты можно было заметить одиноко лежащую монтировку – она напоминала своим зловещим видом о тех недавних временах, когда между работниками электростанции и местным полицейским начальником ещё царили недоверие и досадное недопонимание.)

– Мы постараемся уложиться в несколько предельно простых вопросов, – пообещал Доддс, – Вопрос первый: Джиллет, когда вы позавчера вошли в кабинет Сэвиджа, был ли уже пуст известный вам стеклянный шкаф? Обратили ли вы вообще на него внимание?

– Совершенно не обратил, – ответил начальник полиции, – Мне было некогда вертеть головой по сторонам. Я подсел к столу, задал Сэвиджу парочку вопросов, получил от него в ответ нечто неудобоваримое и не мешкая поспешил на выход… Нет, на шкаф я даже не взглянул!

– Тогда вопрос второй! – планомерно продолжал Доддс, – Лоуренс и Джиллет, обращаюсь к вам обоим: Открывал ли Сэвидж в вашем присутствии этот стеклянный шкаф и доставал ли он из него что-нибудь?

– Нет! – в один голос опровергли оба свидетеля.

– А выходил ли он из кабинета, пока вы в нём находились? – задал ещё один каверзный вопрос Доддс.

– В присутствии меня и Моррисона – нет, не выходил, – ответил Лоуренс.

– В моём присутствии тоже, – поддержал его Джиллет.

– Но скажу честно: Толку от того, что он сидел у себя за столом, не было никакого, – углубился в воспоминания Лоуренс, – Мы так и не смогли добиться от него ни одного вразумительного ответа… Моррисон минут пять подробно объяснял ему, кто он такой и с какой целью сюда прибыл. Он несколько раз предъявлял свои документы представителя конфликтной комиссии – но всё бесполезно! Сэвидж с умным видом его выслушивал и кивал головой, а потом вдруг говорил: «Да-да, я вас прекрасно понимаю… Но всё-таки больные обязаны надевать больничные халаты – а вы до сих пор этого не сделали!» Когда он повторил это в пятый раз, Моррисон взвыл от отчаяния и пулей вылетел из кабинета. Я насилу успел за ним угнаться…

– Как и следовало ожидать, визит представителя конфликтной комиссии к главврачу больницы № 1 завершился вполне закономерным итогом, – не особо удивился Доддс, – Тогда вопрос заключительный, к вам обоим: Не приносили ли вы в кабинет к Сэвиджу какой-либо объёмный багаж – сумку, портфель, рюкзак или ещё что-то подобное?

– Я зашёл в больницу с пустыми руками, – не задумываясь, ответил Лоуренс.

– Я тоже, – проявил с ним солидарность Джиллет.

– А как насчёт Моррисона? – неожиданно послышался голос долго молчавшего до этого Маклуски, – Было ли у него что-либо в руках, когда он заходил в больницу?

– Вы застали меня врасплох! – Лоуренс основательно взялся за собственный подбородок, – Я точно знаю, что мы с ним вместе зашли в больницу и вместе из неё вышли… Но нёс ли он при этом что-то с собой? Совершенно не помню!

– Да не было у него ничего! – пришёл к нему на выручку Джиллету, – Открою небольшой секрет: Когда я подходил к больнице, Лоуренс и Моррисон как раз из неё выходили. Они на моих глазах залезли в машину и отбыли восвояси… Готов дать голову на отсечение: Они покинули больницу с пустыми руками!

– Так вы, значит, видели нас при выходе? – удивился Лоуренс, – Но почему тогда мы сами вас не увидели?

– А я и не собирался попадаться вам на глаза, – уклончиво ответил Джиллет.

– Похоже, в нашей истории хоть что-то начинает проясняться… – глубокомысленно высказался Доддс.

– Вот и славно! – поспешил вмешаться Вудс, – Ну а раз такое дело, то… Минуточку, а это ещё кто трезвонит? – он снял трубку со внезапно зазвонившего телефонного аппарата, – Электроподстанция! Моррисон, это – вы? Да, я вас внимательно слушаю! Ах, вот вы о чём… Мы вам от всей души сочувствуем, но, к сожалению, ничем помочь не сможем. Нет, не могу припомнить ничего подобного… Ну хорошо, мы постараемся что-нибудь предпринять! В случае чего мы вас обязательно известим… Всего вам наилучшего! Удивительное дело! – обратился он к заинтригованным присутствующим, укладывая трубку на рычаг, – Могу вас обрадовать: Не у нас одних что-то пропадает! Оказывается, Моррисон тоже не может найти у себя документы, выданные ему конфликтной комиссией…

– Невероятно! – воскликнул изумлённый Лоуренс.

– Вот это номер! – только и смог сказать потрясённый Маклуски.

– Примерно этого мы и опасались… – в задумчивости высказался Доддс.

– Моррисон говорит, что позавчера привёз свои бумажки к нам в Клошби в большом жёлтом полиэтиленовом пакете, – продолжил свой доклад Вудс, – Хватился он их только сегодня – они бесследно исчезли прямо вместе с пакетом. Он точно помнит, как убирал их в «бардачок» своего автомобиля… Но сейчас их в этом «бардачке» уже нет. В какой момент они оттуда исчезли – этого он и сам теперь припомнить не может…

– Жёлтый полиэтиленовый пакет? – задумался Лоуренс, – Кажется, я действительно видел у него в «бардачке» что-то жёлтое и полиэтиленовое…

– Джиллет, что с вами? – забеспокоился вдруг Маклуски.